Текст книги "Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере (СИ)"

Автор книги: Салма Кальк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

История третья. Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере. 3.1 В начале был латинский текст

…но найти маленький медальон

в этой куче хлама представлялось

невыполнимой задачей.

(«Мистические истории» на ТВ-3)

* 1 *

Все начиналось безобидно – однажды мартовским днем в кабинет Элоизы зашел кардинал д’Эпиналь и принес ей папку с документами.

– Госпожа де Шатийон, вы же не откажетесь поупражняться в латыни?

– С удовольствием. Нужно что-то прочитать?

– Да. Мне тут в папке с обычными договорами о покупке оборудования в музей принесли вот это. Причем юрист Джанни Моллини – знаете такого? – который представляет продавца и передал договоры, клянется, что не представляет, что это такое и откуда взялось. Но я любопытен и прочитал текст. А теперь хочу, чтобы вы тоже его прочитали и сказали, что вы об этом думаете.

И положил перед ней пластиковую папку, в которой лежало несколько листов старинной бумаги, исписанных каллиграфическим почерком.

Элоиза открыла папку, аккуратно достала листы и села читать. Более того, очень скоро она так втянулась в процесс, что даже велела брату Франциску никого к ней не пускать, потому как у нее важное задание от его преосвященства.

История, рассказанная на пожелтевших страницах, была типична, но занимательна. Через витиеватый слог приходилось продираться, подробностей приводилось очень много, но вкратце – это была нормальная такая история о человеческой жадности.

Ей случалось и раньше читать про несметные богатства кардиналов прошлого, и это был как раз подобный сюжет. Конечно же, богатства были нажиты неправедным путем, их отнимали у людей доверчивых или не очень доверчивых, но не имеющих возможности отказать могущественному вельможе, ну и просто убийства и отравления с целью унаследовать сокровища тоже случались. В итоге некий кардинал, имя которого не упоминалось, собрал в своих руках изрядное количество драгоценностей, картин, золотых слитков и просто денег. Жил он да поживал, пользовался богатством, но вдруг начал чахнуть и сохнуть. Самые знаменитые врачи пытались понять, что с ним случилось, но не могли найти ответа. А однажды ночью ему привиделся дух нечистый, который насмехался над ним и говорил, что все золото мира не способно излечить его, и оттого бесполезно для владельца. Измученный недугом кардинал спросил – что же делать-то, раз золото бессильно? И дух нечистый, недолго думая, сказал – отдать все ему, причем очень точно рассказал, что именно следует сделать с золотом, камнями и картинами.

Кардинал выполнил инструкцию – богатство было помещено в некое таинственное место, которое указал нечистый дух. Всё, кроме одного медальона с крупным, чистейшим рубином на крышке, а внутри того медальона был образ Пречистой, написанный неизвестным, но очень талантливым художником. Так прекрасен был медальон, что кардинал не нашел в себе сил расстаться с ним. Но спрятал, носить перестал и духу нечистому сказал, что отдал все. Да и зачем духу нечистому Пречистая дева?

Стал кардинал жить в аскезе. И показалось ему, что отступает болезнь – стали шаги его тверже, дыхание увереннее, а мысли – яснее. Редко-редко доставал он из пустой сокровищницы медальон и любовался на него. Но однажды, поздно ночью, когда сидел он в своем кабинете и держал в руках сокровище, снова явился нечистый дух. Обвинил он кардинала в том, что жаден тот и нечестен, не только паству свою обманывал, но и его тоже, и за что покарают его страшной карой. Наутро нашли кардинала бездыханным, а в руках у него был тот самый медальон. Молодой священник, из бывших при особе кардинала, так прельстился медальоном, что не устоял и взял его себе. Жизнь его после того тоже была коротка и не очень хороша – его настигла тяжкая болезнь, от которой тот вскоре и скончался, сжимая медальон в руках.

