Текст книги "Невысказанное (ЛП)"
Автор книги: Сара Риз Бреннан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5
СЛУШАЯ ШЕПОТ
Пальцы Кэми вцепились в руку в том месте, где та сжимала её горло. Когда хватка ослабла, она присела пониже, продолжая крепко держаться за чужую руку и использовала своё тело, чтобы отбросить парня и ударить того о стену.
– Ржавый! – резко сказала она. – Заканчивай с этим.
Даже в темноте было видно, как глаза Ржавого блестели задорными смешинками, когда он смотрел на неё снизу вверх, оказавшись на корточках.
– Кэмбридж, я поддерживаю тебя в форме, – сказал он. – Превращаю тебя из простой тощей школьницы в настоящую злющую боевую машину.
Кэми протянула руку и стукнула его по лбу так, что он опять ударился о стену.
– Ты прав, я стала злее.
Ржавый поднялся и придержал для неё дверь открытой, потому что он был джентльменом, даже, несмотря на то, что являлся невероятно раздражающей личностью, которая то и дело нападала на неё. Кэми позвала Анджелу, и ее голос эхом отразился от всех белых поверхностей в этой безупречно-чистой кухне, а Ржавый прислонился к дверному косяку, будто бы был истощен от недавнего перенапряжения.
На первый взгляд, Ржавый казался мужской версией своей сестры – высокий, мрачный и патологически ленивый. У него было то же атлетическое телосложение, которое он облокачивал на стены и мебель, словно был слишком слабым, чтобы самому поддерживать его. У него были те же классические черты лица и почти точно такие же черные волосы, однако, разбавленные короткими рыжими прядями, за которые он и получил своё прозвище.
На самом деле, Анджела с Ржавым заметно отличались друг от друга. Они даже ленились по-разному. Ржавый обладал сонным добродушием и считал, что Анджела, капризничая, впустую растрачивает свою энергию. Анджела отказывалась изыскивать силы, чтобы справляться докучливыми учителями, посему была отличницей, в то время, как Ржавый вылетел из универа Кингстон после первого же семестра.
Ржавый был именно тем, кто представил Кэми ее первому и единственному парню, Клоду со злосчастной козлиной бородкой. Она не держала за это зла на него: на Ржавого вообще трудно было обижаться.
– Ох, Ржавый, зачем ты её впустил? – сказала Анджела. – Мы могли бы улечься на пол, пока бы она не ушла. И отлично бы вздремнуть на полу.
– Ребята, вы уже ели? – спросила Кэми. – Я умираю с голоду.
– С кулинарией столько хлопот, – скорбно сказал Ржавый.
– Можно заказать на дом, – предложила Кэми.
– Разносчики так раздражают, – ответила Анджела.
Кэми открыла буфет и начала шарить среди запасов. Она нашла на половину пустую упаковку пасты и радостно помахала ею.
– Я собираюсь что-нибудь приготовить.
Ржавый отправился на кухонный островок, где уселся на табурет.
– Такая маленькая и вся такая занятая, – заметил он с печальным интересом. – Как белка.
Кэми бросила в него кусочек лапши. Он поймал её, а затем, будто, действовал, как при замедленной съемке, отправил её осторожно в рот и начал пережевывать с величайшей неторопливостью.
– Ржавый напал на меня в саду, – объявила Кэми.
– Эй, женщины платят хорошие деньги, чтобы я нападал на них, – пробормотал Ржавый.
– Это звучит так, будто ты заведуешь борделем в одиночку.
Ржавый оперся подбородком на руки, очевидно, держать голову вертикально, было для него слишком.
– Это всегда останется мечтой.
Женщины действительно платили хорошие деньги, чтобы Ржавый нападал на них. Он снимал комнату над продуктовым магазином Хэнли и учил самообороне. Это было единственным во всем мире, что увлекало Ржавого, а это означало, что Анджела с Кэми по мере того, как росли, регулярно подвергались его нападениям.
– Сколько у тебя их сейчас? – спросила Кэми, нарезая лук. – Клиенток шесть?
– Восемь, считая вас девчонки.
– Ты не можешь нас считать, – сказала Анджела, заходя в кухню. – Мы не приходим на твои дурацкие занятия и мы тебе не платим.
