Текст книги "История шпионажа"

Автор книги: Санш Де Грамон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц)

В конце сессии сенатор Уелкер сказал: «Я знаю, что Вы талантливый химик. Но Вы пошли против своей страны, и, как я уже говорил, только время покажет, были ли Вы настоящим преступником, и, может быть, когда Вы умрете, а я уйду из сената, на жизнь Гарри Голда прольется новый луч света. Я знаю, что Вы понимаете, о чем я говорю, я знаю, что Вы понимаете, что я уважаю Ваше доверие. Вы просили меня не говорить об этом, и я заканчиваю свое выступление».

О чем Гарри Голд просил сенатора не говорить, уже никогда не будет известно. Сенатор Уелкер умер в конце 1957 года, унеся в могилу тайну Гарри Голда.

Итак, если мы считаем Джуди Коплон и Гарри Голда шпионами-любителями, то прежде чем рассказывать о профессионалах, нужно подробно рассмотреть организацию международного шпионажа и методы работы шпионов.

5. Столкновение: ЦРУ и КГБ

Щит: серебристый, с шестнадцатиконечной звездой. Герб: серебристый, с головой орла. Под щитом на золотом свитке надпись «Соединенные Штаты Америки», выполненная буквами красного цвета. Вокруг щита и над гербом надпись «Центральное разведывательное управление», буквы белого цвета. Все это помещено в круг синего цвета с золотой окантовкой. Орел – символ могущества, стрелки компаса обозначают скопление в одном месте информации со всего мира.

Поскольку геральдика – своеобразная азбука символов, то герб ЦРУ говорит о том, что эта организация должна существовать всегда. В прошлом разведывательные организации США создавались лишь в случае необходимости, а затем снова распускались. Аллен Даллес сделал ЦРУ тем, что оно есть сейчас, – постоянным органом. Он сделал так, что Управление кажется гораздо старше своих четырнадцати лет.

Признанным основателем ЦРУ был генерал-майор Уильям Дж. Донован, по прозвищу Дикий Бык. Этот человек, который совмещал в себе безрассудство и необычайное чувство предвидения, возглавлял во время Второй мировой войны Управление стратегических служб и в 1944 году предложил создать постоянно действующее разведывательное агентство. Говорят, что Донован получил свое прозвище во время Первой мировой войны, находясь во Франции. Однажды, для разминки, он заставил своих подчиненных бежать пять миль в полном обмундировании. Когда они начали ворчать, сказал, что он на десять лет старше и тоже бежит со всем обмундированием. Один из солдат ответил: «Но мы не такие дикие, как ты, Билл».

В 1940 году Донован посетил Великобританию, Балканы и Ближний Восток. Вернувшись из поездки, Донован предоставил президенту Рузвельту информацию, оказавшую влияние на политику США. Его заключения были следующими: Британия выстоит, Германия нападет на Суэц через Северную Африку, США должны готовиться к глобальной войне.

Донован подчеркнул необходимость создания службы, которая занималась бы разведкой и проведением тайных операций на территории противника. Рузвельт поручил ему создать подобную службу и сказал: «Вам придется начинать с нуля. У нас нет разведки». В июле 1941 года Донован возглавил Управление обработки информации, из которого в 1942 году образовалось две организации: Управление стратегических служб, которое возглавил он сам, – оно занималось разведкой и подготовкой диверсий; и Управление военной информации.

УСС оставило после себя дух романтики, за которым скрывается его истинная ценность. Возможно, как однажды было сказано, в этой организации собрались люди, которые под руководством Донована хотели реализовать свои мечты о славе. Придиры утверждали, что, если бы служащие УСС делали свое дело так же хорошо, как они рассказывают анекдоты, война закончилась бы гораздо скорее.

Посол Дэвид Брюс, сотрудник УСС, писал: «Его воображению не было предела. Идеи были его любимыми игрушками. Волнение просто преображало его. И горе тому офицеру, который не соглашался выполнять задание, если оно казалось ему смешным или необычным». Однажды один из офицеров УСС несколько недель проверял возможность использования летучих мышей для бомбардировки Токио. Генерала, которого поддерживал Рузвельт, удалось отговорить от дальнейших экспериментов в этой области только тогда, когда стало ясно, что летучие мыши могут не выдержать трансокеанского перелета.

