Текст книги "Работа для смертника (СИ)"

Автор книги: Роман Канавин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Захлопнув дверь перед носом Небыля, и водрузив засов на место, смертник двинулся вглубь дома. Уловив приглушенные голоса, доносившиеся из комнаты с пленницей, он настороженно прислушался. Толком ничего не разобрав, Пол-лица без предупреждения зашел к шептавшимся собеседникам.

Заметив смертника, глава мигом умолк и, отпрянув от баронессы словно ошпаренный, пробормотал:

– Кто там был?

– Наш крылатый соратник. Рассказал, как отвязался от слуги баронессы, – соврал Пол-лица, недоверчиво глядя на нервничавшего главу. – Ты выведал у нее что-нибудь дельное?

– Э-э-э. Нет, – промямлил стушевавшийся глава.

– В таком разе попробую-ка я расспросить гадюку. А ты пока постереги дверь в сенях, – распорядился нахмурившийся смертник.

Глава, не издав ни звука, кивнул и, пряча глаза, безропотно покинул комнату.

– Откровенничать о замыслах правильников ты, конечно, не будешь, – изрек Пол-лица, обернувшись к баронессе.

– Я их попросту не знаю, – покаянно молвила дама.

– Разумеется, – злорадно осклабился Пол-лица. – Тогда не станем

понапрасну тратить время. Мне нужен один подмастерье из смертников, недавно захваченных правильниками.

– Наверняка Савва? – поганенько ухмыльнулась баронесса.

– Как ты пронюхала о его настоящем имени? Он же до сих пор не может вспомнить свою прошлую жизнь, – пытаясь скрыть замешательство, медленно проговорил Пол-лица.

– Ну, должно быть, подземелья резиденции прояснили его голову, – наигранно призадумавшись, ответила баронесса.

– Он поведал не только свое имя? – не удержавшись, уточнил Пол-лица.

– Его рассказы были жутко увлекательными, – стараясь еще больше смутить смертника, загадочно произнесла баронесса. – Что, уже не жаждешь его возвращать? Забирай вместо него Посвиста. Он, по-моему, тебя зверски любит.

– Оставь его себе. Он вполне заслужил подземелья, притащив нас в этот дрянной городишко, – процедил Пол-лица, принявшись расхаживать по комнате.

– Как видишь, Пол-лица, мы знаем о тебе множество занятных вещей. Рано или поздно меня отыщут. Зачем противиться неизбежному? Добровольно приди со мной к резиденции, и я замолвлю за тебя словечко, – деловито предложила баронесса, будто освободившись от пут, стягивавших конечности.

– Пожалуй, я предпочту еще побегать, – напялив мешок на голову баронессе, иронично отказался Пол-лица.

Тяжелым шагом выйдя из комнаты, смертник проследовал в сени. Маявшийся у двери глава встряхнулся при его появлении и вопросил:

– Она что-нибудь выболтала… про правильников?

– Всякую чепуху. Убеждала пасть ниц перед правильниками, – сердито проворчал Пол-лица.

– Ты же не намерен ее пытать? – пугливо таращась на злющую физиономию смертника, пролепетал глава.

– Что-то ты чересчур за нее беспокоишься. Запамятовал уже о собственном ордене, томящемся в заточении? – сурово резанул Пол-лица. – Не переживай, мучить мы ее не будем. Попробуем обменять на нескольких смертников.

– Как ты собираешься это устроить? – взволнованно поинтересовался глава.

– Растолкую все, когда вернусь, – уклончиво ответил Пол-лица. – А сейчас пойду, присмотрю тихое местечко для встречи с правильниками.

– Я могу показать один укромный дворик, – проявил небывалую инициативность глава.

– Мне подсобит летунец. Ты лучше стереги баронессу, – распорядился Пол-лица, отпирая дверь.

Выскользнув на улицу, смертник заозирался, как травленный зверь, и петляя между сараев, ринулся к городским воротам. Пробежав пару перекрестков, он неожиданно устремился в совсем другую сторону, понадеявшись, что возможная слежка не так быстронога.

Знакомой дорогой Пол-лица с первыми сумерками добрался до купеческого квартала. Отыскав дом скрипичного мастера, он громко затарабанил в калитку и, объяснившись с привратником, вскоре уже стоял перед хозяином.

