Текст книги "Гиены в средней полосе"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

– Парни, реально, край земли, – не смог удержаться я от восклицания, пораженный. Сзади железнодорожные пути, уходящие в никуда, впереди обрыв, теряющийся в молочной мгле. Подо мной можно было с трудом различить рельсы и несколько шпал вперемежку. Кое-где справа и слева на склоне видны торчащие из земли корни деревьев.

– Алекс, не стой на краю, жахнуться может, – крикнул слева Саня, привязывающий к дереву веревку. Я поспешно отошел, и двинулся к нему.

– Готово? – Олег уже надел перчатки и держа веревку, осторожно подходил к обрыву.

– Да, можно. Аккуратно только, не видно ничего. Как спустишься, кричи. Если через минуту не спустишься, тоже кричи, – повысил голос Саня, потому что Олег уже скрылся.

– Вообщем так, тут склон чуть пологий, поэтому не беги, спускайся помедленней, – обратился уже ко мне Толстый, – веревку держи правой рукой, вот так. Пальцы как?

– Я схватился за веревку, как он показал, крепко сжал, пару раз дернул. Порезанные пальцы саднили, конечно, но не критично. Перчатки хорошие, помогают. Снизу раздался крик Олега, что все нормально, второй пошел. Я и пошел.

– Погоди, сейчас спустишься чуть, потом подняться попробуй, окей? – я лишь кивнул.

По таким обрывам забирался только в далекой юности, с веревкой же вообще никогда не пробовал. Подходя к краю, немного испугался, а вдруг как не получиться, буду дураком выглядеть. Но как только спустился на несколько метров, страх прошел, все получалось нормально. Ноги чуть вело на осклизлой земле. На кроссовки сразу налипло прилично грязи. Притормозив, используя как упор пласт земли с сухой травой, перехватил веревку поудобней, и, встретившись взглядом с Саней, который наблюдал за мной сверху, махнул тому рукой, все в порядке мол. Сделал первый шаг, и тут раздался гулкий звук, будто взрыв объемный. Я от неожиданности вцепился обеими руками в веревку, но от резкого движения нога скользнула. Приземлился на колени, почувствовав даже сквозь джинсовую ткань мокрую землю, перевалился на бок, и завертел головой в разные стороны, пытаясь понять, в чем же дело. Сквозь многочисленное эхо стал слышен далекий шелест, который все нарастал и нарастал, как в объемном кинотеатре. Я глянул наверх, а там Саня уже бешено махал руками, крича.

Земля под ногами дернулась, я посмотрел вниз. Ничего особенного, вроде не шевелится. Поднял голову, и последнее что увидел, были корни большой сосны с кучей налипшей земли, мелькнувшие рядом.

24 апреля, раннее утро.

Ермаков Станислав, Костромская область.

Я лежал с закрытыми глазами, находясь в том зыбком состоянии полусна, когда понимаешь, что еще спишь, но уже не совсем. Постепенно приходя в себя, начал понимать, что доносящие снаружи звуки меня беспокоят. Напрягают тем, что я не могу их идентифицировать. Ладно бы это были естественные природные типа свиста ветра, скрипа деревьев. Нет, непонятный шелестящий звук, перемежаемый легким скрипом, звучал рвано и бессистемно. Сначала слева от меня. Потом справа. Потом одновременно с двух сторон. Вдруг услышал еще один звук, как будто кто-то мычал. Притом так, будто набрав полный рот горячего чая, пытался что-то сказать. Я открыл глаза. По всему телу побежали мурашки. Еще не испуг, но уже близко. Вокруг было белое марево. Захотелось себя ущипнуть. Поморгал, вроде уже не сплю. Посмотрел на Дима, его спальник тихо приподнимался. Я тронул его за плечо. Он практически сразу же появился из спальника и приподнялся на локтях. Посмотрел сначала на меня, потом на белую завесу на окнах.

– Снег что-ли? – спросил он, я даже вздрогнул от громкого голоса.

