Текст книги "Война. Часть 4"

Автор книги: Сергей Кротов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

– Господа,– морщится Рузвельт,– я просил говорить коротко, подробное обсуждение предложений будет позднее. Да, прошу вас генерал Арнольд.

– Как командующий военно-воздушными силами,– грубый и громкий голос генерала заполняет всё пространство кабинета,– я выступаю против передачи потенциальному противнику документации на наши самолёты. Тем более на стратегический бомбардировщик, который может стать носителем той самой ядерной бомбы. По сути, мы вкладываем в руки противника своё оружие, которое он может повернуть против нас.

– Штаб военно-морских сил,– адмирал Старк поправляет очки в тонкой металлической оправе,– отказывается рассматривать возможность передачи русским любого строящегося или стоящего на вооружении авианосца. Это вызвано тем, что в Юго-Восточной Азии складывается дисбаланс военно-морских сил, особенно авианосных, в пользу Японии. А тут ещё предлагается испортить отношения с нашим единственным настоящим союзником Великобританией.

– Господа,– Рузвельт тянется к пачке сигарет, лежащей на столе,– я просил вас высказывать предложения как решить возникшую проблему, но слышу одни лишь декларации. Да, слушаем вас, господин советник.

– Спасибо, господин президент,– советник Берли почтительно склоняет голову в его сторону,– на мой взгляд в этом трудном вопросе нам следует избегать резких движений – как-то ультиматумы, разрыв договоров, политическое давление и тому подобное. Значительно более эффективными будут экономические рычаги. Все наши планы в отношении партнёров надо проверять экономикой. Рассмотрим, к примеру, вопрос с авианосцем, есть такое расхожее выражение – 'если хочешь окончательно разорить бедную страну, то подари ей линкор'– которое как нельзя лучше подходит для России. В нашем же случае, мы не только ничего не дарим, но, наоборот, получаем взамен крайне дефицитный на рынке товар. Если же мы ещё дадим в придачу чертежи стратегического бомбардировщика, то можно почти гарантировать, что средств на свою атомную программу у русских не останется совершенно. Что же касается Великобритании, то экономические меры – напомню, что сейчас англичане получают от нас половину продовольствия и топлива, а по некоторым типам вооружений зависят на 80 процентов – необходимо сочетать с политическими...

– Не забывайте, господин советник,– в голосе госсекретаря Халл слышатся ревнивые нотки,– что политические меры в отношении военного кабинета Черчилля могут оказаться неэффективными. До конца войны коалиционное правительство имеет законодательный иммунитет согласно Акту об экстренных полномочиях от 1939 года.

– Вы правы, господин госсекретарь,– отвечает Берли, продолжая смотреть только на президента,– этот акт наделяет правительство чрезвычайными полномочиями, однако его действие должно ежегодно продлеваться голосованием в парламенте. Через месяц как раз должно состояться очередное. Обвинения в несоблюдении духа Атлантической хартии, неминуемая потеря Гибралтара и ухудшение продовольственного снабжения населения вместе могут кардинально изменить общественное мнение и настроения в парламенте. Поэтому необходимо незамедлительно начать конфиденциальные переговоры с лидером лейбористов Эттли или кем-то более подходящим из консерваторов.

Москва, Кремль, кабинет Сталина.

6 июля 1941 года, 18:30.

– Следующий вопрос,– с дальнего конца стола для заседаний подаёт голос управделами СНК Чадаев,– обсуждение корректировок народнохозяйственного плана на 3-й квартал 1941 года.

– Есть какие-то возражения?– Вождь, подойдя к торцу стола, обводит взглядом собравшихся, начавших громко перелистывать, лежащие перед ними бумаги с материалами заседания политбюро.– Товарищ Чаганов, слушаем вас.

– Товарищи, прошу меня извинить если кому-то покажется, что я говорю не совсем по теме, но прочитав проект нового квартального плана меня неприятно удивил его чрезвычайный характер. Понимаю, что это наш первый план военного времени, призванный перевести советскую экономику на военные рельсы, но надо перевести её плавно, не побив посуды. Возьму лишь один показатель – увеличение производства вооружений за квартал на 26 процентов. И это по сравнению с очень напряжённым планом на 3-й квартал мирного времени. Я понимаю, что техника на фронте выходит из строя, требуется пополнять мобилизационный запас, который тратится на формирование новых соединений, но рост показателей на четверть за три месяца больше напоминает чрезвычайную реакцию на разгром на фронте, которого нет и в помине. Этот проект плана толкает нас на экстенсивный путь – чтобы его выполнить мы должны на те же 26 процентов увеличить производственные мощности, материальные фонды и количество рабочей силы. А по факту даже больше, поскольку для того, чтобы выйти на производительность и качество военных предприятий, гражданским заводам потребуется длительное время...

