Текст книги "Техасские ведьмы (ЛП)"
Автор книги: Розмари Клемент-Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
«Это ужасная идея».
Я придумала эту фразу, но никак не могла заставить себя открыть рот. Будто кто-то прокрутил мой когнитивный диссонанс на отметку «одиннадцать», пока я не застряла между двумя вариантами, между правым и левым полушариями мозга.
Вот только все не так. Я прекрасно знала, чего хочу: чтобы моя семья была в безопасности и не привлекала нежелательного внимания. А не хочу, чтобы Маккаллохи подали в суд на тетю Гиацинту за задержку строительства моста и испортили жизнь тетушке так, что она не сможет больше оставаться на ферме вместе с дядюшкой Бертом. Так в чем же тогда конфликт? Одиннадцатилетняя Ами – охотница за привидениями? Или Амариллис – не обладающая магией дочь из магической семьи, внезапно оказавшаяся не в состоянии прервать традицию Гуднайтов?
Черт побери, я сильнее их обеих! Так что я вдохнула и, фигурально выражаясь, нырнула в омут с головой, то есть выпалила:
– Думаю, это ужасная идея.
Все сидящие за столом уставились на меня. Черт, да казалось, будто на меня пялится весь бар, но быстро оглядевшись, я убедилась, что окружающие по-прежнему как ни в чем не бывало слушают музыку, пьют и флиртуют.
Оказалось, что наша компания за покореженным деревянным столом уже беседовала совершенно о другом, и теперь ребята смотрели на меня, как на сумасшедшую.
«Верный способ не привлекать внимания, Ами, молодец».
Марк покашлял, наклонился через стол и тихо спросил:
– Ты против, чтобы к нам присоединился Бен? Потому что, если нет, лучше скажи об этом побыстрее.
Оглядевшись, я обнаружила на лицах ребят разные выражения: от веселого до неодобрительного. Фин пристально изучала меня, а Кейтлин смотрела как на насекомое. Первокурсникус бестактикус.
Когда я опять повернулась к Марку, тот, еле сдерживая сочувствующую улыбку, указал на что-то за моей спиной.
Глава 12
От Бена Маккаллоха просто невозможно избавиться.
Даже когда он не надоедал лично мне, то все равно умудрился появиться как раз в момент моего словесного поноса, лишь ухудшив ситуацию.
Маккаллох заметил нашу компанию от барной стойки и направился к нам. Вымытый ковбой выглядел отлично, но все равно не слишком опрятно. Я никак не могла понять, светлый он или темный шатен. Его волосы были растрепаны, а полы рубашки с воротом накрывали пояс простых джинсов. Из-за моей спины, словно издалека, доносился голос Кейтлин, поясняющий, что она пригласила Бена составить нам компанию, хотя, вероятно, имела в виду только собственную персону. И я сомневалась, что она говорит правду, потому что стоило Бену увидеть меня, как он слегка оступился, а потом продолжил пробираться сквозь толпу.
А может, просто кто-то наступил ему на ногу, не знаю.
Я лишь понимала, что для меня это слишком. Закусочная забита под завязку, шум голосов смешался с ревом музыки, которая била по ушам и по голове. Аттракцион не остановился, а просто сделал сотрясающий до мозга костей поворот.
– Я в уборную, – выпалила я и выскользнула из-за стола, не глядя никому в глаза и не переживая – по крайней мере, не очень, – что по сравнению со мной Фин и ее безумный прибор выглядят верхом разумности.
Уборные располагались в другом конце бара. И вместо того, чтобы пробраться по стеночке, черт меня дернул направиться прямиком в гущу толпы, где обжимались перебравшие посетители, а громкая музыка выбивала из головы все связные мысли. Я проскользнула между двумя высокими парнями, искавшими одинокую девушку, и в этот момент еще один парень обернулся, держа в руках два пластиковых стакана, до краев наполненные пивом.
И я врезалась прямо в него. Или он в меня. Подробностей не помню, только то, что мы оба пытались занять одно и то же место в одно и то же время, и меня окатило волной пива.