Медальон еще некоторое время переходил из рук в руки, и всякий раз его владельцев ожидала печальная судьба и неминуемая скорая кончина. Пока однажды очередной владелец, а был он тоже кардиналом, не задумался, в чем же причина, и не обратился к Господу с молитвой, чтобы тот наставил на ум и подсказал, что делать. И было ему видение – ангел в свете сияющем явился и повелел – сложить медальон на алтарь в домовой церкви кардинала и там оставить не меньше, чем на трижды три дня, а после надеть на шею статуе Пречистой, что стоит возле алтаря, и никогда более им не пользоваться.

Кардинал исполнил все, что от него потребовали, и некоторое время медальон украшал дивной работы мраморную статую, стоявшую близ алтаря. Но однажды ночью, после сильной бури, статуя исчезла, и медальон вместе с ней. И никто не знал, куда она подевалась. Ни ангелы, ни духи нечистые более никого по этому вопросу не тревожили, из чего стало ясно, что не людского ума это дело, и заниматься им более не следует.

* 2 *

И это всё? Интересно, почему вдруг всплыла эта старая история, и кто подсунул ее кардиналу д’Эпиналю? Элоиза сложила листы обратно в папку и пошла в кабинет его высокопреосвященства. Он с улыбкой поднялся ей навстречу и предложил располагаться и пить кофе.

– Ну как? Вам понравилось? – спросил кардинал.

– О да, давно не читала исторических нравоучительных новелл. Вы не узнали, кто это вам подсунул и для чего?

– Пока нет. Я поговорю об этом с монсеньором Марни или с господином Сан-Пьетро, но у меня есть просьба и к вам. Завтра документы нужно вернуть подписанными, я не буду приглашать господина Моллини сюда к нам, я прошу вас съездить к нему в офис и на его территории спросить его об этой папке. Вдруг он что-то вам расскажет? Я знаю, вы бываете очень убедительны.

– Это так важно? – спросила она.

– Это, скажем так, любопытно. А я вообще любопытен, вы не знали?

– В принципе, вы известны как любитель и ренессансных, и более поздних подобных редкостей, к вам могли обратиться и напрямую. Кстати, вы слышали когда-нибудь об этом медальоне с рубином?

– Нет, не приходилось. Но в тексте не упоминается никаких характерных признаков, кроме этого самого рубина и некоего образа внутри.

– И кстати, вы не проводили экспертизу текста? Когда написан, чем писали, что за бумага?

– Да, я показывал его знакомому специалисту, он не делал подробного заключения, но осмотрел документ и сказал, что ориентировочно записан во второй половине XVI века. На более детальное заключение было нужно больше времени. Если вам удастся узнать подробности, поработаем еще.

– Хорошо, я завтра съезжу к господину Моллини и спрошу его, что он знает об этом документе.

– Не совсем так. На всякий случай я попрошу кого-нибудь из службы безопасности сопроводить вас.

– Зачем?

– А кто его знает? Но мне так спокойнее.

– Хорошо, пусть так. Я съезжу к нему с кем-нибудь из сотрудников монсеньора Марни.

* 3 *

Наутро Элоиза проснулась в прекрасном расположении духа. Предстояла поездка по городу, днем, и абсолютно в рамках работы – это чудесно! Остужать ее прекрасное настроение начали уже за завтраком, когда к ней в столовой подошел Лодовико Сан-Пьетро и сообщил, что она поедет не с кем-то там, а с монсеньором Марни, и не на своей машине, а на его, и с ними будут водитель и еще один человек на всякий случай.

Спорить и ругаться не хотелось. Очень не хотелось.

– Господин Сан-Пьетро, объясните пожалуйста – а для чего так много народу? Его высокопреосвященство полагает, что с вашей стороны достаточно кого-то одного.

– Госпожа де Шатийон, я не вмешиваюсь в ваши аналитические дела, и очень прошу не принимать за нас решений, касающихся нашей работы. Мы с монсеньором Марни решили, что будет так, значит, к тому есть основания.

– Так может быть, он вообще вместо меня сам все сделает?

– Нет, он просто присмотрит, чтобы все было в порядке. Для вашего же блага. Ну и для общего, само собой. Мы ждем вас в гараже через полчаса.