– Контрольные цифры по для планирования, товарищ Чаганов,– не выдерживает наконец Вознесенский, слушающий мои слова с мрачным вооружением на лице,– мы получаем из Ставки. Неужели вы считаете себя более компетентным в вопросе сколько вооружений требуется Красной Армии, чем работники Генерального штаба?

– ... Нет, конечно, товарищ Вознесенский, не считаю,– безуспешно пытаюсь встретится взглядом с оппонентом,– но военные не обязаны знать, что в промышленности лучшее – враг хорошего...

– Это не только в промышленности,– замечает кто-то сбоку.

– ... Ведь совершенно понятно, что каждый лишний процент непропорционального повышения темпов в какой-то одной области приводит к огромному дисбалансу в экономике в целом...

– Выражайтесь точнее, товарищ Чаганов,– хмурится вождь,– вы что против ускоренного роста военной промышленности по сравнению с другими отраслями?

– ... Нет, товарищ Сталин, я не об этом. Я против столь резких увеличений темпов. Каждый процент роста темпов надо обосновать. У нас годовые предвоенные темпы роста промышленности составляли 13 процентов. Годовые. А здесь – квартальные 26 процентов. При этом для некоторых наркоматов и главков ещё выше. Причём если в мирное время мы могли хоть как-то оспорить контрольные цифры, попросить увеличить лимиты, то сейчас такой возможности из-за отсутствия времени нет. Госплан переходит к директивному планированию. Хотя о каком планировании можно говорить, если плановые органы вынужденно контролируют всего лишь несколько и только материальных балансов – по металлу, топливу, электричеству, транспорту и людским ресурсам...

– Хорошо, товарищ Чаганов, что вы конкретно предлагаете?– Вождь встаёт прямо передо мной и смотрит в упор.

– Немедленно, товарищ Сталин, объявить о создании Государственного комитета обороны. Этот вопрос уже перезрел. Постановление давно готово, но не реализуется. А без этого единого понимания государственных задач военными и гражданскими не достичь. Что касается противоречий, которые возникают между плановыми органами и руководителями промышленности, то, на мой взгляд, последним надо дать больше прав для решения оперативных вопросов. А именно, наркомы и начальники главков должны иметь право в пределах своей компетенции перебрасывать лимиты, объёмы капитальных вложений, сырья и материалов без согласования с плановыми органами. Пускать текущие средства на капитальные вложения и наоборот без согласования с Госпланом. Уменьшить бюрократию – избавиться от обязательного оформления соглашений между предприятиями хозяйственных договоров под контролем плановых органов. Достаточно будет просто визы по телефону.

– Не совсем понятно, товарищ Чаганов,– вождь начинает свой рутинный вояж по кабинету,– зачем нам создавать чрезвычайный неконституционный орган власти, если председатель Совета Народных Комиссаров и так по должности имеет власть над всеми наркомами, включая наркома обороны. Тем более, как вы только сами только что заметили, чрезвычайной ситуацией в стране и не пахнет. Где логика?

– На мой взгляд, товарищ Сталин, сложившаяся в мирное время система государственного управления не отвечает требованиям военного времени.– В кабинете раздаётся возмущённый гул. – Вот, например, мы сейчас на политбюро обсуждаем чрезвычайный народнохозяйственный план. Мало того, что третий квартал уже давно начался, ещё потребуется время для его детализации на уровне бюро СНК, наркоматов, главков и предприятий. Неизбежно на местах возникнут ситуации, которые в рамках существующей системы управления промышленностью потребуют согласований в плановых , финансовых и других центральных органах. Предвидя эти ситуации, товарищ Вознесенский, пользуясь своим высоким положением, хочет наделить представителей Госплана на местах не только контрольными функциями, которые можно только приветствовать, но и функциями управления, координации. Шаг вполне логичный, так как имеет целью ускорить прохождение решений из центра до предприятий, но, с другой стороны, дублирующий работу наркоматов и главков. Большая же самостоятельность наркоматов и главков позволит избежать большинства согласований в рамках плановых заданий. При этом за ГоКО останутся только директивные и контрольные функции. Плановые задания наркоматам будут спускаться его постановлениями. А если вы, товарищ Сталин, как председатель ГоКО будете совмещать пост наркома обороны, то планы операций на фронте будут в максимальной степени согласованы по объёму и времени с планами выпуска военной техники в тылу.

