Текст книги "Табу Ре Ткин(СИ)"

Автор книги: Сергей Хорошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 32

Виктор слово сдержал. Адрес узнал быстро. Теперь Сергей Сергеевич целыми днями слонялся около дома, в котором жила Алла. Несколько раз видел ее, но не решался подойти. Компаньонам это не нравилось. Ему стали пенять на не желание помочь делу. Табуреткин так бы и продолжал ходить вокруг да около, да судьба решила по-другому.

В пятницу, часов в шесть вечера, Сергей Сергеевич, не встретив избранницы и искренне радуясь этому быстро шел к станции метро, что бы в очередной раз прослушать лекцию о своем иждивенческом образе жизни. Он уже собирался войти под своды подземного дворца, но был схвачен за рукав. Алла смотрела на него своими глубокими глазами, искренне желая поговорить.

Они отошли в сторону.

– Как, Вы здесь? – Спросила Потапова.

– Да так. Мимо проходил.

– Я не о том. Вы в Москве. Как же служение?

– Да вот. Здесь служить буду.

– Так сказало пророчество?

– Нет. Так Владимир Петрович сказал.

– И он здесь?

– Да.

– Где живете?

– У товарища остановились. Он то же с нами. А Вы? Вижу не остались на хуторе. Не понравилось.

– Этот философ оказался обыкновенным мужланом. Только Вы за дверь, он приставать начал. Я, решив остаться, предполагала, что так будет, но не такими же образом. Не комплимента не сказал, не цветка не подарил. Просто лезет и все. "Давай, давай" – больше и сказать ни чего не может. Да еще интересоваться начал – имеются ли у меня средства на расширение хозяйства. Понимаю отдать деньги детям, больным, еще на что – это можно. Но так, ни с того ни сего... Я сразу от него и сбежала. Кстати Вам деньги не нужны?

– Нужны. – Правдиво ответил Табуреткин, не подумав. Он был рад, что Алла не имела с тем случайным мужиком ни каких отношений, и его мысли были заняты этим фактом.

– А Вы куда собирались?

– Домой. К Виктору, у которого мы остановились.

– Поедем. Я с Вами.

По дороге, Алла выведала у Сергея Сергеевича, чем они сейчас занимаются. Он откровенно поведал и о том, что в указанном месте ни кого не оказалось, и о Викторе Павловиче, который теперь заправляет им и Андреевым, и о консультантах, и о нехватки денег. Повинуясь ее чистому взгляду, он выложил бы и про свое задание, но они приехали. Не ожидавшие появления потенциального спонсора, директора предприятия растерялись. Но выдержка бывшего служащего контрразведки и опыт закаленного в политических баталиях помощника депутата, взяли свое и очень скоро все вели не принужденную светскую беседу. Неожиданно гостья предложила:

– Сергей мне сказал, что у Вас нет денег. Возьмите у меня. Мне все равно ни к чему.

В комнате повисла неловкая пауза. Первым взял себя в руки Виктор и наотрез отказался от сделанного предложения.

– Нет. Нет, что Вы, Аллочка. Мы не возьмем. Сами как-нибудь. – Поддержал его Владимир Петрович.

Сергей Сергеевич был в растерянности. Он целую неделю не решался подойти, случайно встретился. Даже, можно сказать выпросил денег, и вот не надо. Однако такому повороту событий был рад. Повеселел и сразу перевел разговор в другое русло. Ему было интересно, чем собирается заниматься вдова. Исподволь хотел выведать наличие в ее жизни сердечного воздыхателя или просто кандидата на руку и сердце.

Андреев и Савлов, под предлогом приготовления чая, уединились на кухне. Там они дали волю радости, искренне надеясь поиметь с вдовы хорошие дивиденды, которые ей платили как акционеру многие крупные предприятия.

Попив чайку под ни чего не значащий разговор о погоде и здоровье собравшихся, Алла засобиралась домой. Табуреткин подававший пальто, даже не предложил проводить гостью – на улице было темно, но старшие товарищи подсказали незадачливому ловеласу о его обязанностях. Он вышел вместе с ней.

