Текст книги "Табу Ре Ткин(СИ)"

Автор книги: Сергей Хорошев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 17.

И снова поезд вез их к конечной цели. Тепло и уют цивилизации, после времени проведенного в условиях без удобств и электричества, радовали путешественников. Чай с сахаром, консервы, пиво – забытые вкусы по-новому ублажали вкус. Забытое понимание, огромности мира, возвращалось в сознание. Мужские разговоры о футболе и политике, возрождали забытые понятия и мысли.

Времена социализма, приучили русского человека быть политически грамотным. Во времена демократии, это трансформировалось, по большей части у лиц пожилого и среднего возраста, в потребность слушать новости и обсуждать положение в стране и мире. Молодежь, воспитанная в несколько ином ключе и не знакомая с традицией еженедельных политинформаций, интересовалась больше жизнью шоу-бизнеса и курсом иностранной валюты. В плацкартных вагонах путешествовали, в основном, люди относящиеся к первой категории. От этого разговоры в купе, в котором расположились Сергей Сергеевич и Владимир Петрович, велись о политике США на Ближнем Востоке и вопросах положения внутри страны.

– А все таки американцы молодцы. – Пожилой гражданин ехавший на нижней полке, продолжал давно начавшийся разговор вокруг Ирака.

– Почему? – должным образом поддержал его интеллигентного вида гражданин, представившийся Всеволодом Николаевичем.

– Патриоты они. – Пожилой решил дать другое направление разговору.

– А мы, что не патриоты? – обиделся дед с бокового места.

– Мы нет.

– Почему это – нет?

– Они, я слышал, только свои, американские вещи покупают. Поддерживают своего производителя. А мы – все китайское носим.

– Это ты может китайское, а я во всем нашем.

Глядя на деда возразить было не чего. Его одежда была явно пошита ударницами коммунистического труда, во времена напряженных отношений с дальневосточным соседом.

– Ну Вы может и в отечественном. Вы человек старой закваски, а вот он,– тут пожилой гражданин указал на Табуреткина, – в импорте. Нашьют маек, всяких рож иностранных на них нарисуют и продают втридорога. А от нас нефть к себе чалят. Вот, кто у Вас молодой человек на майке нарисован? Небось и не знаете?

– Андропов, Юрий Владимирович. – Сергей Сергеевич сам был удивлен видом бывшего генсека на своей груди. Майку он купил случайно в переходе у вьетнамца, а задумался о изображении только сейчас, не обращая раньше внимания на портрет.

– Действительно – Юрий Владимирович. – Интеллигент даже одел очки, что бы разглядеть.

– Все равно китайская майка. Наши бы ни за что такого не выпустили. – Не унимался пожилой гражданин.

– Значит патриот – тот кто носит отечественные вещи? – вмешался в разговор Владимир Петрович, не нашедший понимания, у обслуживающего вагон персонала. Хмурые тетки наотрез отказали в продаже алкоголя, по которому тот успел соскучится. Будучи в плохом настроении, его потянуло поспорить.

– И кто ездит на отечественных машинах, смотрит русский телевизор, ест нашу еду.

– На наших машинах только разбиваться. И так демографическая ситуация ни куда, а здесь еще на "Жигулях" разъезжай. Телевизоры, все равно из импортных деталей собрали. Из Китая вести – самим дороже. А еду иностранную – Онищенко не пускает.

– И правильно делает. Генетически измененных продуктов насуют и к нам.

– А "Жигули" – машина хорошая. Я двадцать четыре года на своей проездил и не разу внутрь не заглядывал. – Подал реплику дед во всем нашенском.

– Много наездили?

– Тридцать семь тысяч прошел.

– Это не пробег. Японки по пятьсот тысяч наезжают.

– А куда ездить то? Мне хватило.

– Сейчас патриотизм поднимают. Спасибо Путину. – Вернулся к основной теме разговора пожилой пассажир.

– Это всегда так. Как экономика на подъем идет – так патриотизм возрождается. Потом, когда доходы у людей большие станут – за дороговизной западной гоняться начнут. Все станут западниками. Экономика в низ пойдет. Сядут на мель и по кругу. У нас, русских, всегда так. Со времен Петра. – Интеллигент оказался философом.

