Текст книги "Вечные следы"

Автор книги: Сергей Марков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 44 страниц)

НАВСТРЕЧУ ДЖУНГАРСКОМУ ВЕТРУ

…Он знал об этих страшных восточных ветрах Джунгарии. Они подступали к горам, на время задерживаясь там лишь для того, чтобы с невиданной силой прорваться сквозь ущелья.

В долине, лежащей между Аягузом и Копалом, ветер зачастую ворочал щебень, разбивал лед, вырывал из земли и поднимал на воздух семена растений. Это был вихрь «эбэ», и его можно было сравнить лишь с порывами ураганов в Патагонии или на мысе Доброй Надежды. Человек, о котором идет речь, трудился над изучением климата Верного, сводил в таблицы данные о средней температуре воздуха в городе, стоящем у подножия Алатау. Употребляя большой отражательный круг Пистора, исследователь производил первые астрономические определения в Семиречье и некоторых местностях Западного Китая.

Это был самоотверженный ученый прошлого столетия Александр Федорович Голубев. Жизнь его была коротка, но вся она прошла под знаком бескорыстного служения русской науке.

В 1859 году капитану А. Ф. Голубеву было двадцать семь лет. На его способности обратил внимание П. П. Семенов, в памяти которого еще не могли изгладиться живые впечатления от недавнего собственного путешествия по Тянь-Шаню.

В качестве одного из руководителей отдела физической географии Русского географического общества П. П. Семенов поручил А. Ф. Голубеву исследовать область, лежащую между Балхашем, Тарбагатаем, Джунгарским Алатау и снежными цепями Тянь-Шаня. Эти работы должны были подготовить математическую основу для составления карт нового края.

Александр Голубев вместе с топографом Мотковым выехали в 1859 году в Семипалатинск и вскоре очутились в Аягузе, Копале и Верном. Из Верного они пошли к реке Чилик, преодолели перевалы Сейрак-Таш, Аир, Киик-Таш и достигли Каркаринской долины.

Путь А. Ф. Голубева совпадал с маршрутами П. П. Семенова и Чокана Валиханова, о недавнем пребывании которых там хорошо помнили.

Из Каркары А. Ф. Голубев ходил к реке Текес, а затем направился к горному проходу Санташ, через который лежал путь к устью реки Тюб, на берегу Иссык-Куля.

Иссык-Куль был средоточием загадок. Уже первые русские исследователи озера старались открыть тайны его глубин.

Так, один из русских беглых лет за двадцать до всяких ученых экспедиций, плавая на плоту по синим иссык-кульским водам, видел древние строения, покоящиеся на дне Иссык-Куля.

Хан кокандский Малибек, судя по времени, мог варить свой праздничный плов в огромных старинных котлах, найденных на Иссык-Куле и доставленных в Коканд.

Правитель киргизов сары-багишей Умбет-алы рассказывал русским путешественникам, что обитатели берегов Иссык-Куля возводили стены усыпальниц для погребения своих знатных людей из кирпичей, взятых с развалин подводных древних строений.

На северном берегу Иссык-Куля, где побывал А. Ф. Голубев, не раз находили истуканов, изваянных мастерами неизвестных племен. Здесь видели изображения воина, сжимавшего в руке меч, отыскали камень, где было высечено человеческое лицо.

Чокану Валиханову, побывавшему на Иссык-Куле в 1856 году, говорили, что в свое время там нашли огромного каменного идола.

В глубокой древности на иссык-кульском побережье располагалась ставка правителей государства усуней – город Чигу.

Завершив свои работы на Иссык-Куле, А. Ф. Голубев прошел к Каскеленскому перевалу и вскоре во второй раз очутился на зеленых улицах Верного. Почти не задерживаясь там, путешественник двинулся к Алтын-Эмелю, где тогда стоял русский пикет, миновал Борохуджир с его затейливо построенной кумирней, оставил позади Тургень, переправился через Хоргос и вскоре вступил в Кульджу – главный город Илийской провинции. Правителю ее подчинялись земли от Алатау до Памира и от Алтая до Куньлуня.

