Текст книги "Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник)"

Автор книги: Роман Злотников

Соавторы: Андрей Николаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 78 страниц)

К своему нынешнему посту управляющей одного из крупнейших перегрузочных терминалов «Макнамара инк.» Лив шла почти три года. Отборочный конкурс. Учеба в бизнес-академии корпорации, стажировка в центральном отделе логистики в штаб-квартире на Нью-Вашингтоне, затем полтора года в должности заместителя управляющего терминала на Шернисе Втором. И вот – вершина! Она – руководитель подразделения с годовым оборотом почти в семь с половиной миллиардов кредитов. Один из высших офицеров крупнейшей корпорации Содружества американской конституции, самой развитой экономики человечества. Она принадлежит к когорте «бессмертных», для которых не существует понятия «безработица» (о, господи, как же это тоскливо, мучительно и больно – не иметь работы…). Потому что если кто из «бессмертных» вдруг пошлет в бизнес-пространство хотя бы намек на то, что готов сменить место работы, у дверей его кабинета тут же выстраиваются целые очереди работодателей с пачками предложений – одно заманчивей другого… Однажды Лив задала себе вопрос: это именно то, о чем она мечтала, уходя от Полубоя? И ответила на него – да, именно то. Но вот, черт возьми, почему же ей чем дальше, тем больше кажется, что тогда она совершила непоправимую ошибку…

– И что же мы должны для вас сделать?

– Да, в общем, ничего особенного, – усмехнулась Лив, – так, небольшой круиз по окраинам.

Детина осклабился:

– Судя по тому, что вы набили нас под завязку вооружением и ремкомплектами, круиз намечается еще тот…

– А что, есть какие-то возражения? – поинтересовалась Лив.

– Да нет, просто, как я уже говорил, я не всегда могу принимать решения самостоятельно. Скажите, куда мы полетим, и я соберу сход команды.

Лив усмехнулась:

– Ну… скажем так, ЗА пределы освоенных областей Келлингова меридиана. Как далеко – пока сказать не могу.

– Понятно, – крякнул детина, – не волнуйтесь, мисс, скорее всего, все будет нормально. Мы добро понимаем. Только… если уж там придется совсем туго, ребята могут и решить повернуть обратно…

Лив пожала плечами:

– Что ж, остается надеяться, что до этого дело не дойдет…

На следующее утро Лив появилась в своем кабинете на полчаса раньше, чем обычно. Место Киры еще пустовало, но это-то как раз входило в ее планы. Секретари, личные водители и охранники в обязательном порядке входили в осведомительскую сеть Службы безопасности корпорации. Лив узнала об этом совершенно случайно. От соседки по комнате в период обучения в бизнес-академии. Они с Мэгги стали почти подружками. Ну то есть внешне совсем подружками. Но Лив всегда чувствовала в отношении Мэг к ней некую искусственность, наигранность. Она много чего научилась чувствовать после той прогулки по Гною… И однажды Мэг раскололась. Они с ней тогда здорово надрались в баре. Пошли сиять каких-нибудь мальчиков (естество время от времени требовало свое), но увлеклись выпивкой и махнули на них рукой. А потом она тащила совершенно упившуюся Мэг на себе в номер отеля, который, как и вся территория академии и расположенные на ней строения, принадлежал корпорации, а та, заливаясь пьяными слезами, канючила ей (видно, приняв ее за кого-то другого), как она, мол, эту Уиллер насквозь видит. И что эта Уиллер точно осведомитель Службы безопасности. Уж слишком правильная… Вот тогда-то Лив и узнала, что корпорация насквозь пронизана осведомительской сетью. Секретари, личные водители-пилоты, охранники входили туда уже по определению. На подобную должность без санкции Службы безопасности просто нельзя было устроиться. А санкцию получал только тот, кто соглашался на вербовку. Но это было еще не все. Информаторы Службы безопасности работали везде – в каждом отделе, подразделении, на каждом диспетчерском посту или в рабочей бригаде. Существовали специальные нормативы, определяющие, сколько информаторов должно приходиться на какое число работающих. Причем часть информаторов использовалась «втемную», их просто приглашали на так называемые «собеседования», где умело раскручивали на откровенность «для демонстрации лояльности компании». Этим даже не платили, ограничиваясь «искренней» благодарностью СБ, регулярным повышением «рейтинга необходимости компании» (что заставляло их буквально раздуваться от гордости) и мелкими подачками в виде публичного выражения благодарности со стороны кого-то из высших менеджеров на какого-нибудь корпоративной тусовке. Но большинство отрабатывало зарплату…