Донован раздавал поручения по шпионажу так легко, как если бы просил кого-то сходить в магазин за углом. Вот как рассказывает о своем первом задании отставной полковник, служивший в УСС: «Дикий Билл вызвал меня к себе, обнял и сказал: „Вы что-нибудь знаете об Испании? Мы не знаем, что там происходит. Почему бы Вам не поехать туда, чтобы что-нибудь узнать?“ Однако моя миссия кончилась уже в Лиссабоне. Я должен был идти по улице Святой Анны, дойти до развилки и идти до нового здания. Я дошел до этого здания и вошел внутрь. Ко мне сразу подошли трое человек в форме, один из них спросил, что я делаю в этом здании. Мне сказали, что я попал в германское посольство. Я знал, что это здание не могло быть посольством Германии. Извинился и спокойно пошел к дверям, которые открылись передо мной. Я пошел обратно по той же дороге и подошел еще к одному зданию. Это было посольство США. Я рассказал о своем приключении дежурному, который сказал, что я стал первым человеком, благополучно вышедшим из штаба гестапо».

Не все операции УСС были не подготовлены, и на каждого «героя» приходилось по одному человеку, работавшему на территории противника, и по одному аналитику в Вашингтоне.

В конце 1944 года Донован написал докладную записку президенту Рузвельту:

«Я обдумал принципы организации нашей разведывательной службы после окончания войны.

Когда мы победим наших врагов, нам будет нужна информация, с помощью которой можно будет поддерживать мир.

Для этого требуются два условия:

1. Разведку должен контролировать президент.

2. Необходимо создать службу, которая будет сообщать всю информацию лично президенту».

5 апреля 1945 года, за неделю до своей смерти, Рузвельт ответил на это предложение:

«Отвечая на Ваш доклад от 18 ноября 1944 года, говоривший о перспективах создания централизованной разведывательной службы, я бы оценил объединение руководителей внешней разведки и служб внутренней безопасности в целях сохранения консенсуса мнений.

Мне кажется, что в эту организацию можно привлечь сотрудников Управления внешней экономики и Федеральной комиссии по связи. Они также могут внести свои идеи по созданию централизованной разведывательной службы».

Рузвельт не увидел осуществления этого проекта. А 25 сентября 1945 года президент Трумэн своим указом расформировал УСС, передав его полномочия Государственному департаменту и Министерству обороны. Он действовал под давлением ФБР, Госдепартамента и Комиссии по бюджету. Помимо этого, он сам был уверен, что шпионаж в мирное время недопустим.

Однако необходимость создания разведывательной службы была настолько очевидна, что уже в январе 1946 года указом Трумэна была создана Центральная разведывательная группа, предшественник ЦРУ. С этого момента Трумэн ежедневно получал отчеты о разведывательной деятельности. В своих мемуарах он писал: «Наконец создана служба, которая информирует президента об известных событиях и о том, что происходит».

Эта организация существовала более полутора лет, и ею руководили три разных директора: адмирал Сидни Соере, генерал Гойт Ванденберг, адмирал Роско Хилленкеттер. Именно генерал Ванденберг указал на большое количество информации, которая была практически общедоступна. Выступая перед Комиссией сената по вооруженным силам, он сказал: «Перед Второй мировой войной наша разведка оставила безо всякого внимания большинство источников, из которых можно было получить около 80 % необходимой информации. Я имею в виду книги, журналы, технические и научные обзоры, фотографии, коммерческие анализы, репортажи в газетах и на радио, а также сведения от людей, знакомых с международным положением.

Еще одним фактором, ослабившим наши позиции, стало отсутствие координации действий тех организаций, которые пытались что-то делать… Я говорю, в частности, о том, что нами не использовались очевидные источники».

В 1947 году Центральную разведывательную группу сменило Центральное разведывательное управление, ставшее более могущественным. Из протоколов заседаний, на которых утверждался проект создания этой организации, становится ясно, что никто не знал точно, что получится в итоге. Один из конгрессменов спросил: «Имеют ли какие-нибудь основания слухи о том, что это ЦРУ будет заниматься оперативными действиями?»

Аллен Даллес, выступая в сенате перед утверждением проекта, выделил несколько пунктов, которых он, став директором ЦРУ, придерживался не полностью.