Огромной волной! И объявление над баром не соврало насчет «ледяных напитков».
Ну, по крайней мере холодный душ прояснил мои мысли. Думаю, парень с пивом выругался, но я чувствовала лишь холод, запах хмеля и пену, стекающую по волосам. Толпа слегка отступила, подальше от ругани и беспорядка. Народ пялился на незнакомца, на меня и – вот же хрень – на мою промокшую белую футболку. Могу я хотя бы один день провести, не демонстрируя свой лифчик?
– Ты в порядке?
Вопрос задал не Парень с пивом, а знакомый низкий голос, да так близко к моему уху, что, блин, не нужно было так кричать. Учитывая обстоятельства, появление Бена Маккаллоха словно из ниоткуда меня не удивило.
– Твоя подруга должна смотреть, куда идет, – посоветовал Парень с пивом.
Бен осторожно взял меня за руку. Я вздохнула, готовясь вступить в словесную перепалку, но, судя по хмурой гримасе, он сам имел зуб на этого парня.
– Всякое случается, Джо, – холодно ответил Маккаллох. – И, кажется, не ты сейчас покрыт «Будвайзером».
Джо, насколько я могла видеть в неоновом свете, действительно совсем не промок. Оба стаканчика в его руках были почти пустыми, и то пиво, что не красовалось на мне, уже впиталось в деревянный пол.
– Я пролил две порции пива, – заметил Джо.
Бен сунул руку в карман, не глядя вытащил банкноту и бросил ее в один из пластиковых стаканчиков:
– Закажи графин за мой счет.
Я не думала, что можно еще больше разозлить этого парня, но при виде двадцатки, замоченной в паре сантиметрах пива, Джо презрительно сощурился:
– Удачи с мостом, Маккаллох. Должно быть, тяжело, когда Безумный Монах укладывает людей в больницу. Надеюсь, на ранчо еще останутся работники к тому времени, как ты закончишь.
Единственное внешнее проявление гнева Бена – усилившаяся на моей руке хватка. Лицо же оставалось совершенно бесстрастным. Я такое уже видела и знала, что это означает крайнюю степень бешенства.
– Спасибо за заботу, Джо. Я дам знать, если все еще буду нуждаться в работниках, прежде чем ты найдешь себе занятие.
Джо, похоже, готов был взорваться, так что я не сопротивлялась, когда Бен поволок меня прочь. Окружающие разочарованно шептались, так как надеялись посмотреть на драку. В том числе и друзья Джо, отиравшиеся неподалеку. Но если Бен так же хорош в кулачном бою, как и в словесных баталиях, кое-кто отправился бы в больницу. И Безумный Монах был бы совершенно ни при чем.
– Твой приятель? – спросила я, когда вновь обрела дар речи.
Бен прижал меня поближе, протаскивая сквозь толпу. Я не очень-то хотела, чтобы меня вот так тащили, но аргументов в пользу самостоятельного передвижения не находилось. Во всяком случае, не тогда, когда с моей челки на нос стекало пиво.
Маккаллох грустно вздохнул, как будто желая исправить отвратительную ситуацию, но внутреннее напряжение осталось.
– Когда один прадед вешает другого за скотокрадство, обе семьи никогда этого не забудут.
– Скотокрадство!
Я хотела было обернуться, но Бен крепче стиснул мою руку и приказал:
– Не пялься! – А затем, как только мы немного перевели дыхание, спросил: – Ты в порядке?
– Ну, на мне достаточно пива, чтобы меня арестовали, но я не настолько хрупкий цветочек и не завяну от воплей злобного верзилы. Тебе ли этого не знать.
Бен нахмурился и, похоже, задумался об ответе, но не успел выбрать какой-то вариант, как нас остановила симпатичная латиноамериканка в футболке с надписью «Пристанище».
– О боже мой, – воскликнула незнакомка, передавая мне чистое полотенце из бара, которое я с благодарностью приняла и стала вытирать мокрую челку. – Я видела, что случилось. Вы в порядке? Джо Келли уже в начальной школе был придурком.
