Текст книги "Ганс (ЛП)"
Автор книги: С. Тилли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 54
Ганс
Мои глаза открываются на вдохе.
Это было только начало.
Первое убийство из сотен.
Первый день последних двадцати лет.
Загорается индикатор непристегнутых ремней безопасности, и экипаж просит нас приготовиться к посадке.
Прошло два десятилетия с тех пор, как я позволял себе чувствовать.
Моя правая рука тянется по телу, чтобы провести по тому месту, где остался едва заметный шрам от той самой первой драки. Человека, который нанес мне сильный удар, пока я его душил.
Это был первый шрам из многих, но сейчас он почти не заметен.
А он? Я вернулся за ним.
Он был первым человеком, которого я убил.
Первый из многих в Финиксе.
А потом еще в Вегасе.
Потом еще в Лос-Анджелесе.
Я тренировался.
Я нашел учителей, которые показали мне самый быстрый способ убийства.
Нашел других, которые продали мне то, что мне было нужно.
Я уехал за границу. Уехал во Францию. Убил еще людей. Тех, кто дергал за ниточки.
Убил так много людей, что за мою голову назначены награды от полудюжины стран.
Я так и не нашел Марку.
Он пришел и ушел до того, как я добрался до вершины организации. Он был финансистом. Инвестором. Бизнесменом, который наживался на продаже людей.
Я его не нашел. Но я нашел его имя. Габриэль.
Я не смогу успокоиться, пока он не умрет.
Но – легкая улыбка тронула мои губы – он тоже не может.
ГЛАВА 55
Кэсси
Мои руки немного дрожат, когда я передаю паспорт таможеннику.
Хотела бы я не нервничать до сих пор. Я приземлилась. Я получила свой багаж. Я вовремя. Я найду своих коллег всего через несколько минут.
Но мое тело, похоже, этого не принимает. А учитывая количество пота, стекающего по моей спине, я не удивлюсь, если меня задержат за подозрительную деятельность.
«Что привело вас в Мексику?» – спрашивает человек за стойкой.
«Работа», – хриплю я.
Он приподнимает бровь, поднимает мой паспорт, чтобы посмотреть на фотографию, а затем снова смотрит на меня.
Он делает это в течение нескольких секунд.
Давление слишком велико.
Я поднимаю руки и обмахиваю лицо, летняя жара проникает в помещение. «Извините». Я продолжаю обмахиваться. «Мне не нравится летать в одиночку, и я напряжена и мне жарко, но я обещаю, что я здесь только по работе».
Мужчина пристально смотрит на меня еще секунду, прежде чем ухмыльнуться и вернуть мне паспорт. «Вы молодец, мисс Кантрелл. Добро пожаловать в Мексику».
Все мое тело облегченно обмякает, а улыбка мужчины превращается в ухмылку.
Если бы я не была так одержим своим ворчливым соседом с большим членом, я бы, наверное, попросил у этого парня его номер телефона.
«Спасибо». Я кладу паспорт во внутренний карман рюкзака, затем застегиваю его, убедившись, что он не выпадет и что кто-то с умелыми пальцами не сможет его вытащить. «Спасибо», – говорю я снова, затем тащу свой чемодан – с прикрепленным к ручке рюкзаком – прочь.
Прошло немного времени, прежде чем я заметила группу знакомых людей, стоящих рядом со знаком транспорта. Это заставило меня почувствовать себя немного лучше, но часть меня хотела бы, чтобы Ганс поехал со мной. Я все еще едва его знаю, но его отношение «не связывайся со мной» просто заставляет меня чувствовать себя в безопасности.
Я расправляю плечи и натягиваю на лицо улыбку.
Скоро я увижу его. Пора взглянуть реальности в лицо.
ГЛАВА 56
Ганс
Я даже не вздыхаю, когда вижу, в каком отеле остановилась компания Кассандры.
Автобус въезжает через открытые ворота, ведущие на территорию, и я следую за ним.
Я увидел свою Бабочку через одно из боковых окон автобуса, поэтому я знаю, что она посередине, а не на заднем сиденье, откуда она могла бы меня реально видеть.
Ее компания даже не раскошелилась на автобус. Они в гребаном арендованном школьном автобусе. Никаких тонированных окон. Только чистое стекло и передний и задний входы, умоляющие кого-нибудь их угнать.
Охранник на воротах кивает мне, и я киваю в ответ, проезжая мимо, но на самом деле мне хочется вытащить один из своих ножей из сумки и засунуть ему в глазницу. Или, по крайней мере, опустить стекло и крикнуть: «Haz tu trabajo, maldito idiota!» Но я ничего этого не делаю. Потому что он, очевидно, гребаный идиот. Но, кроме того, то, что он не выполняет свою работу, облегчает мне задачу.
