Текст книги "История шпионажа"

Автор книги: Санш Де Грамон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 36 страниц)

Участие Феймонвилля в ленд-лизе закончилось не из-за попытки завербовать его, о ней стало известно гораздо позже. В Государственный департамент поступали жалобы, что с ним было невозможно работать, и в 1942 году он был отозван без объяснений. Ему поручили должность, в которой не могло быть никаких противоречий: он возглавил тренировочный военный лагерь на юго-западе США.

Там Феймонвилль провел последние годы своей службы. Он лучше всех знал военный потенциал русских, но его любовь к ним погубила блестящую карьеру. Он вышел в отставку в 1948 году в возрасте шестидесяти лет и вернулся в Сан-Франциско.

Когда Юрий Расторов, офицер советской разведки, дезертировавший на Запад в 1954 году, выступал в конгрессе, он назвал имя Феймонвилля. Расторов подтвердил, что НКВД пытался завербовать Феймонвилля из-за его «необычного поведения», но он отверг все предложения.

В июле 1952 года перед военным судом в Форт-Миде предстал генерал-майор, получивший строгий выговор и отстраненный от полномочий на шесть месяцев. Это был первый со времен Гражданской войны офицер такого ранга, которого судил военный суд.

Генерал-майор Роберт В. Гроу был признан виновным по двум пунктам обвинения и невиновным по третьему пункту, который остался неразглашенным. Он был признан виновным в том, что вел записи о секретной военной информации в личном дневнике.

В результате блестящего шпионского заговора у генерала, два года бывшего военным атташе в Москве, украли его дневник. Его верность никогда не подвергалась сомнению. Он был ярым антикоммунистом, выступал за начало войны против Восточного блока.

Возможно, он считал себя блестящим военным теоретиком, чьи мысли необходимо сохранить для потомства. Годами он вел ежедневный дневник, что уже само по себе является сомнительной практикой для офицера, имеющего доступ к секретной информации. В военное время в американской армии вводится запрет на ведение дневников. После инцидента с Гроу военная разведка стала настаивать на запрете дневников до тех пор, пока будут сохраняться условия холодной войны.

Генерал Гроу был экспансивным человеком, блестящим командиром 6-й танковой дивизии, участвовавшей в боевых действиях в Европе во Второй мировой войне. После войны он служил в Иране, откуда в 1950 году был переведен в Москву в ранге военного атташе.

Вероятно, в Москве не было двух более разных военных атташе, чем Феймонвилль, любивший Россию и русских людей, и Гроу, убежденный в неизбежности войны с ними.

В июне 1951 года Гроу участвовал в сверхсекретной военной встрече во Франкфурте-на-Майне. Он возглавлял Комитет по использованию специального оружия. Сама конференция была посвящена изучению целей, стратегических объектов и уязвимых мест Советского Союза, о которых Гроу знал очень много.

Большинство членов конференции жили в отеле «Виктори гест-хауз». Двое служащих отеля получали плату от Восточной Германии, и им не составило труда сфотографировать дневник Гроу, который тот неосмотрительно забыл в своем номере. Когда он вернулся, его дневник лежал на том же месте, на котором он его оставил. Но двое служащих исчезли. В то время на их исчезновение не обратили внимания.

В январе 1952 года в Восточной Германии была издана книга «На пути к войне». Ее автор – майор английской армии Ричард Сквирз, бежавший в Восточную Германию в 1947 году. В шестой главе книги были отрывки из дневника Гроу, передававшие личные мысли генерала. Вскоре после этой публикации московская «Литературная газета» развернула пропагандистскую акцию, обвинив американских военных в подготовке к войне против Советского Союза. Это была блестяще спланированная акция, и литературные опыты Гроу быстро привели его к военному суду.

На страницах своего дневника генерал предстает прежде всего военным атташе, который почти каждый день проверяет строгость ограничений, налагаемых Советским Союзом на иностранных дипломатов. 1 декабря 1950 года он фотографировал мост через реку Великую, его задержала советская милиция, и ему пришлось отдать им пленку. Весной 1951 года его задержали при попытке попасть в один из районов Подмосковья, где находился военный лагерь.