– Джо Келли? – переспросила я. – Как помощник шерифа Келли?
– Его сын, – ответил Бен красноречиво кратко. Но в его голосе я слышала предупреждение его деда: «Никогда не доверяй Келли».
Я попробовала высушить футболку, но быстро поняла, что полотенце тут не поможет.
– Я не могу вернуться к столу в таком виде.
Бен опустил взгляд, затем поспешно посмотрел вверх и кашлянул:
– А твоя семья знает о твоей склонности к эксгибиционизму?
Я покраснела, но прежде, чем сумела придумать ответ, официантка ударила Бена по руке:
– Повежливей. Я ведь и тебя знаю с начальной школы. – Затем развернула меня в сторону уборных и слегка подтолкнула: – Пойдем, нужно тебя умыть. Кстати, я Джессика.
– Ами, – машинально ответила я, оглядываясь на Бена, которого, казалось, забавляло то, что меня уводят словно козу. – Думаю, уже ничего не исправить, мне стоит просто вернуться домой.
Джессика провела меня по коридору и к двери с надписью «Ковбойши».
– Тогда давай тебя хотя бы высушим, чтобы анализатор дыхания ничего не учуял, если тебя вдруг тормознут.
Готова поспорить: помощник Келли придет в восторг, арестовав меня за вождение в нетрезвом виде. В общем, сопротивляться я перестала.
В туалете – где я постаралась практически ни к чему не прикасаться – Джессика заставила меня снять промокшую насквозь футболку, чтобы прополоскать ее в умывальнике и высушить под сушилкой для рук. Я стояла в лифчике, вытирала полотенцем волосы и размышляла: не будет ли слишком нагло с моей стороны воспользоваться предоставленной судьбой возможностью.
Джессика, похоже, едва достигла возраста, позволяющего работать в баре, и определенно была местной, раз знала и Бена, и Джо. Возможно, я играю нечестно, но… какого хрена? Шум сушилки заглушит наши голоса.
Я начала, как надеялась, тонко и ненавязчиво:
– Похоже, ты хорошо знакома с местными семьями.
Джессика улыбнулась:
– Например, с Маккаллохами?
И, увидев мое лицо – похоже, «тонко и ненавязчиво» не получилось, – расхохоталась:
– Догадаться проще простого, ведь вы соседи.
Я вздохнула и прислонилась к умывальнику, а затем передумала и выпрямилась.
– Хорошо, так в чем дело? Он всегда был таким раздражительным?
– Вообще-то, нет. – Джессика задумалась, держа мою майку под горячим воздухом из сушилки. – Я училась на класс старше Бена и Джо, но городок-то маленький. Бен хорошо учился, ходил на вечеринки, развлекался с подружками. С множеством подружек.
Официантка выразительно посмотрела в мою сторону, и я немного втянула живот. Я не тщеславна, но все-таки человек. И стою в нижнем белье под флуоресцентным освещением.
Джессика продолжила:
– Но его нельзя причислять к самым популярным ребятам, если ты меня понимаешь. Хотя с такой фамилией Бен имел довольно большое влияние. Просто был слишком непринужденным, чтобы попасть в список самых крутых.
– Непринужденным?
С трудом представляю.
Джессика кивнула:
– Думаю, таким серьезным он стал, только когда вернулся из колледжа.
Она могла подразумевать «закончил колледж», но что-то в ее голосе и в изгибе брови опровергало данную теорию.
– А когда это случилось? – спросила я.
– Где-то в прошлом году. – Джессика посмотрела на меня в зеркало: – Ты ведь знаешь о его отце?
– Э-э-э, нет.
Я просто ляпнула что-то глупое о его родителях, а Бен тогда запнулся. Внутри от страха все перевернулось.
– Его отец умер не так давно, – мрачно пояснила Джессика, но не слишком тихо, значит, смерть не совсем недавняя. – И здоровье дедушки неважно. Мать сама с ранчо не справится, даже с помощью мистера Спаркса, так что Бен приехал домой на некоторое время.
