Текст книги "Безжалостный хранитель (ЛП)"

Автор книги: Сенна Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 56

Выхода нет

Изабелла

– Я задержу их. – Джузеппе подталкивает меня к Рафу, когда шаги становятся громче и опасно приближаются. – Вперед! – снова кричит он.

Языки пламени лижут старые деревянные двери винного погреба, нагревая узкое пространство. Пот стекает по моему лбу, и мои легкие с трудом дышат, когда дым и острый землистый запах загустевают в воздухе.

Взгляд Рафа устремляется к брату, и между ними проходит напряженный момент.

– Пожалуйста, Раффа, уходи сейчас, пока не поздно.

Рука моего хранителя крепче сжимает мою, прежде чем он дергает меня вправо, в направлении, противоположном громоподобным шагам. – Пошли. – Мы бежим по каменному полу к двери, из которой я сбежала ранее. Выстрелы рикошетом разносятся по узким коридорам позади нас.

Я указываю на дверь в конце коридора, замедляя шаг. – Будь осторожен, там охрана.

– Больше нет, – бормочет он.

Мы доходим до конца коридора, и Раф отодвигает стул в сторону, прежде чем облить его жидкостью для розжига.

– Ты действительно намерен сжечь это место дотла, не так ли?

Он кивает, чистая тьма запечатлелась на его лице. – Это всего лишь питательная среда для новых кошмаров.

– Хорошо. Я помогу. – Я достаю из его кармана коробок спичек и зажигаю несколько, прежде чем бросить их на пол, поджигая след горючей жидкости. Вырывается стена жара, малиновое и охряное пламя заливает зал пламенем.

Он на мгновение останавливается, чтобы посмотреть на огонь, на отблески, отражающиеся в этих ярких полуночных глазах.

Я переплетаю свои пальцы с его и сжимаю. Я хочу сказать ему, что знаю о ребенке, сказать ему, как я зла, что он солгал, но сейчас не время. – Я сожалею о том аде, через который твой отец заставил тебя пройти. И прости, что усомнилась в тебе даже на секунду.

Его пристальный взгляд останавливается на моем, интенсивности, бурлящей в этих темных глубинах, достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание. – Я бы никогда не предал тебя, Изабелла. Я люблю тебя. Тебе принадлежат мое сердце и моя душа, и ничто и никогда этого не изменит, – шепчет он хриплым от эмоций голосом. – Это не самое своевременное признание, но мне нужно, чтобы ты знала, на всякий случай…

Я прижимаю палец к его губам. – Не смей заканчивать это предложение. Мы выбираемся отсюда, мы оба. – Я делаю паузу, ровно столько, чтобы выдавить улыбку. – И я люблю тебя. Так что тебе лучше найти выход из этого.

Кривая улыбка расползается под моим пальцем, прежде чем он отдергивает его. – Клянусь, я так и сделаю. Как будто раньше у меня не было достаточной мотивации, теперь мне нужно убедиться, что мы выберемся отсюда живыми, чтобы я мог показать женщине, которую люблю, настоящую красоту этого проклятого города. – Огненный блеск освещает тени в его глазах.

Дрожь пробегает по моему телу от его слов. – И еще, что, черт возьми, случилось с твоим лицом?

– Я расскажу тебе об этом позже.

Пули рассекают воздух в коридоре, смешиваясь с облаком дыма, и Раф прижимает меня к стене, обхватив руками мою голову.

– Осторожно! – Голос Джузеппе эхом разносится над хаосом, когда к нам подбегают двое охранников.

Треск огня и волна темного дыма подползают ближе, скрывая все на своем пути. Обхватив одной рукой мою голову и накрыв меня своим телом, Раф разряжает свое оружие в приближающихся мужчин. Хлопок. Хлопок. Хлопок.

Резкие взрывы отдаются вибрацией в моих барабанных перепонках, и я не могу не вздрагивать при каждом выстреле. Звук падающего на землю тела на мгновение утихомиривает панику. Но есть еще один парень, и из-за пылающего ада я ни хрена не вижу.

Из тумана появляется темная фигура и врезается в Рафа.

– Нет! – Я вскрикиваю и отшатываюсь от силы столкновения мужчин.