Отправив Аллу и Сергея Сергеевича, Владимир Петрович и Виктор, подсели к компьютеру, пытаясь выяснить у Интернета, чего и сколько есть у богатой вдовушки. По их подсчетам выходила, что та может оплатить не только все издержки на их предприятие, но и обеспечить безбедное существование всей троицы на всю оставшуюся жизнь. Владимир Петрович радовался такому количеству денег из-за дела, предчувствуя удачу; Виктора больше интересовала его собственная судьба, которую он не побоялся связать с участниками похода по святым местам. Они уже начали делить не свои средства когда, далеко за полночь, раздался звонок в дверь.

– Кто это? – Спросили одновременно друг друга компаньоны.

Звонок повторился. Хозяин квартиры пошел открывать. Вернулся он в сопровождении Учителя.

– Ты что не остался? – Поинтересовался у него Андреев.

– Где?

– У Аллы.

– Нет.

– Она, что и чашки кофе не предлагала?

– Предлагала.

– Ну а ты?

– Мы же чай перед уходом пили.

– Дурак. – Охарактеризовал Табуреткина Виктор.

– Почему?

– Если женщина приглашает мужчину, попить поздно вечером кофе, то она предлагает ему что-то другое.

– Что?

Виктор махнул рукой. Продолжать разговор он считал бесполезной тратой времени.

– Вы чего от денег отказались? – Поинтересовался в свою очередь Сергей Сергеевич.

– Каких денег?

– Алла же предлагала.

– Серега. Мы у женщины ни чего взять не можем. Как ты мог? – Стал укорять его Савлов.

– Вы же сами меня отправили. Говорили: "Нет денег. Надо у Потаповой спросить. Она даст".

Владимир Петрович переглянулся с Виктором. Они поняли друг друга без слов.

– Были не правы. Она слабая женщина. Будем искать в другом месте. – Повинился Андреев. Объяснять блаженному о том, что если не взять сразу, потом принесут больше, а если вообще не брать, то могут принести все, он не стал.

– Что же я зря старался?

– Почему зря. Встретил хорошего человека. Она же тебе нравиться?

– Да.

– По опыту могу тебе сказать, что и ты ей тоже.

– Почему Вы так решили?

– Ты же сам говорил, что она тебе кофе предлагала.

– Ну и что. Просто она вежливый человек.

– Как знаешь.

По поведению Сергея Сергеевича, по его блеску в глазах, Владимир Петрович, понял, что теперь давать задание встречаться с вдовой Табуреткину не надо. Он теперь будет сам являться к ней как на работу каждый день и проводить там все свое время. Именно этого и надо было для дела.

Андреев не ошибся. На следующий день, Сергей Сергеевич, бесцельно побродив по квартире часа два, засобирался на улицу, чего прежде с ним не случалось.

– Далеко собрался? – С издевкой в голосе поинтересовался у него Виктор.

– Пойду. Пройдусь. Что-то душно в квартире сидеть. Ни какие мысли в голову не идут. На свежем воздухе подумаю. – Оправдываясь, пролепетал Табуреткин.

– Ну, ну...– Услышал он, закрывая за собой входную дверь.

Он стал пропадать целыми днями. Не желая спугнуть, уже не интересовались долгими отлучками. Когда не пришел ночевать, Владимир Петрович с Виктором, напились. Они радовались амурным успехам Табуреткина, ожидая вскоре, хороших финансовых вливаний.

Утром следующего дня, Андреев позвонил Алле и поинтересовался не знает ли она где может находится их друг и Учитель Всего Человечества.

– ... Ушел вчера погулять. Ночевать не пришел. Мы уже все больницы, все морги обзвонили. Милицию. Ни где нет. Не знаем, что и подумать.

– Он у меня. – Спокойно произнесла вдова.

– У Вас??? – Владимир Петрович изобразил голосом крайнее удивление.

