Текст книги "Снежок (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– С чего ты решила, будто я не продумал своих действий? – нарочито обиженным тоном возразил Гарри.

– Кажется, ты позабыл о том, что в нашем возрасте колдовство за пределами школы наказуемо, – строго проговорила девочка, распахивая на себе мантию, явно предлагая укрыть под ней друга, который тут же прижался спиной к её груди и был мгновенно занавешен непрозрачными и невидимыми полами.

– Понятно, что грохнуть Тёмного Лорда нужно, когда он слаб, – продолжила Гермиона. – И даже представить себе не может, что ты способен до него добраться. Однако, этого нельзя делать заклинанием, особенно с учётом того, что тебя могут по нему отследить, если не будут терять времени зря. Куда ты меня тащишь?

– Пушистик! – с торжеством в голосе ответил Поттер. – Мы три года прожили в старинном замке, где часто встречаются доспехи, вооружённые холодным оружием на любой вкус. Осталось выбрать то, что придётся мне по руке. В комнату, увиденную во сне, я аппарирую, ткну острой железякой этого мелкого уродца и мгновенно переброшусь обратно.

Какое-то время парочка шла в молчании.

– Извини, – покаянным голосом произнесла ему в затылок Гермиона. – Я думала, что ты намерен искрошить этого гомункулуса магией, и собиралась предложить тебе тот самый вариант, который ты мне рассказал. И еще я знаю, что меня ты с собой ни за что не возьмёшь, потому что считаешь неправильным, когда женщины рискуют, – огорчённо-понимающе вздохнула она, однако в следующую секунду голос обрёл привычную твёрдость. – Но проводить тебя до места, откуда планируешь перенестись к месту событий, ты мне не запретишь.

Около доспехов ребята задержались на несколько минут, выбирая подходящее оружие. Прикинули в руках несколько алебард, протазанов и глеф, пока не остановились на самой лёгкой из последних. Критически оценив все предоставленные конструкции на вес и габариты, парень выбрал оружие, исходя из своих сильных сторон: скорости, манёвренности и разнообразии приёмов. Колюще-рубящее лезвие и относительно небольшое древко в метр с хвостиком позволяли их реализовать.

Гарри, конечно, немного вытянулся за последний год и даже начал слегка раздаваться в плечах, но по-прежнему оставался нескладным и не слишком рослым подростком – ворочать тяжелым оружием ему было неловко. В общем, нужно было что-то для двух рук, чтобы добавить удару силы, но при этом не запредельной для эффективной работы массы. А мечи древних рыцарей оказались просто неподъёмными: одноручные – из-за хвата, поскольку при вроде бы нормальном весе без тренировки таким одной рукой нормально не помашешь, а двуручные… «М-да, похоже, единственный человек, которого я смогу этим убить – исключительно я сам», подумал Поттер, скептически глядя на здоровенный заточенный лом в руках.

Гермиона спрятала в сумку мантию-невидимку, после чего ребята перекинулись в свои аниформы и побежали на выход. Выскользнув из замка через один из лазов, они пробрались за пределы ограды, вышли из-под антиаппарационного купола и под густой ночной тенью давно знакомой группы деревьев вернулись в человеческий вид.

– Помоги тебе Мерлин, – напутствовала девушка, после чего, держа в руках оружие, Гарри аппарировал, не заметив, что подруга в последний момент ухватилась за него.

Комната из видения – камин, перед которым в кресле скрючился большой, размером с младенца, человеческий эмбрион. Назвать это существо ребёнком у молодых людей язык бы не повернулся. В это омерзительное тельце парень тут же вонзил широкое лезвие своего оружия, оставившее рану чуть ли не в полтушки, а Гермиона алебардой прижала к полу шею дремавшей рядом огромной змеи. Ну, как прижала, скорее уронила, сумев, однако, вложить движением корпуса в первый удар свой вес. Ни коротышки, ни Барти Крауча в этом помещении не было.

