Текст книги "Безжалостный хранитель (ЛП)"
Автор книги: Сенна Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
ГЛАВА 58
До тех пор, пока я дышу
Раффаэле
Месяц спустя…
Дверца самолета открывается, и меня окутывает поток теплого, плотного воздуха. Добро пожаловать обратно в аэропорт Кеннеди. Спасибо Dio, скоро наступит осень, и нам не придется долго выдерживать изнуряющую городскую жару. Я выхожу из самолета на взлетно-посадочную полосу рядом с Изабеллой, и волна Валентино и Росси обрушивается на нас.
Раздается много визга, объятий и наплыва слов: – Я так по тебе скучала! – Я делаю шаг назад, чтобы позволить Изе насладиться долгожданным воссоединением семьи. Затем я подхожу к ее новому телохранителю, Эндрю, который наблюдает, как ее поглощает толпа кузенов, тетей и дядей. Ее новый охранник был неплохим, но, несмотря на мои неустанные тренировки, он не так хорош, как я. Пока. У Эндрю огромные проблемы, так что я не могу винить парня. По крайней мере, когда мы оба рядом с Изабеллой, я уверен, что она защищена.
Иза и Серена рассказывают о своем пребывании в Италии, в то время как Винни и Маттео внимательно наблюдают с блестящими глазами, в то время как близнецы, Алессандро и Алисия просто улыбаются и кивают. Намек на ревность мелькает на лице Алисии, когда она смотрит на своих кузин. Она пытается скрыть это за фальшивой улыбкой, но я понимаю, что это такое. Я прекрасно понимаю, как все смотрят на мою принцессу. Из того, что рассказала мне Изабелла, это интересная динамика в отношениях между Валентино и Росси, но, по крайней мере, у них это получается. И, несмотря на семейную драму и ссоры, они, кажется, действительно заботятся друг о друге.
В отличие от моей собственной семьи.
После того, как я дотла сжег виллу моего отца, я попытался связаться с Антонио. Не то чтобы он оказал мне такую же любезность десять лет назад, но теперь он был один, в изгнании из жалких остатков нашей семьи. Я так и не получила ответа. Ни единого звонка или сообщения. Я полагаю, он, должно быть, занят, унаследовав империю Феррара, новый принц на троне.
Я не сомневаюсь, что мой брат добьется успеха в качестве нового capo. Papà готовил его к этой роли еще до того, как он научился ходить. Я просто счастлив быть далеко от Рима и темного прошлого, которое скрывает вечный город. Наконец-то с Изабеллой у меня есть все, о чем я когда-либо мечтал.
Она запрокидывает голову через плечо, как будто подслушала мои размышления. Ее глаза сверкают, когда она смотрит на меня, глубины эмоций в этом блеске достаточно, чтобы мое сердце пропустило удар. Она улыбается мне, прежде чем продолжить свой разговор с Сереной.
Пока я осматриваю толпу, пара пронзительных угольно-черных глаз встречается с моими. Я заставляю свой взгляд оставаться на месте, несмотря на их убийственную интенсивность. Потому что я уверен в одном: если я планирую по-настоящему сделать Изабеллу своей, мне придется противостоять Луке Валентино и доказать, что я достоин его дочери.
Он кивает головой в сторону огромного ангара позади себя, того самого, в котором размещается парк самолетов King's Industries, и направляется к темному углу.
Merda. Что ж, это противостояние не совсем неожиданно. Я знала, что быстрый звонок по Facetime месяц назад, когда рядом со мной была его дочь, так легко не снимет меня с крючка. Положив руку на спину Изабеллы, я прижимаюсь губами к ее уху и шепчу: – Я сейчас вернусь. Меня вызвали.
Она следит за моим взглядом туда, где в тени стоит ее отец. – Может быть, тебе стоит взять Эндрю с собой.
– Нет, я справлюсь с твоим отцом, principessa.
Ее глаза расширяются, недоверчивый взгляд никак не влияет на мою уверенность. – Удачи, amore.
