Текст книги "Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник)"

Автор книги: Роман Злотников

Соавторы: Андрей Николаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 78 страниц)

Нойштадт вновь согласно кивнул:

– Судя по тому, что я увидел, у них крайне, я подчеркиваю, крайне ограниченные ресурсы. Им не хватает даже самого необходимого. И его неоткуда взять. Так что если даже они и сумеют что-то восстановить, то это будет такой мизер, который не стоит и принимать во внимание.

Вазерли поддакнул:

– Да и данные бортового сканера подтверждают отсутствие каких-либо крупных источников энергии в прилегающем пространстве. Даже в районе Акмона идентифицируются только генераторные поля полевой, а не промышленной мощности.

Майкл пожевал губами и задумчиво поднял глаза к потолку. Нойштадт молча смотрел.

– Ну что ж, давайте поблагодарим мистера Нойштадта за отлично выполненную работу и… Вазерли, я думаю, у вас теперь есть все необходимое.

Полковник Вазерли встал, склонил голову в коротком поклоне и молча покинул кабинет. Некоторое время после того, как за ним закрылась дверь в кабинете главы «Макнамара инкорпорэйтед», висела неспокойная тишина, а затем Нойштадт тихо произнес:

– Мистер Макнамара, можно задать вам вопрос?

Хозяин кабинета опустил взгляд и, направив его на собеседника, молча кивнул.

– А зачем вам это?

Макнамара несколько мгновений обдумывал вопрос, а потом пожал плечами и ответил вопросом на вопрос:

– А вам?

– Мне? – Нойштадт криво усмехнулся, – ну… это просто. Я НЕНАВИЖУ этих людей. Их убогую веру, их кроличье желание размножаться. Их муравьиную привычку жить разновозрастной кучей. Их пренебрежение к индивидуальности и правам личности. Они оскверняют все, во что я верю, – право личности на самореализацию, абсолютную свободу самовыражения, мое эстетическое чувство, наконец. – Во время этой тирады Нойштадт пришел в такое возбуждение, что в конце ее даже возмущенно зашипел. Макнамара понимающе кивнул.

– Да-да, припоминаю… ваш Манифест… по-моему, вы писали, что именно из-за этого не собираетесь вступать в брак.

Нойштадт гордо склонил голову в величественном жесте согласия.

– Да. Брак – это путы на ногах свободного человека. Так же как и дети. Я готов жить с женщиной абсолютно свободно, не принимая на себя никаких обязательств и оставляя за собой право прервать наши отношения в любой момент, когда почувствую, что они стали мне в тягость. Так же строятся мои отношения и с мужчинами. Но при этом я оставляю за ними право на такое же отношение ко мне…

Макнамара вновь согласно кивнул, припомнив при этом, правда, ту мутную историю с мальчиком, которой были полны все газеты около пяти лет назад. Нойштадта тогда обвиняли в том, что он нанял киллера для своего бывшего любовника, бросившего его. Того, кажется, звали Карел, и он был с Земли, из маленького городка в Центральной Европе. Нойштадт подцепил его во время своего очередного лекционного тура. Подцепил, вывез с Земли, открыл перед ним весь огромный мир, а паренек, возможно даже под влиянием его, Нойштадта, собственных лекций, решил, что ничем тому не обязан. И что имеет полное право на личную свободу. Ну и нарвался… Впрочем, полиция так ничего доказать не смогла. Улики были слишком зыбкие. А Нойштадт развернул целую бурю в прессе, размахивая своими воззрениями как сигнальными флагами и вопя, что уж он-то, с его-то убеждениями, никоим образом не стал бы хоть как-то препятствовать своему Карелу и уж тем более мстить ему столь чудовищным образом. И вся эта кампания в прессе предпринята его врагами с целью дискредитировать его самого… Но у Майкла были свои источники, и он знал, как все обстояло на самом деле. Более того, в его домашнем сейфе хранилась кое-какая информация, позволявшая прижать Нойштадта, в случае, если тот решит попытаться провернуть свои взбрыки относительно абсолютной свободы истинной человеческой личности с ним, Майклом Макнамарой. Впрочем, пока тот не вызывал особых опасений, то ли действительно считая Майкла соратником, разделяющим его мировоззрение, то ли просто чуя, что с мистером Макнамарой лучше не ссориться.