Вот и поспорили, называется.

* 4 *

Через полчаса она спустилась в гараж. Ее там уже ждала целая делегация – помянутый монсеньор Марни, Карло Каэтани – он обычно вел машину, если Марни куда-то официально ехал, и Лука – один из подчиненных Марни, который, наряду с другими, пытался к ней подобраться и был некоторым образом наказан за назойливость и непонятливость. Конечно же, вид этих людей радости ей не доставил, один Марни чего стоит, смотреть на него, приятно, конечно, даже слишком, но садиться с ним рядом и куда-то ехать… А день так хорошо начинался!

– Добрый день, госпожа де Шатийон. Садитесь, пожалуйста, – Марни открыл перед ней дверцу машины и пригласил внутрь, отстраненно и вежливо.

«А ведь был момент, когда он называл меня Элоизой! И я сама все испортила! Дура!»

– Благодарю вас, – она села, поправила жакет, расположила на коленях сумку.

– Скажите, вы раньше встречались с господином Моллини?

– Нет, не доводилось.

– Тогда уж извините и не держите зла, но я пойду с вами.

– Почему это?

– Вам прямо сказать?

– Конечно.

– Вы женщина красивая, он сразу же начнет приставать к вам. А меня он знает и в моем присутствии приставать поостережется.

– Раз так, идите, – пожала плечами Элоиза.

И далее до офиса они молчали.

Офис располагался в мрачного вида старинном здании с толстыми стенами и маленькими окошками. Они оставили машину у входа, Карло и Лука остались в ней на связи, Элоиза и Марни отправились внутрь. Их пригласили в приемную.

В приемной их встретил улыбающийся толстенький господин, представившийся господином Пронтио, помощником господина Моллини. Он сообщил о том, что господина Моллини сейчас нет в офисе, но он скоро появится, рассыпался в извинениях, предложил подождать и выпить кофе.

– Как долго придется подождать? – поинтересовалась Элоиза. – Вообще-то, мы договаривались с господином Моллини на определенное время.

– О да, он предупреждал меня, но совершенно неотложное дело потребовало его присутствия. Он очень просил меня передать вам свои извинения. Но, может быть, я смогу вам помочь? Расскажите мне о своем деле. Я в курсе дел господина Моллини, я с удовольствием помогу красивой даме и сопровождающему ее господину.

– Дама хотела побеседовать непосредственно с господином Моллини, – ледяным тоном сообщила Элоиза.

Ей не нравилось происходящее, и у неё возникло очень определённое ощущение – доверять этому человеку нельзя ни в коем случае.

– Я понимаю, сударыня. Но вы вполне можете довериться мне, – проникновенно говорил господин Пронтио. – Скажите, вы же сотрудница кардинала д’Эпиналя? И вы, господин? Я правильно понял? Господин Моллини говорил, что ему должны привезти документы из палаццо д’Эпиналь, вы можете оставить их у него на столе, они дождутся его обязательно, если у вас нет времени ждать, – продолжал нанизывать слова господин Пронтио. – Подумайте, господа, а я пока распоряжусь насчет кофе.

Он вышел. Марни вопросительно посмотрел на Элоизу.

– Будем ждать? Или ну его?

– Я не могу понять, что происходит, – сказала она по-французски. – Понимаете ли, он лжет.

– Как лжет?

– Я пока не могу сказать, в чем именно, но ему есть, что скрывать, и он это делает. И ему очень нужно, чтобы мы задержались.

– Откуда вы это знаете?

– Не спрашивайте, я все равно не смогу вам объяснить.

– Хорошо, я сейчас попробую позвонить Моллини и спросить, где он и когда вернется. Хотя нет, позвоните лучше вы. Это же ваше дело, так? – усмехнулся он.

Элоиза достала телефон и набрала выданный ей ещё вчера номер. Длинные гудки, абонент не отвечает.

– Пойдемте отсюда? – спросил Марни.