– И сколько продлится это «некоторое время»? – спросила я.
Джессика задумалась:
– Ну, прошел уже примерно год, так что…
Кто-то проскользнул в кабинку, не обратив на меня особого внимания. Джессика снова включила сушилку, а я погрузилась в свои мысли.
Сама мысль о Бене, отложившем учебу, чтобы помочь семье, как ни странно, заставила мое сердце екнуть. Как бы я ни жаловалась на свое семейство, ради них я готова на все. То есть: я же здесь, целый месяц мучаюсь с Фин и ее изобретениями. Но весь мой мир уже связан с будущим колледжем. Даже курсы и дополнительные занятия в старшей школе я выбирала только те, что будут хорошо смотреться в резюме. Если бы мне пришлось остаться дома и неопределенное время управлять магазином вместо мамы?.. Я бы еще и не так разозлилась.
Девушка выпорхнула из кабинки, вымыла руки (слава Богу) и ушла, вытирая ладони о джинсы. Когда за ней закрылась дверь, Джессика решительно повернулась ко мне:
– Можно спросить?
– Хм, разумеется. – Я надеялась, что не услышу что-то вроде «Чем тебя так заинтересовал Бен Маккаллох?», ибо не знала ответа на этот вопрос.
– Ты собираешься поймать Безумного Монаха?
Узел в груди, который сначала заставил меня убежать из-за стола и немного ослаб после всего произошедшего, теперь снова затянулся. Так крепко и туго, что я невольно засопела. Схватилась за столешницу рядом с умывальником, чтобы устоять на ногах, и специально закатила глаза, надеясь выдать свое сопение за скептическое, а не нечто из разряда «блин, да что со мной не так?!»
Я тянула время, потому что никак не могла ответить ни на вопрос Джессики, ни на свой.
– Почему все меня об этом спрашивают?
– Потому что ты – Гуднайт. Все в округе знают мистрис Гиацинту. – Джессика говорила так, будто это очевидно. Будто именно я чудачка, раз не знаю таких вещей о собственной семье. – В ее зельях всегда намешано что-то… дополнительное.
Я уставилась на официантку:
– И ты об этом знаешь?
– О, милая, об этом знают все. – Она грустно поморщилась и пожаловалась: – Никто не верит, но я верю. И…
Сушилка снова выключилась. Джессика посмотрела на дверь и еще раз ударила локтем по кнопке.
– Мой парень работает на Маккаллохов. Они хорошие люди, не заставляют пахать сверхурочно, если нет желания. Винсент храбрый, а вот я… боюсь.
Я это заметила. А еще заметила взгляд, судя по которому, новая знакомая свято верит, будто я и остальные Гуднайты во всем разберемся. Я хотела ответить, что она обратилась не к тому человеку. Ей следовало бы поговорить с Фин – не то чтобы моя сестра вызывала желание на нее положиться – или с кем-то из моих теть и кузин. Но только не со мной.
– Случилось что-то еще? Кроме того, что парень оказался прошлой ночью в больнице? – невольно спросила я.
– Ночью на пастбище видны странные огни и слышны какие-то звуки: грохот и стоны эхом отдаются в холмах. А еще раздается звон цепей. – Наверное, заметив на моем лице скептическое выражение, Джессика поспешно добавила: – Это глупо, я знаю, но мы с Винсентом припарковались однажды ночью на площадке рядом с отвесным утесом. И я сама все слышала. Жутковато. И исходит отовсюду и из ниоткуда, затрагивает не только слух, а пробирает до мозга костей.
Джессика описала то, что услышала я прошлой ночью, как раз перед тем смертельным столкновением летучих мышей. Я представила ужасное падение двух одинаковых крылатых и поняла, почему официантка так напугана.
– Возможно, звуки связаны с раскопками или строительством? – спросила я, пытаясь найти обычное объяснение.