1. Явно имея в виду быструю смену руководителей Центральной разведывательной группы, Даллес отмечал, что «работа в Управлении не должна быть началом продвижения по службе в вооруженных силах или правительстве. Руководитель должен выбираться из небольшой элитной группы людей, желающих работать анонимно».

Даллес, возглавив ЦРУ, осуществил первую часть своего заявления. Он был директором более восьми лет, создав организацию, профессионализм которой был беспрецедентен. Он сделал работу в разведке карьерой, а не просто переводом с одной должности на другую. Однако более сомнительно его желание работать анонимно. Хотя он должен был быть изолирован от прессы, статьи о нем появлялись постоянно. Его доброжелательное, веселое лицо стало столь же привычным в журналах, как и лица звезд кино. Он стал самым известным шпионом США после Пинкертона. Он поощрял легенды о себе как о скромном, мудром руководителе разведки такими фразами, как: «В меня никогда не стреляли и меня не пытались похитить».

2. Даллес утверждал, что «благодаря очарованию и загадке этой работы основной упор всегда делается на секретную разведку, то есть ту, которая выполняется тайно». Он отмечал, что около 80 % информации можно было получать из газет и радио, а также от «тысяч американских бизнесменов и людей, приехавших в США из-за границы, особенно от эмигрантов, которые так или иначе сохраняют связь с родиной».

Обзор деятельности ЦРУ за границей производит следующее впечатление: большинство агентов занимаются не сбором «белой» информации, а тайными операциями, которые сами они называют «волшебными». Использование американцев, проживающих за границей, может быть названо «серой» разведкой. Можно поспорить, что ЦРУ получило бы лучший результат от открытых, а не от тайных действий. Именно этой точки зрения придерживался один из героев книги Дж. Конрада «Секретный агент»: «Я бы сказал, что нельзя допускать существование тайных агентов, которые могут увеличить то зло, против которого они борются. Очевидно, что шпион будет обрабатывать свою информацию. Но в области политических и революционных действий, связанных с жестокостью, у профессионального шпиона есть возможность обрабатывать сами факты, распространяя зло соперничества на одних, а панику и ненависть на других. Но этот мир несовершенен…»

3. Даллес ставил в пример британские разведывательные службы. Он отмечал: «Британская система имеет долгую историю эффективной работы, которая строится на деятельности специально подготовленного персонала, служащего годами в этой сфере. В нашей стране есть только материал, из которого мы построим лучшую разведывательную службу мира. Но для выполнения этой задачи мы должны сделать так, чтобы эту службу уважали, чтобы она работала постоянно, а ее сотрудников награждали. Не обязательно иметь очень много сотрудников. Операции, проводимые этой службой, не должны быть ни слишком явными, ни слишком тайными».

Британская система, так восхваляемая Даллесом, всегда придерживалась принципа разделения собственно шпионажа и специальных операций; первым занимался МИ-6, а вторыми – Отдел специальных операций. Что касается «малочисленности» персонала, то предполагается, что на данный момент на ЦРУ работает больше людей, чем на Государственный департамент, который стал довольно небольшим ведомством по сравнению с быстро растущим сообществом разведчиков.

Трудно соотносятся с этими словами и действия заместителя директора ЦРУ Роберта Эмори, который, говорят, за три месяца до нападения на Кубу посетил костюмированный бал, одевшись как партизан Кастро.

ЦРУ, из-за холодной войны и энергии своего руководителя, отклонилось от принципов, высказанных Даллесом в 1947 году. До Даллеса единственным грехом ЦРУ были частые упущения.

Уже в 1948 году, меньше чем через год после основания агентства, прошло первое расследование провала в деятельности разведчиков. Адмирал Хилленкеттер выступал перед комиссией конгресса, объясняя, почему ЦРУ не предупредило о начинавшейся в Колумбии революции. Это тем более волновало сенаторов, что в тот момент в Колумбии находился Дин Ачесон, руководитель Госдепартамента, оказавшийся в самой пучине переворота. За время, которое ЦРУ руководил Хилленкеттер, с 1947 по 1950 Управление пропустило еще два крупных события: взрыв атомной бомбы Советским Союзом в 1949 году и начало войны в Корее. Но в Корее ЦРУ очень быстро стало активным. Была начата операция «Колокольчик», суть которой состояла в том, что тысячи корейских беженцев отправлялись за линию фронта с приказанием вернуться как можно быстрее. Те, кто приходил обратно, доставляли информацию о перемещениях противника. ЦРУ установило, что лучшими разведчиками были дети. Когда решался вопрос, должны ли войска союзников переходить 38-ую параллель, ЦРУ утверждало, что Китай не окажет значительного сопротивления.