Снег. Вот оно. Снаружи снег скрипел, кто-то ходит вокруг. И на стеклах снег, поэтому и белое марево в машине. Только вот кто там мычал. Я, видя, что Дим собирается что-то сказать, приложил палец к губам. По лопаткам у меня побежал холодок, внутренний голос будто взбесился. Я достал свой травмат, ПМ-Т, переделанный из обычного Пээма пятьдесят третьего года выпуска. Дим вопросительно на меня смотрел. Я кивнул ему на свой пистолет, он мотнул головой и развел руками. Нет ничего, это плохо. Одно время он с собой возил левый ствол.

– Заводи машину, – шепнул я ему практически беззвучно.

Ничего не спрашивая, но посмотрев на меня с недоумением, Дим тихонько перелез на переднее сиденье, переложив на пассажирское наши сумки. Посидел чуть, и повернул ключ в замке. Некоторое время ничего не происходило, лишь двигатель урчал на высоких оборотах, прогреваясь. Тут со стороны пассажирского сиденья на стекло легла еле заметная тень. Я вообще мало чего боюсь в этой жизни кроме стоматолога, но меня начинало уже потряхивать. Притом, что совершенно не отличаюсь пугливостью, и это на фоне полного спокойствия и недоумения Дима. Он между тем повернул переключатель печки на полную мощность и включил дворники. Медленно и натужно счистив приличный слой снега, щетки заработали быстрее. Видно было плохо, местами на стекле был намерзший лед, который щетки не счищали. Спереди никого не было видно. Чувство опасности не уходило, наоборот, усиливалось. Вдруг я услышал, как кто-то дергает ручку двери. Дим услышал тоже, посмотрев на дверь.

– Дим, поехали, поехали, – все так же одними губами зашептал я. Он посмотрел на меня с немым вопросом, типа кого нам бояться, но послушался. Попытался тронуться, получилось не сразу. Пришлось выезжать враскачку с ревом двигателя, резина у него стояла уже летняя и по снегу абсолютно не цепляла. Я будто наяву видел, как блестя мокрой резиной, колеса крутятся по снегу и по молодой траве под ним, абсолютно не цепляя. Дим раскачивал машину, не включая задней передачи, жал на газ, проезжал чуть, и как только движение становилось медленнее, отпускал педаль и машина откатывалась назад. С каждым разом проезжали все больше и больше, и как только доползли до обочины, так сразу вылетели на дорогу как пробка из бутылки. Димон затормозил, и машину мягко пронесло еще пару метров.

– Метров пятьдесят проедь, и останавливайся, посмотреть надо кто это был.

– Че паникуешь то, какая разница кто там?

– Дима. Поехали. Посмотрим, – я как обычно когда нервничал, и была нужда кого-то быстро убедить, четко выговаривал каждое слово, насупившись.

Проехал. Остановились. Я открыл дверь, и вышел на улицу. Рядом никого не было, из кустов никто кидаться вроде не собирался. Метрах в тридцати от нас выходило по следам машины на дорогу два человека.

– Стас, а че это с ними? – спросил меня Дим.

– Я откуда знаю, – подавил я внезапное раздражение, чуть не ответив ему грубостью. Испуг прошел, и было неприятно, действительно, чего это я. Травмат в руке, рукоятка которого уже была мокрая от пота, сейчас казался мне нелепым. Ну двое, ну двигаются странно.

– Не, Стасон, смотри, как-то они странно ковыляют! – эти двое шли действительно странной походкой, плавности движений им не хватало..

– Как куклы, – осенило меня догадкой, и посмотрел на него, – давай в машину, подъедем поближе, глянем кто такие.

Залезли в машину, предварительно быстро смахнув снег с боковых окон, и я опустил кнопку, блокировав дверь. На Димона я не смотрел, но щелчок услышал, он сделал тоже самое.