Кульджа была обведена прямоугольной глинобитной стеной толщиной в две сажени. На некотором расстоянии от кульджинской крепости, вне городских стен, находился дом российского консула, одного из виднейших знатоков и исследователей Китая того времени, Ивана Ильича Захарова (1814–1885).

Отлично зная китайские исторические источники, И. И. Захаров сделал извлечения из книги Сюй-суна, совершившего путешествие по Западному Китаю в начале XIX столетия. В книге этой были приведены сведения о загадочных истуканах и подводных городах Иссык-Куля. Лишь за год до появления А. Ф. Голубева в Кульдже И. И. Захаров составил карту всего Тянь-Шаня и Джунгарии. Вероятно, к тому же времени он закончил «Записку о торговле в Западном крае Китая»; хранится она в личном архиве, оставшемся после Чокана Валиханова, и ждет своего издания.

И. И. Захаров составил также «Описание Западных китайских владений», которое было тоже известно Чокану Валиханову.

Капитан А. Ф. Голубев получил от И. И. Захарова множество полезных советов и ценных сведений. Отражательный круг, впервые примененный в Кульдже, включил ее в число астрономических пунктов Центральной Азии.

Из Кульджи путешественник возвратился в Копал. Вскоре в изданиях Русского географического общества появилось несколько замечательных работ капитана Александра Голубева.

В кратком отчете об Иссык-кульской экспедиции он сообщал об определении астрономических пунктов, координат отдельных местностей, измерении высот. К другому своему труду А. Ф. Голубев приложил «Карту Семиреченского и Заилийского края Семипалатинской области и части Илийской провинции Китая». Путешественник делился опытом своих наблюдений и вычислений, необходимых для составления столь обширной карты.

Ученый не мог не рассказать и о людях, с которыми он встретился во время своих походов. Капитан Голубев подробно описал жизнь и быт казахов и киргизов, живших между Верным и Иссык-Кулем, сообщил о разделении Большой орды на отдельные родовые группы, рассказывал о степных батырах. Исследователь изложил сказания о происхождении киргизов Тянь-Шаня, обрисовал быт племен богинцев и сары-багишей, поведал о поверьях и обычаях людей тянь-шаньских долин. Есть в труде Голубева и данные по истории джунгар… В 1862 году А. Ф. Голубев, продолжая свои научные работы, отправился в китайский город Чугучак. Он побывал на озере Алакуль, которое в свое время привлекло внимание Григория Карелина и Чокана Валиханова. Голубев присоединялся к мнению Чокана Валиханова о том, что Алакуль в сравнительно недавнее время отделился от озера Балхаш.

Алакулю капитан А. Ф. Голубев посвятил два своих ученых труда. Он определил положение озера, измерил его уровень. Наблюдения исследователя, казахские предания, которые он собрал, доказывали, что уровень Алакуля понижается.

А. Ф. Голубевым были описаны также и реки, впадающие в Алакуль, осмотрены пашни казахов-земледельцев и поселения русских крестьян на берегах озера. Им были составлены также карты Алакуля и Балхаша и таблицы определения астрономических пунктов. Все эти подвиги были совершены больным человеком. Капитан А. Ф. Голубев страдал тяжелым недугом – туберкулезом легких. Но он не страшился ни поднимавшего камни джунгарского ветра «эбэ», ни вечных снегов, ни горного удушья, ни холода бурных рек Семиречья.

Свершив все, что было в его силах, капитан А. Ф. Голубев умер, не дожив и до сорока лет жизни, на чужбине, в Италии.

Могила героя русской науки затерялась среди пыльных лавров на римском кладбище.

ТРУДЫ МИХАИЛА ВЕНЮКОВА

Однажды ко мне пришел мой товарищ по работе в Географическом обществе СССР Виктор Максимов. Он с большим волнением рассказал о драгоценном архиве, хранящемся в Хабаровске.

Я, в свою очередь, показал В. А. Максимову редкое лейпцигское издание на русском языке со статьей из герценовского «Колокола», написанной человеком, о котором мы так долго говорили.