– Пожалуй, да, – Элоиза встала и только собралась убрать телефон в сумку, как в приемную вошли семеро вооруженных людей в масках. Сразу стало тесно.

Марни поднял бровь.

– Что происходит, господа?

– Вам придется подождать господина Моллини, – сказал один из них.

– А если мы не намерены этого делать? – поинтересовался Марни.

– Ну… кажется, нас больше, – сказал тот, который начал разговор.

– И что из этого? – улыбнулся Марни и одним незаметным движением отодвинул Элоизу себе за спину, а вторым разоружил ближайшего к нему человека в маске.

– Держите даму, даму держите! – высоким голосом верещал из-за спин Пронтио.

Стоявший дальше всех спрятался за стол, и они с Марни выстрелили одновременно – Марни зашипел, его противник упал. Но в это мгновение Элоиза попыталась стукнуть ближайшего к ней нападавшего сумкой по голове, чем и воспользовались – вытащили её из-за спины Марни, отобрали сумку и приставили к голове пистолет.

Марни увидел это, выругался тихонько и бросил оружие. Его тут же взяли за руки двое.

Подбежал Пронтио – взял сумку Элоизы, достал из нее папку с бумагами, стал их лихорадочно просматривать. Увидел папку с желтыми листочками, схватил, открыл… и бросил ее на пол с негодующим воплем:

– Это не то, что надо!

– А что вы хотели здесь увидеть? – поинтересовалась Элоиза. – Вас интересуют покупки оборудования для музеев Ватикана? Обратитесь в наш финансовый отдел…

– Что это такое? – он поднял с пола папку и потряс перед ее носом.

– Вероятно, папка с документами.

– Где оригинал? – почти простонал он.

– Понятия не имею, о чем вы. Меня попросили передать документы господину Моллини, и всё. А вы можете объяснить, что происходит?

– Нет, это вы будете объяснять, только уже не мне! – махнул рукой и вышел.

Нападавшие, которые держали Марни, обыскали его, вытащили телефон, он оказался включенным и работающим. Выключили. Также извлекли пару единиц оружия, сложили вместе с телефоном на столе. Рядом положили сумку Элоизы. Надели на обоих наручники.

– С этим что делать? Здесь оставить? – спросил один из обыскивавших, кивнув на их имущество.

– Да, хозяин разберется, – ответил ему второй. – А что с машиной, на которой они приехали?

– Сейчас посмотрю, – сказал еще один и выглянул в окно. – А нет машины, уехали!

– Черт, за подмогой поехали, значит, этих здесь оставлять нельзя, а то нам тут весь офис вынесут к чертям собачьим, я про них слышал, они люди серьезные, – сказал тот, что ссылался на хозяина. – Увозим за город, там видно будет.

Элоизу и Марни вывели из здания, посадили в две разные машины и повезли. По дороге Элоиза пыталась понять, едет ли за ними кто-нибудь, но движение на улицах города было весьма оживленным, и ничего она не поняла.

Через час с небольшим их практически одновременно привезли к обычного вида небольшому загородному дому. С улицы завели в подвал, сняли наручники и оставили в темноте.

3.2 В подвале

* 5 *

Когда глаза немного привыкли, оказалось, что свет все же пробивается через небольшое окошко. Марни подошел к нему, примерился и оторвал кусок фанеры. Света стало чуть больше. Оказалось, что подвал не слишком большого размера и абсолютно пуст, если не считать пары ящиков, стоящих в середине. Марни заглянул в них – там тоже оказалось пусто.

– Может быть, теперь расскажете мне, что это было? – спросил он, садясь на ящик.

Сделал рукой вежливый приглашающий жест, вероятно, означающий – располагайтесь, сударыня.

– А вы думаете, что я знаю? Его преосвященство на самом деле попросил меня отвезти Моллини документы и поговорить с ним, – Элоиза осторожно опустилась на облезлую доску.

– Вот, про поговорить. Расскажите подробнее, пожалуйста. Что было в той желтой папке?

