Текст книги "Невысказанное (ЛП)"
Автор книги: Сара Риз Бреннан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Глава 3
ЛЕСНАЯ ТАЙНА
Первая публикация «Пронырливого Паркера» появилась спустя два дня и сопровождалась огромным успехом, чему Кэми не была удивлена, потому что всю обложку занимала фотография Анджелы. Но так как Анджела бродила вокруг, выглядя так, будто ищет повод ударить кого-нибудь под колено, все комплименты получала Кэми.
– Мне правда так понравилась твоя разоблачающая статья о крикетном лагере, – сказала Холли Прескотт, вторая красавица школы. Она держалась рядом с Кэми весь путь сквозь буйство, которое представлял собой коридор в конце учебного дня, – Сколько лет было этим детям, одиннадцать?
– Девять, – сказала Кэми, – Но уже закоренелые грешники.
Холли засмеялась. Она всегда была милой по отношению к Кэми, но по большей части проводила время с парнями, иногда сразу с несколькими, так что они никогда не были подругами.
– У меня есть несколько идей для статей, – предложила Холли к удивлению Кэми.
Кэми осенила мысль, сколько копий газеты продвинет фотография ясных зеленых глаз Холли и ее несомненно опасных изгибов.
– Какие идеи? – спросила она и улыбнулась.
Холли улыбнулась в ответ и прижала учебники к груди. Росс Филлипс остановился, как вкопанный, очевидно желая быть учебником по биологии.
– Ну…ты знаешь, что у меня есть мотоцикл, – сказала Холли, – Я мчалась мимо Пастушьего угла, знаешь такой? И там лежал этот мертвый барсук.
– Животных постоянно сбивают на Углу, – сказала Кэми, не уверенная к чему клонит Холли.
– Ага, – ответила Холли, – Но этот барсук не был сбит машиной. Я имею в виду, что ехала на мотоцикле и не так хорошо всматривалась, но видела лучше, чем кто-либо, проезжающий мимо в автомобиле. Он был разрублен на куски.
– О, Господи, – отшатнулась Кэми.
– Я знаю, – сказала Холли, – И…в смысле…может быть, я поняла неправильно, но это преследует меня, как навязчивая идея. У меня появилась мысль, что если какие-то ужасные дети причинили вред животному, то было бы умно положить его на Углу, где его переехала бы машина, и все бы выглядело так, будто он умер от этого.
Какой-то неуловимый сигнал, помимо того факта, что Кэми выглядела так, будто ее сейчас вырвет, заставил Холли остановиться и пойти на попятную.
– Скорее всего, это просто паранойя, – спешно сказала она, – Господи, ты, наверно, думаешь какая я странная. Слушай, забудь об этом, хорошо?
– Мой дом находится прямо рядом с лесом, – сказала она, думая вслух, – Мы слышали что-то вроде криков, которые будили моих братьев. Меня это заинтересовало. Я подумаю над этим. Спасибо, Холли.
Холли выглядела одновременно и обрадованной, и запуганной.
– Без проблем, – пробормотала она и оставила Кэми на вершине школьных ступеней, махнув рукой, и направилась к своему мотоциклу.
С этой выгодной позиции Кэми могла видеть голову Эша Линберна, склонившегося над двигателем блестящего черного автомобиля, дорогого на вид, но примерно двадцатилетнего. Казалось, будто у него какие-то проблемы. Она спустилась по ступеням и сзади подошла к нему.
– Проблемы с машиной?
Эш ударился головой об капот автомобиля.
– Ох, привет, Кэми, – сказал он, улыбнувшись, несмотря на то, что из-за нее практически получил сотрясение, – Нет, никаких проблем с машиной. Она для начала должна завестись, чтобы создавать проблемы, – он пнул по шине.