Сделав пару секущих ударов, располовинивших гомункулуса, Гарри пригнулся, пропуская над головой горизонтальный удар змеиного хвоста, волной воздуха взлохматившего волосы на макушке, подскочил к подруге и вместе с ней аппарировал обратно к Хогвартсу.

– Ты хитрая и коварная ведьма, – сказал он, едва встав ногами на вполне ещё мягкую сентябрьскую траву. Впрочем, ни укора, ни хотя бы язвительности в его голосе не было.

– А ты шовинист, как и все мужчины, – улыбнулась Гермиона. – Помнишь, в сне перед матчем ты видел картинку с очень низкой позиции? Ниже подлокотника кресла. И доложил хозяину о прибытии маггла на парселтанге. То есть наличие змеи можно было предположить.

– Я ждал присутствия коротышки или Барти. А когда не увидел ни того ни другого, нанёс ещё пару ударов для надёжности. Хотя планировал только один. Думаю, ты меня спасла, – признался юноша. – Слишком я сосредоточился на том, чтобы нанести как можно больше гарантированно смертельных ранений.

Свернув плечи и поникнув головой, Гермиона тряслась в объятиях своего парня, словно от холода.

– Думала, ты скандал мне закатишь. Разругаемся, – невпопад произнесла она. – Я разозлюсь, надуюсь и заставлю тебя вымаливать прощение за резкости, которых так и не дождалась.

– Где ты спрятала алебарду? Чары внутреннего расширения? В рукаве?

– Дезиллюминационные, – девушка всё ещё чувствовала себя замёрзшей и отвечала лаконично и безжизненно. – Эту змеюку сталь не брала! – воскликнула она совсем другим тоном. – Ни остриём навершия не проколола, ни рубящим лезвием не рассекла. И удержать я её смогла недолго, только пока эта тварь кольца перекладывала. Навалилась на этот дрын, просто упала и прижала собой, а она всё равно… А какая она страшная!

– Я вообще удивлён, как ты сумела дотащить такой тяжеленный ковыряльник, – неуклюже попытался разрядить обстановку Поттер. – Боюсь представить, чего ещё открою в тебе интересного после начала совместной жизни!

Несколько минут Гарри поглаживал спину подруги, шепча на ушко ласковые слова. Вообще-то его тоже изрядно плющило, но уж тут приоритет явно принадлежал вопросу не его душевного равновесия.

***

Оружие почистили заклинаниями и вернули прежним владельцам. А потом проникли в кабинет директора и затаились под шкафом и секретером – чутьё подсказывало, что их действия должны непременно вызвать последствия, которые не пройдут незамеченными самым авторитетным волшебником современности.

Дамблдор что-то колдовал с штуковинкой, позвякивающей на одной из полок. Из под шкафа не так-то много можно разглядеть, но чуткие уши котов запоминают акустические картинки мест, где они бывают. Так вот, в звуковом “пейзаже” директорского кабинета явно произошло изменение.

Мягко полыхнуло в камине пламя – очевидно туда бросили щепотку летучего пороха.

– Северус! – прошелестел голос директора. – Загляни, пожалуйста, ко мне.

– Да, Альбус! – спустя минуту откликнулся зельевар, появляясь из камина. Голос не сонный, но с явными нотками недовольства: видимо, опять полуночничал, с чем-то экспериментируя.

– Давай осмотрим твою метку. Хм, она побледнела, ты не находишь?

– Действительно, – судя по тону, гость, как и хозяин кабинета, был немало озадачен. – С начала лета наливалась цветом и становилась рельефней, стремясь к тому состоянию, в каком была при живом Тёмном Лорде. А тут вдруг снова стала еле различимой, как тогда, в ноябре восемьдесят первого, – пробормотал Северус Снейп. – Что же произошло?

– Думаю, у Тома Риддла появился очень опасный враг, – глухо вздохнул Дамблдор. – Хорошо бы узнать, кто это, и какие цели преследует? Ты ведь понимаешь, что нам ни к чему вместо известного Тёмного Лорда неизвестный.

– А почему вы полагаете, что этим врагом является именно кандидат в новые властелины? – поинтересовался Ужас Подземелий.

