Текст книги "Техасские ведьмы (ЛП)"
Автор книги: Розмари Клемент-Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
– Вперед, – выдохнула я и побежала, Бен за мной.
Скользя и едва не падая, мы спустились с холма, добежали до следующего и принялись карабкаться по крутому склону. Сухая ползущая под ногами земля затрудняла подъем. На вершине я остановилась и поискала глазами светоотражающий жилет Лилы. Наконец увидела собаку – она неслась по ровной земле между холмами, а затем взобралась на следующий холм.
Там, тяжело дыша, остановилась, поджидая нас. Когда мы догнали ее, я спросила:
– Где Мак, Лила? – И колли, покрутившись на месте, легла на землю.
– Что это значит? – спросил Бен.
– Ее учили ложиться на землю, когда она что-то находит. – Я сосредоточилась, пытаясь вспомнить поточнее. – Может, след обрывается здесь и она не может идти дальше.
Бен медленно повернулся вокруг себя.
– Но деда здесь нет.
Я тоже повернулась, осматривая все вокруг. Увидела джип Марка. Они направлялись к нам, с осторожностью преодолевая каменистые холмы. Было слышно лишь мягкое урчание двигателя да прерывистое дыхание собаки.
И вдруг Бен схватил меня за руку. Его кожа показалась мне обжигающе горячей.
– Ты это слышишь?
Когда я застыла, Лила замерла тоже, и на мгновение наступила тишина. Этого мгновения хватило услышать то, что прежде уловил Бен. Тихое пение.
Ветер нес через холмы этот тихий голос словно мираж, но пока мы напряженно вслушивались – Бен так и не выпустил мою руку, – голос окреп, и я уже различала не только мелодию, но и слова, и даже дыхание Лилы не могло их заглушить.
– Когда я шел по улицам Ларедо…
– Куда? – спросила я Бена, который знал эти места.
– Сюда. – Он пошел по краю холма, и тогда я поняла, почему Лила остановилась там, где она остановилась. С этой стороны холм обрывался ужасающе круто.
Бен перебрался с гребня холма на карниз, который шел ниже, уже по самому склону, прошел немного, сделал поворот и остановился, чтобы сориентироваться. Пропел:
– Однажды, когда я шел по улицам Ларедо…
И тотчас же раздался ответ:
– Я увидал парнишку молодого, ковбоя молодого; укрыт, укрыт он белым, белым льном…
Куплет они закончили вместе, пока Бен осторожно спускался вниз, держась за ветки деревьев.
– Укрыт, укрыт он белым, белым льном и холодней могилы…
Мак лежал где-то на середине склона. Его падение остановил карликовый кедр. В лунном свете я видела его силуэт. Старик попытался приподняться, когда увидел спускающегося внука, но Бен велел ему не шевелиться.
– Ами! – крикнул он мне. – Вызови службу спасения. Скажи им, пусть свяжутся с шерифом. Думаю, мы с Марком сможем поднять деда и донести до джипа. Пускай скорая подъедет к воротам тридцать два.
Телефон показывал, что связи почти нет, и у меня дрожали руки, пока я набирала номер. Мы нашли мистера Маккаллоха, но в каком состоянии? Невероятно, каким болезненным может быть облегчение, если оно тотчас же превращается в тревогу.
Глава 35
Спустившись с холма, я отдала фонарик Бену, а сама присела у головы Мака.
– Не двигайтесь, мистер Маккаллох. Дайте я вас осмотрю.
Разумеется, он не послушался.
– Я его видел, Бен, – сказал старик, снова пытаясь встать. Оправившись от секундного удивления, Маккаллох-младший осторожно, но твердо заставил деда лечь обратно.
– Не шевелись. Мы вызвали скорую.
От того, как дрогнул голос Бена, у меня заболело сердце. Он по-прежнему держал Мака за плечо, наверное, пытаясь успокоить и его, и себя.
Заметив, что седые волосы старшего Маккаллоха испачканы в чем-то темном и влажном, я осторожно провела рукой по его голове, ища повреждения. Да, это оказалась кровь, но уже липкая и запекшаяся. А на затылке вскочила шишка размером с гусиное яйцо. Однако, судя по тому, как дедуля Мак принялся от меня отбиваться, отключаться он явно не собирался.
