355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сэмюэл Ричардсон » Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов » Текст книги (страница 38)
Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 04:17

Текст книги "Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов"


Автор книги: Сэмюэл Ричардсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 82 страниц)

Другое его намѣреніе есть, отвести меня къ тебѣ, любезная моя.,,Онъ не сомнѣвается, говоритъ онъ, чтобъ твоя матушка не согласилася меня принять; или естьли онъ увидитъ какое ниесть затрудненіе со стороны твоей матушки, съ твоей или и съ моей, то препоручитъ меня покровительству Г. Гикмана, которой безъ сомнѣнія постарается болѣе угодить Гж. Гове, тогда надлежитъ разгласить, что я уѣхала въ Баттъ, или въ Бристоль, дабы проѣхать въ Италію къ Г. Мордену: тогда будутъ разглашать все то, чтобъ я не захотѣла.

,,Естьли же я имѣю болѣе охоты ѣхать въ Лондонъ, то онъ обѣщается отвести меня туда тайнымъ образомъ, и доставить тамъ удобное жилище, въ коемъ я буду принята двумя двоюродными его сестрами Монтегю, которыя не покинутъ меня ни на единую минуту, пока обстоятельства не обратятся въ мою пользу, пока примиреніе щастливо не окончится. Обиды претерпѣнныя имъ отъ моей фамиліи, не воспрепятствуютъ ему приложить о томъ всѣхъ его силъ.

,,Онъ предлагаетъ сіи разныя средства моему выбору, по тому что времени весьма мало остается, и нѣтъ надежды; чтобъ онъ могъ столь скоро получить пригласительное собственноручное письмо, отъ Милади Лаврансъ; развѣ самъ онъ на почтѣ къ ней поѣдетъ съ крайнимъ поспѣшеніемъ: но въ столь важномъ дѣлѣ въ коемъ исполненіе моихъ приказаній онъ ни кому поручить не смѣетъ; никакъ ему неможно отсюда удалиться.

,,Онъ заклинаетъ меня, естьли я не хочу ввергнуть его въ крайнее отчаяніе, стоять твердою въ своемъ намѣреніи.

,,Въ прочемъ, естьли я угрозами моей фамиліи или для Сольмса, принуждена буду оное перемѣнить, то онъ увѣренъ, какъ мнѣ съ почтительностію представляетъ, что сія перемѣна случится токмо можетъ отъ тѣхъ причинъ, которыми справедливость принудитъ его быть удовлетворену, когда на то надѣется онъ, совершенно видѣть меня свободною въ своихъ склонностяхъ, тогда онъ совершенно будетъ покорствовать мнѣ и всячески старается заслужить отъ меня и отъ моей фамиліи почтеніе изправленіемъ своихъ поступокъ.

,,Однимъ словомъ, онъ торжественно объявляетъ что единое его намѣреніе въ теперишнихъ обстоятельствахъ состоитъ въ томъ, дабы освободить меня изъ моей темницы, и возвратить мнѣ вольность съ коею бы я могла слѣдовать моей склонности въ такомъ дѣлѣ, которое существенно касается благополучія моей жизни. Онъ присовокупляетъ, что надежда, коею онъ ласкается, то есть соединиться нѣкогда со мною священными узами, составляетъ его честь и честь его фамиліи, и не позволяетъ ему представлять мнѣ ни какого такого предложенія, которое бы точнѣйше не сообразовалось съ моими правилами. Что касается до успокоенія моего духа, то онъ желалъ бы получить мою руку въ благополучнѣйшихъ обстоятельствахъ, въ которыхъ бы я не опасалась ни какого принужденія отъ моихъ друзей; но съ малымъ знаніемъ свѣта, невозможно и подумать, чтобъ они поступками своими не навлекли на себя хулы, коей и заслуживаютъ, и что поступокъ, на которой я столь много сумнилась рѣшиться, вообще всѣми принятъ будетъ за справедливое и естественное слѣдствіе жестокостей, которыя я отъ нихъ претерпѣваю.

Я опасаюсь, не справедливо ли сіе примѣчаніе, и естьли Г. Ловеласъ не присовокупитъ къ тому ничего такого, котороебъ могъ онъ о томъ сказать, то ни мало не буду я обязана его учтивости. Я также ни какъ не сомнѣваюсь, чтобъ не учинилась предмѣтомъ общихъ разговоровъ, почти во всей провинціи; и чтобъ имя мое не вошло въ пословицу. Есть ли я подверглась уже сему нещастію, то трепещу, что теперь не могу уже сдѣлать ничего такого, которое бы приносило мнѣ болѣе безчестія, нежели какое теперь на себя навлекла по явному ихъ гоненію. Хотя я приду во власть Сольмсу или Ловеласу, или какому нибудь другому мужу, то никогда не избавлюсь моей неволи, и жестокаго поступка, коимъ вся фамилія означаетъ противъ меня свою жестокость, по крайней мѣрѣ, моя любезная, въ моемъ воображеніи.