'Осторожничает,– боковым зрением слежу за, раскачивающейся в такт шагам, фигурой хозяина.– Не хочет без острой необходимости ломать работающую систему'?

– Думаю, товарищ Чаганов, – вождь вновь останавливается напротив,– что ваши соображения по поводу поста наркома обороны заслуживают дальнейшего обсуждения. Для укрепления власти председатель Совета народных комиссаров вполне может совмещать свою должность с постом одного из наркомов. Но давайте вернёмся к обсуждению контрольных цифр квартального плана.

* * *

– Вы, конечно, фельдмаршал, теряетесь в догадках,– Гитлер убирает со стола правую руку, которая начинает заметно подрагивать,– для чего я вас так срочно вызвал к себе с фронта...

– Так точно, мой фюрер,– неудобно сидящий на низком кресле Рейхенау нервно кивает.

– ... Я хочу предложить вам пост начальника Генерального штаба сухопутных сил...

– Мой фюрер, я готов выполнить любой ваш приказ, но моя служба в основном проходила в войсках, я никогда не...

– Мне это известно, фельдмаршал,– Гитлер нетерпеливо перебивает его, встряхнув головой,– но делая это предложение вам, я исходил из того, что главной чертой генерала, который займёт этот пост, должна быть безусловная преданность душой и телом идеям национал-социализма. Именно этот идейный стержень позволит вам, я в этом не сомневаюсь, ещё глубже раскрыть своё военное дарование и справиться с обязанностями начальника Генерального штаба. В прошлом нам слишком часто приходилось идти на компромисс, ставя во главу угла лишь деловые качества кандидата на высокий пост. Мы закрывали глаза на его фрондёрство, рассчитывая, что оно выражается лишь в словах, за которыми не следуют никакие действия. Это время безвозвратно прошло вместе с тем подлым покушением, которое произошло в Цоссене. Итак, фельдмаршал, ваше слово, готовы ливы принять на себя эту тяжёлую, но почётную ношу и пойти нога в ногу со мной к победе Германии – сегодня я вступаю в должность Главнокомандующего сухопутными силами вермахта.

– Почту за честь, мой фюрер,– Рейхенау вскакивает с места,– хайль Гитлер!

– Я ни на минуту не сомневался в вас, фельдмаршал.– Тонкие губы фюрера растягиваются в вымученную улыбку, он делает знак Рейхенау садиться.– Поскольку у вас на фронте не было времени следить за политикой, экономикой и ситуацией на других участках фронта, я постараюсь вкратце восполнить этот пробел. Ситуация, в которой оказалась Германия в результате подлого предательства части генералитета, продолжает оставаться очень сложной. Страны Антанты не оставляют попыток реализации сценария 'Великой войны' по удушению экономики Германии морской блокадой. Именно попыткой разорвать её на Юге, получить доступ к месторождениям вольфрама, без которого не мыслимо производство брони, а также нарушением логистики противника вызвана Испанская кампания. Непростая обстановка складывается и на Севере. Вам, господин фельдмаршал, наверно неизвестно какие дебаты проходили в Генеральном штабе в рамках подготовки к операции 'Весеннее пробуждение' по захвату Дании, Швеции и Норвегии. К сожалению, нехватка войск, которые начали подготовку к Французской кампании, вынудила нас сократить размах операции в Скандинавии. Швеция дала нам тогда твёрдое обещание по объёмам поставок железной руды, изделий своего машиностроения, а также военного транзита по своим железным дорогам. Однако с появлением русских войск в Финляндии в ста километрах от Нарвика и открытием боевых действий в районе Киркенеса это обещание повисает в воздухе, поскольку в зимнее время доставка железной руды возможна исключительно через порт Нарвик. Другим стратегическим ресурсом Швеции, за которым в последнее время развернулась настоящая охота по всему миру, является урановая руда. Шведы отказываются начинать добычу ураносодержащих 'чёрных сланцев' Вестерботтена, ввиду угроз англичан пересмотреть нейтральный статус Королевства. Похоже, что нам не остаётся иного выхода, как ещё до наступления зимы оккупировать Швецию...