– Да. У меня. Можете не волноваться.

– Это хорошо. Извините. Мы уж и не знали, где его искать. До свидания.

Выдержав паузу в три дня, Виктор пожаловал к Потаповой в гости, мотивируя свой визит чисто деловыми обстоятельствами. Задав для приличия несколько вопросов Табуреткину, относительно новых идей, которые должны были придти тому в голову и посетовав, что этого не случилось он быстро ретировался не забыв потерять свой бумажник. В нем, кроме трехсот сорока рублей, паспорта и кредитки, лежала сберегательная книжка того же банка, что и кредитная карта. На счету значилось двести рублей.

Выдержав паузу в час, Виктор позвонил Алле и расстроенным голосом поинтересовался, не у нее ли забыл свой бумажник.

– Может в прихожей? Когда одевался? – напутствовал он, дабы сократить поиски искомой вещи.

– Да здесь. – Ответ пришел быстро.

– Хорошо. А то я волноваться начал. – Виктор придал голосу искреннюю радость.

– Здесь деньги, кредитка, паспорт. – Успокаивала его вдова.

– Да на кредитке и денег нет. Это не страшно. Паспорт главное. Без паспорта ныне сами понимаете – ни куда. А деньги это не главное. Деньги есть. Денег и заработать можно. – Виктор придал мысленному процессу Аллы Рудольфовны нужное направление, при слове "деньги" понижая голос до уровня выражающего озабоченность. – Я скоро заеду.

– Нет, что Вы. Мы к Вам в гости собирались, если Вы не против.

– Нет, что Вы. Конечно. Будем рады.

Через час Сергей со своей избранницей появился в квартире товарищей по общему делу. Как полагается, после приветствий, выражения благодарности и т.д. и т.п., гостей пригласили к столу. Собрались по-приятельски на кухне. Виктор поставил на стол предварительно ополовиненную коробку конфет, демонстративно вытащил из пустого холодильника почти пустую банку варенья. Поставил сахарницу. В сахарнице сахара не было. Это не ускользнуло от внимания гостьи. Владимир Петрович постарался не принужденно это продемонстрировать, принародно попеняв хозяину, что тот не озаботился наполнить сладкой приправой посуду. Тот стал искать искомое, естественно удивляясь отсутствию столь необходимого в каждом доме продукта.

После чаепития, под предлогом деловых переговоров, мужчины удалились, оставив Аллу Рудольфовну в одиночестве доедать конфеты. Принесенный ей бумажник остался лежать на столе. Там же находилась "случайно" оставленная ручка.

Отведя Табуреткина в зал, Владимир Петрович и Виктор, стали пенять Учителю на его пренебрежение своими прямыми обязанностями – просветлением Всего Человечества, чего прежде почему-то не делали. Тот оправдывался, объясняя высокими чувствами, захватившими его впервые в жизни. О своей прежней женитьбе он искренне не помнил.

Дав время вдове сообразить и записать номер счета, что значился в сберегательной книжке, Владимир Петрович и Виктор, простив Табуреткина за пренебрежение обществом, присоединились к скучающей даме. Та, для приличия, немного порасспросив хозяев о житье-бытье и не услышав жалоб, засобиралась домой. Ей не возражали.

Через два дня Виктор выяснил, что на его счет переведены деньги в сумме двухсот тысяч рублей. Это его расстроило, но часть денег он снял. На следующий день заявившихся в гости Табуреткина с вдовой, встречали уже с сахаром. При этом хозяин квартиры не преминул заметить о поступлении на расчетный счет, так вовремя возвращенной сберкнижки, спонсорской поддержки в сумме положенной туда Аллой. В том, что это сделала она, Андреев с Виктором не сомневались.

– Мы работаем с коммерсантами, просто богатыми людьми. Сами понимаете, такое дело. И вот – уже помогают. – Разглагольствовали они перед гостьей.

Бедная вдова и не догадывалась, что перед ней играют спектакль, главной целью которого было выманить у нее как можно больше средств.

