Текст книги "Табу Ре Ткин(СИ)"

Автор книги: Сергей Хорошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– А Вы хорошие. – Вдруг высказала свое мнение Алла.

– Почему? – спросил Сергей Сергеевич.

– Не пристаете. В друзья не набиваетесь.

– Разве это хорошо, когда люди не хотят друг другу друзьями становиться? – спросил Тихон.

– Наверное, плохо. Тогда я предлагаю Вам: "Давайте станем друзьями".

– Давайте.

– Я за два дня столько друзей приобрел... Всю записную книжку адресами исписали. Все в гости зовут. – Сергей Сергеевич похлопал себя по груди, показывая, где хранит координаты.

– Давайте, я Вам свой запишу. Только вернусь туда не скоро, а может быть, совсем не вернусь.

– Тогда зачем писать?

– Действительно. Ну тогда Вы мне свои запишите.

– Наши адреса Вам не пригодятся.

– Почему?

– Мы ушли, что бы ни возвращаться. – Ответил за всех Владимир Петрович.

– А у меня и адреса нет. – Вдруг сказал Тихон.

– И у меня. – Добавил Табуреткин.

– И куда же Вы идете? Или Вы бомжи?

– Нет. Мы ни какие не бомжи. Тихон – монах, Сергей Сергеевич – новый Учитель Человечества, я его сопровождаю. – Обаяние дамы подействовало на Андреева. Ему не хотелось остаться в ее глазах человеком отринутым жизнью и миром. Хотелось покрасоваться.

– Интересно. А меня чему научите? – Обратилась Алла к Табуреткину.

Тот стеснительно пожал плечами.

– Пока идем за посвящением. – Оправдываясь вымолвил он.

– Далеко?

– Далеко.

– Меня возьмите.

– Зачем Вам?

– Возвращаться не хочу. Хочется на морское дно спрятаться. Да и надоело все. Как муж стал много зарабатывать и не работаю. От безделья только по магазинам и мотаюсь. Та же работа стала. Вроде вышла на улицу, дошла до магазина, купила что-то – все дело сделала. И не надо ни чего, а иду.

– Скучно конечно – только по магазинам. А в театр, на концерт?

– Да многие туда ходят не на сцену, а друг на друга смотреть и себя показывать. Сидишь как в аквариуме, будто рыба какая. Все на тебя таращатся и обсуждают, что на тебе надето и как ты выглядишь.

– А все же Вы сюда мужа приехали искать. – Высказал Владимир Петрович витавшую в воздухе мысль.

Алла задумалась. Она не стала отвергать этого сразу. Отвергнутое сразу утверждение было бы воспринято как признание в его правоте. Через какое-то время произнесла:

– Может Вы и правы. Если честно, хочется просто мужика – простого хозяина и работника. И что бы самой просто заниматься домашними делами и ни очем за суетностью обыденных дел не думать.

Немного помолчав, вдруг произнесла:

– А возьмите меня с собой.

– Идемте, если хотите. – Сергей Сергеевич взял на себя ответственность за приглашение симпатичной ему женщины. Ему было легко общаться с ней и хотелось продолжить знакомство. В тайне от себя он хотел стать ее новым избранником.

Продолжать разговор не стали. Просто сидели и смотрели на огонь.

Глава 11.

Раннее утро было прекрасно. Солнце слегка пригревало, пели птицы. Небо было чистым. Ни куда идти не хотелось. Хотелось построить в этом благодатном месте избушку, и жить с вновь обретенными друзьями, вдали от суеты и проблем. Но они знали, что это мечты. Придут люди, кто за грибами, кто рыбачить, кто просто так – отдохнуть на природе. Нарушат эту лепоту. Заботы о быте – разрушат равновесие их маленького мирка, и разойдутся они в разные стороны.

– А как скоро надо добраться до священного места? – спросил Табу Ре Ткина Тихон.

– Не знаю?