Дим развернулся в несколько приемов, и тихонько поехал к ним. Не доезжая метров пяти, остановился. Они смотрели на нас, мы на них. Два мужика в возрасте под сорок. Один в джинсах и в накинутой на грязную майку куртке дутике. Второй в камуфляжном костюме, грубой, агрессивной расцветки – флэктарне. На флэк даже незнающий человек смотрит, и сразу немцев представляет. Ворот куртки у камуфляжного был расстегнут, и было видно, что куртка надета на голое тело. На ногах грязные кроссовки. Все это я рассмотрел, стараясь не смотреть на лица. Но повинуясь болезненному любопытству, все же посматривал. Лица пугали. Выражения не было никакого, и глаза пустые. Хотя это говорится так, выражение глаз, на самом деле никакого выражения у глаз нет, просто над различными так называемыми выражениями глаз работает более пятидесяти лицевых мышц. Сейчас на лицах этих мужиков не было вообще никакого выражения, это и пугало. Я почувствовал, как между лопаток скатывается холодная капля пота.

Зажужжал моторчик, и водительское стекло поползло вниз, с треском намерзшего на него снега пополам со льдом.

– Мужики, а вы откуда? – высунулся Дим.

Ни один, ни второй не отвечали. Лишь через несколько томительно долгих секунд двинулись в нашу сторону. Молча.

– Дима, поехали отсюда. Поехали быстрее, это хрень какая-то.

Дим и сам уже не рад был, по нему видно. Врубил заднюю передачу, и слишком сильно даванул на педаль, колеса опять пошли впроворот. Отпустив газ, он выровнял машину. Проехав пару метров задним ходом, он вывернул руль влево, и задними колесами заехал на обочину для разворота. Те двое шли все быстрее. Димон воткнул первую передачу, и попытался тронуться. Двигатель ревел, машина двигалась буквально по сантиметру. Камуфляжный был уже рядом, и наклонился как борец, подходя к окну. Только вот на лице по-прежнему выражения никакого не было. Он коснулся ладонями стекла, но уже вскользь, машина все же двинулась с места, и его ударило задним крылом. А я успел обратить внимание, какого у него синюшного цвета ладони. Только когда отъехали метров на сто, я понял, что настолько сильно сжал рукоятку пистолета, что пальцам уже больно.

– Сышь, Стас..., – задумчиво протянул Дим, уезжая, – я редко когда боюсь, и еще реже могу признаться в этом, но сейчас если...

– Стремно? Мне тоже... хотя с чего бы вроде. Два пассажира каких-то, таким в голову одного раза достаточно...

– Да они мля странные какие-то. Может из дурки конечно, или суррогата какого пережрали, но..., – но договаривать он не стал, замолчал, поежившись.

Ехали дальше в молчании. Говорить ни о чем не хотелось. На дорогу, которая вчера заняла бы максимум полчаса, сегодня по снегу потратили больше часа. Зато встретили несколько встречных машин – раздолбанную милицейскую газель, архаичную хлебовозку, я такие только в старой кинохронике видал, и, как контраст, шевроле тахо с непонятным регионом кораблем пролетел. Я сначала и не увидел, но и на нашей полосе колея появилась, тоже кто-то ехал недавно.

По сторонам изредка проплывали деревеньки, притом они неуловимо отличались от тех, что были у нас в Ленобласти. Да и в Псковской и Новгородской областях, где я часто бываю, далеко не такие. По крайней мере, на федеральных трассах. Здесь абсолютно другой стиль, монументальный. Дома большие, просторные. Преисполненные сознания собственного достоинства даже. По шесть окон на фасаде, у многих на втором этаже своеобразные скворечники. По виду дома старые, Российскую Империю еще видели, но простоят еще столько же. Не все конечно, некоторые стоят покосившиеся, явно не живет никто. Дома же без людей ветшают сразу. А ведь жили раньше, угнетенные крестьяне. Когда в семьях человек по двадцать было. Но надо многими домами лениво поднимался дым от печных труб, все же пустых гораздо меньше.

Наконец дотащились мы до Севастьяново. Спросили мимо проходящего мужика, где отдел милиции, показал сразу, и долго смотрел нам вслед. Интересно, что думал. Отдел нашли, попетлять даже пришлось, деревня была приличных размеров. Хотя какая деревня, тысяч семь населения, для данной местности город уже. Городок. Оставили машину прямо перед входом в отдел, и зашли в дежурку, прихватив карту. Света в отделе не было, горело несколько свечей у стойки дежурного. Нормально тут. Я остановился у стойки "их разыскивает милиция", пока Дим пошел свои ментовские разговоры разговаривать. Ксиву показал, разулыбался, и ему уже рассказывают, где мы и как отсюда лучше уехать. Я между тем пялился на доску розыска, не понимая сначала, что меня смущает. Потом осенило – все фотороботы славяне на лицо. О как. "Преступники без национальности", как их еще называют, сюда еще не добрались. В Питере в любой отдел зайди, так с таких досок только Средняя Азия да Кавказ на тебя смотреть будет.