Максимов передал мне обширные выписки из различных трудов ученого, жизнь которого он пристально и упорно изучал уже много лет подряд. Страны Азии, Аляска, Калифорния, Дальний Восток оживали в этих произведениях.

…В 1832 году родился человек, которому суждено было стать одним из самых выдающихся ученых России прошлого столетия.

Этим человеком был Михаил Иванович Венюков, прославивший себя путешествиями по Амурскому и Уссурийскому краям, Тянь-Шаню, Кавказу, Японии, Китаю, Турции, Африке, Центральной Америке. Часть своей деятельной жизни он посвятил изучению областей, которые ныне вошли в состав Казахстана и Киргизии.

Начав свои исследования Восточной Сибири, М. И. Венюков прибыл в 1859 году в укрепление Верное, откуда направился к верховьям реки Чу и на озеро Иссык-Куль.

На основе своих астрономических работ на Иссык-Куле и съемок пройденного пути Венюков исправил карту побережий озера, составив подробное описание Иссык-Куля, и определил положение озера Сон-Куль, лежащего к юго-западу от Иссык-Куля.

Венюкову удалось проникнуть в глубь Тянь-Шаня, в сторону высочайших перевалов и горных проходов, ведущих в Западный Китай. Он собрал сведения об одном из самых трудных путей в Кашгар – через перевалы Зауку и Чакыр-корум в верховьях реки Нарын.

В 1858 году этим путем прошел в Кашгар Чокан Валиханов, тоже описавший широкую долину реки Зауки и Заукинское ущелье с горами, покрытыми пихтовым лесом. За Заукинским ущельем начинался крутой подъем на перевал высотой, как указывал Валиханов, 800 саженей.

Между Заукинским проходом и перевалом Теректы-даван лежала обширная страна Сырт с множеством озер. Там находился один из самых высоких горных проходов – Джетым-Асу.

М. И. Венюков исследовал и очень опасный перевал Чакыр-корум с его пропастями, в которых погибало много животных при перегоне их из Семиречья в Западный Китай. В этой области Тянь-Шаня путешественники, как правило, страдали от горного удушья «тутек»; избавиться от него можно было, употребляя в пищу чеснок.

Описав главные перевалы и горные проходы от Зауки до Теректы-давана, М. И. Венюков собрал, кроме того, сведения о свинцовой руде в горах севернее города Кашгара и о залежах яшмы в южной части Тянь-Шаня.

В 1860 году М. И. Венюков выступил в журнале Русского географического общества со статьей об озере Иссык-Куль и реке Кошкар (Кочкар), указав, что она является верховьем реки Чу. Река Кутемалды, как доказал исследователь, была рукавом Кочкара.

Спустя год путешественник напечатал в «Записках Русского географического общества» «Очерки Заилийского края и Причуйской страны». Описание своего путешествия он начал с Верного, который уже тогда называл «Алматами». Исследователь сообщал о торговом значении молодого города Заилийского края, о земледелии в Семиречье.

Он описывал казахскую Большую орду, рассказывал о ее внутреннем управлении. М. И. Венюкову удалось (по-видимому, от непосредственных свидетелей событий) восстановить историю гибели властолюбивого султана Кенесары, убитого выведенными из терпения тянь-шаньскими киргизами близ холма Кеклик-Сингир в долине Чу.

В очерках М. И. Венюкова были подробно описаны киргизы Причуйской страны. Он рассматривал их общественное устройство, описывал скотоводство, хлебопашество, охоту и ремесла. Путешественник приводил данные о рапсодах и хранителях преданий киргизского народа.

От внимания исследователя не укрылись и теневые стороны жизни того времени. Позже Михаил Венюков выступил в «Колоколе» А. И. Герцена с разоблачениями злоупотреблений царской администрации и самодурств пресловутого Густава Гасфорда, генерал-губернатора Западной Сибири, которому подчинялся тогда Заилийский край.