Мэг тогда в пьяном бреду много ей нарассказывала. А потом и сама Лив кое-что накопала. Нет… в принципе она была не против параллельной информационной сети. И когда думала о собственной компании, то, прикидывая, кого бы она туда взяла, часто имела в виду и то, насколько человек будет с ней откровенным. Ибо не всякая важная информация вовремя и полностью проходит по официальным каналам. Так что, если хочешь, чтобы твоя компания выжила на каком-нибудь высококонкурентном рынке, она обязательно должна иметь и такой ресурс, как параллельную систему прохождения информации. Но в «Макнамара инк.» все это было устроено так… иезутски коварно и в то же время беспардонно, что Лив от этого выворачивало. И именно тогда она приняла решение следить за каждым своим шагом, движением и жестом, чтобы не попасть в черный список, намертво закрывающий претенденту путь на вершину. Но кому может понравиться такая жизнь?..

Лив уселась в свое кресло и, вызвав окно связи, послала запрос на установление коннекта со штаб-квартирой.

Ответ пришел через пять минут. На Нью-Вашингтоне было уже почти одиннадцать утра, поэтому все руководство компании находилось на своих местах.

Лив кликнула по кнопке подтверждения, и на экране ее монитора возникло лицо Илии Айзенка, вице-президента корпорации по перевозкам и хранению и ее непосредственного начальника.

– Что случилось, мисс Уиллер?

– О, ничего особенно, мистер Айзенк. Просто хочу попросить у вас небольшой отпуск.

– Отпуск? Вы плохо себя чувствуете?

– Нет, вполне нормально, – Лив обворожительно улыбнулась и сложила руки так, чтобы Айзенк заметил кольцо с крупным изумрудом, сверкавшее на безымянном пальце ее левой руки, – просто друг приглашает в небольшой круиз. А я уже столько раз ему отказывала, объясняя это занятостью на работе, что, боюсь, еще одного отказа он не перенесет. К тому же сейчас у нас нагрузка ниже среднего, персонал со всем справляется, так что…

– Ну что ж, мисс Уиллер, – тут же расплылся в улыбке Айзенк, – в таком случае никак не могу вам отказать. Хотя… жаль, жаль… я-то надеялся, что вы обратите свое благосклонное внимание на кого-нибудь из нас, ваших непосредственных начальников, – и он безупречно рассмеялся. Весело, белозубо, ну прямо по-настоящему искренне…

– Спасибо, мистер Айзенк.

– На сколько вы отъедете?

– Не знаю точно… недели на две-три. Может, чуть больше.

– А кого рекомендуете вместо себя?

– Мистера Уэверли.

Дэйв действительно был хорошим специалистом, к тому же, что немаловажно, он у нее на крючке.

– Одобряю, – кивнул Айзенк и, после короткой паузы, поинтересовался: – Что-нибудь еще?

– Нет, мистер Айзенк.

– Тогда счастливого пути… Лив.

Лив отключила монитор и откинулась на спинку. Сейчас Айзенк, скорее всего, названивает в Службу безопасности с вопросом, что это за кавалер завелся у мисс Лив Уиллер. Но на этот счет Лив была совершенно спокойна. Кавалер имелся. Причем такой, который уже давно хотел ее покорить. И, как ему представлялось, два месяца назад она наконец-то начала поддаваться. Например, принимать от него дорогие подарки, вроде вот этого самого кольца с изумрудом. Это был Сэм Херли VIII, сын и наследник Сэма Херли VII, владельца «Херли интертэйнмент». Великовозрастный плейбой, с ветром в голове, непременный участник и один из самых известных устроителей самых крутых вечеринок, пати и данс-вечеров в самых крутых отелях и развлекательных центрах мира. Даже на йоту не допускаемый мудрым папашей до участия в делах компании. В принципе очень, даже ОЧЕНЬ перспективная партия для бизнес-леди типа Лив. Так что, узнав об этом, Айзек, скорее всего, еще больше ее зауважает…