– Две тысячи лет ждали, подождут и еще. – Владимир Петрович четко выполнял обязанности администратора экспедиции, беря на себя ответственность за судьбы всего человечества. Сергею Сергеевичу было удобно полагаться на него в данном вопросе.

– А тогда пойдемте в горы. Здесь не далеко. Там чудеса бывают. – Тихон показал на противоположный берег.

Предлежащие горы манили сказаниями о пещерах разбойников, о воздушных замках и природной красотой.

– А как мы туда доберемся? Близок локоток, а не укусишь. – Табу Ре Ткину хотелось поскорее начать служение. – И есть что будем.

– Дама как? – Владимир Петрович, был благороден.

– Я – в горы. Идеальных учений не бывает. Учение и подождет. Учений много было, а толку. Красота она – вот.

– Тогда вперед. – Позвал всех за собой Владимир Петрович, направляясь к еще стоящим около горы лодкам местных жителей, делавших бизнес на извозе акынов.

При свете дня, пока переправлялись на другой берег, мужчины лучше рассмотрели попутчицу. Ночная полубогиня уступила место обычной женщине около сорока, приятной наружности, но без тех, свойственным некоторым, черт, что заставляют мужчин идти на глупые и благородные поступки. Это была вполне обычная бабешка, коих множество бывает на слетах бывших туристов – когда-то симпатичная подруга грубоватых скитальцев, еще не потерявшая былой привлекательности, на излете поздней молодости. Слегка пополневшая до размеров приятных округлостей, с естественными морщинами вокруг глаз, с правильными, но далеко не красивыми чертами лица, с длинными прямыми крашенными в светлый цвет волосами, которые уже требовали повторной окраски. Про себя каждый из мужчин решил, что хорошо, что ее взяли: драться из-за нее ни кто не будет, особых хлопот она не принесет, да и любая женщина среди одних мужиков – уже праздник.

Переправившись на другой берег, выяснили, где находится ближайшая деревня. Запаслись в магазине провиантом и пустились в путь за послушником Тихоном, который имел нюх, как он говорил, на геопатогенные места.

Не смотря на то, что места были заповедные, нахоженные тропинки мелькали тут и там, сходясь и разбегаясь. Вокруг было тихо, только пение птиц, да шорох их шагов, нарушали спокойствие мест. Дорога поднималась вверх. Идти было не очень легко. Одолев за два часа километров восемь, они стали встречать потухшие кострища, пустые бутылки, банки из под тушенки. Попадались использованные презервативы и женские трусы.

– Не далеко осталось. – успокоил товарищей Тихон. – Скоро придем. – По верным приметам он определил приближение патогенной зоны.

Расстояние между деревьев стало все больше увеличиваться, и вскоре друзья вступили на огромную поляну с большой ямой посередине.

– Привал. – Владимир Петрович, хоть и не был знатоком потустороннего, догадался, что дошли до нужного места.

Ни кто не возражал. Солнце было в зените. Идти дальше не хотелось. Тихон, хоть и имел некоторые сомнения в правильности выбора места для привала, возражать не стал. Разожгли костер. Вблизи оказался ручей, там набрали воды, и Алла, повинуясь древней традиции, принялась готовить не хитрый походный обед. Тихон и Андреев помогали ей, а Сергей Сергеевич, решил обследовать место.

Большая яма, посреди поляны, была явно искусственного происхождения. Она имела форму правильного прямоугольника, метров трех глубины. Было видно, что вырыта она была давно, так как края в некоторых местах обвалились и стали зарастать местной растительностью. На другой стороне обозначилась старая дорога, по которой ни кто давно не ездил. Трава стояла в полной рост, заполнив даже колеи. Путь был прямой и уходил далеко в лес, теряясь где-то. Пройдя по нему не очень далеко, Табуреткин вернулся, так и не встретив ни чего интересного.

К его возвращению обед был готов. Ели прямо из котелка. На воздухе еда казалась вкуснее.

