Текст книги "Техасские ведьмы (ЛП)"

Автор книги: Розмари Клемент-Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Глава 39

– Твой призрак, – обвиняющим тоном заговорил Бен, – завел нас в ловушку. Может, в ту самую, что убила и его.

– Не спеши с выводами, – попросила я. Но в одном он был прав: выхода я не видела. Похоже, та стена пещеры, где лежал скелет, обрушилась. Возможно, именно потому он тут и умер. Или же был убит и никем не найден.

– У него что-то под головой, – прошептала я, подползая ближе, чтобы взглянуть.

– Ами, ты меня слушаешь?

– Это сверток черной ткани! – Мысленно извиняясь перед доктором Дуглас, я просунула палец под лежалое сгнившее полотно, другой рукой бережно придерживая череп скелета, чтобы его не сместить. – Там что-то блестит, я вижу.

– Амариллис! – Голос Бена донесся словно издалека. – Вернись на землю. Здесь не безопасно.

Маккаллох схватил меня за руку как раз в ту секунду, когда я тянула за тяжелый металлический предмет, и его край процарапал по камню. По пещере разнеслось эхо и покатилось дальше по проходу, из которого мы сюда выползли.

В кулаке я сжимала тяжелый золотой крест, едва тронутый патиной и украшенный самоцветами. Они не сверкали в призрачном свете, и я не различала их цвета. Но находка была действительно ценной.

Бен тоже уставился на крест:

– Бог мой, он и вправду Безумный Монах.

Легкий ветерок взметнул пыль под ногами.

– Не думаю, Бен. Крест был спрятан. И он не выглядит таким уж… монашеским.

– Ты читала легенду? – требовательно спросил Маккаллох. – В той книге? О том, как Безумный Монах – или кем он там был – сбежал с сокровищем экспедиции, и сообщники его убили?

Ветер крепчал и становился все более холодным.

– Если ты знаешь легенду, – рявкнула я, – зачем последовал за свечением?

– Потому что выбор был невелик. – Бен немного подумал и нехотя выдавил: – И я тебе доверяю. Но этому призраку – нет.

Я видела вырывающиеся из его рта клубы пара – температура снижалась.

– Бен, сейчас не время вести себя как осел.

Заливавший пещеру призрачный свет, казалось, стягивался, чтобы плотнее собраться у стены, возле которой лежали кости. В центре освещенного участка он стал таким ярким, что мне пришлось прикрыть глаза от бело-голубого свечения.

Бен стиснул мою руку так крепко, что я ахнула от боли. От удивления отвела глаза от формирующегося привидения и увидела, что у Бена перехватывает дыхание, а другой рукой он зажимает бок.

Знакомая картина. Но если Маккаллох в борьбе с хваткой призрака пытался заставить легкие работать, со сломанным или треснувшим ребром…

– Оставь его. – Я не стала утруждаться поиском нужных испанских слов, а нащупала в груди узел, связывающий меня с привидением, и направила свое требование сквозь него.

– Inocente… – расцвел голос призрака у меня в голове. Бен пошатнулся, и я подхватила его за талию, сама закачавшись под его весом.

– Если ты невиновен, – обратилась я к призраку, – отпусти.

С внезапностью ломающейся кости привидение разжало ледяные объятия. Вновь обретя способность дышать, Бен закашлялся и стиснул мои плечи – сила вернулась.

– Теперь, – выдохнул он, – ты веришь, что он предатель?

Ковбой усваивал уроки по-плохому. Он прижал меня к себе, словно защищая от бесцветного силуэта из света и тени, маячившего на другом конце пещерки.

Призрак поднял руку, но указал не на меня, а на ларец рядом со скелетом, наполовину погребенный под землей, пленившей его хозяина.

– Inocente…

Казалось, голос звучит только в моей голове. Бен посмотрел на меня, ожидая указаний. Я набралась смелости и бочком пошла туда, куда указывал призрак. Бен двинулся следом, все еще с опаской косясь на привидение.