Кэми подошла ближе, чтобы взглянуть. Когда она была ребенком, ее бабушка решила, что их механик – непорядочный человек, и научилась сама и обучила Кэми основам ремонта автомобилей, так что с тех пор, как Собо умерла, Кэми была единственным человеком в доме, который знал, как починить все, что угодно.
– Это не проблема, – сказала она, – Провода расшатались. Это легко починить.
Кэми наклонилась и потянула за провинившийся провод для демонстрации.
– Точно. Я – идиот, – Эш резко и разочарованно выдохнул. Кэми выпрямилась и он, все еще склонившись над двигателем, посмотрел на нее. – Извини, попробую еще раз, – сказал он, – Спасибо. У меня отвратительное настроение, но я, правда, тебе благодарен.
– Все нормально, – сказала Кэми, – Хотя, в обмен я попросила бы тебя об услуге. Так как ты не пролил свет в своем интервью на все инкриминирующие детали, которые я так жаждала, хочу, чтобы ты помог мне написать статью о вашем возвращении в Англию.
– Возвращении? – спросил Эш, – Я еще даже не родился, когда родители уехали.
– Моя статья все еще называется "Линберны вернулись", – проинформировала его Кэми, – И мы бы сфотографировали тебя всего такого в образе помещика, снаружи на холме. У тебя есть, скажем, старомодная белая рубашка? Потому что ты должен надеть ее и, возможно, она должна быть мокрой, будто ты плавал в озере.
– И что же это будет за озеро? – рассмеялся Эш.
– Да любое, в лесу есть два озера. Это неважно.
– Починка машины не такое уж большое одолжение, – сказал Эш, – Если хочешь заполучить меня в мокрой белой рубашке, тебе придется сделать кое-что другое.
– Правда? – Кэми подняла брови.
– Покажешь мне окрестности? – предложил Эш, – Я слышал, что есть хорошее местечко, называется "У Клэр". Эм…у тебя сильно бдительная мама?
Кэми позволила себе впасть под влияние его очарования.
– Она мной ужасно пренебрегает. Это, в каком-то роде, даже трагично.
– Отлично, – глаза Эша просияли.
За всю жизнь у Кэми был ровно один бойфренд, да и тот, его звали Клод, был другом по колледжу брата Анджелы и ужасной ошибкой с козлиной бородкой. Иногда парни говорили, что она симпатичная, а иногда они осматривали ее и находили круглолицей, либо странно одетой, либо, что всегда была определенным риском, выглядящей так, будто она слушала голос у себя в голове.
Она определенно не привыкла к вниманию со стороны таких привлекательных парней. Кэми отвела взгляд от Эша и уткнулась им в гравий на парковке.
– Так, – сказала она, стараясь говорить легкомысленно, – почему у тебя отвратительное настроение? Кто-то в школе тебя достает? Можешь со мной поговорить, я знаю каково это. Как обычно, все так жестоки с гламурными парнями, живущими в больших поместьях.
– Моя тетя с кузеном только приехали, – сказал Эш своим обычным легким тоном, – Мы все еще разбираемся с вещами, чтобы он мог пойти в школу, поэтому ты еще не испытала сомнительного удовольствия от встречи с ним. Мы не особо ладим.
Кэми подняла взгляда на Эша и увидела, что он изучает ее. Его привычное приятное выражение лица вернулось.
– Позволь мне еще раз упомянуть поместье, – сказала Кэми, – Поселите идиота в южном крыле и не будете видеть его неделями. Или заприте на чердаке. Закон будет не на вашей стороне, но буквальный прецедент вы создадите.
Эш выглядел слегка озадаченно, но все равно улыбнулся шутке.
– Возьму твое предложение на заметку. Могу я подвезти тебя?
– Не, приятель, не очень-то я доверяю твоей машине, – сказала Кэми, – Слышала, что у тебя были какие-то проблемы с ней.
Она всегда разговаривала с Джаредом по дороге домой. Кэми потянулась к их связи, как только вышла за школьные ворота, давая ему знать, что в следующий раз, когда она услышит крики в лесу, они проведут расследование.