Послышались чьи-то шаги. Как будто привлеченный запахом, из леса вышел мужичек. Несмотря на летнюю жару, был в телогрейке и шапке ушанке. В руке у него была корзина, наполовину заполненная грибами. При ходьбе он опирался на палку, которая естественно дополняла его имидж.

– Доброго здоровьичка. – приветствовал он компанию

– Здравствуйте. – ответил за всех Тихон.

– За грибами или уфологии будете.

– А что много уфологов наезжает? – заинтересовался Табурекнин.

– Бывают. Мы уж привыкли.

– А еще кто здесь бывает?

– Да кто, кто. Городские – за грибами, ягодами. Безобразят часто. Какой только срамоты в лесу не увидишь. Вы не будете безобразничать?

– Мы не будем. Мы изучаем геопатогенные зоны.

– А, значит на наших ангелов смотреть пришли?

– У Вас и ангелы есть? – Тихон был заинтригован.

– Как же. Есть.

– И много.

– Бывает стаями летают. Ну это к осени ближе. Видно на юг перемещаются. А сейчас не сезон. Если какой и встретиться, то или от стаи отбился, или тронутый какой.

– Как это тронутый?

– Как, как... Обычно как. Нормальный ангел и поговорит и денюшку даст. Покушает понормальному с тобой. А этот, разговоры говорить, а бывает и хуже – пугать начинает. Сидишь эдак, закусываешь, а он с неба на тебя камнем. Ты думаешь птица какая огромная – орел или еще кто, а это он паршивец, нервы твои проверяет. Ну потом извиниться конечно, они все почему-то вежливые, и давай тебя пытать: "Веруешь ли, заповеди блюдешь али как". Здесь им перечить нельзя. Со всем соглашаться надо. А то Семеныч из Проскурина, спорить начал, так тот его опалил, чуть не сгорел Семеныч.

– Как же Вы живете здесь?

– Как. Обычно живем. От этих ангелов толку ни какого. В смысле пользы. Только всяких прохиндеев к нашим местам приваживают. А так, что бы за погодой смотреть, за порядком – этого от них не дождешься. Только поучать могут. Да и с головой не дружат.

– Интересно бы посмотреть... – мечтательно произнес Тихон.

– Смотри, если хочешь. Тут как раз один неподалеку гнездиться.

– Покажите?

Мужичек посмотрел вверх, по сторонам и глядя под ноги, ни к кому не обращаясь поинтересовался:

– Выпить есть?

Запасливый и дальновидный Владимир Петрович, достал из рюкзака пол-литровую бутылку местной водки. Он знал, что это мерило русской души и от черта спасти может и до ангела доведет запросто.

Мужичек налил стакан и залпом проглотил. Закусывать не стал. Поинтересовался:

– А Вы?

Все отказались. Он налил еще стакан, и глядя в прозрачную наполненность стакана, стал медитировать. Ему не мешали. Посидев в задумчивости минут тридцать, он опорожнил стакан. Достал из-за пазухи кисет. Свернул самокрутку. Затянулся и глядя в никуда, блаженствовал, наслаждаясь моментом.

Компания сидела молча, стараясь не нарушать таинственность. Мужик докурил. Сплюнул в догорающий костер, вылил остатки водки в стакан. Обводя компанию взглядом, приглашал к душевной беседе. Он был явно не из буйных, а из тех, кто выпив, любят поговорить за жизнь.

– А это что у Вас за яма? – спросил вдруг Табуреткин.

– Эта, что ль? Это еще при Леониде Ильиче, местный секретарь строить дачу здесь задумал. Места замечательные, заповедные. Зверья много. Думал отдыхать, охотится. Да сняли его, как Брежнев умер. У нас с этой стройки, полдеревни себе дома поставили – кто бревенчатый, кто кирпичный, а один из бетона залил.

– Как же построили? Здесь кроме ямы ни чего нет. Бревна понятно, а откуда кирпич с цементом брали?

– От сюда и брали. Видишь – одна яма. Ни чего нет. Все в деревне и осталось. Раньше ведь как было – надо цемента к примеру, идешь на ближайшую стройку, тебе сколько надо, за бутылку, столько и насыпют. Кончился, еще привезут. Не привезут, песка побольше добавят и всех делов. А сейчас – все за деньги.

