Текст книги "Ганс (ЛП)"

Автор книги: С. Тилли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 65

Ганс

Я пересекаю гостиную Кассандры и запираю засов на ее входной двери.

Предполагая, что она наблюдает за мной и не ослушается меня, покинув мою безопасную комнату, я останавливаюсь перед панорамным окном и поднимаю руку с растопыренными пальцами, давая ей знать, что вернусь через пять минут.

Затем я поворачиваюсь и иду обратно к задней части ее дома.

Человек снаружи наверняка мертв.

Моя прелестная маленькая Бабочка выстрелила ему прямо в кадык.

Я думаю, это был несчастный случай, но все равно это чертовски хороший выстрел.

Хотя мне пора уходить, я иду на кухню. Там есть кое-что для меня.

На стойке, рядом с плитой с подносом сгоревшего печенья, лежит стикер. Как и все остальные, сложенные в моей тумбочке. И я знаю, что она собиралась отдать его мне.

Я прочитал слова.

Печенье из обугленной сладкой кукурузы.

«Ах, Господи». Я качаю головой. «Почему, Бабочка?»

Я подталкиваю одну, и она скользит по сковороде. По крайней мере, они не застряли.

Оно кажется сухим, и когда я его беру, от него отваливаются маленькие кусочки. Но я беру печенье рассыпчатым, а не мокрым, как в прошлой партии.

Широко открыв рот, я заталкиваю все это в рот.

Мое горло невольно сжимается, интенсивный вкус костра подавляет мои чувства. Но я жую.

Нуждаясь в небольшой помощи, я подхожу к раковине и открываю кран. Я наклоняюсь, подставляю рот под струю и делаю глоток воды.

Затем я засовываю в рот еще одно целое печенье.

Что, черт возьми, со мной не так?

Не желая пачкать контейнеры Кассандры и не желая их оставлять, я складываю печенье так, чтобы его было легче переносить.

Я могу удержать в руке восемь штук, но она сделала целую дюжину.

Я пытаюсь проглотить подгоревшую кукурузу, затем запихиваю в себя еще два печенья.

Я попробовал Кассандру в самом начале. Мне больше не нужно довольствоваться ее ужасной выпечкой. Но это неважно. Если бы кто-то только подумал о том, чтобы съесть то, что она для меня приготовила, я бы вырезал ему желудок из его тела.

Я снова подставляю рот под струю воды.

Вода помогает размятому печенью раствориться во рту, и я наконец-то могу его проглотить.

С моей стопкой из восьми печений в одной руке я шагаю обратно к входной двери и беру пару теннисных туфель Кассандры. Это ее любимая пара. Те, которые она всегда надевает, когда выходит из дома по делам, так что я знаю, что они удобные.

Я на долю секунды замираю, раздумывая, поднести ли их к носу, но потом вспоминаю, что она, возможно, наблюдает за мной через окно, поэтому вместо этого засовываю их под мышку.

Я уже показал ей слишком много своих карт со всей этой слежкой. Мне не нужно добавлять в список нюхача обуви.

Выключив свет на заднем дворе, я выхожу через заднюю дверь.

Отсутствие камер на заднем дворе было явной ошибкой новичка, но теперь я этим пользуюсь, чтобы Кассандра не видела, как я запираю ее дом собственными ключами.

Хотя, опять же, тот факт, что она сейчас сидит в моей безопасной комнате и просматривает все мои прямые трансляции из ее дома, вероятно, подсказал ей, что я вторгся в ее личную жизнь.

Ты одержим мной?

Я бесшумно ступаю по траве, пока в полной темноте обхожу ее дом сзади, запоминая каждый дюйм ее собственности.

Да, Кассандра Линн Кантрелл. Я помешан на тебе.

Добравшись до ее подъездной дорожки, я пробегаю расстояние до своего дома.

Когда я впервые проверил, что произошло, я кружил по лесу. Потому что мне нужно было знать, был ли этот человек один или он был частью группы, пытающейся нанести удар по моему местоположению, – а Кассандра просто услышала не то в неподходящее время.

Но поскольку, похоже, этот человек был один, теперь дело в скорости. Потому что я сомневаюсь, что это из-за Кассандры. Я уверен, что этот человек шел, чтобы подтвердить мое местоположение.