Следующим появляется Джузеппе с кровавой раной на лбу. Он прыгает в гул, пытаясь вырвать Рафа из рук другого охранника. Моя рука инстинктивно тянется к осколку стекла в кармане. Я могла бы попробовать…

Пронзительный выстрел пистолета заставляет мое сердце бешено колотиться о ребра. Трое мужчин – не что иное, как размытое пятно черной одежды и молотящих кулаков. – Раф! – Я кричу.

Джузеппе переворачивается, кровь забрызгивает его рубашку. Он хватается за грудь, кровь сочится сквозь пальцы.

– Cazzo, нет! – Шиплю я.

Рука Рафа сжимает пистолет охранника, и от резкого треска у меня по спине пробегает холодок. Охранник вскрикивает, его запястье обмякает, когда Раф вырывает оружие, прежде чем направить его обратно на владельца. Я зажмуриваюсь, когда Раф нажимает на спусковой крючок. Затем он ползет к своему брату, и я опускаюсь на пол рядом с ними.

– Джузеппе, с тобой все в порядке. Я держу тебя. – Раф кладет свою руку поверх руки брата, сильнее надавливая на рану.

– Уходи, – шипит он. – Ты теряешь драгоценное время. – Его стеклянные глаза поднимаются на меня. – Скажи ему, чтобы забрал тебя отсюда, Изабелла.

– Нет, – выдавливает Раф. – Я тебя не брошу.

– Да, это так. Точно так же, как я бросил тебя много лет назад, fratellino. Поэтическая справедливость, нет? Это моя епитимья и мое наказание. А теперь дай мне это, это то, чего я заслуживаю. – Он убирает пальцы Рафа со своей руки. – Уходи сейчас же! – кричит он, поднимая на меня глаза.

Обхватив Рафа рукой, я поднимаю его с пола. – Давай, он прав. Пошли.

Чистая мука читается на лице моего телохранителя, когда он поднимается. Бросив последний взгляд на своего брата, он опускает голову и разворачивает нас к двери.

Рывком открывая тяжелую металлическую дверь, он тащит меня наружу. Я чуть не спотыкаюсь об обгоревшие трупы, но Рафу удается провести меня мимо груды ужасной обугленной плоти. Раздается выстрел, просвистевший прямо над моей головой, и мой телохранитель толкает меня на землю. Его массивное тело окутывает меня, когда сноп пуль рассекает ночной воздух.

Звук тяжелых шагов вокруг нас становится все ближе. Дверь в подвал приоткрыта, и из щели валит дым. Крики эхом разносятся по коридору, где мы только что оставили Джузеппе.

Мы в ловушке.

– Раффаэле, отойди, ты, stronzo. – Я знаю этого человека совсем недолго, но уже узнаю голос отца Рафа. – Выхода нет. – Он уже не такой отточенный и контролируемый, каким был, когда я встретила его час назад.

Я не удивлена. Его сыну удалось в одиночку вызвать немалый хаос во всем комплексе. Я опускаю руку в карман и нащупываю осколок стекла. Это немного, но это оружие, и я воспользуюсь им, если понадобится.

Альфредо выходит из тени, его окружает орда охранников, каждый с оружием, направленным в нашу сторону. – Девушка нужна мне живой, – шипит он своим людям. Должно быть, с полдюжины человек окружили главу семейства Феррара, плюс еще несколько ползают по периметру. Дым сгущает воздух, едкий запах обжигает мои легкие.

Раф вскакивает на ноги, подтягивая меня за собой, затем дергает за свои широкие плечи. Одной рукой удерживая меня, он направляет свой пистолет на отца. – Я не отступлю, пока ты не позволишь нам уйти отсюда.

Его отец подходит ближе, двигаясь в свете аккуратно подвешенного фонаря. Злая усмешка прорезает его лицо. – Боюсь, Раффа, уже слишком поздно для этого. Ты убил моих людей, разрушил мой дом.… Но должен сказать, я никогда не думал, что ты на это способен. Эта женщина раскрыла новую сторону моего младшего сына.

Очевидно, свирепый, кровожадный.

Зловещая улыбка становится шире. – Ты стал весьма впечатляющим. – Он подходит ближе, и каждый мускул в теле Рафа напрягается, готовый к атаке. – На самом деле, я хотел бы предложить тебе сделку. Ты прав, знаешь, этот семейный раскол длится уже достаточно долго. Я бы хотел, чтобы ты вернулся в Феррару. Ты доказал, что более чем способен, и я считаю, что тебе пора войти в свою роль в этой семье.

