Текст книги "Техасские ведьмы (ЛП)"

Автор книги: Розмари Клемент-Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

По крайней мере теперь я знала, чего оно хочет. Хотя еще не решила, легче мне с этого или нет.

Несмотря на ранний час, Дженни и Дуэйн хотели перепроверить каждую миллисекунду записи, пока Марк не напомнил, что Эмери просто из вредности поднимет всех на уши, если они вскоре не вернутся в гостиницу.

Тогда взволнованная парочка направилась к двери, а Марк помедлил, помогая Фин собрать оборудование и ноутбук.

– Мы ведь увидим вас обеих завтра?

– Определенно, – заверила сестричка. От энтузиазма в ее голосе на лице Марка расплылась улыбка и не поблекла, даже когда Фин пояснила: – Хочу попробовать провести еще один эксперимент.

– А доктор Дуглас согласится? – спросила я. – В смысле на наше возвращение на раскопки, а не на эксперимент Фин.

– Я сказал ей, что вы приносите удачу, – улыбнулся Дельгадо. – И ей понравилось, как ты сегодня обнаружила этот череп. Э-э, то есть уже вчера, – поправился он, глядя на часы.

Затем повернулся, чтобы попрощаться с Фин, но та уже исчезла в своей лаборатории. Так что за неимением сестрицы Марк, печально приподняв уголки губ, обратился ко мне:

– До завтра, chica. Не забудь запереть дверь.

Я двинулась за ним, попрощалась с Дженни и Дуэйном, затем закрыла дверь и прислонилась к ней. Мы на ферме Гуднайтов никогда не запирались на замок. И я не собиралась этого делать из-за привидения. Если уж не сработала усовершенствованная защитная система, то и замок не поможет.

По пути к лаборатории Фин я провела рукой по спинке дядиного кресла-качалки. Я не пыталась понять, сколько фактически осталось от дядюшки Берта – была ли то тень его души или просто остаточный след личности, – но всегда старалась сохранять добрые отношения с тем, чем он теперь являлся. Хотелось верить, что для душ есть место получше, но кто знает? Если бы я любила кого-то так же, как Берт любил Гиацинту, возможно, тоже отиралась бы поблизости.

Но дядюшка подходил этому дому, как кусочек пазла. В отличие от того… другого. В ошметке человека, который стоял передо мной в спальне, задыхаясь и цепляясь за наш мир, не было ничего мирного или удовлетворенного. То, что от него осталось, пребывало в крайнем отчаянии.

«Найди меня».

Грудь наполнилась холодом. Я глубоко вздохнула, и запахи брезента и фиалок прогнали это чувство.

Призрак мог заговорить с кем угодно. Может, его изображение проигрывается словно запись, когда кто-то натыкается на это место в определенное время. Так почему возникало ощущение, будто он ждал для разговора именно меня?

– Знаешь, похоже, тебе придется это сделать.

Я подскочила, резко возвращаясь в настоящее.

– Боже, Фин! Это чересчур даже для тебя.

Сестра стояла в дверях мастерской, и я окинула ее свирепым взглядом, потому что такой ответ прямиком на мои мысли чертовски пугал.

– Ты случайно не добавила к своим талантам телепатию?

– Пф-ф. Все мои таланты действительно полезны и испытаны. Ты собираешься выполнять программу?

Бросив долгий взгляд на лестницу и свою спальню наверху, я спросила:

– А программа подразумевает возможность поспать и подумать обо всем утром?

Сестричка проигнорировала вопрос.

– Призрак уже во второй раз выделяет тебя.

Я вздохнула:

– Спасибо, Фин. Это и правда поможет мне уснуть.

– Почему ты такая бестолковая? – Когда я не ответила, она скрестила руки на груди. – Понимаю, на тебя повлияли последние события. Обычно ты не идиотка.

– Нет, – сказала я. – Но я очень устала, так почему бы тебе не объяснить мне?

– Мы уже говорили об этом, – начала раздражаться Фин. – Призраки обычно весьма ограничены в пространстве. Холодные участки, явления, пятна света, удары и шумы... все это, как правило, происходит в одном месте, часто в одно время и при одинаковых условиях.

– Все это я помню, – прервала я, желая, чтобы она поскорее перешла к делу. К тому, что вызывало у меня ужас, поскольку Фин была права.