– Почерк. Очень характерная манера действий, – тоном знатока разглагольствовал старик. – Расправа с Пожирателями на чемпионате мира по квиддичу была поистине ужасной. Даже, на мой взгляд, показательной. Словно кто-то громогласно дал понять, насколько опасно оказывать поддержку сошедшему со сцены лидеру. А тут вдруг неожиданная и негласная расправа над самим этим лидером, – директор откинулся на спинку кресла, пальцы отстучали короткую дробь по столешнице. – Что, кстати, говорит о немалом опыте неизвестного – сумел ведь найти!

– Полагаю, неизвестный пока не уверен в своих силах, – предположил зельевар. – Но цели перед собой уже видит ясно и настойчиво к ним стремится. Кто же это? Судя по эффективности действий, должен быть кто-то из старых семей. Неужели Блэк? Ведь его так и не поймали.

– Всё может быть, мальчик мой.

На этом разговор увял. Сложилось впечатление, что Дамблдор с удовольствием выслушивает любые версии, но не торопится озвучивать свои.

***

На следующий день после урока зельеварения Северус Снейп попросил задержаться Поттера и Грейнджер.

– Итак! Вы прислали мне записку с просьбой уделить вам несколько минут для приватного разговора, – произнёс он неприязненным голосом, едва последний из учеников покинул аудиторию.

– Сэр! Из разрозненных источников нам стало известно, что существует раздел магии, занимающийся воздействием на сознание, в частности на память, – без вступления начала Гермиона. – Те, кто вырос в волшебных семьях, наверняка хотя бы фрагментарно осведомлены об этих направлениях магии, но нам, воспитанным обычными людьми, не у кого спросить ничего на затронутую тему. Не могли бы вы хотя бы намекнуть, в каких разделах библиотеки искать, и за какие термины зацепиться?

– Подробней о том, что вам известно, – нахмурился зельевар.

– Известно, что волшебники умеют стирать память, но не всю сплошняком, что превратило бы человека в овощ, а определёнными участками, – вступил в разговор Гарри. – Известно любовное зелье, вызывающее в человеке вполне определённые намерения. Веритасерум, восстанавливающий в мозгу повреждённые или ослабленные связи и снимающий барьеры, заставляющие человека скрывать правду. Непростительное заклинание “Империус”, подчиняющее волю, “Конфундус”, сбивающий логический ход мыслей. Наконец, довелось как-то раз услышать про подсаженные воспоминания.

– В логике вам не откажешь, – с мучительной гримасой на лице выдохнул Снейп. – Действительно, существует область магии, занимающаяся подобными темами. Но, как вы справедливо отметили, она тщательно скрывается. В первую очередь от таких недорослей, как вы, – нехорошо сверкнул он глазами. – Будучи преподавателем, я не должен способствовать тому, о чём вы просите. Свободны.

Увы, попытка заморозить надоед голосом ни малейшего успеха не имела.

– Сэр! Но это нелогично! – вскричала Гермиона. – На первом курсе вы спасли Гарри от покушения Того-Кого-Нельзя-Называть, чем заслужили нашу глубокую признательность. А сейчас, в момент, когда возникла опасность, что этот… ну, которого нельзя… лазает в голову вашего студента, как в собственный карман, отказываетесь помочь!

Судя по характерным движениям губ, слова «минус пятьдесят баллов Гриффиндору» застряли у мужчины в горле.

– Я спас мистера Поттера от покушения Тёмного Лорда? – проговорил зельевар, разглядывая собственные пальцы, барабанящие по крышке преподавательского стола. Посидев так с полминуты, он поднял взгляд и встретился с пылающим взором Гермионы. – Не говорите ерунды, – воскликнул он. – Это был лишь ничтожный Квиррелл. К тому же я не знал, что метлу Поттера заговаривает именно он.

– Посмотрите мне в глаза, профессор, – настойчивым гермионским тоном протянул Гарри – он уже понял, что Снейп считал воспоминание подруги о его первом выступлении в квиддиче. И максимально подробно показал своё: картинку со снятием тюрбана в комнате преподавателя защиты.

