Текст книги "Слуга Земли"
Автор книги: Сара Хоули
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
– Они дали ей надежду, – мягко ответила она.
Надежда в конце концов не принесла ей многого. Но, может, Аня была права. Мне было трудно верить в лучшее будущее без доказательств, но моя мать всегда была полна мечтаний. Когда она не мечтала о Мистее, она мечтала о любви и браке, который сделает ее счастливой. Она почти обрела это однажды.
Колокола начали звонить в башне храма, их мелодичный быстрый ритм звучал только раз в шесть лет.
Аня встревоженно встретилась со мной взглядом.
– Время пришло.
Глава 2
Сотни женщин из деревень всей северной Энтерры собрались во дворе храма. Большинство выглядели одновременно испуганными и восторженными. Мы с Аней присоединились к толпе, и вскоре нас так плотно зажали, что двигаться стало невозможно.
Фейские ритуалы северной Энтерры были знамениты как среди истинных верующих, так и среди тех, кто считал нас суеверными чудаками. Это была одна из самых древних традиций старой страны на краю света. Энтерру окружали океаны с трех сторон, а горы на западе простирались своими скалистыми «пальцами» через северные дикие земли. Этот неукротимый север, полный гор, лесов и солеными ветрами обдуваемых побережий, принадлежал исключительно фейри.
Энтерра была не единственной страной, где рассказывали истории о фейри, эльфах или как их называли в других местах. Они жили в диких местах: в глубоких лесах, под горами, на островах среди бурных морей. Но они были столь же неуловимыми, сколь загадочными, редко вступая в контакт с людьми. На юге люди в основном отказались от веры, но Тамблдаун и другие деревушки, расположенные близ границы, оставались последними человеческими аванпостами Энтерры. Мы видели огоньки, передавали легенды; мы верили там, где другие могли не верить.
– Это мое первое зимнее солнцестояние, – прошептала женщина рядом со мной своей спутнице.
– Второе, – сдержанно ответила та. – Надеюсь, в этот раз меня выберут.
Я тоже надеялась, что выберут ее, если это означало, что Аня и я останемся в безопасности.
Колокола смолкли, и наш старейшина медленно поднялся по ступеням храма. Годы брали свое, но старейшина Холман оставался самым влиятельным человеком в Тамблдауне – священником и мэром в одном лице, хранителем древней веры и распорядителем казны деревни. Он взял факел из рук помощника и зажег тисовые бревна в медном жертвеннике.
– Добро пожаловать, верующие, – сказал старейшина Холман, почтительно склоняя свою седую голову, пока языки пламени взмывали вверх. – Сегодня священный день.
Вокруг двора семьи теснились между колоннами, наблюдая с тревогой. Некоторые держали руки у губ, беззвучно произнося молитвы – хотя, о чем именно они молились, кто знает.
Старейшина Холман начал читать традиционные слова, рассказывая историю. Когда люди и фейри впервые встретились у края этого болота более тысячи лет назад, они смотрели друг на друга с недоверием. Спустя много лет они пришли к миру, а затем и к смешанному обществу. В конце концов, их царства снова разделились, но обе стороны решили заключить соглашение, чтобы связать два вида и обеспечить вечный мир. Каждые шесть лет, в самую длинную ночь зимы, четыре женщины отправлялись на болото. Блуждающие огоньки освещали их путь, а женщины становились гражданками Мистея, обширного подземного царства фейри. Некоторые даже выходили замуж за принцев, рожали их детей и проводили остаток своих дней в вечном блаженстве. Взамен бессмертные фейри оберегали нашу страну, обеспечивая наш достаток и мир своей магией.
– Быть избранной – великая честь, – торжественно сказал старейшина Холман. – И, хотя выбор может показаться случайным, уверяю вас, фейри направляют мою руку издалека. Они будут восхищаться каждой из вас.
Скорее его руку направляют дрожь старости, подумала я с цинизмом. Дело было не в том, что я не верила в фейри; я просто не верила, что они заботятся о нас. Как можно было с серьезным лицом говорить, что они приносят процветание людским землям, когда так многие из нас бедствуют? Люди на юге жили богаче, и там фейри считались незначительной легендой.