– Стасик, че вперился, пошли, – дернул меня за руку Дим.

– Узнал что надо? – идя вслед за ним, спросил я его спину.

– Узнал, узнал, – он даже не обернулся.

Не дожидаясь пока я захлопну дверь, развернулся задом с заносом, так что передние колеса повело, и быстро посмотрев вправо влево, наклонившись над рулем, выехал на дорогу.

– Поехали перекусим сначала, потом и в Киров двинем, – ответил он на мой вопросительный взгляд, – ща и расскажу, куда мы приехали. Так, вроде здесь сейчас будет..., – он свернул налево, и мы остановились рядом с двухэтажным зданием желтого цвета. На втором этаже тускло при свете дня горела вывеска "Мотель", на углу горизонтально висела большая декоративная доска с красиво выжженной надписью "Старый город".

Зашли. Свет тут был, в отличие от отдела, но я сразу услышал приглушенное тарахтенье генератора, наверное, в подвале. А неплохой кабачок, мне нравится. Небольшой, все аккуратно, уютно. Стены отделаны декоративным камнем, два фонтанчика в углу, сейчас, правда, не работающие. На стенах картины висят тематические. Женщина за стойкой ближе к сорока, но еще достаточно красива и ухожена. Я по кабакам и кафешкам особо не хожу, но за такое и в Питере не стыдно было бы. Сели, посидели с полминуты. Барменша к нам не шла, официанток видно не было. Ну мы не гордые, сами подойдем. Набрали с голодухи только в путь, и на удивление недорого. Приготовили быстро, и какое-то время мы просто жадно поглощали пищу. А ведь проголодались, я просто не замечал на нервах. Пока ели, практически одновременно зашли сразу две компании. Сначала одна, – три девушки и один парень. Я солянку на первое уже прикончил, и неторопливо нарезая эскалоп начал их рассматривать. Парень ботан, реальный. Перчатки без пальцев как у рембы, очки поляризационные желтого цвета. Личико пухлое – ест много, нервничает мало. Может и ходит в зал позаниматься, но статусно – тягает там килограмм по десять на тренажерах, и пешком на беговой дорожке. Хотя может и бегает по километру. Но вот девушки с ним красавицы. Две совсем молоденькие, лет по двадцать. Одна с длинными черными волосами, вторая блондинка с короткой стрижкой. Обе загорелые, и непохоже на тонировку солярия, наверняка не больше месяца назад еще на пляжах у лазурного моря валялись. Но девчонки хоть и красивые, но таких в любом клубе много. А вот третья просто приковывала взгляд. Высокая блондинка, длинноногая, лет тридцати. Загар резко контрастирует со светлыми волосами. Ясный, полный собственного достоинства взгляд, украшений в меру, но даже на мой дилетантский взгляд по стоимости они прилично очень будут. Я смотрел на нее, не отрываясь, стесняться мне особо нечего, а эстетическое наслаждение получать еще никто не запрещал. Они прошли мимо, я обернулся, и все не мог оторвать взгляда от девушки. Она естественно это заметила, и глянула в ответ, наклонив голову. Таким взглядам учат, я даже дышать как, забыл на пару секунд. И хотя посмотрела она взглядом Снежной Королевы, я улыбнулся.

– Димон, я влюбился, – сказал, глядя в небесно голубые глаза, так чтобы ей было слышно.

Она тоже улыбнулась, лишь уголком рта правда, взгляд чуть потеплел, но глаза отвела почти сразу, рассматривая меню. Вот ведь, а им принесли. Это мы нищеброды, нам даже меню не несут. Хотя может просто официантка отходила куда.

– В смысле влюбился? Знакомиться идем?

– Да ладно, я так, – сделал я движение рукой. Не обращай внимания, красивая просто.