Я вскакиваю по ступенькам к входной двери и свободной рукой открываю ее.

Оказавшись внутри, я иду прямиком на кухню.

Мне требуется несколько секунд, чтобы схватить пакет с застежкой-молнией и засунуть в него печенье, затем пересечь дом и попасть в свою комнату, прикрепить стикер к остальным, вытащить из шкафа два рюкзака, засунуть в один из них печенье и спуститься вниз.

ГЛАВА 66

Кэсси

В тот момент, когда на экране появляется Ганс, показывающий остальную часть подвала, я вскакиваю со стула и бросаюсь к двери.

Я открываю ее как раз в тот момент, когда Ганс открывает входную дверь. И я все еще стою перед ним.

Волосы у него все еще распущены, теперь они суше и слегка волнистые, а на каждом плече висит рюкзак.

На фоне яркого подвального света у него за спиной вид почти потусторонний.

Его взгляд скользит по моему телу.

Мой вид менее потусторонний и более я украла твою толстовку.

Он опускает взгляд на мои руки и наполовину съеденный пакетик «Скиттлс», который я держу.

Ах да, я еще и конфеты у него украла.

Ганс не дает мне времени отступить. Он обхватывает меня за шею и прижимает свой рот к моему, просовывая язык между моих губ.

Он стонет.

Боже, его стоны.

Пальцы на моей шее сгибаются, а другой рукой он обхватывает мой затылок.

Он касается меня только выше плеч, но такое ощущение, будто он поглощает меня.

Я впиваюсь руками в его крепкие бока.

Он облизывает меня. «Блядь». Он притягивает меня ближе. «Проклятые Skittles». Его рот поглощает мой. «Ебаная соблазнительница».

Он сжимает меня сильнее, затем отстраняется.

«Нам пора идти».

Я киваю. Затем возвращаюсь в реальность. «Подожди, куда?»

Ганс снимает один из рюкзаков с плеча и достает из бокового кармана мои любимые теннисные туфли.

Я автоматически бросаю их на пол и начинаю просовывать в них ноги.

Как только моя вторая нога влезает в туфлю, Ганс хватает меня за руку и вытаскивает из странной комнаты наблюдения.

Маленькая часть меня задавалась вопросом, попытается ли Ганс удержать меня здесь, так что то, что он вывел меня из комнаты, – хороший знак. Но потом я вспомнила, как он ел мою задницу в гараже на прошлых выходных, так что Ганс, заперевший меня и державший в качестве своего маленького секс-питомца, может быть неплохим решением.

Ганс останавливается, чтобы убедиться, что обе двери за нами закрылись, затем мы продолжаем движение.

Я следую за ним по лестнице, через кухню и в гараж.

Как и в прошлый раз, в гараже темно, но Ганс держит меня за руку и ведет к пикапу.

Я слышу, как открывается дверь, но свет не загорается.

«Залезай».

«Я не вижу».

«А, точно», – говорит Ганс, словно не замечая, что здесь нет света.

Его рука отпускает мою, и я слышу его шаги по полу, затем дверь гаража начинает открываться.

На улице тоже темно, но окружающего света достаточно, чтобы осветить грузовик передо мной.

Я забираюсь в машину и закрываю дверь как раз в тот момент, когда Ганс открывает свою.

Он бросает два рюкзака на заднее сиденье, затем садится сам.

«Итак…» – начинаю я, когда он заводит грузовик. «Ты можешь видеть в темноте?»

Ганс поворачивает ко мне лицо. «Что?»

«Ты ходишь так, будто все видишь, хотя я даже руки перед лицом не вижу».

Он пожимает плечами и включает заднюю передачу. «Я просто все запомнил».

Запомнил.

Ганс выезжает задним ходом со своей подъездной дорожки, затем прямо на мою, останавливаясь так, что его задний бампер оказывается в нескольких футах от моего.

Ах да, моя машина не заводится.

«Оставайся здесь», – говорит мне Ганс и выпрыгивает из машины, оставляя двигатель включенным.

Наблюдая, как он обходит грузовик сзади, я понимаю, что так и не получил ответа на свой вопрос, куда мы едем.

Ганс опускает заднюю дверь, и я наблюдаю, как он открывает панель на боковой стенке, о существовании которой я не знала.

