Текст книги "Невысказанное (ЛП)"
Автор книги: Сара Риз Бреннан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Джаред почувствовал угрызения совести. Его не смущало, что он использовал тетю Лиллиану, имея скрытые мотивы, но все усложнялось, если ей и в самом деле было не все равно чем он занимается. Это также заставило его принять то, что он и так уже знал. Вспомнив, как там в Сан-Франциско, в последней из длинной череды сменных квартир, он проснулся, услышав спор между мамой и тетей Лиллианой. У мамы так и не пропал её акцент, но было странным осознавать, что он не может различить их голоса. Это было похоже на то, будто он лежал в темноте и слушал, как мама спорит сама с собой. За исключением того, что два голоса говорили об очень разных вещах.
Ему хотелось верить, что именно тете Лиллиане принадлежали слова: – Он будет бесполезен, – а мама, возразила: – Разумеется мы берем мальчика с собой. Мне не все равно, если ты не хочешь его там видеть: я хочу.
Но он знал, что на самом деле, это не так.
Что наводило на мысль, почему он понадобился тете Лиллиане и для чего?
Джаред отклонился на подушке, даже несмотря на то, что спина тети Лиллианы попрекала его своей прямотой.
– Итак, – сказал он. – Расскажите мне об Эше.
* * *
К тому моменту, когда Джаред ретранслировал о привычке Эша прятать свои мягкие игрушки в холодильник, Кэми начала в полный голос смеяться в кинотеатре.
Эш взглянул на неё.
– Извини, – пробормотала Кэми. – Просто…кино такое смешное.
Эш снова вернулся к просмотру кино, в котором маленький светленький мальчонка умирал от лейкемии.
– У меня очень извращенное чувство юмора, – прошептала Кэми.
Что она испытывала, так это непреодолимое желание стукнуть Джареда по голове. Она знала, как должно было развиваться это свидание. Она тайком бы поглядывала на Эша. И несколько раз бы их взгляды встречались и после долгого мгновения, они бы отводили глаза. Она бы призывно положила свою руку на подлокотник, а он бы с радостью взял её в свою. Но вместо этого она пыталась сохранить беспристрастное лицо, пока её развлекали историей о том, как Эшу было четыре года и он фаршировал свой нос креветками.
После окончания фильма Эш с Кэми вышли из кинотеатра и, петляя, пошли по берегу реки. Наступили сумерки, луна над рекой Разочарований обернулась в серебристую ленту, а волосы Эша превратились в серебряные нити.
– Итак, кино было… – сказал Эш. – Гмм…
– Очень даже, – сказала Кэми. – В Разочарованном доле всего один кинотеатр и у нас показывают один фильм в неделю, таким образом, они уверены, что у них в любом случае будут зрители. Нельзя сказать, что это является оправданием для такого количества просмотров мною "Касабланки".
– А с какой скоростью происходит смена репертуара? – спросил Эш. – Типа одна неделя трогательные истории любви и потерь и о человеческой природе, а на следующей…гммм…оборотни мутанты убийцы? Не то чтобы я говорю, что сам бы предпочел оборотней.
– Если бы представилась возможность попасть на оборотней, – сказала Кэми, – я бы тоже предпочла сходить на них. Ради разнообразия. – Она искоса поглядела на Эша. – О, мой космополитический путешественник, жалеешь, что родители так опрометчиво решили сюда переехать?
– Не, – ответил Эш. – Здесь все лучше. Этим воздухом дышится легче, а мама гораздо счастливее. Моя семья…другая.
– Должно быть, я этого не заметила, – сказала ему Кэми. – Вообще.
Она вспомнила, как Линберны высыпали на улицу, чтобы пропитаться бурей. Это было странным, а теперь казалось и немыслимым, когда Эш шел с ней рядом этим тихим вечером и держал её руку в своей. Она могла прикасаться к нему и это было так просто.
Эш пожал плечами и его рука крепче сжала её ладонь.
– Семьи, – сказал он. – С ними бывает нелегко. Но ради них мы должны стараться изо всех сил, ведь так?
Он качнул руку Кэми взад-вперед и они, проходя по своду деревянного моста, обменялись улыбками.