– Мои родители предоставили мне крышу над головой, в обмен на то, что я обучу их единственную дочь защите себя от грабителей, – сказал Ржавый. – И я обучаю Кэмбридж, потому что она кормит меня и ей необходимы навыки, чтобы выйти из ситуаций, в которые она неизбежно бросается. Что очень справедливо. Что в свою очередь напомнило мне, Анджела, что я – чокнутый торговец наркотой, отчаянно нуждающийся в мелочи из твоих карманов джинсов. Что будешь делать?
– Нет, – скомандовала Анджела. – Не смей.
Ржавый толкнул её на колени и Анджела упала, вопя от ярости. Кэми начала жарить лук, насвистывая, не обращая внимания на шум.
– Итак, я полазила по вебсайтам, посвященных жертвоприношениям, – объявила Кэми, чтобы отвлечься. – По-видимому, это особенность сатанинских ритуалов.
– Ого, – заметил Ржавый, слегка приглушенным голосом. – Я очень надеюсь, что этот разговор продолжится за ужином.
– Подожди-ка, – сказала Анджела ловко скручивая руку Ржавому. – Я думала, что мы имеем дело с детишками? Мы говорим о двенадцатилетних сатанистах? – Она замолчала. – Вообще-то, это многое объясняет. Подозреваю, что это те же сорванцы из крикетного клуба.
Кэми, по правде сказать, и не ожидала, что Анджела с Ржавым отнесутся к этому серьезно. Они знали о том, что видела Кэми, но сами-то они этого не видели: для них это не было взаправду.
Она все равно озвучила несколько мыслей, готовя пасту.
– Это была не просто жестокость. Это был либо ритуал, либо инсценировка, напоминающая ритуал. Если это была инсценировка, то для чего? – спросила Кэми. – Если это был настоящий ритуал, то люди не делают их просто так, сатанисты там или нет. Без причины. Я провела своё исследование. Они проводят их, чтобы задобрить богов, чтобы им были ниспосланы добрые ветра, чтобы предсказать будущее.
– Итак, ответ заключается в том, что они сумасшедшие? – осведомилась Анджела. – Шок и трепет.
– Не думай над ответом, думай над вопросом, – сказала Кэми. – А вопрос состоит в том – чего они хотят?
Ни у Ржавого, ни у Анджелы не было ответа. У самой Кэми не было ответа, и он не появился у неё ни во время ужина, ни пока она шла одна домой. Анджела вызвалась проводить её, что было настолько неслыханно, что Кэми рассмеялась.
– Только береги себя, ты – гиперактивный карлик, – велела Анджела, прищурив глаза, словно кошка и вытолкала Кэми на дорожку.
Ночью Разочарованный дол выглядел иначе. Его маленькие улочки казались узкими и изогнутыми, дома, выстроенные в Георгианском и Викторианских стилях, становились похожими на призраков из фильмов ужасов. Над городом возвышался Ауример Хауз, яркие, но узкие окна заставляли огромное темное здание казаться очнувшимся ото сна и проявляющим интерес к окружающему. Как будто дом был головой великана, наблюдавшей за всеми ними лукавыми глазами, и вот-вот рука великана поднимется с земли и сметет город подчистую.
Кэми потянулась к Джареду: "Ты там?"
"Как всегда", – сказал он, и ее тревога исчезла. Кэми никогда никуда не ходила в одиночку.
* * *
Следующий день был пятницей. У Кэми было сильное предчувствие, что пятницы не разочаровывают.
Разочарования начались, когда их директриса, мисс Доллард, остановилась возле кабинета редакции газеты, чтобы сказать: – Пятница также означает, что вся школа закрывается немедленно, включая комнату 31Б.
– Теперь я называю это своим штабом, – сказал Кэми, гордо оглядываясь по сторонам.
– Мне всё равно, – сказала мисс Доллард. – И я все запираю ровно в пять. Сделай мне одолжение, покинь школу и поучаствуй в какой-нибудь деятельности, которой по пятницам наслаждается молодежь, например, в порче общественной собственности.