И Сэм как раз завтра отправлялся в очередной круиз на своей роскошной личной яхте (представлявшей собой оборудованный в соответствии с его вкусами «круизник» средних размеров), набитой, как обычно, прихлебалами, подпевалами и поклонниками, а также моделями, модельками и моделюшками разного уровня и пошиба. Об этом взахлеб писала вся бульварная пресса. Впрочем, Сэм Херли VIII и так не сходил с ее страниц ни днем, ни ночью, все-таки внося свою лепту в семейное дело вот таким оригинальным образом…

Дверь кабинета тихо распахнулась, и на пороге появилась немного растерянная Кира.

– Мисс Уиллер, я…

– Все нормально, Кира, я не предупредила тебя, что сегодня приду пораньше. – Лив блеснула улыбкой и… камнем в перстне, с удовлетворением заметив, как возбужденно загорелись глазки секретарши. – Я ухожу в отпуск. За меня останется мистер Уэверли. Так что вызови его ко мне. Ему нужно будет принять дела.

– Но… вы же… ничего мне…

– Я и сама не предполагала, Кира, – исподтишка (но так, чтобы Кире было ясно видно) любуясь кольцом, рассеянно ответила Лив, – но… все так сложилась.

На следующее утро Лив, разодетая в стильный и элегантный розовый костюм от Мерил Эккерни и шляпку от нее же и с последним писком моды – сумочкой-мешком того же цвета от вечного дома Шанель в руках, появилась в забитом народом доке, в котором располагалась яхта Сэма. Тот заприметил ее довольно быстро, едва отвлекшись от роскошной блондинки с угрожающих размеров бюстом, каковой он как раз активно и исследовал. Блондинка делала вид, что нахождение посторонних предметов (а именно Сэмовых рук) внутри ее бюстгальтера не доставляет ей никаких неудобств (впрочем, возможно, так оно и было, привычка – вторая натура, знаете ли…), к тому же Сэм при этом что-то шептал ей в изящное ушко. Но все рано или поздно заканчивается. Так и Сэм наконец закончил со своими исследованиями, извлек руки на свет божий, поднял глаза и обнаружил Лив.

– О, Лив, я жутко рад тебя видеть!

Блондинку передернуло, но Сэм уже вскочил на ноги и устремился к Лив:

– Ты пришла меня проводить?

Лив покосилась по сторонам. Вроде никто не услышал последней фразы… Она обворожительно улыбнулась и, просунув руку под согнутый локоть Сэма, тихо произнесла ему на ушко:

– Ну конечно, милый. Кстати, а ты не покажешь мне корабль? Ты мне так много о нем рассказывал.

Сэм на мгновение задумался (душераздирающее зрелище).

– Сейчас должны подъехать из «Педигаст голо»… да и черт с ними, подождут. Пошли.

И они, под сверкание вспышек и взблески голо-лучей, торжественно двинулись по трапу внутрь…

Внутри Сэм, естественно, тут же попытался показать ей его спальню. Но Лив с милой улыбкой двинула ему коленом в промежность (не сильно, но чувствительно), после чего он расхохотался и, заявив, что именно за это он в нее и влюбился, поволок ее в оранжерею, данс-холл, ресторан верхней палубы, бассейн… Когда они подошли к ресторану нижней палубы, Лив, благодарно улыбнувшись, напомнила:

– Кстати, тебя уже давно дожидаются эти типы из «Педигаст голо».

– Вот дьявол, – ругнулся Сэм, – совсем вылетело… С тобой, Лив, я просто теряю голову! Пошли?

– Чуть позже, милый. Мне надо бы… – и она бросила многозначительный взгляд в сторону дамской комнаты.

– О-о, ну конечно.