– Итак, – сказал Эш. – Из-за чего вы с Джаредом поссорились? Я слышал…
– Я не хочу говорить о Джареде! – сказала Кэми и решила дать еще один шанс Мате Харе, притаившейся в ней, и извлечь информацию из мужчины, попавшемуся в её сети. – Так…расскажи мне, какие трудности у тебя в семье. – Она задалась вопросом, возникали ли когда-либо у Маты Хари трудности с выведыванием информации.
– Ну, – с сомнением сказал Эш, – ты уже сказала, что не хочешь говорить о Джареде. – Он снова ей улыбнулся. – А я, по правде сказать, не хочу говорить о своей семье.
Он завел её руку ей за спину, чтобы немного повернуть ее к себе, как будто они исполняли едва уловимый танец. Он стоял, глядя на нее сверху вниз. Теперь близко. А на его ресницах трепетал лунный свет. Он склонился ниже, в то время как Кэми облокотилась на перила моста и подняла лицо к нему. Первое прикосновение его губ к её было нежным, легким и приятным.
"Забавный факт, – влез Джаред. – Эш до пяти лет мочился в кровать".
Кэми издала смешок прямо Эшу в губы. Он мгновенно отпрянул.
Кэми попыталась не умереть от стыда.
– Прости, – тут же сказала она. – Я задумалась о другом.
Голос Эша был резок: – И о чем же ты думала?
– Я думала… – барахталась Кэми, как рыба на суше стыда. – Что…фиолетовый смешной цвет? – Она не могла винить Эша за его недоверчивый взгляд. Она сама с трудом верила в то, что несла. – Слушай, мне жаль, – сказала Кэми. – Просто я странно себя чувствую. Наверное, мне лучше пойти домой.
Она пересекла мост через дорогу, идущую вдоль леса. Когда она оглянулась, Эш все еще стоял в лунном свете на мосту, выглядя, как разгневанный ангел. Джаред же кричал у неё в голове, чтобы она не вздумала сейчас в одиночку идти домой через лес.
"Я не собираюсь идти через лес, – огрызнулась Кэми. – Я же не идиотка. А то, что я одна, кого в том вина?"
* * *
Джаред скатился с кровати, стараясь не обращать внимание на злое безмолвие Кэми у себя в голове. По этой причине он не могу заснуть уже несколько часов. Он просто должен был двигаться, как будто движение могло прогнать куда подальше чувство, что он облажался еще больше, чем обычно.
Он натянул джинсы и спустился по задней лестнице к кухне. Лестничные площадки между этажами были выкрашены в красный, поэтому первый лестничный пролет был сродни спуску в ад. Он пошел мимо ада к следующему лестничному пролету, мимо стены с живописной черно-белой мозаикой, на которой была изображена женщина, пойманная в ловушку между Ауримером и озером, в тенях, ведущих в серых зал. У одной стены здесь стоял мраморный бюст, и его белый мужской профиль напоминал Джареду тетю Лиллиану.
Дверь была приоткрыта и Джаред понял, что кто-то не спал, потому что он увидел рассекающую мраморное лицо косую полосу света. Он повернул в направлении освещенной комнаты, и пока спускался по ступенькам, до него доносилось бормотание голосов. Семейная конференция происходила в библиотеке.
– … очевидно, это не остановить. Мы должны что-то сделать, – сказал женский голос. Это была Тетя Лиллиана, а не его мама, потому что она говорила о принятии мер.
Его мама заговорила следующей: – Ты не можешь доверять полукровке.
Джаред на мгновение замер и в этот самый миг дверь распахнул Эш и выскочил из комнаты. Он увидел на лестнице Джареда и его голубые глаза широко распахнулись.
Джаред бросился к Эшу и припер того к каменной стене.
– Полукровка? – сказал Джаред злым шепотом. – Они имели в виду Кэми?
При упоминании имени Кэми глаза Эша сузились.
– Нет, – сказал он и его голос вдруг стал таким же как у его матери, скрипучим и холодным. – Они имели в виду тебя.
Он оттолкнул Джареда и исчез обратно в комнате, где семья держала совет.
Джаред не стал дожидаться, чтобы посмотреть, что им скажет Эш. Он прошел через обеденный зал, а затем на выход, и выскочил за дверь, которая захлопнулась за ним. Он сел на верхней ступеньке входа в Ауример Хауз. В низине простирался мрачный и притихший Разочарованный дол.
Полукровка.
Джаред никогда не принадлежал ни к одному месту. И впервые он был этому рад. Он не был одним из них. И не хотел быть. Он знал, где и кому хотел принадлежать.