– В полночь? – Джессика снова нажала на кнопку сушилки, чтобы скрыть наши голоса. – Дело в том, что странности стали происходить только после расчистки дороги для нового моста. Звуки и огни. Стива Спаркса сбросила лошадь, которая чего-то испугалась, и кто-то все время ломает забор на западном пастбище. А потом Джо Келли напомнил всем о том, как его отец и дядя видели Безумного Монаха, когда упали в новый колодец.
– Они ехали на вездеходе? – спросила я, вспоминая разговор с Маком Маккаллохом.
Взвесив правду и выдумку, я осознала: если парни из семейства Келли катались в неположенном месте и попали в аварию, то могли обвинить в этом привидение, чтобы люди забыли об их проступке.
– Да. Дядя Джо, Майк, отделался сломанной рукой и пятнадцатью швами на лбу. Люди говорят, что в прошлый раз было так же худо, когда строили автомагистраль. Тогда убили парня.
– Убили?
Я внимательно посмотрела на Джессику. Зловещая история, но бледное лицо собеседницы казалось совершенно серьезным.
Она кивнула:
– Его нашли с разбитым черепом на дне одного из оврагов. Никто не мог понять, как это случилось, хотя коронер считал, что неизвестный, видимо, ударился о камень при падении.
– Это тот же овраг, в который прошлой ночью свалился рабочий?
Джессика опять серьезно кивнула:
– Так говорят.
– Кто говорит? – спросила я, вероятно, слишком громко. Потому что тетя Гиацинта отсутствовала почти неделю и точно не разносила эту сплетню.
– Все, – ответила Джессика, а затем замолчала, прикусив нижнюю губу. – Так ты собираешься искать Безумного Монаха?
Я собралась было от всего откреститься, но слова застряли в горле. Я хотела помочь, однако понимала, что не могу, и нужно сказать об этом Джессике, произнести хоть что-то. Но горло сомкнулось, будто кулак скупца с монетой, и не отпускало.
Чем больше я старалась, тем хуже становилось. Намного хуже, чем за столом. Узел в груди опоясал мои легкие, причиняя боль при дыхании, а липкий пот покрыл обнаженную кожу.
Ужасное молчание затянулось, пока Джессика не опустила глаза, скрывая свое разочарование, мол, она просила меня о помощи, а я вырвала и растоптала ее сердце.
– Этой майке уже не поможешь. Давай посмотрю, нет ли в офисе каких-нибудь футболок с логотипом нашего бара.
Джессика убежала, а я прислонилась к умывальнику, чувствуя, как узел в груди постепенно ослабевает. Глубоко вздохнула, задвигая панику подальше – но на ее место тут же пришли новые страхи.
Что со мной не так? Непохоже на мою обычную борьбу за равновесие обоих миров. Я не охочусь на привидений. Так почему не могу просто об этом сказать?
И почему мне так сложно взглянуть на свое отражение? Я повернулась к зеркалу, но все, что там увидела, – как Джессика просит, а Мак Маккаллох просто требует помочь. Ведь я «из тех, кто может позаботиться о проблеме».
Похоже, у меня это на лбу написано.
Глава 13
В футболку «Пристанища», которую мне принесла Джессика, спокойно бы поместилось две меня. Я надеялась потихоньку ускользнуть и позвонить Фин из машины, но в тускло освещенном коридоре возле туалетов ждал Бен. Он прислонился к стене у телефона-автомата с пожелтевшей от времени табличкой «Не работает».
Как только я появилась, Маккаллох выпрямился и внимательно меня осмотрел:
– Ты в порядке?
– Я не растаю, если тебя это беспокоит. – И тут же прикусила язык, вспомнив о причинах сдержанности Бена и о смерти его отца. Да я ведь всего пять минут назад решила, что нужно говорить с парнем повежливее. Так что, чувствуя на плечах бремя дневных событий, я извинилась: – Прости. Я просто хочу домой. Можешь попрощаться за меня с остальными?
Бен еще раз внимательно взглянул на меня, и я задумалась: не случайно ли он спросил все ли со мной в порядке? Может, на лице отражаются мои мысли?