– А вот и мой спаситель! С чем пожаловал? – оторвавшись от лежавшей на верстаке скрипки, бодрым голосом осведомился мастер.

– Вы трудитесь даже в такое время? Мертвецы любят музыку? – косясь на блестевшую в свете десятка свечей скрипку без струн, удивился Пол-лица.

– Если мне не посчастливится занедужить, то единственной памятью, которую я оставлю после себя, будут мои инструменты. Как тебе такое возвышенное изречение? Я стал значительнее в твоих глазах? – печально улыбнулся мастер, отирая руки о фартук. – На самом деле работа помогает забыть о страхе перед мором. Кто-то закатывает пиры, а я умеряю тяжкие думы трудом.

– Вы будите еще значительней, если смилуетесь и исполните мою просьбу, – с намеком проговорил Пол-лица.

– Выходит, избавление от проклятия все-таки не было дармовым? Чего ты хочешь от меня? – присев на верстак, уточнил мастер.

– Вы должны передать герцогу грустную весть. В ваших устах она обретет больший вес, – перешагнув кучку опилок, заявил Пол-лица.

– Почему бы тебе самому не наведаться к нему? Герцог согласится принять прослывшего щедрым смертника, – скрестил руки на груди мастер.

– Боюсь, что уже завтра поутру я окажусь в подземелье у правильников, – покачал головой Пол-лица.

– Видать, дело нешуточное. И что же ты желаешь сообщить герцогу? – на глазах теряя былую приветливость, проворчал мастер.

– В моровом поветрии повинны правильники. Герцогу нужно собрать еще живых стражников и вызволить из резиденции плененных недавно смертников вместе со мной. Иначе вымрет весь город, – твердым голосом выдал Пол-лица.

– Ого! Это серьезное обвинение, а герцог дружен со здешним первым правильником и вряд ли примет за чистую монету такую нелепость. Даже мне как-то слабо верится в причастность братства к мору, – помрачнев, осторожно заметил мастер.

– Я ожидал подобного ответа, – кивнул Пол-лица. – Вам не мешало бы узнать, что лежащей на верстаке скрипке суждено остаться недоделанной. Вскорости сюда явится проклятие и опять постарается вас убить. Затем похожая тварь посетит герцога с тем же неблаговидным намерением. Единственным человеком, способным защитить вас – буду я. Но из застенков резиденции устроить это никак не получится.

– История представляется мне все немыслимей, – поглядывая на

собеседника, как на безумца, промолвил мастер. – А индульгенция от

правильников меня не спасет?

– Ну, попытайте счастья. Хотя с чего бы братству убирать проклятия, которые они же и наслали, – развел руками Пол-лица.

– Прежде ты подозревал во мне спятившего, а теперь я в тебе. Может расскажешь поподробнее зачем правильникам изводить целый город и меня с герцогом в придачу? – сдвинул брови мастер.

– К сожалению, я не располагаю временем для этого. Дождитесь проклятия и вы сами во всем удостоверитесь, – жуликовато порекомендовал Пол-лица. – О нашем разговоре не трепите никому кроме герцога. На мою выручку идите со стражей, потому как в резиденции наплюют на любые повеления с грамотами. И мотайте себе на ус, что баронесса заодно с правильниками. Остерегайтесь ее льстивых речей.

– Ты толкуешь обо всем с такой убежденностью, что мне становится как-то не по себе от размаха возможного заговора, вызревавшего у горожан под носом, – потрясенно схватившись за голову, пробормотал мастер.

– Главное, чтобы у вас достало смелости наведаться к герцогу, когда нагрянет проклятие, – направляясь к двери мастерской, напомнил Пол-лица. – Надеюсь еще свидимся.

Очутившись на улице, Пол-лица завернул в укромный закоулок и, осмотревшись, громко спросил:

– Лёт, ты тут?

На ближайшей крыше послышалось шуршание, и черной тенью на плечо смертнику мягко слетела рыбина.

– Ну а где же еще мне быть? Я хотел поболтать с тобой сразу после визита Небыля, но заметил, что его приспешники наблюдают за прощальным домом купцов, – доложил летунец, тайком вытирая пыль с хвоста о плащ смертника.

– Значит, ты уловил суть нашей беседы? – перешел на шепот Пол-лица.

– Угу. И она меня шибко огорчила. Только я не уразумел, а на кой ляд ты почесал к скрипичному мастеру? – отогнав крылом назойливого комара, озадачился летунец.