Я заезжаю на арендованной машине на парковочное место в центре небольшой парковки.
Здесь не так много машин, так что, надеюсь, это значит, что у них есть вакансия. А если нет, ну, у меня достаточно денег, чтобы ее создать.
Я наблюдаю через лобовое стекло, как коллеги Кассандры вытаскивают свой багаж из автобуса.
Следующая Кассандра. Я вижу ее красный чемодан прежде, чем ее саму.
Мужчина тянется, чтобы забрать у нее тяжелую сумку, и я распахиваю дверь.
Она улыбается ему, и я выхожу наружу.
Он ухмыляется ей в ответ, и я тянусь за ноутбуком.
Я останавливаюсь и делаю глубокий вдох через нос.
Моя девушка не позволит ему прикоснуться к ней. И я не хочу, чтобы ей пришлось бороться со своей сумкой. И я не могу просто так пойти туда и присоединиться к их чертовой неделе встреч.
Моя нога стоит на асфальте возле машины, но я остаюсь на месте. Запоминаю лицо мужчины, помогающего моей девочке.
Я не убью его только за это, но это его первый удар. И если он дойдет до третьего, его наказание будет сильно отличаться от наказания Кассандры.
Я разрываю один из пакетиков Skittles и отправляю горсть в рот.
Я медленно жую и жду, пока все соберутся внутри.
Я жду, пока автобус припаркуется в углу парковки.
Я жду, пока водитель автобуса докурит сигарету и войдет в отель.
Затем я выхожу, иду к автобусу, вставляю магнитный трекер в заднюю колесную арку и, наконец, захожу в отель, запрашивая номер с видом на парковку.
ГЛАВА 57
Кэсси
«Все, работа официально окончена!» Наш вице-президент по продажам поднимает руки в передней части автобуса.
В основном все приветствуют с энтузиазмом, но я не думаю, что я единственная, кто полностью отчаялся в этой поездке.
Я больше не люблю людей. Жарко. Мой дезодорант работает сверхурочно с тех пор, как мы приземлились в понедельник. Сегодня четверг, полдень. Завтра утром мы уезжаем в аэропорт, и все, чего я хочу, это принять холодный душ, а потом лечь голой на кровать в отеле.
«Просто устраивайтесь поудобнее, и мы будем на винокурне через… – Он смотрит на часы. – Чуть больше часа».
Я борюсь со стоном, который пытается вырваться из моего горла.
В этом автобусе нет кондиционера. Или если он есть, то не работает. Так что это значит, что мне придется просидеть следующий час, прижав заднюю часть бедер к сиденью подо мной. Отлично.
По крайней мере, наша группа достаточно мала, чтобы каждый мог получить свое собственное маленькое сиденье. Если бы мне пришлось сидеть плечом к плечу с одним из моих коллег, впитывая тепло их тел, я бы выползла через аварийный люк в потолке и покончила со всем этим.
Ссутулившись, я упираюсь коленями в спинку сиденья передо мной. Моя юбка длиной до колена распахивается подо мной, и небольшой поток воздуха, обдувающий мои голые ноги, стоит риска, что Сюзанна через проход увидит мое нижнее белье.
Автобус грохочет от производственного завода, где мы каждый день были на обучающих семинарах, и выезжает на главную дорогу, по которой мы едем в отель и обратно. Но вместо того, чтобы повернуть к отелю, куда я отчаянно хочу, мы поворачиваем в другую сторону.
Я понимаю, что они пытаются сделать что-то веселое для нашего последнего вечера, но ликеро-водочный завод… Как кто-то мог подумать, что обильное количество крепкого алкоголя накануне вылета в шесть утра – это хорошая идея?
У меня сводит живот от одной только мысли о том, что мне придется садиться в самолет с похмелья.
Я ничего не имею против выпивки. Мне это нравится, когда есть настроение. Но сегодня я не буду.
Это последняя ночь. Последняя ночь перед тем, как ты сможешь вернуться домой. Еще одна ночь, пока ты снова не увидишь Ганса.
Пытаясь отогнать унылое настроение, я смотрю на пейзаж за окном.
Мне немного неловко от того, сколько времени я провела, думая о Гансе на этой неделе. Тем более, что есть вероятность, что он снова начнет меня игнорировать.
Мы почти выехали из города, когда автобус резко останавливается, заставляя меня еще сильнее вжаться в сиденье.
