Текст книги "Провальный план (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Глава 21

4 день 8 месяца 879 года, Авиата

Торчащие из воды скалы и завихрения воды вокруг них сменились узенькой полоской бесплодного берега, мелькнули зелено-коричневые холмы, сменившись каменистыми ущельями предгорий. Орлы над головами мерно взмахивали крыльями, неся сетку с деревянным помостом в ней. На помосте находились Бран и остальные

Нести их на себе Громоптах отказался, дескать слишком заметно и будет привлекать внимание. То, что с авианами и их ручными орлами улетала целая группа живых Трентора ничуть не взволновало и он заверил Брана, мол, все учтено могучим разумом. Добавил еще, дескать с адмиралом тоже все обговорено, и Бран кивнул, не стал поднимать шумихи. Месть или не месть, но героем Трентор был опытным, знал, что к чему.

– Ух ты! – заорал Минт, лежавший на краю помоста, поднимая голову. – Мы летим выше облаков!

Ниже по ущелью ветер гнал туман, вздымал, перекраивал, лепил из него странные, загадочные фигуры, колыхал и белая стена двигалась, словно вздыхая.

– Э-ге-ге-гей!! – заорал Минт, снова свесив голову. – Э-э-э-эх-х-хо-о-о!

Эхо не ответило, выкрик Минта увяз в стене тумана, что ничуть не огорчило барда.

Лечу я в небе, словно птица

И подо мною облака

Как будто мне все это снится

Ведь жизнь у Барда нелегка!

Пропел Минт, при этом задумчиво-лирично выпевая первую и третью строчку, а вторую и четвертую выкрикивая, словно команды в бою. Казалось, вот-вот и свалится с края, впрочем таково было свойство высоты в горах: всегда казалось, что сейчас упадешь.

– Стиль свой ищет, – хихикнула Ираниэль, придвигаясь ближе к Брану, словно пытаясь укрыться и согреться.

На самом деле, если от кого и веяло жаром, так это от нее, словно от гномьей печки, похоже Ираниэль сама себя разогревала непристойными фантазиями. Марена с примерно той же целью жалась к Гатару, который сидел, подогнув под себя, как будто находился в родной степи, а не в добрых трех тысячах футов над горами.

– Сделали из него боевого барда? – поинтересовался Бран, глядя на заслоняющие уже треть неба горы.

Южная оконечность Бирюзового Хребта. Авиата. Горы без особой жизни и залежей чего-либо ценного, поэтому гномы Тарбада и не думали сюда соваться. Высокие вершины, покрытые снегом и льдом круглый год, чистейший холодный горный воздух, от которого слабело тело и становилось труднее дышать. И чистейшая высотная мана, от которой с непривычки тоже могло поплохеть.

К ней, как и к горному воздуху, следовало привыкать постепенно и не слишком увлекаться, как, впрочем и маной подземелий. Изменения, омонстрение, отравление, всякое бывало и поэтому живые, летая в небесах, старались не подниматься выше чем на милю, за исключением случаев, когда требовалось перемахнуть через горы.

– Мы эти десять дней только и делали, что плавали туда-сюда, какой уж там боевой бард, – хмыкнула Ираниэль, придвигаясь еще ближе. – Единственное сражение, в котором мы участвовали – вот, сегодня случилось, и то, больше в задних рядах стояли, наниматель все экономил, твердил, чтобы вперед не лезли. Это мы уж сами не утерпели, вперед полезли, когда Марену и ее черепаху увидели.

Она смешно сморщила нос, чихнула, шмыгнула и добавила уже серьезным тоном:

– Но в драке против Рыжей Бороды молодцом держался.

– Серьезно? – удивился Бран.

– Да-да, – хихикнула Ираниэль. – Так орал фальцетом, что никто приказов Рыжей Бороды не слышал, а когда за ним погнались, белкой на мачту взлетел, еще и дорожку скользкую за собой оставил, чтобы никто не взобрался. Три пирата насмерть о палубу расшиблись!

– Да врешь ты все! – крикнул Минт, приподняв голову на мгновение. – Я песню пел, вам дух поднимал! А что высоким голоском, то я певец, я так вижу! И что я тебе, птица какая, чтобы срать в полете?