Кэми было грустно расставаться со своим штабом, но её осенило, что в библиотеке имелся, как интернет, так и справочная литература.
Разочарования продолжались и после школы. Кэми договорилась встретиться с Холли, которая должна была привести нарушающего общественный порядок кузена Эша. Ровно в пять, она была на улице у школы с блокнотом и ручкой в руке. "Это не займет много времени, чтобы позже напечатать интервью", – подумала Кэми. Она ожидала, что он в основном, он будет угрюмо ворчать.
Это был один из тех сентябрьских дней, когда солнце светит мягче, чем летом, но все еще согревает вас. Кэми стояла, прислонившись к балюстраде, на нижней ступеньке, купаясь в солнечных лучах, когда услышала, как в двери школы открылись.
Это была Холли собственной персоной, Она держала руки поднятыми вверх.
– Босс, я старалась. Я установила за обедом контакт с ним, мы немного поболтали о наших мотоциклах. – Она улыбнулась. – И, похоже, я была права насчет него.
– Значит он ненормальный? – спросила Кэми.
Улыбка Холли расползлась шире. – Он может оказаться забавным.
– Значит, он не ненормальный?
– Этого я не говорила, – сказала Холли. – Окончательный вердикт таков: Сумасшедший взгляд. Классный зад.
– Думаю, что хочу эту эпитафию на своем надгробии, – сказала Кэми. – Запомни моё пожелание, на случай, если я попаду в ужасную аварию и погибну под фруктовой тележкой, прежде чем успею составить завещание. Итак, что же произошло?
Холли пожала плечами и, перепрыгивая через две ступеньки за раз, спустилась и подошла к своему мотоциклу, надевая шлем поверх своих локонов.
– Он проскользнул у меня сквозь пальцы. Мы болтали о мотоциклах и меня стопорнул друг, а потом я оглянулась, а его и след простыл. Но, позволь мне заметить, что, обычно, со мной подобного не случается. Обычно, я не могу отвязаться от парней, даже, если очень стараюсь.
– Я тебе верю, – сказала Кэми и вздохнула. – Ну, не важно. Мы поймаем его в понедельник. – Она махнула, когда Холли выехала на улицу, а затем направилась в библиотеку. Парни могли разочаровывать, но она знала, что журналистика никогда не даст пасть ей духом.
* * *
Библиотека Разочарованного дола располагалась в одном из самых уродливых зданий города. Это было приземистое строение из коричневого кирпича, которое на удивление производило впечатление бунгало снаружи и имело три этажа внутри. Кровельная черепица была непрочной и странного абрикосового оттенка. Внутри хуже всего были ковры. Они были в причудливых пятнах оранжевого и коричневого цветов, как будто кто-то расстелил кожу огромного больного орангутана.
Лучшей стороной этого заведения было наличие компьютера, подключенного к Интернету, который Кэми не приходилось делить со своими двумя братьями, один из которых всегда готов к просмотру каждого нового забавного видео с кошками, а другой имел несчастье заиметь любовную интрижку с Википедией. Библиотека также была полна книг, однако, эта сторона предприятия оказалась сложнее, чем надеялась Кэми.
– Привет, – сказала Кэми Дороти, главной библиотекарше, которая каждое утро покупала хлеб в «У Клэр», и та тут же улыбнулась ей в ответ. – Не подскажете мне, где я могу найти книги по Сатанизму?
Спустя двадцать минут, Кэми убедила Дороти в том, что это школьный проект и ей в самом деле незачем звонить родителям Кэми. Когда, она, наконец-то, отошла от Дороти и пришла в раздел научной и научно-популярной литературы на верхнем этаже, то не нашла никаких книг, которые бы назывались "Жертвоприношения животных: Зачем мы делаем эти абсолютно отвратительные вещи и кем обычно оказываются жрецы", но она отыскала несколько книг, которые как она надеялась, были связаны с этой темой. Она сложила их на свой компьютер и провела время поочередно листая их и скармливая принтеру мелочь, чтобы тот распечатывал её статьи, так же как и ужасные фотографии людей, которые пытались предсказать будущее по внутренностям несчастного убиенного козла.