На самом деле, глядя на нее, я прекрасно видел, что разделяет нас просто социальная пропасть, и ни о каком знакомстве сейчас и речи быть не может. Нет, естественно, встреть я ее на какой гламурной вечеринке, на которых часто бывал благодаря одной подружке, шанса познакомиться с такой красавицей постарался бы не упустить. Не факт конечно, что получилось бы, но попробовал бы точно. Про влюбленность же сейчас сказанул, чтоб незнакомке приятно было. Девушка хоть и наделена красотой невиданной, но подавать красоту тоже надо уметь, и чтоб выглядеть так блестяще, трудиться тоже надо, и немало. Пусть видит, что не зря старается, мне не жалко.

Как только обернулся, сразу же напоролся взглядом на вторую входящую компанию, даже поморщился. Здесь совсем другое, трое парней с лицами не особо и обезображенными интеллектом. Правда лица такие, что и уши накачаны. Лет всем к тридцати ближе, все коротко стрижены, двое в кожаных куртках поверх спортивных костюмов в три полоски, третий в таком же камуфляжном костюме, как и на странном незнакомце с утра. Когда они прошли мимо, четко пахнуло ядреным перегаром. Давно гуляют, видно похмеляться пришли. Мы с Димом в гляделки с ними играть не стали, хотя они, усевшись, сразу на нас уставились. Самцам гориллы в глаза умные люди рекомендуют не смотреть. Увидели, что мы на них не смотрим, переключили внимание на девушек со спутником. Донеслось несколько сальных шуток.

– Стас, а что это за камуфляж такой?

– На этом то? – я кивнул в сторону зашедших, – флектарн, бундесверовский.

– Блин, как чувствовал, что неметчина. Слушай, а здесь-то откуда такие камки?

– Да их полно сейчас по всяким секонд-хендам армейским, популярная штука у охотников всяких.

– Стас, давай сруливать, сейчас этим баранам подраться захочется, – понизил он голос, – а тут мы кстати так сидим.

– Да ты не очкуй, я тысячу раз так делал, – я посмотрел пристально на сидевшую по левую руку от меня компанию, но сразу же взгляд отвел, чтоб не раздражать раньше времени, – мы их уделаем, как два пальца об асфальт.

– Тебе проблем не хватает? Этим вломим, будем потом до самого Кирова озираться, чтоб их кореша за нами не гонялись. И на обратном пути тоже. Видишь, – я открыл рот протестовать, но он меня перебил, – цепи на них какие, и бабками светят, полюбасу центровые какие местные. Пошли короче.

– Ну давай кофе еще попьем, и пойдем, – не дожидаясь ответа, я быстро встал и пошел к стойке заказывать кофе.

То, что Дим начал уговаривать меня отсюда свалить, совершенно не напрягало, если дойдет до драки, его самого потом держать придется, это вообще машина для выдачи инвалидностей. Ему просто лишних проблем не охота, это понятно. Мне вообще тоже, просто шуточки в сторону столика с красавицей не понравились. Кофе заказать не получалось, барменша сама несла бутылки за столик с бугаями. Да, к нам так не бежала. Я отвернулся и принялся разглядывать ассортимент бара. Вот барменша вернулась, и к моему удивлению посмотрела не на меня, а левее. Не успев обернуться, уже услышал приятный голос.

– А где у вас тут..., – стояла рядом со мной у стойки прекрасная незнакомка. Я опять смотрел только на нее, а она, опять мельком на меня глянув, пошла в обход стойки по указанию барменши.

– Два кофе будьте добры, – как только длинные ноги с красиво обтянутыми юбкой ягодицами скрылись из вида, протянул я купюру девушке за стойкой.

– Американо или эспрессо?

– Там где мало совсем это эспрессо? Тогда два американо.

Под жужжание кофеварки, сидя на высоком стуле вполоборота, я поглядывал назад, на гоп компанию. Они совсем развеселились, после того как закинули в себя по дозе алкоголя. К оставшимся за столиком девушкам обращались со скабрезными шуточками уже напрямую, игнорируя парня. Тот сидел в полнейшем смущении, и явно не знал что делать. Ему бы по уму сразу же надо было спутниц уводить отсюда, и другое место поискать для покушать. Не догнал.