Когда Сэм исчез, Лив заскочила в дамскую комнату и принялась лихорадочно сдирать с себя роскошный костюм, шляпку и туфли. Из сумочки-мешка был извлечен рабочий комбинезон из ирноплекса (специально подобранный на два размера больше, чтобы своей мешковатостью скрыть фигуру), парик, голомаска и астробутсы, натягиваемые на ногу как перчатка. Обычный набор члена экипажа корабля (ну за исключением парика и маски, естественно). Натянув все это, Лив запихала свои вещи в утилизатор (шесть с половиной тысяч соверенов, да она раньше полгода работала за эти деньги!), включила голомаску и быстро покинула пустынный (пока еще) зал ресторана. Спустившись на уровень экипажа, она быстро прошла центральным коридором и вышла на бетон ангара со стороны, противоположной всей великосветской тусовке. На нее никто не обратил особого внимания, поскольку народу вокруг в подобной одежде сновало до черта. Сэм, как обычно, в последний момент припомнил еще о каком-нибудь вине, белье или редком сорте табака, который ему оказался непременно необходим для этого круиза…

Челнок «лихих ребят» был припаркован в шестнадцатом секторе, на задворках посадочного поля. Давешний верзила маячил в проеме люка, довольно хмуро оглядывая окрестности. Когда Лив соскочила с так удачно подвернувшегося по пути автоматического транспортера, он окинул ее сумрачным взглядом и бросил сквозь зубы:

– Шел бы ты отсюда, парень.

Лив отключила голомаску, стянула с головы парик и, кивнув здоровяку, бросила:

– Все – отчаливаем…

Верзила восхищенно покрутил головой:

– Эк, вы ловко, мисс… – И, повернувшись внутрь, заорал: – Эй, Кидд, старший на борту, – взлетаем!

Лив появилась в рубке, когда корабль вышел на ходовой режим. Окинув взглядом вполне рабочую атмосферу, она хмыкнула и, усевшись в свободное кресло (дежурная ходовая смена составляет всего половину от боевой), повернулась к здоровяку:

– А расскажите-ка мне о вашем капитане.

Тот хмыкнул и, пожав плечами, ответил:

– А че? Нормальный капитан.

– Да нет, я не против… – усмехнулась в ответ Лив, – просто интересно – отсутствует он, как видно, давно, а никто его не сместил, и команда, прямо скажем, выглядит прилично. Никто не запил, не опустился. Насколько я знаю, обычно на «пиратах» основа дисциплины – кулак капитана, не так ли?

– Да нет, мисс, – покачал головой здоровяк, – это все из дешевых сериалов. На кулаке далеко не уедешь. Тут же соберут сход и сместят. Ты так кораблем командуй, чтоб у джентльменов доход был, чтоб трупов особо не прибавлялось, чтоб корабль все время был в исправности, ну а кулак… когда и кулак, конечно, – внезапно согласился он, – тут народ простой, долгие речи понимает гора-аздо хуже прямого в челюсть. Только нужно, чтоб за дело, а то никто не потерпит…

– Ну а все же, почему? – не успокоилась Лив.

– Да тут все просто… все, что я вам рассказал, – капитан делает. Из бойни у Акмона мы благодаря ему выбрались, почитай, без единой царапины. А через две недели он весточку прислал. Да какую… Все джентльмены, после того как гетайров прижали, – зубы на полку положили, а он все наши денежки в «Ершалаим Сити бэнк» перевел. Все до цента! Да еще свою долю там же положил. Ну вроде как на обслуживание корабля. И приказал нам усвистеть подальше на окраины и сидеть там, не высовываясь. А чтоб дурака не валяли, поскольку для любого матроса безделье – первейший враг, скинул десять гигабайтов планов тренировок и технического обслуживания. Все как есть инструкции по приборам и механизмам… Уж где он их откопал – ума не приложу. И сказал, что как появится – тут же устроит нам форменный экзамен. И кто, как минимум, второго класса не покажет, того по плечи в палубу вобьет, а потом в эти плечи лапой упрется и напрочь его дурную башку оторвет.

– И что, все послушались?

– Вы, мисс, нашего капитана не знаете… – ухмыльнулся здоровяк, – коль сказал – оторвет, то, значит, так и будет! Да и потом он перед той бойней у Акмона команду хорошенько прошерстил. У кого башка дурная или гонору много, из команды вверх тормашками полетели. А взамен толковые ребята пришли. Так что особо буйных у нас теперь и нет.