Ни один из них не упоминал их последнего разговора.
Этой ночью Кэми чуть ли не подпрыгивала каждую секунду в ожидании крика в лесу и старалась не думать о Джареде, поэтому не могла уснуть. В результате весь следующий день она ходила из класса в класс пошатывающейся походкой. Анджела устала спрашивать её, что не так, и просто подталкивала подругу через коридоры в нужном направлении. Кэми вздохнула с облегчением, когда прозвенел последний звонок, и она могла, спотыкаясь, брести домой.
День Кэми еще не закончился. Её отец встретил дочь у дверей и спросил не сможет ли та приглядеть за своими младшими братьями, пока он закончит свой большой проект. Кэми была к этому привычной. К счастью, Тен с Томо были поглощены телевизором, так что она могла спокойно подремать, свернувшись калачиком на подоконнике.
Разум Кэми раскрылся на встречу Джареду, без их обычных барьеров. Она не могла перестать думать о том, что скоро, возможно, потеряет его, и Кэми все время неосознанно тянулась к нему. Если он исчезнет, то она перестанет то и дело отвлекаться, и станет чуточку нормальнее. Её мама будет так этому рада. Все подумают, что так для неё будет лучше. За исключением самой Кэми, которая так не считает. Не тогда, когда, каждый раз при мысли о потере Джареда, ее сердце начинало учащенно биться от ощущения абсолютного одиночества и горя, и все, о чем она могла думать, – как она будет скучать по нему.
Если она думала о нем как о реальном человеке, каким бы ненормальным это ни было, все менялось. Она смогла бы пережить разрыв их связи, если бы это сделало его жизнь лучше.
"Я вот тут подумала, что может…" – сказала Кэми, и мысль о нем, о том, что лучше для него, была такой устойчивой, так что он знал, что она уверена в этом. "Может, для тебя все обернется к лучшему, если ты сделаешь то, чего хочет твоя мама. Может быть, это правильно".
Джаред сказал: – "Мне плевать".
Слишком много их стен пали под напором их общего горя, открывая канал между ними. Она должна отступить. И отступит, ей всего лишь нужна минутка.
"Я не хочу быть в здравом уме. Я не хочу быть "нормальным", – сказал Джаред. – Я просто хочу тебя".
Кэми прижалась щекой к прохладному оконному стеклу. Как будто на мгновение он стал реальным, как будто он был так близко, словно их разделяло всего лишь оконное стекло. А его едва ли можно назвать преградой.
Затем чему-то, увиденному по телевизору, рассмеялся Томо. Кэми вернулась в реальный мир, чтобы понять, что так развеселило Томо и перехватить обычно серьезный взгляд Тена, который вспыхнул пониманием за стеклами его очков. Вернуться снова к происходящему у неё дома.
* * *
Этой ночью Кэми опять разбудил крик. Она тут же поднялась, смахнув свой будильник и последний мистический роман «Нечестивый мезонин» в процессе со своего прикроватного столика. Затем она быстренько откинула одеяло и схватила фонарик. Он был именно там, где она его оставила, втиснут между книгами и ночником.
Кэми схватила своё пальто, сунула ноги в туфли, и бросилась вниз по лестнице, в ужасе от того, что крики могут прекратиться, прежде чем она доберется до того места, откуда они раздаются.
Дверь их дома, как правило, была закрыта на защелку, но та поднималась легко, дверь бесшумно распахнулась, и ночной воздух, повеявший прохладой, погладил её по волосам.
"Джаред", – сказала Кэми, потянувшись к нему. – "Хочешь отправиться на поиски приключений?"
"Ты еще спрашиваешь?!"