Он что-то вытаскивает, затем захлопывает панель и бежит за угол гаража.

Мои глаза расширяются.

Это…?

Прежде чем исчезнуть в темноте, он встряхивает пластик, и он разворачивается, образуя нечто, что можно описать только как мешок для трупов.

Я подавляю совершенно неуместное желание рассмеяться.

Человек с подвалом, полным оружия, и камерами, снимающими мой дом, который также хранит мешки с телами в своем грузовике, должно быть красным флагом. Верно?

Я остаюсь на своем месте, не отрывая глаз от того места, где я в последний раз видела Ганса.

Если он бежит с этим на задний двор, значит, этот человек мертв.

По сигналу Ганс появляется снова с загруженной сумкой, размером с человека, перекинутой через плечо.

Не прошло и минуты.

Должно быть, он хорошо умеет упаковывать тела.

Ганс останавливается у задней части грузовика и наклоняется вперед, надавливая плечом, отчего тело с грохотом падает в кузов.

Удар отдается эхом по всему автомобилю, и я хмурюсь.

Фу.

Ганс захлопывает задний борт, устанавливая его на место, затем натягивает выдвижную крышку на верхнюю часть кузова грузовика, скрывая от посторонних глаз то, что находится внутри.

Он открывает дверь, но прежде чем сесть обратно в грузовик, достает из кармана в двери маленький флакончик дезинфицирующего средства для рук и смазывает им руки.

«Безопасность превыше всего», – пытаюсь пошутить я.

Ганс кладет бутылку обратно в карман, затем забирается внутрь. «Осторожность никогда не помешает».

«Судя по количеству твоих шрамов, я предполагаю, что ты усвоил это на собственном горьком опыте». Я закрываю рот, но Ганс просто пожимает плечами.

«Трудные уроки – это те, к которым обычно прислушиваешься лучше всего».

Я думаю об этом и вынуждена согласиться.

Ганс везет нас с нашей улицы, через наш маленький район, к главному шоссе.

«Итак…» – я растягиваю слово. «Есть ли причина, по которой мы берем труп на увеселительную прогулку? Разве копам нравится служба доставки жертв убийства?»

«Мы не будем привлекать полицию».

Его слова не должны были бы принести мне облегчение, но я не хочу провести свою жизнь в тюрьме за случайное убийство человека.

«А что, если люди спросят…»

Ганс качает головой, прежде чем я заканчиваю: «Не произошло ничего, о чем можно было бы спросить».

"Но-"

«Ничего не случилось, Кассандра. Никто не умер у тебя во дворе. Хочешь поговорить об этом, мы можем поговорить. Но ты говоришь об этом только со мной, ладно?»

Я сжимаю губы, затем киваю. «Хорошо».

«С точки зрения всего мира, все, что произошло, это то, что ты пришла ко мне домой, и мы решили провести ночь в отеле».

"Отель?"

Ганс сворачивает с шоссе на боковую дорогу. «Нам нужно немного пространства от Холли-Корт».

Не думаю, что я ездила по этой дороге, и, судя по всему, тут не так уж много интересного.

«Когда ты сказал, что у тебя есть и другие дома…»

«Не здесь», – отвечает Ганс. «У меня была квартира в центре города, над моим клубом, но сейчас там живет менеджер и его семья». Он постукивает пальцами по рулю. «Несколько месяцев назад право собственности перешло к зарубежной развлекательной компании, так что никто не должен туда ходить и искать что-либо. А если кто-то и придет, у меня хорошая охрана».

Я повторяю себе первую часть. «У тебя есть клуб?»

«Я просто владею им. Я им не управляю».

«Это ночной клуб?» Не знаю, почему меня это так зацепило.

«Скорее место проведения. Концерты и все такое».

Это не похоже на то, что понравилось бы Гансу. «Почему?»

Он барабанит пальцами по рулю. «Всякие люди постоянно приходят и уходят из такого места. Половину времени едва можно понять, кто есть кто».

Его ответ загадочен. И мне кажется, что это как-то связано с причиной, по которой он хранит мешки для трупов в кузове своего грузовика.

Я сглатываю, думая о теле, подпрыгивающем в кузове грузовика. «Парень, которого я убила… Он был плохим парнем, да?»