Любовь моя. – Спасибо, – ворчу я, отпуская ее и обходя круг дружной семьи. Встретиться лицом к лицу со своей судьбой.
Я держу голову высоко поднятой, а плечи отведенными назад, несмотря на беспокойство, бурлящее у меня внутри. Я чувствую себя так, словно иду на встречу с палачом. Я утешаю себя мыслью, что каким бы безжалостным ни был Лука Валентино, он никогда не убил бы меня на глазах у своей дочери. Он может быть кем угодно, но он совсем не похож на моего папу. Он слишком сильно любит Изу, чтобы когда-либо подвергать ее такому аду.
– Signor Валентино. – Я протягиваю руку и натянуто улыбаюсь, когда добираюсь до угла ангара.
Он игнорирует и то, и другое, демонстрируя мне зубы в пугающем подобии ухмылки. – Я надеюсь, ты понимаешь, что тот факт, что ты все еще жив, имеет мало общего со мной, а все из-за моей чрезмерно доверчивой и наивной дочери.
Я киваю, медленно вдыхая и выдыхая, чтобы унять взволнованный стук своего пульса. – Спасибо вам за внимание, и просто для протокола, она не так наивна, как вы можете подумать. – Его голова откидывается назад, но прежде чем я ставлю еще одну ногу в раннюю могилу, я выпаливаю: – Ты хорошо ее обучил. У нее хорошая голова на плечах, она умна и крепко стоит на ногах.
– Конечно, это так. Она моя дочь.
– И я люблю ее. – Я позволяю словам повиснуть в воздухе на долгое мгновение, надеясь, что он примет их такими, какие они есть. Божья правда. – Я хочу защитить ее, я хочу быть рядом с ней до тех пор, пока я буду у нее. Я знаю, что облажался в Риме, но это только потому, что я был так без ума от нее, что принимал глупые решения. Мне следовало уйти в тот момент, когда у меня начали возникать чувства к ней, но я не мог ее отпустить.
– И с тех пор ты научился на своих ошибках?
Я поворачиваю голову через плечо и указываю на нового охранника Изы. – Ну, Эндрю все еще дышит, верно?
Из глубины его груди вырывается мрачный смешок. – Что ты о нем думаешь?
– Он – это не я, но я работал с ним, так что надеюсь, он добьется своего.
– Хорошо. – Лука медленно кивает. – Мне не нужно напоминать тебе, что если что-нибудь случится с моей дочерью…
Я поднимаю руку, прерывая его. – Вам не нужно угрожать мне, signor. Это совершенно бессмысленно. Если бы что-нибудь случилось с Изабеллой, я был бы мертв рядом с ней.
– Ты так предан ей? – Он прищуривается, в его взгляде появляется скептический блеск.
– Я люблю ее каждой частичкой своего существа, – выдыхаю я, мой голос тверд и непоколебим. – Я бы отдал за нее свою жизнь, не задумываясь.
Лука смотрит на меня долгим, напряженным взглядом, затем, наконец, медленно кивает. – Если ты готов защищать ее ценой своей жизни, то тебе лучше быть готовым сделать это любой ценой. Она не только моя дочь, она – будущее нашей семьи.
– Я понимаю вес моей клятвы и то, что это значит для всех нас. – Я встречаюсь с ним взглядом, несмотря на напряженность, бушующую в этих бушующих глазах. – Я готов, signor. Чего бы это ни стоило.
Лука задерживает на мне взгляд еще на мгновение, прежде чем протянуть руку. Я шокирован неожиданным жестом, но сохраняю нейтральное выражение лица. – Тогда докажи это, Раффаэле. Докажи, что с тобой жизнь и сердце моей дочери в безопасности.
Я крепко сжимаю его руку, вкладывая всю свою решимость в это рукопожатие. – Я так и сделаю. Даю тебе слово.
Изабелла
Когда Раф ведет меня в гостиную родительского пентхауса с завязанными глазами, я цепляюсь за его руку, осторожно ступая на четырехдюймовых каблуках, которые Серена настояла, чтобы я надела на вечеринку по случаю возвращения домой. Звуки Фрэнка Синатры и негромкая болтовня уже наполняют большую комнату, когда я прихожу.