– Я провожу тебя, – отрезал Бен, пресекая все возражения.
К счастью, я и не собиралась спорить. Проходя по залу, мы не держались за руки, но в толкающейся толпе Бен рукой коснулся моей спины, не столько обнимая, сколько убеждаясь, что я рядом.
В Маккаллохе чувствовалась некая… надежность. Мы и знакомы-то всего пару дней, и почти все время он меня раздражал! Но вот теперь я ощущала себя в безопасности, охраняемая его рукой, и была за это благодарна. И не просто потому, что это очень мило, хотя так оно и есть.
С трудом мы наконец выбрались на воздух, в теплую летнюю ночь, тускло освещенную несколькими уличными фонарями вдоль дороги. Я осознала, насколько уже поздно, и теперь была вдвойне рада присутствию Бена, даже когда он убрал руку.
– Моя машина вон там. – Я кивнула на Стеллу на усыпанной гравием парковке.
– Ее трудно не заметить, – отозвался Маккаллох и был прав. «Мини купер» сильно выделялся среди множества Харлеев и однотипных пикапов.
– Итак, насчет Джо Келли… – заговорила я по пути к машине. Бен настороженно взглянул на меня, но не стал перебивать, давая возможность высказаться. Столкновение с сынком местного копа почти переполнило мой забитый ментальный ящик входящих, так что спрашивала я не из праздного интереса. – Неужели он в самом деле злится из-за того, что твой дед повесил его деда?
– Прадед, – поправил Бен. И, поманив меня за собой на тропинку между двумя грузовиками, продолжил: – Здесь такие обиды не забываются. К тому же мой отец купил землю Келли во время нефтяного бума в девяностых.
Видимо, предопределенная судьба семейства Маккаллохов устраивала далеко не всех.
– Разве это не равносильно щепотке соли на старую рану?
– Обычная сделка. – Мы дошли до заднего бампера Стеллы. Бен ссутулился и, засунув руки в карманы, смотрел, как я выуживаю ключи. – И мой отец заплатил больше рыночной стоимости. Думаю, папу мучили угрызения совести из-за поступка его деда.
– Теперь понятно, почему помощник шерифа Келли такой миляга, когда на твоей земле. Но не понимаю, с чего ему Гуднайты как колючка под седлом.
– О, могу себе представить! – беззлобно проворчал Бен.
Похоже, он почти пришел в себя и расслабился. Какая ирония, ведь у меня в голове роилось столько всего, что я даже не могла попасть ключом в замок. Просто теребила связку, и вдруг та со звоном упала на гравий.
Мы с Беном одновременно наклонились и едва не столкнулись лбами. Я сдалась и, истерично хохоча, прислонилась к крылу Стеллы.
– Дождаться не могу, когда этот день «столкновений» закончится.
Бен, убедившись, что я не собираюсь снова наклоняться за ключами, поднял их и бросил мне в руку:
– Когда находишь за день несколько мертвецов, то натыкаться на что попало разрешается.
Он тоже создавал мне проблемы. Вел себя так мило, что я задумалась: может, стоит извиниться за комментарий о его родителях или поблагодарить за спасение из неловкой ситуации в баре? Не говоря уже о том, что меня так и подмывало выяснить мнение Маккаллоха о моем пристрастии к белью «Виктория Сикрет».
Но вместо того, чтобы извиниться или поблагодарить – а еще лучше забраться в машину, – я выпалила:
– Мы обсуждали, что помощник шерифа Келли по иронии судьбы еще и потомок скотокрада. И то, почему Джо тебя ненавидит.
Бен молча уставился на меня, и я, пользуясь случаем, рассмотрела собеседника без шляпы и солнечных очков в тусклом желтом свете засиженного насекомыми фонаря. Нос слегка искривлен, шрам на переносице, а подбородок чересчур квадратный. Кажется.
– Мы об этом говорили? – поинтересовался Бен. – А не о том, с чего это Гуднайты для кое-кого прямо как колючка под седлом?