Вместе мы откопали клад: скрепленный металлическими полосами деревянный ларец размером с тостер. Наконец, под суровым надзором призрака, глотнув холодного воздуха и обменявшись взглядами, мы открыли крышку.

– Пусто, – пожал плечами Маккаллох. Перевел взгляд от ларца на неподвижного солдата, перебирая в памяти подробности легенды и найденных нами доказательств и пытаясь понять, что видит перед собой. – Значит, он не украл сокровище экспедиции?

Я задумчиво рассматривала привидение, а оно в ответ изучало меня. Прежде я никогда не обращала внимания на его одежду, но сейчас, приглядевшись, начала складывать кусочки головоломки.

– Посмотри на него, Бен. У него поверх формы надета монашеская ряса. Может, он маскировался. Он мог быть приманкой.

Маккаллох замер, пытаясь встроить эту мысль в свою теорию.

– Вроде как пусть нападавшие увидят, что с кладом сбегает монах со сверкающим крестом на шее? – Похоже, он слегка расслабился, признавая, что мог ошибаться насчет призрака. Затем кивнул на золотой крест, который я по-прежнему не отпускала: – Наверное, будь я разбойником, непременно бы за этим последовал.

– Inocente.

Призрак рассеялся, оставив нас в кромешной тьме.

Я на секунду задержала дыхание, ожидая возвращения «монаха», но связь между нами ослабла и провисла, как струна, которую тянут только в одну сторону.

В тишине до моих ушей долетел другой звук. Я знала, что Бен тоже его услышал, потому что его плечо, прижатое ко мне из-за тесноты, напряглось.

Шум мотора, царапанье и приглушенные голоса.

– Думаешь, полиция? – Я едва смела шептать.

Бен прошептал ответ так близко к моему уху, что воздух даже не всколыхнулся:

– Кажется, нам стоит сидеть тут очень и очень тихо.

Глава 40

От охватившего меня ужаса сердце панически забилось, словно выстукивая азбуку Морзе. Может, я и выполнила свой долг перед призраком, но все равно останусь связана с ним навсегда, потому что мои кости вечно будут лежать рядом с его скелетом.

И рядом с останками Бена. Затылком я чувствовала его дыхание, от которого шевелились волосы. Одна прядка защекотала мой нос, а ноги начало сводить судорогой. Отчаянно хотелось пошевелиться, но любой покатившийся камешек создаст эхо, что пронесется по всей пещере и выдаст наше укрытие.

Голоса стали четче, когда раздосадованные и злые новоприбывшие заговорили громче. Определенно, мы слышали не Фин и полицейских, а Спаркса и Келли.

– Они ищут нас, – прошептал мне на ухо Бен. – Мы, наверное, оставили след, как раненый буйвол.

Я чувствовала, что его одолевают сомнения, бороться или бежать, но драться здесь было негде, а сматываться некуда.

А потом раздался шорох, такой тихий, что я никогда бы его не расслышала, не будь мы пойманы здесь как в мышеловке. И я заметила кое-что еще, на что не обратила внимания, отвлекшись на скелет, привидение и уверенность в неизбежной смерти.

– Ты это чуешь? – прошептала я.

Где-то в темноте Бен вдохнул и тихо закашлялся:

– Помет.

– Если сюда залетают мыши, то где-то должен быть выход наружу.

Бен осторожно изогнулся, чтобы оглядеть пещеру, и я почувствовала, как он немного расслабился, сказав:

– Вон там.

За местом упокоения солдата, в совсем чуть-чуть более светлом пятачке у стены, виднелось пологое отверстие. Я не увидела его, потому что не хотела тревожить останки. Но, видимо, не тронуть их не получится.

Нам пришлось перебраться через скелет, чтобы выбраться наружу. Я пыталась перемещаться как можно аккуратнее, но в темноте приходилось нащупывать, куда ставить ногу или руку. Ветхая ткань разлезлась, и остатки плоти на ощупь казались полосами кожи. Кости под руками ломались, как сухие веточки.