Снейп мгновенно побледнел и просто на глазах осунулся. Близко пролетевшая смерть мало кому способна прибавить настроения.

– Мы были уверены, что вы знали о квартиранте Квирелла, – вздохнула Гермиона. – Что сознательно вступили в схватку за жизнь студента против одного из самых сильных колдунов. Поэтому пришли, как к союзнику. А оказывается, это была просто случайность. Простите, что побеспокоили, сэр.

Гриффиндорцы быстро ушли, оставив зельевара в растрёпанных чувствах. Как-то он оказался не совсем готов к тому, что увидел в воспоминаниях старательных, хотя и раздражающих его студентов.

========== Глава 32. Выход на контакт ==========

Ночь. Бархатная темнота коридоров, разгоняемая лишь светом редких факелов, большую часть которых погасили. Тишина, густая, почти абсолютная, в которой можно было различить стук собственного сердца, а если очень прислушаться, то еле уловимое сопение жителей волшебных картин на стенах. Хогвартс спал.

Впрочем, не весь.

В этот поздний час в классе зельеварения не было ни преподавателя, ни других студентов, и, наверное, слава богу – здесь беспредельничал Гарри Поттер, а значит, предсказать результат безумной деятельности было почти невозможно даже для него, а уж для стороннего наблюдателя – тем более. На партах булькало сразу семь котлов, на четырёх досках разделочные ножи крошили травы и резали корешки. Варево помешивали две мешалки и черпак, а в ступке перетирал в порошок змеиные зубы неугомонный фарфоровый пестик.

Над всем этим, словно дирижёр над оркестром, царил щуплый подросток с нездорово блестящими глазами, управляющий процессами с помощью волшебной палочки. Неудивительно, что он не заметил, как неслышимо отворилась дверь, и на пороге возник горбоносый профессор. Только сидящая на стрёме изящная выдра успела среагировать и спрятаться под одной из парт – из-за стремительности Ужаса Подземелий подать сигнал она уже не успевала.

Набрав в грудь воздуха для гневной тирады, Снейп на секунду замер, а потом, стараясь не шуметь и вообще не совершать резких движений, аккуратно выдохнул – перед его глазами вывернулся из шкурки дремоносный боб. Секунду спустя над одним из котлов послушно выпотрошился флоббер-червь, отчего его содержимое присоединилось к вареву. А потом лягушачья икра из глубокой чаши потянулась сразу в три котла, оставляя оболочки на отдельном блюде. С точки зрения профессионального зельевара со стажем и опытом исследовательской деятельности, Поттер творил сущее нелепие. Но с точки зрения волшебника, постоянно пользующегося заклинаниями, перед ним развернулось великое чародейство. На подобный контроль способны, наверное, только Флитвик и, может быть, МакГонагал. Сам же Северус… привык готовить ингредиенты вручную.

Некоторое время диспозиция сохранялась: увлечённо работающий Поттер, не замеченный им Снейп за спиной и спрятавшаяся под партой выдра. Булькали кипящие котлы, постукивали ножи над разделочными досками да изредка поскрипывал о дно ступки пестик. А заклинания? Этот мерлинов Поттер колдовал невербально! Примерно через полчаса измельчения ингредиентов, их загрузки, активного помешивания и подогрева в разных режимах все процессы благополучно завершились, а потом черпачки разлили зелья, а их оказалось только три, по низким стеклянным банкам.

Ещё несколько взмахов волшебной палочкой и: пламя под котлами погасло, сами они очистились и встали в ряд на стеллаже, мусор исчез, а инструменты разложились по ящикам.

Лохматый гриффиндорец сделал жест циркового артиста, картинно разведя руки, и повернулся в то место, где раньше сидела выдра.

– Вуаля, – сказал он победно, с торжеством глядя на зрителя… ещё где-то пара секунда ушла на осознание того, что органы зрения его не обманывают и зритель немножечко не тот. После чего Поттер увял, встретившись с неодобрительным взглядом хозяина кабинета.