Он выяснял расположение советских военных целей, военных частей, баз ПВО, промышленных предприятий и транспортных центров. Это была его работа, и он успешно выполнял ее. Для русских он был опасным шпионом. В его дневнике есть вся информация, которая интересовала его:

«16 апреля 1950 года. Музей Л. Толстого сегодня был закрыт, но это нас нисколько не волновало, потому что мы и не собирались идти туда. Я сфотографировал несколько автомобильных номеров военных машин и по дороге сюда видел несколько военных объектов.

23 мая 1950 года. Ростов – красивый город, расположен на северо-западном берегу Дона. Мост здесь – лучшая цель на юге России.

15 февраля 1950 года. Турнелл и я внимательно осмотрели промышленные объекты в северной части города.

12 января 1950 года. Целый день ходили с Турнеллом и Абелем по новым улицам в юго-восточной части города. Здесь нет военных объектов, но довольно интересный ландшафт.

28 января 1950 года. Встали в 10 часов, позавтракали, затем поехали на метро и вышли недалеко от академии имени Фрунзе. Там ничего нового, только в старой конюшне стоят лошади».

Гроу обменивался информацией с другими военными атташе, и на опубликованных страницах его дневника перечислены страны, чьи атташе также вынюхивали советские секреты. Он упоминал о тесных контактах с атташе Великобритании, Канады, Турции, Греции.

Некоторые выдержки из дневника говорят: «Заходил Поуп (сотрудник британского посольства[34]34
  Здесь и далее примечание автора.


[Закрыть]), мы долго обсуждали военную силу Советского Союза. Я получил доклад от полковника Гимонда и майора Буша об их поездке в Тбилиси; полезный документ, содержащий много информации».

Снова: «Заходил Поуп, он настаивает на том, что мы видели не все объекты. Совершенно верно, но мы нашли четыре объекта, которые не видел он». (Между военными атташе существовало соперничество, которое уравнивалось обменом информацией.) «Поуп сообщил нам о военных объектах, которые он видел в Ленинграде, он подтвердил наши наблюдения».

«Грек Сгордис также выступает за решительную войну. Он один из немногих европейцев, думающих так».

Поддержка Гроу «решительной войны» была самым опасным элементом в его дневнике, поскольку она давала русским возможность начать пропаганду. В преимуществах превентивной войны Гроу пытался заинтересовать Уолтера Беделла Смита, бывшего послом США, а затем ставшего директором ЦРУ.

В своем дневнике Гроу писал:

«Получил письмо от Джорджа Кинга, который показывал мои письма Смиту. Он заинтересован. Я настаиваю на подготовке к следующей войне, чего мы пока не начали делать. Он говорит, что Смит заинтересован, но я не вижу реальных дел. Он также говорит, что этот год может стать критическим».

Во время встречи во Франкфурте-на-Майне он записал в дневнике, что представил «твердую» линию, которую, как он надеется, поддержит Госдепартамент. Он писал:

«Встреча была посвящена общему обсуждению намерений Советского Союза. Фреер представил точку зрения Госдепартамента, который утверждает, что в этом году ничего не произойдет. Барбур думал, что наш доклад должен быть похож на прошлогодний, так как важных изменений не произошло. Я представил свой доклад, в котором рассказал о возможности начала боевых действий уже в этом году или до июля следующего года. Все было подтверждено фактами. Доклад сочли серьезным и заслуживающим обсуждения. Я допустил, что это было „вероятное“, но не обязательно „возможное“ развитие событий. Троун поддержал меня. Я думаю, что теперь Госдепартамент согласится, что нынешняя ситуация отличается от прошлогодней».

И добавляет:

«Я начал готовить оценку советских намерений, особенно в военной области, которую Барбур хочет получить уже к концу недели. Весь вечер печатал – как бы думал вслух. Пришел к такому выводу: они не могут позволить, чтобы баланс сил изменился в нашу пользу. Им нужна промышленность Европы, чтобы соперничать с нами или уничтожить нас – нелегкая задача».

Гроу также допустил грубейшую ошибку, записав в своем дневнике: «Мы должны бить ниже пояса. Эту войну нельзя вести по рыцарским правилам».

Чувства генерала к европейским союзникам были смешанными. 5 февраля 1951 года он писал, что «европейцы слишком робки, а английские бизнесмены боятся потерять Гонконг. Французы также нарушают свои обещания».