– Не нужны мне чертовы медики. Я просто упал с долбаного холма и не смог подняться. Поэтому лежал здесь, пока кто-нибудь не сподобится меня найти.
– И правильно сделал, – похвалил деда внук.
– Вы пели, чтобы Бен мог вас найти? – спросила я, пытаясь отвлечь старика, пока осматривала его на предмет других повреждений. Руки определенно целы. А вот ноги…
– Я пел, потому что у меня нога болит до чертиков, – рявкнул дедуля Мак. – Мне оставалось либо петь, либо ныть, как долбаная девчонка.
Нет, он не сказал «долбаная». И когда я ощупала его нижние конечности, и Мак взвыл «Мать твою!» – это мне тоже послышалось. Бен, похоже, пребывал в ужасе от выражений деда. Не говоря уже о том слове, которым Мак меня назвал, когда я убедилась, что да, его бедро сломано.
Ситуацию не спасло появление Марка и Фин, наполовину съехавших по холму.
– Вы его нашли? – спросила сестра. – Он в порядке?
Я проигнорировала их. Проигнорировала ругательства и мою личную симпатию к Бену и Маку. Я сосредоточилась только на самой проблеме, придумывая, что же можно сделать.
– Вы повредили не ногу, мистер Маккаллох, – произнесла я деловым тоном, назвав старика полным именем, раз он, похоже, меня не узнал, – а бедро.
– Чушь собачья, – выдавил Мак сквозь зубы, наконец-то улегшись на землю с жуткой гримасой. – Бедра только старухи ломают.
– Старики тоже, если падают с утеса. – Ну не совсем прямо с утеса, но высота-то приличная. – Фин, дай мне компресс из аптечки.
Сестра бросила сумку на землю рядом с Маком, нашла мгновенный охлаждающий компресс, разорвала и помяла его, активируя заморозку, и протянула мне.
А Бен пока сделал еще один звонок.
– Мы его нашли, – сказал он. От этого «мы» один из тревожных узелков у меня в груди ослаб. Из трубки донеслись отголоски радостных криков. Но выражение лица Бена не изменилось, он продолжал как-то непонятно смотреть на меня. И сердце сдавило новым узлом.
– Мы уже вызвали скорую. Подъезжайте к воротам тридцать два. Марк встретит вас там на джипе. – Он глянул на Дельгадо, который согласно кивнул. Судя по сухому тону, Бен говорил с шерифом или помощником, но вдруг его голос смягчился: – Передайте маме… – Ковбой замялся, затем собрался с духом и договорил: – Передайте ей, что все будет в порядке.
Он так сказал это, словно, если понадобится, сам все уладит, одной своей силой воли, и по непонятной причине я содрогнулась.
Дедуля Мак проявлял всю активность, которая только возможна для человека с переломом бедра. Шевелился, чертыхался от боли. И отпихивал компресс каждый раз, как я пыталась добраться до его головы.
– Ну же, мистер Маккаллох. Вам от этого станет легче.
– Да мне только от лошадиного транквилизатора полегчает, мисси!
Фин забрала у меня компресс и встала в свете фонаря, так, чтобы старик мог ее видеть. Беспрерывно ругавшийся Мак замолчал.
– А я тебя помню. Ты – ведьма Гуднайт.
– Правильно, – подтвердила сестра и показала ему компресс. – А это волшебная примочка. Я налила внутрь зелье, которое уменьшит вашу боль и позволит вам успокоиться и расслабиться.
– Так, постойте-ка, – вступился Бен. Я хотела на него шикнуть, но он сам накинулся на меня: – Если вы серьезно собираетесь использовать какое-то болеутоляющее на моем раненом в голову деде…
– Это не… – начала я, зная, что речь шла о самом обычном компрессе, никакой магии, только природная химия. Но осеклась, поймав взгляд Фин, которая затем воззрилась на Бена.
– Ты прав, – сказала сестра. – Это могущественная вещь. Но думаю, дедуле Маку решать, хочет он ее использовать или нет.
– Черт, конечно! Давай ее сюда. – Мак практически вырвал пакет из рук Фин.
– Дед, – начал Бен, – ты не совсем…
– Что? – перебил его Мак, прижав компресс к голове. – Не совсем – что? В своем уме?