– Итак, после перерыва, продлившегося около полутора лет, мистер Поттер решил снова вернуться к точному и тонкому искусству зельеварения, – прошипел Снейп всем своим видом выражая глубочайшее презрение. – Да-да, не удивляйтесь, юноша. На территории под моей, – железной ноткой выделил он слово, – ответственностью не может твориться ничего, о чём я бы не знал. И разумеется, о ваших ночных экспериментах я также был прекрасно осведомлён, – язвительно подытожил он, торжествующе глядя на студента. А у студента в голове крутилась только одна мысль: “Во я лопух!”

– Будучи преподавателем, – продолжил вербальную экзекуцию профессор, – и учитывая, что варите вы из того, что принесли с собой, а беспорядка не оставляете, я не могу порицать устремлений студента к знаниям, однако намерен получить ответы на некоторые вопросы. Почему вы не работаете руками, как это заведено с давних пор среди специалистов, а напропалую колдуете?

– Сэр! Вы не раз давали понять, что зелья следует варить, используя для этого исключительно ручную работу, – Гарри приободрился: если сразу не забили по самую шляпку, значит, есть шанс отбрехаться. – При столь огромном количестве бытовых чар, использующихся волшебниками и домовиками в поварском деле, вопрос о причине такого положения дел не мог не возникнуть. В конце концов, это просто нерационально! – чуть экспрессивно взмахнул он руками. – В поисках ответа я этим летом сварил одно несложное зелье на пару со знакомым магглом. Вернее мы варили одновременно одно и то же, но каждый своё. Так вот – у меня всё получилось, а у маггла ничего не вышло. Хотя тот, как и я, мешал в котле волшебной палочкой.

Видя, что прерывать его преподаватель не торопится и вроде как даже заслушался, юный исследователь продолжил выпадание на умняк.

– Из чего следует – какое-то количество магии через варево волшебник пропускает. И это строго дозированные порции, подаваемые по определённому графику на соответствующих этапах. Что задаётся количеством помешиваний и их направлением. А исключение волшебства на других этапах приготовления препятствует несанкционированному и неконтролируемому проникновению магии в зелье. В только что проделанной работе, – плавное движение рукой в сторону пузырьков, – я поставил обратный эксперимент – насытил зелье своей волшебной силой до предела.

– И к какому выводу пришли? – иронично заломил бровь Снейп.

– Выводы будут сделаны после проверки результата на реальных объектах. Это всего-навсего крем от морщин. Один из, полагаю, тысяч аналогичных снадобий, столь активно рекламируемых сейчас по маггловскому телевидению.

– Рецепт тоже маггловский?

– Почти, сэр. Во всяком случае, идея навеяна развернувшейся шумихой вокруг так называемых стволовых клеток, на которые надеются как на универсальный источник материала, способствующего регенерации тканей.

– Стволовые клетки! – иронично посмотрел на студента профессор. – Откуда вы собираетесь их взять?

– Конечно, из икры, сэр. Ведь из казалось бы однородных икринок формируются самые разные органы головастиков.

– Головастиков? – голос препода стал бесцветным, судя по лицу, он просто не поверил в то, что услышал.

– Лягушачья икра самая доступная, профессор.

Возникла пауза. Проверив на всякий случай легиллименцией горящую во взоре ученика железобетонную уверенность в собственных словах, Снейп страдальчески прикрыл глаза. Такого сказочного бреда он не слышал за всю свою профессиональную карьеру, начиная со времён учёбы, а это показатель. “Эх, а ведь была надежда, что хоть кто-то из рода Поттеров всерьёз возьмётся за ум. Ну, хотя бы не дебоширит, как его безумный папенька. Пытается заниматься конструктивной деятельностью. Глядишь, через пару поколений и выйдет нечто достойное называться человеком.”

– Поттер! Вы настолько невыносимый болван, что просто рука не поднимается назначить вам наказание. Возвращайтесь в гостиную – отбой был уже давно.

– Да, сэр! – подхватив одной рукой сумку с ингредиентами, а второй саквояж с баночками только что сваренного крема от морщин, Гарри заторопился в гостиную Гриффиндора.

