Текст книги "Однажды в мире грёз (СИ)"

Автор книги: Сергей Дешанель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Алистер?

Даррен, конечно предполагал, что ко всему происходящему мог приложить руку его некогда лучший друг, ставший предателем, и, получив этому подтверждение, почувствовал себя неловко.

– Круг злодеев расширяется, – с иронией отметила Эллис. – Встречайте и жалуйте – Алистер Шерман, очередной новоиспеченный психопат! Порой я начинаю жалеть, что не погибла в загородном доме и пережила перестрелку в оружейном магазине.

– Нет времени жалеть себя, мисс Гринвуд. Нужно обдумать, как вам обоим благополучно отсюда выбраться, – казалось, Сайрус старался проявить заботу.

– А вы что с нами не пойдете? – поинтересовалась Эллис, через секунду осознав, что спросила глупость, вспомнив про заимствование чужого разума и прочее.

Через некоторое время Сайрус, полностью осведомленный о всех ходах и выходах из госпиталя, и обеспокоенный, что его власти над телом надолго не хватит, поспешил всех вывести на крышу здания, чтобы совершить последнее решительное действие, которое отнимет все его силы, лишив возможности выходить за пределы разумы.

Эллис, одетая в тонкую больничную сорочку, слегка вздрогнула от ночного влажного воздуха, стиснув плечи и наступая босыми ногами на мелкие лужи.

Даррен, будучи в том же скромном одеянии, казалось, снова вырвался на свободу, без которой он еще недавно так долго жил.

– Зачем ты привел нас сюда? – в полном непонимании происходящего, спросила Эллис. – Снайперы еще могут быть в соседних зданиях.

– Они вас больше не побеспокоят. Их позиции с противоположной стороны. Прежде чем они поймут в чем дело, пройдет немало времени, – ответил Сайрус. – Но я привел вас сюда не за этим!

– Что ты задумал? – в том же недоумении, но уверенный в благонадежности своего спасителя, поинтересовался Даррен.

– Вам не будет покоя в этом мире, – начал Сайрус. – Куда бы вы не поехали, Алистер будет везде вас преследовать, пока не настигнет и не убьет.

– Но зачем ему это? – Даррен был просто сбит с толку.

– Он ведет двойную игру. Предстает союзником как Геймера, так и Кальвина, но в то же время старается незаметно навредить им обоим, что он сейчас и делает. А все ради тех знаний, которые таят в себе жесткие диски, и технологии планеты Глории, откуда я прибыл. Это его заветная мечта, и он не остановится ни перед чем, чтобы осуществить ее. Пусть даже будут гибнуть ни в чем не повинные люди.

– И откуда тебе все это известно? – Эллис продолжала скептически относиться к его словам.

– Я встречал его раньше, – ответил Сайрус. – Он предложил мне сотрудничество. Но я отказался. И тогда он решил добиться этого силой и начал всячески пытать меня, проводить опыты и другие ужасные вещи, о которых лучше не говорить.

– И как же ты выбрался? – в голосе Эллис начинало проскальзывать сочувствие.

– Мне это не удалось. Я до сих пор там… – Сайрус выдержал неловкую паузу, не зная, что еще добавить. – Меня, вероятно, держат в заморозке, как Даррена когда-то, только в более крепкой. Вырваться из нее самостоятельно не имеется возможности. А сегодня я лишусь и астральных способностей, когда истрачу все силы для отправки вас в другой мир.

В следующий миг Сайрус в теле доктора, не обратив внимания на неоднозначную реакцию собеседников, опустил озаренные ярким голубоватым свечением веки, и последовавший с легким землетрясением бурный вихрь взметнулся в черное небо, воссоздав сильнейшую грозу.

Многочисленные исполинские молнии и оглушающие раскаты грома разорвали небесный свод, образовав небольшую округлую брешь с бурлящим, напоминающим желе, синеватым сгустком энергии.