– Копия рассказа о некоей занимательной истории, случившейся лет пятьсот назад, в которой фигурировали деньги, драгоценности, жадные кардиналы и нечистые духи. Она каким-то образом попала к его преосвященству вместе с обычными бумагами на подпись. И он попросил меня расспросить Моллини.

– Интересно, а меня он почему ни о чем не попросил?

– Как раз попросил – сопровождать меня на встречу.

– И вы еще отказывались.

– А кто его знает, как бы было лучше? Может быть, это они вас испугались?

– Не уверен. Но вы меня очень обяжете, если в следующий раз, когда я буду убирать вас с линии огня, останетесь там, куда я вас помещу, и не станете заниматься самодеятельностью.

– Непременно. Я уже поняла, что была неправа. Приношу вам свои извинения.

– То-то.

Помолчали.

– Скажите, а на нашей стороне есть вооруженные люди в масках? – спросила Элоиза.

– Полным-полно. Надеюсь, мы их еще увидим.

– Я заметила, да, что ваш телефон был включен. Нас слушали?

– Да. Карло не вчера на свет родился, думаю, сориентировался.

– И они будут знать, куда нас увезли?

– Должны. У меня в организме есть вживленный датчик для таких случаев.

– О как. Вы предусмотрительны.

– Стараюсь. Конечно же, ваш носовой платок остался в сумке?

– Увы, да. А вам нужен носовой платок?

– Да, боюсь, моего не хватит, – он извлек откуда-то из недр кармана платок и стал рвать его на полосы. – И, похоже, вам придется некоторое время созерцать меня без штанов, впрочем, можете отвернуться.

– Он что, в вас попал? – Элоиза только сейчас заметила, что на левой штанине было темное пятно.

– К сожалению. Впрочем, кровь вроде остановилась, но я лучше перетяну. И пулю доставать придется еще не сейчас.

– Я могу помочь.

– Не нужно, я справлюсь.

– Как скажете, – она повернулась и наблюдала, как он перетягивал себе левое бедро связанными в ленту полосками ткани. – Ну как, хватает?

– Вроде да, но из двух, все же, получилось бы надежнее. Однако у вас платка нет…

– У меня есть кое-что получше. У двери вроде никого, но кто его знает, где слышно то, что мы тут говорим? Поэтому я вам сейчас предмет дам, а вы его возьмете, и не будете комментировать, – она достала из внутреннего кармана жакета маленький пистолет и вложила ему в руку.

Сказать, что он был изумлен – значит, не сказать ничего.

– Но… как? – а в глазах недоверие.

– А меня почти не обыскивали. Только сумку.

– Вроде они не выглядели совсем уж идиотами?

– Нет, они просто, ну… не заметили. Я захотела, чтобы не заметили, и они не заметили.

– Вы мне что за сказки рассказываете? – он был по-прежнему недоверчив и хмур.

– Да вы там же были и сами все видели. Не нравится – отдавайте обратно. Я просто решила, что вы лучше меня сможете им воспользоваться.

– Предположим, – он убрал оружие во внутренний карман. – И что еще у вас есть?

– Полезного? Пара обезболивающих таблеток. Сумки может с собой не оказаться, а надобность – возникнуть, поэтому они у меня во всех карманах. Нужно?

– Пожалуй, – он смотрел на нее с возрастающим интересом.

Она достала ещё из одного кармана маленькую изящную таблетницу, открыла ее. В трех отделениях лежало несколько видов таблеток.

– Вам вот эти, – и показала на крупные, в глянцевой оболочке.

– Пока обойдусь одной, – сказал он, подцепил пальцем таблетку и проглотил. – Воды у вас, случайно, нет?

– Увы, – она закрыла таблетницу и убрала ее обратно.

– Скажите, а вы что, умеете стрелять? – спросил он через некоторое время.

– Да, – просто ответила она.

– И где вы учились?

– Дома. В смысле, дома у дядюшки. Он учил кузенов, а я напрашивалась с ними. Он считал, что это блажь, но решил, что мало ли как жизнь повернется и что вредным не будет. Так и научилась.