– Вот нефть кончится, тогда и сядем в лужу. Все на нефти держится. – Разговор переходил в экономическую плоскость. Времена коммунистического воспитания не прошли для людей даром. В политике, экономике и воспитании молодежи разбирались все. При чем разбирались хорошо.

– Раньше сядем. Вот читал, что нефтяные компании почти всю прибыль на дивиденды пускают. – Всеволод Николаевич показывал знание экономических терминов.

– Это что такое? – Дед в наряде от фабрики "Большевичка" с такими понятиями не был знаком.

– Прибыль, то есть. Значит, не верят в завтрашний день. Там не дураки сидят, что-то знают.

– Интересно, что?

Владимир Петрович решил блеснуть аналитическим умом и продемонстрировать, как можно добыть информацию из открытых источников.

– Вот в газете написано: " Фирма Toyota выпустила автомобиль с гибридной установкой. Питание электродвигателей производится от аккумуляторов...". Еще читаю : "В Париже, в Елисейском дворце, в присутствии французского президента Жака Ширака, 21 ноября подписано соглашение о создании Международной организации по строительству термоядерного экспериментального реактора ИТЭР (ITER – International Termonuclear Experimental Reactor). Время действия Соглашения 35-45 лет. Это – завершающая юридическая процедура, после которой, уже с нового года, начинается практическая реализация уникального проекта, призванного воплотить мечту человечества о "земном солнце" – надежном и бесконечном источнике энергии.

Реактор решено строить во французском ядерном центре Кадараж. Он будет создаваться объединенными интеллектуальными и материальными ресурсами 7 участников: Россия, объединенная Европа, Япония, Китай, Корея, США, Индия. "Соглашение подписали представители стран, население которых в общей сложности превышает половину населения планеты. Теперь можно с уверенностью сказать, что человечество реально стоит на пути освоения термоядерного синтеза", – сказал заместитель Федерального Агентства по атомной энергии Владимир Травин, поставивший свой подпись под документом от имени России". Вот и получается – сначала сделают дешевые аккумуляторы, потом электростанции с дешевой и безопасной электроэнергией, и нефть станет ни кому не нужна. Осталось пять лет. На пять лет и нынешнего оборудования качать хватит.

Поезд ехал по богатым нефтяным районам. За окном мелькали иностранные автомобили, в которых сидели нефтяники.

– Да... Что с людьми будет? – пожилой гражданин озвучил витавшие в воздухе мысли.

– Приедут в Москву из своих тюменей, вартовских, пермей, на Лэнд Крузерах, и будут у стен Кремля требовать не закрывать нефтяные скважины, выплачивать зарплату на прежнем уровне. Только это еще ни чего. У этих нефтяников – охраны, как в Германии армия. А эти охранники зарплату получают побольше нефтяников, и у всех оружие. Вот если те приедут и требовать чего-то начтут, то тут-то и держись. – Владимир Петрович, стал запугивать попутчиков войной.

– Что же? Опять, гражданская? – заинтересовался интеллигент.

– Не думаю. Потому и стабилизационный фонд держат. Приедут безработные нефтяники с вооруженной охранной, им их же деньги, до поры сохраняемые, и отдадут. Вот у арабов нефть покупать не будут – это проблема. Деньги у них останутся. Оружие есть. Скоро атомную бомбу сделают. Как бы джихада какого не начали. Да и нашим нужно будет на работу кое-кого устроить. Вот военные заводы, законсервированные и не очень, на полную мощь работать и начнут. Будем и себя и арабов вооружать. Те ж на Европе отыгравшись не успокоятся. На нас попрут. Опять, как во вторую мировую: Америка – Россия, братья на век.

Вдруг раздался звонок сотового телефона. Рефлекторно, каждый обратился взглядом к своему пиджаку. Телефоны были у всех. Но звук раздавался из кармана, выпущенного в советское время. Дед, полез в карман и к удивлению окружающих извлек нарушителя тишины.

– Да, еду. Завтра буду. Завтра говорю. Ладно... До свидания. До свидания говорю.