– Да уж, – покачала головой Лив, – как я вижу, у вас капитан в бо-ольшом авторитете.

– А то как же, мисс, хошь его и нет, а все, что требуется капитану, он исправно выполняет. Корабль – в порядке, мы ж ведь на этого вашего Уэверли вышли не потому, что что-то поломалось, а потому, что кое у чего ресурс вышел. А он приказал непременно вовремя все менять. Соверены, опять же, капают, а как он капитаном стал, мы еще ни одного человека не потеряли.

– Как это соверены капают?

– Ну… – здоровяк пожал плечами, – мы ж джентльмены удачи, мисс, нам без дела нельзя, а то совсем оборзеем. Никакие тренировки не помогут. Вот мы и взяли двух торговцев… но по-божески. Только кассу почистили и товар чуток пощипали. Причем как взяли… – здоровяк аж зажмурился, – я такое только в учебных фильмах видел, для состава абордажных групп – без сучка, без задоринки. Так в фильмах по десять дублей делают, а мы раз – и в дамках. Раньше-то мы, прежде чем даже на каботажную баржу налететь, по сто раз примерялись и прикидывали. А тут… И опять же, как мы тех торговцев взяли, нам сразу и работа нашлась. По конвоированию. У купцов же очко оно того, слабое. Как слух пошел, что пираты объявились, – оно и взыграло. Так что мы на этом очень даже неплохие бабки срубили…

Лив расхохоталась:

– Это значит, вы своими налетами еще себе и рынок создали?

– Ну… навроде того… – осклабился здоровяк, а потом слегка прищурился и спросил: – Мисс, мы уже почти полчаса в ходовом режиме. Не пора ли задать координаты?

– Ишь какой быстрый, – усмехнулась Лив, поднимаясь, – становитесь на курс девятьсот сорок три и держите его следующие шесть дней. А там посмотрим…

Следующий раз она встретилась со здоровяком во втором ангарном отсеке, где у команды был оборудован фехтовальный зал. Лив как раз отрабатывала очередную связку с таирским боевым шестом, когда он появился в зале. Появился, окинул очень откровенным взглядом ее крепкую фигуру в обтягивающем трико, а затем, когда Лив в быстром темпе прошла связку, закончив ее сильным ударом по манекену, от которого у того перекосило крепление головы, уважительно цокнул языком.

– Да уж, не хотел бы я встретиться с вами на узкой дорожке.

Лив сердито мотнула головой. Она-то была собой очень недовольна. Занятия с шестом она забросила еще два года назад (как-то несолидно было управляющему крупной компании носиться по залу с боевым оружием и отрабатывать удары и блоки), и это сказывалось. Одни мышцы оказались закрепощены, другие недостаточно растянуты, третьи просто ослабли. Так что теперь у нее не было ни силы удара, ни скорости…

– Я это… – поспешил он тут же переменить тему, – по поводу меню?

– Меню?

– Ну да. Вы вроде как наниматель, так наш кок интересуется, может, есть какие пожелания.

– Ах, вот оно что… – Лив задумалась. – Да, в общем, нет. Хотя… пожалуй, пусть будет побольше мяса и, если есть, орехи. А также творог, мед, молоко и фрукты.

– Мышцу будете качать, – понимающе кивнул здоровяк.

– Вроде того… – согласилась Лив.

К точке, координаты которой она отыскала, когда путем длительной многоходовой и страшно опасной операции сумела получить доступ к адресной книге личного блока связи самого Майкла Макнамары, они подошли на седьмой день. За несколько часов до этого Лив приказала снизить скорость до половинной и включить поле отражения. За два часа до обнуления заданных показаний маршрутизатора скорость снизили еще вдвое, максимально уменьшив факел выхлопа. Наконец, когда на экране локатора нарисовалась отметка от цели, двигатели перешли практически на холостой режим. Следующие полтора часа прошли в напряженном ожидании. Команда находилась на постах по боевому расписанию. Для Лив в рубке установили специальное кресло и подключили дополнительный монитор. Отметка цели почти не излучала (только в инфракрасном диапазоне), и вокруг тоже было вполне тихо. Наконец здоровяк повернулся к Лив и, поймав ее разрешающий кивок, скомандовал:

– Оптику на максимум!