Вообще-то, Кэми считала, что увиденное ею не было сатанинским обрядом. По всей вероятности подобные обряды сопровождались конкретной символикой, а в хижине ни одного подобного не было. От чего Кэми совершенно растерялась, не имея ни малейшего представления, что происходит. Ее волосы курчавились от влажности, стоящей в душном помещении, а принтер кашлянул и слопал её последние деньги.
Наступило время закрытия библиотеки. Кэми махнула рукой на этот день, как на совершенно непродуктивный. Она собрала свою гигантскую стопку бумаги и несколько книг, которые казались полезными, и решила, что лучше прокатится на скрипучем и пожароопасном лифте, чем пойдет по темной лестнице, на которой можно свернуть шею.
А это означало, разумеется, что, когда она вышла из помещения с научной литературой, то увидела, как двери лифта закрываются.
– Придержите лифт! – выкрикнула Кэми и бросилась вперед.
Парень, находящийся в кабине изобразил небольшой жест, изображая, будто давит на воображаемую кнопку, которая откроет двери лифта.
Кэми сунула пачку бумаги и книг между закрывающимися дверьми.
– Я же сказала, придержи лифт, кретин!
Двери открылись, издавая жалобный визг, что было нормой. Кэми точно знала, что они чувствовали.
– Ах, это лифт? – сказал парень скучающим голосом. – Мы в Америке называем это элеваторами.
Кэми скривила в ответ губы. Теперь отступать было поздно. Это было дело принципа, а так же, не стоило забывать о том факте, что нужно было собрать страницы, которые разлетелись по полу лифта.
– А ты знаешь, как мы называем у нас в Англии таких парней, как ты? – спросила она. – Постой-ка, кажется, я уже упомянула это слово. – Она вошла внутрь и оказалась в лифте с задиристым кузеном Эша.
ЧАСТЬ 2. ВНЕ ГРАНИЦ ВООБРАЖЕНИЯ
Я чувствую, что буду стоять отныне в твоей тени.
Никогда одиноко в помине на пороге своей двери.
– Элизабет Баррет Браунинг
Глава 6
ДРУГОЙ ЛИНБЁРН
Холли была права. Эш был красивее.
Ко всему прочему, Кэми поняла, почему Холли назвала братца Эша нарушителем дисциплины. Они были довольно сильно похожи, чтобы их можно было принять за братьев, но в этом случае сказочному принцу достались тень и развалины. Джаред буквально выглядел тенью Эша: загорелый Эш, блондин, но волосы более темного оттенка, и темно-серые глаза со странными холодными огоньками в них. Сумасшедший взгляд, как сказала Холли. На левой щеке у него виднелась царапина, от скулы до подбородка – длинный белый шрам.
– Так ты… – Кэми запнулась на его имени. Даже, если она и собиралась брать у него интервью, ей не хотелось назвать этого парня Джаредом. – Другой Линбёрн.
Парень сложил руки на груди, из-за чего стал казаться еще больше.
– Первый и единственный другой Линбёрн, – сказал он с едкостью в голосе, которой раньше не было, – Подруга Эша, я так понимаю? Отлично.
Кэми стояла с другой стороны лифта и была совершенно не расположена к приближению к нему. Ей никогда не было комфортно рядом с парнями с этой намеренно недовольной манерой держаться. Он был незначительно выше Эша, немного шире в плечах, которые были напряжены под потрепанной кожаной коричневой курткой. Все эти его незначительные отличия и мрачность составляли вместе что-то, заставляющее ее нервничать. Кэми хотела бы не заходить в лифт. Но она не собиралась оставлять на полу свои исследования из-за того, что у какого-то идиота был сумасшедший взгляд. Она опустилась на колени и подобрала разлетевшиеся бумаги.
Парень не собирался помогать. Он взглянул вниз на ближайшую к нему фотографию: красочная распечатка белки с отрубленной головой. Его брови приподнялись.
Кэми взглянула на него с вызовом.
– И у меня бывали такие деньки, – заметил он, выделяя своим американским акцентом согласные. Его голос звучал грубо.
– И где это у тебя бывали такие деньки? – спросила Кэми. Ее руки были заняты, но она догадалась вспомнить про интервью. – Откуда ты родом?