Как раз тогда, когда передо мной тихо звякнули о блюдца две чашки кофе, девушка появилась из коридорчика, и пошла к своему столу. Проходя мимо меня, она даже вздрогнула, когда помещение огласил громкий гогот, на очередную шуточку, видимо связанную с ее появлением. Я развернулся на стуле, и опять смотрел ей вслед, так как пройти она должна была как раз мимо гогочущих мужиков. Дим за столиком тоже напрягся, увидел я краем глаза. Не зря. Тот самый камуфляжный, когда девушка проходила мимо, что-то ей сказал, но она так ответила, у него даже лицо перекосило. Он вскочил, и схватил ее за руку, разворачивая к себе. Сразу же получил пощечину, но красавица забыла, что не в таком заведении находится, где за такие выходки товарища уже давно толпа секьюрити держала, а в провинциальном кафе. Камуфляжный явно к такому обращению не привык, и закатил ей хлесткую оплеуху. Девушку развернуло, она упала, еще и ударившись об стол, светлые волосы разметало по полу. Бугай шагнул к ней, матерясь, но больше ничего сделать не успел. Вроде и стоял он спиной ко мне, но как-то получилось, что ногой я влетел ему в лицо. Он отлетел и упал вместе с одними из пустых столов, и парой стульев, а я, мягко приземлившись, бросился к нему. Подскочив, я тут же добавил пару раз ногой, добивая. Сзади загрохотало, и я инстинктивно ушел влево, и вовремя, рядом с головой просвистела бутылка. Я отпрыгнул, развернулся, но было уже поздно. Драться было больше не с кем, только Дим стоял у двоих лежащих, раздувая ноздри. Шевелился и чуть поскуливал только один, второй явно в глубоком отрубе.

– Че смотришь, валим, валим отсюда! – резко сказал он мне.

Я ему кивнул, но выставил руку ладонью вперед, и склонился над девушкой.

– В порядке? – тронул ее за плечо.

Она приподнялась на руках, и попыталась сесть. Крупные капли крови из носа падали и брызгали по полу крупными кляксами. Я придержал ее за плечи, и она села. Схватил салфетки со стола, приложил ей к лицу. Пока привставал за салфетками и наклонялся обратно, обратил внимание на задравшуюся выше всяких приличий юбку, причем настолько задравшуюся, что я даже помогая с салфетками, ее одернул. Были б чулки, а тут колготки, а мне никогда вид в колготках не нравился, с этим уплотнением в виде трусов. Хмыкнул, отгоняя некоторые не вовремя появившиеся мысли.

– Уходить отсюда надо скорее, а то корешки этих могут скоро нарисоваться, – сказал я незнакомке, и она слабо кивнула. Попыталась встать, я опять помог, но ее качнуло, как только я убрал руки. Повинуясь импульсу, поднял ее и понес к выходу. Легкая, как перышко. И сопротивляться не стала, что приятно, а наоборот, обхватила одной рукой меня за шею, второй салфетки покрасневшие у лица держала. Дим уже гнал оставшихся парня со спутницами к выходу, под испуганным взглядом барменши.

На улице сплошной стеной валил снег. Практически у входа раскорячился патрол старый, квадратный, видно на нем и приехали те, кого мы только что уработали. Да, гаишников здесь явно не боятся, вспомнил я их помятые лица и амбре. Димонов лачетти стоял уже прилично заваленный снегом. Чуть дальше стоял кроссовер, тоже припорошенный, причем настолько, что марку и не определить было. Я сразу же пошел к нему, потому как других машин рядом не было, и не ошибся. Парень ботан подбежал к нему первым, и, щелкнув сигнализацией, принялся руками счищать со стекол снег.

– Я щас папе позвоню, он весь этот сраный поселок с землей сровняет..., – терзала телефон между тем темноволосая девчонка, почти бежавшая за нами. Да что за фигня, до сих пор сети нет! Вова, у тебя телефон начал ловить?

Ботан отвлекся от очистки снега, и достал приличных размеров коммуникатор.