Рядом со мной Аня стояла, сложив руки на груди. Она выглядела… не совсем испуганной, и намек на восторг в ее выражении заставлял меня нервничать.
– Мы взываем к благородным фейри за помощью, – сказал старейшина, пока один из его помощников выносил большую медную чашу. Листки бумаги трепетали внутри, словно ветер готовился унести их прочь. – Направьте мою руку, чтобы я сделал выбор. Помогите нам найти женщин, которые принесут вам величайшую радость.
Толпа затаила дыхание, когда он опустил руку в чашу. Он прищурился, глядя на бумагу.
– Нора Мартин.
Я не знала этого имени, а значит, она должна была быть из другой деревни. На краю толпы что-то зашевелилось, и вперед вытолкнули миловидную женщину с круглыми щеками. Она была в небесно-голубом платье с оранжевым поясом и сияла, словно это был лучший день в ее жизни. Настоящая верующая. На краю площади двое людей, вероятно ее родители, обняли друг друга, заливаясь слезами. Нора подбежала к ним, обняла каждого по очереди, а затем поднялась по ступеням, чтобы встать рядом со старейшиной.
Я выдохнула через сжатые губы. Одна жертва выбрана. Еще три – и мы с Аней будем свободны. Тогда я смогу найти покупателя для кинжала и сообщить ей, что мы больше не будем зависеть от чьей-либо милости.
Старейшина выбрал новый листок.
– Фиона Кей.
– Это имя я знала. Отец Фионы был виноделом и зарабатывал больше, чем большинство в деревне, но имел вспыльчивый нрав, и все знали, что его терпение к незамужней взрослой дочери заканчивалось.
Фиона выглядела ошеломленной. Ее руки были сжаты в кулаки так крепко, что побелели костяшки, но она не протестовала, когда ее выбрали. Поднимаясь по ступеням, ее отец рухнул на колени, громко и страстно умоляя фейри позаботиться о его любимой дочери. О его любимой дочери, у которой, к слову, виднелся след заживающего синяка под глазом – фиолетовый оттенок глубже, чем просто усталость, подчеркивал ее скулы.
Таков путь некоторых мужчин. Их языки трепещут в подражании любви, пока кулаки причиняют боль. Я провела пальцами по очертаниям кинжала на бедре, размышляя, каково было бы жить в мире, где женщинам не нужно зависеть от тех, кого они боятся, ради безопасности.
Когда Фиона заняла место рядом с Норой, Аня схватила меня за руку и сжала. Я ответила тем же, надеясь – потому что молиться я больше не умела, – что следующие два имени будут незнакомыми.
Третьей женщиной выбрали Берту Холлингворт, тоже из деревни на юге. Ей едва исполнилось двадцать, на щеках выделялись острые грани голода, а платье было сшито из лоскутов. Она поднялась по ступеням с трудом, цепляясь за перила, но ее лицо сияло экстатическим счастьем.
Я прикусила язык. Они собираются отправить эту обессиленную от голода женщину в болото ночью? Они ожидают, что она пройдет по опасным, узким тропам, которые даже я, выросшая рядом с болотом, пересекала с крайней осторожностью? Даже если мифы правдивы, каковы ее шансы действительно найти огоньки и следовать за ними к безопасности, не говоря уже о том, чтобы выйти замуж за какого-то невероятно богатого и красивого принца-фейри?
Скорее всего, через несколько лет я буду собирать ее кости.
Я заставила себя глубоко вдохнуть.
– Почти все, – прошептала я. – Еще одно имя, и этот фарс закончится на следующие шесть лет.
Старейшина развернул последний клочок бумаги.
– Аня Хэйес.
Все звуки стихли, а по краям моего зрения пополз мрак.
Затем в ушах раздался гулкий рёв, море хриплых криков нарастало, поглощая меня. В голове открылась бездна, и я начала падать.
– Нет, – прошептала я.
Аня прижала руки ко рту.
– Это я, – сказала она сквозь пальцы, ее глаза широко раскрылись. – Они выбрали меня.
Женщины вокруг зашептались.
– Такая удачливая, – сказала одна, и я захотела плюнуть.