С момента, как призрак появился в моей комнате, я отказывалась осознавать происходящее. Отстраняла это знание, забивала его глубже или отталкивала, споря с недовольными ковбоями и разбираясь с изобретениями Фин. Я улыбалась в лицо Марку и велела ему не беспокоиться. Но я знала, к чему клонит сестра.

– Просто скажи уже это.

– Ами, возможно, на ранчо водится призрак. Но очевидно, что преследует он именно тебя.

Глава 17

С ощущением, что еще слишком рано, я ковыляла по лестнице и пыталась понять, почему в ответ на грохот с улицы не слышно возбужденного собачьего лая. В конце концов я сообразила, что стучат в дверь, распахнула ее и обнаружила на крыльце свою кузину Дейзи, которую было практически не разглядеть из-за большой картонной коробки в ее руках.

– Выглядишь ужасно, – едва на меня взглянув, сообщила Дейзи и впорхнула в дом. Учитывая мою измятую пижаму и затуманенный взгляд, трудно обвинить гостью во лжи. – Очевидно, я появилась как раз вовремя.

Я закрыла дверь и прошла в гостиную вслед за кузиной, где она поставила коробку на кофейный столик. Дейзи всегда умела произвести впечатление. Она училась в выпускном классе, но перескочила через класс, так что ей еще не было и семнадцати. С ярко-рыжими волосами, в черной футболке, короткой клетчатой юбке, туфлях «Мэри Джейн» на платформе и гольфах до колен – не говоря уж о всяких шипах – она напоминала одновременно и незаконнорожденное дитя готов в католической школе, и Люсиль Болл[15].

– Не спала всю ночь, – сказала я. – К тому же Фин на меня злится.

– Уверена, что провела бессонную ночь не из-за того, что Фин на тебя злится?

Я обдумала вопрос. Способна ли Фин напустить какую-нибудь порчу, чтобы я крутилась всю ночь, будто принцесса на горошине, а мой мозг барахлил, как испорченный жесткий диск? Безусловно. Могла ли она это сделать?

Когда я задремала, то увидела светящегося призрака, который превратился в Ла Йорону и утащил меня под воду. Там я замерзла и не могла дышать, пока резко не проснулась, свернувшись посреди кровати с болью в костях и стучащими зубами.

Если бы не физические страдания, я бы подумала на сестру. Но она никогда не была мелочной.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, шагая за Дейзи – на этот раз на кухню.

– Служба доставки, – ответила кузина, что-то выискивая в холодильнике. – Твоя ма сказала, что тебе нужны эти книги. К тому же ты должна позвонить ей, поскольку временами у нее появляется нервная дрожь, отчего весь магазин трясет. Это уже мое сообщение, так как я работаю там нынешним летом и нуждаюсь в комиссионных.

Она вынырнула с банкой «Доктора Пеппера» и горстью нарезанной моркови.

– Так почему Фин психует?

– Потому что я не дала ей экспериментировать на себе прошлой ночью.

– Хмм… – Открыв лимонад, Дейзи изучала мое лицо. – Это или мудро, или исключительно глупо.

– Почему? – спросила я, прекрасно понимая, что она выехала до рассвета и провела полтора часа в дороге не только для того, чтобы привезти мне книги и попросить позвонить маме.

Как раз в этот момент из лаборатории появилась Фин. Она и так выглядела грозной, но, увидев Дейзи, нахмурилась еще сильнее:

– Великолепно. Только экстрасенса нам здесь и не хватало.

– Привет, Фин. Как дела в раболатории? – отозвалась гостья тоном Бориса Карлоффа[16], намеренно меняя местами согласные.

– Ты не спала всю ночь? – спросила я у Фин.

– Конечно, нет. – Она прошла в кабинет, достала глиняную кружку с изображением черного кота и включила чайник. – Я спала свои обычные четыре часа.

Дейзи хрупнула морковкой.

– Разве у людей, которые постоянно не высыпаются, в конце концов не срывает башню? Ами, на твоем месте я бы припрятала все колюще-режущие предметы.

– Полагаю, я сорвусь первой, – сухо заметила я. На самом деле я не сомневалась, что так все и будет.

– Так почему Финстер хочет поставить на тебе опыты? – полюбопытствовала кузина.