Кэми чрезвычайно обрадовалась тому, что он все еще был с ней. Она сделала шаг и вышла на садовую дорожку, осторожно закрывая за собой дверь. Там где кончается сад, начинается лес. Почти наступила осень, а на деревьях еще было полно листвы. Но деревья, казались более смиренными и закрытыми, будто они хранили некие тайны. В темноте Кэми не могла разглядеть лес за деревьями. Она включила свой фонарик и кружок света, наконец-то, отыскал тропинку в лес.
Кэми отправилась в путь. Здесь ночь ощущалась по-другому, словно деревья, изгибающиеся у неё над головой, утяжеляли воздух своим присутствием. Крик становился всё тише. Этот звук раздавался откуда-то издалека, но теперь, когда Кэми прислушивалась, ей казалось, что она слышит еще и плач. Она не знала, как могла спутать этот звук с детскими голосами.
Кэми спешила, её ноги летели над корнями деревьев, ветками и листьями, едва луч фонарика успевал их обнаружить.
"Потому что Боже упаси, если мы опять пропустим крик", – сказал Джаред, становясь более настороженным по мере их приближения. И у Кэми возникло такое чувство, будто он, защищая её, вытянул перед ней руку.
Звук был ужасным и он раздавался рядом.
"Я не хочу упустить этот крик", – сказала ему Кэми. На бегу, она сунула руку в карман своего пальто и обнаружила свой телефон и ключи. "Я хочу застать их на месте преступления".
Кэми пригнулась и чуть было не ударилась головой о низко висящие ветки, практически было выронив свой фонарик. Луч света стал шире.
Крик резко оборвался.
Желтый кружок света уткнулся в стену.
Стена представляла собой грубую древесину, которая осела и немного деформировалась. Но это была стена. Когда Кэми подобралась поближе, то разглядела очертания чего-то похожего на покосившуюся хижину или сарай, нечто такого, что было когда-то построено.
Ей в голову закралась мысль, спокойная и лукавая, как сквозняк из-под двери. Что, если это место было выстроено только для этого?
"Кэми, беги", – приказал Джаред.
Кэми хотелось убежать, но она не могла, пока не узнает правды. Она поползла вперед.
"Кэми, отломай что ли, хотя бы ветку от дерева, так ты сможешь в случае чего драться!"
"Я могу драться и голыми руками, если придется", – сказала Кэми. Она положила руку на мягкую, почерневшую от времени деревянную дверь хижины.
Та от её прикосновения отворилась.
Везде были свечи, некоторые горели, другие были затушены, их воск все еще стекал, он был жидким и горячим. В хижине стоял стол, покрытый белым сукном, на котором лежала лиса. Она была мертва. Вся ткань была залита кровью. Кэми знала, что если она дотронется до крови, то та окажется все еще теплой, только что пролитой, как свечной воск.
Её резанул острый, как лезвие, страх Джареда. И это больше, чем что-либо, почти заставило Кэми запаниковать.
"Кэми, беги!"
Но она пока не могла убежать. Одной рукой она держала фонарик, а другой доставала сотовый. Она старалась, чтобы её руки не дрожали, пока она делала им снимки, фото за фото.
А потом она убежала, пробежав расстояние от этого сарая до дома быстрее, чем она шла до него. Оказавшись дома, в безопасности, она вызвала полицию.
Глава 4
КРОВЬ И СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ
Когда сержант Кенн брал показания у Кэми, он был очень любезен, сказав, что она выполнила свой гражданский долг, и даже позволил ей процитировать его в газете.
Кэми закончила свою статью об убийстве животного в лесах Долины словами "Полицейское расследование продолжается. И я смею заверить вас, мои читатели, как и мое собственное". Второй выпуск "Пронырливого Паркера" (Кэми решила ковать железо, пока горячо, и выдать сразу два выпуска за первую учебную неделю) стал даже более популярным, чем первый.
– Ученики взяли домой копии для родителей, – объявила Кэми и победно протанцевала в их штабе в гордом одиночестве, – Ксерокс перегрелся и вышел из строя. Думаю, что до сих пор слышу звуки его рыданий и желания поговорить о детстве.