– Сан-Франциско, – нехотя ответил он после паузы, как будто бы это была информация для избранных.
Собрав все бумаги, Кэми вернулась на свою сторону лифта, прижимая их к груди, хотя следовало признать, что шансы того, что он решит ограбить ее из-за фотографий обезглавленных белок, были невелики.
Лифт со скрипом остановился.
Парень выругался.
– Все нормально, – сказала ему Кэми. – Иногда, нужно просто нажать несколько раз на кнопку.
– Великолепно, – пробормотал он.
Он двинулся к ней, и сердце Кэми забилось у ребер. Она уставилась на него. Он ткнул пальцем в кнопку лифта, и отодвинулся назад. Выражение его лица не изменилось, но она была уверена, что он заметил ее реакцию.
Нет, это не тот способ проведения интервью. Кэми попыталась очаровательно улыбнуться.
– Итак, скажи мне, – сказала она, перебрав вопросы интервью в голове и выбрав наугад один. – Какие твои три больших страха?
Он колебался, и она подумала, что он не собирается отвечать, как будто у него была какой-то страшная тайна.
В следующее мгновение он ответил скучающим тоном, растягивая слова, и его неуверенность, очевидно, была только в ее воображении.
– Номер три: большие, враждебные собаки. Номер два: небольшие, любознательные люди. Номер один: застрять в этом лифте. Почему ты задаешь все эти вопросы?
– Люди имеют право на информацию, – сказала ему Кэми.
– Ну, я не в настроении, – сказал он. – Оставь меня в покое.
Кэми осмотрела стены лифта. Другой Линбёрн уже занимал более половины свободного пространства.
– Ага, – сказала она себе под нос, – без проблем.
Она была глубоко благодарна, когда лифт начал двигаться.
Они отодвинулись в разные стороны лифта, прижимаясь к стенам, и Кэми мысленно представила себя в другом месте.
"Итак, что с тобой происходит?" – спросила она Джареда. Ровно в то же время, он задал ей тот же вопрос.
Веселье переполнило их. Кэми поняла, что улыбается. Она увидела, что нарушитель тоже улыбается. Его лицо омрачилось, когда он заметил, что она наблюдает за ним. Ему, наверное, показалось, что ее улыбка означала флирт с ним.
– Не волнуйся, – сказала она ему. – Ты не мой типаж.
Он отвернулся от нее. – Ты тоже.
"Ничего такого", – сказал тепло в ее сознании Джаред, все еще веселясь. – "Просто застрял в лифте с такой жуткой азиатской девчонкой, одарившей меня смертельным взглядом".
Все ее тело содрогнулось от ужаса. Она взглянула на него, ее взор затуманился паникой. Когда двери лифта открылись, она оттолкнулась от стены, потому что это было невозможно, потому что она вышла из библиотеки и идет домой и никогда больше не посмотрит на этого парня, сделает все что может, чтобы это не случилось.
Он вытянул руку и хлопнул по кнопке. Двери закрылись, и он ударил другой рукой по стене лифта рядом с ее головой. Грохот отдался в ее ушах. Он оказался рядом с ней, так близко наклонившись, что она глядела прямо в холодные глаза. “Кэми.”
Кэми не тряслась. Мир трясся, мир дрожал в стороне и распадался на куски. Больше ничто не имело смысла.
– Джаред? – прошептала она. Голос ее изменился, как и все остальное, казалось, ей не принадлежало. Она подняла руку к его лицу, заметив, что ее пальцы дрожат в пространстве между ними.
Джаред схватил ее за запястье.
Они стояли абсолютно неподвижно мгновение, глядя друг на друга. Кэми не решалась двинуться. Она чувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Он был настоящим. Он был здесь и она испугалась.
Он отпустил ее и отступил назад.
Они снова оказались по разные стороны лифта, как и раньше, только теперь он наблюдал за ней. Холодный свет поглотил его глаза: они были светлыми и ужасными, таких глаз можно испугаться, увидев в темноте, когда идешь домой один. Его чувства ударили ее, не так, как кто-то потянулся, а так будто кто-то что-то бросил в нее. Никогда еще она не испытывала ничего подобного в своей жизни. Все как будто было охвачено бурей, в которой нельзя было найти затишья. Кэми была ослеплена яростью и паникой Джареда и, прежде всего, его черным ужасом.