– Мы приплыли к вам при помощи свиньи, подвешенной в воздухе, – хихикнула Марена, глядя на Гатара. – И уж она-то гадила!

– Ты бы меньше орал про птиц, малец, – посоветовал Нимрод Минту, указывая взглядом на орлов.

Родственники авианов, а то и их прямые предки, как утверждали некоторые. Вроде кентавров и лошадей. Про тех и других злые языки поговаривали, мол, любят разумные своих неразумных сородичей, в хвост и в гриву, и в остальные места. Надо заметить, что подобное утверждали практически про любых живых: люди дескать любили коз и овец, гномы – своих черепах, эльфы – оленей, полурослики кого-то там еще, подходящего им по размеру и тоже живущего в норах.

– Кстати, дед! – переключился Минт, перекатываясь обратно на помост. – Если я женюсь на твоей внучке, я же тогда смогу называть тебя дедом!

– Нет, – ответил Бран.

– А ну вставай! – гаркнула Марена, вскакивая. – Давай, давай, вставай, время не ждет!

– О, слушай, отличное начало для песни, – обрадовался Минт, поднимаясь. – Давай, давай, вставай, время не ждет, бой предстоит горячий, давай, давай, руби и убивай, лови за хвост удачу! О, слушай, у нас уже отличный дуэт получается! Дед твой, правда, против, но я уверен, мы поладим. Я мог бы петь твоим питомцам, ты знала, что под музыку живые лучше растут и легче набирают уровни?

– Да замолчи ты уже! – крикнула злая Марена. – Доставай оружие и бейся! Побьешь – будешь моим мужем! Вот тебе в том мое паладинское слово!

Бран, уже открывший было рот, чтобы одернуть, досадливо крякнул и провел рукой по волосам. Молодость, конечно, крупный недостаток, но нельзя же так ляпать языком! Следовало бы поработать над ее сдержанностью... следовало бы, будь она ученицей Брана.

Старшие родственники поучали младших и покрикивали на них, та же Милли регулярно вправляла мозги внукам. Возможно, Брану тоже следовало вмешаться, но не как учителю и герою, а как деду?

– А вот и побью! – выпятил грудь Минт, словно изображая отощавшего Гатара, распахнул широко руки. – Поражу в самое сердце своей добротой и лаской, и заботой!

Ираниэль попробовала придвинуться ближе, но наткнулась на локоть Брана.

– Я ведь могу и измениться, стать другой, – взволновано произнесла Ираниэль. – Каких женщин вы предпочитаете?

Бран припомнил предпочитаемых им в последние годы женщин, пожилых, толстых, опытных в домохозяйстве и усмехнулся. Точно не типаж Ираниэль. Минт и Марена перекрикивались, словно хотели оглушить друг друга.

– С мозгами, – ответил он, – и способных понимать отказы.

– Но вы же герой! – взмолилась эльфийка, прикладывая руки к своей огромной груди. – Неужели вы не спасете девицу в опасности?

– Нет, – отрезал Бран.

Ираниэль, помрачнев, поднялась и удалилась на несколько шагов, на другой край помоста, бормоча что-то под нос о дураках-писателях, дурацких героических романах и дурах, которые их читают и верят. Возможно, это тоже был жест "на публику", так что Бран не стал торопиться с угрызениями совести.

Разумеется, он мог бы "спасти" Ираниэль, благо Адаптивное Сопротивление удерживало его тело и разум пока что от возрастной деградации. Тело ее не оставляло Брана равнодушным, хотя и юнцом, которому вид сисек затмевает разум, он давно уже не был.

– Выходи и дерись или я тебе так молотом врежу! – настаивала Марена.

– Ты и без того победила меня своим видом! – уверял ее Минт, прикладывая руки к сердцу.

Закончилось все вполне ожидаемо. Бац! Кулачок Марены мелькнул и Минта сбило с ног, перекувыркнуло через голову и едва не сбросило с помоста – сеть удержала.

– Я думал, мы одна команда, – надулся Минт, трогая подбитый глаз.

– И что с того? – запальчиво крикнула Марена.

– То, что в командах героев все спят друг с другом! А я так вообще, жениться предлагал!