Эш прислонился к дверному проему, отводя взгляд от танцующей Кэми. Танец включал в себя кручения, размахивания вазой с цветами и, что самое важное, победный танец шимми, так что она, по правде говоря, не могла его винить.
– Проводить тебя в класс? – спросил он.
– Ага, – сказала Кэми, – конечно.
Эш оттолкнулся от дверного косяка и прошел в помещение, навстречу ей.
– Ты проделала необычайную работу в лесах, – сказал он, – И со статьей.
Кэми просияла: – Спасибо.
– Но считаю, что вы с Анджелой должны оставить с этого момента это дело полиции.
– Какая интересная мысль, – сказала Кэми, – Спасибо, что поделился ей. Позволь и мне поделиться с тобой: вообще-то, я и сама в состоянии дойти до класса. А также могу позаботиться о себе, так что я буду делать то, что захочу, – она повесила сумку на плечо и прошла мимо него к выходу.
– Кэми, подожди, – крикнул Эш.
Она остановилась на вершине лестницы и оглянулась. "Штаб газеты выглядит замечательно", – гордо думала она. Коробки исчезли, а орехово-коричневые столы блестели. Кэми позаимствовала из дома несколько разноцветных ламп и планировала расставить их в кабинете. Офис выглядел отлично, а Эш отлично вписывался в него: руки, сложенные на груди, голубые глаза, потемневшие от беспокойства, вперившийся в нее взгляд.
– Кто бы это ни делал… – начал он, но затем направил мысли в другую сторону, – Что если тебя ранят?
– Понимаешь, какое дело, – сказала Кэми, – Холли пришла ко мне с этой историей, потому что больше никто бы ее не послушал. И никто не послушал бы меня, если бы я позвонила в полицию и сказала "Ох, в лесу дети слишком сильно шумят". Сейчас они меня слушают, потому что я вышла туда и кое-что обнаружила. Я кое-что обнаружила. Это было ужасно, а единственный известный мне способ разобраться с чем-то ужасным – сделать с этим что-нибудь. Это моя история и я не собираюсь ее бросать. Я собираюсь увидеть, чем она закончится. У тебя нет права голоса.
– У меня создалось такое же впечатление, – заметил Эш. Он распрямил руки и подошел к тому месту, где стояла Кэми, при этом все еще выглядя нерешительно. – Я просто беспокоюсь о тебе.
Кэми улыбнулась, просто не смогла сдержаться. Она не привыкла, что парни смотрят на нее с заботой или болтаются рядом все такие красивые и дружелюбные. За исключением, конечно же, брата Анджелы, но Ржавый едва ли считается.
– Думаю, ты можешь беспокоиться, если хочешь, – уступила Кэми.
Она поднялась на цыпочки и поцеловала Эша в щеку. Почувствовав, что он улыбнулся, она опустилась и увидела, что он наклонился ближе.
– Так ты в порядке? – прошептал он.
Кэми не была в этом уверена, несмотря на возбуждение по поводу газеты. Полиция напугала ее, но то, насколько обеспокоились ее родители, напугало ее еще больше. Она все продолжала думать о той ночи и крови, но в тайне она боялась за себя и Джареда – она едва знала этого парня и неважно, насколько красивая у него улыбка.
Она просто улыбнулась в ответ. Кэми знала, что ее улыбка не такая убеждающая, как его, но, кажется, этого было достаточно. Улыбка Эша стала шире и ярче, чем прежде, и он наклонился ближе. У Кэми перехватило дыхание, но она не отодвинулась.
С лестничной площадки донеслась вспышка шума – столько людей бежали и кричали одновременно, словно началось землетрясение. Кэми и Эш отпрянули друг от друга без шансов дальше идти вместе.