– А как же он строить здесь собрался, здесь же ангелы?

– Это сейчас их много стало. А раньше один – два в год и пролетали – тихо и не заметно.

Солнце садилось. Вечерние сумерки подступали к поляне.

– Ну что, пойдем?

– Куда?

– Как куда? На ангела смотреть. Он сейчас ко сну готовиться. В гнездо свое прилетел.

Тихон резко поднялся, всем своим видом показывая готовность идти хоть на край света. Табуреткин то же встал, желая присоединиться к экскурсионной прогулке. Андреев, сославшись на боль в ноге, а в душе подозревая мужичка в не чистоплотности помыслов, идти отказался, решив посторожить имущество. Алла так же осталась. Ей было хорошо и без ангелов. Окружающее безмолвие, красота и загадочность леса, ее привлекали больше.

Тихон, Сергей Сергеевич и мужичек, отправились по заросшей дороге. Пройдя километра полтора, свернули на еле заметную тропу и вскоре вышли к краю обрыва. На другой стороне которого, на холме, они увидели существо.

– Смотрите. – Равнодушно пригласил мужик.

Тихон замер. Табуреткин, хотя и был заинтригован, но оставался равнодушным. До объекта наблюдения было все же далеко и точно рассмотреть, что он там делал было сложно. Ангел, если это был он, водил по крыльям руками, возможно – чистил перья. В его действиях не было возвышенности момента, особенности его положения, какой-нибудь загадочности. Сергей понял равнодушие местного населения к соседству с этими небожителями. Это были всего лишь птицы с человеческими лицами, живущие своей, не ведомой людям жизнью. В этой жизни были свои проблемы и особенный быт. Нужно было вычищать паразитов, прятаться от всех, выполнять ежедневные обязанности.

Существо их заметило. Поднялось в воздух и стало удалятся по направлению к солнцу. В лучах заката, крылья стали золотыми. В воздухе оставались воздушные пузыри, уносимые ветром в даль, к горизонту. Тихон плакал, созерцая чудесное зрелище. Ему на ум приходили сказочные видения. Плач был глух. В своей глухоте, наполняя мир тоской по не сбыточному. Но и радость была в плаче том, ибо радость от увиденного, заменяла в душе ВЕРУ ЗНАНИЕМ. Великим знанием существования БОГА, и СЛУГ ЕГО. Ангел плыл и плыл по небу. И ни чего не надо было, видящему сее, кроме самого видения.

Сергей Сергеевич находился в глубокой задумчивости. В душе он не был уверен, что летящий был высшим существом. Ему и не хотелось, что бы это был слуга Господний. Присматриваясь, решил, что это вполне может быть и дельтапланерист, решивший на вечерней зорьке, полюбоваться с высоты красотами.

– Ну, пока. – Мужик стал спускаться с пригорка, направляясь к видневшемся вдали огонькам.

– Прощайте.

– Ну, что пойдем? – Табуреткину хотелось к теплу костра. Завернуться во что-нибудь теплое и уснуть.

– Ты иди. Я еще посижу. Может прилетит.

– Как хочешь.

Табуреткин развернулся и пошел к оставленным товарищам. Ему было грустно. Если это было небесное создание, он понял, что не нужен им, так же как и они были не нужны ему. В нем умерла еще одна надежда.

Придя к бивуаку, нашел поставленную хозяйственным майором палатку. В ней тихо спали. Сергей Сергеевич лег около костра и думая о Высшем, заснул. Во сне он летел к солнцу. Ему было приятно лететь и лететь, и не было ни какого дела до того, что находится на земле.

Встали рано. Тихон сидел рядом с остатками костра. Видно было, что он так и не ложился. Позавтракали. Бывший монах звал всех смотреть на ангела. Алла и Владимир Петрович, были согласны составить ему компанию, но тут на поляну вышла компания местных товарищей, по внешнему виду – братья вчерашнего мужичка.