– Не думаешь, что на эту тему мы уже все сказали? К тому же я спросила не просто так.
Казалось странным, что фамилия Келли все время всплывает в связи с историями о Безумном Монахе. И хотя мне совсем не улыбалось посреди ночи лезть через забор с датчиком паранормальной энергии под мышкой, все равно хотелось узнать остальные девяносто девять тайн ранчо Маккаллохов.
Через минуту Бен пожал плечами и ответил:
– Мы с Джо Келли вместе закончили школу. Одновременно поступили в Техасский университет. Вступили в соперничающие братства. Думаю, нам на роду написано быть врагами.
– Может, это генетическое. В твоей и в его семье.
Он даже позволил себе улыбнуться:
– Старая добрая семейная вражда?
– Никогда не доверяй Келли, – повторила я.
Бум! Бен снова насторожился:
– Где ты это слышала?
Вот черт! И что теперь делать? Пока я не знала, в чем дело, могла только сказать правду:
– От твоего деда. Он сегодня прискакал на нашу ферму.
– Дедушка Мак? – переспросил Бен. – Прискакал к тебе домой?
Я почесала переносицу и задумалась над ответом, так как ни за что не собиралась объяснять ему настоящую причину.
– Наверное, забыл про отъезд тети Гиацинты. – Пристальный взгляд Маккаллоха меня нервировал. – Ладно. А что я теперь сделала не так?
– Он приехал к тебе на лошади, и ты не проводила его домой?
Стоило сразу догадаться: Бен говорит совсем не то, что хочется. Я уже довольно хорошо его знала, чтобы отметить невыразительный голос и безразличный взгляд, выдававшие его с головой.
– А что мне было делать? Он взрослый человек! Нашел же дорогу на ферму Гуднайтов; вот я и решила, что с конем он не заблудится по дороге назад. – И предпочла завершить тираду логически: – Мистер Маккаллох сказал, его ждет твоя бабушка, потому я была уверена, что на вашем ранчо есть кому за ним присмотреть…
И вот тут до меня дошло: Джессика упомянула, что Мак Маккаллох не может заниматься ранчо. А еще старик спутал меня с тетей Гиацинтой и говорил так, будто дядя Берт еще жив. И наконец я осознала, почему разговоры о мертвецах выводят Бена из себя.
– Ой!
В это междометие я вложила все свое понимание. Все чувства к Бену смешались внутри: раздражение и горечь с сентиментальностью и робостью. Не знаю, что за выражение появилось но моем лице, но Бен явно был не в восторге от моей прозорливости.
– Молчи, – прозвучало одновременно с моим «Извини».
Не знаю, чего он ожидал, но явно не этого.
– За что?
– За твоего деда, – пояснила я, отказываясь обходить стороной щекотливую тему. – И за отца.
Маккаллох недовольно вздохнул:
– А ты времени даром не теряла.
– Мне рассказала Джессика.
– Угу. – Он стиснул в карманах руки, и я задумалась, не представляет ли он, как сжимает их на моей шее. – И события в моей семье просто к слову пришлись?
– Вообще-то, я напрямик спросила Джессику, всегда ли ты такой придурок или это я на тебя так влияю.
Вот куда меня завела жалость: ругаюсь на стоянке у бара как звезда второсортного реалити-шоу.
– Да что с тобой такое? – спросил Бен, подтверждая мою теорию. – Обязательно нужно все разворошить? Я лишь хочу построить чертов мост! А ты выкапываешь скелеты, призраков…
– Послушай, смерть твоего отца – не тайна за семью печатями. И я сегодня необдуманно ляпнула о твоих родителях, а ты мне ничего не объяснил.
Бен в ответ стиснул зубы и проворчал:
– Ладно, это правда. – И опять завел ту же волынку: – Но мой дед – не тема для обсуждений. И я уж точно не желаю, чтобы люди сплетничали о нем в барах.
