Текст книги "Однажды в мире грёз (СИ)"

Автор книги: Сергей Дешанель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Подросток никогда такого не видел, чтобы можно было укрыть от лишних глаз такое невероятно огромное пространство. В голову подобно десяткам молниеносных стрел врывались самые тревожащие вопросы, на которые получить ответ возможно лишь осмотрев и изучив все досконально.

Только вернувший свою прежнюю уверенность взломщик потайной комнаты, перестав, наконец, прятать глаза от всепоглощающего света дара небес, вновь оказался в пыльной тьме лицом к лицу с многократно увеличившейся настоящей грозовой тучей с ударами молний, оставляющими на серых каменных стенах черные обожжённые следы.

Торн, находясь в паре шагов от безумия роковой стихии, едва не повернул обратно к двери, как неожиданно в голове промелькнула без конца повторяющаяся картинка с черной отметиной от разряда. Каменные блоки, составляющие весь корпус замка, устояли перед ударами, казалось всесокрушающей агонии грозы. Открытие убедило юного волшебника, что не всегда только сила в чистом ее проявлении способна преодолеть всевозможные препятствия и добиться лучшего результата. Прежде всего, нужно полагаться на свой ум, а лишь потом прилагать усилия.

– Посмотрим, что ты на это скажешь, толстый мешок с пылью! – процедил сквозь зубы подросток и прижался в отступлении спиной к двери.

В последний раз, будучи уязвимым, он бросил вызывающий взгляд на надвигающуюся опасность, а затем раздвинул руки и прижал ладони к холодным камням, за считанные секунды покрывшим его плотным каменистым слоем, создавая статую необычной формы, причем вполне живую.

Торн, облачившись в подобие доспехов от ударов молнии, плавно и медленно, регулируя каждое с трудом дающееся движение ног, решил, больше не обращая внимания на раздумья и голос разума пройти сквозь зловеще искрящую пелену и, наконец, свободно вздохнув, предаться поискам истины.

Живой монумент, с легкостью выдерживающий грозовой фронт (если это так можно было назвать), уже многократно испытал на себе жалящее прикосновение смерти и мечтал поскорее завершить это хождение по лезвию ножа, боясь, что тонкий слой породы, столь упорно защищающий от ожогов тело, вот-вот треснет и рассыплется мелкой крошкой

Положение еще более усугубилось, когда впереди показался эпицентр растущей мощи.

Небольшой утопающий в слепящем свете шар, испускающий все молнии, будто ожил, притягивая неподвластным управлением окаменелое тело подростка.

Торн, как ни старался воспрепятствовать силовому магнетизму смертоносной сферы, постоянно сталкивался с неудачей, боясь представить, что с ним произойдет после разрушительного воздействия: быстрая смерть – это только в лучшем случае.

В результате соприкосновения, каменная броня просто не выдержала сильного перегрева и взорвалась, как и предполагал подросток, слепящая сфера тоже не выдержала прямого контакта, озарив чертог последней яркой вспышкой, а затем, блеснув угасающими кривыми нитями молний, исчезла навсегда.

Торн, оказавшись на полу после такого выброса энергии, слегка приподнялся, все еще не веря, что худшее теперь позади, и открыл глаза, увидев, как некогда заполонивший все пространство огромный слой пыли вновь стелился на пол.

– Теперь самое интересное!

Волшебник сделал глубокий вдох и посмотрел вдаль, где под плотной завесой мрака среди прочих неизвестного назначения предметов, хранилось то, ради чего он рискнул жизнью.

Напряжение, не сравнимое ни с одним из пережитых ранее моментов истины, постепенно переросло в чувство эйфории. Полотно, покрывшееся за долгие годы службы толстым слоем пыли и тенетами, теперь томительно выжидало того самого момента, когда закончится очень долгая защита столь необычного неизвестного происхождения артефакта, выдаваемого за старое зеркало с черным отражением.