– … детей, – продолжал между тем Нойштадт, – я полностью согласен с тем, что хорошие гены должны множиться, и понимаю свою ответственность перед свободным обществом. Поэтому я готов сдать свою сперму для дальнейшего использования, скажем клонирования или искусственного оплодотворения. Но я никому не позволю ограничивать мою свободу…

Майкл понял, что Нойштадт сел на своего любимого конька. А значит, на его вопрос, прямо скажем опасный вопрос, можно не отвечать. Нойштадт сам придумает на него ответ, причем тот, который его полностью удовлетворит…

Выпроводив Нойштадта, Майкл некоторое время стоял около окна и смотрел на раскинувшуюся перед ним панораму Нью-Вашингтона. А мысли крутились вокруг только что закончившегося разговора. Бедный, глупый Нойштадт. Он даже не подозревает, какое это наслаждение, служить истинно высшей силе…

Мелодично запиликал коммуникатор. Майкл негромко бросил:

– Слушаю.

– Мистер Макнамара, к вам мистер О'Киф.

– Пусть заходит.

О'Кифа Майкл встретил уже сидя на своем месте.

– Привет, старина, садитесь. Ну как, не закисли на преподавательской работе?

– Да нет, мистер Макнамара, все отлично.

– Да ладно, – усмехнулся Майкл, – а то я не вижу. Вы привыкли быть в гуще событий, а не читать лекции с девяти до пяти. Ну что ж, радуйтесь, у меня есть для вас работа.

О'Киф обрадовано подался вперед. Ему и впрямь надоело изображать из себя добропорядочного профессора. Когда ты вертишь тысячами людей, среди которых и высшие менеджеры, и пираты, и даже сам губернатор планеты, стезя преподавателя – не слишком привлекательная альтернатива.

– Я затеваю операцию в нашем прежнем духе. В наших местах пытаются обосноваться люди, которых я там совершенно не хочу видеть. Более того, я не хочу отдавать контроль над системой Лотар никому. Однако уговорить их убраться оттуда по-доброму вряд ли удастся. Как вы знаете, русские отличаются крайней тупостью и ослиным упрямством. Поэтому вам надлежит сделать следующее…

Лив появилась на пороге своей приемной, как обычно, за пять минут до девяти. Кира, ее секретарь, вышколено подскочила со своего места и с восхищенными нотками в голосе возгласила:

– Добрый день, мисс Уиллер. Вы сегодня просто великолепны!

Лив поморщилась про себя, но ответила Кире легкой улыбкой:

– Спасибо, Кира, для меня что-нибудь есть?

– Только отчет мистера Кримми. Он в папке «рабочее».

– Спасибо, Кира.

– Кофе, апельсиновый фрэш?

– Может быть, позже, – закончила Лив привычный утренний разговор, закрывая за собой дверь кабинета.

Она никогда не думала, что когда-нибудь станет боссом с отдельным кабинетом, приемной и секретаршей в ней. Но ее жизнь так круто переменилась именно тогда, когда она решила, что окончательно угробила все свои дальнейшие перспективы…

Когда ее глидер буквально рухнул на плиты посадочного поля космопорта и Лив, все это время только диким напряжением всех сил удерживающая совершенно потерявшую всякое подобие баланса машину, обессилено откинулась на спинку пилотского кресла, на панели вновь замигал сигнал вызова. Лив несколько мгновений пялилась на мигающий огонек, а затем зло буркнула:

– Пошел ты в жопу, Флитвуд.

Сил не было. Ни на что. Даже на то, чтобы выругаться. Лив еще несколько мгновений молча сидела в кабине, пялясь в засыпанное пеплом лобовое стекло, но тут послышались топот, громкие голоса, и кто-то забарабанил в дверцу кабины. Лив нажала на фиксатор. В кабину тут же просунулась небритая физиономия Уве.

– Лив, ты как, жива?

– Не знаю, – устало буркнула Лив, – отстань, дай отойти.

Но отойти ей не дали. Физиономия Регнара исчезла из дверного проема. А вместо нее внутрь просунулись несколько рук, которые бесцеремонно сдернули Лив с пилотского кресла и швырнули вверх. Лив было взбрыкнула, но затем уныло подумала, что один черт – легче перетерпеть эти стихийные проявления восторга, чем отбиваться…

Когда ее наконец поставили на ноги, Лив слабо улыбнулась и пробурчала:

– Спасибо, черти, но дайте хоть помыться, что ли?

Кольцо лиц, окружавших ее, тут же распалось, и Лив двинулась в сторону своего домика. Однако не успела она пройти и трех шагов, как прямо перед ней нарисовался не кто иной, как сам ди Кайен.

– Мисс Уиллер, вам необходимо срочно зайти в канн… – Закончить он не успел, прерванный крепким кулаком Стайлса.

– Ах ты, сука! Да я тебя, урода поганого…

– Стайлс! – резко бросила Лив, останавливаясь. – Оставь его. А вам, мистер ди Кайен, я бы посоветовала убраться отсюда. Не видите – люди возбуждены. Далеко ли до греха?

– Но мисс Уиллер, – заблеял ди Кайен, – вам настоятельно необходимо немедленно…

– Пошел в задницу, Крыса, – вновь влез Стайлс, – тебе сказано – убирайся! А то я не выдержу и нарушу приказ бригадира!..

Когда Лив вышла из душа, диод вызова на коммуникаторе, казалось, уже был готов выскочить из своего гнезда от раздражения. Лив чертыхнулась про себя. Вот ведь уроды! Да знает она все, что они могут ей сказать!.. Впрочем, судя по всему, все равно не отвяжутся. Лучше уж выслушать начальственную истерику и спокойно заснуть. Лив запахнула халат и хлопнула ладонью по клавише ответа.

Естественно, это оказался Гордон Флитвуд. Вот только начальственным гневом от него и не пахло. Окинув Лив вымученным взглядом, он натянуто улыбнулся и с натужной любезностью произнес:

– Прошу прощения, мисс Уиллер, что столь бесцеремонно прерываю ваш вполне заслуженный отдых, но обстоятельства таковы, что я вынужден вас попросить немедленно прибыть в контору.

– Это зачем? – настороженно спросила Лив.

– Ничего негативного, мисс Уиллер, – поспешно ответил Флитвуд, – наоборот, мне представляется, что это только в ваших интересах.

Лив несколько секунд всматривалась во Флитвуда, но различить что-то на его чопорной роже оказалось выше ее способностей. Разве что только то, что Флитвуд был чем-то (или кем-то) изрядно напуган.

– Ладно, сейчас буду.

Она уже подходила к конторе, когда ее нагнал Торнтон.

– Лив, ты как?

– Да нормально, – она кивнула в сторону конторы, – вон вызвали. Чего хотят, не знаешь?

Торнтон окинул ее удивленным взглядом:

– Так ты что, не в курсе?

– А что?

– Здесь же сам М. Дж. М.! От Флитвуда с ди Кайеиом только пух и перья летят.

Лив остановилась и зло сплюнула:

– Ах вот оно что! Ну ясно. Нашли, значит, стрелочницу…

Торнтон окинул ее жалостливым взглядом и тихонько перекрестил. Лив только зло хмыкнула и толкнула дверь конторы.

М. Дж. М. оказался там. Он восседал в кресле Флитвуда. Сам же Флитвуд вместе с ди Кайеном молча переминались с ноги на ногу возле мониторов. Больше никого в конторе не было.

– Садитесь, мисс Уиллер, – мягко произнес М. Дж. М.

Лив молча заняла свободное кресло на краю длинного стола для совещаний. Ну что ж, посмотрим кто кого. Голыми руками ее не возьмешь, а сдаваться она не собиралась.

– Мне бы хотелось знать, как вы оцениваете свои действия, мисс Уиллер? – все тем же мягким голосом спросил М. Дж. М.

– Как единственно возможные, сэр, – отрезала Лив. – Впрочем, я не исключаю, что у руководства может быть другое мнение, и потому готова отвечать за них в полной мере.

М. Дж. М. покосился на стоящих у мониторов. Флитвуд был по-прежнему невозмутим, а ди Кайен просто приплясывал от желания встрять. Впрочем, похоже, М. Дж. М. его уже достаточно выдрессировал, потому что приплясывать-то он приплясывал, но рот не разевал.

– И на чем же основывается ваша оценка, мисс? Ведь вы нарушили прямой приказ управляющего.

– Да, сэр, несомненно, и это меня не красит. Но если бы не удалось избежать человеческих жертв, которые, в случае неукоснительного выполнения распоряжений господина управляющего были бы совершенно неизбежны, это отразилось бы на моральном состоянии всех работников. Что, вкупе с явной некомпетентностью, проявленной начальником геологоразведочной службы, вылилось бы в массовый разрыв контрактов. Так что даже действующие рудники непременно столкнулись бы с дефицитом рабочей…

– А это не ваше дело, оценивать компетент… – не выдержав, зашипел ди Кайен. Но его прервал спокойный голос М. Дж. М.

– Я не разрешал вам подавать голос, ди Кайен, – произнес он, бросив на того холодный взгляд, от которого ди Кайен подавился собственной слюной, и после короткой паузы добавил, – кстати, моя оценка совпадает с оценкой мисс Уиллер.

Лив замерла. Похоже, все оборачивалось не настолько дерьмово, как она себе представляла. Черт, возможно, ей еще удастся как-то вывернуться…

– Спасибо, мисс Уиллер, – вновь повернулся к ней М. Дж. М. и замолчал, задумчиво глядя на нее. А затем внезапно спросил: – Можно поинтересоваться, какие у вас дальнейшие планы?

– Это означает, что я уволена? – осторожно поинтересовалась Лив.

– Не совсем, – качнул головой М. Дж. М., – то есть вы, конечно, можете остаться здесь, на руднике, бригадиром. Меня полностью устраивает, как вы выполняете свои обязанности. И в подтверждение этого я премирую вас от имени компании годовым окладом… – М. Дж. М. сделал короткую паузу, во время которой все явственно расслышали изумленный всхлип ди Кайена, и потом закончил: – Но у меня есть для вас другое предложение.

– От которого я не смогу отказаться? – несколько ошарашено хмыкнула Лив.

– Нет, – совершенно серьезно кивнул М. Дж. М, – не сможете, если я вас правильно оценил. И заключается оно в том, что хочу предложить вам другую работу. Какую именно – узнаете чуть позже. Могу только сказать, что ваш оклад возрастет на порядок. Как, впрочем, и ответственность. Но я уже успел убедиться, что ответственности вы не боитесь и решительности вам не занимать. А кроме всего прочего, вы еще умеете верно оценивать обстановку даже в условиях дефицита времени. Именно таких людей я и ищу. Вы мне подходите. И потому я предлагаю вам войти в обойму моих личных менеджеров. То есть людей, которым я поручаю свои особо важные проекты… Так как?

Лив растерянно моргнула. Да-а-а… ТАКОГО она не ожидала.

– Но… у меня нет образования, и вообще… я никогда не…

– Это не важно. Образование – дело наживное. К тому же если бы вы внезапно оказались на моем месте, то просто изумились бы, обнаружив, сколько людей с неплохим образованием на самом деле являются совершенными идиотами, – усмехнувшись, произнес М. Дж. М. И хотя он даже не покосился на ди Кайена, тот невольно поежился. – Итак, каково будет ваше решение?

– Я могу подумать, сэр?

– О да, конечно, – кивнул М. Дж. М., – подобное решение требует обстоятельности. У вас есть… – он вздернул руку, задрав рукав пиджака. На запястье блеснули дорогие часы, – сорок секунд.

– Спасибо, обойдусь, – хмыкнула Лив, – я согласна, сэр.

– Отлично, – кивнул М. Дж. М., – тогда у вас час на сборы и прощание. Через час жду вас у трапа своего шаттла…

От воспоминаний ее отвлек тонкий зуммер коммуникатора.

– Да, Кира…

– Мисс Уиллер. К вам мистер О'Киф!

– О'Киф?!

Интересно, что могло понадобиться здесь профессору? Лив заинтересованно покачала головой.

– Проси… И напомни Блюменсу, что отгрузка должна быть закончена к одиннадцати. А то он что-то отстает от графика…

– Непременно, мисс Уиллер. Кофе, фрэш?

– Мне – кофе, а профессор О'Киф, насколько я помню, предпочитает матэ де кока, не так ли, профессор? – закончила Лив, поднимаясь со своего места и протягивая руку вошедшему в ее кабинет О'Кифу.

– Совершенно верно, моя дорогая. Рад, что ты еще помнишь мои маленькие слабости. Впрочем, ты всегда была такой… внимательной к мелочам. Возможно, именно поэтому ты и стала моей лучшей ученицей.

– Ну так уж и лучшей?

– Да-да, лучшей. И мистер Макнамара с этим полностью согласен.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Кира с подносом. О'Киф деликатно замолчал. Он сам учил тому, что не стоит обсуждать деловые вопросы или просто беседовать в присутствии подчиненных. Так что они дождались, пока Кира расставит чашки, чайничек, кофейник и молочник, присовокупит к ним вазочку с печеньем, окинет всю композицию придирчивым взглядом и исчезнет. И лишь затем продолжили разговор.

– Что ж, польщена… какими судьбами? О'Киф рассмеялся (несколько натянуто, как заметила Лив):

– О, всего лишь полевые исследования, моя дорогая. Теория без практики, как считали древние, мертва. Вот так же считает и мистер Макнамара. Поэтому он время от времени выгоняет нас, кабинетных ученых, куда-нибудь развеяться и собрать свежий материал.

– И чем я могу вам помочь?

О'Киф вновь рассмеялся:

– Ли-ив, Ли-ив… узнаю. Все так же сразу берете быка за рога. – О'Киф отхлебнул матэ и причмокнул от удовольствия. – О-о, какой божественный вкус! Натуральное?

– Вы подозреваете меня в контрабанде?

– Ну нет, что вы, Лив. Скорее… в умении устанавливать отношения с транзитниками.

На этот раз рассмеялась Лив. Старый хитрец оказался прав…

Минут десять они болтали о всяких пустяках, прихлебывая матэ и кофе, а затем О'Киф поставил чашку на столик и извлек из своего кармана конверт:

– Ну что ж, пора и к делу. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь.

Лив надорвала пакет, извлекла из него кристалл и вставила в приемник. Бегло просмотрев список, она тщательно сверила личную цифровую подпись Макнамары с имеющимся образцом и повернулась к О'Кифу:

– Собираетесь затеять небольшую войну, профессор?

– О, нет, что вы, моя дорогая. Всего лишь полевые исследования. Дело в том, что там, куда я направляюсь, условия довольно-таки суровы, так что приходится…

– Волочь с собой аж шесть дюжин фокусирующих генераторов типа «Джавелин NT-246J»… – закончила за него Лив, – насколько я помню, такие применялись в качестве юстер-блоков «онагров» типа «Коллхейн-66». И чаще всего выходили из строя. Особенности конструкции, мать их…

О'Киф удивленно покачал головой:

– Не знал, что вы осведомлены о таких подробностях, мисс Уиллер.

– Да уж… побросала жизнь, – усмехнулась Лив.

– Но смею вас заверить, что на этот раз ни о каких орудиях речи не идет. У нас чисто мирная полевая экспедиция. А для чего будут использоваться эти ваши, как их…

– «Джавелин NT-246J».

– Да-да… я совершенно не представляю. Может быть, в качестве каких-нибудь компонентов системы безопасности… Техническим обеспечением экспедиции занимается мистер Макура. Он, кстати, и будет принимать груз. На мне лежит всего лишь руководство научной частью экспедиции. А обязанность передать вам эту заявку я принял на себя только потому, что сие означало для меня радостную встречу с моей, как я уже говорил, лучшей ученицей.

– Польщена, профессор, – мило вернула комплимент Лив, – к тому же все это совершенно не мое дело. Увидела вас, расслабилась, ну и распустила язык… А так – есть заявка, есть подпись мистера Макнамары, так что все будет исполнено точно и в срок. Кстати, как скоро вам все это понадобится?

– Я думаю, если управитесь до конца месяца – будет в самый раз, – вновь расплылся в улыбке О'Киф. – Что ж, не смею больше отвлекать. Хотя, если у вас нет особых планов на вечер, я был бы не прочь тряхнуть стариной и устроить этакую студенческую пирушку…

– Буду рада, профессор, – милостиво согласилась Лив.

– Так я заеду за вами…

– К семи, если будет нетрудно.

Когда за О'Кифом закрылась дверь, Лив развернулась к экрану монитора и уставилась на висящий на экране список. «Итак, в какое же дерьмо жизнь затягивает меня в очередной раз», – подумала она…

Ханс Кограйв, по прозвищу Слюнявый Жокей, висел в указанной точке пространства уже вторые сутки. И это ему страшно не нравилось. Впрочем, Бык Иска говорил, что, вполне вероятно, ждать контейнеровоз придется дня три-четыре. А это означало, что в случае чего ждать придется еще столько же. Но настроения это не улучшало. После разгрома гетайров Александра прошло уже около двух лет. Однако остатки разбитых пиратских эскадр, рассыпавшихся по всему ближнему сектору Келлингова меридиана, вынудили большинство близлежащих государств задействовать для отпора все наличные силы. Дело в том, что большинство пиратов, пойдя на поводу у посулов гетайров, перевели все наличные средства в их банк. А что? Условия, которые предлагали гетайры, были более чем приемлемы. К тому же снимался малейший риск при пользовании средствами, ибо гетайры заявили, что считают требования Медународной комиссии по борьбе с отмыванием средств, полученных преступным путем, на подконтрольной им территории не действующими. А номенклатура, а также цены на материалы и оборудование, которые можно было приобрести в системе Лотар, были более чем приемлемы. По существу, гетайры устроили из системы Лотар этакую космическую Тортугу или Ямайку. Вроде как ко всеобщему удовольствию. Так что, когда русские разнесли логово Александра, большинство пиратов остались не просто без резервов, а вообще без каких бы то ни было средств к существованию. Тем более что практически все, пережившие ту бойню, выбрались из нее сильно потрепанными. И задача восстановления кредитоспособности становилась не просто насущно необходимой, но жизненно важной. Так что первый год в секторе творился настоящий пиратский беспредел, вынудивший близлежащие государства вывести в космос все наличные военные силы. В прессе даже поднялась было волна обвинений против русских. Которые, мол, пришли, разнесли тут все к чертовой матери, а затем удалились к себе, оставив, мол, всех нас разгребаться со всем этим дерьмом. Но довольно быстро утихла. Потому как, что толку гнать волну на совершенно очевидные вещи. Как только Александр со товарищи наехал на подданных русского императора, любому, имеющему хотя бы каплю мозгов, стало совершенно ясно, что сколько веревочке ни виться – конец будет один: придут русские и разнесут здесь все на хрен. Поэтому нечего гавкать на скалу, ей от этого ни тепло, ни холодно. Готовиться надо было. И Кограйв, если кого и проклинал, то чаще всего самого себя. Это ж надо было, уверовал, что гетайры устоят против этих бешеных русских! И где была его голова?

И хотя сейчас все постепенно возвращалось к обычному статистическому уровню (кого-то распылили на атомы, кто-то перебрался в другие, более знакомые сектора, а кто-то, как Бык Иска, заткнув первоочередные дыры, затаился, ожидая, пока все утихнет), вероятность нарваться на патрульный эсминец по-прежнему была довольно велика.

– Эй, кэп! Отметка на шестьсот сорок.

Возглас дежурного с пульта контроля пространства вывел Ханса из состояния перманентного раздражения.

– Параметры? – рявкнул он, молясь про себя, чтобы это не оказался как раз-таки патрульный эсминец.

Дежурный быстро оттарабанил параметры. Нет, на военный корабль это не походило.

– Дальность?

– Два к семи.

Слюнявый Жокей задумался. Очень похоже, что это именно тот, кого они ожидали. Однако прошедшие два года научили их всех тому, что выживает не самый сильный, а самый осторожный. Ибо на любую силу найдется еще большая, а осторожного могут и не заметить…

– Эй, кэп, спишь, что ли?

– Заткнись! – рявкнул Ханс. Вот уроды, совсем распустились. И ведь не урезонишь. И так всю дорогу ропщут, что добычи нет, ныкаемся по всяким норам, а капитан Быку и слова сказать не может… так и до бунта недалеко. Впрочем, Бык сказал, что надыбал «жирный контракт». Хотя Слюнявый Жокей после опыта службы у гетайров питал сильную идиосинкразию ко всяким сторонним контрактам, тут заказчик помимо оплаты обещал еще и подкинуть кое-что для ремонта. А они, со своей осторожностью, совсем уже дошли до ручки. Из орудий на его «Ковыряющем в носу» способна была открыть огонь едва ли половина, да и у тех мощность залпа едва достигала семидесяти процентов. Климатизаторы давно вышли из строя, и потому внутри корпуса воняло так, что гости снаружи поголовно теряли сознание. Так что приходилось только радоваться, что в команде всего две третьих состава. А то бы задохнулись. Не в лучшем состоянии были двигатели и генераторы. И корабль Ханса считался в эскадре Быка Иски едва ли не самым боеспособным. Именно поэтому его и отрядили встречать обещанное.

– Кэп, ты будешь реагировать-то?

– Дальность? – вновь буркнул Ханс.

– Два к трем, – немедленно отозвался дежурный.

– Контроль пространства?

– Пусто!

– Боевая тревога, – принял решение Слюнявый.

– Оп-па! – обрадовано возгласил дежурный и, перекинув тумблер громкой связи, загнусавил в микрофон: – Уау-уау-уау (сирена и баззеры накрылись еще во время битвы в системе Лотар), кэп командует боевую тревогу. А ну-ка, все оторвали задницы от стульчаков и разнесли их по боевым постам!

Корабль наполнился шумом и грохотом…

«Ковыряющий в носу» смог подобраться к жертве почти вплотную. Почему этот контейнеровоз шел в столь опасном районе так беспечно – можно было только гадать. Впрочем, вряд ли гадание тут бы помогло. Скорее всего, тот, кто сообщил Быку маршрут и координаты корабля, двигающегося в таком беспечном одиночестве, позаботился еще и о том, чтобы жертва слегка ослепла…

– А ну-ка, пальни им по курсу, – приказал Ханс канониру. Тот послушно навел визир и надавил на тангенту. «Ковыряющий…» встряхнуло. Слюнявый поморщился. Откат был жутко несогласованным.

– А?.. Где?.. Что?.. Неизвестный корабль, мы – научная экспедиция «Макнамара сайенс фаундейшн». Я требую…

– А не заткнуться ли тебе, парень? – ласково осведомился Ханс. Вопли с жертвы прекратились. – То-то, – одобрил Ханс, – будь таким же послушным и сохранишь себе шкуру. А теперь – слушай дальше. Здесь «Ковыряющий в носу», говорит капитан. У вас есть двадцать минут, чтобы загрузиться в вельбот и покинуть судно. Если мои абордажники по истечении этого срока обнаружат на борту хоть одну живую душу – она тут же станет мертвой.

– Но… капитан, дальность полета нашего бота не позволит…

– Все она позволит, – рявкнул Сопливый, – держите курс семьсот тридцать шесть и через пару дней окажетесь в зоне действия таирских ретрансляторов.

– Но нас почти семьдесят чело…

– А мне чихать – сколько вас! – заорал Ханс. – Потерпите. Впрочем, можете оставить лишних на борту. Обещаю поспособствовать. И напоминаю, двадцать минут уже пошло!..

Когда точка вельбота скрылась за обрезом обзорного экрана, старший абордажной команды вызвал Слюнявого.

– Кэп, да тут просто пещера Аладдина! Сердечники, белье, термосы с вадиколом! Одних «Джавелинов» шесть дюжин штук. А расходными картриджами климатизаторов набиты аж два контейнера!

– Ты там не очень-то потроши. А то Бык башку оторвет, – добродушно отозвался Слюнявый. А что, было отчего прийти в благодушное расположение духа. Операция прошла без сучка, без задоринки. И такой богатый улов!

– Да я аккуратно, – пообещал старший, – так, по мелочам. И картриджи прихвачу. А то от этой вони уже блевать тянет…

Слежку Касьян засек сразу, как «пробил» пропуск на выход и вышел из проходной «Мэджик оксиген». У поворота на Риджен-стрит был припаркован здоровенный глидер модели «Айшахи-люкс», каковых в этом задрипанном районе отродясь не встречалось. За исключением как у некоторых, совершенно конкретных личностей. Касьян исподлобья покосился на него (что было совершенно безопасно, поскольку то же самое делали все выходящие из проходной) и тронулся в путь привычным маршрутом. К ближайшему пабу. А как еще, позвольте спросить, может проводить вечер после тяжкого трудового дня истинный уэльсец, да еще выходец со свободного Кардиффа?

Не успел он свернуть за угол, как глидер приподнялся над мосювой и тихонько тронулся следом. За ним. Это Касьян понял совершенно точно. Но вот простой работяга Морган Кадоген понять этого не мог ни под каким видом. И потому Касьян продолжил прямолинейное движение вперед по улице, которое должно было закончиться у дверей паба «Старина Пак», дешевой забегаловки, где отчего-то подавали вполне приличное пиво и дерьмовый, но совершенно оправдывающий свою цену эль… ну и полный набор дешевых американских виски, естественно. Должно было, но не закончилось. Потому что когда до заветной двери осталось всего две дюжины шагов, сзади хлопнула дверь глидера и послышался негромкий голос:

– Эй, Кадоген…

Касьян остановился. Медленно обернулся. Громила, стоящий перед ним, был ему незнаком.

– Ну?

Громила усмехнулся:

– Мистер Экрой тобой недоволен.

Касьян наморщил лоб и потерся о плечо небритой щекой:

– Ну и че?

Громила удивленно вскинул брови:

– Ты что, не знаешь, кто такой мистер Экрой?

– Не-а.

– Ай-яй-яй. Я предполагал, что вы на этом своем Кардиффе все поголовно тупицы, но даже не подозревал, что настолько.

– Чего? – Касьян выудил руки из растянувшихся карманов и стиснул кулаки. Громилу этот жест только позабавил.

– Мистер Экрой просил тебе напомнить, что долги надо отдавать.

Касьян вновь сморщил лоб, будто бы в великом интеллектуальном напряжении. Потом лицо его слегка прояснилось, и он угрюмо буркнул:

– Отдам я. С получки.

– Тебе было сказано к вечеру.

– Ага. А жить на что?

– Согласись, это чисто твои проблемы, – миролюбиво заметил громила, – а сейчас поищи, может, у тебя в карманах найдется что-нибудь на первый взнос.

– Нет у меня ничего, – угрюмо буркнул Касьян.

– Кадоген, Кадоген, – с легкой ленцой покачал головой громила и двинулся вперед, – неправильный ответ…

Очнулся Касьян оттого, что кто-то лил ему воду в рот. Он фыркнул и закашлялся.

– Вот черт!

– Да уж… – раздался сбоку знакомый голос. Касьян скосил глаза:

– Дик, а ты откуда?

– Твои собутыльники из «Старины Пака» вызвали такси. Ну а поскольку твои карманы, за исключением регистрационной карточки, были девственно пусты, никто не рискнул отправиться с тобой, опасаясь, что ему придется платить за вызов из своего кармана. А так как мой меданализатор явно должен был показать, что твое состояние относится к третьей степени тяжести, за доставку тебя домой я могу выставить счет мэрии. Вот почему я здесь и один.

– Да я не об этом, – досадливо сморщился Полубой, – какого черта ты вообще здесь появился? Засветимся на хрен!

Дик понимающе кивнул:

– Тяжко было?

– Не то слово, – сморщился Касьян, – когда он замахнулся кастетом, я правую руку аж между коленками зажал. Чуть мышцу не потянул. Еле смог удержаться от захвата. Из него же можно было веночки вязать. У него же скорости никакой – одна дурь, да и той против меня маловато. Бр-р… упаси меня бог от еще одного такого испытания. Точно провалю, – он покосился на Сандерса, – и все же, какого дьявола…

– Есть информация, – коротко ответил Дик.

– Ну тогда чего тянешь?..

Когда Сандерс закончил, Касьян задумчиво покачал головой:

– Понятненько… какая подготовка требуется?

– Да в принципе никакой. Согласно имеющейся информации, «клиент» каждый вечер торчит в баре «Потекшая дюза». Так что делов-то – прийти, споить да заставить хвастаться. Микрофон прицеплю на лацкан, а пленочную голокамеру вставим в глаз.

Полубой хмыкнул:

– А чего тогда сам, раз все так просто?

Дик рассмеялся:

– Э-э, нет, я – пас. Там собирается очень специфическая публика. Я, конечно, парень не промах, но СТОЛЬКО не выпью.