– Можно мне уже снять повязку с глаз? – Я ною.
– Нет, еще нет, – отвечает Серена, – просто подожди секунду.
Судя по звуку, она всего в нескольких шагах впереди меня. И я уже слышу, как Маттео хихикает рядом с ней. Что эти двое задумали?
– Я должна быть той, кто отдаст это ей. Я нашла это. – Голос Алисии прорывается сквозь бормотание.
– К черту это, я отдам это ей. – Руки Рафа обхватывают мои щеки, его знакомый запах проникает в мои ноздри. – В любом случае, это была моя идея. – Он срывает повязку с глаз, и я быстро моргаю, мои зрачки привыкают к яркому свету.
Я смотрю в пару чернильно-черных глаз. – В чем заключалась твоя идея?
Он кивает головой чуть поверх плеча, где мой брат Винни, Маттео, Серена и близнецы стоят вокруг увеличенной картины на мольберте. Это потрясающая современная квартира с высокими стропилами, открытым кирпичом и окнами от пола до потолка.
– Что это? – спрашиваю я. – Где мы? – бормочу я.
Алисия подбегает ко мне и выхватывает связку ключей из рук Рафа. – Это твоя новая квартира! Это всего в паре кварталов от Нью-Йоркского университета, в совершенно новом, охраняемом здании.
Papà просовывает голову в круг, и мама проскальзывает рядом с ним. – Очень безопасно. Раф заверили меня, что она практически непробиваема.
Я поворачиваюсь к своему телохранителю, ставшему парнем. – Вы, ребята, сделали это вместе?
Он кивает со снисходительной улыбкой на губах. – Прожив с тобой последние три месяца, ты действительно думала, что я соглашусь на что-то меньшее теперь, когда мы вернулись на Манхэттен?
Я недоверчиво поворачиваюсь к отцу. – Ты правда не против, что мы живем вместе?
Papà что-то ворчит, но мама успокаивающе улыбается ему. – Это потребовало некоторого убеждения, – вмешивается мама, – но Раф привел несколько очень убедительных аргументов.
– Держу пари, что так и было. – Я обнимаю его за талию, и он смотрит на меня сверху вниз, бархатистые глаза горят.
Раф наклоняется, касаясь губами чувствительной раковины моего уха. – Я хочу просыпаться рядом с тобой каждое утро до конца своей жизни.
– Это и есть предложение?
Он хихикает, от теплого звука у меня между ног разливается жар. – Пока нет, principessa, но скоро. Мне нужно убедиться, что я смогу купить обручальное кольцо, подходящее королеве Кингов.
Качая головой, я прижимаюсь губами к его губам. – Просто быть с тобой заставляет меня чувствовать себя королевой, amore. Больше мне ничего не нужно.
Приглушенные стоны заполняют пространство, когда Раф притягивает меня к себе в поцелуе, медленном, глубоком, от которого мой отец ругается по-итальянски, а мои пальцы сжимаются в туфлях на шпильках. Я чувствую улыбку на губах Рафа, отражающую мою собственную, когда он наконец отстраняется.
– Давай, приятель, оживим толпу музыкой! – крик Серены, перекрикивающий напевающего исполнителя роли Фрэнка Синатры, только расширяет мою улыбку. Пока мелодичная мелодия переходит в громкий ритм, я оглядываю переполненную комнату, заполненную всеми людьми, которых я люблю больше всего на свете.
Рука Рафа сжимает мою, когда он ведет меня в центр танцпола. Его губы касаются моих губ, когда он шепчет: – Я люблю тебя, principessa. Всегда и навеки я твой. Я буду охранять твое сердце так же яростно, как и твое тело, пока дышу. Это моя клятва тебе, моя королева.