Когда мы преодолели это препятствие, Бен повел меня вперед, обходя сталагмиты, потом мы завернули за угол… и внезапно я поняла, где мы оказались.

– Я тут уже бывала. – Я недоверчиво подняла глаза на выход из пещеры, скрытый навесом, на котором гнездились летучие мыши. Две ночи назад я была всего в двадцати или тридцати метрах от тела призрака. – Это моя пещера с летучими мышами.

Бен покачнулся на неровной поверхности, покрытой многими слоями мышиного помета, и вслед за мной посмотрел на выход. Да уж, взбираться далеко.

– Но мы все еще в ловушке.

По кроличьей норе пещеры до нас доносился голос Спаркса, который кричал, что напал на след. Насколько сильно они хотят до нас добраться? Если решат, что пещера заканчивается тупиком, может, просто оставят нас гнить там, как умершего, но не похороненного солдата?

Однако голоса приближались. Майк Келли худощав – возможно, ему удастся просочиться сквозь узкий тоннель. Вопреки своим желаниям я отступила, прижавшись к почти вертикальной стене пещеры. Бен шагнул вперед, сжимая кулаки.

А потом я почувствовала, как резко затянулся узел в груди – предупреждение.

– Cuidado, – шепнул голос в моей голове.

Я инстинктивно потянулась к Маккаллоху и дернула его к стене. Фантомный узел дернулся и ослаб, освобожденный силой того, что произошло в следующие секунды. Раздался взрыв, отзвук которого проник в каждую клеточку моего тела, и каменный навес обрушился с оглушительным треском; летучие мыши взмыли в небо, разразившись визгом, от которого у меня заныли зубы.

Я вытянула нас на единственный участок, где над головой не было камней, и Бен развернулся спиной к грохочущему обвалу, вжимая меня в стену. Мою голову он спрятал у себя на груди, одновременно руками прикрывая свою. Дрожь земли слилась с перестуком моих костей и еще большим трепетом страха в части моей души, еще не готовой умереть.

Громыхание продолжалось и продолжалось, пока я не поняла, что мы стоим, залитые солнцем, а шум раздается лишь в моей черепной коробке. Вокруг столбом стояла пыль, но на открытом воздухе она быстро рассеивалась. Рев в ушах превратился в звон, а Бен поднял голову, чтобы оглядеться, такой же потрясенный, как и я.

– Мы живы? – спросила я, все еще стоя в его объятиях, зажатая между ним и спасшей нас каменной стеной.

– Похоже на то, – отозвался Маккаллох, с трудом поворачивая голову, чтобы взглянуть на меня, и кривясь при попытке улыбнуться. – Для мертвеца мне как-то слишком больно.

Провал теперь стал размером с олимпийский бассейн, и мы стояли на самом его дне. Потолок пещеры с летучими мышами обрушился по меньшей мере до нижнего закутка, где лежали кости солдата. Это отрезало от нас Келли и Спаркса, но, судя по продолжающемуся грохоту и облачкам пыли, возможно, случилось что-то похуже. Обвал мог пойти дальше в шахту, хороня под собой мужчин… или их тела.

Я подняла глаза на Бена. Его волосы побелели от белой известковой пыли. Белесая грязь пристала к щекам и облепила кровоточащие порезы. Появилось много новых, причем, похоже, не только видимых мне. И я даже не хотела думать о синяках.

Очень аккуратно я встала на цыпочки и поцеловала не опухшую сторону его рта.

– Спасибо.

– За что? – Губы Бена начали растягиваться в улыбке, но он тут же спохватился: – Не то чтобы я жаловался.

– За то, что сделал так, чтобы я не провела с тобой остаток жизни.

Бен рассмеялся, но тут же скривился и выругался.

– А, к черту, – выдохнул он и поцеловал меня так крепко, как только смог. Было бы слишком лестно сказать, что этот поцелуй не хуже вчерашнего, но он все равно показался мне лучше девяноста девяти процентов поцелуев в мире.

– Коза великого Цезаря, – откуда-то сверху донесся до нас голос Фин. – Земля рушится, а вы там шалите?