Поговорив, старичок убрал аппарат обратно и как бы оправдываясь решил объясниться:

– Внучек подарил. У нас в деревне, только такие телефоны и работают. Нам, старикам без телефона ни как нельзя: скорую вызвать, случится что... Старый отдал. У него теперь с фотоаппаратом. Надо же, что узкоглазые придумали – и поговорить и сфотографировать и даже кино снять можно. Да...Раньше бы такое – как чудо. А теперь ходят и выбирают, то не так, это не эдак.

Помолчали.

– Патриот тот, кто из двух вещей, одинаковых по цене и качеству, выберет свою. А если покупать свое, только потому что оно наше, то только себе же хуже и сделаем. – Закончил начатый разговор Всеволод Николаевич.

Однако, молчавший до этого Сергей Сергеевич, поставленную в разговоре точку, превратил в запятую.

– А я вообще против патриотизма. – Произнес он высокопарно.

– Это почему же? – Пожилой гражданин без имени с укоризной посмотрел на говорившего.

– Однажды смотрел по телевизору соревнования, толи по лыжам, толи по биатлону. Соревнования у нас в стране проходили. И из-за голоса комментатора, по адресу бежавшего первым норвежца, в эфир неслись совсем не литературные и совсем не добрые слова. Хорошо, что тот ни чего по нашему не понимает. А не было бы ни какого патриотизма, болели бы за того, кто больше вкалывал, что бы быстрее всех бегать. А что на футболе или хоккее творится...

И еще. Читал местную газетку. Так там дошли до того, что в соседней области, вроде уже и не русские живут. Мол к себе везут нашу сельхоз продукцию, у себя перерабатывают и нам втридорога перепродают. Не пускать, и все.

– Вот из-за таких, у нас в стране разруха! – Дед с боковой полки, произнес это со злом и укоризной.

– А не наоборот? – Табуреткин решил защищаться.

Но с ним спорить не стали. Поезд подходил к крупной станции и все собрались на перрон.

Глава 18.

Город встретил путешественников тишиной перрона. С расцветом частной торговли, бабушки, баловавшие пассажиров домашней выпечкой, картошкой и котлетами, канули в небытие, разогнанные милицией, с подачи санитарных врачей, в свою очередь получивших за свою работу мзду от частных предпринимателей, держащих ларьки на вокзале. От этого былая своеобразность мест ушла в прошлое. Глобализм добрался и до окраин. Выбор был обычен: чипсы, кола, пиво. Водку не продавали, а выпить хотелось. Смена власти и политической ориентации, почему-то не коснулась антиалкогольных начинаний, начатых Горбачевым.

Владимир Петрович решил сбегать на вокзал, что бы купить искомое там, как объяснил он Табуреткину. Сам же считал, что пора отчитаться перед генералом о ходе операции в развернутом виде. Предыдущие доклады он делал тайком и они не изобиловали большим количеством подробностей. Это было упущением, способным вселить вышестоящему руководство некоторые подозрения.

Как оказалось, Кудрявцев времени зря не тратил. В отсутствии майора, увлекся мистикой, паранормальными явлениями, телепатией, телекинезом и прочей чертовщиной. Его знания в этом вопросе становились все более объемными и он все больше и больше убеждался в присутствии вокруг сглазов, ведьмаков, домовых и прочей потусторонней шушеры. Выписанный им из Москвы один из подопытных института мозга, рассказал много интересного о передаче мыслей и управлению другими людьми на расстояние. Под влиянием этого экстрасенса, генерал приказывал майору под любым предлогом прибыть к месту постоянной дислокации, на предмет освидетельствования. Генерал в серьез опасался попадание Владимира Петровича под воздействия потомка тибетского монаха, и хотел лично убедиться, что это не так. Экстрасенс, который постоянно теперь находился при высокопоставленной особе, хмурил брови и глубокомысленно вздыхал, глядя в никуда.

Андреев ослушаться не мог. Когда уже объявили, что поезд отправляется, он выбежал из перехода, неся две бутылки водки. На глазах у Сергея Сергеевича, естественно поскользнулся разбив тару, и лежа на земле, схватился за ногу, голося о своем горе. Табуреткин кинулся к нему.