Они могут хранить свои тайны, как бы хотелось его матери. Он не хотел быть причастным к этому.
* * *
На следующий день Кэми добралась до школы без каких-либо происшествий, никаких тебе похищений пиратами или неожиданного развержения земли под ногами и поглощения её, к жалости Кэми. И на первой же перемене по дороге в свой штаб, она встретила того, кого меньше всего хотела видеть.
– Эш, – сказала она, задыхаясь от ужаса.
– Привет, – поздоровался Эш.
Кэми панически уставилась на него и выдавила: – Мне так жаль.
– Ага, – сказал Эш. – Ты уже это говорила. – Он шел в ногу с ней, поднимаясь по лестнице. – Слушай, – сказал он. – Не бери в голову. Правда. Мне кажется, это я должен извиниться.
– Нет, – возразила Кэми. – Нет, я почти уверена, что это должна быть я. Извиняться снова и снова, снова и снова.
– Я же знал, что ты была очень расстроена. Я должен был сводить тебя туда, где бы у тебя поднялось настроение, а не обижаться, чтобы ты почувствовала себя хуже.
– Ты чересчур хороший, и мне все еще жаль, что я испортила свидание и оно стало худшим в твоей жизни.
– О, нет, – сказал Эш. – Это было не самым худшим свиданием в моей жизни. Самое худшие свидание у меня было с девушкой, у которой любимым домашним питомцем считался огнетушитель.
Кэми, моргая, уставилась на него.
– Как понимаешь, – сказал Эш, – это немало озадачило меня.
– Я могу посоревноваться с любительницей огнетушителей, – заметила Кэми. – Я делала очень странные вещи.
По коридору поплыл смех Эша, а у Кэми вдруг почему-то стало очень легко на сердце. "Все может быть в порядке", – подумала она.
– Я в тебя верю, – сказал Эш. – Итак…что скажешь? Может, сделаем еще одну попытку?
"Тебе лучше не входить, – сказал Джаред. – Я сижу здесь". Он не швырял комментарий обиженно. Он просто сказал это, будто сдался.
Кэми стояла у двери с свой штаб и посмотрела через окошки из матового стекла. Джаред сидел за своим столом, ссутулив свои большие плечи.
– Нет, – сказала она Эшу и увидела, как он удивленно моргнул. – Ты мне правда нравишься, – продолжила она, потому что Эш заслужил это услышать. – Но прямо сейчас у меня много всякого происходит, и я просто не знаю…я просто не знаю, как быть.
Она едва расслышала, как Эш вежливо пробормотал: "понятно" и "конечно" и "ему где-то надо быть", бессмысленные слова, которые нужны были, чтобы как-то выбраться из этой ситуации. Она чувствовала, как её наводняет ужас.
Кэми открыла дверь и вошла в штаб. Полуоткрытые жалюзи нарезали небо на полоски света и тени, которые падали на стол и пол, на красные лампы и светлые волосы Джареда, создавая иллюзию клетки. Она подошла и встала у окна, позади стула Джареда. А затем она сдалась и облокотилась на спинку стула Джареда, почти касаясь его.
– Я рада, что ты настоящий, – сказала она. Она была рада, что он настоящий. Она не могла желать, чтобы он не существовал, или хотеть, чтобы он был где-то вдали от неё. Она хотела, чтобы он был с ней: она хотела, чтобы он был с ней здесь и сейчас.
"Да ну?" – спросил Джаред.
Кэми чувствовала его медленно расцветающие облегчение. Не было никакой возможности жить нормальной жизнью, даже если он и пытался бы не вмешиваться. Она не могла быть счастлива, когда он был несчастен. И она не могла с этим ничего поделать. Боль Джареда она ощущала как свою, и это имело значение в тысячу раз больше, чем обида Эша. Не было никакой возможности улыбаться Эшу и отвечать да, чтобы пойти на свидание с замечательным парнем, когда большая часть её сердца принадлежала тому, кто находился за дверью.
Кэми склонила свою голову над склоненной головой Джареда, ненавидя связь между ними. Она не знала было ли настоящим все, что она чувствовала.