Я вытянула шею, чтобы разглядеть сестру.

– Повтори тоже самое, когда сама едва избежишь смерти, Фин Гуднайт.

Она приложила руку к груди:

– Только что. Ты чуть не довела меня до инфаркта. Благодаря тебе придется изобрести новую категорию нервных мандражей.

Из-за ее плеча выглянул Марк, в отличие от обычного совсем не жизнерадостный:

– Полицейские кричат, чтобы мы держались подальше от провала, пока сюда не добрались профессиональные спасатели. Они беспокоятся, что землетрясение еще не кончилось.

Бен отпустил меня, предварительно удостоверившись, что я крепко стою на ногах.

– Скажи им, пусть пошевеливаются. Ами нужно в больницу. Она не такая твердолобая, как я думал.

– «Скорая» уже в пути, – кивнул Марк. – Мы нашли тут парня с проломленной головой и обезвоженного, но в сознании. Вот только он твердит, что его ударил по башке призрак. Увидев пыль и услышав грохот, мы не были уверены…

Я отмахнулась от него, сосредоточившись на более насущных вопросах:

– Предупреди их, что под землей целая сеть пещер, Марк. Это шахта. Майк Келли и Стив Спаркс проводили там взрывы, следуя за жилой…

Я замолчала, вспомнив о предупреждении призрака. Неужели он знал, что потолок обрушится? Или сам спровоцировал обвал?

– Взрывы, должно быть, дестабилизировали подземные провалы, – подхватил Бен. – А парни где-то там внизу.

Желудок виновато сжался, хотя Келли и Спаркс замышляли нас убить. Я посмотрела на Бена, надеясь, что он меня поймет.

– Могли ли они как-то выжить?

Бен успокаивающе погладил меня по руке и переплел свои пальцы с моими:

– Если вышло у нас, может статься, что и у них тоже.

Уж надеюсь. Не хотелось нести ответственность за чью-то гибель. Даже второстепенную, из-за связи с призраком.

* * *

Пастбище было запружено служебными машинами: полицейские, департамент шерифа, пожарный автомобиль, неотложка и готовый к взлету вертолет экстренной медицинской помощи.

Я предложила привлечь Лилу к поискам людей под завалами, но к месту трагедии уже ехала еще одна команда спасателей с собаками. Медики разрешили мне лишь сидеть и смотреть, виновато заламывая руки. Они хотели отправить меня на магнитно-резонансную томографию, а Бен угрожал силой доставить меня в больницу, но Марк заметил, что друг, вероятно, рухнет из-за собственных увечий, если попробует.

Полицейские пригодились, чтобы конфисковать детонаторы и динамитные шашки, которые я не успела увидеть. Оперативно составили протокол, и, согласно ему, обрушение произошло вследствие неудачного взрыва, который спровоцировала пара нарушителей границ частной собственности, хотя помощник шерифа Келли настаивал, мол, он нисколько не оправдывает брата, но Майк работал на бурильную компанию, а значит знал, как обращаться со взрывчатыми веществами. Полиция штата не совсем согласилась с ним, и у нее появились вопросы к помощнику шерифа, почему же он смотрел сквозь пальцы на то, что некие люди нелегально работали со взрывчаткой под землей в этой части округа.

Я уже догадалась, что Стив Спаркс и Майк Келли воспользовались слухами о Безумном Монахе, чтобы подогреть градус истерики насчет привидений – и направить мысли местных о странных звуках, прокатывающихся по холмам, в потустороннее русло, – но никогда не задумывалась, посвятили ли они в свои планы остальных Келли.

Фин нажала на кнопку отбоя и решительно спрятала мобильник в карман.

– Мама уже едет в больницу. Погнали. И не спорь со мной.

Я подняла на нее глаза, сидя в одной из патрульных машин:

– Но я хочу посмотреть, найдут ли они Келли и Спаркса. Думаю, управляющий Маккаллохов завяз в этом слишком глубоко.

– Ами, они пытались тебя убить.