– Вам пора! – перекрикивая шум грозы, указал Сайрус на вздымающийся в небо вихрь.

Даррен, полностью уверенный в правильности такого решения, взял слегка напуганную представшим зрелищем Эллис за руку, дабы поддержать ее в столь непростом выборе, и направился к потоку ветра.

– Передай послание моему сыну! – вдруг неожиданно выкрикнул Сайрус, вероятно изначально спланировавший всю спасательную операцию только ради того, чтобы сделать небольшой шаг на пути к неизвестной цели.

Даррен, потрясенный необычайной новостью, уже на подступах к затягивающему вихрю, успел только на секунду обернуться и спросить:

– Кто твой сын?

Но в следующий момент мощные струи ветра, образованные в длинную воронку, сделали свое дело, отправив двоих смельчаков в загадочную синюю брешь в небосводе, лишив возможности узнать ответ на вопрос.

Сайрус не успел попрощаться, испытывая трудности взаимодействия с контролируемым телом, ощутив на лице кровавые слезы от разрушающегося под сильнейшим напором мозга носителя, и прежде чем окончательно вернуться в свою временно безжизненную оболочку, он увидел, как дверь на крышу больницы снесло сильным всплеском энергии.

В следующий момент загадочное невидимое существо прыткими движениями, с тяжелым стуком касаясь поверхности здания, вдруг резко подпрыгнуло ввысь и на полпути к уносящемуся в небо вихрю, устремило правую руку со встроенным электромагнитным оружием в сторону Сайруса, произведя меткий выстрел. Пучок энергии, искрящийся ярким чистым светом, молниеносно ударил в цель, превратив тело доктора в обожжённые останки.

Новый невероятно дальний прыжок невидимки затянул его в моментально исчезнувший портал, оставивший после себя лишь въевшийся в крышу здания раздробленный овал.

Глава шестнадцатая

«Предназначение»

Волшебный мир

Яркий шар луны возвысился над горным, искрившимся от волшебного сияния, снежным хребтом, разогнав вокруг себя ночную тьму и заставив померкнуть звезды. Его лучезарный свет озарил своим великолепием и давно заброшенную башню научной обсерватории, вросшую своим округлым основанием в камень горного склона.

В верхней части здания, в полуовальном, застекленном прозрачными пластинками окне замерцали огоньки свечей, горящих длинными фитилями и обжигающих расплавленными каплями воска серебряные крепления.

Округлая комната с красивыми стенами из ровно выложенного каменного кирпича, блеснула разноцветными гобеленами с вышитыми изображениями небесных созвездий, а также различных рунических символов, возможно хранящих в своем толковании неизвестные либо давно утерянные знания древних исследователей. Винтовая, пристроенная незаметно к стене, ступенчатая лестница, выводила прямиком на самый верх башни, в так называемый наблюдательный центр, а именно выпуклый у основания и постепенно, по мере возвышения, приобретающий строгую пирамидальную форму, купол, открывающий фантастический обзор звездного неба. Верхний угол прозрачного сооружения пестрел скоплением зеркал непонятного назначения. А внутри на маленьком широком столике располагались разнообразные приспособления для наблюдения за небесными светилами, и особо отчетливо среди них виднелись многочисленные увеличительные стекла.

Напротив окна, в желтом мерцании свечей и обилии лунного света пылился старый, но все еще крепкий, деревянный стол с разноцветными полупрозрачными зельями в маленьких стеклянным колбах, сверкавшими пурпурными, голубоватыми и зелеными оттенками возле стопки почерневших от времени книг. Все эти магические принадлежности появились здесь сравнительно недавно, когда некий загадочный путник, вероятно увлекающийся алхимией, поселился в этом всеми забытом месте, готовясь провести необычные опыты, и доводя до совершенства весь свой арсенал.

В бледном отсвете желтых огней, неподалеку от стола, виднелся наполовину сокрытый в густой тени маленький стеллаж, на котором также хранились старинные фолианты и еще несколько сосудов с зельем.