Естьли я нѣкогда буду принадлежать той знаменитой фамиліи, которая кажется еще имѣетъ нѣкое ко мнѣ уваженіе; то желаю, чтобъ никто не имѣлъ случая въ разсужденіи моего нещастія, взирать на меня другими глазами. Тогда, можетъ быть, буду я обязана Г. Ловеласу, естьли онъ не входитъ въ тѣ самыя чувствованія. Ты видишь, любезная моя, до какой крайности жестокой сей поступокъ меня унижаетъ! Но можетъ быть я была прежде надмѣру возвышаема похвалами.

Онъ заключаетъ свое письмо повтореніемъ усильной своей прозьбы, да бы я согласилась съ нимъ свидѣться, естьли можно въ нынѣшнюю же ночь.,,Сей чести, какъ говоритъ, которую проситъ онъ тѣмъ съ большею довѣренностію, что я уже двукратно подавала ему къ тому надежду. Хотя же онъ ее получитъ, или какія ни есть новыя причины принудятъ меня ему въ томъ отказать, но онъ покорнѣйше меня проситъ избрать одно изъ предлагаемыхъ имъ мнѣ предпріятій и стоять твердо въ намѣреніи избавиться побѣгомъ въ наступающей Вторникъ, естьли я не болѣе увѣрена о примиреніи и возвращеніи себѣ вольности.

Наконецъ онъ возобновляетъ всѣ свои желанія и обѣщанія въ столь сильныхъ выраженіяхъ, что собственная его выгода, честь его родственниковъ и благосклонное ихъ ко мнѣ разположеніе, отнимая у меня совокупно всякую недовѣрьчивость, не оставляютъ ни малѣйшаго сомнѣнія о его чистосердечіи.


Письмо LXXXIII.

КЛАРИССА ГАРЛОВЪ къ АННѢ ГОВѢ.

Въ субботу 8 Апр123;ля, въ 8 часовъ по утру.

Почитаешь ли ты меня хулы достойною, или нѣтъ, того я сказать не могу. Но я подтвердила въ одномъ письмѣ первое свое предпріятіе удалиться тайно отъ всѣхъ въ наступающій вторникъ, въ самой тотъ часъ, естьли будетъ возможно, которой означила въ предшествующемъ своемъ письмѣ. Не сберегши списка, представляю тебѣ самыя мои выраженія, которыя я весьма еще помню.

Я ему признаюсь откровенно:,,что мнѣ болѣе не остается другаго средства, для избѣжанія исполненія вымысловъ моихъ друзей, какъ только оставить сей домъ при его помощи…

Я не думала пріобрѣсть отъ него нѣкое уваженіе столь яснымъ объявленіемъ; ибо я присовокупила, съ таковою же откровенностію.,,Что естьлибъ могла предать себя смерьти, несчитая оное за не простительное злодѣяніе, то я бы предпочла оное такому поступку, которой будетъ всѣми осужденъ, естьли я и не ощущаю въ собственномъ моемъ сердце осужденія онаго.,,

Я ему сказала.,,Что опасаясь быть подозрѣваемою, я не отважусь унести другихъ платьевъ кромѣ того, которое на мнѣ случится, я должна ожидать, что мнѣ откажутъ во владѣніи моемъ отъ помѣстья, но въ какія бы крайности ни пришла, однако никогда не вознамѣрюсь требовать правосудія противъ моего родителя такъ, чтобъ покровительство, коимъ я ему обязана буду, единому только злощастію предоставлено быть имѣетъ. Однако я имѣю столько гордости, что никогда не помышлю о бракѣ, не обладая такимъ имѣніемъ, которое могло бы учинить меня равною опредѣляемому мнѣ небомъ мужу, и освободить меня отъ такихъ обязанностей; что слѣдственно побѣгъ мой не подастъ ему ни какой другой надежды, кромѣ той, которую онъ уже имѣетъ; и что во всемъ я сохраню себѣ право принимать или отвергать его старанія, судя по тому мнѣнію, которое я имѣю о его чувствованіяхъ и поведеніяхъ.,,