– Доброго здоровьечка. – Приветствовал всех старший.

– Здравствуйте.

– Извините нас конечно, выпить ни чего не будет. Со вчерашнего дня трубы горят. Опохмелиться бы. – Вступил в разговор средний брат.

– Нет. Нету у нас. – Майор не спешил открывать шинок в столь малопосещаемом людьми месте.

– А мы из деревни. Тут не далеко. – вступил в разговор младший из гостей. При этом он всей пятерней вытер рот, дабы показать собранию, красоту тюремного творчества, украшавшую его пальцы.

– Что же в деревне выпить не чего?

– Есть. Да не наливают. А лес вроде бы наш. Здесь людей много шастает. Думаем пойдем, глядишь угостимся.

– Да хорошо у Вас. И люди Вы видно хорошие. Хотелось бы Вас угостить, да нечем. – Владимир Петрович не хотел идти на обострение отношений при даме. Да и мужики, облагороженные ангельским присутствием, матерных междометий в беседе не употребляли, за камни и палки не хватались.

– А может посмотрите в рюкзачке то. Вдруг найдется что. – Младший был настойчивым человеком. Вероятно, именно эта черта характера привела его однажды к тюремному художнику.

Обстановка стала накалятся. Мужички уже подошли к костерку и косились то на единственную женщину, то на лежащий рюкзачок.

Вдали послышался шум. Гости, чуя недоброе, присели. Вскоре на поляну выкатила компания бородатых мужчин, разбавленная очкастыми девушками. Завидев, сидевших у костра, самый бородатый, повел команду к ним.

– Здравствуйте, товарищи. – Он приветствовал собравшихся у костра.

– Здравствуйте. – Ответил за всех Сергей Сергеевич.

– Тарелок не видели?

– Каких тарелок?

– Летающих конечно. А Вы разве не уфологии?

– Нет. Мы так просто, гуляем.

– Ясно. Ну а чего не обычного не встречали?

– Ангела видели... – задумчиво выговорил Тихон.

– Ангел – это не научно. Это другая, инопланетная форма жизни. Где видели?

– Здесь не далеко. – Табуреткин обозначил направление. – Хотя может это и не ангел был.

– А кто?! – Вдруг спросил бывший монах.

– Может – дельтапланерист...

– Нет. Это был Слуга Господа! – Уверенно произнес Тихон.

– Маша, запиши. – Обратился уфолог к одной из девушек компании, прервав разговор, начинавший перерастать в ссору.

Девушка, вынув из рюкзака тетрадь и ручку, в ожидании переводила взгляд с Тихона на Сергея Сергеевича. Монах оказался более расположенным к повествованию и отойдя с интервьюером в сторону, стал живо рисовать картину вчерашней встречи.

Немного погрустневшие мужички оживились. Видно они любили уфологов. Старший обратился к команде искателей вне планетной жизни:

– А выпить не будет? Со вчерашнего дня трубы горят.

Главный распорядился:

– Семен! Выдай.

Один молодой человек, покопавшись в своей поклаже, извлек две двухсот пятидесяти граммовых бутылки. Местные обрадовались. Похоже, они знали вкусы гостей загадочной местности, так как не были удивлены подарку.

– Чистый. Медицинский. – Средний из братьев, расцвел в улыбке. Взяв подарок, деревенские не стали мешать беседе и удалились восвояси.

Научные работники, между тем, располагались лагерем по соседству. Каждый знал свои обязанности, одни – ставили палатки, другие готовили дрова, третьи ушли за водой. Главный подсел к Владимиру Петровичу, узнав в нем администратора и старшего распорядителя.

– Михаил Валентинович. – Представился он.

Андреев представил ему товарищей.

– Часто сии места навещаете? – Уфолог приступил к опросу.

– Первый раз.

– Исследуете?

– Нет. Путешествуем.

– Опасно здесь. Патогенная зона. Ж-треугольник. Значит ангела видели? – Стал пытать он майора.