Вскоре таинственный обитатель обсерватории, одетый в изрядно занесенный снегом дорожный плащ, озаряя путь горящей свечой, вошел внутрь, придерживая свободной рукой, свисающий с обеих сторон плеча странный груз, замотанный в покрывало.

Задержав недолгий взгляд на окружающей и довольно тихой внутренней обстановке, загадочный алхимик, переводя дух после очередного странствия, задул свечу и, аккуратно положив ее на стол, полез в глубокий карман плаща, осторожно вынув кожаный мешочек, вероятно, с последними недостающими ингредиентами для совершения магического обряда.

Окончательно убедившись в полном наличии всего самого необходимого, обитатель башни по какой-то странной причине направился в сторону неприметной ступенчатой лестницы, собираясь подняться в наблюдательный купол. На плече у него продолжал свисать завернутый груз.

Оказавшись в прозрачном пирамидальном сооружении, полностью залитом невероятно ярким слегка синеватым лунным свечением, алхимик, взглянув на расположение небесного светила, с тревогой осознал, насколько ограничено его время и резким движением руки смел все увеличительные приспособления со стола, освободив его для своей ноши.

Торопливым шагом он вернулся в лабораторию, начиная перебирать в голове, казалось, давно забытый и утерянный рецепт приготовления возвращающего к жизни эликсира, обнаруженный совсем случайно в одном из древних манускриптов.

Сняв с себя тяжелый, местами даже слегка заледеневший плащ, алхимик взял со стеллажа глубокую серебряную чашу и приступил к смешиванию ингредиентов, каждый раз окрашивая содержимое в разные сверкающие тона, не забывая при этом учитывать строго указанное количество добавляемого вещества для идеального результата.

Когда получилась определенная жидкая масса, он взялся за кожаный мешочек и аккуратно извлек из него человеческий палец, как часть плоти мертвеца, затем достал маленький пузырек с кровью, о принадлежности которой оставалось только догадываться, и добавил все в чашу.

И наконец последний, возможно, самый важный элемент во всем этом необычайном эликсире – звездная пыль. Крохотные частицы, которые остаются после обработки довольно редкого и чрезвычайно дорогого небесного металла.

Вскоре, когда все ингредиенты успешно превратились в серебристую жидкость с внутренним свечением, алхимик перелил половину содержимого в небольшую колбу и, решив, что этого будет вполне достаточно, тут же поспешил наверх.

Первым делом он обратил внимание на сменившееся положение луны, боясь даже подумать о том, что на приготовление зелья ушло гораздо больше времени чем изначально планировалось, из-за чего ритуалу мог грозить полный срыв; но ночное светило не торопилось покорять звездный небосклон, и пока лишь небольшим краем возвышалось над куполом.

Алхимик, имея в запасе всего несколько драгоценных секунд, положил светящийся эликсир на край стеклянного стола и принялся спешно высвобождать свой загадочный груз из-под покрывала, пока на прозрачной поверхности не появилось слегка посиневшее от холода тело подростка. Им оказался не подававший признаков жизни худой рыжеволосый мальчик, на вид лет четырнадцати, раздетый по пояс и усеянный кровавыми ссадинами и ушибами. Серебристый эликсир тут же пролился ему на лицо и через глаза начал быстро просачиваться внутрь, не оставляя ни малейших следов. И именно в тот момент, когда луна взошла над центральной точкой купола, озарив сложную конструкцию из разнонаправленных зеркал, оттуда вырвался ослепительно синий столп света.

Многократно усиленное лунное сияние объяло тело подростка и, казалось, просвечивало его насквозь, пока рыжеволосый мальчик вдруг не зашевелился.

Вскоре ночное светило вновь сменило небесное положение, и зеркальное волшебство исчезло, оставив алхимика наедине с последствиями удавшегося на славу эксперимента.