– Чего это мы команда, да еще и героев?!

Минт, продолжая закрывать одной рукой глаз, второй покрутил у головы жестом, каким обычно изображали спятивших, а затем этой же рукой указал на Брана.

– С нами герой! Стало быть и мы команда героев!

Вот оно, подумал Бран. Опять все возвращается к одному и тому же. Не ученики, так команда. Совместное путешествие, только теперь уже не прикинешься стареньким Торговцем. Будут ждать наставлений, указаний, помощи, даже концертов, пожалуй.

Будут ждать, но готов ли к этому сам Бран? Пожалуй, что и нет. Но разве жизнь интересовалась его желаниями? Нет. Бран сделал выбор, выйдя из Благой Тиши, и теперь просто пожинал плоды своих же действий, не так ли? Жизнь и без того вкатила в его, кгхм, жизнь Марену, уже вписавшую себя в графу "внучка". Возможно и правда стоило выбить клин клином? Взять их как команду и учеников? А то, что уровни малые... легче будет переносить потерю, так как на серьезных высокоуровневых Лордов они точно вместе ходить не будут?

– Нет, – сказал Бран, принимая решение.

– Да! – воскликнула Марена. – Дед сам сказал – он теперь не герой!

У Гатара что-то скрипнуло внутри, глаза Ираниэль округлились. Только Нимрод ухмылялся, явно наслаждаясь этим бесплатным представлением под названием "дурная молодежь".

– Нет, вы не команда, – расширил мысль Бран.

– Но мы можем ей стать? – уточнил Гатар.

– Можете.

– И вы скажете нам, как?

– В этом-то вся и беда, – вздохнул Бран, поглядывая по сторонам.

Он ощущал впереди растения, лес и даже озеро, и поселение авианов где-то сильно выше в горах и мысленно покрутил головой. То ли авианы знали и скрывали этот оазис за горами и ущельями, то ли сами его создали, дабы жить и плодиться.

– Вы будете ждать от меня указаний и команд, подсказок, помощи, всего, – пояснил Бран. – А когда я умру или впаду в старческий маразм, вы перестанете быть командой, так как все будет замыкаться на меня.

– А если не будет? – с надеждой в голосе высунулась Ираниэль.

– С тройной разницей в уровнях? Будет, не сомневайся. А чтобы не замыкалось на меня, вам нужно стать командой без меня. Разумеется, если вы вообще хотите становиться командой. Если вы вообще сможете стать командой, найдете свою внутреннюю динамику, притретесь друг к другу.

– Я согласен! – выкрикнул Минт. – Пускай Ираниэль и Марена не любят меня, но так как мое сердце Барда больше меня самого, а великодушие и широта души выше гор, то я готов найти внутреннюю динамику и притереться к ним!

Масляное выражение лица его говорило само за себя, тем более, что именно Минт кричал чуть ранее, дескать в геройских командах все спят друг с другом. Чистая правда, хотя Бран ему вроде такого и не говорил. Наверное, где-то еще услышал, с известностью героев и стремлением обычных живых судачить и сплетничать о любой, даже самой незначительной детали из жизни героев, все рано или поздно выходило наружу.

– Ой дура-а-а-а-а-ак, – протянула Ираниэль.

– Разве ты не слышала, мол, не дали боги мозгов барду, чтобы лучше пел? – горделиво парировал Минт.

Ираниэль и Марена переглянулись, покачали головами, как бы говоря друг другу "такой дурак, что даже не понимает этого".

– А вы станете нашим наставником? – продолжал гнуть свое Гатар, благо его вопросы благосклонности девиц не особо интересовали.

Сами подбегали, вешались на шею, умоляли о капельке внимания орка.

– Если вы станете командой, – кивнул Бран, придумавший такую вот увертку.

Вроде и согласен, а по факту пока ничего и нет. Будет ли команда – еще боги надвое сказали. Во ссю эту "внутреннюю динамику" Бран уж точно не собирался влезать, только хуже будет.

– Но вы дадите нам пару советов?

– Дам, дам, не сомневайтесь, – заверил его Бран.

– Ого!! – заорал Минт, увидевший впереди озеро. – Чур я первый купаться!