Закашлявшись, Гитлер скашивает глаза на стоящий на кофейном столике хрустальный графин с водой.

Рейхенау, перехватив его взгляд, бросается наливать воду.

– ... Спасибо, фельдмаршал,– зубы фюрера стучат по стакану,– я всё ещё не оправился от контузии. Румыния, с ключевым для Германии ресурсом нефтью, также является для нас высшим приоритетом. Месторождения Плоешти к исходу лета должны быть возвращены под наш контроль чего бы нам это не стоило. Генерал-Губернаторство... Плацдармы на правом берегу Вислы, особенно в районе Кракова и Варшавы, должны быть до наступления холодов сохранены и расширены. Они должны стать трамплином для нашего будущего наступления. Балканы...

* * *

– У меня складывается впечатление,– вождь, не глядя на нас с Вознесенским, начинает колдовать над потухшей трубкой,– что политбюро поторопилось принять вас в свои ряды. Ваши постоянные стычки на заседаниях мешают нормальной работе... Я хочу понять, что за этим кроется? 'Пауза затягивается,– гляжу, как тщательно Хозяин приминает табак жёлтыми от табака пальцами,– а Вознесенский всё молчит, хочет, чтобы я отвечал первым. Что ж, он прав -младшие по званию говорят первыми'.

– Товарищ Сталин, мы спорим по принципиальным вопросам, а не кому положена большая по размеру персональная дача.

Вождь хмыкает и поднимает глаза на своего первого заместителя.

– Согласен, товарищ Сталин,– кивает Вознесенский,– споры не носят личный характер.

– Вот как,– облако синеватого дыма поднимается к потолку,– ну что ж давайте разбираться с принципами. Товарищ Чаганов, давеча вы рассуждали о якобы необоснованных контрольных цифрах, заложенных в квартальный план на этот год. Это мне напомнило давнее обсуждение на съезде партии взглядов экономиста Базарова, тогда вопрос о темпах был 'точкой кипения' в спорах между телеологами и генетиками. Вы знакомы с этим вопросом?

– Да, товарищ Сталин, я прочёл несколько работ Базарова, посвящённых перспективному планированию, принципах и методологии построения хозяйственных планов.

– А вы, товарищ Вознесенский?– Трубка вождя указывает на сидящего против меня Первого зама.

– Конечно, товарищ Сталин, читал во время работы над своей диссертацией. В дискуссии на 14 съезде партии в 1925 году в экономической науке окончательно победил телеологический подход. Этот подход, при котором цели формируются сверху директивно, и позволила нам провести ускоренную индустриализацию. Если бы победили генетики во главе с Базаровым, то где бы мы сейчас были с их неспешным накоплением, источником которого является прибавочный труд исключительно работников промышленности? Я бы советовал товарищу Чаганову подтянуть свои знания в области истории партии, тогда бы он и не попадал то и дело впросак, когда это касается чужой для него науки – политической экономии.

– Совершенно случайно на сон грядущий,– делаю простецкое лицо,– пролистывал стенографический отчёт 14-го съезда и никакой дискуссии по этому вопросу не нашёл. Наверное потому, что основные работы Базарова были опубликованы позднее, начиная с 1926 года. Но это всё частности, важно другое – генетический подход, несмотря на ваше, товарищ Вознесенский, утверждение, никуда из практики плановых органов не делся. Он всегда приходил на помощь незадачливым плановикам когда телеология заводила их в тупик – взять хотя бы кризисы с 'незавершёнкой' 1931-го и 1938-го годов. Дисбалансы вызванные избыточными плановыми показателями приходилось позднее по нескольку лет компенсировать сокращением капитальных вложений...

– Вы, товарищ Чаганов, не понимаете элементарных вещей,– пытается улыбнуться раскрасневшийся Первый зам, – идеальный план в условиях нестабильной внешней обстановки и конъюнктуры на мировых рынках – это утопия. Необходимо оперативно отвечать на возникающие угрозы, что ведёт к непредсказуемым изменениям плановых показателей.

– А у меня складывается впечатление, товарищ Вознесенский, что Госплан вместо того, чтобы осуществлять пропорциональное планирование развития народного хозяйства, превращается в 'пожарную команду' управленцев, которая носится по стране и тушит пожары, которые возникли по причине завышенных плановых показателей. Экономику постоянно лихорадит из-за резких рывков и последующих торможений. Вы уверены, что двигаясь подобным образом, можно уехать дальше, чем если перемещаться с некоторой средней научно обоснованной скоростью?