Размышлениям Гроу о войне и мире, а также информации, собранной им в России, посвящен не весь дневник. Он был неисправимым игроком, и в дневнике аккуратно записаны его проигрыши и выигрыши.

Он ворчал на посла, как это делают большинство дипломатов, но редко писал об этом. Он служил под руководством Алана Кирка, адмирала в отставке, и чувствовал, что посол несправедливо относится к нему. В дневнике Гроу писал, что его семье дали квартиру меньшей площади, чем остальным сотрудникам с такой же семьей (у Гроу была жена и двое детей). Он жаловался, что посол отчитывал его за мелкие оплошности. Запись 14 апреля 1951 года: «Кирки не могут вести себя естественно и быть в то же время лидерами миссии». Говоря о замечании, которое его жена сделала послу, он пишет: «Она так и сказала».

Содержание дневника, после того как он появился в Восточной Германии, никогда не обсуждалось в Вашингтоне. Власти пытались замять дело и судить Гроу так, чтобы об этом не узнала пресса. Несмотря на это, неосмотрительность генерала стала достоянием гласности.

Гроу стал жертвой собственной небрежности, и его нельзя было обвинить в потворстве русским. Таким образом, во всех случаях шпионажа, имевших место в армии США, мотивы людей, причастных к шпионажу, от рядового до генерала, не были политическими или идеологическими. Однако все же был один случай, когда идеологическая сторона оказалась довольно важной, и он показывает, что русские могут использовать даже самые причудливые слабости человека. Этот случай произошел с американским генералом, который согласился помогать русским, потому что он был патриотом Ирландии. Это произошло в 1932 году, генерал умер до того, когда его можно было судить, но тем не менее этот инцидент необходимо упомянуть, потому что он показывает, в какой мере руководителей можно использовать против их собственной страны.

О деле этого генерала, который помог русским в полной уверенности, что помогает ирландцам, впервые упомянул Уиттакер Чемберс. Генеральная прокуратура расследовала заявление, сделанное Чемберсом, и подтвердила его, однако не назвала имен основных участников. По словам Чемберса, генерал передал русским чертежи танка «Кристи», который в то время был лучшим по скорости и маневренности.

Чемберс пишет:

«Советская разведка установила, что офицер армии, имеющий доступ к секретным документам по танкам, сочувствует Ирландии. Он имел контакты с ИРА, которая в то время сражалась с Великобританией. Четвертый отдел ГРУ решил использовать этого офицера как источник информации. В Лондоне представители советской разведки встретились с представителями ИРА. Русские взяли на себя обязательство прислать к западному побережью Ирландии две подводные лодки с оружием для ИРА. В качестве оплаты представители ИРА предложили русским, чтобы американский офицер, которого я назову генерал О'Гордон, передавал русским агентам информацию о танке „Кристи“…

Генерал О'Гордон был представлен связному советской разведки. Генерал согласился взять на выходные секретные документы о танке. Он должен был передать их русскому агенту, которому предстояло переснять их на микропленку и вернуть генералу, чтобы он мог положить их на место рано утром в понедельник».

Чемберс добавил, что генерал сказал: «Я рад помочь ИРА, но я бы ничего не сделал для этих чертовых русских».

Он продолжал:

«Появилась одна помеха. Днем генералу позвонили со службы и попросили немедленно вернуть документы, которые кому-то понадобились. Генерал был смущен, потому что в тот момент у него не было этих документов. Их переснимали на микропленку, и он не знал, где они находятся».

Итог этой истории таков: русские получили чертежи танка, ИРА не получила обещанного оружия, а генерал, любивший ирландцев, умер от алкогольного отравления.

Методы русских различаются по сложности, но принцип всегда один – использовать известный недостаток человека. Если у офицера возникли проблемы с деньгами или женщинами, ему скорее всего предложат сотрудничество. Подобный случай произошел в Западном Берлине с сорокавосьмилетним полковником ВВС Патриком Хейсом. Хейс служил в специальном подразделении, обеспечивавшем защиту Западного Берлина от советского нападения. Необходимо отметить тот факт, что Хейс, высокопоставленный офицер разведки, не знал о девушках-«можно».

Двадцатичетырехлетняя Имгард Маргарет Шмидт училась в так называемой Школе гимнастики в Восточной Германии, находившейся у чехословацкой границы. В этой «школе» девушки в возрасте от девятнадцати до двадцати шести лет в течение трех месяцев проходят подготовку секретаря, переводчика, официантки или танцовщицы.