Я ему сказала.,,Что наилучшее для меня намѣреніе есть то, чтобъ избрать особенной домъ въ сосѣдствѣ Милади Лаврансъ, но различной отъ ея жилища, дабы не думали, что я искала убѣжища въ его фамиліи, дабы сіе не возпрепятствовало мнѣ примириться съ друзьями, что я возьму къ себѣ для прислугъ Анну, прежнюю свою горничную женщину, и что Анна Гове одна будетъ извѣстна,о тайномъ моемъ уединеніи; что же касается до него, то онъ долженъ меня немедлѣнно оставить, и удалится въ Лондонъ, или въ какое ни есть помѣстье своего дяди; и что довольствуясь какъ онъ обѣщался одною только перепискою, онъ никогда не долженъ приближаться ко мнѣ безъ моего позволенія.

,,Что естьли увижу себя въ опасности быть открытою или насильно похищенною, тогда отдамъ себя въ покровительство той его теткѣ, которая меня приметъ; но сіе случится только въ самой крайней нуждѣ, потому что полезнѣе будетъ къ сохраненію добраго имени, употреблять изъ моего уединенія другаго или третьяго человѣка къ примиренію съ моими друзьями, нежели договариваться съ ними открытымъ образомъ

,,Я не хочу однако сокрыть отъ него то, что естьли въ семъ договорѣ мои друзья будутъ требовать, чтобъ я лишила его всей надежды, обѣщаюся ихъ удовольствовать, лишь бы только съ ихъ стороны позволѣно мнѣ было ему обѣщать, что сколь долго онъ не будетъ обязанъ съ какой другой стороны узами брака,то и я не приму руки другаго человѣка; къ сему вымыслу доведена я моею склонностію, къ наградѣ его за всѣ тѣ старанія, кои онъ оказывалъ, и за тѣ худые поступки, которые претерпѣлъ ради меня; хотя онъ долженъ почитать самъ себя, и малое свое стараніе о сохраненіи своего добраго имени причиною тѣхъ знаковъ пренебреженія, кои ему оказаны отъ моей фамиліи.

,,Я ему сказала, что въ томъ убѣжищѣ намѣрена я писать къ Г. Мордену, и возбудить въ немъ, естьли будетъ можно, усердіе къ споспѣшествованію моихъ выгодъ.

Я вхожу въ нѣкое изъясненіе его замысловъ.

Ты легко судить можешь, любезная моя, что немилосердая жестокость, съ какою поступаютъ со мною, и сей умышляемой побѣгъ, необходимо принуждаютъ меня дать ему отчетъ о всѣхъ обстоятельствахъ моего поведенія, можетъ быть скорѣе, нежелибъ сердце мое мнѣ то позволило.

,,Не должно надѣяться, сказала я ему, чтобъ Гж. Гове вошла въ такія затрудненія, ниже стерпѣла то, чтобъ ея дочь или Г. Гикманъ впутались въ оныя ради меня; что касается до путешествія въ Лондонъ, о которомъ онъ мнѣ предлагаетъ, то не знаю ни единаго человѣка въ семъ великомъ городѣ; впрочемъ я имѣю о немъ столь худое мнѣніе, что когда Гжи. его фамиліи не пригласятъ меня имъ тамъ сотовариществовать то никогда не приму сего предложенія. Я не одобряю также и того свиданія, которое онъ отъ меня требуетъ особливо когда столь вѣроятно для него быть должно, что я вскорѣ его увижу. Но естьли какое ни есть произойдетъ нечаянное приключеніе, которое принудитъ меня оставить предпріемлемую поѣздку, то я могу улучить случай съ нимъ поговорить, и изъяснить ему причины сей перемѣны.,,

Ты конечно можешь понять, любезная моя, для чего я безъ всякаго сокрытія подала ему сію надежду; я симъ намѣрена привесть его къ нѣкоей умѣренности, естьли и въ самомъ дѣлѣ перемѣню свое мнѣніе. Въ прочемъ ты знаешь, что совершенно укорять его было не чемъ, когда онъ ономеднись нечаянно свидѣлся со мною въ отдаленномъ мѣстѣ.