– Я не это хотел сказать. – Судя по сжатой челюсти, именно это.
– Дышите поглубже, дедуля Мак, – посоветовала Фин, поглаживая старика по руке. – Зелье не сработает, если вы рассердитесь.
Не знаю, что там сестра сделала, но, похоже, за один выдох вся враждебность Мака улетучилась. Он оставил совсем немного, чтобы бросить сердитый взгляд на внука.
– Почему эти девочки Гуднайт обходятся со мной лучше, чем моя собственная семья? Их действительно интересует мое мнение. Никто больше меня ни о чем не спрашивает.
– Но что ты здесь делал, дед? – спросил Бен. – О чем ты думал?
Я-то думала лишь о том, как бы разрядить обстановку до приезда скорой.
– Что случилось, мистер Маккаллох? Вы повредили голову, когда упали в овраг?
– Я повредил голову, когда этот проклятый призрак возник из-под земли и напугал меня до чертиков!
– Вы его видели? – ошарашено переспросила я. – Как он выглядел?
– Здоровенная тень появилась из ниоткуда. Ударила меня по голове своим крестом. Ну, знаете, длинным таким. – Мак попытался показать крест вроде тех, которые обычно носят во время службы в церквях. Их наверняка как-то по-особому называют, но как именно – не знаю. – Не очень-то по-монашески, да? – озвучил старик мои мысли.
– Да уж.
И не очень-то похоже на моего призрака, который обычно появлялся с каким-то свечением. И силуэт его я бы описала как высокий и худощавый, а не «здоровенный». И у него никогда ничего с собой не было, ни посоха, ни креста, ничего подобного.
Я подобрала фонарь и отогнала Фин в сторону.
– Я проверю вашу голову на секундочку, – обратилась я к Маку. Сестра усиленно показывала взглядом на компресс. Я поняла намек и таким же как у нее гипнотизирующим голосом произнесла: – Не волнуйтесь. Волшебная примочка уже работает. Вы ничего не почувствуете.
– О, ради всего святого, – взорвался Бен.
Но стоявший до сих пор молча Марк удивил меня, шикнув на друга:
– Это как Дамбо и счастливое перышко, чувак. Не мешай им.
Бен уставился на Дельгадо, но больше ничего не сказал. Мак тоже не стал возражать, когда я приподняла уголок компресса, чтобы взглянуть на шишку.
Приличная, но, к счастью, растет наружу, а не внутрь. Окрасившая волосы кровь была из пореза. Я осмотрела его поближе и поняла: часть того, что я приняла за засохшую кровь, на деле оказалась какой-то щепкой.
– Фин, дай мне пинцет.
– А теперь что? – спросил Бен, затем обратился к деду: – Ты в порядке?
– О, да, – ответил тот, слегка заплетающимся языком. – Отличная штуковина. Как жаль, что мало кто знает о магии, а то можно было бы разливать ее по бутылкам и продавать.
– Замечательно, – процедил Бен, стараясь не совсем уж стискивать зубы.
Я не обратила внимания на его шпильку, сосредоточенно извлекая щепку от старого дерева из скальпа старика. И поставила бы хорошие деньги на то, что ударил дедулю Мака совсем не призрак.
Когда скорая увезла старшего Маккаллоха в больницу, уже начало светать. Похоже, все собрались на месте происшествия: Стив Спаркс, миссис Маккаллох, помощник Келли и вся поисковая команда, включая его племянника Джо вместе с Тупым и Еще тупее. Двое последних заявились на вездеходе и, похоже, явно искали неприятностей, даже если легенда о бьющем по голове Безумном Монахе лишь выдумка.
Затем большинство людей разъехалось: Марк предложил миссис Маккаллох поехать в больницу с ним и Фин, а Стив Спаркс отправился обратно объезжать ранчо. Таким образом без транспорта оставались лишь я, Бен и Лила, которую в больницу не пустили бы.
Мы стояли недалеко от места, где опрашивали оставшихся поисковиков.
– Попрошу кого-нибудь подвезти нас с Лилой до фермы Гуднайтов, – предложила я, надеясь, что он возразит и попросит меня поехать с ним.