Трумэн писал в своих мемуарах: «20 октября 1950 года мне доставили докладную записку из ЦРУ. В ней говорилось, что китайцы могут продвинуться по территории Кореи достаточно далеко, чтобы защитить электростанции на реке Ялуцзян». Китайские войска не остановились, перейдя эту реку, они окружили силы ООН под командованием генерала Макартура, сделав пустым обещанием его слова о том, что они будут «побеждены уже к Рождеству».

По общему признанию, первые годы существования разведуправления можно назвать годами колебаний. Неудача разведки Соединенных Штатов в Корее привела к тому, что в 1950 году руководителем ЦРУ был назначен генерал Уолтер Беделл Смит. Три года он управлял организацией так, как если бы в ней работали только новобранцы. Смит, бывший при Эйзенхауэре послом в Москве, сделал эти три года очень напряженными.

Один из его сотрудников вспоминал, что он «уволил всех, кто не подходил для подобной службы, всю группу Мартини, а также тех, кто остался после УСС». Часто цитируют его жалобу на сложность возложенной на него миссии: «Американцы хотят, чтобы мы были на ты с Богом и Сталиным… они хотят, чтобы мы могли сказать, что война начнется именно в 17.30 в следующий вторник».

Самое потрясающее высказывание генерала было не о внешней разведке, а о своей собственной организации. Когда во время выступления перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности его спросили, есть ли коммунисты в Государственном департаменте, Смит с характерной для него прямолинейностью ответил: «Я думаю, есть. Я полагаю, что коммунисты есть и в моей организации. В прошлом мы выявляли одного-двух, и в будущем, я думаю, будет такая же ситуация. Но это будет не в США, и это будут не американцы, а люди, недоступные для этого Комитета. Я, однако, не несу ответственности за внутреннюю безопасность США и не наделен какими-либо полномочиями в этой сфере».

Его спросили, знает ли он коммунистов. Генерал ответил: «Нет, но я хотел бы. Я делаю все возможное, чтобы выявить их, но уверен, что они есть в моей организации, раз вы о них спрашиваете. Полагаю, что это очень ловкие люди, если они смогли тем или иным способом проникнуть во все правительственные службы безопасности… Я раскрываю их деятельность на разных участках своей работы, но предпочел бы не говорить об этом на открытых слушаниях».

Генерал Смит был уверен, что ЦРУ нельзя назвать образцом службы безопасности, потому что в Управлении работало слишком много иностранных агентов. Самым выдающимся назначением, сделанным Смитом на посту директора ЦРУ, стало назначение Аллена Даллеса своим заместителем. После того как в 1953 году генерал ушел из ЦРУ, Даллес занял его пост, став первым гражданским лицом, возглавившим это агентство. За одиннадцать лет руководства Даллесу удалось повлиять на организацию, на страну и на первое десятилетие холодной войны.

Однажды он сказал: «В разведке есть что-то такое, что, кажется, навсегда остается в крови». Не многие люди могут похвастаться, что склонность к разведке у них развилась так же рано, как и у Аллена Уэлша Даллеса. Когда ему было восемь лет, он написал историю англо-бурской войны, в которой отмечал, что англичане умело пользовались услугами местных жителей для разведки территории. Юный Даллес писал: «В битве при Данди англичане оставили при отступлении много вещей, среди которых был и железный ящик с надписью „Секретно“. Буры открыли его и обнаружили карты, составленные за три года до начала войны, на которых были отмечены все действия по захвату земель буров. Англичане были достаточно хитры, нападая на датчан во время эпидемии оспы. Британия постоянно вторгается в маленькие страны… буры хотят мира, но Англии нужно золото, поэтому она и делает это, но она не осмеливается нападать на такие страны, как Китай или Россия. Я надеюсь, что буры выиграют войну, потому что они правы, а англичане нет».

Служба в правительстве была традицией в семье Даллесов до Аллена и его брата Джона Фостера. Их дедушка по линии матери, генерал Джон Уолтер Фостер, стал Государственным секретарем в 1893 году, за год до рождения Аллена. Дядя, Роберт Лэнсинг, был Государственным секретарем во время правления Вудро Вильсона. И Аллен, и Джон Фостер выбрали дипломатическую карьеру, предпочтя ее призванию своего отца – пресвитерианского проповедника.