ЭПИЛОГ
Серена
Плюхнувшись на диван рядом с Маттео, я драматично вздыхаю и делаю большой глоток из своего до краев наполненного бокала с шампанским. – Выпей со мной, Мэтти. Если я буду вынужден наблюдать за их тошнотворной привлекательностью еще минуту, меня вырвет. – Я чокаюсь своим бокалом с пустым бокалом моего кузена и поднимаю взгляд на Изабеллу и Раффаэле, медленно раскачивающихся на танцполе. Подражатель Фрэнка Синатры вернулся на сцену, и веселая музыка для вечеринок давно смолкла.
Мэтти следит за моим взглядом, и его губы поджимаются. – Ревность тебе не идет, Серена.
Я закатываю глаза так сильно, что боюсь, как бы они не замерзли, как в детстве предупреждал меня мой Papà. – Я на полпути к похмелью и переутомилась. Будь нежен, засранец.
Он отрывисто смеется, изумрудные искорки загораются на его усыпанных драгоценностями радужках.
– И в любом случае, я рада за Беллу, взволнована, полна энтузиазма, даже на седьмом небе от счастья. Она не только моя кузина, она моя лучшая подруга. Ты это знаешь.
– О, я знаю. Я не думаю, что ты завидуешь ее парню. Я думаю, ты боишься потерять свою лучшую подругу.
– ТССС. – Я пренебрежительно машу рукой между глотками шампанского и игнорирую неожиданную боль в груди. – Конечно, Раф чертовски горяч, но мы с Беллой были всегда. Никакой член никогда не встанет между такой любовью.
Взгляд Мэтти становится задумчивым, когда он наблюдает за ними на танцполе. – Я не думаю, что он просто мудак, Сир. Ты видела, как он на нее смотрит? Я видел это мельком перед тем, как они ушли, но сейчас? Этот парень взбешен.… Он никогда не выпустит из рук нашу маленькую Беллу.
– Это мы еще посмотрим. Я никогда не встречала человека, который остался бы здесь после того, как веселье закончилось.
– Что ж, я рад за них, и, как бы то ни было, я думаю, что он хороший парень. – Он пожимает плечами и откидывается на спинку дивана, закидывая одну длинную ногу на другую. – Наверное, лучше, чем у большинства из нас.
Теперь моя очередь смеяться. Раздается хихиканье, и я откидываю голову назад, смеясь так сильно, что мои щеки горят. Когда приступ наконец проходит, я допиваю шампанское, охлаждая пересохшее горло.
– Я просто надеюсь, что он достаточно хорош для нее, – добавляет Мэтти.
– Я уверена, дядя Лука позаботится об этом.
– Без сомнения. – Он чокается своим бокалом с моим, и мы пьем в унисон, высоко подняв мизинцы, как в детстве, когда играли в "чаепитие". – Так ты встречаешься с кем-нибудь в Милане?
– Я много с кем встречаюсь, Мэтти. Куда бы я ни посмотрела, я не вижу ничего, кроме великолепных итальянских мужчин.
Он хихикает. – О, Сир, ты будешь ответственна за падение самого трудолюбивого города Италии.
– Но крах того стоит.
Мой телефон вибрирует в клатче, который я прижимаю к ноге, отвлекая меня от мыслей о горячих итальянских мужчинах к… горячим ньюйоркцам. Я достаю свой мобильник, чтобы найти дюжину парней, которые щелкнули прямо по моей фотографии. Похоже, что сегодня переспит не только Белла. Должно быть, я улыбалась, потому что Мэтти щелкает пальцами в дюйме от моего носа, ухмыляясь.
– Еще одна ночь в Тиндере?
– Не осуждай, смена часовых поясов возбуждает меня.
– Тебя что-нибудь не возбуждает, кузина?
Игнорируя его, я останавливаю проходящего официанта в смокинге и тянусь за еще двумя бокалами для шампанского. Я беру один, а другой предлагаю своему кузену. Он был странно тих сегодня вечером. Возможно, я не единственная, кто немного не уверен в нашем будущем теперь, когда у нашей маленькой кузины появился парень. Сколько я себя помню, нас было пятеро, наша двоюродная команда. Ни у кого из нас никогда не было серьезных отношений, и сейчас, когда всем нам за двадцать, это кое-что говорит о том, насколько мы все облажались, в той или иной степени.