Единым взмахом руки Торн отправил грязное покрывало в сокрытую во тьме даль чертога, не отрывая глаз от представшего зрелища – черное зеркало в форме прямоугольника, длинной стороной, почти дважды превышающей ширину, застыло в воздухе.

Подросток, едва не потеряв из вида сливающееся с темнотой магическое приспособление, предпринял отчаянную попытку разглядеть его со всех сторон, надеясь найти хоть мельчайший изъян в его идеальной структуре, толщиной в половину ногтя, и состоящей, если трогать на ощупь, практически из одного и того же еще неизвестного природного или искусственного довольно твердого отдающего теплом материала.

Торн, поборов сильное желание создать хоть какое-то освещение, осознавал, что любое проявление магии в непосредственной близости от артефактов может вызвать непредсказуемую цепную реакцию, а столь ощутимый всплеск энергии неизбежно привлечет внимание совета. Как бы далеко они ни находились и что бы ни делали, такой резкий скачок поменяет форму их тел, превратив в пульсирующие ярким цветом тела. Начнется тайное расследование, и так или иначе, но все маги Одриона найдут это место, и случится это довольно скоро, и тогда придется следовать определенным правилам, какими бы обременяющими они не казались.

На ум пришла лишь утешительная идея использовать самую безобидную магию, увеличив зрительные возможности, придав глазам способность лучше видеть во тьме, подобно хищнику, отслеживающему свою жертву в ночном лесу.

Но теперь возникла проблема посерьёзнее. Торн даже представить не мог, как использовать черное зеркало, на котором, кроме размытого едва заметного отражения отливающих сиянием зрачков его глаз, больше ничего не появлялось.

– Что, если это какой-то механизм, требующий включения? – подумал вслух юный волшебник, снова осмотрев корпус, хаотичными движениями головы исполосовав мрак огоньками глаз.

Но включатель так и не нашелся. Корпус имел идеально ровную гладкую структуру, и найти какой-либо выступ, как и ранее, не представлялось возможным.

– ВКЛЮЧИСЬ! – на повышенных тонах скомандовал растерявшийся искатель приключений.

Торн в нервном напряжении метнулся туда обратно, подняв неосторожными шагами горы пыли, пытаясь быстрее сообразить, как, наконец, включить эту штуку и можно ли это сделать без прямого вмешательства магии.

Выход нашелся, когда подросток, вновь приблизившись к черному зеркалу, вдруг неожиданно чихнул, заставив застывший в воздухе корпус озариться яркой белой вспышкой (очевидно, как знак при включении, раз уж на то пошло). Торн едва успел оправиться от внезапности ударившего в лицо света, как на смену одному потрясению пришло другое, когда в зеркале на темном фоне возникло очертание ладони, невероятно точно совпадающей с размерами его кисти.

– ТРЕБУЕТСЯ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ! – прозвучала вполне внезапная команда.

Торн из всего вышесказанного не понял смысл лишь одного слова, но и попытаться попробовать сделать то, что требуется, не отказался.

Тем временем изображение ладони в зеркале приобрело двойника. Каждую секунду на него накладывалось одно и то же очертание руки.

Подросток, увлеченный процессом, лишь спустя несколько секунд, осознавая на что идет, понял принцип действия зеркала, требующего всего лишь до него коснуться ладонью, и выполнил команду.

На поверхности с изображением пробежало несколько светящихся полос, подтвердив опознание личности и открыв полный доступ к выполнению любых задач.

Торн не помнил себя от счастья, как тогда, когда впервые обнаружил в себе магические способности, повергавшие в ужас не только простолюдинов, но и членов совета.

– ИДЕТ ПОИСК… СТАРЫЕ ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ. ДОБАВЛЕНЫ НОВЫЕ… ТОРН РАДДОК. ИДЕНТИФИКАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА.

Подросток, не придав значения словам, с нетерпением ожидал очередного изменения изображения и появления нужного. И тут к неожиданному удивлению вместо очередной быстро решаемой головоломки с новым запросом возникло его собственное отражение… или не совсем его.

– Спрашивай! – обратился зазеркальный Торн, изобразив подобие легкой улыбки. – Должно быть, у тебя ко мне много вопросов.

Настоящий Торн испытал минутное оцепенение и кратковременную потерю дара речи не в силах найти хотя бы единое объяснение происходящему.

Подросток, никогда не сталкивавшийся ни с чем подобным, даже не слышав ни об одном упоминании о таких запредельных возможностях магии или чего-то более сложного и еще неизвестного современному миру, постепенно осознавал, что стоит на пороге великого открытия.

Торн решил узнать все на месте, стараясь не тревожить и без того перегруженный бесчисленным потоком мыслей головной мозг, и сначала как следует, всмотрелся в свое, разговаривающее чужим голосом, отражение.

Ничего нового и уж тем более каких-либо внешних изменений в своем лице он не заметил. Тот же острый, а порой хищный взгляд светло-зеленых глаз, в данный момент излучающий свечение, короткие, идеально ровно стриженые белокурые волосы, маленький нос и рот, застывший в кроткой улыбке, придающей выражению лица в тринадцать лет слегка грозный и умный вид.

– Что ты можешь мне рассказать? – спросил, наконец, долго удерживавший себя от дорогого соблазна юный волшебник, не без тени легкого страха, сокрытого глубоко в душе.

– Смотря, что захочешь узнать, – произнес двойник в зеркале с некой механической интонацией в голосе.

Торн еще минуту назад был переполнен вопросами, а теперь вдруг он не нашел что спросить, казалось и так все ясно.

– Что ты такое? Эта какой-то неизвестный вид магии или что-то еще? – эффект от вырвавшихся слов был подобен извержению вулкану.

Отражение в зеркале изменило черты лица, будто имея собственные эмоции, и перешло от затаенной еще секунду назад улыбки к выражению недопонимания собеседника, словно вопрос выглядел как проявление неуважения.

– Я главный сервер хранения, обработки и передачи информации, – ответил зазеркальный Торн, и тут же перешел ко второму вопросу. – Никакой магии в этом нет. Это всего лишь наука.

Подросток разочарованно поджал губы, ведь чем больше он узнавал, тем больше вопросов у него возникало.

Отражение тем временем отслеживало перемены на лице своего немногословного собеседника, пытаясь с помощью всевозможных способов определения вероятности вычислить причину его вполне неестественной реакции на данный ответ.

– Я правильно понял? – вновь нарушил молчание зазеркальный Торн. – Из всего сказанного мной ты не разобрал ни слова?

– Действительно! – кивнул юный волшебник.

– Что ты знаешь о себе? – отражение вновь сделало ошибочный ход в попытке найти общий язык с собеседником.

– Я Торн Раддок. Сильнейший волшебник Одриона… – на этой фразе подросток слегка запнулся, все еще не имея представления, с чем имеет дело.

Стремясь подкрепить мнение о проблеме мальчика, не владеющего научным языком, зазеркальный Торн поспешил выяснить последнюю немаловажную деталь:

– Расскажи о своей семье.

– Много лет назад меня нашли на каменистой пустоши… Меня приютил верховный маг. А когда стали проявляться изначально не поддающиеся контролю магические способности, люди принимали меня за чудовище, – Торн с трудом выговаривал слова, подавляя просыпающийся внутри гнев.

– А ты не задавался вопросом о своем истинном происхождении? Кто ты на самом деле? Непревзойденные навыки, которыми ты владеешь, очевидно, выступают в роли некоего ключа от твоего таинственного прошлого. Может ты не тот, за кого тебя выдают.

Торн, вконец запутавшись, воздержался от ответа и, отвернувшись, окунул взгляд во мрак, позволив уставшим от напряжения глазам воспользоваться краткой передышкой перед следующим этапом общения с отражением. Приняв во внимание последние произнесенные параллельным двойником слова, подросток, понимая насколько важно иметь полное представление о былом и грядущем, а возможно речь идет о его судьбе в целом, должен был для себя решить, что ему на самом деле необходимо: узнать, кем он станет или кем не смог стать?

– Тебе подвластно будущее? – неожиданно спросил подросток.

– С высокой долей вероятности! – прозвучал ответ на незнакомом и довольно непонятном научном языке.

– Э-э-э… – в легком недоумении нашелся, что сказать Торн. – Это значит да?

Джастин

Волшебный мир

Джастин проводил усталым взглядом поглощенный лесной тьмой закат и невольно зевнул, испытав эмоции младенца, мечтающего о скорейшем наступлении нового светлого дня. К тому моменту костер, разведенный в столь экстремальных условиях, почти полностью прогорел, обещая ужасно холодную ночь, если не продолжать постоянно поддерживать пламя дровами, собранными в огромную кучу.

– Здесь всегда ночи такие холодные? – испытывая легкий озноб, поинтересовался Джастин, надеясь, что вопросом никак не обидит свою милую собеседницу.

– Только зимой, – прозвучал ответ почти над ухом. – Когда пойдет снег.

– Отлично, – растянув слово, возмутился подросток, укутавшись плотнее в меха, добытые в пещерном храме вместе с сумкой еды. – Только снега нам еще не хватало.

– А я люблю снег! – скрывая чувство печали, произнесла девушка, подсев поближе. – Когда смотришь, как легкие белые пушинки кружат в воздухе, то ощущаешь невиданную свободу…

Джастин, бросив в угасающий огонь очередную охапку дров, ощутил неловкость, когда осознал, что своими словами собеседница, так и не назвавшая имени, собиралась раскрыть ему душу, несмотря на столь короткое время знакомства.

– Почему ты говоришь мне это? – случайно вырвалось у подростка. – Если я даже не знаю, как тебя зовут.

– Мне… – взгляд собеседницы, раздираемой внутренними противоречиями, опустился вниз, – запретили называть свое имя. Таков обычай…

Джастин, впечатленный небывалой стойкостью девушки из неведомого племени, кивнул в знак понимания.

– Ты говорила о свободе, – напомнил собеседник, надеясь немного прояснить картину. – Ты невольница? Рабыня?

– Не совсем, – прозвучал уже более уверенный ответ. – Мой отец – военачальник, предводитель сотен воинов, и вождь небольшого городка под названием Грэйсон. Чтобы оказать сопротивление магам Одриона, он собирает силы, а для этого необходимо призвать союзников из соседних земель. Почти все добровольно примкнули к альянсу. Только одно поселение на севере, представляющее наибольший военный потенциал, не ответило на призыв. Тогда отец предложил меня в качестве подарка, если их суровый властитель вдруг изменит свое решение.

– И тогда ты не подчинилась воле отца, – продолжил за нее Джастин, примерно догадываясь, что девушка, героиня средневекового эпоса, именно так и скажет, почти слово в слово.

– Мне было нелегко сделать этот выбор, – произнесла она, не скрывая сожаления. – Я сбежала, но в лесу меня схватили жрецы, а об остальном ты уже знаешь.

– Только мне так до сих непонятно, что же ты выбрала? – Джастин нашел в себе силы посмотреть в ее влажные от слез глаза и уточнил: – Свободу или долг перед отцом?

– Таллис, – произнесла девушка, ощутив нахлынувшее волной облегчение. – Это мое имя!

Джастин улыбнулся, наблюдая, как теплая слеза скатилась по ее щеке.

– Впервые за долгое время я почувствовала себя свободной, когда ты вынес меня из пещеры и пообещал, что со мной все будет хорошо! Ты не представляешь, как много значили эти слова!

– Ну, тогда тебе стоит позабыть о прошлом, обо всем плохом, и начать жить заново, по своим правилам, Таллис! – поддержал ее Джастин настолько искренне, насколько мог, испытывая в себе странную перемену и ответственность за ее жизнь. – А теперь посмотрим, что эти фанатики припасли на ужин.

Таллис, не сдерживая эмоций, радостно улыбнулась, еще не догадываясь о том непреодолимом чувстве, что уже прочно укрепилось в ее сердце.

Все это время издалека, на расстоянии примерно десяти шагов, в лунном свете стоял загадочный мужчина в синей рубашке с галстуком и в черных брюках, известный под именем Карлос, наблюдающий за подростками, отмечая перемены, происходящие в их сознании.

Глава девятая

«Решение принято»

Шон и Кевин

Тюремный мир

Ну почему мне всегда достается больше всех? – с досадой отметил про себя подросток, дважды переживший кратковременную потерю сознания, не представляя, что будет дальше, если их опасное приключение сможет продлиться.

Кевин, перебирая в голове сложные быстротечные обрывки последних событий, с сожалением вспомнил, как после фантастического приземления в офис какой-то компании в момент чудовищного столкновения, чуть было не стоившего им с Шоном жизни, он, словно пилот подбитого военного истребителя, неосознанно, под воздействием законов физики катапультировался из электромобиля, пролетев через лобовое стекло, ударившись о запачкавшийся после падения алой кровью белоснежный пол.

После первого отключения, когда по венам вдруг понеслось необычайно живительное тепло какого-то вещества, Кевин попытался было расспросить о нем побольше, зная, как лекарство могло бы сильно пригодиться в их дальнейшем путешествии, но перепуганный до смерти Шон прикрыл ему рот ладонью, напомнив об опасности.

Затем мощный выброс электромагнитной энергии, ударивший в и без того разбитый корпус электромобиля, заставил их обоих выбежать из своего убежища в сторону выхода, как неожиданно последовавший новый выстрел, спрыгнувшего со стены невидимки, оглушил Кевина.

Подросток, чуть-чуть не добежавший до дверей из конференц-зала, получил сильный электромагнитный разряд в спину, оторвавший его на секунды от земли, сковав тело голубоватой искрящейся материей.

Кевин, подброшенный потоком энергии, уже был без сознания, когда всем телом влетел в двери, с громким треском распахнув их настежь так, что они чуть не сорвались с петель, и удачно приземлился на мягкий паркетный пол освещенного уличным светом коридора. Казалось, травмы и серьезные кровотечения, как внутренние, так и внешние, теперь надолго оставят свой след на теле претерпевшего лишения подростка, нуждающегося в оказании сложной медицинской помощи, но не все чудеса являются мимолетными и практически незаметными. Действие так называемого полностью исцеляющего обезболивающего за момент первого применения еще не истекло, видимо изначальная доза вещества была значительно превышена, что позволило ненадолго задержаться в организме, успев в последний раз провести полное обновление систем жизнеобеспечения.

Кевин, оторвав прилипшее к полу окровавленное лицо, вновь ощутил знакомый прилив сил и, собравшись с новыми мыслями, словно после клинической смерти, услышал электронный голос коварного невидимки, очевидно пытающего допросить отважного Шона, всячески ускользающего от ответов.

Кевин тихо поднялся на ноги и наедине со своими нездоровыми мыслями задумался над способом избавиться от назойливого преследователя или сбежать от него, заблокировав на время все его программные функции, если такое возможно, перебирая в голове все детали для осуществления подобного плана.

Подросток, поджимаемый временем, огляделся по сторонам в поисках нужных предметов, натолкнувшись лишь на пару прикрепленных к стене огнетушителей и в дополнении к ним расположенный за стеклянной пластиной топор с красным черенком. Лучше не придумаешь!

– Я все равно не знаю, о чем ты! – выкрикнул Шон в возможное подобие лица невидимки. – Отпусти меня! Того, что ты ищешь, у меня никогда не было!

Враждебный, доподлинно неизвестно кем посланный, искусственный интеллект в призрачном обличии подумал иначе.

– Жесткий диск! – потребовал он.

Шон, вновь почувствовав сильнейший натиск на горло, попытался из последних сил сделать вдох, постепенно теряя ориентацию в пространстве, выкатив глаза из орбит, лишившись способности говорить.

 – Видимо от тебя мне будет мало толку, – прозвучал несколько разочарованно электронный голос мучителя, затем стальная хватка оторвала подростка от стены, отшвырнув его в сторону, позволив насладиться кратким остатком жизни, прежде чем он займется его другом.

Внезапно раздался треск аккуратно разбитого стекла, будто откуда он ни возьмись в этом опустевшем много лет назад городе вор-карманник, пробрался внутрь давно пустующего, но сохраняющего первозданный вид, бизнес-центра, решив попытать счастья.

Невидимка, проведя сенсорное сканирование коридорного разветвления, хорошо знал, чьих рук это дело, но не предполагал всем своим электронным мозгом какое хитросплетение за всем этим может таиться, приняв во внимание лишь недавний сложившийся неудачно план побега.

Шон, прочертив небольшую кровавую полосу на некогда безупречном полу, сквозь боль от полученных ран, начал постепенное восстановление дыхания, перевернувшись, после неудачного приземления на левый бок, затем на спину. Сдерживая участившееся до критической отметки сердцебиение, он постарался на секунду подумать о хорошем, что абсолютно противоречило нынешней ситуации.

Вскоре, а точнее спустя буквально полминуты, когда восстановившееся дыхание, наконец, вернуло к способности здраво мыслить, Шон вскочил на ноги и, не рассчитав силы, чуть снова не оказался на полу. Оглядывая обломки некогда скоростного и подвижного, а теперь разлетевшегося на груды металла электромобиля, он стал выискивать потерянную при разрушительном выстреле электромагнитным оружием аптечку. Что если кроме чудесно излечивающих препаратов, внутри найдется подобие сильнейшего снотворного и необычайной формы шприц для его впрыскивания, возможно даже с расстояния.

Сделав фантастическое предположение, будучи уверенным в успешности своего плана почти на все сто процентов, Шон продолжал поиски, также надеясь, что невидимка, каким бы существом он ни был, механическим или синтетическим, а возможно и вполне близким к человеческому геному, раз тепловизор распознает его биосигнал, успокоительное в любом случае должно сработать, пусть даже ненадолго.

В то время как солнце полностью скрылось за горизонтом, оставив в напоминание лишь розоватые отблески заката, во всем здании, особенно на нижних этажах, с каждой секундой сгущался мрак, усложняя задачу Шону и подвергая еще в большую опасность Кевина, решившего играть по своим правилам.

Невидимка, используя встроенный датчик ночного видения, отключив сканер биосигналов, медленно, будто растягивая удовольствие в поисках второго подростка, стремясь тем самым держать его в неистовом страхе, шел по коридору, решив самостоятельно без подсказки приборов справиться с поставленной задачей.

Кевин, собрав все подручное боевое снаряжение, укрылся за двойными дверями в другом конференц-зале в конце коридора, используя сложившуюся ситуацию, как возможность раскрыть себя, продемонстрировать свой умственный потенциал, невзирая на силовое и техническое превосходство противника, легкими шагами приближающегося к цели, а также выиграть как можно больше времени для Шона, который так просто не сдастся, придумав очередной способ достижения цели, как это уже происходило ранее.

Вскоре, обследовав все сравнительно небольшие кабинеты, невидимка, понимая, что и без того подарил подростку несколько драгоценных минут жизни, решил при встрече не проводить допрос в жестокой форме, а сразу произвести выстрел на поражение, подарив тонущему во тьме зданию несколько светлых мгновений от электромагнитной вспышки.

