Текст книги "Снежок (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– А какие претензии к Тёмному Лорду могут быть у меня? – продолжил настаивать Снейп.

– Да я за одну только метку смертельно обиделся бы на этого выродка, – вспыхнул Гарри.

– И подругу детства убил, – добавила Гермиона. – А вы ведь злопамятны, сэр.

Зельевар помрачнел и насупился, чем заработал насмешливый взгляд Гермионы. А вот Гарри… Гарри опростоволосился. Сказывалась привычка строить дипломатические отношения на основе простых и грубых аргументов типа кулаков. Или, скорее, непривычка обходиться исключительно тактичными уговорами – практики в этом почти не было.

– Стоит ли так зацикливаться, профессор, на том, что девушка выбрала другого парня? Женщины абсолютно непредсказуемые существа, а мой папа… Он, в конце концов, боролся за неё до конца.

– Вы не понимаете, Поттер, каким мерзавцем был ваш отец! – воскликнул Снейп с болью в голосе.

– Никто не безупречен, сэр. Всяк может упрекнуть себя, если призадумается о том, как накуролесил по младости и дурости. Но нужно сделать выводы и жить дальше.

– Поттер! Вы меня воспитываете? – разъярился Ужас Подземелий.

– Эм. Прошу прощения. Беседа с вами меня несколько увлекла, – поспешил дать по тормозам Гарри.

– Может быть, вернёмся к существу вопроса? – нерешительным голосом попросила Гермиона. – Обучение легиллименции и возможность узнавать о состоянии Волдеморта по индикатору на вашей руке, сэр.

– О своём решении я сообщу позднее, – рявкнул хозяин кабинета. – И сегодня вас больше не задерживаю.

После ухода посетителей Ужас Подземелий какое-то время просто молча сидел, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя в одну точку. Заслуженный профессор с тоской вспоминал те времена, когда самой большой проблемой были наглые студиозусы и подтверждающие их тупость письменные работы. Мысль о смене подданства приобретала всё более явные черты.

***

Несколько дней зельевар ни о чём не сообщал, хотя раздражённым не выглядел. Вид его, скорее, выражал озабоченность. А потом запиской вызвал к себе Гермиону, чётко указав, что Поттера он видеть не желает.

– Правильно говорят, что у мужчины самые сложные первые сорок лет детства. Те, кто доживает, становятся рассудительнее, – довольно мурлыкнула подруга, вернувшись из кабинета мрачного профессора. – Он, как и мы, аппарировал в ту комнату, что я показала ему в Омуте Памяти. И никого там не нашёл. Только следы крови на обивке кресла, где ты прирезал Волдеморта.

– Логичный шаг с его стороны, – кивнул Гарри. – Я бы тоже вот так на слово никому полностью не верил. Да и покопаться на месте преступления человеку с его опытом совсем не вредно.

– Убедившись, что место покинуто, он вышел из дома и ознакомился с местностью. Городок называется Литтл Хэнглтон, а сам дом – брошенный вот уже сорок или пятьдесят лет особняк семьи Риддлов, погибших в один из не самых прекрасных дней при странных обстоятельствах: найденные в гостинной владельцы были мертвы, но при этом, с точки зрения медицины, полностью здоровы. Дом долго стоял пустым под присмотром пожилого сторожа, который таинственно исчез в конце этого лета. Так что – всё сходится. В общем, Снейп будет давать мне уроки окклюменции и легиллименции, а тебя он видеть не желает, кроме случаев, когда это неизбежно. То есть на уроках.

– Питер Петтигрю, Барти Крауч-младший и змеюка, которую сталь не берёт, – задумчиво пробормотал Гарри. – Интересно, куда они подевались? Ведь, к гадалке не ходи, устроятся где-то, затихарятся, и снова начнут возрождать своего господина.

– Полагаешь, мы поторопились устроить налёт? – озадачилась Гермиона.