В двадцать три года Аллен Даллес закончил Принстонский университет. Его первым дипломатическим поручением, выполненным под руководством дяди, Роберта Лэнсинга, стала работа в Вене. Эта же поездка носила и разведывательный характер. Благодаря своему знакомству с учителем австрийского императора Даллес стал ключевой фигурой в подготовке встречи в Берне, на которой обсуждалась судьба Австро-Венгрии после окончания войны.

Секретные переговоры между представителями президента Вильсона и династии Габсбургов были направлены на возможность поддержания монархии. Представитель Габсбургов выступал за то, что поддержать императора было в интересах США. Он говорил, что «между Веной и Вашингтоном должен быть золотой мост», не уточняя при этом, будет ли золото взято из короны императора или из Министерства финансов США. Когда его спросили, будет ли возможным голос Соединенных Штатов в вопросах управления страной, он ответил: «Мы не только позволим это, для нас будет удовольствием дать вам такую возможность». Только из-за английского скептицизма президент Вильсон не поддержал открыто императора, тот вскоре отрекся от престола. Эта встреча, хотя и была бесплодной, стала для Даллеса первым примером того, что реальная власть достигается борьбой за кулисами.

Во время подписания мирного договора в Версале Даллес был ассистентом Эллиса Дресселя, эксперта по германскому вопросу. Он работал с Дресселем в Германии, затем провел два года в Константинополе и вернулся в Вашингтон в качестве главы Восточного отдела Государственного департамента. В 1926 году Даллес получает степень доктора правоведения и увольняется из Госдепартамента, начав работать в юридической фирме «Салливан и Кромвель», доля в которой принадлежала его брату. У этой фирмы было несколько крупных клиентов в Германии, и впоследствии ходили слухи, что Даллес защищал интересы Германии во время Второй мировой войны.

Одним из примеров подобных слухов стала книга, авторами которой были Боб Эдвардс и Кеннет Дьюн. Они утверждали, что братья Даллесы были «агентами» немецкой фирмы Роберта Боша:

«У фирмы „Бош“ был филиал в США. Но с началом Второй мировой войны фирма оказалась в черном списке. Ее владельцы в Штутгарте немедленно отреагировали на сложившуюся ситуацию. Они заключили соглашение с известными шведскими банкирами братьями Валленберг, по которому их банк получал право контроля над американским филиалом фирмы с условием его возврата после окончания войны. Но для выполнения всех формальностей им был необходим подрядчик. Именно братья Даллесы стали теми, кто скрывал нацистскую собственность под шведским флагом. Они хорошо справлялись со своими обязанностями, но эта деятельность была обнаружена через несколько лет. В 1948 году проходило судебное разбирательство по этому делу. Нам, к сожалению, не удалось выяснить, каким было решение суда, но сам факт случившегося заставляет нас сомневаться в том, что Аллен Даллес может заботиться об интересах США больше, чем об интересах Германии».

В этой книге также говорилось, что Даллес был одним из директоров банков Шредера, занимавшихся финансированием нацистской партии.

Даллес участвовал в выборах в конгресс, но не добился успеха. Его секретная работа началась в 1942 году. Билл Донован назначил его руководителем УСС в Швейцарии. Роль Даллеса в годы войны довольно противоречива.

С одной стороны, он подготовил несколько акций, ускоривших окончание войны. Но в то же время его обвиняют в участии в сепаратных переговорах с Германией, проходивших тогда, когда Рузвельт и Черчилль клялись, что они примут только безоговорочную капитуляцию. Хотя многие люди, знающие подробности работы Даллеса, называют его «лучшим агентом военного времени», однако большая ее часть и поныне остается неизвестной общественности. Однако достоверно известно то, что у него были контакты в абвере, военной разведке Германии, благодаря которым контрразведчики США знали о действиях немецких шпионов.

Лучшую оценку деятельности Даллеса во время войны можно получить, сравнивая цитаты из его наградных листов и секретных документов, относящихся к его переговорам с Германией в 1943 году.