Раф заливисто смеется, от приступа безумия в этом диком смехе волосы у меня на затылке встают дыбом. – Я бы никогда не стала работать на тебя, Papà. Я никогда не стану частью этой семьи после того, что ты сделал.

– Тогда ты не проживешь достаточно долго, чтобы обзавестись своей собственной.

Бугры жиловидных мышц на спине Рафа напрягаются, сворачиваясь кольцами. – Убей меня, если это удовлетворит твою жажду мести, но отпусти Изабеллу.

– Нет, – кричу я, хватаясь пальцами за край его рубашки. – Я никуда не пойду без тебя.

– Боюсь, что signorina Валентино должна быть частью сделки, Раффа. Видишь ли, ее дядя организовал стратегические действия на моей территории. А Данте ничего не делает без одобрения Луки.

Я чуть не фыркаю от смеха. Он явно ничего не знает о моем дяде. Он настолько непредсказуем, насколько это возможно.

– Значит, Изабелла не более чем пешка? – рявкает он. – Ты планируешь использовать ее как разменную монету?

Голова Альфредо медленно опускается. – Совершенно верно, figlio. Если Лука Валентино хочет вернуть свою дочь, ему нужно увести своих людей к чертовой матери с моей территории.

Раф поворачивает голову через плечо, встречаясь со мной взглядом. Мы оба знаем, что Papà сделал бы для меня все. Моя мама и наша семья – причина, по которой он отошел от «Кингз» и позволил дяде Данте руководить операциями. С чем, по-видимому, он справляется дерьмово.

– Я ему не доверяю, – шепчет Раф.

– Ты думаешь, он обманет папу?

Он медленно кивает. – Именно таким bastardo является мой отец.

– Ладно.… так что нам делать?

– Приготовься пробиваться отсюда с боем.

– И что же ты решил, Раффа? – Альфредо поднимает глаза через плечо сына, чтобы встретиться с моими. – Или вы здесь главная, signorina?

– Она главная, – процедил Раф сквозь зубы, – но я не буду заставлять ее тратить на тебя свое дыхание. – Он делает шаг в сторону, и я повторяю его движение. Пистолеты охранников отслеживают наше незаметное перемещение.

Черт, отсюда нет выхода.

Я не знаю, что, черт возьми, задумал Раф, но лучше, чтобы все было хорошо, иначе мы покойники. Как ни странно, эта мысль не совсем изнуряет. Потерять Рафа – это одно, но умереть нам обоим вместе? Это было бы не самым худшим в мире.

Dio, когда я успела стать такой фаталистом?

– Итак, что это будет? – Альфредо шипит, подходя на шаг ближе.

Теперь нас разделяет всего несколько ярдов. Я осторожно опускаю пальцы в карман и сжимаю их на зазубренном стекле. Годы моего увлечения Крав-магой всплывают на поверхность. Если бы мы только могли подвести Альфредо поближе, я уверена, что смогла бы попасть ему в яремную вену. Он бы никогда этого не предвидел. Я годами практиковала это движение, только без острого оружия, вместо этого просто использовал ребро ладони, чтобы ударить по горлу и вывести из строя нападавшего.

– Подведи его поближе, – шепчу я Рафу.

– Что? Почему?

– Просто доверься мне.

Морщины пересекают его лоб, но он размеренным шагом приближается к отцу и вооруженным лакеям. – Есть кое-что, что я должен тебе сказать, Papà…

Он приподнимает темную бровь и приближается на дюйм. – Что же? – Он смотрит на пистолет, зажатый в кулаке Рафа. – Я не сделаю больше ни шагу, пока ты не бросишь оружие.

С ворчанием он бросает "Глок" на траву всего в нескольких футах от него. Затем он шепчет через плечо: – Приготовься.

Еще шаг, и Раф с отцом оказываются почти нос к носу. Кольцо охранников сжимается вокруг нас, и я только надеюсь, что это не выльется в кровавую бойню.