Самое сумасшедшее – это то, насколько счастливы наши родители. Конечно, у некоторых из них, возможно, были неудачные старты, но у меня нет никаких сомнений в том, что мой отец сделал бы что угодно для моей мамы, и это касается обоих направлений. То же самое верно для всех пар Валентино и Росси. Я обдумываю случайную мысль, продолжая потягивать шипучие пузырьки.
– А как насчет тебя? Ты с кем-нибудь встречаешься?
Он качает головой. – Как я могу, когда двух моих любимых ведомых нет в городе?
– А как насчет Але и Алисии? – спросила я.
Мэтти пожимает плечами, прежде чем допить свое шампанское. – Ты же знаешь, каково это – встречаться с ними вдвоем, они постоянно вцепляются друг другу в глотки…
– Как типичная пожилая супружеская пара.
– Да, именно так. Еще хуже, когда нас только трое. Я даже пытался уговорить Джексона выйти в свет сейчас, когда ему исполнился двадцать один год, но он ненавидит все эти толпы.
– Вау, прибегаешь к помощи своего асоциального младшего брата? Звучит так, будто ты облажался. – Я с ухмылкой ударяю своим бокалом о его бокал.
– Вот и они… – Шепчет Мэтти, привлекая мое внимание к нашим быстро приближающимся кузенам.
Близнецы, как обычно, о чем-то спорят, Алисия накручивает длинные пряди своих выгоревших светлых волос на наманикюренный пальчик. Она опускается рядом со мной с ворчанием. – Разве Белла не должна уделять нам больше внимания, чем ему? Мы те, кого она не видела месяцами…
– Dio, Алисия, не все в этом мире вращается вокруг тебя, – огрызается ее брат, прежде чем плюхнуться на диван рядом с нами. Он держит в ладони виски с колой, делая размеренный глоток, который привлекает мое внимание к его верхней губе.
– Это шрам? – Я подаюсь вперед на подушке и тянусь к его губам, но он отбрасывает мою руку.
– Он утверждает, что дамам это нравится, – поет Мэтти.
– Заткнись нахуй. – Алессандро хмуро смотрит в стакан.
– Откуда у тебя это? – спросила я.
– Это было с той ночи в Velvet Vault, много месяцев назад… – Его слова срываются с языка, и я его не виню. Дядя Марко был в ярости и пригрозил отобрать у него клуб, если он не справится с этим сам. Velvet Vault– гордость и радость Але, и, по словам Алисии, то, что оно было вот так разрушено, превратило моего и без того угрюмого кузена в настоящего затворника на несколько месяцев.
– Так когда же торжественное повторное открытие? – Я решаю поднять настроение.
– Надеюсь, скоро.
– Хорошо, дай мне знать, чтобы я могла прилететь за этим в город.
Он кивает как раз в тот момент, когда Белла подбегает, покачиваясь на тех потрясающих каблуках, которые мы с ней купили в Barney's весной. – Что вы, ребята, делаете, просто сидя здесь? – Она перебрасывает волосы через плечо, указывая на танцпол.
Алессандро лениво улыбается ей. – Не уверен, заметила ли ты, Белла, но они играют старомодную романтическую музыку, и ни у кого из нас нет свиданий.
– С каких это пор это мешает вам с Алисией устраивать всем шоу? – Маттео ухмыляется своему кузену, дерьмовая ухмылка загорается в его глазах.
– Ты отвратителен. – Он бросает декоративную подушку в Мэтти, который легко отклоняет этот мягкий снаряд.
Не обращая на них внимания, Белла опускается между мной и Алисией. – Давай, Сир, у нас не так много времени, чтобы тусоваться, если ты уже в понедельник возвращаешься в Милан.
– Не думаю, что твой новый хмурый парень-телохранитель оценит мои руки, ласкающие тебя на танцполе. – Я хмурю брови, просто чтобы вызвать у нее смех.
С ней слишком легко.