– Если бы ты только слышал, как неприлично он ржал, когда ты вымелся, – сообщила ему подруга, обнимая рядом с лесенкой, ведущей к спальням. – Временами принимался что-то бормотать, после чего снова заливался смехом, но я ничего не разобрала.

– Да и боггарт с ним, – ухмыльнулся Поттер. – Главное, под руку не рявкнул.

– Не видела его лица во время варки, но шею он иногда очень забавно вытягивал – видать, жутко хотел рассмотреть, что ты делал. С полчаса ведь маячил у тебя за спиной. Давай сюда баночку – завтра с утречка проведём последнюю серию проверок на побочные эффекты, а потом бабушке отправлю. Она по части кремов от морщин признанный эксперт.

***

– Поттер! Задержитесь, пожалуйста, – притормозил гриффиндорца Снейп после очередного своего урока. – Хотелось бы узнать, каковы результаты испытаний того крема, что вы столь вдохновенно варили после отбоя в моём классе?

– М-м… – задумался тот над формулировкой. – Сокрушительные, сэр. Через девять месяцев у Гермионы родится новый дядюшка или тётушка. Понимаете, эти пожилые люди, они совсем забыли о том, что нужно предохраняться, – парнишка вздохнул.

Возникла пауза. Зельевар подумал, что слишком часто в последнее время впадает в ступор от слов этого гиперактивного юнца. Определённо, не к добру тенденция.

– Подробнее, Поттер.

– Подробнее не получится, – докладчик позволил себе улыбку. – Понимаете, я не в том возрасте, сэр, чтобы взрослые и в недавнем прошлом пожилые люди с подробностями рассказали мне о том, как они сделали малыша. То есть, пока это ещё только нечто крошечное и внешне не заметное, однако, в начале будущего лета мою подругу ожидает знакомство с братом или сестрой своей мамы.

– Вообще-то бабуле не было ещё даже шестидесяти, а сейчас стало меньше тридцатника, – поскрёб затылок экспериментатор, что-то высчитывая в уме. – Я имею ввиду, как она выглядит и чувствует себя. Дедуля же, которого она уговорила помазаться этим чертовски приятным кремом, сбросил, если на глазок, лет сорок. То есть два пожилых человека вернулись в период молодости.

– Надолго? – ехидно прищурился Снейп.

– Лет на тридцать-сорок, если мои прикидки верны, – пожал плечами Гарри. – Идеальные, как у вас, зелья мне пока не по силам, – повернувшись к тоже задержавшейся и зависшей у него за спиной подруге, Гарри взял у неё фотографии, которые хотел обсудить на перемене, и показал преподавателю. – Видите, они сделали снимки в той же одежде. Для наглядности, так сказать. Это с месяц тому назад, когда мы их навещали, щёлкнула Гермионина мама. А это уже после того, как всё произошло.

– Я сварил этот же крем по тому самому рецепту, что вы оставили на доске, – продолжил зельевар. – Отличный крем, но далеко не чудесный.

– Потому, что всё делали руками, сэр, – кивнул Гарри. – Пусть и не нарочно, но я поделился с вами достаточно интересным рецептом. Может быть, и вы сочтёте меня и мою подругу достойными того, чтобы ознакомить нас с некоторыми техниками, используемыми волшебниками в области мозговедения?

– Ваша наглость, Поттер, не имеет границ, – профессор поднял глаза и встретился взором с умоляющим взглядом Гермионы. После чего, подумав пару секунд и поостыв, медленно выдохнул воздух, предназначенный для немедленного призвания на голову хама громов, молний и всех казней египетских, невзирая на возможные повреждения дорогого сердцу кабинета. – Но некоторая крупица достоверности высказанного положения позволяет мне пригласить вас обоих для ознакомительного собеседования в восемь вечера ближайшего вторника.