– Я не видел. Я спал. Это он видел. – Андреев указал пальцем на Табуреткина.

– Вы видели? – Михаил Валентинович хитро посмотрел по верх очков на Сергея Сергеевича.

– Да.

– Чушь. Инопланетянин. Этот вид жизни уже давно описан Улюкаевым.

– Он, мне кажется, блох вычесывал.

– Что Вы, ангел и вдруг блох. Это у него такие антенны. Он их настраивал. В прошлом году мы то же одного видели. Из далека правда. В этот раз уже аппаратуру кое-какую прихватили, что бы, как говориться во все оружие.

– И спирт.

– Что спирт?

– Спирт прихватили для научных опытов?

– Конечно. Вон видите – самый маленький. Это Полукаров Дима. Он у нас испытатель. В состоянии опьянения у человека меняется восприятие. Мы его поим и записываем видения. Не жалеет человек себя для науки.

– А, что самого маленького выбрали?

– Ему надо меньше. Нести тяжело.

– Сопьется.

– Ни чего, вылечим. Правда, до него у нас другой испытатель был. Не спасли. Но для науки же... Зато сколько интересного открыли. Вот были в П-треугольнике, так там знаете что видели?...

Общество беседу не поддержало. От природы понимающий, Михаил Валентинович откланялся.

Подошел Тихон.

– Ну, что друзья? Я думаю эти не только ангелов, но и всех чертей в округе распугают. Может отправимся в путь? – Предложил Владимир Петрович.

– Куда?

– Как куда? В Туву. Нас там ждут.

– В Туву, так в Туву. – Алла была согласна.

Остальные возражать не стали. Быстро собрали не хитрый скарб, и двинулись по не езженой дороге, надеясь выйти к обыкновенному тракту. К обеду они увидели великолепную автостраду, с достаточно сильным потоком машин. Выяснять куда ехать не стали, стали голосовать на той стороне, где вышли. Ни кто не останавливался.

Алла прикинулась одинокой путницей, ее друзья спрятались в придорожные кусты. Минут через пятнадцать, УАЗ-головастик притормозил около нее. Водитель в возрасте за пятьдесят, решил подвезти заблудшую даму. Майор, Табуреткин и Тихон, материализовались в считанные секунды рядом. Устроили небольшой спектакль с осуждениями и упреками, вынудили мужика поверить в искренность чувств и взять всю компанию до ближайшего города. К вечеру все были на вокзале города Тольятти.

Как оказалось, город хотя и был крупным промышленным центром, участия в оживленной жизни РЖД не принимал, довольствуясь несколькими проходящими пассажирскими составами, ближайший из которых отходил только на следующий день и то около обеда. Ночевать на вокзале ни кому не хотелось и тут Сергей Сергеевич вспомнил о своей записной книжке, в которой добрые акыны, оставляли свои координаты. Веря в искренность человеческих чувств, он предложил друзьям нагрянуть к одному из них, щедро раздававшему посулы вечной дружбы. С ним согласились и отправились по ближайшему адресу. Он принадлежал женщине по имени Лена, но ассоциаций у Табуреткина ни каких не вызывал.

Дверь открыл весьма внушительных размеров господин, по гладкости лба отнесенный Сергеем Сергеевичем к классу стропальщиков, да простят представители данной профессии. После не виной просьбы пригласить Лену, поступил не адекватно моменту. Не вдаваясь в подробности, слегка ткнул увесистым кулаком просителя в живот, схватил за воротник, помог подойти к лестнице и придав направленное движение не крупному телу, отпустил. Табуреткин пришел к убеждению, что бьют его не напрасно и не последний раз, но необходимость найти пристанище, отправила всю компанию по другому, уже принадлежащему особи мужского пола, адресу. Попутчики, как и первый раз остались около подъезда.

На этот раз дверь открыл господин интеллигентного вида, и решив, что это именно Андрей, как значилось в записной книжке, Сергей перешел в наступление:

– Привет, Андрей!