– Они не могут, – мой голос звучал словно издалека. – Они не могут.
Один из помощников старейшины пробился сквозь толпу, чтобы подойти к Ане. Он протянул руку к ее руке, и я немедленно оттолкнула его.
– Нет, – сказала я, чувствуя, как пульс грохочет в висках, а в животе кипит ужас. – Вы не можете забрать ее.
– Кенна! – Аня выглядела ошеломленной.
– Вы не можете, – повторила я, оскалив зубы на помощника. – Это ошибка.
– Фейри не совершают ошибок, – ответил он. Парень едва вышел из подросткового возраста, на его подбородке едва пробивался пушок. – Они направили руку старейшины.
– Нет! – Мой крик отразился от каменных стен храма. Позади раздался возмущенный ропот – люди вытягивали шеи, чтобы увидеть источник шума.
Пальцы Ани скользнули в мои, теплые и знакомые.
– Кенна, – мягко сказала она. – Все в порядке.
– Нет, – ответила я, чувствуя, как перед глазами все расплывается. – Они не могут забрать тебя. Я… я нашла кое-что в болоте, я должна была рассказать тебе раньше. Как только я это продам, тебе не нужно будет выходить замуж или что-то подобное. – Слеза скатилась по моей щеке. – Тебе не нужно уезжать.
– Но фейри выбрали меня, – ласково сказала она. В ее глазах блестели слезы, но в них была и тоска, которую я сразу узнала. Это было эхо того, как моя мать каждый раз смотрела на болото. – Я должна пойти, Кенна.
Я отказывалась это принять.
– Мы можем убежать, – сказала я ей. – Я приду за тобой до церемонии…
Она покачала головой, и на ее губах появилась легкая, печальная улыбка.
– Это выход, Кенна. И не только. Это… это благословение.
Слово ударило меня в грудь, как кулак. Благословение, которого моя мать так и не дождалась, умерев с этой мечтой, а теперь оно досталось Ане. И у нее было слишком много веры, чтобы поверить, что это закончится ее телом на дне болота.
Ее жизнь и дом сгорели дотла, напомнила я себе, глядя на все усиливающееся выражение уверенности на ее лице. Как и моя мать, потерявшая мужа и вместе с ним свои планы на любящую, стабильную жизнь – что-то должно было заполнить эту пустоту, и вот оно.
– Может быть, они позволят мне забрать тебя в Мистей, – пробормотала она. – Я спрошу, когда устроюсь там. Мы не будем врозь навсегда.
Я не знала, что сказать на это. Этого не случится, но как я могла отнять у нее эту крошечную надежду? Поэтому я просто кивнула, с трудом сдерживая подступившие слезы.
Аня глубоко вздохнула, затем повернулась к помощнику старейшины.
– Я готова.
Я смотрела, как она идет к ступеням храма, чувствуя одновременно оцепенение и мучительную боль, будто меня раздавил валун, лишив кровотока мои самые важные части. Аня была моей лучшей подругой столько, сколько я себя помню. Моей единственной подругой, на самом деле, сестрой по духу. Мы хранили секреты друг друга как сокровища, и если я никогда не умела мечтать за себя, то иногда могла делать это за нее.
Аня стояла в линии из четырех женщин, пока старейшина завершал церемонию. Ее глаза были влажными, но голова поднята высоко. Бледный зимний свет подчеркивал золотистый отблеск ее волос, а ветер разрумянил ее щеки. Она была достаточно красива, чтобы стать невестой принца-фейри, и, если кто-то и заслуживал счастливого конца, так это она.
Но это была не та мечта, в которую я могла поверить. Не после лет, когда я слышала, как моя мать молилась глухим и равнодушным ушам. Не после того, как вылавливала из болота утопленников.
Моя вера была горькой, моя надежда почти исчезла, но у меня всегда была упрямая решимость и больше знаний о болоте, чем у любого в Тамблдауне. Где-то в этом обширном, туманном пространстве должен был быть путь в Мистей – а если не в Мистэй, то тропа к далеким городам и новому началу. У меня был посох, чтобы проверять зыбкую землю, и кинжал, который можно было продать, чтобы купить новое будущее для нас обеих.