"Го-го! Го-го!" неожиданно загремело эхо его голоса.

– Я бы не советовал, – заметил Бран.

Теплое время года, но оно уже близилось к концу, как и этот день. Высота была примерно с ту самую милю, условно безопасную для всех живых. Проточная вода, ибо из озера выбегала речка, так что вода там скорее всего была ледяная.

– Ничего, дед, я разгорячился! Ух! Занырну! – радостно орал Минт. – Смою соль и рыбу! Нет, свою поймаю! Приманю пением!

– Громоптах просил посмотреть их подземелья на предмет омонстрения, а я заодно посмотрю и вас всех, – пояснил Бран Гатару. – В движении, так сказать. Я уже видел вас в Альбанде и до этого в лесном поселении, но посмотрю еще раз. Дам советы. Следовать им или нет – дело ваше.

Взгляд Гатара перешел на подпрыгивающего и кричащего от радости Минта, словно и забывшего о притязаниях на руку Марены, и орк наморщил лоб. Бран тоже посмотрел на Минта и тоже наморщил лоб, пускай и мысленно. Пожалуй, стоит отдельно намекнуть Марене, что обещание она дала без срока давности, а певец, Бард, может и подрасти в уровнях, очаровать ее песней, победить мелодией.

Глядишь и будет рвать Марена жилы, дабы Минт ее не обогнал, а там и героиней станет.

Глава 22

5 день 8 месяца 879 года, неподалеку от центрального пика Авиаты

Озеро населяла холодоустойчивая прыгающая рыба, которую авианы ловили на лету и тащили куда-то вдаль, к нескольким величественным вершинам, склоны которых были покрыты снегом. Юные авианы носились на бреющем полете над водами, красуясь друг перед другом, и попутно разглядывали «чужаков». Местные то ли не боялись нелетающих пришельцев, то ли доверяли мнению Громоптаха, мол, если пригласил, значит свои, не нападут.

– Как она это делает? – поежилась Ираниэль, глядя на Марену, плескавшуюся в озере с Моростоном.

Темная эльфийка сидела, укутавшись в походное одеяло, уткнувшись носом в дымящуюся кружку. Нимрод и Гатар проводили дружеский поединок, звенели железом, обозначали удары и оглашали берег возгласами.

– Для нее это практически дом, – рассеянно заметил Бран, тоже отхлебывая горячего напитка на травах.

Никто не предполагал долго тут оставаться и вчера соорудили просто навес, на всякий случай. Дождя не выпало, но замерли все знатно, кроме, пожалуй, самого Брана.

– Все равно, что тебя пригласили бы на верхушку мега-дерева дома.

– Да ну их в пень, – фыркнула в кружку Ираниэль. – Они меня изгнали!

– Как и Марену ее родной клан. Но горы не перестали быть ее домом, – пожал плечами Бран.

– Вы так хорошо разбираетесь в живых, мастер Бран, – вкрадчиво произнесла Ираниэль.

Бран посмотрел на нее, хотел сказать «Нет», но тут же задумался. Марену он уже мотивировал, почему бы и Ираниэль не подтолкнуть слегка? Применить тот же прием, что она использовала с Минтом? Пообещать немного телесной любви по достижении 200-го уровня? Опасно и чревато проклятием маны, Ираниэль – не легкомысленный Минт.

– К героям тянет, да? – спросил он.

– Да, – призналась Ираниэль, бесстыдно улыбаясь. – И чем героичнее, тем больше тянет. Я думала, вы чем-то на меня воздействовали, а это мне сердце подсказывало, что вы герой!

Поединок Гатара и Нимрода подходил к концу, опыт и уровни опять взяли верх над молодостью. Марена тоже замерзла и собиралась выходить из воды. Авианов над озером стало еще больше, похоже, гости, да еще и не летающие тут бывали редко.

– Не сердце, – произнес он, – а тот кусок монстра-оборотня, что ты приживила себе.

– Что?!

– Ты думаешь, что первая, дошедшая до такой оригинальной мысли? Все давно исследовано, описано, разложено по классам, занесено в пирамиды Оценки. Твое счастье, что ты поглотила маленький кусок, потому тебя и пускали повсюду, так как ты не представляла опасности.