– Это только для твоих ушей. – Раф наклоняется ближе, и я едва могу разобрать его слова из-за бешено колотящегося пульса. – В тот день, когда ты убил Лауру и моего ребенка, ты что-то разрушил во мне, Papà, и теперь я собираюсь уничтожить тебя. Увидимся в аду, bastardo.

Раф наносит удар по ближайшему охраннику, вырывая у него оружие, и я проскакиваю через его широкое плечо, бросаясь на его отца с осколком стекла. Вкладывая в удар весь свой вес, как учил меня мой инструктор, я наношу удар в его горло.

Острое оружие пронзает его кожу, но по количеству крови я могу сказать, что не попала в яремную вену. Стекло торчит из его шеи, когда он задыхается. Начинается настоящий ад, когда вокруг нас спускаются охранники.

Альфредо хватается за горло, хрипит и шатается, кровь стекает по его безупречно белой рубашке. Раф стреляет одному из охранников в лицо, затем стреляет по второму. Позади нас раздаются новые выстрелы, и я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть Джузеппе, ползущего через дверь подвала.

Он убивает двоих охранников, прежде чем снова падает в обморок.

– Джузеппе! – Зовет Раф.

Он нажимает на спусковой крючок и убивает еще одного охранника, бегущего через лужайку. Затем его голова наклоняется вперед, и он падает на землю с прерывистым дыханием.

Нет…

Я поворачиваюсь обратно к Рафу, и в вихре движений, за которыми я не могу уследить, ему удается подчинить оставшийся круг охраны, пока на ногах не остается только один человек рядом со своим отцом.

– Брось пистолет, cornuto, и я оставлю тебя в живых, – рычит он оставшемуся парню. У него разбита губа, и кровь заливает щеку. Мне требуется секунда, чтобы узнать охранника, Альфонсо, которого я видела раньше.

– Отпусти его, – бормочу я. – Он собирался помочь мне сбежать. Он работает на твоего отца только потому, что боится его.

Голова Альфонсо подпрыгивает вверх-вниз. – Si, é vero.⁶¹

Раф направляет свой "Глок" на охранника. – Вали отсюда на хрен, пока я не передумал.

Мужчина бросает пистолет и бежит через двор.

Альфредо опускается на землю, его рука все еще сжимает стакан, торчащий у него из шеи. Он сердито смотрит на меня, затем переводит свой полный ненависти взгляд на своего сына. Долгая минута молчания сгущает воздух. Внезапная тишина после хаоса перестрелки нервирует.

Раф присаживается на корточки рядом с отцом, дикая улыбка освещает непроницаемую тьму в его глазах. – Я буду наслаждаться каждой секундой, наблюдая, как жизнь покидает тебя, Papà.

Он задыхается, и кровь стекает с его губ по подбородку.

– Ты заслуживаешь особого места в аду за то, что ты сделал.

Из его сжатых губ вырывается тошнотворное бульканье.

Раф отводит взгляд от своего отца, пылающие радужки находят мои. – Тебе не обязательно на это смотреть.

– Я не оставлю тебя.

Он медленно кивает, когда я присаживаюсь рядом с ним на корточки.

И мы ждем…

ГЛАВА 57

Клятва

Раффаэле

Ранний свет зари просачивается через окно в спальне Изабеллы, освещая помещение теплым сиянием. Яркие лучи омывают ее спокойное лицо, купая ее в потустороннем сиянии. Dio, я люблю ее. И подумать только, всего неделю назад я был так близок к тому, чтобы потерять ее.

Легкое движение заставляет мою голову повернуться к двери. Тень крадется по трещине внизу, и я делаю успокаивающий вдох, напоминая себе, что она должна быть там.

Новый телохранитель Изабеллы прибыл почти неделю назад, только что с Манхэттена. После катастрофического поворота событий в моей семье мы все рассказали Луке. Наверное, это был второй самый сильный испуг, который я когда-либо испытывал в своей жизни. Сказать человеку, который доверил тебе свою единственную дочь, что ты облажался, и это чуть не стоило ей жизни? И более того, что ты был в нее влюблен?

Это был не самый приятный разговор.

Но, как любит напоминать мне Изабелла, она всегда получает то, что хочет. Мне так чертовски повезло, что прямо сейчас я тот, кого она хочет.