Аня могла не верить, что ей нужно спасение, – но я все равно собиралась это сделать.
Глава 3
Я стояла на краю толпы той ночью, с капюшоном, натянутым на голову. Небо окончательно заволокло тьмой, а воздух стал таким холодным, что ломило кости. Ветер приносил запах снега, и тропы болота становились еще опаснее, когда лед покрывал грязь.
Вся деревня и наши гости стояли рядами, обращенными к болотам, держа в поднятых руках зажженные факелы. Этот участок болота был далеко от моей хижины, но я знала его. Я видела, как другие девушки уходили навстречу своей судьбе отсюда, и в детстве пробовала множество троп, пытаясь найти ту, что вела к фейри.
Ни одна из них не вела.
Аня и три другие жертвы стояли на краю, облаченные в одинаковые полупрозрачные белые платья. Если они не утонут, то, скорее всего, замерзнут насмерть. Фиона тихо плакала, но лица Норы и Берты сияли от волнения. Аня просто смотрела вдаль, спокойная, с выражением, которое я могла лишь угадывать.
Я пыталась увидеть ее между церемонией отбора и сегодняшней жертвой, но ее держали в храме, и акколиты не пускали меня внутрь. Я вернулась домой, чтобы поесть и взять свой надежный посох, с которым можно было проверять почву, как только мы окажемся на опасной территории.
Возможно, раньше я не находила пути в Мистей, но он должен был существовать – иначе легенды не появились бы вовсе. Я собиралась провести группу настолько далеко, насколько знала путь, а дальше мы разберемся вместе, сколько бы времени это ни заняло.
Или утонем вместе, прошептал разум.
Я вспомнила кривой камень с именем моей матери и хижину с протекающей крышей, где я проводила свои одинокие дни. Если в этой жизни не с кем было ее разделить, то в чем смысл? А Аня была одним из лучших людей на свете. Лучше утонуть, пытаясь спасти ее, чем жить, зная, что могла помочь, но не сделала этого.
Старейшина Холман говорил, но я не слушала, слишком занятая тем, чтобы мысленно прокладывать и перепроверять маршрут. Я уже слышала эту речь. Эти женщины такие счастливые, что их выбрали фейри. Такие благородные, что добровольно жертвуют собой ради блага Энтерры. Неверующие в южных городах никогда не поймут, какой долг благодарности они должны северным женщинам, ведь только благодаря таким ритуалам мы обеспечиваем доброжелательность фейри к нашей стране.
Пульс гулко отдавался в горле и запястьях, и мне было тошно от предвкушения и страха. Блуждающие огоньки вдалеке, казалось, манили. Их движение всегда казалось раньше бесцельным – может, сегодня они станут вести нас более целенаправленно?
Колокола в деревне прозвонили вдалеке, и старейшина поднял руки.
– Живите счастливо, мои дети.
Толпа закричала.
А затем Аню и остальных начали подталкивать вперед мужчины с факелами. Пламя лизнуло рукав Фионы, когда она замешкалась, и она вскрикнула, поспешив вперед.
Эти факелы двигались вдоль границы болота всю ночь. Это был другой аспект ритуала, о котором знали немногие, потому что лишь немногие бродили по туманной темноте так, как я. В детстве я не понимала, зачем мужчины охраняли берег, но шесть лет назад я увидела, как они загнали плачущую женщину обратно в трясину, и все стало ясно. Вера не могла пережить доказательства своей ошибки – так что старейшина и его акколиты должны были убедиться, что никто не вернется назад.
Четыре женщины неуверенно шагнули в болото. Мои мышцы напряглись, сдерживая порыв немедленно следовать за ними, но пока они были в безопасности. Люди бросали медяки с пожеланиями целыми поколениями, и эти тропы были хорошо известны. Но как только они углубятся в настоящую темноту…
Их силуэты в белых платьях становились призрачными, удаляясь все дальше. Я подавила свой страх, сосредоточившись на одной мысли: защитить Аню.
Заиграла скрипка, и люди начали танцевать вокруг костров, выстроенных вдоль берега. Я выждала, пока старейшина отвернулся, чтобы поговорить с одним из верующих. Затем я протиснулась сквозь толпу и побежала.