Фин скрестила руки и подняла брови:

– Хочешь сказать, что еще не в курсе? Какой же ты после этого экстрасенс?

– Такой, который лучше всего работает с мертвецами, – ответила Дейзи, бросая в рот еще один кусочек морковки.

Чем заработала очередной сардонический взгляд от Фин:

– Полагаю, поэтому ты и здесь. Из-за призрака Ами.

Я быстро сообразила, к чему все идет, и двинулась напролом:

– Как меня может преследовать призрак? – Об этом мы спорили прошлой ночью. – Он был здесь до моего появления. Черт, он был здесь еще до моего рождения!

– Если не веришь мне, – сказала Фин, – спроси у Дейзи. Ты же не думаешь, что она проделала весь этот путь из-за того фальшивого повода, который озвучила?

Я взглянула на кузину. Она, извиняясь, наморщила нос:

– Прости, Ам. Дело не только в твоей ма с ее мурашками. А теперь, когда я здесь, меня и саму трясет. Мертвецы – моя специальность, и как ни противно это говорить, Фин права.

Фин фыркнула, но без злорадства. Я перевела взгляд с одного непреклонного лица на другое и почувствовала, как рассыпаются мои аргументы. Если быть честной, основой им служила не столько уверенность, сколько надежда.

– Думаю, с вашей стороны очень несправедливо нападать на меня вдвоем.

Дейзи взяла меня за плечи и, наклонившись, заглянула прямо в глаза:

– Мы делаем это, потому что любим тебя, Амариллис. Первый шаг в решении твоей проблемы – признать, что она существует.

– Очень смешно.

Кузина улыбнулась и опустила руки. Но я заметила, как она встряхнула ими в стороне, словно возвращая чувствительность замерзшим пальцам. Легкое, тактично скрытое движение, но по-своему самый убедительный аргумент.

– А как быть с людьми, которые говорят, что видели Безумного Монаха? – спросила я. – Это может означать, что дух преследует не только меня.

– Если только они говорят правду, – ответила Фин. – Ты сама сказала, что призрак ранчо Маккаллохов может оказаться легендой о другом призраке, раздутой разными происшествиями и воображением. – Она помолчала. – На самом деле ты не произнесла этого вслух, но знаешь, что это правда.

– Или, – подхватила Дейзи, – он уже появлялся перед другими людьми. Или это отдельная тема для беспокойства. Самое главное, ты должна заняться тем духом, который связан с тобой, будь то Безумный Монах из легенды или нечто иное.

Я подошла к кухонному столу и села, пока у меня не подогнулись колени.

– Ты говоришь, что эта штука связана со мной и... что? Она не уйдет? Никогда?

Присутствующие обменялись понимающими взглядами, что для них редкость. Похоже, сестры почувствовали тот момент, когда дожали меня.

– Так что мне делать?

– Что ж, – сказала Фин, – прошлой ночью ты говорила, что все эти люди – и Маккаллох, и девушка в баре – хотели, чтобы ты разузнала о Безумном Монахе. Так... может, стоит прислушаться?

Заняться охотой за привидениями. Мое сердце застучало сильнее, а кожа покрылась холодным потом. Бросить вызов офицеру Келли, и Стиву Спарксу, и Бену. Отправиться на поиски замораживающего призрака посреди ночи...

Видимо, паника отразилась на моем лице, потому что Дейзи тут же начала успокоительные речи:

– Начни с малого. Что ты собиралась делать сегодня?

– Пойти на раскопки. Выкопать несколько костей, которые могут быть связаны с призраком.

В конце концов, череп нашли недалеко от места появления духа.

– Вот это начало. – Кузина допила свой «Доктор Пеппер». – Словами не выразить, как мне хочется остаться. Вернусь, как только смогу. Но сейчас мне надо в Сан-Антонио, или за мной приедет полиция.

Дейзи часто консультировала копов, и это держалось в тайне. По каким-то причинам и местные, и федеральные органы правопорядка предпочитали не сообщать, что время от времени зовут шестнадцатилетнего экстрасенса на помощь в расследовании преступлений.

– Подожди, – позвала я Дейзи, направляясь за ней в гостиную. – Ты вернешься?

– Не беспокойся о нас, – крикнула Фин с кухни.

Кузина остановилась в дверях:

– О, если судить по тому, что происходит на шоссе, здесь и правда будет интересно. Не хотелось бы это пропустить.