Затем последовала магическая реакция, возникающая у всех волшебников сразу после появления на свет, подчеркивая их отличительную особенность, когда тело покрылось сотканной из отблесков голубого света материей, на какой-то миг полностью безопасной, но чуть позже обладающей разрушительным воздействием.

Стеклянный стол с едва уловимым хрустом, не выдержав такого давления, моментально рассыпался на расплавленные осколки, уронив свою непомерную ношу на холодный каменный пол, заставив в скором времени и его затрещать от чрезмерно высокого нагрева.

Таинственный алхимик все это время спокойно наблюдал за каждым новым этапом возрождения волшебника, испытывая небольшое удовлетворение от проделанного обряда, и с легкостью предвкушал возвращение подростка в сознание, чтобы снова заговорить с ним, впервые после долгих лет.

Вскоре голубая материя, залечив на теле все ссадины и ушибы, исчезла, оставив юного мага лежать в образованном в полу углублении с исходящим изнутри дымком изрядно раскаленной каменной породы.

Юный маг резко открыл глаза, блеснув в полумраке купола невероятно светлыми расширенными зрачками, и долгое время смотрел в одну точку, вспоминая все события, произошедшие с ним в прошлой жизни, в том числе и смерть.

– Добро пожаловать в мир живых, Эйнон! – произнес загадочный покровитель, продолжавший стоять в тени купола. – Я рад твоему возвращению!

Рыжеволосый подросток, услышав знакомое имя, не сразу вспомнил, кому оно принадлежит, и лишь озадаченно повернул голову в сторону незнакомца.

– Что? … – хрипло и едва различимо сошел с уст Эйнона так и не заданный до конца вопрос.

– Ты был мертв, Эйнон, – произнес проницательный алхимик, будто прочитав его мысли. – Твое тело нашли на городской площади, и от него мало что осталось после высокого падения. Но все же ты жив…

– Как такое возможно? – набравшись сил, спросил маг, восставший из мертвых.

– Я смог поместить твою душу в другое тело, – без тени хвастовства ответил собеседник, словно проделывал что-то подобное уже много раз, и продолжил: – Для этого мне потребовался рецепт эликсира, найденный в Затерянном городе. И последнее, что мне оставалось – это подобрать ингредиенты, в том числе и новое тело. Я нашел этого бездомного мальчика лежащим на дороге у входа в постоялый двор. Видимо, он пытался выпросить немного еды, но вместо помощи получил порцию насмешек и издевательств, и в итоге оказался на волоске от смерти. Никто был не в силах ему помочь, да и не собирался. А дальше ты уже догадываешься.

Эйнон тоже, когда-то пережил что-то подобное, и ему было искренне жаль бездомного мальчика, тело которого он занял, но его сейчас волновал другой вопрос.

– Кто ты?

Алхимик, отбросив таинственность, приблизился чуть ближе.

– Ты!? – зрачки Эйнона, казалось, стали еще шире, когда перед собой он увидел того самого человека в необычной для этого мира одежде, встреча с которым много лет назад кардинально изменила его жизнь.

Тридцать лет назад

Эйнон, пребывая в глубокой растерянности, и уже не зная, что делать, продолжал бежать из последних сил, в надежде оторваться от зловещей погони, вздымая под собой осеннюю листву, обильно застелившую лесную дорогу под тенью величественных дубов и буков.

Длинный походный плащ постоянно задевал края выступающих из-под земли кореньев, не до конца утоптанных лошадьми и повозками, оставляя преследователям подсказки в виде рваных лоскутов ткани, позволявшие найти правильный след.

В этот момент хмурое небо над лесом потемнело и пошел прохладный моросящий дождь, слегка остудивший покрывшегося изрядной испариной десятилетнего подростка.

Эйнон резко остановился и обернувшись назад, стал пристально вглядываться в гущу разросшихся в вечной тени древесных исполинов, боясь увидеть вдали силуэты своих недоброжелателей, что так сильно желали ему несчастья, стараясь любым способом оградить его от встречи с посетившим местный трактир волшебником, к которому он так отчаянно стремился попасть.