– Не ловит, и джипиэс тоже не работает! – голосок у него конечно, такой, и не сказать что совсем писклявый, но заставил поморщиться.

Дим открыл пассажирскую дверь, и я усадил красавицу на сиденье. Она благодарно посмотрела на меня.

– Вы куда едете? – обратился я к ней, и бросил взгляд на ботаника Вову, он у них вроде за рулевого.

– Вообще в Пермь, но сейчас нам в Красный Бор надо, нас там ждут, – подошла светленькая девушка.

– Да как мы поедем, навигатор то не работает! – с визгливыми нотками уже чуть ли не закричал Володя.

Я глянул на Дима, тот прикрыл глаза на мгновенье, потом кивнул. Выражение, правда, у него на лице... будто в говно наступил белым тапком.

– Давайте за нами, до Красного Бора вместе доедем, – обращаясь к ботану, но бросая взгляды на красавицу, сказал я. Если будем быстро ехать, моргай, если тебе кажется что медленно, не моргай, у нас резина летняя. Быстрее все равно не поедем, окей?

Тот лишь кивнул, и полез за руль своего кашкая. Пусть и не полностью очищенный от снега, но Ниссан уже можно было идентифицировать. Я оглянулся, а Дима уже рядом не было, он суетился вокруг патрола. Ну да, правильно, на спущенных колесах за нами сразу не стартанешь. Сам же подбежал к лачетти, и за пару секунд рукавом смахнул снег с лобового и боковых передних стекол. Остальное так отвалиться, пока ехать будем. Собрался уже прыгать на пассажирское сиденье, но Дим мне показал на водительское и кинул ключи.

– Давай рули, я себе палец походу выбил, болит, – он поднял правую руку, показывая на мизинец.

Да без вопросов. Я прыгнул за руль, и сразу же тронулся с места. Педаль газа просто падала вниз, а шевроле еле ехал. Только двигатель орал, вот что значит резина летняя, как на сликах, совсем не цепляет. Включал фары, дворники и магнитолу уже на ходу.

– Куда едем то, Димон?

– Направо рули, там покажу.

В боковое зеркало заднего вида, по которому сейчас сползали вместе с каплями воды остатки снега, я увидел, как красный кроссовер выезжает вслед за нами. Нормально, поехали.

– Слышь, Стасик! А у меня телефон тоже не работает. Посмотри у себя, – Дим держал трубку в руке, удивленно на нее смотря.

Я достал из кармана мобильный, включил. Со вчерашнего вечера же еще выключен. Грузилась долго, потом еще пин код вводил на ходу, чуть в канаву не заехал. И у меня не ловит. От ведь блин, хорошо-то как отдыхается, даже не вспомнил, что труба выключена. Чувствовал же, чего-то не хватает вроде. Точно, не трезвонит ничего.

– Нездоровая херь на самом деле, – пробурчал Димон.

– Да ладно. Провинция, чего ты хочешь. К райцентру доедем, будет ловить.

– Видишь? – ткнул он влево.

– Че видишь? – слева видел я много чего, заборы, деревянные дома, два трехэтажных здания серого кирпича.

– Вышка сотовой связи стоит за домами. А еще одна на въезде была. А связи нет, вот я и говорю, нездоровая херь какая-то.

– Ладно, не парься. Посмотрим. Здесь куда?

– Направо уходи. Да, по главной. И за переездом налево.

Выехали из поселка, и слева потянулись поля, справа сплошной стеной подступал лес. Паша на своем нисане маячил сзади, притом прижимаясь слишком близко. Приходилось рассчитывать это, и тормозить с оглядкой. Пару раз перед опасными поворотами тормозил качками, но он не врубался совсем, и дистанцию не увеличивал. Блин, и так дорога стремная, сплошные чудеса на виражах, так и это чучело еще сзади висит.

Дальше километров сорок ехали без приключений, я весь взмок, правда, пока рулил. Пейзаж все так же разнообразием не баловал, слева поля, справа лес. А потом справа поля, слева лес. Населенных пунктов почти не было, проехали несколько хуторов, две деревни, да одну ферму, вполне современно выглядящую. Местность становилась все холмистей, горок стало больше, на одной из них я и остановился, в кустики сбегать, да бензина в бак залить. В кустики, как оказалось, хотел не только я, мальчики все пошли направо, а девочки налево. После, пока Дим заливал бензин, я коротко проинструктировал Вову, как ехать и почему близко так прижиматься нельзя на такой дороге. У них бак был почти полный, чему я несказанно обрадовался. Проблемой меньше.