Затем она ушла, почесав собак по пути к своему «приусу», припаркованному за воротами.

Я повернулась к Фин, которая вошла в комнату сразу после ухода Дейзи.

– Что она имела в виду, говоря о происходящем на шоссе?

– Откуда мне знать? Я не экстрасенс.

Фин любила вещи предсказуемые, поддающиеся измерению. Или настолько предсказуемые, насколько может быть сверхъестественное. Для нее заклинания и зелья – это физика и химия. И хотя на самом деле все не так просто, как сестре нравилось думать, на ее действия меньше влияли такие факторы, как эмоции, предубеждения, ожидания... В общем, то, что делает нас людьми.

Я подошла к коробке на кофейном столике и открыла ее. Внутри обнаружились те книги и кассеты, которые я упаковала после инцидента в Голиаде. Наверху лежала книжка в мягком переплете, которую я не узнала. «Д ухи холмов» Доротеи Дыроколл.

Четвертая глава называлась «Безумный Монах с ранчо Маккаллохов». Должно быть, это та книга – источник прозвища, – о которой упоминал Мак. Автор любила аллитерации и витиеватую прозу – просмотреть главу быстро не удалось.

– Видишь, – сказала Фин, читая через мое плечо. Я не слышала, как она подошла. – Даже ма думает, что ты должна исследовать это привидение.

Я пролистала страницы и убрала книгу в коробку, чтобы посмотреть позже.

– Думаешь, Дейзи права, говоря о двух разных призраках?

Сестра фыркнула:

– Экстрасенсы. – Затем сказала нечто более содержательное: – Ты должна заняться историей монаха и костями на пастбище. Так что самое лучшее место для...

Ее прервали собаки, лая так, словно отпугивали самого дьявола.

– Что теперь? – простонала я.

И на свинцовых ногах поплелась смотреть, кто пришел. Хотелось верить, что не офицер Келли. И никакой другой Келли, по правде говоря.

Но все оказалось куда хуже.

Журналисты.

Я стояла на пороге в своих коротких пижамных штанах и с голыми ногами, пялясь в телевизионную камеру. К счастью, издалека, поскольку съемочная группа не хотела заходить во двор, где бесились собаки. Женщина с большим микрофоном пыталась их перекричать:

– Мисс Гуднайт? Не могли бы вы прокомментировать вчерашнюю захватывающую находку?

– Нет!

О Боже, Бен меня убьет. И доктор Дуглас тоже.

– Не отзовете собак, чтобы мы могли поговорить?

– Нет!

– Пожалуйста, расскажите, как вы нашли отрезанную голову.

– Да сколько можно?! – рявкнула я. – Это был череп, а не отрезанная голова.

Ах ты черт. Я попалась и что-то подтвердила. Репортерша выглядела до крайности самодовольно, даже издалека.

– А как насчет слухов, что вы нашли индейское захоронение? – спросила она.

– Я ничего не знаю о захоронении коренных американцев. Но точно знаю, что здесь частная собственность!

Я отступила и захлопнула дверь. Хотелось бы рискнуть и натравить на них дядюшку Берта, но паранормальное явление в вечерних новостях относилось к числу событий, которые я стремилась предотвратить.

Фин наблюдала за мной из-за двери.

– Нам лучше отправиться на раскопки, – обратилась я к сестре, – и предупредить Марка.

– О, – ответила та с удивительным спокойствием, – готова поспорить, что он уже знает.

Глава 18

У ворот, ведущих к могилам, к моему величайшему облегчению, цирка не обнаружилось. Лишь небольшая интермедия: группа протестующих против раскопок святого места с транспарантами, фургон службы новостей одного из телеканалов Остина и еще один – с фермы. Да шериф, поддерживающий порядок и обеспечивающий звуковое сопровождение.

Но я еще с дороги разглядела коренастую фигуру полицейского в хаки – зама Келли я узнаю издалека – и крепко вцепилась в руль.

– Думаешь, он в курсе, что мы были здесь прошлой ночью? – спросила у сестры.

Она точно знала, что я имею в виду.

– Ну, тот коп сказал Марку, что не собирается подавать рапорт. Но он мог упомянуть об этом за пончиками.

Вероятно, сохранить наши ночные приключения в тайне нереально. Тем более что в них вовлечена группа антропологов.