Среди множества трудов Венюкова выделяется ставшая весьма редкой книга «Опыт военного обозрения русских границ в Азии» (1873–1876). Неутомимый собиратель материалов о М. И. Венюкове и его биограф В. Максимов не поверил глазам своим, увидев эту книгу Венюкова на моем письменном столе. Оказалось, что этот труд исследователя Азии имеется далеко не во всех даже самых крупных библиотеках нашей страны. Я должен быть благодарен судьбе за то, что эта драгоценная книга только благодаря случаю попала на полку букинистического магазина, где мне и удалось ее приобрести.

«Опыт военного обозрения русских границ в Азии» – подлинная энциклопедия. В книге этой описаны исполинские просторы русской части Азии и сопредельных стран от Кавказа до Сахалина и Кореи и от Тянь-Шаня до побережья Ледовитого океана. Тянь-Шань, Киргизия, русская и китайская Джунгария, прилегающая к Семиречью часть Китая были подробно описаны М. И. Венюковым. Очень ценно то, что путешественник обнаружил и впервые использовал ряд замечательных документов того времени: отчеты путешественников, составленные ими карты походов и т. д.

В книге есть, например, указание на отчет о путешествии Бурнашева и Поспелова, посетивших в 1800 году Ташкент и пересекших пустыню Бетпак-Дала. Из другого примечания видно, что тор нашел в архиве материалы об экспедиции Проценко, проникшего в 1862 году через перевалы Тянь-Шаня в долину реки Нарына. М. И. Венюкову удалось найти отчеты топографических отрядов, исследовавших Казахстан и Киргизию. В ряде случаев автор тщательно указывает расстояния между теми или иными пунктами, перечисляет стоянки, колодцы, источники и т. д.

В книге М. И. Венюкова рассмотрены Киргизская степь, область Аральского моря, Заилийский край, Тарбагатай и другие районы теперешнего Казахстана. В историческом обзоре движения русского народа в Азию исследователь приводит замечательные данные, почерпнутые им прежде всего из первоисточников.

Удивительная память и огромная начитанность ученого поражали его современников. Однажды в 1877 году М. И. Венюков выступил на собрании в Русском географическом обществе с предложением создать книгу о «Состоянии географии русской Азии до Ермака». При этом ученый перечислял на память имена греческих, арабских и западноевропейских путешественников, древних и средневековых, оставивших свой след в деле изучения Азии до XVI века. Предложение М. И. Венюкова было горячо поддержано всем ученым собранием, но не было почему-то осуществлено, несмотря на всю важность подобного предприятия, выполнить которое никогда не поздно: оно вполне достойно нашего времени. Разве не стоило бы переиздать на русском языке такой, например, любопытный источник, как описание путешествия баварского солдата Иоганна Шильтбергера, посетившего в самом начале XV века, по всей видимости, страну, населенную уйгурами, и область к западу от излучины Желтой реки? Во время своих скитаний Иоганн Шильтбергер не мог миновать земель теперешнего Казахстана и кочевий Джагатаева улуса, располагавшегося между Или и Сырдарьей.

Если же мы вспомним о временах древних, то перед нами возникнет образ буддийского миссионера, путешественника Сю-ань Цзана, пересекавшего около 629 года нашей эры Тянь-Шань по перевалам, ведущим к Иссык-Кулю, и посетившего Казахстан, Среднюю Азию и Китайский Туркестан.

Путешествие Сюань Цзана до сих пор известно нам только по сочинению французского востоковеда С. Э. Жюльена, труды которого, кстати сказать, М. И. Венюков, должно быть, читал в подлиннике в книгохранилищах Парижа.

М. И. Венюков отрицательно относился к царскому правительству и ввиду этого был вынужден покинуть родину. Находясь за границей, он сблизился с великим французским географом, былым парижским коммунаром Элизе Реклю. Надо полагать, что поэтому в знаменитом сочинении «Земля и люди», в томе, посвященном Русской Азии и Китаю, Элизе Реклю не раз упоминает среди исследователей Тянь-Шаня и Кашгара, в частности, Чокана Валиханова. Вероятно, М. И. Венюков сообщил Реклю сведения о деятельности русских путешественников в Казахстане, Киргизии и сопредельных с ними странах. Во всяком случае, наш соотечественник постоянно писал ученым Парижа и Лондона об успехах географической науки, публиковал в Англии и Франции очерки по истории русских путешествий.