– А, здорово, заходи.– Хозяин совершил первый промах. Он не узнал посетителя, но виду решил не подавать, да еще и пригласил войти.

– Какими судьбами, надолго. Проходи в комнату.– Повел путника в гостиную.

Из кухни слышался звон посуды и пахло жареными котлетами и картошкой. Гость явно обозначил интерес к еде. Андрей пошел на попятную, решив спровадить гостя, имени которого так и не вспомнил.

– Пошли, покурим. Только поели, – начал он развивать свою теорию,– я после еды всегда курю, как раз выходил перед твоим приходом.

И медленно, медленно утащил Табуреткина на лестничную площадку. Видя замешательство нового друга, и все еще надеясь получить хоть какое-то пристанище, Сергей Сергеевич решил напомнить обстоятельства знакомства.

– Вот, решил прямо с фестиваля, к тебе. У меня отпуск.

Но данная стратегия принесла обратный результат. Андрей Петрович акыном не был, в силу отсутствия слуха и голоса, но акынов уважал и песни слушать любил, изредка выбираясь на слет, где по большей части пил водку, а не занимался заполнением духовного вакуума.

Необходимо сказать, что слабость он питал ко всему искусству вообще, а в силу отсутствия у себя самого способностей к какому бы то не было творчеству, к людям знакомым с Музами, питал искреннее уважение и всегда мечтал завести с ними дружбу. К его искренней радости, один из его одноклассников, Николай Перегубов, был знаком с Эратой – музой покровительствующей любовной лирике. Данный товарищ ввел его в круг таких же людей искусства. Приняли его хорошо, не зазнавались, делились творческими планами, пили на брудершафт, приглашали бывать в их милой компании чаще. Все это были гении. Каждый творил своей области, но как это часто бывает, таланты мало бывают оценены по достоинству современниками. Мало ценили и новых друзей Андрея. Так как для творчества необходимо время, ни кто из них не имел постоянного места работы. Жили, по большей части, случайными заработками, которыми, в силу широты творческой души, распоряжались просто безалаберно. Что касается одноклассника, поклонника искусств, Николая, то того отказывались печатать даже за его же счет, боясь закрытия издательств за распространение порнографии.

Однажды Андрей пригласил любимцев неба к себе. Ни кто не обидел, заявились дружной толпой. Все съели и выпили. Пришлось не один раз сбегать в магазин, что бы насытить всю компанию. Жена ни чего не сказала, но в отличие от мужа, гостям была не рада. Остаток месяца, до зарплаты, вся семья питалась запасами из погреба. Вынужденный пост длился почти две недели.

Через три недели все повторилось. В этот раз, Андрей Петрович выслушал большую лекцию о вреде искусства. А после того как Альбина Ивановна, супруга любителя искусств, прочла данные ей для оценки произведения поэта Перегубова, дверь, в их квартиру для "порнографов" оставалась навсегда закрытой. С тех пор Андрея Петровича в кругу бывших друзей принимали несколько суховато, посматривали несколько свысока, и искренне радовались, только когда он приходил в их тесный круг с не пустыми руками.

Придя к выводу, что гость принадлежит к миру искусств, Андрей Петрович начал жаловаться на жизнь: денег нет, есть не чего, семья большая и т.д. и т.п. Поняв, что и здесь не накормят, спасибо хоть в живот не бьют, Табуреткин ретировался, наплев про номер в гостинице. Дабы не напроситься в гости, Андрей Петрович даже не стал выяснять в какой, в тайне радуясь избавлению от нового товарища.

По третьему адресу ни кого не оказалось.

Тихон предложил искать в местом, культовом учреждении пристанища, но город был населен по преимуществу атеистами и на вопрос о местонахождении такого учреждения, местные жители пожимали плечами. Скитальцы, бесцельно бредя по городу, внезапно оказались в чистом поле. Вот только что город был и вдруг его не стало. За очередной многоэтажкой лежало бескрайнее русское поле. Начало темнеть.