Мисс Шмидт, до того как ее отправили в Западный Берлин, готовилась стать секретарем. Высокую красивую брюнетку завербовали в Галле-Виттенбергском университете в Восточной Германии, где она изучала иностранные языки. Она согласилась работать на русских в обмен на смягчение условий для своего жениха, который находился в тюрьме из-за политических убеждений.

Приехав в Западный Берлин, она получила достаточно денег, чтобы войти в международное общество дипломатов, офицеров и высших слоев немецкого общества. Девушка модно одевалась, носила дорогие украшения, легко сходилась с людьми. В 1953 году на одной из вечеринок она познакомилась с Хейсом и вскоре стала его любовницей. Хейс, человек довольно легковерный, был уверен, что Имгард, которая была в два раза моложе его, встречается с ним только из-за его очарования.

Из чувства благодарности он устроил Имгард секретарем в свое разведывательное подразделение. Она работала в отделе военной разведки, занимавшемся наблюдением за советскими войсками с помощью всех возможных источников, включая восточногерманские. Имгард так открыто интересовалась документами, лежащими на столах других сотрудников, что ее через несколько месяцев уволили. Она крепко держалась за Хейса, который, вместо того чтобы провести расследование, нашел ей работу секретаря на базе ВВС в городе Темпльхоф.

В течение года она передавала советской разведке информацию о своей работе в разведывательном подразделении и на военно-воздушной базе, а также сведения об обязанностях Хейса и еще одного американца, служившего в разведывательном подразделении в Западном Берлине (с ним она тоже встречалась). Видя, что работа дается ей легко, она осмелела и встретилась с одним из жителей Темпльхофа и пыталась склонить его к сотрудничеству. Он доложил об этой встрече властям, и за Имгард установили наблюдение. Меньше чем через месяц ее арестовали при попытке покинуть Западный Берлин с секретными документами, похищенными с базы.

Шмидт была приговорена к пяти годам тюремного заключения, признав себя виновной в сборе и передаче данных американской разведки русским, работавшим в Восточном Берлине.

Вскоре после этого Хейс и его жена были отправлены домой, а 17 июня 1955 года он был разжалован и лишен пенсии на двенадцать лет. В ВВС объяснили это тем, что он «плохо рассуждал».

14. Германия: В эпицентре урагана

Агенты, перебежчики, подрывная деятельность – все это встречается в Германии, разделение которой на Западную и Восточную сделало эту страну полем боя секретной войны.

Путешественник, осматривающий соборы и замки Рейна, сегодня может совершить новую поездку, благодаря которой он узнает о послевоенном буме шпионажа в Германии. Яркий пример этого – Западный Берлин, ставший во многом троянским конем.

Самые яркие моменты этой поездки – участки наибольшего распространения разведывательных сетей в Западной и Восточной Германии, встречи с известными шпионами, находящимися в отставке. Турне может закончиться в Карлсруэ, промышленном центре недалеко от границы с Францией, в котором федеральный суд разбирает постоянно растущее количество дел о шпионаже с таким безразличием, какое можно встретить только в небольших нью-йоркских судах.

В Мюнхене нельзя не осмотреть безобидное с виду здание в пригороде Пуллах. За десятифутовой бетонной стеной скрывается штаб-квартира федеральной разведывательной службы БНД – так называется организация пяти тысяч человек, занимающихся шпионажем под руководством «серого генерала» Райнхарда Гелена.

В одном из современных зданий Франкфурта находится Департамент армии, за которым скрывается один из штабов ЦРУ в Западной Германии. В Мюнхене ЦРУ известно как Специальное подразделение, а в Штутгарте и Берлине оно называет себя просто американской миссией. Штаб-квартира ведомства по охране конституции, контрразведывательной службы Западной Германии, находится в Эренфельдс, пригороде Кельна.

В Кельне же, около темного здания на Зойльцбергер-штрассе, можно увидеть Отто Джона, бывшего руководителя ведомства по охране конституции. Отто Джон дезертировал в Восточную Германию в июле 1954 года и вернулся на Запад в декабре 1955 года. В 1956 году его судили за предательство и приговорили к четырем годам исправительных работ. В 1958 году освободили за хорошее поведение. Сейчас он пытается добиться пересмотра дела на основании новых свидетельств.