– Надеюсь, Дуэйн и Дженни ничего не скажут о привидении.

– О, они не скажут, – беспечно отмахнулась Фин. – Они трижды обещали.

Это прозвучало странно.

– Я думала, такое бывает только в Шотландии при заключении брака. Ты три раза называешь кого-то своим супругом – и вы женаты.

– А откуда, по-твоему, это пришло? Три обещания равны клятве.

Пока я медленно поворачивала к воротам, сестра бестактно разглядывала протестующих. Они отвечали тем же. Когда мы миновали репортера с большим микрофоном, Фин махнула рукой.

– В любом случае клятва не нерушимая, но вполне может предотвратить случайную утечку.

Притормозив перед закрытыми воротами, я подумала, что вряд ли могу доверять сестре. Я всегда считала «Эффект Фин» случайностью. Но если она знала о нем и использовала намеренно, а меня оставляла разбираться с последствиями, это бесило еще больше.

Легкий стук в окно напугал меня до крика. Спорим, это подняло настроение Келли на весь день?

Я опустила стекло. Делать это пришлось вручную – мы приехали на тетушкином внедорожнике, – так что у меня было достаточно времени, чтобы изобразить на лице выражение «мы не болтались там, где не следовало».

– Сегодня мы здесь на добровольных началах, – сказала я полицейскому. – С разрешения Марка Дельгадо.

Коп не спеша отыскал наши имена в списке, прикрепленном к планшету. Затем окинул долгим взглядом меня, Фин и машину.

– Ну, девочки, не попали в неприятности?

– Никак нет. – Мой голос прозвучал фальшиво, но, возможно, Келли и так бы мне не поверил. Он мог что-то подозревать, но знай он, что мы преступили закон, не постеснялся бы это выяснить.

Полицейский подвигал челюстью, словно желая за что-то в нас вцепиться, однако в конце концов открыл ворота.

– Вы двое в профессорском списке на вход. И в моем списке тоже, так что не суйте свои носы, куда не следует.

Я проехала вперед, держа руль точно по правилам и сохраняя скорость один километр в час. К несчастью, Фин не дождалась, пока окно полностью закроется, и открыла рот:

– Почему ты с ним так мила? У меня от него зубы сводит.

– Предпочитаю не противоречить властям. – Направляя машину по проселочной дороге, я взглянула на сестру: – На что ты жалуешься? Девяносто процентов времени он общается со мной.

– Ты наш самовыдвинутый представитель. Говоря с тобой, он подразумевает нас.

Несомненно, в этом она права. Посмотрев в зеркало заднего вида, я обнаружила, что темноволосая журналистка с фермы оставила расспросы протестующих и направилась к Келли. Затем они оба повернулись и уставились на наш «Труппер»… Ой, не к добру.

Дорога от шоссе к раскопкам была долгой, и большую ее часть мы проехали в молчании, прерываемом лишь ворчанием, когда машина налетала на выбоины. В конце пути я припарковалась возле джипа Марка. Университетский фургон стоял здесь же, возле тента, под которым Дженни опять занималась каталогизацией и упаковкой. Студентка махнула нам рукой, не отрываясь от работы.

Марк стоял на краю поля с одним концом рулетки в руках. Эмери удерживал другой, измеряя расстояние для Дуэйна и Лукаса, которые заново устанавливали колышки и натягивали бечевку, размечавшую поле на квадраты.

– Что случилось? – спросила я, поскольку точно знала, что прошлой ночью сетка была на месте.

– Здесь прошли коровы и повыдергивали половину колышков. – Марк взглянул через мое плечо на машину: – А где Фин?

– Утром она медлительна. – Я вернулась к важному вопросу: – Мне казалось, с этой территории убрали весь скот. – Потому-то Бен и отлавливал отбившихся от стада животных в день нашего знакомства. – Ты уверен, что именно это произошло?

Марк указал на землю, на которой виднелись явные свидетельства незаконного передвижения скота.

– Похоже, обвалился забор. Бен со своими парнями этим займется.

В туалете «Пристанища» Джессика винила в падении ограды Безумного Монаха. Подобные выходки казались озорством по сравнению с фантомом, которого видела я. Означала ли эта улика, что монах и мое привидение – не одно и то же? Впрочем, сегодня ему удалось отложить раскопки.