Через неделю Владимиру Петровичу, спецпочтой был доставлен конверт. В конверте лежали акции на его имя одного не самого маленького банка. Выяснив по телефону у директора этого финансового учреждения о теперешней роли в управлении его вотчиной нового акционера, компаньоны остались довольны. Теперь в их распоряжении был целый банк. Хотя финансист предлагал продать акции и даже намекал, что есть кандидат в покупатели, Виктор посоветовал Владимиру Петровичу этого не делать. По его данным учреждение было очень прибыльным и достаточно надежным.

Говоря вечером по телефону с Аллой Рудольфовной, Владимир Петрович, искренне радовался столь крупному приобретению, не преминув упомянуть, что не знает кто столь щедро поделился с новыми пророками. Та искренне радовалась такой удаче. О себе скромно умолчала.

Глава 33.

Разрешив финансовый кризис, компаньоны продолжили свои интеллектуальные занятия. Владимир Петрович, параллельно с доктором философии, разрабатывал свои видения нового учения. Это его сильно увлекло. Он радовался отсутствию Табуреткина и хозяина квартиры, который в это время восстанавливал утерянные связи. Работая в тишине, Андреев многого добился. Всего две недели понадобилось ему, что бы оформить основные положения религии.

Когда работа не двигалась, он углублялся в бескрайние просторы рунета и искал потенциального летописца. В его списке значилось несколько кандидатур для столь почетной обязанности. Основную их массу составляли графоманы с Самиздата. Некоторым из них были направлены письма от имени не существующего издания, в которых Владимир Петрович предлагал работу по оформлению в литературную форму некоторых философских положений. Для примера отправлял забракованные им свои, как он считал недоброкачественные, измышления.

Савлов в то же время, проводил время с бывшими приятелями. Несколько депутатов, один замминистра, труженики телевидения и радиовещания, олигархи и разбогатевшие адвокаты, деятели культуры – люди нужные и полезные, привыкали видеть его в своем окружении. Активных действий он не предпринимал, ограничиваясь совместным времяпровождением в ночных закрытых клубах и ресторанах. Разговоры о деле не вел, больше говорил о новых веяниях в воздухе, о возможной смене власти, выходах на Евросоюз. Часто пускался в длинные рассуждения о религиозном фанатизме – причине не стабильности многих регионов мира и основе террористических движений.

Некоторые поддерживали его мысли, кто-то говорил о своем искании истины. Тех и других он брал на заметку. Сходился с ними поближе, целенаправленно вовлекая в разговоры на религиозные темы. Если видел, что оппонент не разделяет общепринятых взглядов и не прочь сойтись с каким-нибудь новым пророком, пил с ним на брудершафт и под страшным секретом делился тайной, что знает одного такого, проводящего время в далеких тувинских горах в медитации и общении с Высшими Существами. Если друг умолял его познакомить с этим избранником, Виктор обещал сделать все от него зависящее, дабы удовлетворить просьбу друга. Этих он вносил в список, как возможного кандидата в помощники. Когда таких оказалось довольно много, Андреев был поставлен в известность, относительно дальнейшего плана работ.

– Значит так, Владимир Петрович, – как-то вечером, за ужином начал Виктор, – Вы теперь особа приближенная к пророку, живущему в далекой Туве. У меня есть несколько нужных людей, которые нам сильно могут пригодиться. Необходимо им провентилировать мозги. Уже есть, что можно преподнести этим людям в качестве новых воззрений на мироустройство.

– Есть. Я бы сказал достаточно, что бы приступать к практической работе.

– Тогда я начинаю их приглашать в гости. Вас я буду рекомендовать, как человека, выбранного Учителем Человечества, для озвучивания его мыслей, через телепатическую связь.

– А если спросят: "где и как мы познакомились?". Что отвечать?

– Лучшая лож – не до конца рассказанная правда. Говорите все как есть. И про то, что Табуреткина нашли совершенно случайно, про Ваши походы. Можете и меня упомянуть, как мы встретились. Только то, что проверить ни как нельзя добавьте.