– Владимир Петрович, что с вами?

– Все. Отходился я. Ты уж один езжай дальше.

– Нет. Что Вы. Без Вас не поеду. – Слушать возражений не стал. Кинулся в вагон. Через несколько секунд, Учитель Человечества, прыгал на перрон, из набиравшего ход поезда.

Андреева положили на носилки и отправили в травмоталогию на "Скорой помощи". Сергей Сергеевич напросился сопровождать пострадавшего. Ему не перечили. Водитель оказался любознательным человеком. По дороге в больницу, стал расспрашивать, кто они, откуда, куда направляются. Не делавший из своего похода тайны, Табуреткин, неожиданно для себя и для Владимира Петровича, признался, что направляется исполнять пророчество древнего ламы в далекую Туву. Это заинтересовало шофера до степени невменяемости. Весь путь он старался выяснить все подробности пророчества. Видно человек жил по большей части среди пророков, к которым питал самые теплые чувства.

Владимира Петровича увезли из приемного покоя. Доктор, получив от него бакшиш, долго мотал головой перед Сергеем Сергеевичем, говоря, что пациент пробудет в их учреждении долго. В палату к пострадавшему пустил, рекомендуя не задерживаться долго, что бы не беспокоить больного, которому необходим покой.

– Ты вот что, Серега. Езжай без меня. Куда идешь то? Так и не сказал. – Слукавил майор, снабдивший Табуреткина подробными картами далекой местности.

– Ладно, расскажу. Я там поживу некоторое время, а Вы, если хотите, приезжате. – И движимый лучшими чувствами, поведал про цель своего путешествия, про урочище Ооара, про пещеру святого Дыына, про камень в форме медведя.

– Сразу туда?

– Через Новосибирск поеду. Там друг живет. У него немного побуду.

– Ну ладно, прощай.

– Встретимся.

– Будем надеется.

Сергей Сергеевич оставил вещи Владимира Петровича на попечение медсестры и вышел под открытое небо. Оказалось, его ждали. Давешний водитель стоял около старенькой шестерки, явно радуясь его появлению.

– А я вас жду. – Он не стал обманывать ожидания Учителя.

– Зачем?

– Да, думаю, человеку переночевать негде в незнакомом городе, приглашу в гости, глядишь не побрезгует. Меня Саней зовут.

Саня был не только любителем теософии, но и знатоком психологи. После таких слов, погостить, отказался бы только Владимир Петрович, который думал не только о себе, но и о тех, кто рядом.

– Да нет, что Вы... Если не потесню.

– Не потесните.

Они сели в автомобиль и вскоре сидели за столом, который не отличался особенным хлебосольством. Видно гости часто бывали в этом доме, и супруга Александра, хотя и не высказывала недовольства, к гостю отнеслась прохладно, особых разносолов на стол выставлять не стала.

– Выпьешь? У меня заначка есть. – Хозяин, человек пролетарского склада, сразу перешел на ты. Видно к учителю он питал не больше уважения, чем хозяйка.

– Выпью. – Сергей Сергеевич, зная свою натуру, решил заправиться спиртным, что бы лучше соответствовать роли знатока Великих Откровений.

Они выпили, съели приготовленный ужин. Выпили еще. Когда выпивка закончилась, и как показалось Саше, Учитель находится в благодушном расположении духа, он перешел к основной цели приглашения.

– Слушай, а ты Бога видел?

Сергей Сергеевич помотал головой.

– А архангела?

– Только ангела. Он мне не понравился.

– Да ты что?! Он тебе дал какое-то указание?

– Нет. Он просто чистил крылья. Когда меня и еще одного моего товарища увидел, то улетел.

– Куда?

– Не знаю. На небо, наверное.

– А куда же ты идешь?

– В одно место. Не могу говорить. Тайна.

– Понимаю. А кто тебя послал.

– Тувинец один. Он приходил исполнить предначертанные его роду пророчества. Вот я и иду.

– Да. Много на свете интересного.

Он помолчал собираясь с мыслями. Было видно, что ангелы, пророчества и теология ему не так интересны, как его собственная сущность, ради которой он и зазвал Табуреткина. Находясь под действием спиртного, не стал долго расспрашивать о чудесах и перешел к делу.