Кэми сбежала вниз по лестнице, Эш прямо за ней. Она повернула за угол и спустилась по школьным ступеням, а затем прошла за школу, во внутренний двор, на несколько ступеней возвышающийся над полем для крикета.
На поле для крикета творился хаос.
– Что происходит? – спросил Эш, стоящий позади Кэми, как раз в тот момент, когда Холли Прескотт взбежала по ступеням.
– Твой брат дерется с командой по крикету, – объявила Холли, покрасневшая от возбуждения.
– Он мне не брат, – огрызнулся Эш и впервые с тех пор, как Кэми с ним познакомилась, все его хладнокровие пошло трещинами вместо того, чтобы просто заколебаться.
– С кем из команды? – тотчас спросила Кэми, выуживая из бюстгальтера свой блокнот для экстренных случаев.
– Да типа со всей командой, – сказала Холли.
Кэми подошла ближе, закрывая глаза от солнечных лучей. Она видела только одного человека, одетого не в форму команды по крикету, а все, что смогла различить, – плечи и кулак, движущийся в направлении чьего-то лица.
Мисс Маккензи и мисс Доллард быстро пересекали поле. Кэми со свистом пронеслась по ступеням и достигла побоища в тот же момент, что и учителя.
– Комментарии для школьной газеты? – крикнула она сквозь шум.
Обернулся только новенький. Солнце все еще светило в глаза, но ей показалось, что он усмехнулся через плечо. Его зубы потемнели от крови.
– Ад, а не первый день, – сказал он.
А затем кузен Эша – еще один Линберн – и четыре члена команды по крикету были препроведены в кабинет мисс Доллард.
Кэми взбежала наверх к Холли с ручкой наготове. – Что произошло?
Холли выглядела обрадованной тому, что ее спросили. – Из того, что я слышала, Мэттью Хьюджес сказал что-то и толкнул его, затем новенький дал ему кулаком и, ну, ты знаешь насколько у нас сплоченная команда по крикету…
– Кто выиграл драку?
– У кое-кого из команды все еще были биты, – сказала Холли, – Так что новенькому надрали задницу. Я не хочу совать нос не в свое дело, – добавила она, обращаясь к Эшу, – но у него проблемы?
– Ох, Джаред весь состоит из проблем, – едко сказал Эш, – И огромного желания свалить их на других, – и направился в сторону кабинета директора.
– Постой, – сказала Кэми, и её голос запнулся при этом имени. – Его зовут Джаред?
Эш нетерпеливо посмотрел на неё. – Ага, а что?
– Ничего.
Эш кивнул и зашагал прочь.
Это ничего не значит, говорила себе Кэми. Множество людей зовут также. Просто ей не нравилось слышать его, сказанное вслух.
Эта ситуация заставила Кэми вспомнить свою первую поездку в Лондон, когда она держала отца за руку и наслаждалась новым ощущением, когда никто не знает твоего имени или истории всей твоей жизни, когда никто даже не замечает, что она – азиатка, потому что здесь это было повседневным и ничем не примечательным. Она услышала, как кто-то крикнул "Джаред!", и обернулась, встав на каменный бордюр моста Блэкфрайарз, выискивая его глазами.
Но Кэми больше не ребенок, чтобы выискивать его в каждой толпе. Это такое же имя, как и другие. Но она все еще ловила себя на собственнических чувствах. Джаред принадлежал ей, его имя – ему, и ее раздражало, что ему приходилось делить его с каким-то криминальным элементом.
– Эй, а он симпатичный, – сказала Холли, следя взглядом за Эшем, – Вообще-то, они оба симпатичные. Новенькие, я имею в виду. Эш симпатичнее, но с сумасшедшим Джаредом может быть веселее.
– Да, быть исключенным из школы и провести все жизнь в тюрьме – так весело, – Кэми схватила Холли за локоть и повела обратно в здание, – Мне нужно поговорить с этим парнем.
– Потому что он симпатичный? – моргнула Холли.