– Ну да, я должен был догадаться.

– Нет, не должны были. У него не в обычае мешать службу и семью. Тетушка отродясь оружия в руках не держала, кузина Марго тоже. Это я оказалась неправильная.

– И как – были случаи применения по назначению этого пистолета?

– Ну… если честно, только людей пугала. Обычно просто показать было достаточно. А, еще один раз в воздух выстрелила, очень уж был человек непонятливый. Впрочем, он был сильно пьян.

– Но в цель вы попадаете?

– Обычно попадаю.

– Это хорошо, – он распрямил раненую ногу, зашипел, сел поудобнее. – А что вы там говорили про то, что этот жук Пронтио лгал? Расскажите-ка поподробнее. Откуда вы знаете?

– Да я не смогу вам этого объяснить, я слов-то таких не знаю, – пожала она плечами.

– А вы попробуйте, подберите нужные слова. Потому что из-за этого вашего заявления все и заварилось.

– Видите ли… я чувствую, говорит человек правду, или нет. По крайней мере, как он сам думает, правда то, что он говорит, или неправда. И вижу, когда человек хочет что-то скрыть.

– Всегда и про всех?

– Ну да.

– Ничего себе! То есть что, вас бесполезно обманывать? – он изумленно воззрился на нее.

– Получается так.

– Какая у вас… странная жизнь, – хмыкнул он.

– Это не всегда хорошо. Никаких иллюзий, понимаете.

– А ведь понимаю, – он заинтересованно на нее посмотрел. – О, мы все равно тут сидим, и делать нам нечего. Давайте так: я вам говорю факт, а вы говорите, правду я сказал или нет?

– Ну, давайте, – она пожала плечами.

– Начинаем. Например…, – он задумался, а потом произнес: – В пять лет я выпрыгнул из окна дома и сломал ногу.

– Правда.

– Да, правда. Дальше… Мы с Лодовико учились в одной школе.

– Нет.

– Верно, нет. Мы познакомились позже. Наш Карло влюблен в Анну и тайно встречается с ней.

– Нет. Это я и так знаю. Она совсем с другим человеком встречается.

– Ладно… На прошлой неделе я разбил машину.

– Правда. Ой, а как это получилось? – она распахнула глаза и уставилась на него.

– По дурости, как еще такое может быть?

– И никто не пострадал?

– Нет, никто.

– Да, кстати, правда. И хорошо.

– Конечно! Но мы продолжаем? Мне доводилось бывать в Африке.

– Правда.

– И в Антарктиде.

– Нет.

– Я совершил кругосветное плавание.

– Нет.

– И облетел Землю на самолете.

– Как? Это же правда, да?

– Да. Просто: время от времени самолет приземлялся, заправлялся и прочее и летел дальше. Вам генерал не рассказывал? Это была его идея, я так, рядом затесался.

– Нет, не рассказывал, но впрочем, я после университета не слишком часто бываю дома.

– Скажите, как вам это удается? Ну, знать, правду человек говорит или врет?

– Я такая родилась. Кто-то рождается с четырьмя почками, кто-то с шестью пальцами, а кто-то – вот как я.

– И зачем вы так про себя говорите?

– Чтобы без иллюзий.

– Да ладно вам! Слушайте, я всегда считал, что разбираюсь в людях. Давайте, я тоже попробую угадать, говорите вы правду или нет?

– Ну… попробуйте, – она задумалась на некоторое время. – Когда мне было шесть лет, я осталась без родителей.

– Ваш отец – брат генерала, так? Он говорил, что его брат с супругой погибли в автокатастрофе. Да, по времени получается. Выходит, правда.

– До десяти лет я воспитывалась дома и не знала никаких учебных заведений.

– Да вряд ли. Хотя… кто его знает? Но вы же воспитывались в доме генерала, он человек упорядоченный… Ответ «нет».

– Правильный ответ, и ход ваших рассуждений тоже правильный. Ладно, продолжим. В юности я два месяца прожила в Нью-Йорке.

– Теоретически возможно. Пусть будет «да».