М. И. Венюков был избран членом географических обществ в Женеве, Лондоне и Париже. Уже за границей он выпустил на русском языке «Очерк политической этнографии стран, лежащих между Россией и Индией» (Спб., 1878).

Виктор Максимов, неустанно работая над историей славной жизни М. И. Венюкова, изучил его архив в Хабаровске.

Собрание бумаг исследователя огромно и богато по содержанию. В архиве этом, без сомнения, есть еще не изученные материалы, относящиеся к пребыванию Венюкова в Тянь-Шане и на Иссык-Куле. Упоминавшаяся нами статья в «Колоколе» свидетельствует о том, что он хорошо изучил экономику 60-х годов прошлого века и прекрасно знал систему управления Степным краем. Труды М. И. Венюкова напечатаны далеко не полностью. В его архиве могут быть обнаружены еще неизвестные науке рукописные и картографические материалы, относящиеся к истории изучения Казахстана, Киргизии, Средней Азии и некоторых областей Китая в первой половине прошлого столетия.

Умер Михаил Венюков в 1901 году, прожив долгую, полную трудов жизнь. Он был подлинным энциклопедистом и верным сыном своей родины. Научные заслуги его были признаны всем миром.

ПЛАВАНИЕ ДОКТОРА АЛЕКСАНДРА ГЕРЦЕНА

Это было в норвежской гавани Гаммерфест летом 1861 года. Голубая шхуна, расцвеченная флагами Дании, Швейцарии и города Франкфурта-на-Майне, бросила якорь рядом с трехмачтовыми русскими кораблями. Корабли из архангельского и кольского Поморья доставили в Гаммерфест дрова, муку, оленьи шкуры. В Норвегии русские закупали и грузили рыбу, меха, колониальные товары.

К борту шхуны подошла лодка. Сидевшие в ней русоволосые и бородатые люди привезли с собой живого бурого медвежонка. Они хотели продать его, ибо каким-то образом узнали, что на борту судна находится ученая экспедиция.

Поморы, разумеется, никак не могли рассчитывать на то, что обойдутся здесь без переводчика. Каково же было их изумление, когда они услышали чистейшую русскую речь! Высокий молодой человек, облокотясь на релинги корабельного борта, заговорил с продавцами медвежонка на их родном языке.

Так было и в Грессвере, неподалеку от Нордкапа, где необычная голубая шхуна встретилась с двумя русскими кораблями.

Когда шхуна делала стоянку у Нордкапа, молодой незнакомец рассматривал в подзорную трубу суда, шедшие в открытом море, и безошибочно определял, что они следуют под русским флагом из Архангельска в Гаммерфест.

В судовом журнале, в научных дневниках экспедиции, странствовавшей на борту лазоревой шхуны, велись записи, в которых много раз упоминалось имя русского доктора Александра Герцена.

Первенец знаменитого издателя «Колокола» Александр Александрович Герцен родился в 1839 году во Владимире-на-Клязьме Образование он получил в Швейцарии и Лондоне. Герцен-сын учился у зоолога Карла Фогта. Впоследствии с Фогтом встречался русский исследователь Шпицбергена профессор Алексей Коротнев. Он писал, что Фогт находился в дружеских отношениях и с Герценом-отцом. Старый ученый в 90-х годах любил делиться с Коротнёвым своими воспоминаниями о Герцене.

Фогт в жизни всегда держался очень независимо, и сам Коротнев был свидетелем того, как ученый-зоолог весьма резко разговаривал с принцем Монакским. Карл Фогт горько жаловался однажды Коротневу на то, что, отдав всю свою жизнь науке, он, Фогт, на старости лет не получил права даже на скромную пенсию от швейцарского правительства.

…Получив степень доктора, А. А. Герцен решил отправиться в морское путешествие, в котором принял участие и Фогт.