– Я ведь математик по образованию, – начал издалека, – физмат закончил. Но после института, работы не нашлось. Сначала в школу пошел, но там зарплата так себе, пришлось поменять профессию. На скорую помощь устроился водителем, еще подрабатываю на маршрутке. Денег хватает. Живем, сам видишь, вдвоем с женой. Но математику, скажу тебе, я не оставил. Хобби – как теперь говорят. Так вот...

Он посмотрел на гостя, проверяя готов ли тот к восприятию следующей фразы. Поняв по внешнему виду, что еще нет, решил продолжить вступление:

– Ты в Бога веришь?

– Нет.

– Как же нет?! Ты же ангела видел?

– Там был один гражданин – знаток по этим существам. Так он сказал, что это такой вид инопланетной жизни и что с них, не образованные крестьяне и выдумали всяких ангелов. Да и мне показалось, что это не совсем ангел, а скорее дельтапланерист.

– Ну ладно. Так вот, используя математические выкладки, я доказал, что Бог есть!

Он победно посмотрел на Табуреткина. Тот, видя, что от него ждут если не изумленных выкриков: "Что? Как? Неужели?", то хотя бы заинтересованности, изобразил на лице мину неподдельного интереса к сказанному – поддался вперед, округлил глаза и приготовился слушать дальше.

– Нет я конечно не Перельман какой, но все таки...

– Кому показывали расчеты?

– Конечно. Город у нас большой. Сам видел. Пошел на кафедру, где учился. Мне наш доцент, теперь профессором стал, и говорит: "Это не доказательство – это так...". И ни чего объяснять даже не стал. Я к этим, к теософам. Главный их, выслушал меня, похлопал отечески так по плечу: "Молоды Вы, молодой человек. Вам необходимо познать мудрость..." и так далее, в том же духе. Приходите к нам, мы Вам расскажем, мы Вас научим. Стал я к ним ходить, думаю кого найду, из специалистов по этому делу. Но там то эту книгу купи, то другую, то надо на поездку для участия в симпозиуме сброситься. Плюнул я на них. В автобусе, пока людей вожу, всякого насмотрелся. Иногда очень интересные люди попадаются. Слушаю я их, и иногда в гости зазываю, что бы посмотрели мои выкладки.

Супруга, как бы случайно заглянула на кухню, и ни чего не взяв удалилась в комнату.

– Не будет ругаться?

– А... – Александр махнул рукой, давая понять, что особого скандала быть не должно.

– Я ей сказал, что ты математик из Москвы. Я тебя, мол, на кафедре выловил. Правда, водку зря пить стали. Не верит, понимаешь, что математики пьющие бывают. Слушай, а давай скажем, что ты Перельман?

– А она поверит? Может она этого Перельмана видела?

– Могла. Я ей все уши про него прожужжал, когда ему миллион долларов предлагали. Но я, говорю – возьму. Она на некоторое время успокоилась. Сама не грамотная, санитаркой на скорой работает. Зато не мешает, уважает, когда что. А под Перельмана вторую бутылку даст. Если что, скажешь – постригся и побрился. Он же волосатый и с бородой.

– Ладно. Скажи.

Саша ушел в комнату. Вернулся он с тетрадкой.

– На, почитай...– Сказал он громко, и уже шепотом добавил,– Вид поглубокомысленней делай.

Через несколько секунд на кухню пришла Лена – хозяйка дома.

– Значит Вы – Перельман?

Сергей Сергеевич кивнул, после чего высоко поднял голову, демонстрируя оскорбленную невинность.

– Не похож.

– Я постригся и побрился.

Лена сомневалась. Она не видела известного математика без бороды и шевелюры. Немного поизучав неизвестного, продолжила допрос:

– Что же Вы от миллиона долларов отказались? И пьете. – Добавила, помедлив мгновенье.

– От того и отказался, что пью. – Нашелся Сергей Сергеевич.

– Я же тебе говорил – все математики пьют. В алкоголе калорий много, для мозгов необходимо.