– Возможно, но неправильно. Не сложилось.

– Вот-вот, не в Сибирь же вам ездить!

– Кстати, в Сибири я как раз бывала. Трижды. Было интересно.

– Ну ничего ж себе! Ладно, еще расспрошу как-нибудь об этой истории. Давайте дальше.

– Я училась в закрытой монастырской школе.

– Вряд ли генерал одобрил бы такое образование. Нет.

– А вот и да. Но генерал этого на самом деле не одобрял.

– Ну хоть в чем-то я оказался прав!

И в этот момент они услышали топот ног по лестнице, ведущей к их двери.

* 6 *

Марни поднялся на ноги, сморщился.

– Так, берите свой ствол и становитесь мне за спину, понятно? И без моего приказа не стрелять, – он вложил пистолет ей в руку и отодвинул ее назад.

– Ок, – коротко ответила она.

Дверь с треском упала внутрь. Оказалось, что у них в подвале было изрядно темно, снаружи возник яркий свет от людей с фонарями. И голос Лодовико:

– Себастьяно, ты здесь?

– Уф, слава богу. Здесь. И госпожа де Шатийон тоже здесь.

– Выходите уже, надеюсь, с вами все в порядке?

– В основном, – Марни подошел к дверям, почти не хромая, Элоиза неотступно следовала за ним.

Они поднялись по лестнице и вышли на порог дома, огляделись. Да, эти вооруженные люди в масках были явно на их стороне – Лодовико, Карло и еще четыре знакомых радостных голоса.

– Идемте уже в машину, – Лодовико пошел вперед, и тут-то все и случилось.

Откуда-то сверху резанул по ушам вопль:

– Стоять! Застрелю!

Все подняли головы и увидели выскочившего на балкон невысокого, похожего на господина Пронтио человека. В руках у него был автомат, и он недвусмысленно целился. Вроде и недалеко, но…

Лодовико поднял свой автомат, но сверху по-прежнему неслись вопли.

– Брось оружие! Немедленно! Всем! Отойти, женщину оставить! И этого, который в рваных штанах!

– Ах, так это вам я нужна, сразу бы и сказали, – Элоиза связала его взглядом, шагнула вперед и выстрелила.

Не задумываясь и не сомневаясь, как учили. И, естественно, попала. Он перевалился через перила балкона и упал на землю. Благо, было невысоко.

Лодовико подошел, посмотрел на катающегося по земле, хватающегося за простреленную правую руку и воющего родственника господина Пронтио.

– Ну вы и даете, донна Элоиза. Не ожидал, правда.

– Я… сама не ожидала, – тихо сказала она.

– Вот теперь точно надо убираться отсюда. Две одинаковых машины с похожими номерами поедут в разные стороны, и ни она из них не вернется в палаццо, – сказал Лодовико. – Годится?

– Вполне, – ответил Марни.

– А этого уродца заберем с собой и расспросим, – Лодовико кивнул, двое в масках подхватили с земли раненого и загрузили на заднее сиденье машины.

– Тогда мы на ближнюю базу, а вы подальше, – Марни повернулся к Элоизе и подал ей руку. – Садитесь, госпожа де Шатийон.

– Вы… не сердитесь?

– На вас? За что? За то, что вы серьёзно облегчили всем нам жизнь? Да вы молодец, Элоиза! Садитесь, поехали.

– Кстати, донна Эла, вот ваша сумка, – Карло с поклоном подал ей сумку. – И телефон в ней, и папки с бумагами.

– Спасибо, – кивнула она, а тем временем Карло возвращал Марни его телефон и содержимое карманов.

– Я правильно понимаю, что мы едем не домой? – спросила она.

– Правильно. Переночуем в безопасном месте. Пусть поищут, – Марни, морщась, устраивался на сиденье позади Карло.

– Тогда можно попросить привезти мне некоторые вещи?

– Конечно. Звоните Анне, пусть она соберет все, что нужно. Привезут немедленно.

Она так и сделала, а машина тем временем мчалась куда-то в ночь.