После очень трогательной речи о том, как сильно она меня любит и каким бесценным телохранителем я был, она каким-то образом убедила своего отца не убивать меня. Тот факт, что между нами все еще лежит океан, немного утешает, и я с ужасом жду того дня, когда мы вернемся в штаты всего через несколько коротких недель.

Изабелла придвигается ко мне, ее рука крепче обнимает меня за талию. – Buongiorno, – шепчет она.

– Каждое утро доброе, когда я просыпаюсь с тобой в своих объятиях. – Непрошеная улыбка скользит по моим губам.

– Держу пари, это то, что ты говоришь всем мафиозным принцессам, с которыми спишь.

Я перекатываю ее на себя и задираю подол моей футболки, в которой она спит, чтобы я мог сжать ее задницу. Она обнажена, и на ней моя футболка, под которой ничего нет, – самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. Если бы я не был возбужден, когда проснулся, я был бы возбужден сейчас.

Она прикасается своими губами к моим, и от слабого прикосновения кровь приливает к моему члену.

Я ловлю ее губы прежде, чем она успевает отстраниться. – Cazzo, Изабелла, ты такая вкусная по утрам. Я не могу дождаться, когда погружу свой член в тебя.

– Тсс! – шипит она. – Он тебя услышит.

– Так позволь ему. Нам больше не нужно прятаться, помнишь? – Я провожу пальцами по ее позвоночнику, наслаждаясь ее нежной кожей. – И, хотя я всегда буду защищать тебя, теперь мне больше не нужно отвлекаться. Харпер будет снаружи наблюдать за периметром.

– Наконец-то. – Она смеется, звук насыщенный и игристый, согревающий мои внутренности. Первые четыре дня я провел с Эндрю Харпером двадцать четыре часа в сутки, обучая его всему, что знаю сам. По словам Изабеллы, я все еще провожу чрезмерно много времени с этим парнем, но как я могу этого не делать? Он несет ответственность за то, чтобы женщина, которую я люблю, была жива, и я планирую провести с ней остаток своей жизни.

Она еще не знает этого, но скоро узнает.

Она молода, а я нет. Я готов ко всему. Я обещал Луке немного подождать, прежде чем официально сделаю ее своей, но я не уверен, как долго смогу сдерживать свое обещание.

Рот Изабеллы требует моего, и я на мгновение теряю всякую сосредоточенность, когда она извивается на мне. Теперь она оседлала меня, ее киска трется о мой ствол. Она уже промокла насквозь, и я жажду оказаться внутри нее.

Прежде чем мы начнем нашу совместную жизнь, мне нужно признаться в одной части моей трагической истории с Лаурой, которую я опустил. Я собирался сказать ей об этом с тех пор, как мы покинули огненную адскую дыру в поместье моего отца. Почему-то я никак не могу подобрать слов.

Но я должен перестать быть таким трусом.

Несмотря на то, что мой член кричит, я хватаю Изабеллу за бедра и останавливаю их дразнящее движение. – Мне нужно тебе кое-что сказать.

Ее глаза расширяются, когда она смотрит на меня. – Звучит зловеще.

– Это не так.… Это просто…

Она откидывается назад и пытается перекатиться на кровать, но я впиваюсь пальцами в ее бедра и удерживаю ее неподвижно. – Мне будет легче, если ты останешься в таком состоянии. От одного ощущения тебя на мне все становится лучше.

– Хорошо…

– Когда я рассказала тебе о Лауре и о том, что сделал мой отец… – Я замолкаю, с трудом сглатывая. – Была одна важная деталь, о которой я не упомянул. Потому что это было слишком ужасно, слишком больно говорить.… Но я не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты, потому что я планирую, что мы будем вместе вечно.

Улыбка растягивает ее губы, и, Dio, она выглядит сияющей. – Я люблю тебя, Раф, и если ты не готов сказать мне…

– Нет. Я готов. – Я делаю вдох и хочу, чтобы слова слетели с моего разума на язык, но он застыл, парализованный ужасом повторного переживания того момента.

– Я уже знаю, – шепчет она, ее нижняя губа дрожит. – Насчет ребенка… – Ее слова замолкают, и я остаюсь разинув рот, неспособный сформировать ни одного связного предложения. – Джузеппе случайно рассказал мне об этом в тот день в винном погребе. Он думал, я знаю.