Несколько человек издают недовольные звуки, когда меня трясет, и я некоторое время пытаюсь прийти в себя.
Я на полпути назад на своё сиденье, сижу на том же месте, что и каждый второй день, но через большое лобовое стекло я вижу верх фургона перед автобусом. Должно быть, они резко остановились на красный свет, заставив нашего водителя нажать на тормоза.
Плохие водители есть везде.
Я начинаю откидываться на спинку сиденья, когда кто-то спереди кричит.
Как крики.
Затем раздаются крики еще большего количества людей.
Я слышу крик, а затем автобус врезается прямо в заднюю часть фургона, толкая его вперед на несколько футов.
«Что…» Мои слова оборвались, когда в воздухе раздался хлопок.
Крик становится громче. А наш водитель автобуса сгорбился на сиденье. Его нога, должно быть, убрана с педали газа, потому что мы перестали толкать фургон на перекресток.
Мое сердце колотится.
Что, черт возьми, произошло…
Сквозь крики я отчетливо слышу звук бьющегося стекла, прежде чем по ступенькам в передней части автобуса поднимается незнакомец. Он держит пистолет.
Я зажимаю рот руками.
Боже мой.
За ним в автобус заходит второй мужчина.
Боже мой!
«Оставайтесь на месте!» – кричит первый мужчина. У него сильный акцент, но его требование не вызывает никаких сомнений.
Второй мужчина тянется к водителю автобуса.
Я сильнее прижимаю руки ко рту.
Он собирается вытащить его из сиденья, чтобы он мог нас увезти. Потому что первый удар был выстрелом. Они убили водителя.
Нас похищают.
Первый мужчина поднимает пистолет повыше и стреляет чем-то в одного из моих коллег, стоящих впереди.
Это был мой страх. И теперь это происходит.
Вооруженный мужчина все еще кричит на кого-то, но затем он резко поворачивает голову, чтобы посмотреть мимо того места, где я сижу.
В сторону задней части автобуса.
Он выпрямляет руку с пистолетом, словно собирается выстрелить.
Я зажмуриваюсь и готовлюсь к громкому шуму, когда автобус наполняется новыми криками.
Но выстрела нет.
Я открываю глаза.
Затем мои глаза расширяются.
Пистолет выпадает из руки мужчины, когда он тянется к лицу. Его пальцы хватаются за тонкую рукоять ножа, торчащего из глазницы.
Под моими руками мой рот искажается в гримасе.
Мужчина падает на колени и скрывается из виду.
«Что за фигня?» – шепчу я в ладони.
Все еще прикрывая рот руками, я поворачиваю голову и вижу другого мужчину, нового мужчину, идущего по проходу автобуса из открытой задней двери.
Он крупный. Высокий, с широкими плечами, одетый в черную рубашку с длинными рукавами.
Его лицо скрыто черной вязаной лыжной маской, которая придает ему зловещий вид, но толстый материал не скрывает его четко очерченную линию подбородка.
В неясном движении одна из его рук резко взмахивает вперед, и из нее что-то вылетает.
Еще больше криков. Еще больше криков страха. Но я не могу сосредоточиться ни на ком другом. И я не могу отвести взгляд от нового человека. Потому что из-под его маски выглядывают волосы. Длинные темно-русые волосы.
Продолжая шагать вперед, мужчина приближается к тому месту, где я сижу. И когда он достигает меня, когда он проходит мимо моего места, он поворачивает голову в мою сторону.
Всего на мгновение.
Доля секунды.
Но наши глаза встречаются.
Мои ошеломленные – его крайне мрачные.
Мое сердце замирает.
«Ганс?» – выдыхаю я это имя сквозь пальцы.
Но мужчина не останавливается.
Он не замечает меня. Он просто продолжает двигаться.
Я поворачиваю голову, чтобы последовать за ним.
Что-то внутри меня подталкивает меня пойти за ним. Быть рядом с ним. Но…
Это не может быть он.
Может ли это быть он?
Я не замечала перчаток на его руках, пока он не положил их на спинки двух сидений, по одному с каждой стороны прохода, и не наклонился вперед.
Я стою, мне нужно увидеть.
Человек в маске набросился на лежащего на полу человека с ножом в глазу.
Я не сильна в анатомии, но мужчина лежит на животе, и вокруг его лица течет кровь.
Я не думаю, что он выживет.
Раздается хрюканье, и я снова поднимаю глаза.
Второй мужчина, который вытаскивал водителя из сиденья, вытаскивает нож из своей шеи.