При вручении медали «За заслуги» Даллеса благодарили за

«…создание разведывательной сети, вовлекавшей сотни агентов, которые работали в Германии, Югославии, Чехословакии, Болгарии, Венгрии, Испании, Португалии, Северной Африке, Италии и Австрии. Он участвовал в организации движения Сопротивления во Франции и оказывал помощь партизанам Италии. Исключительная ценность его сообщений о перемещениях противника была оценена всеми службами Правительства США. Наиболее значительным успехом мистера Даллеса стали данные, переданные им в мае 1943 года, которые сообщали об испытаниях ракетного оружия в лаборатории в Пенемюнде; о наводнениях в Дании и Бельгии; об установке ракетного оружия у Па-де-Кале; о разрушениях, нанесенных ударами ВВС союзников по немецким, итальянским и балканским городам, сообщенные им уже через три дня после проведения операции. Благодаря своей дипломатичности и эффективной работе мистер Даллес смог увеличить авторитет США в глазах тех лидеров оккупированных стран, которые находятся в Швейцарии. Он выполнял свои задания в тяжелых условиях, находясь под постоянным наблюдением противника».

Секретные документы были обнародованы в книге Эдвардса и Дьюн. Это секретные доклады агентов СС о ходе переговоров Даллеса с немецкими эмиссарами. В одном из докладов Даллеса называют «мистер Бык», а представителя Германии, князя Максимилиана Гогенлоэ, – «герр Паульс». Переговоры проходили в Женеве. «Герр Паульс» был послан Гиммлером. Доклад говорит:

«Мистер Бык – самый влиятельный человек Белого дома в Европе, швейцарцы полагают, что у него есть прямая связь с президентом США, минуя Госдепартамент… Ему поручено изучать ситуацию в Европе, особенно в восточной ее части… Он высок, ему около 45 лет, обходителен.

Он (мистер Бык) сказал, что сыт по горло политиками, эмигрантами и евреями. По его мнению, в Европе необходимо установить мир, в котором заинтересованы все стороны. Не должно быть победителей и побежденных, то есть довольных и нет, ни одна нация не должна быть вынуждена идти на отчаянные эксперименты и героизм. Немецкое государство должно существовать как фактор порядка и прогресса; о разделении Австрии не может быть и речи.

Герр Паульс отметил, что ему кажется, что американцы вступили в войну только из-за желания избавиться от евреев, живущих в их стране. В ответ на это мистер Бык, во время разговора проявлявший антисемитские настроения, сказал, что в Америке все пока не так, и единственным вопросом оставалось желание самих евреев уезжать…

Затем мистер Бык обратился к теме национал-социализма и личности Адольфа Гитлера, однако отметил, что при всем его личном уважении к исторической роли фюрера общественное мнение США и Великобритании не готово признать Гитлера единственным руководителем Великой Германии. Люди не верят в возможность долговременного сотрудничества с ним.

Он в определенной степени согласился с тем, что политическое и промышленное устройство Европы должно основываться на больших территориях. Он также предполагает, что Германия будет лучшей гарантией порядка в Центральной и Восточной Европе. Он не отвергает национал-социализм в его основах так сильно, как прусский милитаризм».

В глазах немецкого агента Даллес был человеком, который в некоторых вопросах сочувствовал нацистам; он обещал, что Германия, проиграв войну, ничего не потеряет. Но это мнение может быть субъективным, так как агент тоже хотел получить награду от своих руководителей. Даллес, с другой стороны, играл в кошки-мышки, не делая никаких принципиальных предложений. Именно по этой причине данный документ не может быть свидетельством того, что Даллес «мягко» относился к нацизму; если этот документ легитимен, то он показывает только то, что Даллес обсуждал с нацистской Германией возможность капитуляции. Он не вел политических переговоров в Швейцарии, и президент Рузвельт неоднократно подчеркивал, что единственным приемлемым окончанием войны была безоговорочная капитуляция.

Одно из достижений Даллеса, после того как он стал директором ЦРУ, – превращение разведывательной работы из непопулярной в высокоуважаемую профессиональную карьеру. Человек, пришедший в здание ЦРУ в Вашингтоне, вполне мог бы увидеть над входом надпись: «Просьба сдать кинжалы». Обстановка напоминает любое офисное здание. Есть даже ящики для предложений. Служащий ЦРУ может сказать своему секретарю: «Боюсь, что сегодня Вам придется задержаться на работе». В кафе такая же плохая пища, те же тривиальные разговоры. Лишь несколько деталей говорят, что это не офис какой-либо корпорации. У входа стоит вооруженная охрана, которая записывает всех входящих в особый журнал. Посетителей везде сопровождают, лифты открываются специальными ключами.