– Предупредил его о грядущем появлении нового проклятия. Сперва оно посетит мастера, конечно, не для задушевного разговора. А потом доберется до герцога. И чтобы спасти их от неизбежной кары, нужно будет вытащить меня из резиденции правильников, – выразительно сообщил Пол-лица, хитро покосившись на рыбину.

– Где же такое послушное проклятие взять-то? – кокетливо заслоняясь крылом, томно произнес летунец.

– Есть у меня на примете одна башковитая рыбина, – подыграл Пол-лица. – Помнишь, как ты застращал Волчьего барона? Проделай то же самое с герцогом и музыкантом. Напусти на них такой жути, чтобы они, не успев просушить портки, тут же помчались меня выручать. И не забудь возвестить,

что ты подослан братством правильников.

– Ну, как всегда. Пока ты будешь прохлаждаться в тихом каземате, мне придется мотаться между двумя ослами, корча из себя свирепое проклятие, – для порядка забрюзжал Лёт. – Не проще ли удрать? С моей помощью мы к зорьке выберемся за предместья.

– Нынче твое предложение звучит особенно заманчиво, но та клика, о которой толковал Небыль, не угомонится, покуда не поймает меня. Зачем нам орава сбрендивших правильников рыскающих по пятам, вкупе с недовольным орденом охотников за проклятиями? – тоскливо взглянув в стремительно выцветавшее небо, риторически вопросил Пол-лица.

– А что изменится после того как герцог освободит узников из каземата резиденции? – недоуменно развел плавниками летунец. – Клика вдруг расхочет тебя искать, а Небыль воспылает ко мне неземной любовью?

– Теперь мы подошли к еще одному судьбоносному делу. Его успех, как и моя жизнь, будут всецело зависеть от твоей пронырливости. Слушай… – смертник понизил голос, начав увлеченно вдалбливать летунцу что-то крайне важное.

Сдобрив прощание с Лётом пламенным напутствием, Пол-лица темными переулками вернулся к дому купцов. В сенях его поджидал нервничавший глава и, не дав смертнику даже присесть на лавку, тут же взялся допытываться:

– Ну как? Присмотрел подходящее место для обмена?

– Что? – буркнул погруженный в раздумья Пол-лица. – Ах, место. Да, кое-чего подыскал. Завтра отправлю в резиденцию писульку с условиями. А сейчас я, пожалуй, прикорну чуток. Намыкался, мочи нет. Ты хоть полночи постереги баронессу. Потом уж я с тобой махнусь.

– Лады. Только ты лучше наверху укладывайся. Там поспокойнее. Ворчание баронессы опять же тебе мешать не будет, – заботливо подсказал глава.

Пол-лица с благодарностью принял совет и, расположившись на кровати в тесной комнатенке второго этажа, тотчас провалился в тревожный сон. Проторчав некоторое время в коридоре, глава отважился заглянуть к смертнику, только когда услышал громкий храп. Убедившись, что сотоварищ, даже не удосужившийся снять плащ, крепко спит, он крадучись покинул дом. Летунец, конечно, заметил бы, как срываясь на бег, спешит по ночным улицам взволнованный глава. Но, к несчастью, именно в этот момент он выполнял оговоренное ранее поручение неподалеку от городских складов и никак не мог предупредить друга.

Пол-лица пробудился от гулкого грохота, донесшегося откуда-то снизу. Последовавший за ним топот множества ног по лестнице, заставил смертника мигом вскочить с постели. Однако, прежде чем Пол-лица сообразил броситься к узкому оконцу, дверь с треском распахнулась и в комнату ввалила гурьба людей с факелами.

– Отбегался, голубчик! – победоносно воскликнул предводительствовавший вторжением коротышка.

Попятившись к стене, смертник прикрылся рукой от слепящего света и лишь теперь различил толпу правильников в компании перепуганного главы.

– Как они нашли нас? – вымолвил Пол-лица, обращаясь к сотоварищу.

– Извини, но я рассудил, что так будет лучше для ордена, – пристыженно потупившись, пролепетал глава.

– Ты что же, продал меня?! – крикнул ошарашенный Пол-лица.

– А ну заткнитесь оба! – рявкнул коротышка, медленно обходя кровать, отделявшую нападавших от вжавшейся в стену жертвы. – Смотри мне без выкрутасов, смертник. Дом окружен братьями. Не пытайся удрать.