Кстати, об отсрочках…

– Как доктор Дуглас относится к журналистскому цирку за воротами?

Марк посмотрел на навес, где профессор разговаривала с Дженни.

– Она видала и похуже. Пока папарацци и демонстранты остаются за воротами, она вряд ли может что-то сделать.

Когда ребята полностью восстановили сетку, к нам присоединилась Фин. Марк принялся сматывать рулетку, а Лукас перешел прямо к делу:

– Ты рассказал им о записке?

– Еще нет, – ответил Марк.

– Какой записке? – одновременно спросили мы с Фин.

– Доктор Ди этим утром нашла на лобовом стекле грузовика записку, – объяснил Лукас, – где ей велели не мешать мертвым. Записка была написана красным...

Фин переварила услышанное.

– Красный – цвет власти. И, конечно, намек на кровь подразумевает угрозу.

– Какая мелодрама. – Марк пытался пошутить, но неудачно.

– Не знаю, чувак, – покачал головой Лукас. – Должно быть, это отвратительно, но... меня бросило в дрожь.

Анонимные предупреждения и впрямь вызывали дрожь. Красные чернила тревожили, поскольку и должны были напугать. Злобная выходка, всплывшая летним утром.

Если требовалось изменить настроение, мы могли рассчитывать на Эмери:

– Люди, вы уделяете слишком много внимания глупому озорству.

– Знаете, – решилась я, следуя логике прежних рассуждений, – если колышки выдернул человек, не мог ли это сделать автор записки? Думая, что отложит работы или напугает вас.

– Почему кто-то хочет отвадить нас от раскопок? – спросил Эмери. – Тем останкам гораздо больше ста лет.

– Возможно, это старый семейный скандал, – предположил Лукас.

Дуэйн с энтузиазмом подхватил идею:

– Убийство столетней давности! Или новое тело, похороненное со старым.

– Сюжет для телешоу! – отрезал Эмери. – Именно об этом я и говорил. Что мы можем доказать без слепков зубов? Не установив причину смерти? Ничего. Только то, что неизвестный встретил свой конец у реки.

Я вступила в спор, потому что таким образом планировала выяснить личность призрака и обрести надежду:

– А что, если обстоятельства подойдут к таинственному исчезновению в определенный период времени?

– Это только косвенное доказательство, – сказал Эмери. – Да и убийцы давно нет.

– Это маленький городок, – возразила я. – Косвенных доказательств достаточно, чтобы осудить кого-то в общественном мнении. И даже если участники мертвы, на семейной чести появится черное пятно.

Марк кивнул:

– «Грехи отцов» и все такое.

Я подумала о Джо Келли, которого ненавидели в трех поколениях.

– Точно.

– Записка еще у вас? – спросила Фин.

Марка, казалось, удивил этот вопрос.

– Думаю, доктор Ди могла ее сохранить. А что?

– Вы могли бы проверить ее на наличие следов. – Сестра кивнула в сторону тента: – Дженни разбирается в криминалистике. Она могла бы снять отпечатки пальцев или что-то подобное. А я определенно хотела бы увидеть...

– И громко закричать, – нетерпеливо оборвал Эмери. – Кем ты себя считаешь? Нэнси Дрю?

– Эй! – Я рассердилась, поскольку никто, кроме меня, не смеет наезжать на мою сестру.

Марк сурово вторил мне:

– Остынь, парень.

Фин осталась невозмутима.

– Книги про Нэнси совершенно неправдоподобны. Ты представляешь, насколько повредился бы мозг этой особы, если бы ее так часто лупили по голове или травили хлороформом?

– Повреждение мозга? – Вопрос доктора Дуглас заставил нас подскочить на месте. Парни смотрели на нее с виноватым щенячьим выражением на лицах, а она продолжала: – Думаю, это единственная причина, по которой вы можете стоять здесь и чесать языками в то время, когда надо раскапывать скелет. Сам по себе он не вылезет.

Эмери, Лукас и Дуэйн поспешили прочь, а доктор Дуглас обратила недовольный взгляд на нас с Фин.

– Если я позволю вам двоим работать на раскопках, вы будете помогать? И не станете больше отвлекать моих студентов от дела?