Не знаю, почему я ожидаю, что Ганс знает ответ на этот вопрос, но я хочу чувствовать себя лучше от того, что мне не будет плохо.

«Он был нехорошим», – отвечает Ганс. «Но мне нужно получить больше информации».

«Как нам это сделать?»

Он достает телефон из кармана. «Мне нужно сделать несколько звонков».

Я похлопываю по карману толстовки, зная, что именно туда я положила телефон, когда была еще в подвале.

Как он…?

Начинает звонить телефон, и я вижу, как он на секунду смотрит на него, словно принимая какое-то решение, а затем подносит трубку к уху.

Он собирался включить громкую связь, а потом решил этого не делать?

Несмотря на то, что звук идет через телефон, он все равно подключен к грузовику, поэтому на экране приборной панели отображается, что звонок совершается кому-то по имени К.

«Кармина», – приветствует Ганс. «У меня проблема».

К – значит Кармина.

И тут я слышу на другом конце провода безошибочно узнаваемый женский голос.

Ревность, которую я испытываю, настолько мгновенна, что я даже не успеваю осознать, что я делаю, пока не начинаю двигатся.

Мой палец нажимает на экран на приборной панели, переключая звук на грузовик.

Раздается щелчок, и на другом конце провода в динамиках раздается тишина.

«Ганс?» – подсказывает женский голос.

Я скрещиваю руки и смотрю на профиль Ганса.

Он смотрит на меня, и по выражению его лица я понимаю, что он не понимает, что происходит.

«Дай мне одну секунду», – говорит Ганс и тянется к кнопке отключения звука.

«Ты позвонил мне!» Женщина как-то так это говорит, что кажется, будто они хорошо знают друг друга. Как будто она уже сталкивалась с таким поведением Ганса.

Он кладет свой телефон в маленький отсек на приборной панели. «Что случилось?»

«Кто она?» Я остаюсь скрещенными на груди.

«Кармина. Она… коллега».

Я поворачиваюсь на сиденье, чтобы пристально на него посмотреть. «В инспекции по охране здоровья».

На этот раз, когда его взгляд метнулся ко мне, он протянул руку и схватил меня за предплечье. «Прекрати это». Он потянул, сдвинув мои скрещенные руки. «Не сердись на меня». Он опустил руку вниз, пока не взял мою руку в свою. «Кармина и я работаем вместе… помогаем хорошим людям и причиняем боль плохим».

«Ты с ней спал?» – резко говорю я.

Я не имею права спрашивать его об этом. Не имею права чувствовать себя собственницей по отношению к мужчине, с которым я спала один раз. Но если он собирается быть одержимым мной, пусть он будет одержим только мной.

Когда Ганс отпускает мою руку, я вдыхаю воздух.

Если он перестанет меня трогать, признаваясь, что спал с ней, я его ударю.

«Это, блядь, один», – рычит Ганс.

Он нажимает кнопку, чтобы расстегнуть мой ремень безопасности.

Я пытаюсь оттолкнуть его руку, не понимая, что он делает, но он ловит мои пальцы и бросает в мою сторону свой взгляд. «Это два».

Он отпускает мои руки и, удерживая руль левой рукой, наклоняется, чтобы дотянуться до меня. Он обхватывает меня за талию спереди, а затем тащит меня через сиденье к себе.

«Пристегни ремень безопасности», – кусает меня Ганс, делая вид, будто это не он меня только что отстегнул.

Но мое сердце забилось быстрее, а в груди стало тепло, поэтому я делаю, как он говорит, и застегиваю ремень на коленях.

Когда я заканчиваю, Ганс хватает меня за дальнюю внешнюю часть бедра, кончики его пальцев впиваются в мягкую, голую плоть. И мне это нравится.

«Я никогда не спал с Карминой». Он смотрит на меня сверху вниз, фары освещают прямую дорогу перед нами. «Я не прикасался ни к одной женщине с тех пор, как ты переехала через дорогу. Поняла?»

Его интенсивность опьяняет.

«Поняла», – шепчу я.

«Мне нравится твоя ревность, Малышка. Но она не нужна». Он сжимает меня крепче. «А теперь включи микрофон на телефоне».

Удовлетворение расцветает в моей груди.

Он не пытается скрыть от меня разговор. И он не хочет отпускать меня достаточно долго, чтобы самому включить звук.