Не стоит задавать вопросы, даже невысказанные, если не хочешь услышать ответ.
– Да, так, наверное, лучше, – согласился Бен, избегая моего взгляда.
Разрыв отношений через пару часов после поцелуев – ерунда в мировых масштабах. Но все равно чертовски больно.
Позже я уступлю этой боли. Но не сейчас.
– С дедулей Маком все будет в порядке, – заверила я.
Маккаллох сардонически приподнял бровь, язвительнее, чем когда-либо.
– Ты это в хрустальном шаре увидела?
От колкости я поморщилась. Он даже не дал мне собраться.
– Серьезно? – спросила я. – Ты хочешь обсудить это сейчас?
– Ну не знаю, – парировал Бен. – А вообще существует подходящее время, чтобы спросить, какого черта ты думала, колдуя над моим дедом?
– Я… – Мне хотелось объяснить, что тут не столько магия, сколько психология. «Эффект Фин» проявил себя во всей красе. Но дверь, которую я открыла Бену, он захлопнул прямо перед моим носом, и инстинкт требовал запереть ее от нахала.
Он наклонился ближе и продолжил так же тихо, хотя и напряженным от сдерживаемого гнева голосом:
– Я специально попросил тебя не говорить о призраках с моей семьей. Ни о чем таком. Даже во имя незаконной назойливой охоты на привидений, для которой у тебя силенок маловато.
Я буквально слышала шипение запала, но не могла остановить неизбежный взрыв словесной шрапнели.
– Возможно, не будь ты таким скрытным дерганым помешанным на контроле психом, то сам рассказал бы все, что мне нужно знать.
– Вернее, все, что тебе хотелось узнать.
– Именно что нужно. Бен, ты видел, что сегодня произошло на раскопе.
Казалось, целая вечность прошла с того момента, как Дейзи невольно выступила для призрака проводником и передала его предупреждение.
Маккаллох с силой провел рукой по лицу, словно пытаясь стереть с него усталость и все пережитое за эти несколько часов.
– Я больше не знаю, что видел.
Мне следовало догадаться, что в отсутствие Фин его хорошее отношение к магии закончится. Я видела концы нитки, но не могла их поймать. И связать обратно тоже. Разве что с помощью слов.
– Ты видел то, что видел, Бен Маккаллох. Если ты не в состоянии мне поверить, то почему по крайней мере не довериться?
– Потому что единственное, что я мог видеть, – это мой дед, лежащий в овраге и рассказывающий, как какой-то чертов призрак ударил его по голове. – Бен только еще вел к разрыву, но своими словами полностью охватил наши взаимоотношения. – Ты напомнила о призраке дедуле Маку, и он побрел его искать!
Я и так себя за это корила.
– Ты действительно думаешь, что он не слышал эти россказни от кого-то еще? У него с памятью плохо, а не со слухом.
– И что, ты теперь указываешь мне, как себя вести с собственной семьей?
– Нет! – выпалила я. Мне хотелось взорваться, давление в груди было слишком сильным. За спиной тихонько заскулила Лила, и я понизила голос, понимая, что невольные свидетели постараются нас расслышать. – Как тебе вообще такое в голову пришло? Мы не могли бы вернуться к моим настоящим прегрешениям? Насколько я знаю, их два: сам факт моего существования и нарушение границ твоей священной земли.
– Проблема в том, что существуешь ты в полном хаосе, а еще принесла его сюда. Рядом с тобой, – начал он одновременно сердито, печально и раздраженно, – я поддаюсь тебе и твоему чокнутому миру. Ничего не могу поделать. Я просто хочу вернуть то время, когда не знал, что люди могут видеть призраков, когда не встречал никого, использующего магию или заставляющего меня забыть об ответственности в кабине грузовика.
Я покраснела, уверенная, что последнюю часть слышала вся поисковая команда до единого человека.
– Это была не магия, – тихо и с болью в голосе пробормотала я. – Просто ты и я.
Он вздохнул.
– Ами, все случилось, потому что ты – это ты. Самая опасная, так как люди не чувствуют в тебе угрозы. Просто думают, мол, ты странная, любопытная, настырная, милая девушка, которая кричит на коров, стоя в нижнем белье. А потом, сами того не сознавая, начинают полагаться на заклинания больше, чем на здравый смысл.