– Знаю.

– И обрушили пещеру своими же детонаторами и взрывчаткой.

Тут я замерла.

– Нет. Ну, то есть, да. Но это был последний поступок призрака. Я почувствовала, что связывающий нас узел распутался. Я нашла привидение, а оно меня спасло.

Фин на секунду ушла в мысли.

– Что ж, справедливо. Прости, что называла его неблагодарным.

– Но из-за этого я теперь ответственна за… – Я указала на зияющую дыру в земле и обвела рукой служебные машины вокруг.

– С чего ты взяла?

– Я позвала призрака, и он отвел нас к выходу и предупредил…

Сестра задумчиво посмотрела на меня:

– Ты могла предупредить Келли и Спаркса?

– Нет.

– Ты заставляла их взрывать динамит, бить людей по головам и пытаться тебя убить?

– Нет.

– Какое облегчение! Я-то беспокоилась, что ты переоценила свои способности воздействия на разум и перемещения во времени. Потому что потребовались бы именно они, чтобы обвинить тебя.

Я просто пялилась на нее, гадая, уж не моя ли головная боль причина того, что в словах сестры мне чудится непревзойденная ирония. Я осторожно пощупала шишку на затылке.

– Не знаю, что и думать о твоем прогрессирующем чувстве юмора, Фин.

– Подразумевается, что ты не веришь в мою способность построить машину времени или в совершенстве освоить искусство принуждения?

Я не была уверена, что на это ответить, поэтому промолчала.

Фин взяла меня за руку и помогла встать. Я думала, она еще что-нибудь скажет, но сестра довольно долго рассматривала каждый синяк и царапину на моем лице, словно вносила эти травмы в реестр для какого-то эксперимента. А потом крепко-крепко меня обняла.

Я придержала сдавленный стон и постаралась не хлюпнуть носом.

Через пару секунд Фин меня отпустила и притворилась, что ничего не было.

– А теперь хватит спорить. Мы с Марком везем вас с Беном в больницу, потому что вы, очевидно, можете позаботиться о ком угодно, кроме самих себя.

Глава 41

На частном кладбище в уголке ранчо Маккаллохов стояла тягучая и липкая, как ириска, августовская жара. Собралось довольно много народу, но мы с Фин затесались в круг самых близких, подальше от фотографов и зевак. С нами пришли мама и тетя Гиацинта, которая щеголяла в привезенном из Китая черно-золотом чонсаме[23]. Дейзи тоже явилась, хотя и клялась, что никогда не ходит на незнакомые кладбища во избежание неприятных сюрпризов из-под земли.

Конечно же, присутствовали и ребята из университета. Все с первых раскопок, плюс несколько официальных лиц. Марк стоял рядом с доктором Дуглас, но переведя взгляд на Фин, подмигнул ей. В ответ на его ребячество сестра сморщила нос, но от моих глаз не укрылся тут же заливший ее лицо румянец.

Кстати о румянце. Напротив меня стоял Бен Маккаллох, которого я не видела с тех пор, как вернулась тетушка Гиацинта, а я уехала домой в Остин. Бен был занят, да и я не скучала, но мы переписывались каждый день, а иногда созванивались. Однако видеть его вживую – совсем другое дело. Он стоял между мамой и дедушкой, примерно не сводя глаз с читающего заупокойную священника. Ну, большую часть времени. Я то и дело перехватывала его взгляды в мою сторону.

– Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, – произнес преподобный, и большинство присутствующих склонили головы. Кроме Дейзи, которая перекрестилась – как благочестиво, если учесть ее черный лак и помаду в тон, не говоря уж о мини-юбке и полосатых носках.

Я снова обратилась в слух и постаралась тоже казаться набожной.

– Отец наш, – говорил священник, – просим тебя благословить могилу этой души, чье имя известно только тебе.

На надгробии значилось: «Неизвестный испанский солдат. Капрал. Погиб, защищая сослуживцев, около 1750 г.». Маккаллохи с радостью согласились похоронить его на семейном кладбище, так как скелет уже столько времени покоился на их земле. Только четыре человека – я, Бен, Фин и Марк – знали, что истинным мотивом этого поступка была благодарность, а не доброта.