Мол в указанном месте Учитель встретил странное существо, которое оказалось – придумайте сами...

– Созданием превосходящим человека и обитающем на другой планете.

– Хорошо. Оно стало наставлять Табу Ре Ткина. Тот установил с Вами телепатическую связь и передает наставления для дальнейшей обработки в удобоваримом для человеческого мозга виде. Если будут задавать вопросы, а ответить будет не чего, напрягайтесь и говорите, что связи с Учителем нет.

Табуреткина надо спрятать. Что бы не показывал носа. Это надо же ему было с Потаповой сойтись. Она хоть и не тусуется, но дама заметная. За ней могут и приглядывать. Да ладно, выкрутимся.

Виктор позвонил Алле. Ни кто к телефону не подошел. Не случилось этого при последующих попытках связаться. При звонке на сотовый, вдова ответила, что они находятся за границей. Уточнять не стала. Это успокоило компаньонов.

Через несколько дней в квартире появился гость, чье лицо было знакомо по многим телевизионным передачам. Это был депутат одномандатник, не примкнувший ни к одной партии и создававший под себя свою. Человеком он был честным, но не далеким. Разглагольствования Виктора принял за чистую монету и хотел с его помощью заполнить пробел в платформе партии, которые многие именовали идеологической составляющей.

Вячеслав Данилович, как представился гость, был толстоват, лысоват, опрятен. Не многие вьющиеся волосы, без седины, зачесывал назад. Носил костюм, ставший для него второй кожей. Говорил ровно, не поднимая и не понижая голоса. В общем, являл образ своего парня, волею судеб заброшенного на олимп власти, но не кичившегося своим положением в обществе.

На все рассуждения Владимира Петровича, относительно мироустройства, отвечал однозначно: "Может быть...", мало придавая этому значение. Его больше интересовало деятельность государственных структур и экономических механизмов.

– А как они живут? Какой там строй? Если честно – религий у нас достаточно. Нам бы всех жильем обеспечить, да работой. Да не просто работой, а что бы зарплаты были для нормальной жизни годные. – Резюмировал он свои требования.

Андреев не нашелся, что ответить. Закрывал глаза, тер лоб, но в конечном счете расписался в своей не способности связаться с Учителем.

– Наверняка с Высшими говорит. – Сделал вывод за него Савлов.

Гость был удручен. Ему так хотелось услышать ответы по животрепещущим вопросам и вот не получилось. Его успокоили, пообещав связаться с пророком в ближайшее время и все разъяснить.

Тут в дверь позвонили. Открыв ее, Виктор обнаружил должного находиться в диких тувинских горах Учителя человечества собственной персоной. Коммерческий директор быстро приложил палец к губам и зашипел на ухо опешившему Табуреткину:

– Быстро уходи. У нас нужный человек, он не должен тебя видеть. Начнет вопросы задавать – все рухнет. Давай быстро...

Досказать он не успел. В дверях появился гость. Виктору не оставалось ни чего другого, как представить вновь прибывшего.

– Я не надолго. Уже ухожу. – Стал отступать к выходу Сергей Сергеевич.

– На несколько минут не могли бы задержаться? -Попросил его политик. Савлов, не заметно, ткнул Учителя кулаком пониже спины. Тот это воспринял как необходимость согласится на общение и остался, к величайшему не удовольствию хозяина, который пытался выразить радость по такому случаю. Прошли в комнату. Андреев, увидев вновь прибывшего, был удивлен и раздосадован не меньше компаньона.

– С ними прилетели? – Сделав ударение на "ними", поинтересовался Владимир Петрович у Табуреткина.

– На самолете. – Искренне ответил тот, не придав значения интонации спрашивающего.

– Из далека? – Спросил Вячеслав Данилович.

– С Кипра.

– Работали?

– И отдыхали.