– ЧТО?!! – снова вскричала страшным голосом Ираниэль, вскакивая.

– Этот кусочек следует простейшим инстинктам и хочет размножиться, оставить потомство от самых сильных, а так как он мал, то остальное твое тело легко берет верх и ты просто предаешься радостям плоти, – спокойно пояснил Бран, делая еще глоток.

Ираниэль почернела, буквально, словно решила вернуться к форме настоящей темной эльфийки, несколько секунд гневно сверкала глазами и дышала так, как будто хотела порвать грудью одежду. Брану она неожиданно напомнила Скальную Колючую Кошку, с которой он однажды столкнулся в горах, на западе Перты. Несмотря на трехкратную разницу в уровнях, Кошка так же гневно сверкала глазами, взмахивала лапой с когтями и раздувала колючки на спине, стараясь отпугнуть Брана от своего логова.

– Гнилые корни гор! – выкрикнула Ираниэль, срываясь с места.

Она умчалась куда-то в деревья выше по склону. «Куда стремится гном? В горы! А эльф? В лес! Кентавр? В степь! А дурак? В могилу!» неожиданно вспомнилось Брану присловье из детства. Идиотское присловье. В родном селении не было дураков, а все легли в могилу, а потом поднялись из нее.

С тех пор некромантов, нежить и всяких Лордов Скелетов Бран не любил до дрожи в кулаках.

– Ира! – крикнул Гатар, но эльфийка даже не замедлилась.

– Чего это она? – подбежала встревоженная Марена.

Полуголая, с волос капала вода, но молот в руке она держала крепко. Следом уже ковылял-спешил Моростон, грозно клацая лапами по камням.

– Она опять стала предлагать мне свое тело, а я рассказал немного правды о нем, – равнодушно ответил Бран, глядя в тлеющие угли под котелком.

– Дед, ну зачем ты так? – с укоризной сказала Марена, успокоившись и начиная отжимать волосы.

Мотивация собственным телом не слишком удалась, подумал Бран. Да и плевать.

– Тебе не понравится мой ответ, – честно предупредил он Марену.

– Как он не понравился Ираниэль?

– Правда зачастую бывает обидна, даже если рассказывается без цели задеть, – пожал плечами Бран. – А прежде чем возмущаться, что я не собираюсь извиняться, припомни, сколько раз таким занималась твоя бабушка?

Марена замолчала, сердито поглядывая в сторону леса, покрывающего склон. Бран ощущал, Ираниэль носится там, прыгает, задыхается, останавливается, обнимает деревья, снова скачет. Разве что не пытается вырвать из себя тот кусок монстра.

– Мне очень хочется стать вашим учеником, мастер Бран, – заметил Гатар, подходя ближе, – но и напарница мне очень дорога. Надеюсь, вы не пробудите в ней монстра.

Вежливо, сдержанно, но и с почти открытой угрозой. Воин. Воин, но не командир. Командира из Гатара, скорее всего, не выйдет. Выдвинуть Марену? Добавить мотивации Гатару? В груди заныло, потянуло холодком прошлого.

– Он мог пробудиться и позже, когда Ираниэль уже стала бы героиней, – равнодушно ответил Бран. – Сейчас ее удержали страх и желание, но удвой она свои уровни, могла бы и не сдержаться. Такое уже бывало среди героев, Тиана Прелестница и Пректор Пять Копыт тому порукой. Монстр в них взял верх и они без всякого проклятия маны отдались своим желаниям, начали портить жизнь людям.

После чего их убили другие герои, как раз за то, что Тиана и Пректор из защитников превратились в угрозу. Перестали быть героями, стали еще одними Лордами Плоти. Пускай профессии «герой» и не существовало, но путь героя нес в себе не меньше опасностей, чем любой другой. Живые небольших уровней обычно не различали таких деталей, герои и аристократы им казались сияющим воплощением счастья на земле.

– И тогда вы убили бы ее? – насупился Гатар.

– Не я, так другой герой.

– Так же, как вы убили Рыжую Бороду? Кстати, а как вы его так убили? Он же был выше вас на…

– Двадцать три уровня, – подсказал Бран. – Теперь уже двадцать два. Тысячу опыта не дотянул до 305-го уровня.