Приехав в Берлин, вы найдете обилие организаций, занимающихся секретной деятельностью. Западный Берлин сейчас называют «новым Танжером» – здесь можно легко купить секретную военную информацию, поддельный паспорт, пистолет, замаскированный под пачку сигарет, или микроскоп, спрятанный в авторучке. Также можно воспользоваться услугами агентов обеих сторон, а иногда и двух сразу. Западный Берлин, представленный как защита от коммунизма и аванпост холодной войны, на самом деле губка, впитывающая в себя элементы Востока и Запада. В последние месяцы поток агентов и информации сократился из-за усложнения обстановки. До постройки Восточной Германией своей «китайской стены» переход из одной зоны в другую был беспрепятственным из-за нерегулярного и неэффективного контроля. Уйти с Востока на Запад, от тюрьмы к свободному миру, было так же легко, как пройти по Нью-Йорку. Не было языковой проблемы, не было привыкания к новым условиям. Это было идеальное место для шпионов.

В самой безобидной деятельности были скрытые мотивы. Визит к родственникам, живущим в Восточной зоне, ежедневная поездка для тех, кто жил в одной зоне, а работал в другой, письмо из одной зоны в другую – все эти и им подобные действия могут нести и несли важную информацию.

Агенты ЦРУ, снабженные поддельными документами, отправлялись в Восточную зону через Бранденбургские ворота – это был первый этап путешествия, которое должно было закончиться на территории Советского Союза. Массы агентов приходили в Восточный Берлин, чтобы склонить к дезертирству врачей и других специалистов. До постройки стены Западный Берлин был «городом похищений», в котором восточногерманские агенты могли перетащить жертву через границу при полном безучастии прохожих, привыкших за долгие годы к таким необычным ситуациям.

В районе Восточного Берлина Лихтенберг есть здание, в котором располагалось Министерство финансов Третьего рейха, сейчас в нем находится то, что бывший Госсекретарь Кристиан Гертер назвал «местом самой большой концентрации шпионской активности мира» – Министерство государственной безопасности Восточной Германии. Неподалеку расположен госпиталь святого Антония, в здании которого работают 800 сотрудников советского КГБ. Штаб-квартира советского ГРУ, в которой 250 человек, находится в Вюнсдорфе, небольшом городке около Берлина. Кроме того, у ГРУ есть четыре филиала, в каждом из которых работают по меньшей мере 25 офицеров.

Восточная Германия кишит бюро специального шпионажа, такими как на Байерштрассе в Потсдаме, где к операциям на Западе готовятся около пятидесяти молодых людей и девушек. У них есть парк автомобилей западного производства, в основном «мерседесы» и «опели» с поддельными номерами, часть из которых дипломатические. На машинах стоят устройства, которые позволяют водителю менять номера во время движения, – устройства, необычные для серийных моделей.

Поехав к Дрездену, путешественник должен посетить Центральный институт ядерной физики, в котором заместителем директора является Клаус Фукс, освободившийся из английской тюрьмы.

По всей Восточной Германии можно найти отделения Министерства государственной безопасности и других секретных организаций, руководящих шпионажем против Запада, который также делает все возможное в этой области.

Такое скопление сил должно было принести результат. Именно из-за успехов восточногерманских шпионов Западная Германия считается самым слабым звеном в системе безопасности НАТО. Страны-участницы НАТО обмениваются военными и политическими секретами, которые время от времени попадают на Восток из-за шпионажа в Западной Германии. То что у каждого пятого немца, живущего в Западной Германии, есть родственники в восточной части, тысячи беженцев, которые также создают угрозу безопасности, политическая нестабильность Германии в течение последних двадцати лет, подорвавшая принцип верности, необходимость со стороны некоторых официальных лиц изменять свои политические взгляды в соответствии с новыми временами – все это сделало Западную Германию самой уязвимой для шпионажа по сравнению с другими европейскими странами Запада.