Наконецъ,,я препоручаю себя его честности и покровительству его тетки, какъ злощастная особа неимѣющая другаго званія. Я еще повторяю, (по истиннѣ чистосердечно говоря) сколь мнѣ прискорбно видѣть себя принужденною принимать, столь противныя моимъ правиламъ, и столь вредныя моему доброму имени намѣренія. Я ему назначила, что во вторникъ пойду въ садъ; что естьли Бетти будетъ со мною, то я препоручу ей какое ниесть дѣло, дабы отъ себя отдалить; что въ четвертомъ часу онъ можетъ мнѣ дать знать какимъ нибудь образомъ, что находиться у дверяхъ, отъ коихъ я немедленно запоръ вытащу; а прочее оставляю на его попеченія.,,

При окончаніи я присовокупила: что подозрѣнія кажется ежеминутно умножаются со стороны моей фамиліи; я ему совѣтую присылать, или приходить какъ можно почаще къ дверямъ до утра вторника въ десятомъ или одиннатцатомъ часу; по тому что я еще не отчаяваюсь о какой ниесть перемѣнѣ, которая можетъ всѣ его мѣры сдѣлать безполезными.

О любезная Гове! Какая необходимость принуждаетъ меня къ такимъ приготовленіямъ! Но теперь уже очень поздо. Какъ, очень поздо? что значитъ сіе странное разсужденіе? Увы! естьлибъ я была угрожаема окончить какой нибудь день раскаяніемъ о содѣяномъ преступленіи, сколь бы страшно было сказать что очень уже поздо.

Въ субботу въ 10 часовъ.

Г. Сольмсъ здѣсь. Онъ долженъ ужинать съ новою своею фамиліею. Бетти увѣдомила меня, что онъ уже такъ говорилъ. При возвращеніи моемъ изъ сада онъ отважился было еще однажды повстрѣчаться со мною на моемъ пути; но я тотчасъ ушла замокъ, темницу, дабы избѣжать его виду.

Я весьма любопытствовала во время моей прогулки посмотрѣть, тамъ ли мое письмо или нѣтъ. Я не скажу, что естьлибъ его нашла, то конечнобъ обратно его взяла; ибо я всегда увѣрена, что не могла бы иначе въ семъ поступить. Однако какъ могу я назвать сіе своенравіе! Видя что оно взято, я начала о томъ сожалѣть, какъ и вчерашняго утра, не имѣя другой причины, по мнѣнію моему, какъ той, что оно болѣе уже не въ моей власти сколь сей Ловеласъ тщателенъ! Онъ говоритъ самъ, что сіе мѣсто служитъ ему вмѣсто жилища, да и я также сіе думаю. Онъ говоритъ, какъ ты увидишь изъ послѣдняго его письма, что чрезъ день переодѣвается въ четыре разныя платья. Я тѣмъ менѣе удивляюсь, что никто изъ нашихъ откупщиковъ его не примѣтилъ; ибо не возможное дѣло, чтобъ его видъ ему не измѣнилъ. Можно также сказать, что какъ во всѣхъ земляхъ по близности парка находщихся, и какъ бы къ оному принадлежащихъ нѣтъ ни какой тропинки, покрайней мѣрѣ въ саду и валежнику то по сему туда весьма рѣдко ходятъ.

Съ другой стороны, я примѣчаю что мало наблюдаютъ мои прогулки по саду птичника. Ихъ Іосифъ Ломанъ, которому какъ кажется поручено сіе дѣло, не очень безпокоитъ себя такими надсматриваніями. Въ протчемъ, они повидимому полагаются, какъ тетка моя Гервей мнѣ сказала, на худое мнѣніе, кое старалися мнѣ подать о свойствѣ Г. Ловеласа, которой, какъ они думаютъ, легко можетъ въ меня внушить справедливую къ нему недовѣрчивость. Присоедини къ тому, что стараніе, которое, какъ всѣ знаютъ, имѣю я о сохраненіи добраго имени, подаютъ имъ другую безопасность. Безъ столь сильныхъ причинъ, со мною никогда бы не поступили съ такою жестокостію, подавая однако мнѣ всегда случай избавиться отъ нихъ бѣгствомъ, естьлибъ я расположена была онымъ возпользоваться, и ихъ увѣренность въ сихъ двухъ послѣднихъ причинахъ была бы весьма основательна, естьлибъ они хотя нѣсколько меня щадили и не поступали бы столь жестоко. Но можетъ быть они не помнятъ о заднихъ дверяхъ, которыя рѣдко отворяются, ибо изъ нихъ входъ идетъ въ пустое мѣсто, да при томъ и сдѣланы они за густымъ буковникомъ.