Эйнон родился с магическим даром, но ничего существенного сотворить не мог, разве что призвать слабый ветер, и постоянно подвергался ожесточенной критике со стороны жителей деревни, а также гонениям и унижению среди сверстников.

Для больших достижений ему не хватало знаний в области магии, пока не появился великий шанс.

Трактир располагался по другою сторону протекающей по дну глубокой расщелины горной реки, что разделяла границы густого леса и каменистого предгорья, путь от которого уводил в другие земли, демонстрируя остатки природных владений в виде огромных засохших изваяний деревьев, которые из-за нехватки влаги в горной породе должны были рано или поздно обреченно погибнуть.

Через реку, высоко над пропастью, вел небольшой и уже довольно потрепанный временем каменный мост с невысокими полуобвалившимися оградами по обе стороны, а уже в десятке шагов справа располагался тот самый заветный постоялый двор – прекрасный дом с двускатной крышей и с пристроенной у самого края широкой округлой башней с вывеской над входом.

Эйнон на время позабыв о преследовании, спокойным шагом, предвкушая долгожданную встречу, покинул лесную обитель и завороженно, глядя лишь вперед, направился к мосту, проведя ладонями по намокшей голове, и ощутив приятное покалывание, как неожиданно позади послышались неприятные голоса преследователей.

– Остановись, неудачник! Или тебе не добраться до трактира живым!

Вслед за Эйноном прибежали озлобленные сверстники, дико возмущенные его планами стать настоящим волшебником и потом заставить всех окружающих сильно пожалеть за свое недоброе отношение к нему, из-за чего всех просто-напросто охватил страх, особенно подростков, от которых юному магу всегда доставалось больше всех.

– Слишком поздно! – крикнул в ответ Эйнон, не собираясь сдаваться и уж тем более отказываться от своей заветной мечты. – Вам уже не остановить меня!

На последнем слове подросток стремительно бросился к мосту, ясно осознавая, что им его не догнать, а в трактире уже можно будет попросить о защите. Но только он ступил на каменистую местами неровную поверхность переходного сооружения, как внезапно поскользнулся и в попытке удержаться на ногах невольно подался в сторону, перевалившись через край.

Ненавистные преследователи с замиранием сердца наблюдали за происходящим, облегченно вздохнув, когда беглец каким-то странным образом упал с моста через разваленную ограду, решив убедиться, что его безжизненное тело уже унесло бурным течением. Один из них, что был выше всех, держа в руке длинную палку, видимо приготовленную для избиения, вышел вперед, и уже в присутствии всех остальных начал осматривать место неудачного падения, обнаружив несчастного подростка свисающим над обрывом и держащегося из последних сил за влажные края неровного, выступающего кирпича.

Преследователь, не сказав ни слова, поднял над собой палку, решив одним махом облегчить участь юного волшебника, чей умоляющий взгляд сквозь непрестанно лившиеся слезы просил о помощи, о жизни, которую так часто все пытались у него забрать, ведь он не виноват, что таким родился, это было предопределено судьбой, и никто не в силах этому помешать…

– Давай! Сделай это…

Раздавались за спиной того подростка зловещие призывы друзей, но что-то сдерживало его совершить такое жестокое злодеяние, из-за чего он начал сильно колебаться и в итоге бросил эту затею, всерьез задумавшись над тем, что чуть не совершил, с болью вспоминая взгляд, наполненный мольбой о пощаде.

Остальные неоднозначно расценили поведение своего сверстника, и некоторые попытались самолично сбросить Эйнона в пропасть, как внезапно потемневшее с наступлением вечера и немного рассеянное от туч небо озарили яркие вспышки устремленных ввысь разноцветных шаров. Сверкающие сферы, блеснув синими, желтым, алыми, белыми и зелеными оттенками на лицах очевидцев невероятного зрелища, очень быстро достигли предельной высоты и моментально подались в стороны, описав окружность, и резко увеличились в объеме, после чего столкнулись, образовав невообразимо красочный взрыв, оставив на темном небосклоне яркие всполохи света.