Обычным стал тот факт, что шпионы в Германии часто занимают высокие посты, поэтому два громких ареста в декабре 1961 года едва ли вызвали особое волнение. Тем не менее аресты говорят о следующем:

1. Советская разведка проникла в считающуюся неуязвимой организацию Гелена. Хайнц Фельфе работал в «советском» отделе организации Гелена, сопоставляя данные, полученные от агентов, работавших в социалистических странах. Он был высокопоставленным офицером в штаб-квартире Гелена в Мюнхене, и его арестовали 13 декабря по обвинению в предательстве. Сообщается, что Фельфе признал, что он начал работать в организации Гелена для русских по идеологическим причинам. Он сказал, что много лет был коммунистом.

2. Советская разведка проникла в органы управления НАТО. За два дня до ареста Фельфе был арестован полковник Карл Отто фон Хинкельди, кадровый офицер с 1937 года. У него были важные обязанности в НАТО и доступ ко всем его документам. Полковника арестовали по подозрению в передаче русским секретных документов.

Эти случаи не были первыми в череде разоблачений важных жителей Западной Германии, передававших секреты союзников Востоку. Возможно, самый шумный шпионский скандал в послевоенной Германии разразился осенью 1960 года. 28 октября в здании бундестага (немецкого парламента) сотрудники Службы защиты конституции арестовали известного депутата от социал-демократической партии Альфреда Френцеля. Френцель, уроженец Судетской области Чехословакии, аннексированной Германией в 1938 году и возвращенной Чехословакии в 1945 году, был депутатом от округа Аугсбург, в южной Баварии, с 1953 года. Благодаря партийной работе стал премьер-министром земли Бавария. В бундестаге он работал в двух ключевых подразделениях. Руководя Комиссией по реституции, которая занималась ущербом, причиненным войной, он был связан с беженцами и Восточной Германией. Также состоял в Комитете по обороне, членство в котором давало ему доступ к секретной военной информации, которую сообщал парламенту министр обороны Франц Йозеф Штраус.

Можно представить себе фурор, который бы произвел арест известного американского конгрессмена по обвинению в шпионаже. Дело Френцеля стало сенсацией. Депутатская неприкосновенность не защитила его, так как по закону Германии она не действует, если депутат арестован в течение двадцати четырех часов после совершения преступления.

Шестидесятиоднолетнего Френцеля видели передающим информацию своему связному-коммунисту. В состоянии, близком к шоку, Френцель подписал признание и сложил с себя депутатские полномочия, сказав в письме спикеру, что он «не достоин служить».

Его история симптоматична для послевоенной Европы. Френцель родился в семье рабочего в Судетской области, в двадцатых годах он вступил в коммунистическую партию Чехословакии. Был назначен кассиром своего района, но был вынужден с позором уйти из партии после того, как стало известно о растрате партийных денег, совершенной им.

В тридцатых годах он эмигрировал в Англию и во время Второй мировой войны служил поваром в ВВС. В Чехословакии осталась его маленькая дочь. После войны он переехал в Западную Германию и в 1953 году впервые принял участие в выборах, В ходе кампании его оппонент поднял дело о растрате и сказал также, что Френцель, вступая в социал-демократическую партию, не упомянул о связи с коммунистами. Френцель подал на своего оппонента в суд за клевету и под присягой заявил, что обвинения против него не имели оснований. Он выиграл выборы и начал быстро подниматься по партийной лестнице.

В 1956 году политическими успехами Френцеля заинтересовалась Восточная Германия. Спецслужбы шантажировали его положением дочери, оставшейся в Праге, и в итоге склонили к сотрудничеству с чехословацкой разведкой в Бонне.

За период с 1956 года по день ареста Френцель встречался с чешскими связными тридцать девять раз, передавая им военную информацию и данные о беженцах, которые он хорошо знал. Ему платили за услуги, и за эти годы он получил 27 000 немецких марок (около 7000 долларов). В ходе суда, который проходил за закрытыми дверями и длился четыре дня, Френцель привел полный список секретов, которые он сообщил агентам коммунистов. Он был приговорен к пятнадцати годам тюремного заключения – максимальный срок по обвинению в шпионаже в мирное время. Это дело стало ударом по его партии и отношениям исполнительной и законодательной ветвей правительства. Оно стало препятствием для Вилли Брандта, который осенью 1961 года баллотировался на пост федерального канцлера от социал-демократической партии, его оппонентом был канцлер Конрад Аденауэр.

Одной из претензий, которые Брандт выдвигал к правительству Аденауэра, было то, что правительство не предоставляло парламенту достаточного количества информации по вопросам обороны. Дело Френцеля стало прекрасной причиной, по которой кабинет Аденауэра мог сомневаться в своем доверии парламенту и продолжать скрывать секретную информацию.