– Потому что он сумасшедший, – сказала Кэми, – А это кое-что новенькое. Помимо прочего, он – Линберн, а я хочу узнать все о них. Кажется, сейчас этот Линберн несколько занят, но ты сможешь задержать его и привести ко мне завтра?
– Ты знаешь, – протяжно произнесла Холли, – что для меня никогда не было проблемой задержать их.
Кэми почувствовала, как к ней потянулся Джаред, будто бы знал, что она думает о нем.
"Мне скучно", – сказал он, – "Чем занимаешься?"
"Обсуждаю сексуальных парней", – проинформировала его Кэми.
Джаред сказал: – "О, Боже".
"Ты сам спросил".
"Интерес к этой теме никогда не ослабнет, – сказал Джаред. – Уверен. Кому как не мне, сексуальному парню, об этом знать".
Кэми рассмеялась.
"Я нахожу твой скептицизм очень обидным, – сказал Джаред. – Я весь безумно сексуальный. За исключением, разве что лица".
"Что ж, если ты говоришь, что найдется много людей, которые захотят купить билеты на твои воображаемые поигрывания бицепсами, – сказала Кэми, – то я очень рада за тебя".
Его веселье прокатилось сквозь нее, заставив заулыбаться, в тот момент, когда она и Холли дошли до класса. Холли одарила ее странным взглядом и Кэми поняла, что слишком долго молча общалась с воздухом и только что рассмеялась без причины.
– Что ж, спасибо, Холли, ты – настоящий друг, – поспешно сказала Кэми.
Холли замешкалась, словно ожидая чего-то, но Кэми разделась и направилась к своему обычному месту рядом с Эмбер Грин.
Эмбер коротко ей улыбнулась из-за завесы ярко-рыжих волос и вернулась к чтению "Пронырливого Паркера". Кэми взглянула с улыбкой на ее склоненную голову.
"Как ты только с этим справляешься? – спросила Кэми Джареда, – Смехом без причины и тем, что порой останавливаешься, как вкопанный".
"У меня есть такая система, что когда я останавливаюсь, будто бы случайно прислоняюсь к чему-нибудь, – сказал Джаред, – Это заставляет людей думать, что я – плохой парень. Или, возможно, что у меня осанка плохая".
Кэми снова засмеялась и Эмбер одарила ее знакомым взглядом, который говорил, что она опасается за ее умственное здоровье. Смех Кэми стих и она открыла блокнот, чтобы набросать план интервью с криминальным элементом.
Холли должна будет привести его к ней завтра. Она должна быть готова.
* * *
Уже стемнело к тому времени, как Кэми добралась до дома Анджелы, чтобы обсудить их будущее как непреклонной следственной журналисткой команды. Семья Монтгомери купила свой дом, полагая, что Разочарованный дол – старомодный и изящный городок, прекрасно подходящий для воспитания детей. Им хватило одного года и двух расширений дома, чтобы заскучать настолько, что они цеплялись за каждый повод уехать в Лондон и оставить детей самих по себе. Анджела никогда не говорила об этом и, казалось, никогда по ним не скучала.
Когда-то дом был красивым, но теперь походил на грустного маленького ослика с двумя огромными вьюками. Из одного окна падал свет, а ворота стояли нараспашку, что было прямо таки везением, потому что Анджеле требовалась вечность, чтобы подняться с дивана и впустить Кэми. Она открыла ворота еще шире и направилась к задней двери.
Очень быстро стемнело так, что хоть глаз коли. Она могла различить только бледную стену дома и шелестящие листья, которые были тисовым деревом, растущим около нее. Хотя Кэми и шла осторожно, все равно споткнулась об шланг.
Этот промах на секунду нарушил дыхание Кэми. Она услышала тихий, практически неразличимый звук чужого дыхания одновременно с тем, что рука схватила ее за горло, и мужской голос прошептал ей на ухо: – Не двигайся.