Смертельное оружие, оглушающее лишь при первом применении, вновь обрисовавшееся на стальных руках невидимки, блеснув при слиянии потоком готовой вот-вот вырваться по сигналу белой с синеватыми оттенками энергии, было направлено на конференц-зал.

Один мощный ослепляющий выстрел и дорогостоящие двойные двери из красного дерева в миг превратились в облако щепок, разлетевшихся во все стороны.

Кевин, осознавая, насколько он рискует, отважившись на столь отчаянный эксперимент, не смог себя переубедить в обратном и выступил навстречу невидимке в образовавшийся среди кучи хлама проход.

– Прощайся с жизнью! – сработал электронный голос врага, довольного результатом своей охоты больше чем рассчитывал.

Сверкающее оружие в слиянии прозрачных рук, словно оповещая о перезарядке, вдруг резко озарилось ярким светом.

Кевин, не дожидаясь, когда следующий выстрел разорвет его на части и разбросает внутренности по всему помещению, выждав нужный момент, пустил в ход огнетушитель, залив леденящей пеной электромагнитное оружие.

Тело невидимки подверглось статическим разрядам, и теперь оно напоминало грозовое облако, готовое взорваться мелкими искрами.

Кевин, отбросив огнетушитель, отбежал как можно дальше, когда поврежденное оружие, как и следовало ожидать, выстрелило, только в обратном направлении, отбросив своего носителя в другой конец коридора, после чего раздался сильный взрыв.

Шон, находившийся в непосредственной близости от произошедшего, словно от сильного землетрясения не удержался на ногах, снова слившись с полом. Лишь набравшись новых сил, он поспешил незамедлительно узнать, в чем дело, в темноте наткнувшись на выключатель.

Весь зал тут же озарили вспышки неонового света, заставив на минуту зажмуриться от режущего глаза сияния.

Кевин, испачканный кровью и в оборванной одежде, с багровыми отметинами на лице и по всему телу, держа в руке топор, как залог безопасности. Облегченно вздохнув при виде вполне здорового и невредимого друга, он вошел в озаренное ярким светом офисное помещение и, впервые улыбнувшись, прижался к стене и сполз вниз, опустив голову на колени, едва переводя дыхание.

– Что дальше? – спросил Кевин.

Шон, подумав об этом только сейчас, не нашелся, что сказать, как за него тут же ответили:

– Все кончено. Эта миссия слишком опасна для вас. Вы отзываетесь обратно, – голос был знакомым.

Из темноты коридора вышел человек, говоривший от лица Геймера.

– Карлос? – Шон тут же узнал его, ведь с момента первой встречи прошло не более пары часов.

Алистер Шерман

Манхэттен

Трубка телефона, вылетевшая из потерявшей контроль ладони, с громким гулом обрушилась на стол, сопровождаясь неоднократными колебаниями.

Мужчина в белом костюме на вид лет сорока пяти с короткой стрижкой и подавленным выражением лица, не смог удержаться от порыва эмоций, когда узнал трагическую новость о гибели его жены и всего персонала засекреченной научной лаборатории на Аляске.

Его следующим целенаправленным действием стал поход к столику с напитками, что находился возле зеркала, освещаемого с обеих сторон настенными светильниками с желтыми абажурами, испускающих ласковый свет.

В это время за, внушительного размера во всю стену, окном пент-хауса уже почти стемнело. Погода обещала быть пасмурной, накрапывал мелкий дождь.

Едва совладая с дрожью в руках, Алистер, избегая своего зеркального отражения, налил в сверкающий до блеска стакан немного слабительного, надеясь на короткое время притупить боль утраты и попытаться представить последствия произошедшего события.

Сделав пару быстрых глотков, он почти было поставил стакан обратно на столик, как неожиданный порыв ярости прожег все его тело, и он, сжав кулаки, превратил изящное изделие из стекла в острые осколки, впившиеся в ладонь, пригодные лишь для утилизации.