Въ прочемъ, я не знаю другаго мѣста, которымъ бы можно было выдти, не опасаяся быть примѣченною, выключая зеленой аллеи, которая находится позади дровянаго двора: но надлежитъ туда сходить съ верхней площадки, которая окружаетъ птичной мой дворъ съ той же стороны. Всѣ прочія части сада примѣтны, ибо онъ обведенъ рѣшетникомъ, окружности коего вновь усажены вязовыми и липовыми деревьями, по тому не довольно еще скрытны. Большая куртина, кою ты знаешь, кажется мнѣ удобнѣйшею изъ всѣхъ мѣстъ, которое бы могла я избрать для исполненія важнѣйшихъ моихъ намѣреній. Она недалеко находится отъ заднихъ дверей, хотя она и въ другой аллеи. Не будутъ удивляться, естьли я тамъ останусь, потому что я всегда оное мѣсто любила. Когда пройдутъ большіе жары, то никто туда для холоду тамъ бываемаго не ходитъ. Когда ощущали ко мнѣ нѣкую нѣжность, то безпокоились естьли я иногда тамъ замѣшкаюсь. Но теперь весьма мало безпокоятся о моемъ здоровьѣ. Своенравіе, сказалъ вчерась мой братъ, есть твердой щитъ.

Съ горячайшими твоими молитвами прошу я отъ тебя, дражайшая моя подруга, одобренія или осужденія о моихъ поступкахъ. Еще можно взять обратно данныя мною обязательства.

Кларисса Гарловъ.

Подъ надписью написано корандашемъ: какъ можешь ты присылать своего посланца съ пустыми руками?


Письмо LXXXIV.

АННА ГОВЕ, къ КЛАРИССѢ ГАРЛОВЪ.

Въ субботу послѣ обѣда.

Твое письмо, писанное въ десятомъ часу утра, увѣряетъ меня, что оно не долго лежало на условленномъ мѣстѣ, когда Робертъ туда пришелъ. Онъ весьма поспѣшно принесъ мнѣ оное, и я получила его выходя изъ за стола.

Въ томъ состояніи, въ коемъ ты находишься, конечно справедливо хулишь меня, что присылаю моего посланца съ пустыми руками; но сіе то состояніе, сіе самое критическое состояніе и есть причиною моего замедлѣнія. По истиннѣ, разсудокъ мой не открылъ мнѣ ничего такого, чемъ бы могла тебѣ помочь.

Я тайно употребила всѣ свои старанія, дабы доставить тебѣ способъ оставить замокъ Гарловъ, не показывая того, что вмѣшиваюсь въ обстоятельства твоего ухода; поелику я знаю, что кто обязываетъ кого самымъ дѣломъ, и огорчаетъ способомъ сего обезательства, то тѣмъ только въ половину обязываетъ. Въ прочемъ, подозрѣнія и безпокоствія моей матери, кажется, ежеминутно умножаются. Она въ томъ утверждена частыми посѣщеніями дяди твоего Антонина, которой безпрестанно ей повторяетъ о наступающемъ заключеніи всего дѣла, и надѣется еще, что ея дочь не будетъ противоборствовать ея хотѣнію къ послушности. Я увѣдомилась о сихъ подробностяхъ такими средствами, коихъ я имъ не могла открыть, не подвергнувшись необходимости на дѣлать болѣе шуму, нежели требовалось и для того и для другой. Мы въ томъ не имѣемъ нужды съ матушкою, дабы ежечастно спорить между собою.

Не имѣя довольно времени, и лишенная по не отступнымъ твоимъ прозьбамъ удовольствія тебѣ сотовариществовать, я нашла болѣе трудности, нежели чаяла въ доставленіи тебѣ коляски. Естьлибъ ты меня не принуждала покорствовать во всемъ моей матушкѣ; то такую услугу весьма бы легко оказать тебѣ могла. Я въ состояніи бы была подъ самымъ малѣйшимъ предлогомъ взять нашу карету, приказать въ оную заложить пару лошадей, естьли бы я то заблагоразсудила, и отослать ее изъ Лондона обратно, такъ что никтобъ не зналъ о жилищѣ, которое бы намъ угодно было избрать. О! Естьли бы ты на то согласилась! Право, ты надмѣру уже разборчива.

Въ теперешнемъ своемъ состояніи не ужели думаешь ты, что не лишишься обыкновеннаго своего спокойствія и можешь ли ласкаться чтобъ, тебя нѣсколько не смутило растройство, которое ежеминутно угрожаетъ твоему дому разрушеніемъ? Естьлибъ ты могла укорять и почитать себя виновницею своихъ нещастій; то бы я можетъ быть о томъ совсѣмъ иначе судила. Но когда всѣмъ извѣстно, отъ чего произходитъ все сіе зло; то надлежитъ на твое состояніе смотрѣть совсѣмъ другими глазами.