Буквально еще через пару километров горки пошли классные, как у нас на карельском перешейке, только виды красивые не открывались совсем, все тонуло в снежной пелене. На одной из таких горок, градусов наверное около сорока пяти даже, машину потащило, еле выровнял. Те, кто ехал перед нами тоже видно оттормаживались здесь, поэтому накатано было здорово. Я, сквозь зубы матерясь, тормозил передачами, но кашкай начал неумолимо приближаться. Самое плохое, дорога с горки шла не прямо, и сразу же после окончания спуска надо было повернуть налево. Краем увидел, что кусты прямо по курсу уже завалены, кто-то видно там сегодня уже был. Дим тоже заметил, и обратил внимание, я отвечать не стал. Входя в поворот, воткнул вторую, чуть повернул руль и нажал на газ. Зад понесло, но хорошо, привод передний, вырулил. Чуть-чуть всего юзом проехал.

– Учись, салабон, – довольный, обратился я к Диму.

Тот не ответил, только с кислой миной назад ткнул большим пальцем. Ниссана видно не было, но я сразу понял почему. Сдал назад, не ошибся. Ушел он плохо, хоть бы вообще руль не трогал, водятел блин. Машина съехала с дороги в кусты метра на три, притом по диагонали, видно юзом повело, так боком и ушел. Самое плохое, тросом его по прямой зацепить не получиться, да и не на нашей резине его тросом тягать. Настроение упало ниже плинтуса. Развернулся, сдал задом к обочине. Перед выходом глянул на мобильный, все так же. Поиск сети. Плохо. Выдохнул, и полез на улицу. Дим уже доставал из багажника лопату. Пассажирки в смятении стояли на дороге.

– Вова, как ты так лоханулся то, у тебя же полный привод? – похлопал я по капоту, подойдя к севшему на брюхо Ниссану.

– Здесь не полный привод, – выглядел он испуганно и жалко.

– А подключаемый?

– Нет здесь подключаемого, кашкаи разные бывают, деревня епть, – зло выговорил подошедший Дим, и начал лопатой обрубать ветки кустов вокруг машины.

Я обошел машину кругом, и, наплевав уже на чистоту, повалялся на брюхе, посмотрел, где откапываться надо. В принципе, грязно-то особо не было, испачкаться можно было только о мокрые ветки кустов, но сухим в ближайшие несколько часов я точно не буду.

– Идите в машину грейтесь, что вы на снегу стоите! – крикнул я стоящим группкой девушкам, показывая на лачетти. Вроде ушли, это хорошо. Я сейчас буду материться много, а при девушках не люблю. Без такой-то матери этот кашкай вытащить явно не получиться. А вытаскивать его надо, и быстрее, потому как картинка – патрол на спущенных колесах – стояла у меня пред глазами отчетливо. Вряд ли местная блатата не дернется, и не попытается догнать.

Не спрашивая разрешения, запрыгнул в кабину, осмотрелся. Коробка автомат, вот ведь блин. Ладно, прорвемся. Да и не моя коробка, не жалко.

– Дим, давай трос цепанем, попробуем.

– Хуле пробовать, копать сначала надо.

– Не хуле, а хуле. Давай трос цепляй, ты ж не будешь тут траншею рыть. Надо посмотреть, что больше мешает, там и копать.

Пока Димон цеплял трос, я переключил на первую передачу, покрутил руль, попробовал стронуть с места. Движок рычал как настоящий, но даже на пару сантиметров не сдвинуло. Очень плохо.

Фаркопа на кашкае я не увидел.

– Вова, не тормози, – обратился я к стоящему в прострации ботану. Давай петлю, или что у тебя там, трос то надо цеплять.

– Какую петлю?

Я опять глубоко вздохнул, и выдохнул. Чувствую не последний за сегодня раз.