Резкая боль в руке на время вывела Алистера из состояния неуправляемого гнева, вернув прежний контроль над ситуацией, напомнив о назначенной тайной встрече совета независимых ученых, собранных со всех уголков мира для проведения очень важного биологического и астрономического исследования внеземной цивилизации, представителями которой являются Геймер, любитель манипулировать заветными мечтами подростков, и Кальвин, жаждущий вернуть соплеменника обратно в тюрьму на своей планете.

За строго отведенное время ученые должны были изучить предоставленные данные о планете Геймера, добытые хитроумным способом от доверчивого, ни о чем не подозревающего Кальвина, и составить полный отчет о проделанной совместной работе, познакомив с научными теориями и сделанными сенсационными открытиями.

Вскоре представители разных стран, как и было назначено на поздний вечер, в сопровождении портье поднялись на лифте в пент-хаус, расположившись на мягких и удобных стульях в небольшом рабочем кабинете, ожидая аудиенции своего руководителя.

– Прощу прощение за опоздание, – произнес несколько печально при входе в свой кабинет Алистер. – Мне только что сообщили о трагической гибели моей жены, из-за чего возникли небольшие трудности.

Перебинтованная в спешке рука блеснула в свете неоновой лампы.

– Мистер Шерман, примите наши соболезнования, – произнес очень искренне вставший с места главный руководитель исследовательской группы, смуглый с мягкими чертами лица и добрыми глазами индус по имени Виджай Синкх и, сделав паузу, продолжил: – Проанализировав всю предоставленную вами информацию об инопланетной расе, мы сделали вывод, что пришельцы давние, а возможно, самые первые обитатели нашей солнечной системы. Их вид в эволюционном развитии значительно опережает человеческий. Планета, с которой они прилетели, по строению может напоминать Землю, но атмосферный состав несколько измененный, отчего без специальных защитных приспособлений им в нашей среде долго не протянуть.

Алистер тут же вспомнил образ Кальвина в маске из сплава несуществующих в природе металлов, и Геймера, постоянно окруженного невидимой защитной оболочкой.

– Откуда они? – последовал напрашивающийся вопрос. – С Марса? Венеры?

– С Глории, – едва ли не полушепотом произнес Виджай, не зная, как воспримет подобную новость мистер Шерман. – Что по другую сторону Солнца.

– С планеты-призрака? – недоумевая, переспросил Алистер, наслышанный о наблюдениях, произведенных еще со времен позднего средневековья, когда только создавались первые телескопы. – Неужели это правда?

– Мы все перепроверили, – прозвучал уже более убедительный ответ, – и у нас не возникло сомнений. Пришельцы, с которыми вы имели дело, действительно прилетели с Глории, только неизвестно на чем. Возможно... – Виджай сделал неловкую паузу, – мы это еще не обсуждали, но какой бы фантастической не оказалась наша версия, я склоняюсь к мысли о том, что никакого космического корабля или шатла не было. Высокоразвитая раса глорианцев вероятно создала более простой способ перемещения на Землю, используя своего рода транспространственный коридор, портал.

Шон и Кевин

Манхэттен

– Поверить не могу, что мы здесь! – с досадой воскликнул Кевин, оказавшись вместе с Шоном на многолюдном тротуаре в синем мерцании витрины ювелирного магазина, наблюдая как затихает гроза.

– Получается, мы рисковали своими жизнями напрасно, черт вас всех дери! – выругался не менее расстроенный неудачным финалом оборванной игры Шон.

– У нас ведь только начинало получаться! – Кевин вспомнил удачный эпизод расправы над, казалось бы, неуязвимым и несокрушимым, представившимся врагом Геймера невидимкой.

Шон, полный злости и отчаяния, опустил взгляд, просто не представляя, как можно смириться с такой несправедливостью и жить вновь обычной серой жизнью, какой она была от самого рождения, и больше не мечтать ни о чем, что удалось бы воплотить в реальном мире.