– Мы были в туалете, к тому же вовсе не сплетничали, а обменивались крайне важной информацией. – Я ткнула его в грудь, но не так сильно, чтобы заставить отступить. – И, кстати, я сочувствовала тебе, пока…
– Да неужели? – Бен скрестил руки на груди: – А по тебе и скажешь.
Я зыркнула на него, не собираясь менять тему:
– Я хотела сказать, что на мельчайшую долю секунды поняла, почему ты такой осел.
– Может, перестанешь извиняться? Кажется, у тебя не очень получается.
– Похоже на то.
Я не заметила, что из бара вышли байкеры, но тут один из них, опираясь на руль мотоцикла, будто смотрел кино, крикнул:
– Эй, чувак, да поцелуй ты ее уже!
О. Мой. Бог. Я прямо-таки сгорала от стыда, особенно когда Бен – мне назло, разумеется – помахал в ответ и отозвался:
– Спасибо за совет, мужик, я сам справлюсь.
– Только попробуй… – пригрозила я, но запнулась, когда Маккаллох с вызовом выгнул бровь, как будто хотел знать, чем же я отвечу, если он попробует. А я понятия не имела.
И вот тут сообразила, что мы стоим очень близко друг к другу, так что нет никакой нужды вопить на всю стоянку. До сих пор это казалось весьма удобным, пока до меня не дошло, что я совсем не возражаю против нависшего надо мной Маккаллоха, хотя следовало бы. Вместо этого я представила, как он упирается ладонями в «мини купер» по обе стороны от меня и прикасается губами к моим губам.
Черт! Мне и так есть о чем переживать, не хватало еще мыслей о поцелуях Бена Маккаллоха.
Он быстро отступил. Так и знала, что весь внутренний диалог у меня на лбу написан. Однако ковбой вряд ли тоже думал о поцелуях. Ведь от меня пахло, как от пивоварни, к тому же Бен меня терпеть не мог. Что, кстати, взаимно. Временами.
– Тебе не нужно, например, сестре позвонить? – спросил он.
– Я уже здесь.
Мы оба вздрогнули. Фин стояла у переднего бампера Стеллы, внимательно разглядывая Бена, чем явно его нервировала. Отлично.
Марк, тоже вышедший на улицу, сочувственно махнул мне рукой:
– Официантка рассказала о происшествии. Не переживай, по мнению моей матери, волосы отлично блестят после пива.
Бен какое-то мгновение смотрел так, будто хотел спросить, с чего это моя сестрица покинула бар, а затем передумал и ответил Марку:
– Мои знакомые из колледжа могут опровергнуть эту теорию.
– Дело в протеине и витаминах группы Б, – пояснила Фин, как будто мы действительно беседовали о средствах для волос, а не пытались выйти из неловкой ситуации. – Но нужно мыть голову пивом, а вовсе не пить его.
– Верно. – Я открыла дверцу. – Если меня арестуют за вождение в пьяном виде из-за исходящего от волос аромата, по крайней мере я буду потрясно выглядеть следующим утром при чтении обвинений.
– Езжай осторожно, и все будет в порядке, – посоветовал Маккаллох, будто не мог удержаться.
– Спасибо, папочка! – огрызнулась я, а затем выругалась. Святая Луиза, да что со мной такое? – Я…
Бен оперся на дверцу, поймав меня в ловушку между собой и Стеллой, прямо как я представляла, только с совершенно другим выражением лица.
– Да перестань уже извиняться. Так лучше.
– А как тебе это? Извини, придурок! – рявкнула я просто из принципа.
А потом залезла в машину, захлопнула дверцу – осторожно, потому что Стелла довольно хрупкая – и включила зажигание. Но даже звук мотора не заглушил маккаллоховского смеха.
– Черт побери! – проворчала я, когда подошла Фин. Вцепившись в руль, я смотрела, как Бен и Марк возвращаются в бар. – Почему же он меня так бесит?
– Вопрос риторический? – уточнила Фин. – Потому что, уверена, мой ответ тебе вряд ли понравится.
Наконец-то хоть в чем-то наши мнения совпали.