Глава 18
ВОДА ПРИБЫВАЕТ
С момента окончания уроков прошло всего лишь полчаса, а интернет уже полностью обманул ожидания Кэми. Он должен был быть автострадой информации. А она получила всего лишь одно попадание на Генри Торнтона, живущего в Ноттинг Хилле, и то было на сайте знакомств. Очевидно, что он был одиноким, находящимся в поиске продолжительных отношений, а его интересами были джаз и крикет. Он не был настолько внимателен к другим, чтобы добавить к списку «ритуальные убийства животных».
От разочарования Кэми зарычала на экран.
– Полегче, тигра, – сказала Анджела, лежа ничком на диване. – Ты растрачиваешь такую хорошую агрессию на компьютеры, когда можешь обращать ее против мужского рода.
Кэми бросила взгляд на Анджелу, которая безмятежно лежала, сложив руки на груди, а ее ресницы выглядели черным кружевом на белизне щек.
– Ты так мило выглядишь, когда спишь, – сказала Кэми. – Словно первая Барби-Невеста Вампира, принадлежащая десятилетнему эмо. Потяни за веревочки на спине и она тут же говорит жестокие вещи своим усиленно трудящимся подругам.
– Почему бы вам с Джаредом не сходить в библиотеку? – предложила Анджела, ее глаза все еще были закрыты. Она так сказала "вам с Джаредом", словно они были единым целым.
– Анджела, – резко сказала Кэми. – Мы с Джаредом не встречаемся.
Анджела подняла веки на долю дюйма. – Ох, нет. Он пригласил тебя на свидание, а теперь вы все свое время проводите вместе, иногда при этом устраивая эпические ссоры в коридорах. Откуда же у меня взялась настолько вопиющая мысль?
– Мы не встречаемся и никогда не будем! – Кэми услышала, что ее голос раздался несколько громче.
Анджела вздрогнула. – Никаких громких звуков, это время для прикорнуть.
Кэми перегнулась через свой стол. – Я же ведь не одна из тех девушек, нет?
– Тех девушек, которые тревожат мое время для прикорнуть?
– Тех девушек! – сказала Кэми. – Ты знаешь каких. Которые срослись словно сиамские близнецы с каким-либо парнем и все, о чем они говорят, это этот парень, и они больше не тусуются со своими друзьями, потому что проводят все свое время с этим парнем. Мы ненавидим таких девушек!
– Я практически всех ненавижу, – указала Анджела.
– Мы должны устроить девичник, – сказала Кэми. – Сегодня вечером. Горячий шоколад со сливками и коробка выпечки моей мамы. Ты за?
Глаза Анджелы закрылись. – Только из-за выпечки.
Кэми вернулась к созерцанию Генри Торнтона, который уговорил ее стать Матой Хари интернета с помощью зеленой иконки "Пользователь онлайн" в его профиле. Она уставилась на его худощавое, серьезное лицо. – Мужчины приносят одни проблемы, – сказала она. – Спасибо, Господи, за девичник.
– Девичник? – спросила Холли, стоящая в дверях.
– Присоединяйся, – сказала Анджела, не открывая глаз.
– Да, присоединяйся, – через мгновение сказала Кэми.
– С радостью, – Холли вошла внутрь, привнеся с собой великолепие. Анджела подвинулась, чтобы Холли могла сесть на диван и прислониться к ногам Анджелы. – Я бы сказала, что наша лучшая возможность потанцевать – это пойти в подвал в "Колоколе и Тумане".
Анджела полностью открыла глаза. – Куда-то, где есть другие люди? Но другие люди мне надоедают.
– Я знаю, Энджи, но я буду держать их в стороне и, помимо всего прочего, они не надоедают тебе на столько сильно, на сколько ты говоришь.
– Хочешь поспорить? – спросила Анджела. – На большую сумму? Хорошо, но после этого мы получим горячий шоколад, выпечку и много-много сна.
– Классно, – сказала Холли, обняв колени. – Я уже много лет не ходила ни к кому на ночь.
Кэми подумала, что это идеальный план для того, чтобы поднять ее дух. Только сначала ей придется разобраться с некоторыми деталями.
* * *
Когда Кэми достигла дома Анджелы тем вечером, то за воротами обнаружила паркующую свой мотоцикл Холли. Холли подняла взгляд и улыбнулась, когда увидела ее.
– Подожди минутку.
Кэми с общительным видом прислонилась к мотоциклу. – Твой намного больше блестит, чем у Джареда.
– Потому что это позор, то как он с ним обращается, – сказала Холли с необычной для нее суровостью. – Мне нравится, когда вещи красивы. Плюс, я люблю сама работать над ним. Это Триумф – классический мотоцикл. – Она одарила блестящую синюю поверхность нежным похлопыванием.