Какъ можешь ты почитать меня щастливою, когда я вижу мою мать столько же склонною къ гонителямъ любезнѣйшей моей подруги, какъ твоя тетка, и всѣ прочіе участники жестокостей твоего брата и твоей сестры, а все по наущенію глупаго и страннаго твоего дядюшки Антонина, которой старается, (глупая голова) удержать ее въ мысляхъ ея недостойныхъ, дабы устрашить меня такимъ примѣромъ? Да и нужноль что болѣе для возбужденія во мнѣ гнѣва, и оправданія того желанія, которое я имѣю ѣхать вмѣстѣ съ тобою, когда наша дружба всѣмъ уже извѣстна? Такъ, любезная моя, чѣмъ болѣе я разсуждаю о важномъ семъ случаѣ, тѣмъ болѣе увѣряюсь, что твоя разборчивость весьма излишна. Не полагаютъ ли уже они, что твое упорство произходитъ отъ моихъ совѣтовъ? Не подъ симъ ли предлогомъ прервали они нашу переписку? и естьли сіе до тебя не касается; то имѣюль я хотя малую причину заботиться о томъ. что они думаютъ?

Въ прочемъ какого должна я опасаться нещастія отъ такого поступка! Какой стыдъ! Какое безчестіе! Думаешъ ли ты, чтобъ Гикманъ сей случай употребилъ къ тому, дабы меня оставить; да естьли бы онъ то и могъ сдѣлать, то должнали я о томъ больше печалиться? Я утверждаю, что всѣ тѣ, которые имѣютъ душу, конечно будутъ тронуты столь изящнымъ примѣромъ истинной дружбы въ нашемъ полѣ.

Но я бы привела свою матушку въ великую печаль. Сіе возраженіе весьма сильно. Въ прочемъ причиню ли я ей болѣе досады, нежели сколько отъ нее претерпѣваю, когда вижу ее управляему человѣкомъ такого свойства, какъ твой дядя, которой не для чего инаго ежедневно сюда приходитъ, какъ токмо для устроенія новыхъ нещастій любезной моей подругѣ? Имъ же обоимъ сіе обратиться во вредъ, когда они одинакое намѣреніе имѣютъ. Брани меня, естьли хочешь, мнѣ въ томъ нужды нѣтъ.

Я сказала, и смѣло повторяю, что такой поступокъ принесетъ великую честь твоей подругѣ. Еще не весьма поздо, естьли ты позволить; то я лишу Ловеласа чести тебѣ служить, и завтра въ вечеру, или въ понедѣльникъ, но прежде того времени, которое ты ему означила, буду дожидаться у дверей твоего сада съ каретою или носилками. Тогда любезная моя, естьли нашъ уходъ будетъ столь успѣшенъ, какъ я того желаю, то мы предложимъ имъ договоры, да еще и такіе, какіе намъ угодно будетъ. Моя матушка весьма станетъ желать увидѣться съ своею дочерью, я тебя въ томъ увѣряю. Гикманъ по моемъ возвращеніи заплачетъ съ радости, или я сдѣлаю такъ, что онъ будетъ плакать съ печали.

Но ты столько досадуешь на мое предложеніе и столь плодовита въ разсужденіяхъ служащихъ къ подтвержденію своихъ мнѣній, что я уже опасаюсь болѣе тебя къ тому понуждать. Однако сдѣлай милость, разсуди о томъ обстоятельнѣе, и разсмотри, не лучше ли ѣхать тебѣ со мною, нежели съ Ловеласомъ. Разсмотри, и разсуди о всемъ, можешь ли ты преодолѣть свои сомнительства о сохраненіи твоего добраго имени. Чѣмъ можно укорить женщину спасающуюся побѣгомъ съ другою женщиною, въ томъ единственно намѣреніи, чтобъ избѣжать сего пола людей? Я прошу тебя единственно вникнуть въ сію мысль, и естьли можешь истребить въ себѣ всякое сомнѣніе касающееся до меня; то прошу тебя, рѣшись на оное. Вотъ все то, что я хотѣла сказать тебѣ о семъ мнѣніи. Теперь разсмотрю я другія мѣста твоихъ писемъ.