Это означало, что они почти снимают поле отражения. Экраны мигнули, и… все ахнули.

– Ты гляди…

– Чего это…

– И кто ж это сделал?

Лив несколько мгновений рассматривала незнакомую конструкцию, а затем спокойно бросила:

– Кто сделал – не знаю, но, судя по всему, это – ретранслятор. – И после короткой паузы коротко приказала: – Через полчаса подготовьте абордажную команду. – Затем встала и покинула рубку.

Внутрь ретранслятора они проникли через шлюз, который, как выяснилось, оказался вполне по зубам универсальному дешифратору. Внутри ретранслятор также не слишком поражал воображение необычностью конструкции. Удивляло только широкое использование во внутренней облицовке материалов, сильно напоминающих по фактуре натуральный камень. Центральный пост обнаружился там, где ему и следовало быть. Да и пульты не слишком отличались от привычных. Обнаружились даже порты подключений вполне обычного стандарта. Лив подсоединила дешифратор, ноутбук с программой взлома кодировки, и нажала кнопку «пуск», пробормотав под нос:

– Ну, пара часиков, и мы узнаем, откуда приходит сигнал…

Спустя сутки она уже не была так уверена в этом. А еще через трое окончательно поняла, что местная кодировка ей не по зубам.

– Да уж, кто-то основательно позаботился, чтобы хорошенько упрятать свои тайны.

Когда она появилась на корабле с явно разочарованным видом, здоровяк сочувственно кивнул и поинтересовался:

– Возвращаемся, мисс?

– Ну уж нет, – мотнула головой Лив, – от меня так просто не отделаться. Подготовьте бригаду для монтажных работ в пустоте.

Спустя два часа она висела кверху ногами над тем, что, наверное, являлось фокусирующей чашей приемопередающей антенны, и, кряхтя, осторожно втискивала в зажим извлеченного парой минут ранее фокусирующего кристалла котировочный кристалл-мишень. Второй кристалл уже был установлен на острие излучающего антенного штыря. Лив осторожно отняла руки от кристалла и, аккуратно направив на него луч лазерного микрометра, сделала несколько замеров. Ничего… сойдет, разбалансировка в пределах допуска. Он выплыла из антенной чаши, перевалила через угол корпуса, окинула взглядом остальных членов бригады (все уже успели убраться за пределы вероятного конуса излучения) и перебросила тангенту гарнитуры связи скафандра на передачу.

– Эй, корабль…

– Здесь.

– Начинайте снятие показателей.

– Принимаю, – отозвался здоровяк. Спустя мгновение из антенны ударил яркий длинный луч. Потом еще, еще, еще… После второй сотни она коротко бросила:

– Ну хватит. Какой угол разброса?

– Не более трех десятитысячных.

Лив прикинула в уме.

– Пойдет. Закругляемся.

Спустя полчаса она уже вошла в рубку. Ходовая смена была на месте, а здоровяк молча смотрел на нее.

– Ну, джентльмены, – начала она, усаживаясь в свое кресло, – продолжим наше путешествие. Вперед – по лучу.

– Как далеко, мисс? – только и спросил здоровяк.

– Ну… пока на неделю пути. А там посмотрим…

– Ну, с богом… – Зазнобин по ушкуйной традиции наложил на себя крестное знамение и кивнул рулевому. «Псковитянка» вздрогнула всем телом и мелко завибрировала. Ходовые генераторы пошли вразгон, напитывая энергией двигатели. Частота вибрации все больше увеличивалась и увеличивалась, пока наконец совсем не исчезла. Небогатов озабоченно покачал головой и, наклонившись к Ивану, тихо заметил:

– А успокоители пора калибровать…

Зазнобин согласно кивнул и улыбнулся про себя. Вот неугомонный… все должно быть в идеальном порядке. Да с этими успокоителями они еще не одну сотню парсеков отмахают и не заметят. Но вслух говорить ничего не стал. Небогатов был командиром эскадры, отправляющейся сейчас к терминалу «чужих» и состоявшей из четырех кораблей. Двух старых – «Садко» и «Псковитянки» – и двух новых, захваченных у пиратов, – «Новогородца» и переделанного обратно в транспортник «Походника».