Я ему верю.

Я наклоняюсь вперед и нажимаю на экран.

Женщина, должно быть, слышит перемену, потому что она говорит немедленно. «Что не так?»

«Возможно, небольшая. Возможно, выжженная земля».

«Объясни», – тон женщины был деловым.

ГЛАВА 67

Ганс

Я сгибаю пальцы на ноге Кассандры. Ей не понравится, что я этим делюсь, но если есть кто-то, с кем я могу быть полностью откровенен, так это Кармина. «У меня есть тело, которое мне нужно опознать».

«Ты едешь домой?»

Кассандра напрягается от вопроса Кармины, вероятно, ей не нравится, что она знает о моем отсутствии в городе.

«Да». Я сопротивляюсь желанию улыбнуться. Я всегда мечтал о мире, где моя Бабочка позволит мне прикоснуться к ней. Мне никогда не приходило в голову фантазировать о том, что она будет мной владеть.

И мне это чертовски нравится.

Я провожу рукой по ее ноге, затем просовываю ее между ее голых бедер.

Она следует моему невысказанному приказу и сжимает ноги, сжимая мою ладонь между своей теплой плотью.

Кармина издает напевающий звук. «Сандра на задании в Нью-Мексико с командой А». Сандра – ее помощник по поиску удостоверений личности, и если она работает с командой спасателей, это значит, что они вмешались во что-то крупное. «А я на задании с командой K в Юте».

Я одобрительно хмыкаю. Команда убийц в действии всегда полезна человечеству. «Ты можете держать его во льду?» – спрашивает она.

«Нет. Это не может ждать», – вздыхаю я. «Я направляюсь в Дом убийств Альянса».

Я чувствую на себе взгляд Кассандры, но мне нужно сейчас обратить внимание на дорогу. Я знаю, что мы приближаемся.

«Я говорю это тебе, потому что думаю, что это может быть то, о чем ты меня предупреждала». Я имею в виду предупреждение Кармины о том, что меня ищут.

«Чёрт, мужик. Он был у тебя дома?»

«Не совсем. Он был у моей соседки».

Кармина тихонько присвистнула. «Девушка, за которой ты следишь?»

Я смотрю вперед. «Я не преследую ее».

«Угу». Я слышу, как она закатывает глаза. «Ты поймал парня прежде, чем он успел прикоснуться к твоей каше?»

«Каша?» – шепчет Кассандра, но недостаточно тихо.

«Я не трахаю Златовласку», – ворчу я им обоим. «Можем ли мы сосредоточиться?»

На мгновение наступает тишина, затем Кармин хихикает. «Она с тобой?»

Я бросаю взгляд на Кассандру, и она прикусывает губу, притворяясь невинной.

Я вздыхаю. «Да, она со мной».

Смех Кармине на этот раз больше похож на фырканье. «Если ты не хотел, чтобы я тебя выдала, тебе не стоило включать громкую связь».

«Это была я», – выдавливает Кассандра признание. «Извини за вторжение в личную жизнь».

Я качаю головой. Только она могла бы извиниться в этой ситуации.

«Не беспокойся. Только один вопрос». Теперь Кармина обращается напрямую к Кассандре. «Ты с Гансом по доброй воле?»

«Эм, да?» – говорит она так, словно это вопрос. «Извини, ты спрашиваешь, похитил ли он меня?»

«Да», – Кармина не стесняется в выражениях.

«О, ну, спасибо за проверку. Но я доволна Гансом».

Я просовываю руку дальше между ее ног, пока не могу просунуть пальцы под ее ближайшее бедро.

Я не могу подобраться к ней достаточно близко.

Я не могу насмотреться на нее.

«Ладно, тогда». Кармин принимает ее ответ. «И что случилось? Ты заставил его что-нибудь сказать перед смертью?»

«Я не…»

«Это тоже была я», – обрывает меня Кассандра. «Это был несчастный случай».

«Ну, это становится все интереснее и интереснее».

Я наклоняюсь и целую Кассандру в волосы. «Я расскажу тебе подробности позже, но этот человек был на заднем дворе Кассандры, ведя себя как гребаный хищник. Когда она пришла рассказать мне, что случилось, я прочесал лес вокруг наших домов. Никаких следов кого-либо еще, так что я думаю, что он, должно быть, был разведчиком. Но у него не было при себе удостоверения личности. А мне нужно знать, на кого он работает».