Безъ сомнѣнія придетъ то время, когда я въ состояніи буду читать трогательныя твои повѣствованія безъ той нетерпѣливости и безъ той сердечной горести, коей я теперь преодолѣть не могу, и которую бы конечно изьявляла въ своихъ письмахъ, естьлибъ мои разсужденія касалися до всѣхъ тѣхъ обстоятельствъ, о коихъ ты мнѣ пишешь. Я страшусь подать тебѣ и малѣйшаго Совѣта. Или сказать то, чтобы я сдѣлала, будучи на твоемъ мѣстѣ, естьли ты всегда будешь отвергать мои представленія. Сколь бы мнѣ было прискорбно, естьлибъ отъ того случилось тебѣ какое нещастіе! Я никогдабы себѣ того не простила. Сіе разсужденіе весьма умножило то замѣшательство, въ которомъ я находилась, когда хотѣла тебѣ писать въ нынѣшнее время, въ кое приближается рѣшеніе твоего жребія, и въ кое отвергаешь ты средство приличествующее сумнительному твоему положенію. Но я уже сказала, что не буду тебѣ говорить о томъ болѣе. Однако еще скажу одно слово, за которое брани меня сколько тебѣ угодно. Естьли въ самомъ дѣлѣ случится тебѣ какое нещастіе, то я во всю мою жизнь буду обвинять въ томъ свою матушку. Не сомнѣвайся, чтобъ я не обвиняла ее въ томъ, да можетъ быть и самую тебя, естьли не примешь моего представленія.

Вотъ единый совѣтъ, которой я тебѣ подать могу въ твоемъ состояніи: естьли ты поѣдешь съ Г. Ловеласомъ; то при первомъ случаѣ съ нимъ совокупись бракомъ. Разсуди, въ какое бы мѣсто вы ни удалилися; но вся фамилія вскорѣ узнаетъ, что по его тщанію и съ нимъ вмѣстѣ оставила ты родительской домъ. Правда, ты можешь держать его нѣсколько времени во отдаленіи, пока не расположены будутъ нужныя къ тому условія, и пока не будешь удовольствована другими разпоряженіями, коихъ исполненія пожелаешь. Но сіи разсужденія должна ты менѣе уважить, нежели другой кто въ подобныхъ обстоятельствахъ находящійся; потому что при всѣхъ недостаткахъ, кои ему приписываютъ, никто не укоряетъ его, чтобъ не имѣлъ онъ довольно великодушія; потому что по прибытіи Г. Мордена, которой почести обязанъ отдать тебѣ справедливость въ качествѣ исполнителя послѣдней воли твоего дѣда, ты конечно вступишь во владѣніе твоего помѣстья; потому что онъ съ своей стороны имѣетъ великое имѣніе; потому что вся его фамилія тебя почитаетъ, и чрезвычайно желаетъ вступить съ тобою въ родство; по тому что онъ самъ совершенно хочетъ взять тебя безъ всякихъ условій. Ты видишь, какъ онъ всегда пренебрегалъ богатство своихъ родственниковъ; сей недостатокъ почитаю я извинительнымъ, которой при томъ можетъ быть не безъ благородства. Я думаю, что онъ лучше бы согласился взять тебя безъ всякаго приданаго, нежели быть обязану тѣмъ, коихъ онъ столькоже причину имѣетъ любить, сколько и они могутъ ему желать добра. Не говорено ли тебѣ, что и самый его дядя не могъ склонить сего горделиваго человѣка, принять отъ него хотя малѣйшую милость.

Всѣ сіи причины увѣряютъ меня, что ты не много должна колебаться о условіяхъ. И такъ мнѣніе мое такое, что естьли ты съ нимъ поѣдешь, то ни мало ни отлагай брачнаго обряда и примѣть, что тогда онъ долженъ будетъ судить о времени, въ которое онъ можетъ тебя оставить въ безопасности.

Разсуди о томъ обстоятельнѣе. Вся твоя разборчивость должна быть недѣйствительна въ ту минуту, когда оставишь домъ своего отца. Я довольно знаю, что должно думать о сихъ не извинительныхъ людяхъ, кои внимая только одной своей страсти, не уважая благопристойности, оставляютъ своихъ родителей, и спѣшатъ въ объятія мужа; но тебя никогда не будутъ подозрѣвать въ таковыхъ изступленіяхъ. Я повторяю, что съ человѣкомъ такого свойства, какъ Ловеласъ, честь твоя требуетъ, чтобъ согласясь отдаться въ его власть, не отлагать брачнаго союза. Я увѣрена, что пиша оное не имѣю нужды подтверждать болѣе сего мнѣнія.