Сигнал от Сандерсовой закладки пришел на той неделе. От адреса терминала. А сегодня, часов в восемь утра, уже и от второй. В принципе все шесть кораблей были почти готовы к старту. Но в рейд идти решили четырьмя. На «Поморце» и «Северянине» (как назвали два оставшихся бывших пиратских) как раз поменяли сердечники ходовых, и, в принципе, их надо было бы погонять в тестовом режиме на различных нагрузках. Да и оставлять Новый Город совсем уж без защиты тоже боязно. Хотя совсем без защиты он бы и так не остался. Единственную оставшуюся работоспособной часть Кронштадта – центральное ядро – перегнали на орбиту Нового Города, дооснастили орудиями и уже начали монтаж припоздавших к Кронштадтской битве генераторов силового поля. Так что не сегодня завтра Новый Город обзавелся бы собственной вполне приличной орбитальной крепостью. Что, вкупе с планетарными батареями, давало надежду на то, что эскадра, подобная разгромленной пиратской, обломает о Новый Город зубы и без тактического гения капитана Небогатова. Но, в любом случае, даже в учебнике для начального курса военно-морского училища сказано, что без маневрового наполнения крепостной район обороны сильно уязвим и не способен реализовать до половины своих возможностей. Так что «Поморца» и «Северянина» решено было оставить. Тем более что опасность повторения атаки теперь перешла из области гипотетической в совершенно конкретную. И связано это было отнюдь не с пиратами…

Все началось с того злополучного исследовательского корабля. В то утро многие жители Рюрика были подняты со своих постелей необычным явлением. В небе на Рюриком вспыхнула новая яркая звезда. Причем настолько яркая, что на несколько мгновений перекрыла утренний рассвет, превратив утро в день.

Небогатов, по старой флотской привычке поднявшийся рано и как раз разминавшийся легкой зарядкой на террасе своего дома, даже прекратил упражнения и свесился с перил, глядя на новую звезду сквозь сильно прищуренные ресницы.

– Странно, – пробормотал он, – похоже на термояд. И кому пришло в голову использовать столь грязную… – Тут он оборвал речь, замерев от пришедшей в голову мысли. Она была столь необычной, что он не выдержал и, плюнув на зарядку, торопливо двинулся к своему кабинету, располагавшемуся на втором этаже огромного дома, по пути слегка досадуя на Решетникова, отгрохавшего для них с Верочкой такую громадную домину. Ну не было необходимости громоздить для них пятерых (считая дочку, нянечку и старика Нащокина) аж три этажа. Но Решетников был неумолим.

– Это сейчас у вас пока одно дите, а там как пойдет – и три этажа мало будет. Эт когда в русских дворянских семьях мало детей было-то?

Впрочем, Верочке дом нравился. С ее развитым эстетическим чувством, ее очень умиляли все эти резные перильца, переходы, балясинки. Она так и говорила: «Прямо терем!»

Небогатов влетел в кабинет и сразу же бросился к коммуникатору:

– Контроль?

– Слушаю, господин капитан первого ранга, – (после Кронштадтской битвы его все упрямо именовали только так, несмотря на все его объяснения, что он-де в отставке).

– Где исследовательский корабль?

– Да он это… того… взорвался, значит.

Небогатов рухнул в кресло. Черт, да как же это?.. И главное, что бы это значило?

В то, что это случилось само по себе, вследствие какой-то неисправности, он ни секунды не верил. Во-первых, для того чтобы взорвать полностью исправный, прошедший все наладки и калибровки современный корабль, надо очень сильно постараться. Во-вторых, ну нет на современных кораблях термоядерных установок такой мощности и, соответственно, с таким запасом активного вещества, чтобы получился взрыв такой силы. А в том, что это был термоядерный взрыв, Небогатов уже почти не сомневался. Впрочем, что значит почти… можно же точно удостовериться!