– Джаред работает над своим, – беззащитно сказала Кэми. – Просто он использует его…я так думаю…немного в качестве средства для ухода от реальности.
Холли пожала плечами: – Ну, конечно. Поэтому я сама за ним и слежу. Когда все становится слишком и все заняты криками друг на друга, иметь возможность удрать, быть в мире и самой по себе, быстро уезжая, – это прекрасно. Но тебе придется заботиться о своем средстве ухода от реальности. Вот в этом и состоит проблема Джареда. Он мало о чем заботиться.
– Он заботится, – запротестовала Кэми.
Холли наградила ее полным сомнений взглядом, а затем встала, стряхивая пыль с джинсов, и Кэми взяла ее за руку. Кэми не задумывалась о том, каким тесным может быть ферма семьи Холли, особенно, если семейство ссорилось. Холли немного говорила о своей домашней жизни. Конечно, не говорила: Холли нравилось, когда все хорошо.
– У меня есть к тебе серьезный вопрос, касающийся девичника, – сказала Кэми. – Я знаю, что для тебя это в новинку, но я потребую быстрого ответа. Ты готова съесть сегодня, по крайней мере, пять эклеров?
– Не знаю, – ответила Холли, смеясь и толкая дверь, пока она скидывала с плеч куртку, под которой на ней были одеты джинсы и розовый блестящий топ с открытой спиной. – Это крупное обязательство.
Они замерли на пороге при виде Анджелы, сидящей за кухонным островком и выглядящей лучезарно прекрасной в своей красной шелковой блузе, но при этом нахмурившейся на Джареда и Эша.
– Их не приглашали, – сказала она. – Но они не уходят. Но теперь вы обе здесь и я желаю прибить их, если вы поможете мне с зачисткой.
– Я подумал, что вы могли бы воспользоваться телохранителем, – предложил Джаред. Он смотрел на Кэми и она чувствовала, что он рад был ее видеть. Она не могла удержаться от улыбки.
Кэми посмотрела в сторону и сняла пальто. Она не выглядела такой длинноногой в обтягивающих джинсах, как Холли и Анджела, но на ней было надето белое платье, стянутое низко спереди и качающееся вокруг нее на манер колокольчика, с ярким рисунком с абрикосами. Она надеялась, что выглядела мило.
Когда ее взгляд вернулся к нему, Джаред не смотрел на нее. Казалось, что он смотрит куда угодно, только не на нее.
– Если ты продолжишь разговаривать с Анджелой, то в скором времени тебе потребуется гипс на все тело, – сказала ему Кэми более резко, чем хотела. Затем она повернулась к своей подруге. – Не переживай, Анджела, я этого и ожидала. Хотя я не ожидала Эша.
Эш одарил Джареда холодным взглядом. – Я пошел за ним, чтобы посмотреть, что он собирается делать.
Так Эш все еще подозревал Джареда.
– Это неважно! – громко сказала Кэми, преодолевая собственный дискомфорт. – Ребята. Послушайте. У нас девичник, где будут танцы.
Кэми исполнила пояснительный танец-шимми. Анджела выглядела смирившейся.
Джаред выглядел развеселившимся. – Что это было?
– Ты должен танцевать так, словно никто не смотрит, Джаред, – проинформировала его Кэми.
– Ты бы то же самое имела в виду, если бы никто не смотрел, потому что был бы слишком смущен из-за тебя?
– Отлично, – сказала Кэми, улыбаясь ему в ответ. – Будь ненавистником танцев. Будь ненавистником радости. Мне все равно. Ты не приглашен! – она хлопнула руками. – У тебя другие планы.
Услышав его реплику, в двери услужливо прошел Ржавый. – Эй, Линберн, мы уходим, – сказал он. Затем он остановился и нахмурился. – Так их здесь двое, – заметил он.
– Второго не надо будет подавлять силой, – уверила его Кэми.
– Несмотря на это моя цена удвоилась, – сказал Ржавый. – Я хочу шесть ужинов, любезно приготовленных тобой для меня в течение следующих двух недель.
– Четыре, – сказала ему Кэми. – И это смешно. Ты умеешь готовить.
– Будь благоразумной, Кембридж, – сказал Ржавый. – Не делать то, что ты умеешь, – в этом вся суть лени. А не делать то, что не умеешь, – просто целесообразно.