Чувствуя, что лучше расписаться в незнании экономических проблем, чем обнаружить полное отсутствие не только сверх, но и обычных возможностей в новом пророке, Виктор перевел разговор в русло интересуемых депутата вопросов.

– Вот товарищ интересуется – как обустроить экономику? – обратился он с вопросом к Сергею Сергеевичу.

– Да, да. Это меня очень интересует. Что по этому поводу думают Ваши знакомые – существа с других планет?

– Не знаю.

– Вы не интересовались?

По целенаправленным взглядам товарищей, Табуреткин понял, что в его обязанности входило интересоваться такими вопросами.

– Нет, почему же. Интересовался. У них роботы работают.

– Я так и думал. Постиндустриальное общество. – Посетовал депутат. – Ну а Вы как думаете? Что нам делать?

– С чем делать? – не сообразил Сергей Сергеевич.

– С экономикой. – Пояснил Вячеслав Данилович.

Учитель задумался. Но видно делал он это не впервые, так как быстро нашел ответ.

– Вы знаете, я по образованию – технарь, инженер. Для того, что бы решить какую-то проблему, необходимо поставить задачу: что необходимо делать. Сформировать технические условия.

– В экономике то же самое. – Прокомментировал представитель власти.

– Потом проект. Его экспертиза. Выбор комплектующих. Оценка рисков.

– Да, да. – Все больше разочаровывался депутат.

– А Вы знаете, чем отличается формулировка понятия "электричество" в школе и институте? – Сменил тему Сергей Сергеевич.

– Чем?

– Одним словом. Если в школьных учебниках пишут, что электричество – направленный поток электронов, то в институте в начале этой формулировки стоит слово "предположительно". Мы живем в мире, где даже основополагающие понятия основаны только на наших предположениях. Тем не менее, все крутится, все работает. Экономика же наука молодая. Здесь нет того, что существует в точных науках: доказанных теорем и правил, которые подкреплены формулами.

– Пожалуй с Вами можно не согласиться. Существует достаточно большое количество доказанных законов, по которым работает экономика. – Не согласился Вячеслав Данилович.

– Вполне возможно. Но эти законы описывают, как и в технических задачах, работу на основе идеальных условий. К примеру, термодинамика вся описана на основе некоего идеального газа. Но если в физике, не идеальные условия только несколько меняют истинное положение и корректируются в процессе опыта, то действия какого-нибудь чиновника полностью опровергает любой экономический закон.

– Здесь я с Вами соглашусь. Как же его изолировать, что бы он не мешал?

– В обществе существует большое количество институтов, в которых слово коррупция не приемлемо. Я говорю о структурах религиозного управления. Конечно и там есть свои подводные течения. Однако они не так значительны, как в миру. Это связано с тем, что человек решивший начать служение отрекается от мира. У него нет детей, которым он может оставить имущество, нет жены, считающей своим долгом дать совет не разумному муженьку. Все его существо, все его вещи принадлежат церкви.

Что бы искоренить недобросовестность чиновников, надо создать новую касту, типа церковной. Идут же люди служить Богу, отрекаясь от всего человеческого. Не ужели служение людям – меньшая радость и меньшая ответственность. А для этого необходима новая религия. Новый взгляд на мироустройство.

– То есть Вы хотите изменить само устройство общества.

– Наверное. – Табу Ре Ткин был сам удивлен своими ответами.

– И как же Вы видите его устройство?

– Как бы я его не видел, общество само меняется. Революции свершаются без насилия, без гражданской войны.

Сословные разграничения стираются. В развитых странах дети рабочих и воротил бизнеса, учатся в одних школах. Неграмотность, существовавшая веками – побеждена во многих государствах.

В тех же странах – нет голода. Да и для многих других это уже не животрепещущая проблема. А ведь всего несколько десятков лет назад многие умирали от голодной смерти.

Да что говорить о бытовых проблемах. Мораль меняется. Заповеди Христа стали обыденностью: отменена смертная казнь; оскорбление словом – уголовно наказуемо; понятие прелюбодеяния – стало анахронизмом. – Все более увлекался Табуреткин.

– А вот Вячеслав Данилович, религию не считает главной задачей. – Встрял в разговор Савлов.

– Да? – Искренне удивился Сергей Сергеевич.

– Нет. Почему же. Я за. – Стал оправдываться депутат. – Понимаю, что у Вас более высокие задачи. Помогу.

– Это правильное решение. – Одобрил Виктор Павлович.

– Экономика в настоящее время изменилась. – Вдруг продолжил рассуждать Сергей Сергеевич. – Большинство населения работает не в сфере производства нужных для жизни вещей, а в сфере облуживания и производства вещей для самой жизни совсем не обязательных. Миллионы трудятся над созданием сотовых телефонов, компьютерных игр, телевизоров и магнитофонов. Компьютер пришел в каждый дом только для того, что бы отнять часть человеческой жизни на хождения в виртуальном мире. А сколько людей занято в шоу-бизнесе, на телевидении, в рекламе. Все они ни чего не производят, при этом очень хорошо живут. Торговля воздухом – самое доходное дело, от акций до покемонов.

Еще огромная армия контролеров. Даже там, где что-то производят, количество бухгалтеров, экономистов, супервайзеров больше, чем самих производителей продукции. А за этими проверяющими следят: налоговики, таможенники, надзоры всех мастей. И все получают зарплату и требуют дополнительной помощи в виде взяток.

И если бы от них от всех польза была. Страдает только работяга, потому как из его заработанных денег на взятки и жалование проверяющим много уходит.

– У меня знакомый один был, – решил от себя добавить Виктор Павлович, – работал в фирме, спутниковой навигацией занимался. На машины ставили эту самую навигацию, что бы отслеживать сколько машина проехала, что бы водители бензин на лево не продавали. Оборудование не дешевое, за обслуживание деньги плати, людей держать, для обеспечения работоспособности всего этого хозяйства надо. В итоге экономии чуть. Зато шофера не воруют.

– Это как раз иллюстрация сказанного мной, – продолжил Табуреткин, – и все это от того, что нет у людей нет моральных принципов, которые может дать только религия.

Помолчали. Все находили в себе отсутствие моральных устоев и в тайне радовались этому. Жить без них было легче и интересней. Вот только бы если другие им следовали...

– А сами как думаете, Вячеслав Данилович, жизнь в государстве налаживать? – Поинтересовался Владимир Петрович.

– Думаем. Я же не один. У меня много народу работает. Что-то высчитываем, что-то из исторического опыта, так сказать берем, что-то новое придумываем. Вот Вы я вижу люди не глупые. Приходите, поможете.

– Непременно. Поможем. – Пообещал технический директор.

– А Вы вообще-то демократы? – Поинтересовался депутат у собрания.

– Я нет. Не люблю эту Вашу демагогию. Как резина: на все натянуть можно, и чем в нее не кинь, все отскакивает. – Ответил Андреев.

– Как говорил Черчилль – "Лучше ни чего не придумали".

– Так значит надо придумать. А то нынче все, даже коммунисты, себя в демократы записывают. Ни кого нет, кто бы против высказался. Кстати, в стране много людей, которым эта самая демократия поперек горла. На этот электорат поработать не хотите?

– Что же другое предложить?

– Ныне власть принадлежит выборным людям. А выбранный это не значит – умный, честный, трудолюбивый. Демократия вообще предполагает верховенство серости. На работу, даже посудомойкой устроиться, и то хозяин определит испытательный срок. А здесь выбрали дурачка или клоуна, он на весь мир страну позорит и ни чего с ним не сделаешь. Я бы не выборы, а конкурсы на соискание определенной должности устраивал. Но только на уровне городов. Хочешь к примеру поруководить городишком каким – приходи, экзамены сдавай. Самые умные уже на выборы могут идти. Выбрали – работай, но до тех пор, пока в твоем городе порядок, пока люди живут с каждым днем лучше и лучше. Стали плохо жить – освободи место. В губернаторы – назначать из тех, более низших руководителей, которые в данной области лучше себя проявили. Если твой город, на единицу поступивших налогов, больше всего построил жилья, отремонтировал дорог, предоставил льгот малоимущим – руководи областью. По тем же параметрам в министры отбирать. В председатели правительства. В президенты. Без всяких выборов. И что бы контроль, ни кому не подчиненный, тотальный и круглосуточный – за личными доходами, расходами. Еженедельные, а то и ежедневные отчеты – что ест, на чем и с кем спит, что купил.

– Так ни кто во власть не пойдет. – Решил Вячеслав Данилович.

– Почему?

– Как в тюрьме жить, каждый шаг под контролем.

– За артистами следят, а кандидатов попасть в шоу-бизнес с каждым днем все больше и больше. А если честно, Вы сами почему в политику пошли?

– Если честно по колее туда въехал.

– Это как?

– Обычно. С детского сада началось. Вид у меня уже в те годы презентабельный был. Вот меня на всех утренниках в первый ряд – стихи читать ставили, представителей всяких поздравлять. В школе то же самое. В совет дружины выбрали, по указке учителя, затем в комитет комсомола. Так всю жизнь где-то да участвовал. На работу устроился – в профсоюз. Закалка с детского сада, за коллектив отвечать. Так меня колея до Государственной Думы довела.

– Вот видите. Сами не из-за денег, не из-за власти, работаете. Просто жизнь Вас определила на эту работу.

– Возможно.

– Чем бы занимались, если бы по-другому все было?

– Не знаю.

– Так вот и будут, при любых условиях, на руководящие должности желающие находится. Не сам пойдет, так кто-нибудь надоумит. Да наверное и лучше, если по совету коллектива.

Владислав Данилович стал прощаться. Его не задерживали.

– Но все же подумайте над моим предложением. – Напутствовал он компанию, уходя.

– Да и Вы нас не забывайте.

– Не забуду. – Пообещал высокий гость.

Когда за ним закрылась дверь, Виктор Павлович с уважением посмотрел на Табуреткина.

– Молодец, Серега! – Похвалил он учителя – Вставил ему. Не ожидал от тебя.

– Да я ни чего. Я так. – Скромничал Табуреткин.

– Нет, правда молодец. – Присоединился Владимир Петрович.

– Да и Вы поддержали.

Все были довольны друг другом, проникаясь убеждением в слаженности и сплоченности команды.

– Вы что на Кипр то ездили? – после некоторого молчания поинтересовался Андреев.

– Там у Аллы недвижимость. Надо было оформлять.

– А чего заявился? Неожиданно как-то.

– Хочу пригласить на свадьбу. Мы решили пожениться.

– Поздравляю. – Андреев пожал Сергею руку.

– Присоединяюсь. – Виктор потрепал по плечу Учителя Человечества.

– Когда свадьба?

– Через месяц.

– Ты там, под бабью дудку не пляши. Она конечно дама богатая, да и ты – Символ Просветления. – Напутствовал товарища Владимир Петрович.

– Да, Сергей Сергеевич, к Вам теперь будут иногда домогаться с вопросами. Я Вас очень прошу – надувайте щеки, делайте многозначительные взгляды, но сильно не откровенничайте. Мы то Вас в Туве, как бы держим. Вы мол там с внеземными цивилизациями общаетесь. А тут такой конфуз – Учитель собственной персоной, да еще с Кипра. Отдыхал, видите ли. – Пожурил Виктор Павлович.

– Постараюсь.

– И еще. Если в голове мысли есть – делитесь. В гости заходите когда.

– Зайду. Обязательно.

– Где отмечать собираетесь? В ресторане?

– Нет. Дома.

– Это хорошо. Шумиха нам пока ни к чему.

Сергей Сергеевич покинул товарищей. Оставшись одни, они порасуждали на тему семьи и брака. Вспомнили о наказах депутата и легли спать. Дел с каждым днем становилось больше и больше.