Связь между ними стала натиском. Кэми могла не просто сказать, что Джаред думал, она это чувствовала. Она не могла убежать, не могла оторвать себя от него. Она попыталась представить стены в своей голове, щиты, за которыми она могла бы спрятаться, чувствуя себя одновременно и потерянной, и выставленной на показ.
– Прекрати, – сказала она, срывающимся голосом.
– Ты прекрати, – прошептал он в ответ.
Они казались испуганными детьми и незнакомцами, которые ненавидели друг друга. Кэми не могла сказать, кто больше боялся.
Двери лифта снова открылись с веселым скрипом. Свет библиотеки проник в их напряженную сцену. Кэми могла видеть Дороти за регистрационным столом в своем пушистом розовом кардигане, косящуюся в их сторону. Она видела, как небольшая пульсация прошла через тело Джареда, как толчок, проходящий через диких животных перед тем, как они убегают. На мгновение она подумала, что он просто свалит.
Она ошибалась.
Сначала он сделал один шаг, сокращая расстояние между ними. Она оказалась в ловушке между стеной и ним, глядя на странный блеск в его глазах.
– Держись от меня подальше, – прошипел он ей в ухо. Затем он вышел из лифта и с такой силой, что он качнулся.
Кэми вышла мгновение спустя, моргая на свету. Она шла неуверенно.
– С тобой все в порядке? – спросила Дороти, ведя Кэми вокруг стола и сажая в свое кресло. – Линбёрн донимал тебя? Он принес с собой письмо от Нэнси Доллард, заявив, что ему нужна куча книг, чтобы быть на должной высоте в школе, и поторопиться с членством библиотеки. Знаю, я не должна была допускать Линбёрна. Хотела бы я, чтобы они никогда не возвращались. Они не меняются, и я не верю в их законы, и их ложь.
– Их законы? – спросила Кэми ошеломленно. Она понимала, что должна была вытаскивать эту информацию из Дороти, но ее мозг был как разбитое зеркало, острые осколки, и стал совершенно бесполезным.
– Бабушка и дедушка этого парня издали закон, что никто не будет обижать людей Дола.
– Разве это плохо? – Кэми подумала, может этот разговор галлюцинация в состоянии шока.
– Разве тебе не интересно, кто обижал их раньше? – Дороти похлопала Кэми по спине с сильной рукой. – Скажи мне, с тобой все в порядке.
– Я в порядке, – сказала Кэми.
Она сразу же доказала, что лжет, положив голову на холодный пластик стола.
У нее два варианта. Или нервный срыв перед библиотекарем или взять себя в руки. Через мгновение она села и сказала Дороти, что все нормально, она просто была поражена, она в порядке, чтобы идти домой в одиночестве. Она вышла из библиотеки.
Кэми пришло на ум, что она, должно быть, оставила Дороти с впечатлением, что Джаред набросился на нее в лифте. Если и так, то он это заслужил. Она сложила руки, защищая себя от резкого ночного ветра. Она решила подумать о ситуации с практической точки зрения, иначе совершенно запутается.
Она все еще спотыкалась в ночи, пересекая поля семьи Хоуп, замерзнув больше, чем должна была бы, и полностью потерялась в знакомом месте. Сейчас ее сознание было вражеской территорией, по которой бродил незнакомец. Она чувствовала себя одновременно и захваченной, и брошенной. Она должна была прекратить желать этого и мечтать об этом годы назад. Должна была.
Несправедливо, что он реален сейчас. Она так разозлилась, ей хотелось убить его. Она чувствовала, как он убил Джареда, которого она знала, сумасшествие, но это так. Она должна была остановить безумие: она должна вернуться домой и привести мысли в порядок, взять себя в руки. Она продолжала представлять эти стены, чтобы защитить себя от него и держать его подальше.
Она подумает над этим утром. Она должна все уладить.
Поднявшийся ветер принес внезапный крик, деревья размахивали когтистыми пальцами на фоне ночного неба. Через поля Дом Ауример светился, будто призрак в темноте. Кэми различила черный силуэт, стоящий на ее пути. Ее сердце билось в бешеном ритме в груди, пока она не поняла, что это просто колодец.