С годами пыл погони за уровнями прошел, Бран занялся больше оттачиванием умений. Иначе вполне мог бы и до 400-го добраться, поставь он себе такую цель.

Неуклюжая смены темы Гатаром вполне отвечала целям Брана и поэтому он ответил орку.

– Это много, – заметил Гатар. – Особенно после 300-го уровня.

– Много, – согласился Бран. – Если сравнивать только цифры, то разница в 700 единиц Атрибутов и 70 очков Умений, не считая повышения уровня профессии, при которой растут все умения. Но все не сводится только к цифрам, иначе Проклятые и демоны давно взяли бы верх и истребили бы всех живых.

– Бабушка всегда первым делом говорила об Особенностях, – вмешалась Марена, уже успевшая переодеться, ухватить свою порцию кипятка и сунуть Моростону камушек. – Сколько их у тебя, дед?

Новая версия отношений и обращений была непривычной. Сказал бы настоящий дедушка Марене правду? Бабушка бы точно сказала.

– Восемь, – ответил Бран, продолжая вглядываться в тлеющие угли. – Теперь восемь.

Собиравшийся что-то сказать, судя по всему насчет «деда» и Минта, Гатар так и застыл с восхищенно открытым ртом. Сам Минт, ни о чем не подозревая, уже наладил контакт и ухлестывал за двумя молоденькими прекрасными птичками. По крайней мере, он так думал. Два молодых авиана, с прекрасно развитыми грудными мышцами, введшими Минта в заблуждение, мало того, что плохо знали общий, так еще и робели перед чужаком, почему-то считая Минта личным другом Громоптаха. Они говорили, страшно коверкая слова, а Минт считал, что они просто робеют перед его обаянием и усиленно намекал на то, что они втроем прекрасно проведут время. Авианы, в силу плохого знания языка, понимали его иначе и робели, считая, что Минт предлагает им познакомиться с Громоптахом.

– У бабушки было пять, – прошептала Марена.

Бывало, с пятью особенностями громили армии, захватывали страны.

– Так и у Рыжей Бороды было, как минимум три, – рассудительно заметил Гатар. – Я вот получил «Мастера Оружия» на 100-м уровне. Прекрасная Особенность, пару раз выручала меня, но ведь она не увеличивает урон и не дает мне возможности одним ударом убить кого-то на 70 уровней выше меня, я просто владею любым оружием.

– Ты тоже хочешь знать правду? – спросил у него Бран, не поднимая головы. – Не боишься обжечься, как твоя напарница?

– Не боюсь! – вскинулся Гатар.

Бран извлек свою верную перчатку и протянул орку. Тот немного недоуменно взял, начал всматриваться, принюхиваться, разве что не лизнул. Траин Молотобоец специально, по просьбе Брана, когда-то сделал перчатку обычной на вид, чтобы не тянулись высокоуровневые Воры, желая украсть вещь из адамантита. Потом перчатка изменилась – украсть ее еще можно было, а вот использовать вряд ли.

Гатар даже надел (еле налезла) на свою ручищу перчатку и со вздохом признал:

– У меня нет оценки вещей в умениях.

– У меня есть, – пришел на помощь Нимрод, протягивая руку. – Да и кристалл оценки где-то лежал.

Он принял латную перчатку, сосредоточился на секунду и начал озвучивать вслух то, что узнал.

Легендарная Несокрушимая Перчатка Силы.

Сила +2000.

Выкованная знаменитым Траином Молотобойцем из сплава мифрила с адамантитом, эта перчатка некогда испытала прикосновение бога. Только те, кто достоин, смогут раскрыть всю мощь перчатки и получить частичку его силы.

Условие использования перчатки Силы: продержаться три минуты в поединке с Теруном.

Гатар застыл, замер, словно впав в ступор. Нож выскользнул из его рук и с лязгом подпрыгнул на камнях.

– Чего это он? – удивился Нимрод.

– Две тысячи Силы, – прошептала Марена, – я бы тоже остолбенела.

– Дело в том, – усмехнулся Бран, – что Гатар ревностный последователь Теруна.