– Эй, контроль!

– Здесь.

– Каков фон по орбите взрыва?

– А-а… не замеряли, господин капитан.

Небогатов ругнулся. Но про себя. Это ему понятно, что взрыв, скорее всего, термоядерный, а ребята-то ни сном ни духом…

– Замерить – быстро. И все параметры на запись.

– Принято, – отозвался оператор контроля пространства и через минуту доложил с легкой растерянностью в голосе: – Превышение фона в тысячу сто сорок раз.

Небогатов понимающе кивнул и тут же бросил:

– Разброс обломков?

– Считаем… – виновато доложил оператор.

– Ладно… – И, еще раз напомнив: – Все параметры на запись, понял! – дал отбой.

Совещание у губернатора сорганизовалось стихийно. Все присутствующие никак не могли понять, кто и зачем подорвал над Новым Городом исследовательский корабль «Макнамара сайенс фаундейшн». Причем термоядерным зарядом. Чтобы заразить поверхность? Но чтобы заражение было хотя бы ощутимым, заряд следовало подорвать километров на сто пятьдесят ниже. Провокация? Да, возможно. Но зачем и с какой целью? Уж больно все как-то неуклюже исполнено.

В конце концов сошлись на том, что «Макнамара инк.», поняв, что новогородцам стало известно об их роли в пиратском рейде, нанесла упреждающий информационный удар, создав повод обвинить новогородцев в агрессии против мирного исследовательского судна. В этом случае все обвинения «Макнамара инк.» со стороны новогородцев показались бы попыткой переложить вину с больной головы на здоровую. Но новогородцы и не шибко-то собирались выставлять свои обвинения. Зачем, ежели есть план наказать компанию и ее владельца куда как больнее и заодно поправить собственный бюджет. На том и порешили, посмеявшись над неуклюжей попыткой заткнуть рот тем, кто, в общем-то, и не имел планов его открывать. Несмотря на сомнения мисс Клейн, Сандерса, Полубоя и Небогатова…

Как выяснилось, правы были как раз сомневающиеся. Макнамара оказался блестящим игроком. «Макнамара инк.» не стала выдвигать никаких обвинений. Она… хранила скорбное молчание. Ситуацию раздували другие. Сетевые каналы, известные своей желтизной, бульварные листки, падкие на сенсации любого пошиба журналисты…

– А правда ли, что вы потеряли исследовательский корабль?

– Да, это так, – скорбно отвечали в пресс-службе корпорации.

– А верно ли, что он был потерян над так называемым Новым Городом?

– Все верно, – с тяжким вздохом соглашались в пресс-службе.

– А насколько достоверны сведения, что его безжалостно взорвали?

– По тем данным, что у нас имеются, все произошло именно так, как вы говорите.

– А можно ли доверять информации, что русские применили для взрыва корабля термоядерный заряд?

– Дистанционные замеры (сами понимаете, мы больше не рискуем приближаться к этой планете) показывают, что ваше предположение верно.

– А чем вызвана столь неприкрытая агрессия со стороны русских?

– Без комментариев…

И мало-помалу в прессе Содружества начала раскручиваться кампания, в которой русские (причем все, скопом, а не только новогородцы) представали этакими кровожадными монстрами, только и ждущими повода, чтобы вцепиться кому-нибудь в глотку. Причем даже не повода, а удобного момента…

Поэтому маршрут пришлось выбрать несколько более длинный. С обходом областей наиболее интенсивного движения кораблей Содружества и зон патрулирования его флотов. Но благодаря тому, что все корабли эскадры имели скорость хода гораздо большую, чем у стандартных контейнеровозов, фора все равно сохранялась.

Рейд предстоял дальний, опасный, поэтому состав экипажей довели до штатной численности. Даже на «Походнике» сформировали свою абордажную группу (которой, в случае чего, скорее предстояло стать группой отражения абордажа). И хотя команды были не шибко слаженные, но на «Садко» и «Псковитянку» собрали своих, уже не раз ходивших, так что сладиться должны были довольно быстро, а что касается «Новогородца», то когда еще слаживать команду, как не в дальнем подходе?