Начальником морской экспедиции на борту шхуны был доктор Георг Берн. В числе ученых, помимо Герцена и Фогта, был геолог А. Гресли. К ним примыкали художник Г. Гассельгорст и охотничий егерь. Команда корабля состояла из семнадцати человек.

Шхуна называлась «Иоахим Гинрих», и командовал ею капитан Ганс Штер, считавший себя старым морским волком. Он-то и выкрасил кораблик в небесно-голубой цвет, – нарисовал на его борту датский герб и вышел в плавание под тремя разноцветными флагами.

Весной 1861 года шхуна, покинув Гамбургский порт, достигла Бергена. Здесь доктор Герцен погрузился в изучение коллекций северных птиц в местном музее.

Затем Александр Герцен вместе с Фогтом провели зоологические исследования на берегах фиорда, в который впадала быстрая река Ромсдаль-эльф.

В Норвегии ученые решили совершить поездку сушей от пристани Нес внутрь страны. Это намерение было исполнено. Герцен вместе с остальными своими спутниками двинулся к подножию горы Снегестан, высота которой была равна семи тысячам футов. Там путешественники занялись охотой на оленей.

Одна из главных дорог Норвегии привела ученых в древний город Дронтхейм, расположенный на полуострове между морским берегом и рекой Нид-эльф. Отсюда путь продолжался снова морем, ибо голубая шхуна сумела прийти в Дронтхейм, пока Герцен ехал туда сушей.

Миновав Тромзе, путешественники остановились в Гаммерфесте, где Герцен и встретился впервые со своими земляками.

На полуострове Фугльнес экспедиция осмотрела памятник, изображавший земной шар. Он имел непосредственное отношение к русской науке. Монумент был поставлен в честь окончания работ по измерению дуги меридиана от Ледовитого океана до Дуная. Исследования эти были завершены русскими астрономами под руководством В. Я. Струве.

От берегов Норвегии голубая шхуна направилась к острову Ян-Майен.

 
На острове Ян-Майен,
Где, ворча, стоит белый медведь,
Где лисицы у Береенберга
Отважно грызут сюртуки… —
 

распевали пассажиры лазоревой шхуны песню собственного сочинения. Вскоре они увидели первых буревестников. Киты ныряли неподалеку от корабля, густой туман нередко обволакивал судно.

Достигнув Ян-Майена с его крутыми ледниками, сползающими в темные воды океана, потоками лавы и величественно-мрачной горой Береенберг, ученые несколько раз пытались высадиться на острове. Это удалось им только однажды. Герцен собрал здесь научные коллекции, а лисицы действительно успели изгрызть одежду капитана шхуны, оставленную им без присмотра на берегу…

«Поплывем на остров, где в гейзере варится чай», – призывала другая походная песня, которую распевали Герцен и Фогт. Они плыли теперь к берегам Исландии.

Шхуна попала в жестокую бурю, ее долго носило по морю, но наконец Герцен увидел бухту Факсе, близ которой был расположен исландский город Рейкьявик. В его окрестностях Александр Герцен изучал морские окаменелости, вкрапленные в глину побережья залива Фоссфогр.

Русский исследователь принял участие в поездке по стране. Ученые посетили живописную долину Тингвалла, место народных сборищ и ярмарок, известное в истории Исландии с XI века.

Герцен осматривал гейзеры Исландии, посещал деревни рыбаков и крестьян северного острова.

Из Исландии шхуна «Иоахим Гинрих», изрядно потрепанная океанскими бурями, направилась к ирландским берегам.

«Герцен поспешит домой кратчайшей дорогой, чтобы первым рассказать о путешествии», – писал Карл Фогт в последних строках своей книги о плавании на Ян-Майен и Исландию. Книга эта вышла в 1863 году во Франкфурте-на-Майне, а затем была переведена и выпущена в великолепном русском издании в 1867 году в Петербурге. В ней помещено множество рисунков и карты Норвегии, Ян-Майена и Исландии.

Плавание, в котором принимал участие доктор Александр Герцен, вошло в историю изучения северных стран.

Вскоре после возвращения из этого похода Александр Герцен уехал во Флоренцию, чтобы успешно продолжать там свою ученую деятельность.