Человек в лыжной маске, наш герой, который, возможно, мой сосед, сумасшедший до чертиков, должно быть, тоже бросил этот нож.
Второй мужчина прижимает свободную руку к кровоточащей ране на шее, затем бросается с ножом вперед к Парню в маске.
На этот раз кричу я.
Быстрее, чем я успеваю отследить, парень в маске избегает резкого удара, уклоняясь вниз и вправо.
Второй мужчина все еще держит руку вытянутой.
Парень в маске выставляет вперед правую руку, делает рывок вверх и влево, прорываясь между ней и выхватывая нож у Второго Человека.
Поскольку я смотрю – и не могу отвести взгляд – я вижу, как нож вращается в руке парня в маске, и теперь острая сторона направлена обратно на Второго Человека.
Опустив руку, парень в маске делает шаг вперед и вонзает лезвие в грудь Второго Человека.
Второй мужчина отступает назад и врезается в панель управления в передней части автобуса.
Не останавливаясь, парень в маске ударяет ладонью вперед, по рукояти ножа, еще глубже вонзая его во Второго Человека.
Все произошло за считанные секунды.
У меня отвисла челюсть.
Кто-то впереди блюет.
И Парень в маске не останавливается.
Я с открытым ртом смотрю, как он хватает рубашку Второго Человека, который обмяк, и швыряет его вниз по ступенькам автобуса. Дверь внизу лестницы все еще открыта с тех пор, как ее сломали плохие парни.
Из-за автобуса раздаются новые крики.
Еще больше плохих парней.
Парень в маске наклоняется и поднимает что-то с пола.
Я вижу мельком пистолет, затем он следует за телом Второго человека вниз по лестнице и выходит из автобуса.
Снаружи раздается стрельба, и пока все приседают на своих местах, я встаю на цыпочки.
Мне нужно увидеть.
Мне нужно знать.
ГЛАВА 58
Ганс
Ебаные идиоты.
Я снова нажимаю на курок, и пуля входит в череп человека, сидящего за рулем фургона.
Они все гребаные идиоты.
Идиоты пытаются угнать автобус, полный людей.
Идиоты, которые организовали эту идиотскую поездку.
С заднего сиденья стонет мужчина, и я поворачиваю прицел, чтобы всадить ему в торс еще одну пулю. Первые две не сработали достаточно быстро.
Двое мертвы в автобусе. Еще двое, которых я застрелил на тротуаре. И эти двое, пытающиеся убежать.
Оттолкнув водителя в сторону, я залезаю в фургон и переключаю передачу на нейтраль.
Я бросаю разряженный пистолет на пол и беру штурмовую винтовку, которую водитель бросил на колени.
Я трусцой возвращаюсь к автобусу. Я сошел с него всего тридцать секунд назад, и эта наземная команда мертва, но могут появиться еще.
Я взбегаю по окровавленной лестнице и встречаюсь взглядом с Кассандрой. Единственная, кто стоит, а не сгорблен.
Она что, не слышала эти чертовы выстрелы?
Из передней части автобуса я показываю на нее пальцем. «Сядь. На место».
Мне не нужно прилагать усилий, чтобы сделать свой тон сердитым и напряженным.
Я зол.
Я чертовски зол, что она была так близка к насилию.
Чертовски близко к тому, чтобы они забрали её.
Внутри меня кипит ярость.
Мне хочется вытащить ее из этого автобуса и предоставить всех остальных их собственной судьбе.
Но ей это, наверное, не понравится. И раз уж я обострил ситуацию, то я ее закончу.
Мне нужно было освободить проход, поэтому я хватаю мертвого придурка за ноги и тащу его наверх по лестнице, а затем сталкиваю его вниз, и его тело приземляется на его мертвого друга-придурка.
Краем глаза я замечаю, как один из корпоративных яппи тянется к пистолету, лежащему на полу между сиденьями.
Я выдергиваю из-за пояса свой третий метательный нож и бросаю его так, что он приземляется в полу между вытянутыми пальцами мужчины и огнестрельным оружием.
«Не будь идиотом», – огрызаюсь я на него, и он съеживается на своем месте.
Теперь нужно доставить всех в безопасное место.
Водитель автобуса мертв, и он заслуживает большего, чем просто столкнуть его на пол, но это лучшее, что я могу сделать в данных обстоятельствах.
Перешагнув через его тело, я забираюсь на водительское сиденье.
Автобус все еще движется, а идущий перед нами фургон стоит на нейтральной передаче, поэтому мне удается нажать на педаль газа и оттолкнуть его в сторону.