Когда студенты ушли, профессор тяжко вздохнул и покачал головой. “Папаша был мастером по выматыванию нервов, а сынуля, похоже, решил взяться за вынос головного мозга,” – мужчина обратил задумчивый взгляд на дверь, за которой скрылся… а в самом деле, кто? – “Тут не знаешь, учить этого спонтанного изобретателя всему, что знаешь и умеешь, или на всякий случай менять гражданство и сматываться подальше от этой ходячей катастрофы.”

========== Глава 33. А в руки не даётся ==========

Снейп принял ребят не в классе, а в кабинете. Привыкший изучать местность Гарри внимательно и несколько демонстративно осмотрелся – привычность интерьера нарушалась свечением из-под дверок шкафчика, стоящего в углу. В остальном же – всё ординарно: просторный письменный стол с удобным хозяйским креслом и парой не очень удобных стульев для посетителей. Камин, часы на стене, книги на полках.

– Начнём, пожалуй, с вашей исповеди, – произнёс зельевар после приветствий и усаживания гостей на места, где, следует предположить, обычно размещались слизеринцы, которым их декан вставлял фитили. – Итак. Откуда вам известно об окклюменции и легиллименции? – он обвёл парочку взглядом в стиле “ваша вина доказана, но хотелось бы деталей”.

– Понимаете, профессор, кроме преподавателей Хогвартса, которые категорически не желают даже прикасаться к этой теме, на свете есть и другие волшебники, имеющие, конечно, отрывочные сведения, но не считающие нужным скрывать от нас важные обстоятельства, – с лёгкой укоризной в голосе ответила мисс Грейнджер.

Однако собеседнику явно были безразличны упрёки от девушки-подростка, и реагировать на них он не собирался.

– Не знаю, насколько умышленно вы проговорились, но упоминание о том, что Тёмный Лорд залезает в голову мистера Поттера, как в собственный карман, объясняет ваш интерес к теме. А то, как непринуждённо вы показали мне пару весьма интересных, но тщательно отмеренных по длине воспоминаний, наводит на мысль о том, что окклюменция для вас не является совсем уж чужеродным понятием, – объяснил Снейп.

– Да, профессор, – кивнул Гарри. – Мой крёстный всегда честно отвечает даже на самые трудные вопросы. Однако, имея обширные познания в самых разных областях магической науки, он не является специалистом в легиллименции. Да и об окклюменции рассказал нам только в самых общих чертах.

“Ну ещё бы!” – мысленно усмехнулся Северус. – “Как может научить защите мыслей тот, у кого эти мысли самым крупным шрифтом написаны на лбу? И те умещаются всего в пару слов.”

– Но Гарри требуется именно легиллименция, – поспешила подправить разговор Гермиона. – Через его шрам иногда возникает связь с мыслями Тёмного Лорда. А это позволяет получать информацию о его состоянии и местопребывании.

– А поскольку связь наверняка двусторонняя, последствия могут быть самыми неприятными, – подхватил гриффиндорец. – Если я не приму своевременных контрмер, могу оказаться жертвой, потому что есть основания полагать, что кто-то ему напророчил, будто или я его кокну, или он меня. И это запало в его придурошную голову в качестве определяющего положения, – вздохнул Поттер.

– Гладко излагаете, – нахмурился зельевар. – Осталось понять, откуда вам стало известно о том, что я знаком с этой областью?

– От мистера Люпина – прошлогоднего преподавателя Защиты. Он давний приятель крёстного…

– …и друг ваших родителей, – закончил мысль собеседник. “Ничего, волчара, я тебе это ещё припомню. Сколько лет не видел никого из вас, и ещё столько же не видел бы! Ан нет, повыползали ото всюду и, как обычно, создаёте мне геморрой на ровном месте.”

– Этот момент несущественен, – пожал плечами Гарри. – Главное, что от Сириуса Ремус ничего не скрывает. А после года вращения в обществе преподавателей Хогвартса он многое знает о внутришкольных раскладах. Вы ведь работаете здесь тринадцать лет, а коллектив тут преимущественно женский, то есть, интенсивно обменивающийся любой информацией и делающий самые смелые выводы из любых наблюдений.