Раздались крики удивления, и кто-то схватил меня за плащ, но я вырвалась. Вскоре мои сапоги заскользили по грязному мху, а затем я была уже слишком быстра и уверена на узкой тропе, чтобы меня могли догнать. Впрочем, никто и не пытался: это была священная ночь, и большинство боялись нарушить ритуал. Старейшина, без сомнения, превратит мое нарушение правил в проповедь, скорее всего, добавив вымышленные ужасы, которые со мной случатся. Но мне было все равно. Мы либо доберемся до Мистея, найдем дорогу из болота и начнем жизнь заново с вырученных денег… либо утонем вместе.
Тропа была знакомой под ногами, а отблески факелов освещали путь, хоть и тускло, словно угли. Свет уже почти угас, когда я догнала белые фигуры.
– Кенна! – ахнула Аня. Она смотрела на меня так, будто не могла поверить, что я настоящая, а затем бросилась обнимать. – Что ты здесь делаешь?
– Помогаю найти путь. – Я посмотрела на остальных женщин; все они дрожали и выглядели куда менее уверенными вдали от света и тепла собрания. – Никто из вас не знает этих троп. А я знаю, хотя бы частично. И у меня есть это, чтобы проверять землю. – Я подняла посох.
– Фейри поведут нас, – заявила Нора с осуждением в голосе, глядя на меня.
– Пусть ведут, – я окинула взглядом золотые огоньки, парившие вдали. – Но если не поведут…
– Они поведут, – отрезала Нора. – Тебе стоит вернуться. Тебе не место здесь.
Аня просто смотрела на меня. В темноте ее глаза казались пугающе пустыми.
– Я иду с вами, – только и сказала я.
Нора снова пробурчала что-то недовольное, но остальные, казалось, были рады. Аня крепко сжала мою руку.
– Я рада, что ты здесь, – тихо сказала она. – Я до сих пор не знаю, что обо всем этом думать, но с тобой мне будет легче.
Я снова обняла ее.
– Я никогда тебя не брошу. И даже не думай бросить меня.
Она слабо засмеялась, почти шепотом.
– Кенна Бесстрашная, – сказала она, повторяя имя, которое дала мне в детстве, когда мы играли в войну. – Давай найдем Мистей вместе.
Луна была нашим единственным спутником, пока мы углублялись в болото. Скрипка затихала вдали, сменяясь эхом смеха. Деревенские жители будут праздновать до полуночи, пировать и танцевать в честь солнцестояния.
Сначала Нора попыталась идти впереди, но, когда ее нога соскользнула с узкой кочки в лужу, она решила, что лучше пустить вперед человека с посохом. Вскоре девушки пошли за мной, как утята за матерью. Туман закручивался вокруг наших щиколоток, воздух был холодным и липким. Кто-то начал тихо плакать – скорее всего, Фиона, – но я не оборачивалась. Я знала только одно: Аня шла прямо за мной, и я готова была сделать все, чтобы мы выбрались отсюда живыми.
Я держала Аню за руку, пока вела их по тропе, которую выучила наизусть. Я выбрала этот путь, потому что он был самым прямым к центру болота – это казалось более логичным выбором, чем те тропы, что блуждали ближе к берегу. Было утешительно идти, держась за руки, но вскоре тропа стала слишком узкой, и мне пришлось ее отпустить.
– Осторожно, – предупредила я. – Здесь она всего в несколько футов шириной. Шагайте ровно туда, куда я.
Луна была достаточно яркой, чтобы я различала знакомые детали. Гнилое бревно. Густую кочку травы. Развилку, где тропа расходилась на две.
Я замерла, постукивая посохом по мягкой земле. До сих пор он не был нужен, так как эти тропы были мне знакомы, но мы приближались к пределам моего знания.
– Что случилось? – спросила Аня.
– Я не знаю, какой путь выбрать, – призналась я. – Мне никогда не удавалось найти дорогу на сушу, кроме той, по которой мы только что пришли.
– Может, останемся здесь, – предложила Фиона, вытирая слезы под синяком. – Мы можем вернуться, когда праздник закончится.