«У тебя действительно много врагов», – услужливо добавляет Кармин.

«У него был с собой телефон. Я его отключил, но посмотрю, не сообщил ли он что-нибудь».

«В любом случае, если они на твоей улице, они тебя нашли». Она говорит то, что я и так знаю, но это что-то переворачивает во мне.

Я только что получил свою Бабочку. Наконец-то смог прикоснуться к ней. Подержать ее в руках. Но если они нашли меня, то моя жизнь на этой тихой маленькой улице окончена. И…

Мои легкие сжимаются.

Она тоже не может жить там.

Я подверг ее опасности.

Я сделал то, чего никогда не хотел делать.

Маленькие руки смыкаются вокруг моего предплечья.

Я смотрю вниз и вижу только ее хрупкие пальцы на моем теле, полном насилия и боли.

И я ненавижу себя за то, что втянул ее в это.

Это никогда не входило в мои намерения.

Но на самом деле, как только она переехала в дом напротив меня, для нее все закончилось.

Даже если бы я никогда не был одержим. Даже если бы она никогда не испекла для меня ни одной вещи. Она все равно была бы через дорогу от меня. И этот мужчина был бы у нее во дворе сегодня вечером.

Красные пятна мелькают в моем поле зрения.

Если бы сегодняшняя ночь произошла когда мы не создали эту связь между собой, что могло бы произойти тогда?

Ты мог переехать после того, как она купила дом 1304 по улице Холли-Корт.

Затем я вспоминаю Мексику.

Как я чуть не потерял ее всего несколько дней назад.

Как это не имеет ко мне никакого отношения. И как если бы меня там не было…

«Ганс», – голос Кассандры тихий, ее руки скользят вверх и вниз по моей руке.

Моя грудь тяжело вздымается.

Если бы меня там не было.

Я был слишком зол на всю ситуацию, чтобы оценить, насколько я был напуган. Я был слишком зол, чтобы даже подумать о том, каким был бы мир, если бы свет Кассандры Кантрелл погас.

Это было так близко.

Она была так близка к тому, чтобы выскользнуть из моих рук.

«Ганс, детка». Одна из ее рук скользит и прижимается к моей груди. Прижимаясь к моему колотящемуся сердцу. «Все в порядке. Я здесь».

Еще одна волна эмоций наполняет мое тело.

Детка.

Никто никогда не называл меня ласковым обращением.

Никто, кроме Кассандры, когда она назвала меня медведем гризли.

Никто никогда не имел на это права.

Не было того человека, от которого я хотел бы это услышать.

До настоящего времени.

Ее колено упирается мне в бедро, когда она поворачивается ко мне, а рука, которая не перекинулась через нас, обвивается вокруг моей, прижимая мою руку к своему телу, хотя мои пальцы впиваются в ее бедро.

Я заставляю свои легкие наполниться воздухом, моя расширяющаяся грудь прижимается к ее ладони.

«Назови меня так еще раз», – хрипло говорю я.

Ее рука описывает небольшой круг. «Детка?»

Я киваю.

«Все в порядке, детка», – Кассандра целует меня в плечо. «Я здесь. Я в безопасности».

Ее сладкое дыхание настолько близко, что я могу его почувствовать.

Моя любимая девочка со вкусом моих любимых конфет.

Мой выдох резкий, но следующий вдох плавный.

Ее рука делает еще один круг над моим сердцем. «Вот и все. Ты молодец, детка».

Она снова целует мое плечо, затем прислоняется к нему виском.

Мои мышцы начинают расслабляться.

Я делаю еще один вдох.

У меня никогда не было срыва, или что это было, перед кем-то раньше. Но если десятилетия работы по избавлению мира от зла чему-то меня и научили, так это тому, что нужно принимать добро.

У меня было не так много хорошего. Но женщина рядом со мной, она – мое добро в этом мире.

И потеря ее уничтожит меня.

Через мгновение Кармина нарушает тишину. «Что ты хочешь, чтобы я сделала?»

Мой голос ровный, когда я снова заговорил. «Мне понадобится разведка. Когда мы узнаем, на кого он работает, мы сможем сопоставить это с именами на входящих поставках».