Его слова ранили мое сердце. Бен бил в самое слабое место – в стык сшитых воедино частей моей двойной жизни.
– Низко так говорить, Бен Маккаллох. – Я ненавидела то, как дрогнул мой голос, ненавидела себя за то, что позволила горечи прорваться. – Ты ничем не лучше. Заставил меня считать тебя милым ответственным парнем, который заботится о семье – а на деле оказался озлобленным засранцем, пытающимся контролировать каждый чих в своей жизни. Ну так вот – ничего у тебя не выйдет. Жизнь полна безумных вещей, которые по аккуратным ящичкам не распихаешь.
Пока не расплакалась, я схватила Лилу за ошейник, собираясь уйти.
– По крайней мере, теперь в твоей жизни на одну ненормальную вещь меньше. Счастливо оставаться.
И промаршировала мимо, собираясь найти того, кто бы подвез меня домой. Впервые мне удалось оставить за собой последнее слово и уйти красиво. Но все равно чувствовала я себя дерьмово.
Глава 36
Помощник шерифа Келли вез нас с Лилой обратно на ферму Гуднайтов в тактичном молчании. В недобрых чувствах я подозревала, что он был рад видеть, как Маккаллоху дают от ворот поворот – по крайней мере со стороны это выглядело именно так, ведь ушла-то я. Чего бы не сделала, если бы меня не спровоцировали.
– Ничего так приключеньице, – наконец произнес полицейский. Наверное, при рождении его нарекли Очевидностью.
Я уставилась в окно, поглаживая мягкую шерсть собаки.
– Я просто рада, что Лила смогла помочь отыскать мистера Маккаллоха.
– Ага. Мне приходилось пару раз работать с мисс Гиацинтой, когда кто-то пропадал без вести в горах или на реке. Вы, Гуднайты, отлично справляетесь с поисками.
– Это я уже слышала, – рассеянно отозвалась я.
На горизонте вставало солнце. Казалось невозможным, что столько всего произошло в короткий промежуток времени от заката до рассвета.
– Жаль, что находите вы в основном проблемы.
Келли удалось привлечь мое внимание.
Он остановился у ворот фермы Гуднайтов, сдвинул рычаг переключения передач в положение «парковка» и перевел на меня взгляд маленьких росомашьих глаз.
– Мне вправду уже надоело слышать упоминание твоего имени в связи с совершенно нелепыми слухами и свидетельствами очевидцев, мисс Ами.
Старомодное обращение из его уст меня вовсе не удивило. Келли хотел, чтобы я считала его служителем закона старой закалки: мол, он сам себе хозяин и устанавливает правила.
– Думаю, после этой ночи, – предупредил он, – тебе лучше какое-то время не высовывать носа с фермы. Студенты уезжают домой, и на реке скоро все утихнет. Сомневаюсь, что и мистер Бен будет сгорать от желания видеть тебя в окрестностях своего дома. – Он на секунду замолчал и продолжил: – Да, обычно мы не обращаем внимания на посещающих закусочную подростков восемнадцати-двадцати лет, если они не пьют, но формально я мог бы тебя наказать. Как и твою сестру. Вряд ли мисс Гиацинте понравится по возвращении из Китая обнаружить племянниц за решеткой.
Я была совершенно не в настроении выслушивать угрозы от этого коротышки-полицейского, всего на два поколения ушедшего от скотокрадов и контрабандистов спиртного.
– Помощник шерифа Келли, – отрывисто начала я, тем не менее сохраняя вежливый тон, – вы не вправе сажать нас за решетку, поскольку мы не пили. А если вы задержите нас, придется вам наказать и «Пристанище», а ведь из их налогов, готова поспорить, складывается значительная часть вашей зарплаты. Также мне, возможно, придется упомянуть о постоянном курении травки у тамошнего черного хода – вероятно, люди уже задавались вопросом, почему вы этого упорно не замечаете. Поэтому сейчас я выйду из машины и пойду в дом, потому что тоже не желаю больше видеть вас.
Сегодня я просто фонтанировала эффектными прощаниями, но ни одно из них не облегчало паршивого настроения.