– Мы не можем вернуться, – возразила Нора, выглядя возмущенной. – Фейри выбрали нас.
Берта закусила губу; исхудавшая девушка впервые выглядела неуверенной, уставившись на блуждающие огоньки. Они двигались в нашу сторону? Трудно было сказать из-за сгущающегося тумана. Аня тоже выглядела обеспокоенной.
– Сегодня ночью вернуться не получится, – сказала я Фионе. – Даже после окончания праздника на границе будут стражи. – Я видела их впервые, будучи ребенком, слишком возбужденным, чтобы уснуть после гуляния. Я вернулась к болоту, чтобы увидеть фейри, но вместо этого увидела старейшину и его акколитов, совещавшихся при лунном свете. – И ты правда думаешь, что нас пустят обратно в Тамблдаун? Старейшина не сможет объяснить это. – Я покачала головой. – Если мы не найдем путь в Мистей, нам придется искать дорогу, которая выведет нас далеко от деревни.
Нора сузила глаза.
– Мы доберемся до Мистея, – сказала она. Затем взяла Берту за руку и сжала ее. – Мы не можем терять веру.
– Давайте следовать за огоньками, – сказала Аня. – Насколько это возможно.
Я никогда не была так близко к фейским огням. Они парили на уровне талии, напоминая пушинки одуванчика. Один из блуждающих огоньков впереди дрейфовал влево, затем за ним последовал другой.
Это было лучше, чем ничего.
– Левый путь.
Развилка следовала за развилкой. Каждый раз я выбирала тропу, которая была ближе к огонькам. Теперь они парили в тридцати футах от нас, словно наблюдая.
Наконец мы достигли предела моих знаний о маршрутах через болото. Я остановилась, обдумывая наши варианты, и провела пальцами по очертаниям кинжала на бедре, пытаясь обрести хоть немного спокойствия.
– Ай! – Клинок резко коснулся кожи, прорезав бинты и ткань брюк, словно они были из бумаги.
– Что случилось? – Аня схватила меня за руку.
– Ничего. Не волнуйся. – На моем пальце темнело пятно крови.
Земля под ногами засветилась тонкой голубовато-белой линией.
Я моргнула, не веря своим глазам. Это напоминало слизистый след, который оставляет улитка, но он светился в лунном свете. Линия тянулась назад, вдоль маршрута, по которому мы пришли.
Я посмотрела вперед, и мое сердце забилось быстрее. Светящаяся нить уходила вдаль, исчезая в туманной темноте. Это была тропа, и кинжал каким-то образом помог мне ее увидеть. Возможно, на другом конце этой серебристой линии нас ждал Мистей?
Я двинулась вперед, но свет начал угасать. Я снова схватилась за кинжал, на этот раз осторожно, через ткань брюк. Тропа вспыхнула, яркая, как звезды.
Фейская тропа. Фейский нож. Фейская магия.
Я повернулась, чтобы плащ скрыл мои действия от других девушек, и ослабила пояс, чтобы достать кинжал, привязанный к бедру.
– Что ты делаешь? – спросила Аня.
Кинжал лег в мою руку, словно старый друг. Мне даже показалось, что рукоять вибрировала, словно мурлыкая приветствие. Я поправила одежду и обернулась к Ане.
– Это нож, который я нашла сегодня. Я собиралась его продать, но не успела.
Она с изумлением смотрела на острый клинок в моей руке. Завитки на рукояти выглядели неземными в лунном свете, а темно-красный камень едва заметно светился.
– Это ты про него говорила раньше, – пробормотала она. – Про то, что у тебя есть что-то на продажу.
Наши взгляды встретились, и без слов стало ясно, что она тоже понимала: такой предмет стоил огромных денег, открывал бесконечные возможности для двух бедных девушек. Но вместо этого мы стояли здесь, посреди опасной ночи.
Я была рада, что не продала его утром. Аня все равно оказалась бы выбрана, но теперь хотя бы это могло защитить ее.
– Я думаю, его сделали фейри, – сказала я громче, чтобы остальные услышали. – Когда я касаюсь его, земля светится, показывая путь.