Нимрод понимающе кивнул, затем сообразил и удивленно приподнял седеющие брови.

– Обычно в таких случаях говорят, что-то вроде «я был молод и глуп», но нет, – искривил губы Бран, отлично понявший его без слов. – Я был уже в годах, опытен и умел, может потому и сумел продержаться три минуты.

А еще не распознал обманку, так как Терун использовал какую-то божественную версию Покрова Тайны (да и уровни, наверное, урезал). Собственно, в этом и был смысл, конечно, иначе никто не стал бы вступать в схватку с богом, но Брану от того легче не стало. Он стоял на волосок от смерти, когда Терун отступил и рассмеялся, мол, давно не встречал таких достойных противников. Как раз после того поединка Бран и приналег на умения, даже слишком, в ущерб уровням.

– Пришлось немного изменить стиль боя под перчатку, но не слишком, – пояснил Бран.

Собственно, несокрушимая перчатка ему и требовалась как броня для хрупкого алмазного кулака, сочетание физической и магической несокрушимости. Без несокрушимости перчатка давно бы сломалась.

– И что было дальше? – прохрипел Гатар, похоже, возносивший молитву Теруну. – Вы стали противником моего бога?! Скажите правду!

Голос его звучал угрожающе и умоляюще одновременно. Похоже, Гатар помнил, что Бран не верит в богов, но при этом, вот же она перчатка, доказательство милости (сам Бран считал иначе) Теруна! Но поединок, длившийся три минуты? Поэтому орка раздирало на части изнутри.

– Он предложил мне место в своей небесной дружине, – отсутствующим голосом ответил Бран, продолжая глядеть в угли, – предложил возглавить в ней первую сотню. Я отказался и заявил, что не верю в него, да и в любых других богов.

Гатар, не выдержав правды, сорвался с места и с громким воем убежал вверх по склону, вслед за напарницей. Возможно, даже волосы рвал бы на бегу, не брейся он налысо. Хорошо, хоть в обморок не грохнулся аки девица, подумал Бран, провожая спину орка взглядом. Потом же не простил бы себя!

– Правда героев, похоже, опасная штука, – усмехнулся Нимрод, протягивая перчатку обратно Брану. – А что было дальше?

– Думаешь, тебе правда героев не опасна?

– Я много лет прожил рядом с Платой Укротительницей, думаю, как-нибудь выдержу, – спокойно ответил Нимрод.

– Терун улыбнулся, заявил, что, мол, зато он верит в меня, коснулся перчатки и ушел. Больше я с ним не сталкивался, но тот поединок неожиданно пригодился много лет спустя.

В драке с Обольстителем, когда Ролло пронзил его божественным оружием. Да, те раны от оружия Теруна заживали долго, но молиться ему Бран так и не стал.

– Так боги являются вживую? – задумчиво спросила Марена.

– Обычно героям, которых хотят склонить на свою сторону, – ответил ей Бран. – Если тебя интересует, то нет, я не встречался с Эммидой, во мне было маловато справедливости, как ни крути. Но мне являлись Ордалия и Гарос, с похожими словами, дескать, я спас столько живых и убил, что достоин их расположения. Ну и с Серканой встречался, но она вселялась в своего чемпиона и моего друга, Ролло Скрытника, а это немного иное.

– Вселялась, – прошептала Марена под нос.

– И чем все закончилось? – спросил Нимрод.

– Ордалии я просто отказал, а с Гаросом едва не дошло до драки, но он не стал насылать свои легионы мертвых, – воспоминание до сих пор вызывало у Брана легкое подергивание щеки.

– Какая насыщенная жизнь, – уважительно отозвался Нимрод. – А Трентору Громоптаху кто-то являлся? Мы же его ждем?

– Его, – кивнул Бран, – или когда Минта начнут бить по лютне за попытку добиться благосклонности авианов мужского пола.

Нимрод, чуть переменившись в лице, вскочил, безошибочно определил направление и помчался прочь.

– Не, дед, – вскинулась Марена, – знаешь, я передумала, ты мне лучше правды не рассказывай. Опасное это дело.

Бран лишь усмехнулся и снова склонил голову, глазея бездумно на тлеющие угли.