Она смотрела прямо перед собой, ветер шумел в ушах. Должно быть какое-то шестое чувство, привитое годами Ржавым. У нее не было другого объяснения, почему она вдруг увернулась, но чтобы не заставило ее это сделать, это спасло ей жизнь.
Удар попал по голове, а не спине. Кэми пошатнулась, перед глазами мерцающая чернота, но она была еще в сознании, когда ее толкнули между лопаток. Паника прояснила голову на мгновение, пока она была в воздухе, а болезненное чувство падения скрутило живот. Затем она упала в воду на дно колодца.
"Кэми!" – прокричал Джаред у неё в голове.
Кэми ушла под воду, всплыла, и снова опустилась. Она протянула руку и погрузила пальцы в щели между камнями. Промежутки были крошечными, а камни скользкими, но так или иначе она вцепилась. Вспышки жара кончиков пальцев говорили ей, что она содрала кожу, но боль помогла ей оставаться в сознании.
Голова ее болела, но она не могла потерять сознание. Она чувствовала, как ее пальцы соскальзывают и не знала, были ли эти камни такими гладкими или ее хватка ослабевала. Кэми была в воде, даже не осознавая, что она скользнула, пока ледяная вода коснулась ее губ и наполнила ее рот горечью.
Кэми пыталась ухватиться, но руки не находили ничего, кроме мокрого камня. Она не знала, смогла ли ухватиться за поручень, если она нашла его. Она теряла все, все было уничтожено, паника, и ярость, и Джаред. Она ничего не осознавала, но ледяная вода и тяжесть ее собственного тела тащили ее вниз, когда чернота заполнила ее сознание, и она погрузилась.
* * *
«Кэми. Кэми».
– Кэми!
Кэми откашлялась, разбрызгивая воду из колодца по спине Джареда. Вкус затхлой воды и желчи стоял во рту, а легкие жгло от боли.
– О, слава Богу, – сказал Джаред. – Я не мог сообразить, как одновременно бить и держать тебя.
– Бить меня? – прохрипела Кэми. – Я уже по горло сыта твоим жестоким обращением, а мы только встретились! Ты производишь ужасное первое впечатление.
Она закашлялась, и теперь ее горло стало сухим. Отдаленно она осознавала, что все еще находится по шею в воде. Кэми чувствовала себя, по большей части, оцепенелой, словно часть ее сознания парила почти на полпути к верху колодца. Кэми подумала, что, возможно, это было к лучшему, потому что все ощущения в теле, голове и легких, наряду с холодом, пробирающим до костей, были такими ужасными.
Джаред, вот что еще она ощущала. Он прижимал ее к стене второй раз за сегодняшний день, но на этот раз это удерживало ее от утопления и Кэми подумала, что может промолчать.
– Джаред? – сказала она, слабо разыскивая информацию, несмотря на то, что сознание было достаточно оцепенелым. Она подняла руки и обвила ими его шею.
– Чего? – сказал Джаред.
– Что ты здесь делаешь?
– Ну, – сказал Джаред напряженно. – Я правда сам не очень все это понимаю, но я был в этом лифте…
– Это я помню, – сказала Кэми. – Честно, Джаред, по проблеме за раз. Что ты делаешь со мной в колодце? Это реально плохой план спасения!
– Ты потеряла сознание и погрузилась под воду! – указал Джаред, – У меня не было времени.
– Но теперь мы оба в ловушке! Теперь мы оба погибнем!
– Нет, мы не в ловушке, – сказал Джаред. – Я позвонил в полицию, пока бежал к колодцу. Уверен, что они скоро будут здесь.
– Они сказали, что едут? – с подозрением спросила Кэми, – Или ты проорал "Кэми в колодце", а затем и сам сюда нырнул, таким образом, обрывая связь и вызывая у полиции уверенность, что это дети так тупо шутят?
Джаред замолчал. Он быстро дышал, и мечтательная часть Кэми заметила, как сильно поднимается и опускается его грудь. Она не была уверена, чем это было вызвано, – быстрым бегом, потому что ему пришлось нырнуть, чтобы схватить ее, или паникой.