Девушки столпились вокруг, чтобы рассмотреть кинжал. Я держала его крепко, никому не доверяя. А если они уронят его в одно из болотных озер? Тогда мы останемся одни, с одними лишь блуждающими огоньками.
Когда я подняла взгляд, то заметила, что огоньки стали ярче, четче – и гораздо ближе. Один из них подлетел всего в десяти футах от нас, появившись справа. Но теперь это больше не выглядело как светящееся сферическое тело.
Это было бледное, высохшее существо с перепончатыми лапами и огромными красными глазами. Свет свисал с антенны на его голове, словно приманка.
Оно открыло пасть, обнажив зазубренные клыки.
По моему телу прокатилась волна ужаса. Я знала, как никогда не знала ничего прежде, что это существо хочет убить нас. Рукоять кинжала в моей руке задрожала с настоятельным предупреждением.
Другие твари приближались.
– Ты видишь их, правда? – резко спросила я у Ани, голос дрожал от страха. – Монстров?
Ее лоб нахмурился.
– О чем ты говоришь?
Она не могла их видеть, поняла я с болезненной ясностью. Точно так же, как кинжал показал мне тропу, теперь он раскрывал правду о том, что скрывается за светом.
– Коснись ножа, – приказала я, протягивая его.
Она потянулась к рукояти, но тут же отдернула руку с криком.
– Ай! – Тонкая линия крови появилась на ее ладони. – Зачем ты это сделала?
Острая металлическая шиповка убралась обратно в рукоять.
Очевидно, только мне было позволено держать этот кинжал, а значит, только я могла видеть приближающихся монстров. Ближайшее существо зашипело, высунув длинный черный язык между клыков.
Беги.
Слово отозвалось в моей голове, холодное и металлическое, но не было времени задумываться, откуда оно взялось.
– Все слушайте, – сказала я резко. – Мы должны бежать, как можно быстрее. Что бы ни случилось, держитесь подальше от огоньков и наступайте только туда, куда ступаю я.
– Но огоньки ведут нас к спасению, – возразила Нора.
– Нет, не ведут, – отрезала я. Они могли заманивать нас по правильной тропе, пока мы не отошли далеко от толпы Тамблдауна, но теперь у них были другие намерения. – Просто доверьтесь мне. Нам нужно бежать.
Ближайшее чудовище распахнуло пасть шире. Оно бросилось на нас справа, его перепончатые лапы легко скользили по грязной воде.
Я рванула вперед по неровной земле, надеясь, что голубовато-белый свет действительно указывает безопасный путь. Остальные девушки следовали за мной, крича и умоляя остановиться.
Воздух разорвал пронзительный крик.
Я обернулась. Хрупкая Берта отстала, и теперь чудовища облепили ее. Я слышала влажные рвущие звуки: это была не ткань, а плоть. Лунный свет высветил кровавые брызги, взлетевшие в воздух. Нора завизжала, прикрывая лицо от темных капель.
Мы бежали.
Звездная тропа вела через болото, закручиваясь в головокружительные петли. Мы мчались так безрассудно, что я удивлялась, как не соскользнула с тропы, но страх, казалось, придавал мне дополнительную ловкость. Аня бежала в нескольких футах позади, за ней – Фиона, но Нора отставала. Позади нее дрейфовал свет. Чудовища были не так быстры, как мы, но они могли скользить по более опасным участкам, не ограничиваясь узкой извилистой тропой. Они быстро сокращали расстояние.
Нора закричала, издав звериный, первобытный вопль. Когда я снова обернулась, я увидела испуганное лицо Ани, затем Фионы… и голову Норы, тяжело упавшую на землю, пока ее тело опускалось в когти монстра. Существо начало пожирать ее, зубы блеснули в лунном свете.
Смерть Норы могла дать нам немного времени. Я сбросила плащ и выбросила посох, чтобы увеличить скорость. Воздух вырывался из моих легких, когда я бежала быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Я слышала только собственное дыхание, следуя за предательской тропой. Туман становился гуще, но свет тропы пробивал его, и мои ноги продолжали находить твердую землю. Добравшись до очередного прямого участка, я обернулась, чтобы оценить, как близко чудовища.
Аня исчезла.
Не отстала, не барахталась в воде, не окруженная монстрами, не кричащая, а просто… исчезла.