Дейзи уехала, но оставила записку: «Сорвалась по звонку. Не бросила бы тебя, но это ребенок. Да пусть Господь и Святой Лука благословят порошок тетушки Гиацинты от головной боли. Люблю, целую, Дейзи».
Кузина написала сообщение на бумаге с принтом в виде черепов, а вместо кратки над третьей буквой имени в подписи нарисовала маргаритку. По крайней мере она не стеснялась признаваться в своих странностях. Наверное, Бену это придется по душе.
Да и наплевать. Жаль только, что мне уже кажется, будто моя зона комфорта осталась где-то далеко позади.
Кем бы я стала, если бы не была нормальной? Привратником между мирами? Той, кто завсегда решает проблемы? Фин думала, что я как-то связана с мятущимися духами. Неужели придется разбираться еще и с проблемами жителей загробного мира?
Черт, я уже разыскиваю одно угрюмое неблагодарное привидение. И это будет продолжаться вечность, если я его не «отбускаю». Миссия Сан-Саба казалась вполне подходящим местом для начала поисков «ла шахты» и отличным поводом на время убраться подальше от ранчо Маккаллохов. Возможно, поездка прочистит мне мозги.
Я покормила наш зверинец, забросила кое-какие вещи в рюкзак, оставила записку для Фин и зашагала к двери. Но, проходя мимо кофейного столика, заметила, что Дейзи оставила на маминой посылке экземпляр «Духов холмов». Из книги торчала закладка – еще один листочек с черепами, – и по неразборчивому почерку кузины я поняла, что эту записку она написала еще утром, с больной головой.
«Прозвище – чепуха. Он не монах. Потому не знаю, насколько этому можно верить. Но если здесь все же правда, береги себя».
Когда Дейзи говорила беречься призрака, я к ней прислушивалась.
Во что я ввязалась? Определенно, тетушка Гиацинта не стала бы трижды просить меня приглядывать за чем-то по-настоящему опасным. Я пробежалась глазами по отмеченному Дейзи тексту, и пальцы затряслись.
Читая на ходу, я вышла на улицу к Стелле, отогнав от себя псов, которые, казалось, задались целью путаться у меня под ногами. И это за всю еду, что я им скормила, вот неблагодарные мохнатые морды! Засов на калитке застрял, но я на секунду прервала чтение, с силой дернув задвижку, вырвалась на улицу и тут же закрыла за собой.
Чтиво оказалось не таким уж захватывающим, а язык – настолько витиеватым, чего, собственно, можно было ожидать от автора по имени Доротея Дыроколл. Но я проглотила заметку, как горькое лекарство.
В книге говорилось, что призрак был монахом, но не объяснялось, почему он сопровождал экспедицию в Техас на поиски золота. Как мы и предполагали, на них напали на обратном пути и перебили всех, кроме «Безумного Монаха». Автор писала, что монах предал спутников, тайком уговорившись с апачами или французским исследователем – а то и с теми, и с другим – убить членов экспедиции и сбежать с золотом. Вот только новые союзники отплатили предателю той же монетой и бросили его подыхать.
Я так увлеклась повествованием – или, скорее, безумными теориями, возникавшими в голове по мере развертывания истории, – что лишь краем уха услышала тарахтение двигателя приближающегося квадроцикла и предположила, что это, должно быть, дети развлекаются, или прибыл наемный помощник тетушки Гиацинты, наведывавшийся на ферму дважды в неделю, или еще кто-то совершенно не важный. Но я ошиблась.
– Эй, привидешка!
Я развернулась, но между мной и ведущими во двор воротами оказался не Джо Келли. На квадроцикле восседал Тупой (или Еще тупее), и мне стало интересно, а не те ли это придурки-кузены, что помогали Джо издеваться над Беном в детстве, или же они просто его приятели-травокуры.
– Что ты здесь делаешь? – потребовала я ответа. Собаки лаяли так надсадно, что мне показалось, будто они сейчас снесут забор. Тупой нервно помялся – может, из-за собак, может, потому что мы стояли прямо у границы владений тетушки Гиацинты.
С ее внешней стороны.
Вот черт!
И только я задумалась, а где же Еще тупее, как затылок взорвался болью, в глазах потемнело, и обморок спас меня от чтения самой себе нотаций на тему «Ну что ж ты за идиотка».