Теперь, когда выстрелы прекратились, люди начинают собираться вокруг. И у меня, наверное, есть еще около двух секунд, прежде чем кто-то начнет вести прямую трансляцию этого дерьма.
На светофоре я резко поворачиваю направо и проезжаю около дюжины ярдов, прежде чем резко нажать на тормоза.
Люди на сиденьях позади меня тревожно кричат, но движение заставляет заднюю дверь захлопнуться.
В этом куске дерьма который называется автобусом нет ничего пуленепробиваемого, но мне не нужна открытая задняя дверь, приглашающая чертовы неприятности.
Я снова нажимаю на газ, и, проехав несколько кварталов, снова поворачиваю.
В сторону консульства США.
ГЛАВА 59
Кэсси
Сюзанна громко плачет, сидя напротив меня.
Наверное, мне стоит попытаться утешить ее или Боба, который качается и плачет на сиденье передо мной. Но я не могу отвести взгляд от мужчины, который ведет наш автобус.
Его голова и лицо по-прежнему скрыты лыжной маской, но чем больше я смотрю на него, тем больше пытаюсь еще раз увидеть его глаза в большом зеркале заднего вида, и тем больше убеждаюсь, что человек, который только что убил несколько человек, – это Ганс.
Я сглатываю.
Но как это вообще возможно?
Хорошо, я почувствовала его мускулы. Я почувствовала ту грань опасности, которая его окружает. Может быть, я могу поверить в то, как.
Но почему?
Зачем ему здесь быть? В Мексике. А именно в том же месте, что и я.
Автобус качается на повороте, раздается автомобильный гудок, но человек за рулем не теряет контроля. Он просто продолжает ехать.
Я не могу больше ждать.
Мне нужно знать.
И мне нужно… двигаться.
Мне слишком жарко.
Слишком… взволнована.
Слишком-
О Боже, я что, сейчас возбуждена?
Я начинаю вставать, намереваясь просто подойти к началу, но автобус вильнул, заставив меня покачнуться так сильно, что мне пришлось снова сесть.
Когда я поднимаю глаза, клянусь, я вижу человека под маской, который пристально смотрит на меня через зеркало.
Я прищуриваю глаза, пытаясь снова различить цвет. Но я слишком далеко.
Мы делаем еще один поворот, но на этот раз он широкий, и мы едем не в ту сторону.
Несколько человек издают крики, и мне хочется закатить глаза. Очевидно, этот человек хороший парень – или, по крайней мере, хороший в том смысле, что он только что спас нас. Даже если он сделал это, убив кучу людей. Он не похищает нас у похитителей; он спасает нас.
Два колеса заезжают на бордюр, а затем мы с визгом тормозим перед большим зданием, окруженным высоким забором (я смотрю в окно), а во дворе между воротами и зданием развевается большой американский флаг.
В тот момент, когда автобус полностью останавливается, человек за рулем встает. «Иди за ограждение». Он обращается к вице-президенту, сидящему на переднем сиденье. «Скажи им, кто ты».
Когда мой коллега не отвечает, человек в лыжной маске наклоняется к нему и кричит: «Сейчас!»
Когда вице-президент кивает, человек в маске идет по проходу.
«Идите внутрь», – командует он остальным.
Его голос глубокий. Полон намерения.
Это не совсем то же самое, что прошептали мне на ухо, но…
Мужчина не останавливается, когда проходит мимо меня. Даже не смотрит на меня. Просто проносится мимо, пинком открывает заднюю дверь и выпрыгивает.
Снова крики, только на этот раз они доносятся снаружи. От вооруженных американских солдат, спешащих к воротам, перед которыми мы припарковались, и я понимаю, что мужчина припарковался таким образом, чтобы мы оказались как можно ближе. Чтобы мы быстро попали в консульство США, где это безопасно.
Я встаю на ноги.
Все уже движутся, шатаясь, идут к передней части автобуса, выходят с поднятыми руками и бегут к воротам.
Но как только Сюзанна встает, я проскальзываю через проход и перелезаю через ее сиденье.
Я прижимаюсь лицом к ее окну. Мне нужно увидеть.
Слишком много уличного движения. Слишком много машин и людей.
Я не могу…
И тут я вижу его.
Спиной ко мне через четырехполосную дорогу в узкий переулок направляется мужчина, одетый во все черное.
С колотящимся в ребрах сердцем и пульсирующей между ног кровью я наблюдаю, как он поднимает руку и стягивает с головы лыжную маску.
И я вижу, как знакомые длинные волосы падают на свободу.