– Что же это за 'научно обоснованная скорость', товарищ Чаганов?– Хмурится вождь, сжимая в кулаке потухшую трубку.– Где её взять? Я тоже знаком с сочинениями Базарова и других наших экономистов, но ни у кого никаких конкретных рекомендаций не встречал – сплошь и рядом грёзы о каком-то идеальном плане и мечты о том, как его составить.

– В начале года, товарищ Сталин, в Америке вышла очень интересная работа экономиста Василия Леонтьева, выпускника Петроградского университета ...

– Эмигрант, до выезда из СССР состоявший на учёте в ОГПУ,– презрительно замечает Вознесенский.

– ... 'Структура американской экономики'. В ней он представил количественных результат своих 10-летних исследований экономики США на основе метода 'затраты-выпуск'. Эту работу он противопоставляет 'слепому теоретизированию' последователей нео-кембриджской школы экономистов...

– Вы считаете, товарищ Чаганов,– в глазах вождя появляется интерес,– что этот метод применим и к социалистической плановой экономике?

– ... Так считает сам Леонтьев, товарищ Сталин. По его мнению, он будет особенно эффективен при расчётах нашего народно-хозяйственного баланса.

– Интересно,– вождь возвращается к столу за спичками,– расскажите вкратце в чём суть метода.

– Метод 'затраты-выпуск', товарищ Сталин, применяется автором для количественного описания взаимосвязей, как различных секторов экономики государства, так и отдельных предприятий какого-то района. Эти взаимосвязи описываются системой линейных уравнений, выражающих баланс между общими 'затратами', так и соответствующим 'выпуском' каждого типа товаров и услуг за один и тот же период времени, например квартал или год. Каждое уравнение представляет собой баланс между произведённым какой-то отраслью продуктом и его потреблением, состоящим частью из конечного потребления в этой отрасли и частью продукта, который используется как затраты другими отраслями. Его, таким образом, можно назвать уравнением межотраслевого баланса. Система же всех линейных уравнений будет представлять собой межотраслевой баланс всей экономики, который может быть выражен как в натуральном, так и в стоимостном выражении. Решать эти уравнения удобнее в табличном, или как говорят математики, матричном выражении. Меняя параметры уравнения, например желаемый уровень потребления какого-то продукта, можно увидеть как это изменение будет оказывать влияние на другие отрасли экономики как производящие, так и потребляющие его...

– По скольким параметрам Леонтьев исследовал американскую экономику?– Останавливает меня вождь поднятием трубки вверх.

– ... По 41-ому, товарищ Сталин.

– Сколько времени он потратил на свой анализ?– Как шарик от пинг-понга получаю новый вопрос.

– ... Около 10 лет ...

– Во-от,– чиркает спичкой вождь,– а у нас только одних наркоматов 43 штуки, тысячи наименований важнейших 'выпусков' и 'затрат', не говоря уже об отсутствии времени для подобных исследований и специалистов знакомых с этим методом. Почему в таком случае вы подняли этот вопрос именно сейчас?

– Мне кажется, товарищ Сталин,– Вознесенский пользуется возникшей в разговоре паузой,– что товарищ Чаганов просто не может смириться с потерей контроля над оборонной...

– Какая ещё, к чёрту, 'потеря контроля', товарищ Вознесенский?– Резко обрывает его вождь, испепеляя своего Первого зама взглядом в упор.– Политбюро, высоко оценив результаты деятельности товарища Чаганова по развитию оборонной промышленности, поручило ему руководство всеми работами по созданию атомной бомбы! Партией и государством ему оказано высочайшее доверие! Этим работам присвоен наивысший приоритет, а вы, как 1-й заместитель председателя СНК обязаны обеспечить для товарища Чаганова всестороннюю помощь и поддержку в его деятельности.