Кэми ударила его по руке. Ржавый наклонился, легко взял ее за плечи и поцеловал в щечку.
– Мило выглядишь, Кембридж, – прошептал он. – А кто такая блондинистая красотка?
– Холли, – прошептала Кэми. – Не подкатывай к ней!
Ржавый рассмеялся, обвил рукой ее плечи и притянул к своему боку.
– Ты же знаешь, что я не подкатываю к людям, – сказал он, взъерошив ей волосы. – Я – Эндимион.
– Ты – Эндимион, – повторила Кэми.
– Моя цель – стать Эндимионом свиданий, да, – спокойно сказал Ржавый. – Эндимион, он был парнем из мифа, который знал как их устраивать. Он спал вечным сном, а богиня луны каждую ночь спускалась и преклонялась перед ним. Мило.
"Ему не обязательно говорить тебе шепотом на ухо всякую ерунду", – сказал Джаред.
"В отличие от говорения мне шепотом всякой ерунды в голове?" – спросила Кэми.
Джаред сверкнул глазами. У некоторых людей были такие глаза, Кэми знала об этом, от одного взгляда в которые путь вел прямиком в спальню. Ей было грустно признавать, что у Джареда были такие глаза, от одного взгляда в которые путь вел прямиком в грязный переулок. Эта мысль достигла сознания Джареда и он склонил голову, и Кэми ощутила его чувства: он был и изумлен, и развеселен.
– Чтобы людей там убивать, – воскликнула Кэми.
Все в кухне затихли и единственным звуком был короткий смешок Джареда, который он подавил. Кэми не могла их винить: эта фраза должна была быть очень тревожной, если слышишь ее без связи с ситуацией.
Ржавый остался в расслабленном состоянии. – Пора идти, – объявил он. – Пошли, Линберны. Мы идем в паб.
– Спасибо, – с сомнением сказал Эш.
– Не в тот паб, в который идут девушки, – внес ясность Ржавый. – Паб на другом конце города.
Джаред незаметно пододвигался к Ржавому и Кэми, одаряя Ржавого близким к убийственному взглядом.
Ржавый отпустил Кэми и мимоходом схватил за воротник Джареда. – Пошли, Блонди, – сказал он Эшу, который двигался вперед, побуждаемый всецело только силой собственной вежливости. Джаред отпрянул и его рубашка натянулась, удерживаемая рукой Ржавого без видимых усилий. – Девушкам ты тут не нужен, – продолжил Ржавый обыденным голосом. – Так что ты не остаешься.
Кэми двинулась на встречу Джареду. Он сверкнул на нее глазами и осмотрел себя.
– Ладно, – рявкнул он и направился к двери.
– Лучше бы, если бы этот вечер с Грубятиной и Блонди принес мне выпечки, – сказал Ржавый. – Веселитесь, девчонки.
* * *
«Он называет тебя Кембридж», – указал Джаред.
"Ты знал, что он это делает, – сказала Кэми. – Он так называет меня, чтобы подразнить насчет того, что я так много учусь и хочу изучать журналистику в Кембридже".
Он знал. Он знал все о ней, что даже для него самого звучало пугающе, но он не мог не знать.
"Я тоже могу дать тебе прозвище, – предложил Джаред. – Я мог бы называть тебя Кэм…Кэм… – его голова отказывалась выдавать что-нибудь подходящее. – Кэмемберт".
Внутри "ВОДА ПРИБЫВАЕТ" было тускло и коричнево. Там стояли стулья и казалось, будто сидящие на них старики произрастают из них, словно грибы из полостей деревьев.
Кэми находилась в другом пабе, счастливая и отвлеченная, смеющаяся, но слегка беспокоящаяся о нем.
Джареду стало тошно от самого себя. С его точки зрения, у него было полное право ненавидеть Эша. Как только он видел Эша, сидящего между его матерью и отцом и так сильно похожего на самого Джареда, его ударяло неожиданностью от того, что он видел себя, как в зеркале. Правда, это было не совсем, как отражение в зеркале, а словно ты смотришь сквозь окно в другой мир, мир, где у него все сложилось правильно. Ненавидеть Эша было справедливо, но ненавидеть другого парня, потому что Кэми прислонилась к нему с абсолютным доверием, было слишком близко к желанию о том, чтобы Кэми была несчастлива.