– О, прекрати. – Она хихикает, и эта улыбка озаряет всю комнату. Этим летом было достаточно тяжело находиться вдали от нее, но теперь, когда я решила остаться в Милане на неопределенный срок, я не знаю, что буду делать без своей лучшей подруги.
Только мои родители знают о плане, и я надеялся рассказать всем остальным этим вечером. Но Белла просто кажется такой счастливой, и я не хочу портить ей вечер. Мне придется рассказать им все завтра. Может быть, я даже устрою последнюю грандиозную вечеринку у себя на чердаке…
– Давай! – Белла уже стаскивает меня с дивана, прежде чем я успеваю дотянуться до бокала. Если я буду вынуждена терпеть медленные танцы со своей лучшей подругой, ее парнем и Фрэнком Синатрой, мне понадобится еще немного алкоголя.
– Обещай мне, что мы завтра потусуемся? – Белла драматично выпячивает нижнюю губу, чем я горжусь. В конце концов, она училась у лучших.
– Абсолютно, весь день. – Мой взгляд поднимается, чтобы встретиться с темным. – До тех пор, пока Раф не выпустит тебя из поля зрения.
Белла обнимает его за талию, и он нежно прижимает ее к себе, и даже моя измученная задница видит, как хорошо она там помещается. – Не волнуйся. – Раф ухмыляется. – Ты даже не заметишь, что я там.
– Amore… – Мой кузина игриво шлепает его по груди. – Я попрошу Эндрю…
Он прижимает палец к ее губам, и ее глаза горят от этого прикосновения. – Нет ничего, что доставило бы мне большее удовольствие, чем провести день, гуляя по Манхэттену и наблюдая, как твоя милая маленькая попка покачивается в такт невидимой мелодии.
– О, Dio, он одержим, – смеюсь я.
– Я же тебе говорила. – Она изображает раздражение, но я знаю Беллу лучше, чем кто-либо другой, и, черт возьми, Мэтти прав. Это по-настоящему. Думаю, что наша маленькая принцесса выйдет замуж за первого мужчину, которого она трахнет.
Мой телефон снова жужжит, привлекая мое внимание к клатчу, зажатому под мышкой. Вытаскивая его, я смотрю на новое сообщение. Еще одна спичка от Tinder. Возможно, я пока не поеду домой. Прежде чем убрать мобильник обратно в сумочку, я бросаю быстрый взгляд на парня. Italian_Stallion69. Я с трудом сдерживаю дикий смешок, готовый вырваться наружу. Он в черной толстовке с капюшоном, в солнцезащитных очках, его лицо скрыто тенями, но, черт возьми, в нем есть что-то такое, несмотря на нелепое имя. Я провожу пальцем вправо и засовываю телефон в свой новый Prada.
– Эротический вызов? – Глаза Беллы мерцают, когда она поднимает на меня взгляд.
– Может быть…
– Ну, не засиживайся сегодня допоздна. Я хочу пойти на занятия йогой к твоей маме в девять.
– Договорились. – Я заключаю ее в объятия, выжимая из нее все дерьмо. – Я уже скучаю по тебе, кузина. Я не знаю, как я собираюсь выжить, когда ты так далеко.
– У нас все получится. Я буду приезжать в гости, часто, обещаю. – После того, как ситуация с семьей Рафа разрешилась, они дважды приезжали в Милан, но это было всего в трех часах езды на поезде. Теперь, как часто я буду ее видеть? Один, может быть, два раза в год, если нам повезет.
– Я люблю тебя, – шепчу я, из-за неожиданных эмоций мне вдруг становится трудно произносить слова.
– Люблю тебя еще больше! – Она крепко сжимает меня, прежде чем, наконец, отпустить. Раф стоит позади нее, его защитная позиция очевидна даже в этой семейной обстановке.
– Ладно, увидимся утром! – Я машу пальцами и разворачиваюсь, прежде чем слезы проливаются. Черт возьми, что со мной не так? Кто знал, что я начну проявлять такие эмоции и прочее дерьмо в зрелом возрасте двадцати четырех лет?