– Точно. – Подтвердил слова хозяина "Перельман". – От того и денег не взял. Боюсь спиться. А так – только в исключительных случаях. Мысль появиться, я скорей к жене. Она уже знает. Стакан нальет и не беспокоит. Час, полтора подождет – еще стакан. Наука – прежде всего. А деньги?...

Хозяйка ни чего не сказала. Вышла. Было слышно, как она собиралась. Вскоре хлопнула дверь.

– Что я говорил. Золото, а не баба. Даже обманывать стыдно. – Было видно, что Саша врал супруге не редко.

– Сейчас принесет. А напьемся, не выгонит. Ты посмотри. – Он предложил гостю ознакомиться с содержимом тетради.

– Да я ни чего не понимаю.

– Что здесь понимать. Все ясно. Теорию вероятностей учил?

– Учил. Только не помню ни чего.

– Ладно. Смотри – вероятность существования нашего мира равна единице. Правильно?

– Не знаю. Слышал, что нет.

– Как не единице, если существует?

– ?

– Это и не важно. Берем любую величину, хоть ноль, умножаем на бесконечность – получаем единицу. То есть существование мира – сто процентов вероятно.

– Почему на бесконечность?

– Время. Время в течении которого возможно появление события равно – бесконечности. Правильно?

– Может быть...

– Пошли дальше. Вероятность существования такого же мира, или повторение нашего в бесконечности пространства-времени – величина опять бесконечно малая. Но опять произведение любой бесконечно малой величины на бесконечность в результате дают единицу. Следовательно – либо наш мир будет существовать бесконечное количество времени, или уже существует такой же, а точнее их множество. А если так, то рассуждая таким же образом придем к выводу о возникновение во времени и множестве миров существа подобного Богу. Что и следовало доказать.

Он гордо посмотрел на Сергея Сергеевича. Было видно, что это он говорит не первый раз, и не первый раз изображает радость за себя любимого.

– Возможно ты прав. Но вопрос – кто такой Бог?

– Бог это – Бог.

– Ну кто это?

– А это вопрос философский и на него отвечать тебе.

– Ты же доказал его существование. Существа – подобного Богу. Вот мне и интересно какому: Кришне, Иегове, Будде, Аллаху?

– Всем.

В это время пришла хозяйка. Не раздеваясь, она прошла на кухню и поставила на стол бутылку водки. Водка была не дорогая.

– Спасибо, солнышко.

Солнышко, ни чего не сказав, удалилось.

– Выпьем?

– Выпьем.

И мужики, оставшись наедине с поллитрой, перешли к вопросам философии, в которых, как оказалось, сильны не были. Разговор шел бессвязный и постепенно перешел в односторонний. Сергей Сергеевич, что-то доказывал Александру, тот не слушал, но соглашался со всем сказанным. Временами до него доходил смысл и он начинал спорить, затем терял нить разговора и опять начинал соглашаться. После того, как замолкал гость, хозяин начинал свою отходную. Бутылка заканчивалась. Отвыкший, от употребления алкоголя, Табуреткин первым оставил место беседы, заснув прямо за столом. Александр, как гостеприимный хозяин, перетащил его на палас в гостиной, положил ему под голову подушку, и сам отправился спать под бок к жене.

Выспаться Сергею Сергеевичу не дали. Часов в шесть утра, хозяин растолкал гостя:

– Серега, вставай. Вставай, говорю.

– Что такое...

– Мне на работу. Шабашить пора. Уже Газель под окном.

– Какая Газель?

– Обыкновенная. Маршрутка. Вставай. До вокзала довезу. Тебе же на вокзал?

Плохо соображая после вчерашнего, Табуректин быстро собрался. Вышли. Саша помалкивал. Было видно, что он удручен вчерашним. Посланец пророка – оказался простым человеком. При этом ни чего не смыслил в математике, да еще назвался Перельманом. Теперь под эту фамилию, жена ни чего не даст, что было обиднее всего.

На вокзале, Сергей Сергеевич, взял билет до Новосибирска, на ближайший поезд. Через час, он спал на верхней полке купейного вагона. Ему не мешали. Во сне он доказывал теорему Ферма, а суровый бородатый дядька грозил ему с галерки большой аудитории.