– Почему я сейчас заговорил о планировании, товарищ Сталин?– Возвращаю вождя к его вопросу.– Прежде всего тому, что сейчас решается вопрос о финансировании атомного проекта. От этого, а также от своевременного выделения фондов, зависят сроки окончания работ по нему. Экономическая комиссия Спецкомитета под руководством товарища Межлаука последние два года следила за ходом работ Леонтьева – примерно с 1938 года – и использовала его метод 'затраты-выпуск' для анализа экономической деятельности Спецкомитета. В течение последних двух лет были составлены таблицы 'затраты-выпуск' в стоимостном и натуральном выражении, а также определены структурные коэффициенты для отдельных предприятий и всего Спецкомитета в целом. Экономическая таблица для всего Спецкомитета имеет размерность примерно 450-и строк и столбцов. Само собой расчёты, ввиду их большого объёма, выполняются на самой современной вычислительной машине серии 'Ф'...

– Повторяю вопрос,– в голосе вождя появляются металлические нотки,– почему вы решили рассказать об этом сейчас?

Перевожу взгляд на побагровевшего Вознесенского.

– Мы в Госплане примерно год назад после обращения товарища Чаганова обсуждали этот вопрос,– постепенно распаляется тот, под тяжёлым взглядом Сталина,– и пришли к выводу, что метод Леонтьева слишком груб и трудоёмок для того, чтобы он стал применим даже для краткосрочного прогнозирования, не говоря уже о планировании. Структурные коэффициенты экономической таблицы изменчивы и зависят от огромного количества случайных величин. Нами был сделан вывод, что система одновременно решаемых линейных уравнений размерности 100 на 100 будет исключительно трудоёмкой, а её численное решение едва ли будет содержать что-либо, кроме накопленных ошибок округления.

– Кто возглавлял комиссию?

– Академик Струмилин, товарищ Сталин.– Переводит дыхание Вознесенский.

Вождь легко поворачивается на пятках в мою строну.

– К экспериментальной работе по проверке метода 'затраты-выпуск',– не отвожу взгляда я,– мы подключили все экономические отделы предприятий Спецкомитета. Всего в этой работе участвует около 300 человек. За эти три года мы продвинулись от высоко агрегированной матрицы 50 на 50, до более подробной 450 на 450. Опасения о высокой изменчивости структурных коэффициентов оказались несостоятельными. Заметные изменения возникали лишь при внедрении в производство какой-то новой прогрессивной технологии. Их не так уж много, они легко обнаруживаются и так же легко могут быть скорректированы. Сейчас уже можно сделать определённый вывод – при использовании традиционных критериев точности вычислений с применением серийной вычислительной техники решения систем линейных уравнений оказываются устойчивыми. Они остаются таковыми даже при использовании динамической модели, когда модель преобразуется в систему линейных дифференциальных уравнений с постоянными коэффициентами.

– Значит вы, товарищ Чаганов,– вождь выпускает дым через нос,– уверены в надёжности и полезности метода Леонтьева. Мы много раз убеждались, что вы умеете доказывать правоту своих взглядов, не взирая на мнение признанных авторитетов. Судя по вашим словам, ваши специалисты наверняка уже делали прикидки по атомному проекту с применением экономических таблиц. Поскольку цифры Госплана пока ещё не готовы, не могли бы хотя бы приближённо сказать во что он нам обойдётся в стоимостном выражении?

– Да, товарищ Сталин, наши специалисты сделали необходимые расчёты, причём в нескольких вариантах в зависимости от срока реализации проекта и его объёма. Если взять минимально необходимое количество объектов и срок реализации проекта в течение двух лет...

– Именно так, товарищ Чаганов,– кивает вождь.

– ... То по объектам можно сказать следующее – строительство и оснащение лаборатории, а также достройка и переоборудование завода по сборке бомбы в городе Саров – около 80 миллионов рублей. Расходы на расширение Лаборатории-2 город Москва – 20 миллионов рублей. Строительство комбината по производству плутония город Североуральск – оно включает строительство жилья для работников, ТЭЦ, вспомогательных производств по электромагнитному обогащению и одного реактора-наработчика из запланированных двух – до одного миллиарда 300 миллионов рублей. Строительство полигона для испытаний бомбы город Семипалатинск – около 150 миллионов рублей. Расширение научной и производственной базы заводов и научно-исследовательских организаций для разработки и производства сверхчистого графита, различных химических веществ, выплавке и обработке особо чистых цветных металлов, по приборостроению и вычислительной технике – примерно 400 миллионов рублей. В общем, вместе с зарплатами работников организаций и предприятий атомного цикла это будет чуть более 2 миллиардов рублей. Эта сумма не включает расходы на геологоразведку, обеспечение режима, подготовку кадров и тому подобные расходы.

Сталин и Вознесенский синхронно и с облегчением выдыхают.