– План Б, – сказал Джаред, – У тебя есть очень смышленая колли, которая могла бы с помощью системы лая сообщить твоим родителям, что маленькая Кэми находится в колодце?
Кэми закрыла глаза и прижалась щекой к мокрому плечу Джареда.
– Мы умрем, – и тут ее осенило. – А где твоя рубашка?
– Позволь мне объяснить, – сказал Джаред. – Я только лег, как разумный человек, когда ты решила броситься в колодец, как сумасшедшая. И тогда это был вопрос, не терпящий отлагательства, чтобы добраться до тебя. Тебе повезло, что я споткнулся о свои джинсы на пути к двери.
– Ты бросаешь джинсы на полу? – спросила Кэми в ужасе. – Ты в довершение еще и неряшливый? Этот день становится все хуже.
Джареду нечего было на это сказать. Возможно, ему было стыдно за свои неряшливые привычки, – смутно подумала она. Ледяная вода становилась теплее.
– Кэми, продолжай говорить!
От крика Джареда заболела голова, на что он не обращал никакого внимания.
– Ты такой грубый, – изумилась Кэми. – Ты носишь кожаную куртку и ты просто такой грубый!
– Продолжай говорить, – приказал Джаред. – Оставайся в сознании.
– Если ты был в постели, то что случилось с твоей пижамой?
– У меня нет пижамы.
– Это так печально, – сказала Кэми, – Знаешь, у парней тоже может быть пижама. У Томо и Тена много комплектов. Красная с паровозиками у Томо любимая, – казалось, что ее голос уплывает от нее, наверх, вместе со значительной частью ее сознания.
В данный момент то, что Джаред был настоящим, не было так плохо. Он крепко держал ее и она была уверена, что он не позволит ей утонуть. Помогало и то, что она не могла его видеть. Кэми не могла вспомнить, почему не видит его, пока до нее не дошло, что она закрыла глаза. Даже когда она с трудом открыла их, все, что она видела, – его ключица, казавшаяся призрачно-серой в тусклом свете колодца.
Она сдалась и прислонилась лбом к плечу Джареда. Она заметила, что он дрожит, но даже дрожащий и мокрый, он был теплее нее.
Ее пальцы разжались с шеи Джареда и опустились на его надежно поддерживающие руки. Она не думала, что может и дальше держаться за него. Но с этим все было в порядке, он бы не дал ей утонуть.
– Джаред?
– Да?
Кэми закрыла глаза. – Привет, Джаред.
– Привет, Кэми, – сказал Джаред. Его голос был нежен. Все погрузилось в тишину и во мрак, а он был все еще здесь.
Кэми стало жаль, когда полиция спасла их, и ее вернули обратно к сознанию и агонии. Ее мама была здесь: кто-то позвонил ей и она, должно быть, рано закрыла ресторан. По каким-то причинам, это обеспокоило Кэми больше, чем что-либо другое, словно это было подтверждением серьезности ситуации. Ее родители обычно не бросали все дела ради нее, Кэми должна была быть самостоятельной.
Кэми свернулась калачиком на носилках, все ее тело содрогалось, зубы сильно стучали и с каждым ударом голова начинала болеть все хуже и хуже.
– Кто-то столкнул меня в колодец, – сказала она матери.
– Ты видела, кто это сделал, милая? – спросила мама, которой было, правило, не до нежностей.
Сержант Кенн задавал тот же вопрос Джареду, только не называл его при этом "милый". Вообще-то, это выглядело так, будто Джаред ему совершенно не нравился.
– Если тебя здесь не было, как ты узнал, что кто-то ее толкнул? – спросил сержант Кенн.
– Ну…, – сказал Джаред.
– И что ты делал, бегая по незнакомому городу ночью?
– Я бегал трусцой? – предложил Джаред.
– Без рубашки и обуви?
– Мм, – произнес Джаред.
Такая несправедливость заставила Кэми сесть, хотя мама и пыталась заставить ее лечь обратно. Скорая помощь выбрала именно этот момент, чтобы погрузить ее в машину, говоря о том, что ее отвезут в больницу в Серенстере.