«Они могут тебя ждать», – указывает Кармин. «Если за тобой последуют хлебные крошки, нам придется предположить, что это ловушка».

«Если мы к этому готовы, то это не такая уж и хорошая ловушка».

Она фыркает, но не возражает.

Я не хочу ввязываться в неприятности. Но я также не хочу провести остаток жизни, скрываясь.

Я не совсем уверен, как сделать это возможным, учитывая, сколько людей вокруг меня хотят меня убить. Но я не могу отказаться от женщины рядом со мной. Не могу отказаться от того, что она заставляет меня чувствовать.

«Хорошо, я отправлю тебе то, что мы узнаем о любой предстоящей сделке в Северной Америке. Как только у тебя появятся данные о мертвом парне, отправь их мне».

"Сделаю."

«Когда ты вывезешь тело?»

Знак разметки миль, который я так долго искал, мигает от света фар впереди.

Я убираю ногу с газа и начинаю нажимать на тормоз. «Сейчас».

«Я знаю, что у вас, ребята, небольшое перемирие или что вы там заключили в ресторане. Но, может, поторопитесь, черт возьми».

Легкая улыбка тронула мои губы. «Я не собираюсь задерживаться».

Кармин заканчивает разговор, и когда справа от нас появляется узкая гравийная дорога, я сворачиваю на нее.

Мы сидим в тишине, пока шины хрустят по тропинке. Нет никаких знаков, ничего, что могло бы сигнализировать о том, что здесь есть что-то важное. Но это так. И если бы мы могли проехать по территории, мы бы увидели разбитые машины, кучи дерьма, которые можно ожидать увидеть на свалке. И здание. Неприметное здание, которое выглядит таким же обветшалым, как и все остальное.

Но он не заброшен.

Это прикрытие.

И оно принадлежит Альянсу.

Организация, которой управляют трое безжалостных мужчин. Неро, неуравновешенный дьявол, который был известным лидером Альянса в течение многих лет. Кинг, богатый парень, ставший гангстером. И Дом, глава чикагской мафии, который прошлой осенью женился и попал в эту ненормальную семью.

Они не хорошие люди. Но и не совсем плохие. По крайней мере, по моим меркам.

Однако в течение года они считали, что именно я являюсь причиной недавнего роста торговли людьми.

Это была очевидная ошибка. Мое имя часто упоминается.

Но мое имя упоминалось в связи со сделками, потому что я появлялся и убивал всех мужчин, а не потому, что я отвечал за продажу женщин.

Обычно я не возражаю против путаницы.

Замешательство – это хорошо. В нем легко потеряться.

Но стало очевидно, что парни из Альянса не будут сидеть сложа руки, пока дерьмо происходит на их территории. И я не собирался умирать от старости, но я действительно не хотел, чтобы кто-то из них пустил мне пулю в голову из-за дезинформации.

Так вот, на прошлое Рождество, когда я случайно оказался в Чикаго, чтобы сделать заказ, я также случайно узнал о засаде, которая была запланирована для главаря мафии и его новой жены. И так уж получилось, что Кармина тоже была в городе, с некоторыми из ее самых близких друзей.

Мы не успели вовремя предотвратить засаду, но успели вовремя убить нападавших. И пока армия Кармины уничтожала противника, я обнаружил себя занимающимся небольшой полевой медициной, которая спасла жизнь Доминику Гонсалесу.

Конечно, он был слишком близок к смерти, чтобы знать о моем присутствии, поэтому, когда он пришел в себя, я нашел способ пробраться на ужин, который мужчины из Альянса устраивали со своими женами в маленьком ресторанчике.

Гранаты были просто мерой предосторожности. Я просто хотел передать сообщение.

И это сообщение было простым. Я не тот человек, за которым они охотились.

Прошло уже больше семи месяцев с той ночи. И я не слышал от них никаких шепотков. Ни о том, что они мне поверили, ни о том, что они все еще ищут меня. Так что я не совсем уверен, сработало ли это.

Я склоняюсь к тому , что это сработало. Но я не готов рискнуть своей жизнью.

Еще нет.

Кассандра поднимает голову с моего плеча и видит то же, что и я.

Сетчатый забор с воротами, запертыми на висячий замок.