Точнее, не только доброта – я видела, как мягкосердечная миссис Маккаллох промокала платочком слезы, пока священник продолжал читать заупокойную. Католическое отпевание на латыни проводилось из уважения к вере усопшего, но мне нравилось слушать, как его наконец-то хоронят, причем со знакомыми ему молитвами.

Единственным человеком, возражавшим против похорон, был дедушка Мак, который все еще верил, что Пропавший Солдат, как теперь называли призрака, ударил его по голове. Я пыталась втолковать старику, что Безумный Монах – всего лишь персонаж легенды. Может, она и основывалась на действительно существовавшем погибшем капрале, но с годами обросла выдуманными подробностями, и в несчастных случаях и других злоключениях винили вымышленного призрака. Пусть солдат пару раз чуть не заморозил нас с Дейзи, но удары по голове – просто бездоказательное обвинение.

Когда священник закончил, слово взял какой-то важный университетский туз. Он начал с поздравлений в свой адрес и адрес команды антропологов, а завершил речь, обратившись к священнику:

– И в особенности я хочу поблагодарить епархию Центрального Техаса за помощь в передаче университетскому музею прекрасного инкрустированного самоцветами креста, что нашли при нашем безымянном друге. Когда наша команда начала изучать хроники и донесения об оставшихся в живых, ей удалось идентифицировать этого давно пропавшего солдата, который, видя, что товарищи окружены и противник превосходит их числом, попытался повести нападавших по ложному следу: переоделся в сопровождавшего экспедицию священника и унес с собой ларец с единственным сокровищем – своей честью.

– Ничего себе, – пробормотала Фин. Мама шикнула, и сестра просто понизила голос до шепота: – «Единственным сокровищем – своей честью»? Кто пишет такую ахинею?

Судя по суровому взгляду доктора Дуглас, возможно, именно она приложила руку к написанию речи. Но мне казалось, что мисс Дыроколл по части выразительности художественных средств – более вероятный подозреваемый. Я слышала, что она прибыла в город взять несколько интервью для нового издания своей книги, в которую войдет новая глава о телах – пока что трех, – найденных в земле у реки. Теперь они назывались «Пропавшим легионом округа Ллано».

* * *

После отпевания, когда журналисты уехали, горожане вернулись в Барнетт, а главные действующие лица пошли к дому Маккаллохов на поминки-они-же-празднование-получения-доктором-Дуглас-гранта-на-осенние-раскопки-у-реки, у меня наконец выпала минутка побыть наедине с парнем, который летом причинил мне столько беспокойства.

– Итак… – начала я, стоя рядом с надгробием. Гладкий блестящий камень и лазерная гравировка резали глаз своей современностью. – Полагаю, я должна поблагодарить тебя за наше с Беном спасение. И за то, что восстановил мою связь с кровью Гуднайтов, хотя, подозреваю, в долгосрочной перспективе это, скорее, новые сложности, если на моем пути встретятся еще такие же, как ты. – Потом мне пришло в голову, что, может, не стоит зацикливаться на себе, и я добавила: – Рада знать, что ты не предавал своих товарищей. – Выяснив, что именно надо искать, с помощью Лукаса (студента-историка и любителя пива), было нетрудно отыскать свидетельства, благодаря которым мы сложили воедино все части этой головоломки. – Жаль только, что тебя так долго считали виноватым.

– Болтаешь?

Я повернулась посмотреть на знакомый профиль – ни капли не изменившийся, если не считать горбинку на переносице – подошедшего хорошо одетого ковбоя. В переписке Бен упоминал, что синяки и порезы уже зажили. Я была рада убедиться в этом воочию.

– Просто прощаюсь, – ответила я.

Маккаллох с легкой улыбкой стрельнул в меня взглядом:

– Он ведь тебе не отвечает?

– О нет. Он уже давно не здесь.