– Должен вам сказать, ребята, – сказал Ржавый, – что последний раз, когда я ходил куда-то с двумя блонди, являющимися родственниками, прошел намного лучше, чем этот.
Джаред бросил взгляд на Эша, который изучал стол и был больше, чем обычно, похож на тетю Лиллиану. По крайней мере, Эш был также несчастен.
– Да это вообще-то не рассадник бешеного волнения, – протянул Джаред.
Ржавый огляделся вокруг: два старика, сидящие на стульях, пожилая пара, обслуживающая бар, которая кидала на Джареда и Эша напуганные взгляды с того момента, как они вошли, и бильярдный стол, на одном углу которого загнулся войлок.
– Ерунда, – мирно сказал он. – Это очень даже волнующее место. Они здесь гонки уток проводят, – а затем он опустил голову на руки.
– Ты не можешь на самом деле здесь заснуть, – прошипел Эш.
– На самом деле, – сказал Джаред. – Он может.
Джаред отошел к бару и заказал себе имбирный эль.
– Семнадцать лет достаточный возраст, чтобы выпивать здесь, – предложила женщина за барной стойкой, которую, как думал Джаред, звали Мэри Райт. Ее муж предупредительно нахмурился.
– Я не пью, – сказал Джаред и попытался улыбнуться, что заставило ее выглядеть более напуганной, чем раньше. – Но спасибо.
Он бросил это дело и вернулся обратно к столу. – Играешь в бильярд? – спросил он Эша.
Эш моргнул, выглядя чрезвычайно удивленным и осторожно обрадованным.
– Не очень хорошо.
Джаред улыбнулся. – Отлично, – он дернул головой, зовя Эша, и направился к бильярдному столу, подготовив все для игры, и взял кий. Потом он обошел вокруг стола, рассматривая его со всех углов.
– А как насчет тебя? – спросил Эш, следя за его действиями. Эш тяготел к тому, что следил за всем, что делает Джаред, будто бы был уверен, что следующее его действие будет ужасающим.
– Я играл в бильярд в Сан-Франциско, – Джаред перегнулся через стол и мощно ударил. Он поднял взгляд и усмехнулся. – Иногда я выигрывал, немного пофлиртовав. Но здесь этого делать не планирую.
– Ты с девушками в бильярд играл?
Джаред усмехнулся. – Иногда.
– Что? – сказал Эш.
– Чувак, – сказал Джаред. – Это Сан-Франциско.
– Что!? – сказал Эш.
– А в чем дело, Эш? Ты в пролете? – сказал Джаред и ухмыльнулся.
Эш не был так плох, как сказал, но он не был наглым игроком, а сдерживания себя редко окупались за игрой в бильярд. Помимо этого, Эш твердо отказывался сделать игру интереснее.
– Мне нравится что-нибудь выигрывать, – заспорил Джаред.
– Мне не нравится что-нибудь проигрывать, – в ответ заспорил Эш, его голос был вежливым даже во время спора.
Именно в этот момент в сознании Джареда взорвался страх.
"Мы не можем ее найти", – сказала Кэми, а потом сквозь него пронеслась паника: Кэми услышала крик.
– Кэми, – сказал Джаред. Он разломил кий о колено одним расчетливым движением и побежал. Боковым зрением он видел, как поднялся Ржавый, двигаясь быстрее, чем имел на то право человек, только что дремлющий за столом в баре.
За ним раздался четкий и резкий голос Эша: – Джаред, не делай этого!
К тому времени, как Эш подошел достаточно близко, чтобы схватить его за локоть, Джаред был снаружи, в темноте, шел дождь и в лунном свете мокрые булыжники под ногами выглядели словно осколки зеркала.
– Джаред, – тяжело дыша, сказал Эш. Его голос звучал отчаянно. – Если происходит что-то плохое, было бы лучше, ели бы никто не видел Линберна на месте происшествия.
– Если происходит что-то? – требовательно спросил Джаред. – И что же может происходить? Что ты знаешь?
– В Разочарованном доле есть люди, которые все еще говорят о том, что произошло в Монксхуде!
Голову Джареда сверлило горе Кэми: он стиснул зубы. – О чем ты?
– О, Господи, – сказал Эш, на щеках которого дождь рисовал слезы. – Ты ничего не знаешь.
– Знаешь что, Эш? Мне плевать, – сказал Джаред и побежал.