– Нет, всё было сделано правильно – не о чем жалеть, – тряхнул головой Поттер. – Но нам катастрофически не хватает достоверной информации. А действия вслепую это всегда жуткий риск, – всплывшее в памяти ощущение пролетевшего над головой удара заставило юношу передёрнуть плечами. – Вот, если бы Снейп присоединился к своим бывшим друганам по пожирательской шайке и всё разведал, можно было бы ударить наверняка и накрыть всех.

– Ишь, развоевался! – встревоженно воскликнула Гермиона. – И размечтался, словно принц на белом коне. Нет уж, дружок. Никто ничего на блюдечке с голубой каёмочкой не принесёт. Кроме как изучить легиллименцию и по собственному желанию проникать в разум врага, выхода у нас нет.

Комментарий к Глава 33. А в руки не даётся

Фууух… Наконец-то закончил.

Соавтор извиняется за некоторое снижение темпа. На то были весомые причины: малость покорёженный ноут и написание тестовых прог на ассемблере, от которых периодически закипал мозг. Реальность зла.

Автор тоже слегка накосячил сегодня с утреца – Фикбун почему-то не сообщил ни о последних изменениях в тексте, ни о том, что соавтор опубликовал эту главу. Поэтому публикацию отменил, полагая, что сам случайно убрал пометку “Черновик”. Исправляюсь.

========== Глава 34. Школьные будни ==========

Четвёртый год обучения в Школе Чародейства и Волшебства начался для Гарри и Гермионы бурно и неоднозначно: традиционным знакомством с новым преподавателем защиты, печальной новостью, что чемпионат по квиддичу между факультетами проводиться не будет, и радостным уведомлением о том, что предстоит турнир Трёх Волшебников, на который прибудут для участия в соревнованиях ученики ещё двух европейских школ. До начала этого международного мероприятия оставалось около двух месяцев.

Разумеется, Снежок сразу узнал в новом профессоре того самого колченогого Аластора, который был им замечен помогающим Дамблдору, присматривая за Гарри в период, когда тот не в школе. Теперь обращаться к этому человеку следовало: “Профессор Грюм”.

Естественно, маленький котик заглянул в апартаменты нового учителя, где обнаружил множество вредноскопов и проявителей врагов, а также несколько больших флаконов с мутного вида зельем. Конечно, если бы удалось его понюхать, а ещё лучше поколдовать над ним – наверняка бы выяснил, что это такое, но откупоривать плотно запечатанные крышки ласковому домашнему хищнику нечем, а перекидываться в человека было боязно – уж очень тревожно вели себя казалось бы простенькие охранные артефакты, натыканные повсюду. Словно чуяли неладное в облике любопытного зверька. Похвалив себя за предусмотрительность, заставившую перед входом в помещение причуяться к магии в комнате, что позволило избежать нескольких охранных контуров, разведчик удалился.

Сам же преподаватель свой предмет знал и по любому поводу проявлял завидную паранойю. Фактически у них с Поттером было одно кредо на двоих – “ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!”, к каковой старик призывал окружающих с не менее завидным постоянством. И хотя крик души – как в переносном смысле, так и буквально и громогласно – отставного аврора нашёл реальный отклик лишь у двух студентов в аудитории, ходу занятий это ничуть не помешало. Зато он деловито познакомил учащихся с непростительными проклятиями – на его занятиях вообще встречалось много познавательного. Так что, пораскинув мозгами, Гарри согласился какое-то время потерпеть подозрительного субъекта.

Потом Гермиона стала активно заниматься со Снейпом окклюменцией и легиллименцией, немедленно делясь полученными знаниями с Гарри.

– Никак не пойму, почему у тебя всегда так легко получается учиться? – недоумевал Поттер, очередной раз понимая, насколько он отстаёт от подруги.

– Видишь ли, магические выбросы начались у меня очень рано и здорово напугали папу и маму. Они даже приостановили демографическую программу, беспокоясь о будущем такой взрывательницы и поджигательницы. И, опасаясь, что не справятся, если подобным в их доме станут заниматься двое или более детей. Зато быстро выяснили, что, если занять меня чем-то интересным, неправильности заканчиваются. Ну, пока я увлечена.