Один из охранников закрывает за мной дверь пентхауса, и я бросаюсь к лифту, тыча пальцем в кнопку. Двери, наконец, плавно открываются, и я врываюсь внутрь, облегченно выдыхая и прислоняясь к гладкой металлической стене.
Мой телефон снова вибрирует, и я делаю глубокий вдох, выуживая его из сумочки. Новое сообщение от Italian_Stallion69. Мой палец зависает над кнопкой Просмотра на бесконечную минуту. Я должна просто пойти домой и немного отдохнуть, верно? Или я могла бы утопить все свои тревоги и страхи с горячим незнакомцем и просто забыть на одну ночь…
К черту это.
Я нажимаю кнопку, и появляется сообщение.
Italian_Stallion69: Выпьешь со мной?
Этот парень не теряет времени даром. Мне это нравится.
Я: Где?
Italian_Stallion69: Выбирай сама. Я не отсюда.
О, турист. Так даже лучше. Тогда нет никаких шансов, что мы неловко встретимся через несколько месяцев. И, к счастью, в квартале отсюда есть идеальный бар.
Двери лифта разъезжаются, и я вижу своего водителя, припаркованного у входа. Он открывает дверь, но я отмахиваюсь от него. – Я пока не собираюсь домой, Ники. Я напишу тебе, когда буду готова.
– Да, мисс Валентино. Он опускает голову и садится обратно на переднее сиденье внедорожника "Ауди".
Я не знаю, что бы я делала, если бы мой отец был таким же сумасшедшим, как дядя Лука, который всегда приставляет к Белле целую команду охраны. Я бы сошла с ума, если бы кто-то следил за мной каждую секунду дня.
Быстро помахав Ники рукой, я продолжаю спускаться по Пятой авеню к отелю Pierre. Это изысканное и роскошное место, идеальное для того, чтобы поразить туриста, к тому же, если с итальянским жеребцом что-то не получится, мне не придется беспокоиться о том, что меня будут домогаться мерзавцы.
Прямо впереди виднеется величественный фасад элегантного здания, и я ускоряю шаг, ощущая странную тишину на Пятой авеню. Большинство магазинов в этот час закрыты, тротуары пусты. Рядом со мной подъезжает лимузин, который, вероятно, направляется в отель Pierre или St. Regis поблизости. Он замедляется, и волосы у меня на затылке встают дыбом.
Черный лимузин останавливается всего в нескольких ярдах передо мной, и задняя дверца распахивается. Я едва различаю характерный позолоченный козырек Pierre в следующем квартале. Я почти бросаюсь бежать, но он слишком быстр. Мужчина выпрыгивает из машины, тянется ко мне. Мое сердце подскакивает к горлу, когда чья-то рука обвивается вокруг меня. Я извиваюсь и брыкаюсь, но стальная лента вокруг моего туловища только затягивается, выдавливая воздух из легких.
– Отпусти меня! – Я кричу, пытаясь переложить сумочку из-под мышки в руку. У меня там не только телефон, но и пистолет. Этот засранец вырывает клатч из моих пальцев, и я шиплю проклятия.
Он швыряет меня на заднее сиденье лимузина, прежде чем я успеваю выкрикнуть очередную порцию ругательств. На дальнем сиденье сидит еще один мужчина, одетый в черную толстовку с капюшоном, его горящие бархатистые глаза устремлены на меня. Он совершенно неподвижен, челюсти сжаты в жесткую линию.
– Ты хоть представляешь, кто я? – Кричу я, когда парень, который только что схватил меня, ныряет в машину. – Когда мой отец узнает, что меня нет, он покрасит город твоей кровью, – шиплю я.
Мужчина на заднем сиденье съезжает на край сиденья и откидывает темный капюшон. Верхний свет вырисовывает резкие очертания его дико красивого лица. – Ты хоть представляешь, кто я такой, tesoro62?
Мой желудок сжимается, внутренности скручиваются тугим узлом. – Черт, – выдыхаю я.
Антонио Феррара.