– Так-так-так, – постучал своими длинными пальцами по столу Снейп. – С вами всё ясно. В том смысле, что ваша заинтересованность вполне мотивирована, хотя и основана на недостоверных данных. Теперь хотелось бы понять, чем вы можете заинтересовать меня?

– А можно сначала вопрос? – вскинулся Гарри. И, не дожидаясь разрешения: – Можем ли мы рассчитывать, что вы не передадите этого Дамблдору?

Снейп прикрыл глаза и на какое-то время погрузился в размышления. Казалось, будто он что-то перебирает в памяти.

– Не передам, – наконец решился он.

Гарри махнул палочкой в сторону шкафчика, из-под дверок которого пробивалось свечение – створки распахнулись, и оттуда на стол приплыл по воздуху неглубокий каменный сосуд, в котором клубилась дымка. Гермиона прямо из ничего трансфигурировала стеклянные пузырьки, в которые палочкой переложила серебристые нити воспоминаний.

– Вы и с этим устройством знакомы! – удивился Ужас Подземелий.

– Блэки – очень старая семья. Их дом буквально напичкан всякой всячиной, – пожал плечами Гарри и вытянул из виска короткий жгутик воспоминания, который поместил в чашу, жестом приглашая профессора посмотреть.

“Какие серьёзные приготовления. Ну-ну, неужели момент истины?” Хладнокровный шпион со стойким нордическим характером и закалённой невзгодами войны психикой, предвкушающе улыбнувшись, наклонился над серебристой поверхностью…

Чтобы буквально через минуту вынырнуть потрясённым до глубины души человеком, увидевшим ни много ни мало конец света.

– Ледорубом! Прямо в глаз! – выскочив из Омута Памяти, судорожно схватил ртом воздух бледный Северус Снейп. – Лорда Судеб… – бедняга откинулся на спинку кресла, одна трясущаяся рука схватилась за сердце, другая на автомате потянулась к верхнему ящику стола, где были заготовлены склянки с полезным и не очень содержимым на самые разные случаи жизни.

– Должен же беззащитный ребёнок что-то сделать с тем, кто пытался его убить, и ему за это ничего не было, – пожал плечами Гарри, стараясь не лыбиться во все тридцать два на ошарашенного преподавателя, и убрал воспоминание обратно в висок. Ответом был вконец очумелый взгляд выкаченных глаз. Очень выразительный взгляд, который вкратце рассказал подростку всё, что мужчина думает о его беззащитности и способах её применения. А также в каких тщательно охраняемых заведениях таких беззащитных содержат, если получается поймать. Новую нить, на этот раз из собственной головы, положила в чашу Гермиона.

Эпизод с глефой и змеёй зельевар, уже успевший залпом выдуть пузырёк с умиротворяющим, воспринял спокойнее:

– Этой твари я раньше не видел, – сказал он с удивлением в голосе, явно имея в виду рептилию, а не гомункулуса, про которого всё было ясно.

– Сталь её не взяла, – объяснила Гермиона. – То есть, змея крепко заколдована.

– Вынужден признать, что бытующее в школе мнение о вас, мистер Поттер, и о вас, мисс Грейнджер, как о будущих тёмном лорде и тёмной леди не совсем лишёно оснований, – откровенно ухмыльнулся Снейп. – Покажите мне всё, – продолжил он, прикинув на всякий случай на сколько ещё хватит действия успокоительного.

И ребята показали. И сон перед матчем чемпионата мира по квиддичу, и выступление Пожирателей, и видение с гневающимся Волдемортом после прочтения им газеты.

– Осталось выяснить, почему вы не доверяете Дамблдору, – всё ещё не сдавался зельевар.

– Гарри не любит его за выбор семьи, куда директор поместил годовичка, оставшегося сиротой. Ужасные люди. И ведь каждое лето отправляет туда же на каникулы, – пожала плечами девушка. – То есть, наш великий светлый маг относится к ни в чём не виноватому мальчугану открыто враждебно. Это если судить по действиям. А вот для меня значение имеют рассуждения – господин Дамблдор не может иметь к Тому Риддлу ни одной личной претензии: тот ему ничем не навредил.