Мои мысли обращаются к моему брату, к единственному человеку в моей семье, который в конце концов попытался загладить вину за прошлое. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас, и я никогда этого не забуду. Эмоции сжимают мое горло, когда воспоминания о его изрешеченном пулями теле всплывают на передний план в моем сознании. Если бы не он, мы с Изабеллой были бы мертвы.

– Я не сказал тебе, потому что…

Она прижимает палец к моим губам, затем заменяет его своим ртом. Поцелуй нежный, успокаивающий. – Я понимаю, почему ты мне не сказал. То, что случилось с тобой, с Лаурой, это просто невыразимо. Мне так жаль, Раффаэле. Мне так жаль, что у тебя был такой дерьмовый отец и такие ужасные последние десять лет, но я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы следующие десять были намного лучше.

– Всего десять? – Я насмешливо приподнимаю бровь.

– Не уверена, что смогу терпеть тебя дольше.

Я впиваюсь пальцами в ее бока, и она извивается на мне, потираясь о мой член. – Ну, тебе лучше привыкнуть к этому, потому что я никуда не денусь.

Она замирает, медленная улыбка растягивает ее губы.

– Я никогда не думал, что смогу полюбить после Лауры. Я никогда не хотел снова подвергаться такого рода потерям. Это буквально чертовски страшно. Но с ней… это риск, на который я не могу не пойти. Ты знаешь, как сильно я пытался бороться с этим, и теперь ты знаешь почему. Все еще мысль о том, что я могу потерять тебя… – Мое горло опухает, боль, возникшая всего неделю назад, все еще слишком острая.

– Ты не потеряешь меня, Раф. – Она обхватывает мое лицо своими теплыми руками, притягивая меня так близко, что наши носы почти соприкасаются. – Я не уверена, заметил ли ты, но я могу постоять за себя. Мне нравится, что ты хочешь защитить меня, но я сама в некотором роде крутая.

По ее лицу расплывается злая ухмылка, только подчеркивающая мою собственную.

– Да, я знаю, principessa. – Я нежно целую ее в губы, прежде чем снова впиться пальцами в ее бока. – Кроме как против меня, конечно. Ты бессильна помешать мне получить то, что я хочу. И то, чего я хочу прямо сейчас, – это ты.

Она начинает смеяться, когда я щекочу ее, но потухший ранее огонь разгорается снова. Я приподнимаю ее бедра и опускаю на свою эрекцию. Она такая влажная, что я проскальзываю прямо в нее, и мы стонем в унисон, когда я заполняю ее.

– О, Раф, – стонет она, ее бедра начинают тереться об меня.

– Я хочу, чтобы у тебя был мой ребенок, – бормочу я, толкаясь.

Ее глаза расширяются, но она не прекращает соблазнительно покачивать бедрами.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Изабелла Валентино, я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Потребовалось десять невероятно долгих лет, чтобы мое сердце снова начало биться, и я никогда не хочу, чтобы оно снова останавливалось.

– Вы делаете мне предложение, signor Феррара? Потому что я не вижу кольца.

Глубокий смешок сотрясает мою грудь. – Нет, пока нет, но это обещание, клятва, которую я намерен сдерживать столько, сколько потребуется, чтобы ты сказала “да”. В любом случае, я думаю, твой отец отрезал бы мне член, если бы я сначала не получил его одобрения.

– Тут ты не ошибаешься. – Она ухмыляется.

Я сажусь, обнимая ее за спину и прижимая ее тело вплотную к своему. – Так что нам лучше насладиться этим моментом, на всякий случай.

– Я наслаждалась каждой минутой с тобой, Раф. – Ее губы требуют моих, сначала нежно, но через секунду между нами вспыхивает пламя. Положив руку ей на бедро, я беру открытую баночку "Нутеллы" на прикроватной тумбочке и засовываю палец внутрь. Это стало моим новым любимым утренним лакомством в сочетании с моей любимой Изабеллой. Я сжимаю в кулаке ее волосы, оттягиваю голову назад, обнажая шею, и провожу пальцем, обмакнутым в шоколад, по всей длине ее тела. Я вылизываю свой путь вниз к ее ключице, затем к полной выпуклости ее грудей. Она стонет, когда я вхожу глубже, ее голова откидывается назад от удовольствия.

– Ты моя, Изабелла Валентино.

– Я твоя, Раф.