Все были потрясены до глубины души столь небывалым и красивым представлением, что на время позабыли о жестокой расправе, которой было не суждено свершиться…

Внезапно, на противоположной стороне моста возник загадочный силуэт, полностью укрытый плащом, какие обычно носят… волшебники.

– Вам понравился фокус? – вдруг тихо спросил он.

Подростки не нашли ответа. В это время их терзал страх.

– Помогите! – вскрикнул, теряющий силы, Эйнон. – Или они убьют меня только за то, кем я являюсь…

 Волшебник, вняв его мольбам, размашистым шагом двинулся ему на помощь и протянул руку. Недавние преследователи с растерянным видом стали незаметно отступать назад к лесу, стараясь не навлечь на себя гнев настоящего мага.

– Я бы сбросил вас с моста, будь вы не так юны! – крикнул им в напутствие волшебник.

Эйнон встал на ноги и, вновь растрогавшись от чувства жалости к себе и благодарности своему спасителю, прижался к нему всем телом.

– Как тебя зовут? – спросил волшебник.

– Я Эйнон, – утирая слезы, произнес подросток.

– Почему ты здесь, Эйнон? Что привело тебя сюда?

– У меня есть врожденные магические способности, но мне не хватает знаний, чтобы развить их. А еще есть люди в моей деревне, которые ненавидят меня из-за этого и желают смерти. Но сегодня до меня докатились слухи, что в этом трактире, остановился настоящий волшебник…

– Продолжай… – попросил его собеседник.

– Я желаю учиться у него. Хочу, чтобы он взял меня в свои ученики и сделал великим магом, – закончил свой рассказ Эйнон, и глядя ему в глаза, обратился с просьбой: – Пожалуйста возьмите меня с собой, заберите отсюда! Я не могу здесь больше находиться. Взамен, я обещаю, что буду постоянно вас слушаться и все выполнять.

Собеседник с понимаем выслушал просьбу подростка, снабдив его добрым ласковым взглядом, а затем вдруг неожиданно произнес:

– Ты так говоришь, как будто я волшебник, – в голосе даже прозвучала насмешка.

Внутри Эйнона после этих слов все оборвалось, представив, что еще немного, и он снова окажется за мостом.

– Кто же ты? – не удержался от вопроса похолодевший юный маг.

– Меня зовут Карлос, – ответил собеседник, сбросив с себя одеяние мага и показав свое истинное обличие. – Прощай Эйнон! Мы еще увидимся, но только через много лет, когда мне понадобится неоценимая услуга. А что насчет мага, ради которого ты рискнул жизнью, то он, должно быть, поднялся в свою комнату отдыхать. Если поспешишь, то успеешь поговорить с ним до того, как он ляжет спать и быть может все твои надежды оправдаются.

Затерянный город

Настоящее время

Яркие всполохи красочного, словно сочный персик, заката, озарили янтарем проплывающие над горизонтом после морской бури кучевые облака, отбрасывая вдаль лиловые оттенки и разбавляя темно-синюю окраску туч на фоне сверкающих звезд и яркой луны. В эпицентре всего этого великолепия на невысоком скальном выступе посреди разнообразной цветущей растительности над бирюзовым морем горделиво возвышался светящий вдаль маяк, щедро одаривающий своим ласковым золотым свечением мерцающие позади снежные шапки гор, которые плотной стеной отделяли город от внешнего мира.

Коди вот уже долгое время сидел на берегу, поросшем цветами с разноцветными бутонами и кустарниками с необычайными розовыми лепестками, сияющими в отблесках заката, наблюдая под расслабляющий шум прибоя за невиданной картиной, испытывая чувство гармонии с окружающим миром и с самим собой.

– Как же здесь прекрасно! – воскликнул подросток, не зная, как еще передать свои эмоции, оглядев изумленным взором сидевшую рядом рыжеволосую спутницу, чьи локоны в этот момент, казалось, пылали огнем от всего великолепия красок, что полыхали вокруг.

– Это самое дивное место в Волшебном мире! Горы скрывают не только Одрион, но и поистине величайшую красоту здесь – на краю всего, где должны быть только вечный холод и серые камни, – откликнулась девушка еще более насыщенным отзывом.

– Но как такое возможно? В городе было прохладно и даже шел снег, а здесь очень тепло, ласковое море и много красивых растений, – недоумевал Коди, пытаясь найти всему логическое объяснение.

– На вершине маяке, – спутница указала пальцем, – волшебники Одриона установили волшебный кристалл, извлеченный из некогда упавшей с неба звезды, которая ознаменовала своим падением сильнейший камнепад и сход лавин.

Коди присмотрелся как можно пристальнее, увидев железную дверь входа в маяк и косые линии тянущихся вдоль винтовой лестницы полуовальных окон, в которых таилась тень.

– А что, если подняться наверх и оглядеть все вокруг?! – вдруг загорелся желанием подросток. – Весь город будет как на ладони!

– Раньше это было возможно, а сейчас нет, – с долей сожаления ответила рыжеволосая спутница. – С этим местом связана печальная история. Около двух веков назад злой волшебник Торн, владеющий огромной силой, приказал заледенить в башне маяка своего пленника, чей призрачный силуэт до сих пор там бродит, наблюдая сверху за миром живых.

– Торн!? – переспросил Коди, вдруг вспомнив призрака с тем же именем, обитающего в склепе, в котором подросток очутился сразу после перемещения. – Что с ним стало? Где он теперь?

– Он был убит в тот же день, – произнесла девушка, связав событие с поведанной историей о призраке маяка.

– Кажется, я уже встречал его недавно, – поделился Коди, – и он мне тоже не показался добрым. Надменный и злой на весь мир за свои ошибки.

Девушка никак не отреагировала на его слова, будто пропустила мимо ушей, видимо зная намного больше, чем могла рассказать, и вновь вернулась к прежнему разговору о призрачном обитателе маяка.

– Однажды в наш мир явились три одноликих пришельца. Цель их визита была не ясна. Один из них случайно натолкнулся на Торна в лесу… и это обернулось тяжелым разрушением. Под их удар попала и проезжающая неподалеку повозка в сопровождении свиты. Уцелевшая девушка попала в милость Торна, который из жеста доброй воли взял ее с собой в Одрион, захватив одновременно и пленников.

Коди, едва не раскрыв рот от изумления, с упоением слушал столь интригующую историю, начиная постепенно догадываться о ком шла речь, когда спутница упомянула о так называемых одноликих пришельцах. Вероятно, один из них и был с ним в склепе, притворяясь Джастином, имея с ним идеальное сходство, словно точная копия. Единственное, что подросток никак не мог понять – это то, при чем тут его лучший друг? Какая связь была со всеми этими пришельцами, явившимися, наверное, еще в незапамятные времена? И оставался главный вопрос – где же настоящий Джастин? Последняя мысль наполнила душу пустотой и чувством безграничного одиночества, навеяв тоску.

– Я вспомнила еще один момент! – произнесла девушка, увидев вопросительное выражение лица Коди. – Тот таинственный пленник, внешне очень сильно походил на тех одноликих, что устроили настоящий погром.

– Как его звали? – с растущим напряжением спросил Коди, боясь представить, что его размышления о том, кто это мог быть, окажутся верны.

– Я не знаю его имени, – тут же ответила собеседница. – Однажды несколько магов решили осмотреть башню маяка, где уже как месяц во льду был заточен пленник Торна. Они, видимо, прежде не сталкивались с формами загробной жизни, ведь то, что им предстало – напугало их до смерти.

– Что там произошло? – не терпелось узнать Коди.

– Они увидели стоявший у окна силуэт подростка, который, не издавая ни звука, и даже не отреагировав на чужое появление, неподвижно глядел вдаль, и решили, что это смотритель маяка. Но внезапно силуэт повернулся к ним лицом – и оно оказалось бледно-синим и почти прозрачным, а еще были видны слезы и взгляд, полный отчаяния. После этого туда уже никто не поднимался, боясь познать на себе всю ту боль и страдания, которые испытывал плачущий призрак.

– Я немедленно пойду и поговорю с ним, —произнес Коди, набравшись решимости.

– Ты действительно этого хочешь? – удивилась спутница такой неожиданной реакции на свой рассказ. – Тогда у меня нет выбора, и я отправляюсь с тобой.

– Спасибо, Ливия! – улыбнувшись, произнес Коди, сделав первый шаг.

Через некоторое время, преодолев цветущий берег и без особых усилий справившись с едва не вросшей в землю тяжелой железной дверью, искатели приключений начали подъем по винтовой лестнице, постоянно наталкиваясь на густой слой тенет, мечтая в скором времени сделать глоток свежего воздуха.

Вскоре Коди справился с ужасно заскрипевшей дверью, и наконец оказался в самом мистическом месте этого высотного и необычайно светлого строения, ожидая долгожданной и интригующей встречи с его печальным обитателем.

Но к большому удивлению, внутри никого не оказалось. Только огромный размером в человеческий рост ромбовидный кристалл с выступающими кверху заострёнными концами плавно покачивался в воздухе, бросая свет и тепло на далекие расстояния.

Округлая комната с вырезанными с четырех сторон большими окнами, имела той же формы двухступенчатое углубление в полу, покрытое толстым слоем пыли.

Коди, не задерживаясь на пороге, прошел внутрь и, шагнув в это самое углубление, подался вперед, как вдруг резко поскользнулся и упал на спину, проклиная себя за такую неосторожность. Подросток перевернулся на бок и прежде чем встать, задумался над тем, откуда в таком теплом, даже жарком месте самый настоящий… лед. И тут же вспомнил историю о призраке, догадавшись, что лед, по всей вероятности, волшебный и устойчивый к перепадам температуры.

Коди уже почти было поднялся на ноги, как неожиданно, на том месте, где он только что лежал, стерев под собой густой слой пыли, во льду что-то показалось, очевидно, силуэт замороженного узника. Он тут же решил все выяснить на месте и, наконец, разобраться в этой загадочной и жуткой истории. Ладони устремились очищать поверхность льда, постепенно складывая картину воедино, пока не наткнулись на знакомое лицо…

– Джастин!? – с трудом выговорил Коди, не желая верить в увиденное. – Как же тебя сюда занесло?

Единственная мысль в голове сейчас была о том, что нужно непременно вызволить лучшего друга из вечного заточения.

Внезапно Коди ощутил слабое покалывание, пробежавшее по всему телу, и холодок, который исходил вовсе не ото льда, а от чего-то другого. Подросток обернулся и еще к большему изумлению увидел призрака Джастина, того самого, что так сильно напугал последних посетителей.

Коди просто не смог противостоять такому сильному наплыву эмоций извне и, ощутив то же самое, что испытывал вот уже на протяжении двух столетий плачущий призрак, не удержался от крика боли и отчаяния…

– Очнись! – скомандовал чей-то незнакомый голос. – Все, что ты там видишь происходит не на самом деле! Приди в себя или сойдешь с ума, навсегда оставшись в чужой истории.

Коди, доверившись странному зову, вдруг потерял ориентацию в пространстве, застряв между двумя мирами, и разглядывая перед собой лишь непонятные смутные очертания, пока дыхание не затруднил запах ветхой бумаги, которой возможно уже безумное количество лет, и лишь благодаря обонянию, разум начал постепенно очищаться от навязанных мыслей, возвращая предыдущие воспоминания и рисуя в голове подлинную картину событий.