– И постарались увлечь чем-нибудь таким, от чего ты долго не сможешь оторваться, – продолжил мысль парень.

– Тут-то и начались для меня активные занятия спортом, танцами и чтением, – кивнула Гермиона. – Логические задачки, ребусы, головоломки, арифметические приколы и тренировки памяти. То есть, пока меня обучали на вундеркинда – я была просто чудесным ребёнком. Покладистым и искренне стремящимся к сотрудничеству. Поэтому память у меня структурирована и доступна на большую глубину. Мне очень легко ею оперировать. Ну, там, очищать разум или концентрироваться на определённой теме или мысли. А вот тебе это даётся не так просто, но успешней, чем другим, поскольку занимаешься ты систематически. И быстро развиваешься. Ну-ка! О чём я сейчас думаю?

– Легиллименс! – Гарри нацелил палочку в лоб подруге и нырнул в омут её глаз. – Три уровня вижу. Пора тебя обнять, у меня всё еще не растут волосы на лице и… что-то про Невилла.

– Неплохо. Вообще-то я показывала только про волосы. Про обнять получилось непроизвольно, а про Невилла не скажу – это не мой секрет.

– А что ты показываешь Снейпу?

– Пейзажи. Помнишь, как мы бродили с рюкзаками и палаткой? А он пытается добраться до твоих рассказов мне о жизни у родной тётки, – чуть скривилась отличница.

– И что его так тянет на неприятные темы? Слушай! А ты сможешь показать ему, как я избиваю своего толстого кузена и истязаю дядю Вернона?

– Конечно, нет. Я никогда их не видела, а в ментальных практиках чёткий образ важнее всего.

– Какие проблемы? Смотри, – с улыбкой предложил озорник.

Теперь палочку в лоб друга наставила девушка: – Легилименс. Нет, покажи, как ты над ними измываешься, а не как они над тобой. Ну, а теперь с правой! И носком ботинка под коленную чашечку. Пяткой в ухо. Ступнёй в живот. Коленкой в пах. И, с разворотом корпуса, локтем по рёбрам.

– Эй! Чему ты меня учишь? – Гарри вырвался из их с подругой слившегося сознания и встряхнул головой. Улыбаться как-то расхотелось, полный энтузиазма голос любимой настораживал.

– Курсы самообороны. Я их трижды проходила. Не одни и те же, а разные. Но помню все. Эй! Что ты делаешь!? Решил застать меня врасплох? – Гермиона сверкнула глазами, и Поттер упал со стула, схватившись за лоб.

– Ну, ты крута, – вставая с пола фыркнул гриффиндорец.

– Не будешь лезть, куда не надо, – прошипела девушка.

“Кажется, я её испортил”, – подумал юноша, потирая голову, пострадавшую сначала от магии, потом от падения. – “А ведь была вначале такой скромной и вежливой книжной девочкой… Ключевое слово – была.”

Поскольку описанные события произошли в дальнем уголке гостиной ещё до того, как обитатели её разошлись по спальням, на другой день в школе знали, что Грейнджер одним взглядом способна снести с ног любого, кто вызовет её неудовольствие. Даже Поттера, несмотря на то, что относится к нему положительно.

***

И наконец долгожданный день настал. Состоялось прибытие гостей из Шармбатона и Дурмстранга – обставленное со всей помпой, красивое, даже сказочное, ибо гости решили выпендриться: одни прилетели в карете-доме, запряжённой крылатыми конями, другие вынырнули из озера в подобии корабля-призрака. Был фурор, особенно среди прекрасной половины школы, произведённый появлением среди претендентов знаменитого ловца Виктора Крама, оказавшегося ещё школьником, каковое обстоятельство очень воодушевило Поттера. Были многочисленные красавицы-француженки… да много чего было. Знакомство с новоприбывшими получилось торжественным и красочным. Потом был внесён Кубок Огня, объявлены условия турнира, которыми исключалось участие в состязаниях всех, кому не исполнилось семнадцати, и началась магическая жеребьёвка – желающие бросали свои имена в Кубок, который должен был выбрать по одному участнику от каждой школы.