Я решительно кивнула. Фин, стоявшая позади меня, очевидно, тоже дала какой-то удовлетворительный ответ, так как доктор Дуглас окинула нас долгим холодным взглядом и бросила Марку:

– Покажи им, что делать, и обеспечь всем необходимым.

Я выдохнула лишь тогда, когда она отвернулась и двинулась вниз по холму, на ходу вынимая из кармана телефон.

– Я ей не нравлюсь, – сказала Фин.

– Поверь мне, – возразил Марк, – если бы ты ей не нравилась, тебя бы здесь не было.

Он повел нас вверх по холму, к яме, где вчера копалась Лила и где колышки ограничивали участок примерно два на два метра – такой же, как на первом раскопе ближе к реке.

– Выбирайте место. Любой квадрат в размеченной сетке. Мы хотим попытаться найти еще части этого скелета, чтобы был повод раскопать всю территорию.

Фин указала на его планшет:

– План секции?

– Да. Я буду отслеживать, кто где копает и в каком квадрате мы найдем артефакт.

По просьбе моей сестрички Марк передал ей планшет, похоже, теряясь в догадках, зачем он ей.

– Пока это лишь пустой граф.

– Это все, что мне нужно, – заверила его Фин и достала из кармана джинсов кулон из тусклого камня. Марк наблюдал за действом со снисходительным любопытством. Мне же хотелось спрятаться в яме и с головой накрыться брезентом.

«Черт, Фин. Ты можешь привлечь еще больше внимания?»

Ладно, справедливости ради, она могла. Не возражая, не размахивая руками и не читая заклинаний, Фин просто держала кулон над нарисованной от руки картой. Оценивала изменения во вращении камня и передвигала руку, пока он не очертил тесный круг над маленькой территорией.

– Что она делает? – возбужденным шепотом спросил Марк, словно не желая нарушать концентрацию Фин.

– Выбирает место. – Я пожала плечами, будто в этом не было ничего странного. Будто я не злилась на сестру, которая размахивает флагом психа при любой возможности.

Простое гадание занимало секунды, и я надеялась, что его воспримут как театрализованную замену «абра-швабра-кадабра». Поблизости находился лишь Марк, и он уже составил мнение о нас, но я четко сознавала, что и другие студенты с любопытством поглядывают в нашу сторону.

– Джи-три, – сказала Фин и вернула Марку планшет. – Бинго.

Марк ухмыльнулся, а когда я сказала: «Пожалуйста, не поощряй ее», вновь рассмеялся и жестом велел следовать за ним.

– Идемте. Я покажу, что делать. После вчерашнего я не собираюсь спрашивать, как вы двое решили, где копать.

Он дал нам сито, лопатки и кисти. Идея заключалась в том, чтобы снимать грязь на наших участках тонкими слоями и просеивать ее в поисках мелких предметов. Если наткнемся на что-то, напоминающее кость, надо очистить ее от грязи кисточками. И при этом проявлять осторожность, чтобы не поцарапать артефакты острыми краями инструментов.

Едва Марк ушел, я села на корточки и уставилась на Фин. Я взяла квадрат с ней по соседству, и поскольку мы располагались не так уж далеко от остальных, заговорила тихо:

– Это и был твой эксперимент? Тот, о котором ты говорила прошлой ночью?

– Да, но «эксперимент» не совсем правильное слово. – Сестра сняла лопаткой первый кусок дерна. – Это простейшее заклинание локализации. Хотя мне любопытно, чем все обернется.

– Что ты использовала?

Она бросила мне кулон, и я автоматически его поймала. Белый и весит меньше, чем я ожидала.

– Это кость?

– Не человеческая, конечно. – Фин протянула руку, и я вернула кулон. – И все же она должна сработать. Алхимия, правило сто один. Подобное привлекает подобное.

– Святый Боже, Фин! – Головы соседей дернулись, как луговые собачки, и я вновь понизила голос: – У наших дверей уже крутятся репортеры, а половина городка думает, что я охотница за привидениями.

– Тогда какая разница? – удивилась сестра. – Ты хочешь найти что-то полезное или нет?

Я хотела. Ладони, казалось, щекотали воспоминания о вчерашних раскопках, по рукам бежали мурашки от грязи и открытий. Не знаю, что из этого было моей собственной реакцией, а что – следствием… последних событий.

Но Фин права. Я должна узнать, что меня преследует. Иначе все остальное не будет иметь значения.