Теперь я посмотрела на него в анфас; Бен выглядел таким же красавчиком, как и всегда. Горбинка на носу вроде как даже вписывалась в образ.

– Слышал, доктор Дуглас считает, что тебе стоит заняться антропологией, – сказал Бен, словно просто пытаясь поддержать разговор.

Нам столько всего нужно обсудить, а он выбрал именно эту тему?

– На самом деле она сказала: «Если не хочешь тратить попусту свои таланты на живых, давай вместе со мной искать мертвых». – Я перевела взгляд туда, где «скорбящие» садились в машины, чтобы отправиться в дом. – Я ответила, что подумаю.

– Ты, наверное, слышала, что Стив Спаркс прекрасно себя чувствует.

– Ага. А Майка Келли скоро выпишут из больницы. – Я снова повернулась к Бену и прищурилась, потому что из-за его спины светило солнце. – Ты правда хочешь поговорить именно об этом?

Улыбка Маккаллоха стала шире.

– Нет. Просто болтаю о том о сем, пока мы на людях.

– Получается не очень. Пока что ты затронул только трупы и несостоявшихся убийц.

Бен поймал прядку волос, упавшую мне на лицо, и заправил за ухо.

– Позже будет лучше.

– Хм… – Разум отказывался функционировать, пока ковбой проводил пальцами по моей шее, случайно ли или нарочно. – Я только за то, чтобы дать тебе попытку.

Смех Бена был теплым, как закат.

– Значит, свидание. Ты остановилась у тетушки?

– Ага. Козы очень по мне соскучились.

– Япо тебе соскучился, – сообщил он. Взял меня за руку и переплел пальцы с моими.

– Как поживает мост? – спросила я по понятной причине.

– Начало положено. – Казалось, он понял, о чем речь. – Но мы с мамой поговорили. Я возвращаюсь к учебе, и неважно, успеем мы закончить строительство или нет. Я уже все утряс с университетом, так как просто брал академ.

– Бен, это чудесно. Я так за тебя рада.

А за себя так вообще в эгоистичном экстазе. Всего через несколько недель мы окажемся в одном университете.

Бен почесал переносицу и сказал:

– Знаю, ты не любишь футбол, но я тут думал... а может, сходишь со мной на первую игру сезона?

Я взяла его за руку и посмотрела в серовато-голубые глаза, очень искренние, очень серьезные.

– Бен Маккаллох, ради тебя я готова столкнуться с привидениями, захватчиками земли, провалами, мышиным пометом, бешеными коровами и лазающими по деревьям козами. Но ни за что в жизни не пойду на футбольный матч.

С ленивой обольстительной улыбкой он протянул:

– Можем поспорить позже, если захочешь. Мне просто надо побыть здесь еще немного, до отъезда университетских.

Я притворилась, что обдумываю его предложение.

– О, хорошо. Но только если сможем припарковаться в месте с видом на мост.

Бен не отпускал мою руку, пока мы шли от могилы к собравшимся. Между нами еще слишком много нерешенных вопросов, чтобы назвать нас парой, но я была не против думать, что попытка не пытка. В конце концов, с человеческой изменчивостью ни в чем нельзя быть уверенным.

В жизни, в смерти.

В магии.

Или в любви.

[1] Pumpkin – тыква.

[2] Руб Голдберг – чрезвычайно сложное, громоздкое и запутанное устройство, выполняющее очень простые функции (например, огромная машина, занимающая целую комнату, цель которой – передвижение ложки с пищей от тарелки до рта человека). Названа в честь Рубена Люциуса Голдберга (англ. Reuben Lucius Goldberg; 1883–1970) – американского карикатуриста, скульптора, писателя, инженера и изобретателя. Его именем названа премия Рубена, которой организация награждает карикатуриста года. В США ежегодно проходит конкурс машин Руба Голдберга.

[3] Люфтвамффе(нем. Luftwaffe– воздушные силы) – название германских военно-воздушных сил в составах Рейхсвера

[4] Sonic Drive-In – сеть ресторанов быстрого питания (фаст-фуд).