Для принятия решения старинному артефакту полагались сутки на размышление. Ну, и, заодно, время для того, чтобы несовершеннолетние смогли попытаться преодолеть поставленную Дамблдором возрастную черту, чтобы войти в число претендентов на право участия – так, по крайней мере, восприняли эту затяжку близнецы Уизли, страстно желавшие посостязаться в борьбе за приз.

Гарри же очень хотелось пообщаться с Крамом. Как начинающему, но перспективному, по мнению окружающих, ловцу с признанным мастером. Но уж очень большая толпа собралась вокруг знаменитости – не хотелось доставать человека. Да и Гермиона настойчиво тянула в библиотеку, а она важнее. Гермиона, в смысле.

***

Когда в завершение магической жеребьёвки Кубок выбросил сверх полагающего количества участников четвёртый клочок пергамента с именем Гарри Поттера, парень виновато глянул на подругу, словно говоря: “А я не верил”, и послушно направился в комнату, куда послали всех участников предстоящих состязаний, размышляя про себя о том, почему их вдруг назвали чемпионами?

– Что такое? – удивлённо обернулся на звук открывающейся двери Седрик Диггори: староста, отличник, краса и гордость всея Хаффлпафа и прочая, прочая, прочая. – Нужно вернуться в зал?

– Не-не-не, сидите, – хмурого брюнета пробило на сарказм, – просто я с вами пока побуду… ненадолго, только на время всех испытаний.

Иностранцы задумчиво притихли. Земляк, знакомый с местными реалиями и, в частности, слухами о новом поколении тёмных лордов, сомневался недолго.

– Ты участвуешь вместе с нами, – голос выпускника не спрашивал, а утверждал.

– Когда просит старинный артефакт, отказывать невежливо, – развёл руками Гарри, – а порой и чревато, если легенды не врут.

На этом минутка тишины закончилась. Сбежались директора всех школ и принялись спорить, как такое вообще произошло и допустимо ли участие лишнего “игрока”. Поттер был характером твёрд, душою чист, а головою холоден, поэтому на блицдопросе отфыркивался спокойно и уверенно, в лучших традициях шпионских историй: нет, не знаю, не состоял, не был, не участвовал. Чем, конечно, ещё больше насторожил высокое собрание. Стоявшая там рядом с Крамом и Диггори французская красотка Делакур обозвала его маленьким мальчиком, после чего возмущённо разливалась соловьём на тему его хитрости и наглости. Юноши были более сдержаны в реакциях. Болгарин оставил дипломатию на постепенно закипающего директора и лишь насуплено оглядывал собравшихся. Седрик также предпочёл воздержаться от скоропалительных комментариев, поскольку прекрасно знал: парнишка, может, и смолчит, но запомнит точно. А насчёт припомнить у него никогда не заржавеет.

Происходящее Гарри было глубоко безразлично. Участвовать в состязаниях он не стремился, но и не боялся их, отлично понимая, что если вовремя отступит, то останется жив. Пусть и не наберёт высоких баллов. Главное, честно попытаться и при этом не подставиться. Не следует стараться победить, и не слишком увлечённо щекотать себе нервы, а приз или слава обойдутся без него. Или он без них – дело взаимное. Наконец, не дослушав до конца развернувшуюся полемику, планомерно скатывающуюся в перелай, юноша просто тихонечко смылся, потому что Гермиона наверняка нервничает – нужно её успокоить.

***

Хогвартс бурлил, осуждая выскочку Поттера, сумевшего неправедным путём втереться в число лучших. Хотя на родном факультете злобствовал только Рон – остальные радовались успеху товарища. Однако, в коридорах или аудиториях “ложного” чемпиона никто не задевал. Даже расступались перед ним, а то и сворачивали в боковые проходы: репутация – штука серьёзная, равно как и стихийная магия. Нет, сам Гарри никому ничего не делал, ему было глубоко до фонаря мнение посторонних, но когда злилась его спутница, на причинах её неудовольствия начинали тлеть мантии.

Период открытого выражения презрения к самозванцу был краток и завершился массовым взрывом значков с надписью: “Поттер вонючка”, неведомо каким путём оказавшихся прикрепленными к одежде многих из числа собравшихся за обедом студентов. Лица замеченных за подобным хаффлпафцев после этого стали чёрными, слизеринцев – серебряными, райвенкловцев – бронзовыми, и только Рон Уизли приобрёл вид картошки, обжаренной до золотистой корочки – больше никто из гриффиндорцев издевательским значком не обзавёлся.

– Пушистик! Успокойся, наконец! И расколдуй Сьюзи. Ханна очень за неё просит.

– А я не знаю как, – вдруг хихикнула подруга. – С этими дебильными значками у меня стихийка взбрыкнула. Но если ты обещаешь, что точно не будешь рисковать и отступишь при малейшей опасности – успокоюсь.

– Обещаю, – поспешил уверить Гарри. После чего не отказал себе в удовольствии одарить самой доброй и многообещающей улыбкой французскую чемпионку. Успевшая собрать кое-какую информацию девушка уже не была так уверена в себе. А теперь в округлившихся глазках, оглядывающих раскрашенный зал, читались самые серьёзные опасения.

========== Глава 35. Венгерская Хвосторога и золотое яйцо ==========

Специально к состязаниям турнира Трёх Волшебников Гарри не готовился. Да и как это делать, если неизвестно содержание испытаний, а возможный успех глубоко до фонаря? Так что, как обычно, занимался общемагической подготовкой по планам, составленным подругой – систематический подход, характерный для Гермионы, давал результаты, которые нравились самому Поттеру. Приятно, Мерлин возьми, чувствовать, как день за днём растёт твоё могущество. Как буквально из воздуха возникают нужные в этот момент вещи и потом бесследно исчезают, едва в них миновала надобность. И – скупая мужская слеза – не нужно ничего раскладывать по шкафам, соблюдая какой-то порядок. А чистка, стирка, глажка, штопка! Мытьё посуды или удаление пыли! Как ни крути, умелый волшебник не нуждается ни в чём, кроме продовольствия, которое трансфигурацией получить невозможно. Одежда тоже не слишком охотно подчиняется волшебной палочке, хотя, при должной настойчивости определённые успехи во внесении в неё необходимых изменений всё же возможны.

Словом, Поттер и Грейнджер уверенно освоили основы и теперь упорно набирались опыта и мастерства в реализации сложных и тонких чар или преобразований, стараясь, по мере возможности, не слишком демонстрировать умения или силу в присутствии других.

Об их возможностях многое знал Невилл, и немногое – его подруга Ханна. Лонгботтом относился к белобрысой хаффлпафочке, как к своей девушке, чего ни от кого не скрывал. Поэтому общаться с ней ребятам случалось нередко. А что Гарри, что Гермиона – оба невольно “проговаривались”, непринуждённо проделывая невозможное на глазах друзей. С ними обоими Гарри занимался зельеварением, проваривая зелье за зельем в одном из заброшенных классов и доходчиво комментируя прохождение каждого этапа приготовления. А то профессор Снейп не всегда доносил до студентов некоторые детали, которые сам для себя считал очевидными.

Так или иначе, но подошёл день первого испытания, накануне которого к Поттеру привязался с непонятным разговором профессор Защиты.

– Гарри! Для человека, которому предстоит опасное испытание, ты слишком беззаботно выглядишь, – заметил он, перехватив юношу в коридоре. – Я, конечно, много успел наслушаться о твоих успехах в школе, Флитвик и МакГонагал от тебя вообще в полном восторге, и даже Снейп не стал брызгать ядом на мои расспросы, а это для него всё равно что расхвалить. Но и задания турнира, знаешь, далеко не детские. У тебя есть план?

– Нет, сэр, – настолько коротко, насколько мог, ответил гриффиндорец.

– То есть, ты даже представления не имеешь о том, как справишься с первым заданием?

– Не имею, сэр.

– Ты что, не знаешь, в чём оно будет заключаться?

– Как и все, – развёл руками паренёк.

Профессор Грюм дёрнулся, словно от удара, и принял задумчивый вид. Помедлил минуту и хлебнул из фляжки. Из той самой, из которой демонстративно пил с начала года у всех на глазах. Зря он это сделал, потому что до носа студента донеслись эманации зелья. Не сока, не чая, а именно зелья. Оборотного. Вообще-то запах у него довольно слабый и быстро исчезающий, но тут соединились только что откупоренная крышка фляги и малое расстояние от носа парня до горловины. Ну и чуткое обоняние анимага и фаната зельеварения не последнее дело, как и собственный опыт приготовления этого состава.

– Если не будешь знать, что делать, призови свою метлу, – выдавил из себя профессор и заковылял по делам. А Гарри крепко призадумался над неисчерпаемым объёмом столь внезапно рухнувшей на него информации. Пара минут разговора открыла достаточно много абсолютно неожиданных обстоятельств.

Во-первых профессор Грюм – вовсе не Грюм. А кто?

Во-вторых, куда подевался тот, много лет знакомый ему колченогий? Чем таким интересным он занят, пока здесь разгуливает его двойник?

В-третьих, незнакомцу известно содержание первого задания. Откуда? Считается, что знают это только устроители турнира, среди которых рядовой преподаватель одной из школ-участниц никак числиться не может.

В-четвёртых, этот волшебник заинтересован в победе Гарри… хотя, тут есть и не совсем прозрачное место. Дело в том, что на испытание полагается брать с собой только волшебную палочку, а не иной артефакт, изготовленный признанными мастерами. То есть, возникает неясность в том плане, что из-за подобного нарушения правил возможна дисквалификация участника. То есть – турнир для него закончится не начавшись, а вот загубленную репутацию будет уже не отмыть.

Или у профессора имеется твёрдая уверенность, что ничего подобного не произойдёт, потому что жюри не станет возражать против того, что участник обзаведётся нужным ему инвентарём, воспользовавшись этой самой палочкой? Словом, всё это выглядит в высшей степени странно потому, что результат зависит от субъективного обстоятельства – точки зрения, к которой придёт судейская комиссия. Поттер представил, как призывает автоматический гранатомёт из сныканного заранее поблизости арсенала, под ошарашенными взглядами зрителей наводит на площадку для испытаний и разносит там всё на очень мелкие составляющие. “Хотя нет, начать лучше с чего-нибудь поменьше, поскромнее калибром, но обязательно автоматического, а уже потом зашлифовать местность…” Парень потряс головой, отгоняя соблазнительные мысли. Это, конечно, будет феерично и хорошо покажет его отношение к турниру, его правилам, организаторам и той сволочи, благодаря которой он во всём этом безобразии участвует, но реакцию на такие выкрутасы крайне сложно спрогнозировать. И потом, где достать в кратчайшие сроки целый арсенал?

Вечером, выслушав друга, Гермиона ничего не прибавила и даже не пыталась пошутить насчёт его милитаристских планов – она вообще тряслась, тревожась за своего парня и, кажется, плохо соображала. Рядом, на подоконнике, с виноватым видом сидел Невилл, обнимал за плечи Ханну и говорил слова, которые должны были обнадёжить товарища, придав тому сил и уверенности в себе, но Поттер почти не вслушивался в них, усиленно шевеля извилинами. И, как ни странно, оставался совершенно спокоен, планируя дальнейшие действия на время после завершения первого испытания.

Он бы с удовольствием отказался от участия во всём этом, если бы не один из организаторов – министерский чиновник Барти Крауч-старший, заявивший, что Кубок Огня заключил с мистером Поттером магический контракт, обязательный для исполнения. То есть, показаться на арене Гарри просто обязан. И обязан сделать попытку справиться с заданием, причём попытку серьёзную, а не в стиле “ну колданул, ну не получилось”.

А подруга успела изучить книги об истории подобных турниров и узнала, что почти в каждом погибал кто-то из участников. Поэтому у неё похоронное настроение, глаза на мокром месте, губы трясутся и плечи вздрагивают.

– И где моя любимая, помогшая зарезать Волдеморта и закрывшая Тайную Комнату? – чтобы вывести Гермиону из глубокого отчаяния неосторожно воскликнул парень и услышал сдавленный писк Ханны – Лонгботтом, восприняв только что прозвучавшие “новости”, слишком судорожно стиснул подругу.

– Потому что я дура. Знаю, что ты самый сильный и умелый волшебник, но пятой точкой чувствую подставу, – всхлипнула Грейнджер. – Тебе обязательно подсунут что-то убийственное.

– Ну и пусть подсовывают, – нарочито небрежно отмахнулся Гарри. – Выйду на арену, помашу палочкой, испугаюсь и трусливо сбегу. Уж в чём в чём, а в искусстве своевременного драпа я могу давать мастер-класс. Главное, как ты помнишь, участие, а вовсе не победа.

***

В палатке, куда прибыли все участники состязаний, один из организаторов, кажется, спортивный комментатор по профессии, предложил претендентам на победу вытащить из тряпичного мешочка фигурки своих противников – драконов. Вернее, самок драконов, у которых требовалось украсть поддельное золотое яйцо, находящееся в кладке вместе с настоящими. “Что ж, могло быть хуже. Силу этих я, по крайней мере, примерно представляю”, – подумал гриффиндорец, прочитавший в своё время немало книг об удивительных созданиях, которые, оказывается, всё-таки существуют. Правда, вопрос, каким образом этот летающий танк с огнемётом побеждался обычным рыцарем, оставался открытым.

Разумеется, как и предсказала подруга, Поттеру достался самый злобный вариант – Венгерская Хвосторога. Выступать ему предстояло последним.

Крам, Диггори и Делакур каждый в свою очередь вышли на арену, где, судя по криками с трибун и пояснениям комментатора, справились с задачей, после чего к месту состязаний вызвали Гарри.

Увидев огромную драконицу, покрытую устрашающими шипами, паренёк рефлекторно наложил на себя дезиллюминационные чары и пропал из виду. Следующим номером дополнил маскировку заклинанием тихого шага, идея наложить на сторожа гнезда что-нибудь ухудшающее слух была отброшена ввиду крепкого иммунитета этих существ к магии. Подумав и вспомнив кое-что из прочитанного, юный охотник постарался скрыть свою собственную магию, так как драконы были способны ощущать проявления волшебства. Благодаря тренировкам под руководством дриады он наловчился управлять потоками энергии и теперь усиленно старался слиться с окружающим фоном.

Вроде подействовало: наседка, довольно точно водившая за ним мордой, беспокойно завертела головой. В качестве финального штриха, чтобы минимизировать угрозу со стороны озирающейся и пышущей пламенем машины убийства, чемпион создал по другую для себя сторону от неё иллюзию точно такого же дракона.

Настоящая Хвосторога сначала недоверчиво покосилась на внезапно возникшего собрата, но, услышав громогласный рёв и оценив вспоровшие дёрн когти – кратковременная трансфигурация плюс направленное перемещение – прониклась и отвернулась, защищая кладку от появившейся рядом угрозы. Оставалось быстро подойти, пока не пропали концентрация и кураж, взять золотое яйцо и немедленно удалиться на безопасное расстояние.

Вернув себе видимость, самый юный из участников показался судейской комиссии, вполуха выслушал комментарии к добытой подсказке, забрал с трибун подругу и увёл её в Гриффиндорскую гостиную – у Гермионы начался отходняк. Просидевшая всё испытание, боясь даже шелохнуться, девушка едва стояла на ногах и что-то бессвязно лепетала, цепляясь за любимого. Ей срочно требовалось успокоительное. Древний трактат о презлейшем колдовстве, написанный в незапамятные времена Герпием Омерзительным, отлично подошёл на эту роль – в библиотеке Древнейшего и Благороднейшего семейства Блэк попадались иногда уникальные экземпляры. Гарри специально заныкал эту книгу на подобный непредвиденный случай. Ну, или чтобы можно было помириться в случае экстренной надобности – дорогая сердцу умница в последнее время частенько нервничала.