* * *

– И что в итоге?– Оля нетерпеливо пощипывает меня за локоть.

– Нет ещё никакого итога,– вместе с супругой киваем сержанту госбезопасности, уступившему нам дорогу на тропинке, идущей вдоль Кремлёвской стены,– Хозяин собирает совещание с привлечением специалистов из Спецкомитета и Госплана. Будем согласовывать каждую цифру. Но я чувствую, что он мне верит и что в душе уже согласился с моими оценками.

– Как быстро закрутилось-то всё,– после продолжительного молчания замечает супруга,– вот только одно меня тревожит – не перевесит ли, не смотря ни на что, классовый инстинкт руководства США, Англии и Германии, не подтолкнёт ли он их к сговору против нас? Даже в самый острый период Битвы над Англией, когда немецкие бомбы падали на Лондон, контакты между финансистами и дипломатами в третьих странах не прерывались. Было попритихли после покушения на Гитлера, а сейчас снова активничают. Три дня назад в Стамбуле провели тайную встречу представители рейхсминистра Шахта и управляющего Банка Англии Нормана.

– Ни одну тебя этот вопрос тревожит. Когда на политбюро предварительно обсуждали вопрос об атомном проекте Ворошилов прямо так и спросил. И ты знаешь, что ему Хозяин ответил? Что конфликт между США, Англией и осью Берлин-Рим-Токио намного сложнее, чем принято думать. Это не только борьба за колонии, полезные ископаемые и рынки сбыта продукции. Не менее важным моментом является стремление стран, где власть захватил международный финансовый капитал, подчинить себе государства, где промышленный капитал властвует капиталом финансовым. США и Англия – представители первой группы, страны Оси – второй. Гитлера вообще привели к власти германские промышленники под лозунгом – 'долой процентное рабство', а помогал ему запустить экономику не кто иной, как промышленник Форд. Беспроцентные или под минимальный процент кредиты со стороны государственных банков позволили странам Оси достичь таких темпов роста – в Германии ежегодный рост в последние годы около 10 процентов – которые не достижимы пока ни американцами, ни англичанами. Гитлер вышвырнул из Европы многих банкиров, большинство из которых нашли прибежище в США и Англии. Они такого не прощают. Финансистам нужна война, разрушительная война, чтобы на обломках Германии продолжить бизнес – восстановить под своим контролем Центральный банк и продолжить выдачу кредитов под процент промышленникам. Поэтому в настоящий момент, заключил он, 'острый конфликт двух групп капиталистических хищников, а также группировок внутри этих государств ещё далёк от разрешения, что даёт нам шанс поиграть на их противоречиях'.

– Логично,– Оля цепко хватает меня за руку,– Германия в качестве союзника им точно не нужна, в лучшем случае – нужна в качестве вассала, которого можно использовать как таран в борьбе против нас. Но это потом, когда мы поможем им разобраться с Германией и Японией. Понятно также, что в наших интересах сохранить Гитлера во главе Германии до самой победы. Для этого надо помогать ему зачищать потенциальных заговорщиков, типа Шахта, а что ещё?

– 'Тише ты, железная лапа'.– Освобождаюсь от железной хватки супруги.– Что ещё, говоришь? Атомный проект, расширение военного производства, преодоление отставания от заклятых друзей в машиностроение и при всём этом не разорить и не обескровить страну. А чтобы выполнить перечисленные задачи необходимо в течение всего военного времени обеспечить сохранение ленд-лиза при условии, что тяготы ведения боевых действий с врагом распределить более или менее равномерно...

– Алло, Лёша,– машет рукой перед моим лицом Оля,– успокойся, здесь все свои, врагов нет.

– Прости,– выдыхаю я,– может и прав Вознесенский – не могу смириться с мыслью, что меня отодвинули от промки. Я ему просто не доверяю. Он же ничего не понимает в промышленности. Госплан у него, как секта какая-то – несколько десятков людей, каждый из которых отвечает за свой показатель. Совершенно непрозрачная. Рядом сидящий ничего не знает о том, что делает сосед, умрёт завтра – в плане одним показателем станет меньше. Вознесенский самолично собирает все цифры и на их основе и, видимо, магических заклинаний создаёт План по одному ему известным правилам. ЭВМ рассматривает как большой арифмометр. Все показатели и материальные запасы находятся у него в особой книжечке, с которой он не расстаётся. Мрак...