[5] UT Longhorns. UT – Университет Техаса в Остине. Longhorns – длиннорогие, прозвище жителей Техаса, Название университетской команды. Эмблема – лонгхорны, порода коров, первоначально разводившаяся в Англии, теперь преимущественно в США, в юго-западных штатах.

[6] Монти Пайтон (англ. Monty Python; участников команды называют «пайтонами», реже – «питонами») – комик-группа из Великобритании, состоявшая из шести человек.

[7] Легенда о Ла Йороне (La Llorona – Плачущая женщина, Плакальщица) была частью испанской культуры еще со времен конкистадоров. Высокая женщина – дух с длинными распущенными черными волосами. Одетая в белое платье, она обычно бродит около рек и ручьев, плачет в ночи и ищет детей, которых можно утащить в водную могилу.

Никто не знает, когда родилась легенда о Плакальщице или откуда она возникла. Сказки о ней отличаются в разных странах, но есть одна общая нить, что Ла Йорона является духом одной обреченной матери, которая утопила своих детей и теперь обрела вечность на то, чтобы их искать в водах рек и озер.

[8] Эффект Кирлиана, эффект Кирлиан, «Кирлиановая аура» – коронный барьерный разряд в газе.

[9] Bone Detectives – документальный сериал на канале Дискавери

[10] Война за независимость Техаса (англ. Texas War of Independence) или Техасская революция 1835—1836 (англ. Texas Revolution) – война между Мексикой и Техасом (который до 1836 года был частью мексиканского штата Коауила-и-Техас), итогом которой стало превращение Техаса в независимую республику (Мексикой не признанную).

[11] В бейсболе – начальная база в углу сектора называется домом (англ. home). За каждую перебежку, что начинается с дома и заканчивается на нем.

[12] Имеется в виду Циклоп – мутант, обладающий способностью выпускать из глаз лазерные лучи.

[13] Как Рождество подарило Гринчу сердце

Посреди гор в долине расположился сказочный городок Ктовилль, населенный не менее сказочными жителями, любимым праздником которых является, конечно же, Рождество! И только Гринч, живущий в пещере близлежащей горы, ненавидит Его. Он злой, брюзгливый и одинокий, компанию ему составляет лишь верный пес Макс. Причин такой отрешенности и ненависти может быть много, но самая вероятная из них состоит в том, что у Гринча сердце в два раза меньше обычного. И все бы ничего, да только в зеленую голову Гринча пришла ужасная мысль – предотвратить приход Рождества…

[14] Emery – наждак, тереть наждаком.

[15] Люсиль Дезире Болл (англ. Lucille Dйsirйe Ball, 6 августа 1911 – 26 апреля 1989) – американская комедийная актриса и звезда телесериала «Я люблю Люси», получившая на родине прозвище «Королева комедии».

[16] Уильям Генри Пратт (англ. William Henry Pratt, 23 ноября 1887, Лондон – 2 февраля 1969, Западный Суссекс, Англия), более известный под псевдонимом Борис Карлофф (англ. Boris Karloff) – британский актёр кино и театра.

Актёр прославился как звезда фильмов ужасов в 1931 году после выхода фильма «Франкенштейн», в котором он сыграл роль Чудовища.

[17] В мифологии и культуре кельтов гейс – своего рода заклятие, налагавшееся на человека. Если же человек, на которого был наложен тот или иной гейс, нарушал его, то он либо умирал, либо подвергался крайнему бесчестью. Гейсы обычно имели форму запретов или табу.

[18] Чего ты хочешь?

[19] Найди меня

[20] Где?

[21] Аффинаж золота – комплекс технологических мер, направленных на получение золота высочайшей чистоты. Аффинаж включает в себя ряд стадий очистки, среди которых преобладают методы химической обработки, физической обработки, концентрирования, и в конечном итоге получение металла заданной химической чистоты.

[22] Иди сюда. Иди ко мне. Дай мне тебя увидеть. Пожалуйста.

[23] Вышитый китайский халат.