Спокойно посидеть на диване в любимом уголке, увы, не получилось – с трибун вернулись болельщики, и началось ликование по поводу победы парня с их факультета: ему присудили высшие баллы за быстрое и безупречное выполнение задания. “У Чарли чуть глаза на лоб не вылезли! Да и у остальных из его группы – тоже”, – восторженно рассказывали о реакции брата-драконолога близнецы Уизли. – “Сказал – такой чистой работы от школьника вообще никто не ожидал.” Ликование гриффиндорцев штука заразительная, а тут ещё и публичное открытие золотого яйца, которое должно было содержать подсказку к следующему состязанию, а на деле оглушило всех невыносимой какофонией омерзительных звуков.

В общем, почитать не удалось, а сбегать от ребят было бы неучтиво. Так и ушёл остаток дня на не пойми что.

Зато сразу после отбоя маленький чёрный котик пробрался хорошо знакомым лазом в апартаменты преподавателя защиты и спрятался на шкафу за декоративной накладкой. Вновь повторялся первый курс: явная опасность дала толчок к решительным действиям. Следовало установить тайну скрывающейся под оборотным зельем личности преподавателя. Ведь если он ночью спал, то не мог каждый час просыпаться для приёма новой порции! Или мог? Всё-таки главное оружие хищника – терпение.

========== Глава 36. В ожидании рождественских каникул ==========

Ночью спящий под негласным наблюдением Снежка профессор защиты трансформировался в Барти Крауча-младшего. Утром он хлебнул оборотного, вернулся в вид Аластора Грюма и заковылял в Большой Зал на завтрак. Только после этого маленький чёрный котик позволил себе шевельнуться – осторожный зверёк лишний раз вдохнуть боялся, пока хозяин апартаментов не скрылся за дверью.

Посвежевшая и отдохнувшая, в отличие от полночи ломавшего голову парня, Гермиона уже наполнила его тарелку любимыми кушаньями, среди которых встречались и не слишком вкусные, зато исключительно полезные – в столь незначительных вопросах, как гастрономические предпочтения, Поттер с подругой никогда не спорил. Завтракали в задумчивом молчании: сразу, на виду у всего Большого зала, пытать разведчика не стали из соображений конспирации. А потом последовал длинный день, наполненный занятиями в классах, работой сначала в библиотеке, а затем в одной из заброшенных аудиторий, где Гарри и поведал подруге о своём открытии.

– Итак, мы установили, где находится предпоследний из известных нам Пожирателей, оставшихся на свободе, – удовлетворённо констатировала снова ставшая деловитой и собранной мисс Всезнайка. – Из четверых недобитков, не севших в тюрьму, трое сейчас в Хогвартсе.

– Каркаров, Снейп, Крауч-младший, – перечислил Поттер, привычно развивая мысль подруги. – Все они – авторитетные волшебники, отличающиеся значительной силой, неслабыми навыками и глубокими познаниями. Однако, зельевару и директору Дурмстранга возвращение Тёмного Лорда в ряды действующих игроков, как мы выяснили, ни к чему.

– За Снейпа не подпишусь, – пожала плечами Гермиона. – Нет, пробиться через его защиту разума на уроках, которые он мне даёт, не получается, но основания для ненависти к Тому Риддлу у него существенные. И память отличная. Так что профессор может мечтать об открытой схватке с этим уродом, что невозможно без телесного воплощения врага.

– Слишком тонко мыслишь, пушистая моя! – хмыкнул Гарри. – Мужская логика значительно проще. То есть, прямее и грубее, как и методы. Не настолько заковыристая. Как бы через Барти добраться до Хвоста? Ведь связываются же они как-то! Наверняка и законспирированное место встречи есть. Питер, зуб даю, снова возрождает своего господина, а чего добивается Крауч? Как это связано с турниром? Откуда желание помочь мне?