Она была всего в нескольких футах позади в последний раз, когда я оглядывалась. Где она?
Я пошатнулась и едва не упала.
– Аня! – закричала я, голос сорвался. Она не могла исчезнуть. Не могла утонуть или быть пойманной этими существами. Она не могла…
Фиона врезалась в меня, чуть не повалив нас обеих.
– Беги! – закричала она, ее лицо перекосилось от паники. – Или они заберут нас тоже.
Мои глаза метались по болоту в поисках Ани. Туман поднимался, и я больше ничего не видела. Огоньки плавали в вохдухе, а монстры с обнаженными клыками бросались за нами.
– Что случилось? Где она? —
– Уже поздно. Беги!
Поздно. Нет, этого не могло быть. Не могло.
Но Ани больше не было, и, если бы она была жива, она была бы здесь. Она никогда бы не оставила меня, так же как я никогда бы не оставила ее.
Правда осела у меня в груди и в костях, настолько тяжелая и ужасная, что я не понимала, как мое тело может это выдержать.
– Пожалуйста, – прохрипела Фиона, слезы текли по ее щекам. – Я не хочу умирать.
Горе почти задушило меня, но я заставила себя двигаться дальше. Шаг за шагом. Каждый удар ноги о землю был слогом ее имени. Аня, Аня, Аня, повторялось в моем сознании, но я заставила это имя смениться другим ритмом: выжить, выжить, выжить. Я не могла остановиться. Не могла плакать. Не могла колебаться ни секунды, иначе монстры сзади разорвут меня.
Раздался крик, всплеск и мучительный вопль Фионы. Я заглушила звуки их трапезы. Они скоро закончат с ней, и тогда я останусь единственной.
Впереди. Я наконец увидела темную линию, похожую на деревья. Тропа сделала последний головокружительный поворот, а затем выпрямилась, ведя к твердой земле.
Я вот-вот должна была узнать, что ждет на другом конце болота.
Рыдая, я заставила свои ноющие ноги продолжать двигаться. Когда я вышла на последний отрезок пути, клыки вонзились в мою лодыжку, и я упала. Я ударила монстра сапогом, и он заскулил, но тут же вернулся, вцепившись зубами еще глубже.
Это был конец.
Я все еще сжимала кинжал в руке. Резким движением я вырвалась и перекатилась, чтобы встретить монстра лицом к лицу. Клинок блеснул, острый и смертельный, и я вдруг ощутила странную уверенность, что он хочет попробовать крови этого существа.
Чудовище замерло. Его красные глаза расширились, пасть раскрылась. Затем… оно отступило.
Я не стала раздумывать над своей удачей. Поднявшись на ноги, я рванула вперед, что есть сил, по последнему прямому участку пути.
Моя нога кровоточила. Легкие горели. Душа была разорвана на части. Перед глазами уже начинало темнеть.
Это не имело значения. Я не могла остановиться.
Когда я вырвалась из болота на травяной склон, ноги еще некоторое время несли меня вперед, пока я не добралась до леса и не осознала, что монстры остановились у самого края болота и теперь лишь смотрели вслед.
Я добралась до Мистея.
Я рухнула на слой сухих листьев, чувствуя, как силы покидают мое тело. Перед глазами почти полностью заволокло темнотой от усталости.
Перед тем как потерять сознание, я увидела две вещи, каждая из которых не имела никакого смысла.
Кинжал растаял и, словно жидкость, потек вверх по моей руке, пока не затвердел в виде спирали вокруг моего предплечья.
Затем прямо надо мной появилось лицо козла. Квадратные зрачки его желтых глаз расширились, почти полностью поглотив радужки.
– Ну что ж, – сказал козел хриплым, блеющим голосом. – Вот это неожиданно.
Глава 4
Я очнулась на твердой поверхности.
Резко села, напугав тех, кто был в комнате вместе со мной. Нет, не людей. Фейри. Они были высокими и неестественно худыми, с лунной бледностью кожи и радужными волосами. На них были длинные фиолетовые мантии, а их глаза – огромные, жидкие, совершенно черные, без зрачков и белков – с жутким любопытством уставились на меня.