Дело Френцеля имело необычное продолжение. Вместе с ним были арестованы двое агентов чехословацкой разведки, которых суд приговорил к пяти и шести годам тюремного заключения. В декабре 1961 года Бонн обменял их на трех нацистских генералов, осужденных военным судом Чехословакии. Проблема обмена шпионов часто обсуждается, как в случае с предложением обменять пилота У-2 Фрэнсиса Гэри Пауэрса на полковника советской разведки Рудольфа Абеля. Но таких обменов еще не было. Обмен осужденных шпионов на осужденных военных преступников был беспрецедентным. Возможно, правительство Германии понимало, что это был лучший выход. Оно получало трех генералов, чьи приговоры к высшей мере наказания были изменены на пожизненное заключение, в обмен на капитана и майора чешской военной разведки, которые отбывали гораздо меньшее наказание. Генералами были 71-летний Рудольф Туссен, бывший полномочный представитель вермахта в оккупированной Чехословакии, 73-летний Эрнст Хитцеград, руководивший полицией Чехословакии во время оккупации, и 67-летний Рихард Шмидт, дивизионный командир. Чехами, которых Германия передала чешскому Красному Кресту, были майор Йиндржих Августин и капитан, известный как Эрнст Лангер. Они были связными Френцеля в Бонне.

В апреле 1961 года министр внутренних дел Западной Германии рассказал бундестагу о шпионаже со стороны Восточной Германии. Герхард Шредер, ставший впоследствии министром иностранных дел в коалиционном правительстве Аденауэра, сказал, что в Западной Германии находится по крайней мере 16 000 агентов социалистических стран. Он также заявил, что правительство Восточной Германии тратит 125 млн. долларов на «западную работу», как в социалистических странах называют шпионаж.

Шредер процитировал советского представителя, который так объяснил шпионаж против Западной Германии: «Разведывательные организации советского блока не имеют четкой задачи сбора информации. Их задача состоит скорее в таком изменении политической ситуации в Западной Германии, при котором станет возможным объединение Германии под руководством коммунистов. Помимо сбора информации, ведется подготовка к ниспровержению существующего режима. Нет такой сферы жизни государства, будь то экономическая, политическая или культурная, которая не должна стать целью шпионажа и подрывной деятельности».

Шредер добавил, что за период с 1950 по 1960 год в Западной Германии было задержано 2500 агентов, из которых 2186 были осуждены по обвинениям в шпионаже, еще 19 000 признали участие в шпионаже, но не преследовались по закону.

Шредер хорошо знал, о чем говорит. За несколько недель до его выступления в парламенте в его министерстве задержали служащего, пытавшегося похитить секретные документы, чтобы затем передать их агентам Восточной Германии. Министр приказал службе безопасности провести полную проверку сотрудников министерства. Во время допроса этот служащий признал, что единственным мотивом его поступка была низкая зарплата. За секреты, которые передавал коммунистам, он получал ничтожные суммы: от 20 до 30 долларов за каждый документ.

Чтобы подробно описать шпионаж со стороны Восточной Германии, правительство выпустило в 1959 году «белую книгу», «Восточный Берлин: центр пропаганды и подрывной деятельности», и «черную книгу» – «Секретные действия Востока против Западного Берлина». Не желая отставать, Восточная Германия выпустила свою белую книгу, названную «Шпионаж в Западном Берлине». В ней приводились названия двадцати четырех шпионских организаций, которыми руководят из Западного Берлина. Против каждой организации были выдвинуты определенные обвинения.

В докладной записке 1959 года по вопросу о Берлине министр иностранных дел Восточной Германии писал, что «в настоящее время на территории Западного Берлина действует более шестидесяти бюро иностранных секретных служб и организаций агентов и шпионов».

Кажется, что в Германии, особенно в Берлине, шпионаж широко практикуется обеими сторонами. Здесь мы видим уменьшенную копию секретной войны между Востоком и Западом. Мы найдем здесь все признаки большой войны – обвинения и контробвинения, разоблачение тактики и целей, использование «грязных приемов», раздражение нарушениями границ. Негодующие заявления Восточной и Западной Германии так похожи, что иногда их можно менять друг с другом местами.