Ты стараешься извинять мою матушку? Горячая моя дружба не допущаетъ меня согласиться на твои разсужденія. Нѣтъ въ томъ хулы достойнаго, говоришь ты, естьли отрицаешь то, что не составляетъ настоящаго долга. Сіе правило подвержено многимъ изъятіямъ, когда оно соображено будетъ съ дружбою. Естьлибъ требуемое дѣло было большей или равной важности для того, отъ кого оно зависитъ; то можетъ быть заслуживало бы оно разсужденія. Мнѣ кажется, что въ томъ участвовали бы собственныя выгоды, когдабъ требовали отъ своего друга такой милости, которая подвергнула его тѣмъ же неудобствамъ, отъ коихъ желаютъ избавиться. Симъ бы самимъ по собственному своему примѣру подалибъ мы ему причину и съ большимъ еще основаніемъ платить намъ за оное отказомъ, и презирать столь ложную дружбу. Но естьли бы нестрашась многаго для самихъ себя, могли мы освободить нашего друга изъ величайшей опасности: то учиненной отказъ во ономъ явилъ бы насъ недостойными качества друга. Я не хотѣлабъ о томъ и помыслить.

Я обманулась, естьли и твое мнѣніе не такое же какъ и мое; ибо тебѣ самой обязана я сдѣлать сію отличность в такихъ обстоятельствахъ, въ коихъ ты должна вспоминать, что она вывела меня изъ величайшаго замѣшательства. Но ты по своему свойству всегда извиняешь другихъ, ни мало не разсуждая о самой себѣ.

Я должна признаться, что естьлибъ сіи извиненія въ недѣятельности, или въ отказѣ какого друга, произходили отъ другой какой женщины, а не отъ тебя, въ столь важномъ для нее случаѣ, и которой столь не важенъ въ сравненіи тѣхъ, отъ коихъ она желаетъ получить покровительство, то я, которая, какъ ты часто примѣтить могла, всегда доходила отъ дѣйствій къ причинамъ, начала бы подозрѣвать ее въ тайной какой нибудь склонности, по которой смущаясь при всѣхъ неудобствахъ была бы болѣе еще безпристрастна, нежели каковою казаться хотѣла, въ разсужденіи успѣха того, чего требуетъ.

Разумѣешь ли меня, любезная моя? Тѣмъ лучше для меня, естьли ты сего не разумѣешь; ибо я опасаюсь, чтобъ за такую, вдругъ представишуюся мнѣ мысль, не стала ты мнѣ выговаривать, какъ то и прежде въ подобномъ случаѣ учинила.,,Нельзя удержаться, сказала ты мнѣ, чтобъ не показать своей проницательности, хотя и на щетъ той нѣжности, которая есть долгъ дружбы и благопріязни.,, Къ чему служитъ, говоришь ты мнѣ, познавать свои недостатки, естьли не стараться отъ нихъ исправиться? Согласись, любезная моя. Но развѣ ты не знаешь, что я была всегда не учтива и всегда имѣла нужду въ снисхожденіи. Я также знаю, что любезная моя Кларисса всегда оное мнѣ оказывала; сіе то меня нынѣ успокоеваетъ. Она небезъизвѣстиа, сколь далеко простирается моя къ ней любовь. По истиннѣ, любезная моя, я тебя люблю болѣе самой себя. Повѣрь симъ словамъ, и слѣдственно разсуди, сколько я смущаюсь такимъ сумнительнымъ состояніемъ, въ какомъ ты теперь находишься! Такая то есть сила того чувствія, которое меня принудило обратить на тебя мое сужденіе, то есть, о томъ философическомъ свойствѣ, и о той удивительной строгости, которую ты противъ самой себя употребляешь и которая тебя оставляетъ, когда ты разсуждаешь о дѣлахъ другихъ.

Я желаю и безпрестанно молить буду щедрыя небеса, дабы извели тебя изъ такого искусу безъ всякаго омраченія той твоей чести, которая до сего времени столь была чиста какъ твое сердце; сіи желанія единыя молитвы мои, не прерываю ни на минуту, и стократно повторять буду, предая себя вѣчно къ твоимъ услугамъ.

П. С. Я очень торопилась къ тебѣ писать, и не менѣе поспѣшаю отослать съ симъ письмомъ Роберта, дабы ты въ такомъ сомнительномъ состояніи имѣла довольно времени разсудить о томъ, что я объяснила тебѣ о тѣхъ двухъ предложеніяхъ, кои мнѣ кажутся наиважнѣйшими. Я представлю тебѣ оныя въ двухъ словахъ.

,,Не лучшели рѣшишься ты ѣхать съ особою одного съ тобою пола, съ твоею Анною Гове; нежели съ мущиною, съ Г. Ловеласомъ?

Положимъ, что ты съ нимъ поѣдешь.

,,Не должна ли ты, какъ можно скорѣе, совокупиться съ нимъ бракомъ?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю