Текст книги "Снежок (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– А может, подставить? Под видом помощи? – посерьёзнела отличница, кинув обеспокоенный взгляд на парнишку.

– Может, – на секунду задумавшись, кивнул тот. – Во всяком случае, совет зафинтить злющего настороженного ящера или полетать с ним наперегонки я иначе расценить не могу. Не, я конечно, люблю полёты, скорость и риск, – с улыбкой поднял он руки, – но не настолько, чтоб играть в “догони меня, дракон” с очень условной страховкой. Да ещё и забесплатно.

– Тысяча галеонов – это у нас теперь “забесплатно” называется?

– Ай, я вас умоляю! Как говорил дядя Моисей: “Я всем своим больным сердцем за вашу идею, шоб с неё вкусно ели ваши внуки, но дайте же человеку пощупать свой скромный аванс в сорок процентов!”

– Какой дядя? – озадаченно моргнула девушка. – Хотя песня знакомая. От Энтони, что ли, подхватил?

– Ага. К слову, нормальный парень, – ответил Гарри. – Умный, деловой, после школы хочет свой бизнес забабахать.

– Так, не сбивай меня. И сам не отвлекайся. Вернёмся к нашему “тёмному” делу. Я тут подумала и прикинула, – оживилась Гермиона. – Дамблдор найти Волдеморта не может. А Петтигрю его нашёл. У Крысы есть метка, а у директора нет. Совпадение?

– Метка есть и у Снейпа, но он не ищет хозяина. Значит, не желает его возвращения, – заключил Поттер. – То есть стучать Волдеморту по тыковке не собирается. Или боится, или отдаёт себе отчёт в том, что бесполезно даже пытаться, потому что тварь эта – неубиваемая. Возникает вопрос – можем ли мы уговорить Ужаса Подземелий связаться с Томом Риддлом, чтобы подсказать мне, где он прячется вместе с Хвостом? – задумался начинающий следователь, откинувшись на спинку стула и устремив взгляд в потолок, словно надеясь найти там ответ.

– Кстати, – сверкнула глазами девушка. – Гипотеза о том, что без посторонней помощи этот выродок не способен вернуть себе тело, крепнет. Основываясь на этом положении, мы должны исключить из игры всех возможных ассистентов, после чего бесплотный дух кошмара всея магической Британии останется вечно неприкаянным скитальцем. Главное, чтобы не мешал. Как первые десять лет после развоплощения.

– То есть, первейшая задача – отыскать Петтигрю, – заключил Гарри. – И не упустить младшего Крауча.

– Ещё нужно разгадать загадку золотого яйца.

– Загадку, – поморщился самый юный чемпион. – Это не загадка, а насилие над слухом. Похоже на какой-то акустический прикол. Типа того, что в атмосфере гелия человеческие голоса делаются писклявыми. Помнишь, как твой папа вдохнул из надутого этим газом шарика и заговорил мультяшным голосом? Правда, потом раскашлялся, когда Эмма сказала, что голос может зависнуть в таком состоянии, – подростки невольно фыркнули, вспоминая весёлое лето. – А тут сплошные визги слышны. То есть частоты звучания выглядят повышенными.

– Предлагаешь открыть яйцо в атмосфере более плотного газа? – предположила Гермиона. – Аргона или ксенона?

– Зачем такая экзотика? Можно в камере с повышенным давлением воздуха, – продолжил развивать мысль Гарри. – А ещё можно записать на магнитофон и прокрутить на низкой скорости.

– А ещё можно не торопиться насиловать мозг и технику и попробовать, например, в воде прослушать, – улыбнулась подруга. – Кстати – это действительно проще всего. Но, давай попробуем завтра. А то спать уже пора.

***

Над озером нарезала широкие круги большая белая сова. На берегу сидел подросток и поглядывал то на свою красивую птицу, то на воду, где в паре ярдов от береговой кромки из глубины поднимались пузыри. Парочка решила совместить приятное с полезным – прошвырнуться и заодно поэкспериментировать. Подросток позволил себе расслабиться и какое-то время вообще не думать о неприятностях, которые щедро вываливает ему на голову волшебный мир. Силы противника определены, на фронтах затишье, разработка вражеских резидентов продвигается планово. Так почему бы не отдохнуть?

“Значит, Гермиона уже открыла это мерлиново яйцо, – думал он, безоблачно улыбаясь. – Действительно, на передних лапах у выдр довольно подвижные пальцы, способные хватать и удерживать, не то, что у нас, котов. Зато когти у них не втягиваются в подушечки, отчего при хождении по твёрдому полу раздаются отчётливые звуки. А ещё между пальцами задних лап у выдр имеются перепонки. Так что на суше или деревьях им не так ловко, как нам. Зато в воде они чувствуют себя уверенно. Даже рыбу ловить могут.”

За этими мыслями он и не заметил, как его одиночество нарушили: к нему приблизилась белобрысая райвенкловочка.

– Привет, Гарри. У тебя сегодня особенно красивая сова.

– Привет, Луна. У тебя сегодня особенно озабоченный вид, – обернулся Гарри, улыбнувшись вечно сияющему взгляду, словно на самом дне глаз прячется неуловимый огонёк.

Юный волшебник в этом году познакомился с Белой Вороной, как он сам иногда в шутку называл чудаковатую хрупкую девчонку, учащуюся на год младше, с которой сошёлся на почве безумных идей и экспериментов. Прозвище было довольно метким: своим поведением, речью и взглядом на жизнь она выделялась даже среди традиционно весьма оригинальных воронов. Терпеливый к чужим закидонам, если они безобидны, он уже привык, что Лавгуд может просто подойти к любому человеку и, нимало не смущаясь, начать разговор с чего-то абсолютно постороннего. Гриффиндорец находил эту манеру забавной и естественной. А тем, кто не очень вежливо выражал противоположную точку зрения, мягко намекал, что не стоит так грубо шутить над тихой скромной девушкой. Особо непонятливым намекал жёстко.

– Да, мне не нравится Драко.

– Наверно, его не слишком удачно приготовили, – попытался пошутить Поттер.

– Наверно, – согласилась девочка. – Хотя, кто же готовит ребёнка к смерти папы или мамы?

– Похоже, Малфою сейчас несладко, – рассудил Гарри. – Как-то он нынче затихарился, а то обычно всё подкалывать старался, то меня, то Гермиону. Правда, начал исправляться, когда меня назначили новым тёмным лордом.

– Не любишь его, – сделала вывод девочка.

– А он как бы не пирог с патокой, чтоб я его любил. И вообще, тех, кто тебя обидеть норовит, всегда не любят, – пожал плечами юноша. – Не знаешь, за что он так взъелся на меня и мою подругу?

– Я спрошу у него, – приняла внезапное решение юная Лавгуд и ушла дальше вдоль берега, подпрыгивая на каждом шагу. На её лице не было и следа бронзового цвета, который приобрели кожные покровы райвенкловцев, нацепивших значки с оскорблением Поттера, что солидно прибавило ей очков в глазах самой опасной пары Хогвартса. Вообще-то устроенная рассерженной подругой выходка словно зримо разделила студентов на тех, кто плохо относится к Гарри, и всех остальных.

Приобретённый недоброжелателями окрас сходил постепенно, видимо из соображения окончательно пропасть к началу Рождественских каникул. Попытки ускорить процесс лечением выдавали порой очень неоднозначные и неэстетичные результаты. То есть любительница чтения толстых книг – не добрая домашняя девочка, а настоящая ведьма. Коварная и злопамятная. Когда обижают тех, кто ей дорог. Не то, что эта безоблачная и милая девчушка Луна.

– Кого это ты так увлечённо провожаешь взглядом? – спросила появившаяся рядом Гермиона. Она уже выбралась на берег, скрылась в кустах и, вернув себе человеческий облик, подошла к Гарри, решив застать его врасплох и, шутки ради, малость попугать. А то взял моду постоянно подкалывать. Вот только забыла, что у юноши очень своеобразная реакция на страх и неожиданные раздражители.

– У тебя попа круглее, – от неожиданности выдал свои мысли Гарри.

– А ещё что? – заломила бровь озадаченная таким откровением подруга.

– Мм… Гибкий стан, трогательная шея и изящные ушки, – юноша на секунду остановился, соображая, что ещё может себе позволить, и вдохновенно продолжил, призвав на помощь знание художественной литературы: – Волнистые локоны обрамляют одухотворённое лицо, украшенное лучезарной улыбкой, взгляд волнует и погружает в себя, а каждое движение бровей – словно взмах орлиных крыльев.

– Бобриная у меня улыбка, – нахмурилась Гермиона. – Потому что два верхних передних резца заметно больше остальных зубов. Меня из-за этого ещё в маггловской школе дразнили бобрихой.

Гарри сделал вычурное движение волшебной палочкой, потом ещё одно, а затем манящими чарами призвал из сумки подруги зеркальце – девочки всегда держат такие при себе.

– Ты такие зубы считаешь правильными? – спросил он, показывая Гермионе её собственное лицо.

Та неуверенно растянула губы в несмелой улыбке, а, увидев результат, сверкнула своими белоснежными жемчужинами во весь рот.

– Круто! – воскликнула она. – Как же я могла забыть об этих чарах?! Ведь это не просто, а очень просто. А я даже не додумалась. Спасибо, Гарри!

– Ну вот! А парни говорили между собой, будто, если у девушки большие передние резцы, то с ней приятней целоваться, – сделал грустное лицо Поттер. – Теперь я никогда не узнаю, правда ли это? Потому что раньше ты мне ничего подобного не позволяла, а если разрешишь позднее, то уже будешь другая. То есть, как сейчас, – как-то даже обиженно закончил он, глядя на любимую.

– Прекрати смущать меня, – алея щеками и возмущённо поблёскивая глазками, прошипела та. – Иди, доставай из воды это несчастное яйцо, а я запишу текст песенки, которую оно транслирует.

“О, Мерлин! – подумала Гермиона. – Как незаметно вырос Гарри. Это ведь уже девятое признание в любви за неполные три месяца! Или я стала иначе воспринимать его речи, обращённые ко мне?”

Гарри подошёл к воде и за шнурок вытянул на берег свою добычу с первого испытания турнира. Оглянулся – подруга сидела, склонившись над блокнотом, в котором сосредоточенно строчила с самым серьёзным видом, заправив за ушко вечно мешающую прядку.

“Какая она красивая! – была единственная мысль в этот момент. Однако, за ней немедленно последовала вторая: – Кажется, я влюбился. Уже в который раз – и всё в одну и ту же девушку!”

========== Глава 37. От святочного бала ко второму испытанию ==========

В связи с проводящимся в школе турниром в этом году в Хогвартсе устраивался бал, ставший для Поттера, пожалуй, самым серьёзным испытанием.

Гермиону он пригласил сразу, как только прозвучало объявление. Благо, сидели они в этот момент рядом. И тут же получил согласие, после чего откровенно растерялся – закончился алгоритм естественных действий. Он никогда не бывал на подобного рода мероприятиях и не имел ни малейшего представления о том, как себя на них ведут и вообще, что делают.

– Танцуют и ухаживают за дамами, – чётко ответил Невилл, отчего Гарри, без того квёлый, рухнул в пучину уныния: он никогда не танцевал. Ни один, ни с девушкой. Теоретически, логично было бы попросить помощи у подруги, тем более, что она в детстве танцами занималась. Но что-то удержало паренька от подобного шага. Наверно, боязнь показать себя перед Гермионой неумехой. С тех пор, как он предстал перед любимой Заучкой в человеческом виде, их отношения были дружескими и доверительными. Ни он, ни она ни разу ничем не обидели друг друга, всегда защищали, поддерживали… и доверяли. А нынче что-то изменилось. Он начал робеть, несмотря на то, что прекрасно представляет себе в чём именно заключается любовь мужчины к женщине. Как и любовь женщины к мужчине. А подруга из-за боязни за него была в самой настоящей истерике перед первым испытанием турнира. Теперь ещё и бал!

Выслушав объяснения товарища, Невилл похлопал того по плечу и сказал, когда и куда приходить.

– Понимаешь, – добавил он тоном опытного ценителя женственности. – Во время танца есть отличная возможность осторожненько потискать и помять тельце любой красотки – они редко отвечают отказом, если их галантно пригласить. Так что не тушуйся, рассматривай этот бал как интересное и приятное приключение, – он подмигнул.

– И часто у тебя такие приключения были?

– Ну… – с мечтательным видом протянул приятель, подняв расфокусировавшийся взор к небу и чуть улыбаясь. Тут Поттер резко посмурнел и положил руку на плечо товарищу.

– Ты чего? – встревожился Невилл.

– Спокойно, – почти не разжимая губ, прошептал приятель, глядя куда-то за плечо товарищу. Лонгботтом напрягся.

– Ханна, – тихим, спокойным и максимально миролюбивым голосом проговорил Гарри. – Ты только сразу насмерть его не бей, – хвастливый покоритель девичьих сердец застыл, как памятник, и сменил цвет лица на нездорово-бледный, а общий вид – на растерянно-обречённый. – Ну ляпнул человек по дурости, из желания порисоваться, с кем не бывает? В конце концов, всё это, если и было, то до тебя, и он никому ничего не обещал, ведь так? – перешёл Поттер на заискивающий тон.

Собрав в кулак всё мужество и крепко стиснув зубы, дабы не растерять, гриффиндорец медленно и осторожно, как под прицелом, обернулся к… пустому месту.

– Ты… – на этом месте тирада Невилла прервалась, поскольку мозг вошёл в конфликт с самим собой, неспособный выбрать из моря красочных эпитетов наиболее подходящий.

– А нефиг выкаблучиваться, дон Жуан павлинистый, – без тени раскаянья развёл руками провокатор. – Знаешь ведь, если надо мной стебутся, я над ответными мерами долго не раздумываю. И яд не экономлю.

В пустом классе на пространстве, с которого сдвинули в угол старые парты, Поттера ожидали Лонгботтом со своей Ханной, и ставшая из негритянки смуглой мулаточкой Сьюзен Боунс. Оказывается, у чистокровных в порядке вещей вечеринки с танцами, которые взрослые устраивают для подростков и юношей с девушками. Не полномасштабные балы, конечно, но по содержанию примерно одно и то же. По случаям дней рождения, свадеб, помолвок – то есть магическое сообщество Британии изыскивает способы полюбоваться на тусующуюся молодёжь.

В некоторых семьях танцам даже специально обучают. А здесь и сейчас обучали Гарри Поттера. Невил и его девушка показывали движения, а в качестве учебного пособия выступала подружка Ханны Сьюзен. Она была заметно плотнее Гермионы, обладала не столь мускулистым телом и оказалась заметно мягче, чем казалось на вид. Осязание её спины и талии не вызывало у подростка особого трепета, а опускать руки ниже не тянуло. Хотелось чувствовать ладонями что-то более упругое.

Доходчивые объяснения учителей плюс самостоятельная проработка – и уже на третьем занятии Гарри не путал вальс с танго, прекратив наступать партнёрше на ноги – научился.

Но на этом тревоги начинающего кавалера не закончились.

– А как ухаживают за девушками? – спросил он Лонгботтома, когда обучение посчитали завершённым.

– Гарри! Не тупи. Ухаживают за ними именно так, как ты за своей Всезнайкой. Проявляют всяческое внимание, предлагают вкусненького, приносят попить, провожают… Да ну тебя совсем! Я вот просто копирую твои действия, что ужасно нравится Ханне. Что с тобой? Влюбился?

– Ам. Эм. Ну, да.

– В неё? В свою Грейнджер?

Поттер кивнул.

– Понимаешь, Нев. Я раньше даже не смотрел на других девушек. А сейчас начал. И чем больше наблюдаю, тем сильнее привязываюсь всё к ней же. К своей единственной и неповторимой.

– Тебя явно плющит, брат, – почесал в затылке Невилл. Достал из кармана блокнот и записал в него только что прозвучавшие из уст очкарика логический вывод и определение. – И Гермиону тоже плющит. А ведь, казалось бы, вы с ней давно сложившаяся пара! Правду говорят, любовь есть разновидность безумия.

***

На балу, который открывали танцем участники состязаний со своими партнёрами, всё проходило гладко. Кроме взглядов парней, направленных на подругу. Восхищённых взглядов. На Гермионе было изумительное платье, показавшее всем безупречность её форм. Даже купальник не открывал подобной возможности созерцать достоинства фигуры, королевскую осанку и грацию, проявлявшуюся в каждом движении. Общепризнанная красавица-француженка – участница состязаний Флёр Делакур, по которой сохла треть мужского состава студентов, как-то не производила впечатления по сравнению с подругой Поттера. Видимо, дело было в контрасте по сравнению с обычным обликом мисс “пять с плюсом”.

– Ну почему у этого шрамоголового всегда всё самое лучшее?! – прошипел Драко Малфой, который к началу бала, как и все, кто надел значки “Поттер – вонючка”, успел вернуться к нормальному цвету кожи.

А обладатель “лучшего” в это самое время внутренне кипел от ярости, потому что Гермиону приглашали на все танцы подряд. А он подпирал стенку, сдерживая рвущиеся наружу эмоции. И только через раз умудрялся опередить очередного ухажёра – парни из Дурмстранга его совершенно не опасались и буквально толпились вокруг подруги, к которой студенты Хогвартса обычно старались не слишком приближаться. Вот не нравилось Гарри когда другие обнимают его драгоценную.

А та никому не отказывала – нехорошо обижать учтивых кавалеров. Не принято. Тем более, гостей школы.

Поскольку устраивать разборки ни на балу, ни после было нельзя, Гарри решил пойти другим путём, непрямого воздействия. Просто подошёл к одному из иностранцев, хваставшемуся, что планирует после школы углублённое изучение тёмных искусств и способов противодействия им, отозвал в сторонку и, по-доброму глядя в глаза… продемонстрировал знания змеиного языка на призванной змейке, выполнявшей все его команды.

– А ещё я очень люблю Гермиону, – кивком головы указал подрастающий тёмный маг на кружащуюся в танце девушку. – Её ведь не будут сильно беспокоить?

Инфа распространилась быстро. Предупреждениям вняли и очередь желающих потанцевать резко рассосалась.

***

Следующее испытание турнира прошло в феврале. Участники должны были нырнуть в озеро и спасти спрятанных там пленников, которые им дороги. Подойдя к краю площадки, Гарри осмотрелся, обращая основное внимание на трибуны – Гермиона сидела среди зрителей и вместе со всеми свистела и кричала, подбадривая соревнующихся.

Прозвучал сигнал. Сбросив с плеч тёплый халат, Гарри сиганул в воду и на входе в неё трансформировался в акулу. Сразу помчался на звук той самой песни, что звучала из яйца. Благодаря превращению самый юный чемпион не чувствовал сильного холода и двигался на приличной скорости. Единственной проблемой стала стайка водяных чертей, подстерегшая его в засаде в гуще водорослей. Возможно, они не знали, насколько опасна такая рыбка, или из-за густых зарослей не разглядели толком кондиции предполагаемой добычи, понадеявшись на магическое чутьё, а потом решили не отступать. В любом случае, компания шустренько испарилась после перекусывания пополам одного из них.

На большой глубине, куда с трудом пробивался свет с поверхности, Гарри обнаружил деревню русалок. На площади в её центре к вкопанным в дно столбам были привязаны четыре неподвижных тела. Чжоу Чанг – подружка Седрика Диггори. Маленькая девчонка, которую не раз замечали с Флёр Делакур, видимо, сестрёнка – уж больно похожи. Незнакомка, с которой был на балу Виктор Крам. И Ханна Аббот. Вот удерживающую её верёвку Гарри и перекусил, после чего, прихватив челюстями эту самую верёвку, быстро отбуксировал “добычу” к помосту и, набрав на последнем отрезке максимальную скорость, вылетел прямо на настил, куда приземлился уже на ноги, подхватив спасённую на руки – увесистая у Невилла девушка, аж ноги подогнулись. Но удержал и поставил рядом с собой, немедленно высушив и согрев одним взмахом волшебной палочки.

Подоспевшая Гермиона накинула на друга тёплый халат, а Невилл поддержал Ханну.

Казалось бы можно уходить, но тут из озера вернулась заплаканная раненая Флёр, не сумевшая выручить сестрёнку. Словом, Гарри быстренько смотался знакомой дорогой в деревню русалок, где остальных пленниц уже разобрали. То есть и Крам, и Диггори успели здесь побывать. А Поттер утащил последнюю и вручил её в руки начавшей истерить сестры.

– Совсем другое дело, – мурлыкала Гермиона по дороге от озера до замка. – Когда знаешь, что тебе предстоит, не так уж трудно правильно подготовиться.

– Вообще-то, трансформироваться в акулу очень трудно, – возразил Невилл. – Крам не смог проделать этого полностью – торопился, наверное, так и уплыл с человеческими ногами. Куда ему было угнаться за Гарри! А, может быть, мне стоит что-нибудь знать о том, почему самым дорогим для Поттера оказалась мисс Аббот?

– Макгонагал не смогла меня взять, – улыбнулась гриффиндорка. – Если бы начала с объяснений, наверно уговорила бы, но она сразу схватилась за палочку. Да ещё с таким лицом! А у меня рефлексы, – смутилась девушка. – И связки заклинаний, поставленные самим Флитвиком. И ещё нелюбовь к наставленным на меня волшебным палочкам, привитая им же. Потом, после неудачи со мной, организаторы должны были вспомнить о тебе, Нев. Как ты отбился?

– Ну, это, навалились сзади и давай руки крутить. Видимо, после знакомства с тобой не рискнули соревноваться в блицдуэли. Я отмахивался, как мог, в том числе чехлом с палочкой напоследок. Вырвался, короче. Хотя несладко было. В потёмках всё, я и не видел, кто.

– И да, – потупил он взор, – прости, Ханна за дурацкий вопрос. Это я виноват, что ты оказалась следующей в очереди тех, с кем Гарри чаще всего общается.

– Ладно, – отмахнулась мисс Аббот. – Мне льстит твоя ревность, – чмок в щёку ознаменовал полную амнистию.

На обеде в Большом Зале за преподавательским столом недосчитались профессоров МакГонагал и Снейпа. Затем изящная выдра проникла тайным лазом в больничное крыло, где обнаружила обе пропажи.

Зельевар отделался легко: перелом ключицы и двух рёбер для мадам Помфри – это на час работы. Только потом обязательно следует реабилитационный сон, который как раз подходил к концу. А вот декану Гриффиндора прилетело крепко. В случае опасности Гермиона не привыкла церемониться – не на балу. Так что пару-тройку дней старостам их факультета предстоит справляться без руководства сверху.

Словом, неудобно получилось.

Чтобы загладить вину перед немолодой уже женщиной этой же ночью мисс Грейнджер проникла в апартаменты своего декана и заменила на туалетном столике крем от морщин на сваренный другом. Они не спешили пускать его в широкий обиход, а потихоньку проверяли на пожилых людях. В частности, Августа Лонгботтом теперь выглядела как дама далеко не старая во всей красе полновесной зрелости. И чувствовала себя аналогично.

***

Кроме общемагической подготовки Гарри и Гермиона налегали на окклюменцию и легиллименцию. Дело в том, что при чтении мыслей заклинание “Легиллименс” можно было колдовать и без произнесения вслух вербальной формулировки – такой вариант они освоили быстро. Но дальше дело застопорилось – без палочки это колдовство не шло ни у него, ни у неё.

А направить на кого-то палочку и, при этом войти в зрительный контакт… Да любой волшебник немедленно поймёт, что на него нападают. А уж такой вечно бдительный, как прикидывающийся Аластором Грюмом Крауч-младший, и подавно. Поэтому проникнуть в его замыслы у ребят не получалось. А как было бы заманчиво отыскать Хвоста и Тома Риддла, грохнуть обоих и самого Крауча вместе с ними – тогда можно было бы чувствовать себя более-менее спокойно, надеясь, что бесплотному духу Тёмного Лорда больше не удастся найти помощника в непростом деле обретения тела.

– Ты так уверенно рассуждаешь о возможности расправиться со столь сильными противниками, – озадаченно пробормотал Гарри, услышав рассуждения подруги. Любому мужчине приятно, когда в него истово верят, но всё-таки…

– Я сидела на трибуне во время испытания с драконами и могу сравнить твои умения с навыками лучших студентов выпускных курсов трёх европейских школ, – фыркнула подруга, облокотившись на парту. – Ты против них, как авианосец против триремы.

– А ты завалила целого декана, – в тон Гермионе продолжил Поттер. – Но сие не значит, что мы самые крутые – всегда найдётся кто-то сильнее. Или с нестандартной тактикой. Вот к примеру, притащи я к этим хвостоногим глубинную бомбу…

– Гарри!

– Чего? Они бы сами мне всё, что захочу, вынесли.

– Ага, а потом накатали кучу жалоб всем, кому будет интересно, – скептически съязвила любимая.

– Тц, скучная ты, – цокнул языком несостоявшийся террорист. – Уж и помечтать нельзя.

– Но вообще ты прав, найдётся запросто, – ухмыльнулась Всезнайка. – Но это не причина избегать схватки. Тем более, она, действительно, неизбежна. Помнишь книгу, что ты дал мне после кражи яйца? В ней повествуется о технологии обретения бессмертия методом создания вместилищ для частичек души – крестражей. У создателя от этого слегка едет крыша, зато, в случае гибели, остальная часть души начинает скитаться в виде духа до тех пор, пока ученики или сподвижники не проведут ритуал, дающий новое тело этому огрызку сознания. Не слишком сложный, кстати, ритуал. Для него нужны кость отца, плоть слуги и кровь врага. Кость отца найдется на кладбище Литтл Хэнглтона или давно выкопана и где-то припрятана – с этим Тому Риддлу не обязательно спешить. А вот с остальным есть ограничения по времени. И слуги и враги не вечны, а ингредиенты, завязанные на них, желательно брать свежими.

– Хм. А я, значит… – кивнул Поттер, уловив главную мысль.

– Да. В качестве врага для себя этот тупица назначил тебя – видать, решил, что благодаря тебе сам станет сильнее – и послал Барти на чемпионат мира по квиддичу, чтобы выкрасть в качестве донора для ритуала. Этому плану помешали его же собственные не посаженные в тюрьму Пожиратели. Теперь Барти-младший явно собирается как-то снова провернуть похищение тебя, чтобы убить сразу двух зайцев. Иначе, зачем ему здесь сидеть? Да ещё желать тебе победы в этом дурацком турнире?

– Ага, – поддакнул Гарри. – Наклёвывается догадка, что в призе за победу будет спрятана ловушка. Раз уж классический план похищения может не сработать – меры безопасности на периметре ого-го – догонят и будут больно обижать.

– Возможно западню поместят в финишную ленточку, – добавила мисс Грейнджер. – Или что там порвёт победитель в конце состязания? Но есть ещё одна информация – крестраж – якорь души – очень сильно защищён. Его почти невозможно уничтожить. Источник указывает в качестве инструментов на Адское Пламя и яд василиска – короля змей.

– Да и Мерлин с ним, с крестражем. Не искать же его среди камней на берегу моря или песчинок на пляже! – Поттер смущённо, но решительно перевёл разговор на совершенно другую тему. – Меня другое волнует. Невилл, глядя со стороны, пришёл к выводу, что нас с тобой начало плющить друг о друга. Ну, то есть у меня явно прорезались к тебе те самые чувства, что из художественной литературы, а не из медицинских источников. Там… стремление быть рядом, защитить и побаловать чем-то вкусненьким.

– Десять, – ласково улыбнулась девушка. – Десять раз с начала этого учебного года ты признался мне в любви. Мы выросли, Гарри. И я тоже очень тебя люблю. Даже жалею, что из озера ты вытаскивал не меня.

– То есть мне, наконец, можно тебя поцеловать?

– Можно. Секундочку, – Гермиона достала из сумочки зеркальце, посмотрела в него и, взмахнув волшебной палочкой, вернула зубы в “бобриное” состояние. – Пусть первый раз будет таким, о каком ты мечтал. Ты же мечтал об этом?

– Конечно, – юноша буквально впился в мягкие губы подруги.

– Хищник! – отпрянула девушка. – Нельзя так резко. В кино показывают, что это нужно делать нежно и аккуратно. Замри. Теперь моя попытка.

Как всегда, Гарри легко подчинился, поняв, что учиться целоваться ему предстоит обстоятельно и методично под руководством дотошной подруги… кажется, уже ознакомившейся с соответствующей литературой. И комментариями опытных людей.

========== Глава 38. Финальное испытание ==========

Дни складывались в недели, приближая последнее, заключительное испытание Турнира Трёх Волшебников. Гарри продолжал учиться по школьной программе, дополнительно занимаясь разучиванием преимущественно чар под присмотром подруги, легиллименцией и окклюменцией под её же руководством, а также, опять с нею, в графике были поцелуи – полторы минуты при прощании вечером ежедневно. После двух минут объятий, ставших традиционными, но не менее приятными. Даже, можно сказать, по-новому приятными.

Очистка сознания перед отбоем сделалась штатной процедурой – сны после этого парня не беспокоили. То есть ничего тревожного не содержали. Зато однажды удалось выхватить картинку, где Питер Петтигрю подносил к его, то есть Волдеморта, губам чашу с неаппетитного вида напитком, который, кажется, настолько не нравился Тому Риддлу, что вызвал резкое раздражение. Определиться с местом, где это происходило, не удалось – увиденный кусочек заросшего паутиной потолка – не та информация, что позволяет аппарировать по подсмотренному адресу.

Зато в общении с подругой наметились значительные сдвиги – многократно проникая в сознание друг друга и так же охотно принимая “посетителя”, ребята наловчились обмениваться безмолвными посланиями богатого и разнообразного содержания. Теперь в Большом Зале они садились не рядом, а по разные стороны стола, ведя безмолвные разговоры на темы, начиная от: “Ещё ложечку?”, заканчивая: “А вот при трансфигурации каменных объектов в керамические формула преобразования вырождается до тривиальной из-за сокращения компонент пластичности и эластичности”.

Да, Поттер и Грейнджер могли беседовать мысленно. И даже позволяли друг другу копаться в собственной памяти, четко указывая, куда идти, и где искать. Подруга частенько ругалась, на обилие хлама в загашниках парня, где даже с указателями найти нужное не так уж просто, а он как-то раз, ведомый любопытством, забрёл в раздел о применении косметики… наткнулся на информацию об эпиляции в зоне бикини… с тех пор никогда не отклонялся от рекомендованного маршрута.

Правда, был у таких бесед ещё один побочный эффект: немые разговоры неизменно вызывали удивление и настороженность окружающих. Удивление – у знакомых с искусством проникновения в разум, понимающих, насколько непрост процесс, и не понимающих, как им успешно овладели студенты четвёртого курса. Настороженность – у всех прочих, которые вообще не понимали, как два человека могут общаться, просто глядя в глаза. А ведь явно общаются, судя по выражениям лиц. И даже могут, работая вместе на уроках, действовать, как одно целое, абсолютно не мешая друг другу и всё так же безмолвно! По школе снова поползли слухи о тёмном лорде и тёмной леди. Попавшие под волну сплетен иностранцы невольно ёжились, особенно дурмстранговцы, получившие кое-какие реальные подтверждения неоднозначной славы ребят.

Незадолго до завершающего тура состязаний участников привели к бывшему квиддичному стадиону, где теперь поднимались густые обширные заросли – специально выращенный лабиринт, в котором состязающимся предстояло добраться до Кубка Огня, преодолевая неизвестные пока препятствия и соревнуясь при этом друг с другом в скорости. “Кто быстрее добежит, не откинув копыта”, – прокомментировал испытание Поттер.