Такая атмосфера возможна лишь там, где это вызвано требованиями безопасности. Номера ЦРУ есть в телефонной книге, но операторам разрешается принимать звонки только тогда, когда звонящий называет добавочный номер. Вас не соединят с человеком, которого вы назовете по имени. У всех служащих в ЦРУ есть легенда. Секретари и клерки говорят, что они работают на правительство. Офицеры рангом выше работают по легенде учителя или бизнесмена. Однако часто о легенде просто забывают, как это видно из надписи в журнале одного из выпускников университета Джорджа Вашингтона: «Бетти Джин Смит (имя вымышленное) работает в ЦРУ. Занимается экономическими исследованиями. Удачи, Бетти Джин».

Даже работающие за границей агенты иногда не пытаются скрыть своей принадлежности к ЦРУ. Тейер Вальдо, корреспондент газеты «Кроникл», говорил, что, когда он был на Кубе, узнал имена восьми агентов, работавших в посольстве. О них ему рассказали или другие журналисты, или работники посольства. Такая ситуация не была исключением. Журналисты, работавшие во всех крупных столицах мира, знали агентов ЦРУ. В Париже одного из них неоднократно заставали врасплох. Корреспонденты, увидев его в ресторане, могли крикнуть ему что-нибудь вроде: «Привет, Эд, все еще в ЦРУ?» или «Как успехи в тайных делах?». Сам агент бледнел, а его компаньон обычно озадаченно смотрел на него.

При Даллесе, как уже отмечалось выше, служба в разведке стала карьерой. В Управлении существует программа обучения младших офицеров, по которой отбираются лучшие студенты престижных колледжей. Им делают завуалированные предложения «Как Вы отнесетесь к работе на правительство?» за несколько месяцев до окончания учебы. Именно эти офицеры сейчас составляют основной костяк организации. Остальные служащие имеют гражданский статус, и он определяет несколько иные условия, связанные со спецификой Управления. Один из чиновников сказал автору этих строк: «Директор может уволить меня в любой момент, когда сочтет нужным». Гражданские служащие ЦРУ не имеют права опротестовывать свое увольнение. К тому же существует трехлетний испытательный срок, и только после него человек может рассчитывать на карьеру в ЦРУ.

Даллес насаждал в своей организации дух «близости»: поощрял браки между работниками и создание всевозможных клубов. ЦРУ взывает к чувству патриотизма своих новобранцев. В Управлении часто говорят: «Старик не будет держать того, кто пришел сюда из-за денег». Не многие офицеры уходят отсюда в сферу частного бизнеса. Хотя это довольно обычная практика среди секретарей, которые могут перейти на другую работу или жениться. Некоторые уходят, потому что им не нравится работать секретно, ибо их достижения не получают никакого признания. Другие – из-за нервных срывов или из-за несогласия с методами ЦРУ.

Несмотря на эти проблемы, в ЦРУ заявляют, что его сотрудники более квалифицированны, чем в любом другом государственном учреждении, не исключая и Госдепартамент. Здесь хвастаются тем, что в их рядах никогда не было предателя или утечки информации. Но в организации существует и проблема текучести кадров. Роджер Хилсман в книге «Стратегическая разведка и решительность нации» приводит слова одного офицера, выступавшего против вербовки профессоров университетов, потому что «они бесполезны, мне не нравится лесть, которую они слышали в университетах, мне не нравятся люди, посвятившие всю свою жизнь одной минуте битвы при Геттисбурге».

Условия работы в ЦРУ отчасти продиктованы и требованиями безопасности. Превалирует принцип разделения обязанностей. Члены рабочих групп, созданных по географическому принципу, не знают о работе других отделов. И только директор Центрального разведывательного управления имеет полную информацию о работе всего агентства. Даже трое его главных заместителей отвечают за определенные секторы. Генерал ВВС Чарльз Кейбел, заместитель директора с 1953 года, отвечал за разведывательные полеты У-2; Роберт Эмори, бывший профессор права, отвечает за разведывательную деятельность; Ричард Биссел занимался организацией нападения на Кубу, известного в Вашингтоне как «провал Биссела».