– Поддался на уговоры баронессы? Да? Что гадюка посулила тебе? Спасение из города в обмен на меня? – опасливо косясь на дубинки в руках правильников, ощетинился вопросами Пол-лица.

– Я посулила достойную жизнь в рядах моих единомышленников, – ответила за главу вошедшая в комнату баронесса.

– А насколько продолжительна будет такая жизнь, она не уточнила? – со злобным ехидством процедил Пол-лица, отступая к углу помещения.

– Уж наверняка подольше твоей, – ядовито улыбнулась баронесса, потирая запястья.

В следующее мгновение правильники, как по команде, ринулись через кровать и, угостив Пол-лица дубинками, вывернули ему руки.

– Я не забуду тебе ос, поганец, – с усилием ворочая распухшими губами, пообещала баронесса и натянула на голову смертника знакомый мешок.

Пока Пол-лица вели по улицам в резиденцию, понукая не только обидными словами, но и пинками, во владения скрипичного мастера пробралось проклятие. Осторожно пролетев мимо клюющих носом слуг, оно неслышно отворило ставни и юркнуло в опочивальню хозяина.

Прежде пустоватую комнату теперь заполняла роскошная мебель, а след от пожара на полу прикрывала волчья шкура. Привычное место занимала лишь кровать, на которой под балдахином мирно посапывал мастер.

Приземлившись на кушетку, стоявшую у изголовья, летунец оценивающе поглядел на лежавшую здесь же скрипку и деликатно дернул струну плавником. Еще не оправившийся от недавнего потрясения мастер тотчас проснулся, обеспокоенно закрутив взъерошенной башкой.

– Дивное звучание. Даже как-то досадно убивать создателя столь изысканной вещицы, – проведя по струнам крылом, траурным голосом посетовал летунец.

Заметив рыбину, мастер испуганно округлил глаза и проронил:

– Ты проклятие?

– Пробудился, наконец. Хотя, видать, не совсем, раз сомневаешься, что говорящий тунец может быть кем-то кроме проклятия, – повернувшись к музыканту, произнес Лёт.

– Выходит смертник был прав! А я ему не поверил на свою голову, – шаря рукой в поисках валявшейся под кроватью кочерги, простонал мастер. – Тебя послали правильники?

– Они самые. Только давай обойдемся без лишних сложностей, – зыркнув на кочергу, все-таки найденную музыкантом, попросил летунец. – Я так и так тебя одолею. К чему вся эта неуместная борьба? Лучше чинно приляг на подушку, а я галантно перегрызу тебе глотку.

– Сгинь, тварь! – воинственно выставив перед собой кочергу, рыкнул мастер.

– Похоже, что ты пока не готов безропотно принять кару. Исключительно из уважения к твоей искусной работе, я даю тебе время до завтра. Простишься с родными, завершишь все дела, а вечером покорно растянешься на постели и без воплей оголишь шею. По рукам? – предусмотрительно отлетев в сторону, предложила рыбина.

Мастер ошалело вылупился на летунца и судорожно кивнул.

– Вот и молодец. До встречи, – похвалил Лёт и куропаткой выпорхнул в окно.

Само собой, ни о каких прощаниях мастер даже не стал задумываться, а следуя совету смертника, суматошно оделся и, заспешил к герцогу. Однако летунец куда быстрее музыканта промчался через ночной город, в мгновение ока добравшись до замка.

Вскоре он уже прятался в засаде под столиком, на котором стоял кувшин с вином, и караулил герцога. Тот не заставил себя долго ждать, валким шагом зайдя в покои с миской фруктов в руках.

Напевая незатейливый мотивчик себе под нос, герцог доплелся до столика и, потянувшись за вином, вдруг услышал:

– На ночь вредно набивать пузо.

Боязливо заглянув под столик, герцог выронил миску и завизжал дурным голосом:

– Чудище! А-а-а.

– Да не ори ты. Разве так подобает приветствовать проклятие, посланное правильниками, чтобы убить тебя? – выскочив из укрытия, укоризненно проговорил летунец.

На крик мигом прибежали охранявшие коридор стражники и, увидев кружившую под потолком рыбину, нерешительно встали перед господином.

– Посторонние люди нам ни к чему. Давай перенесем твою кончину на завтрашний день. Побеседуем в более спокойной обстановке, – заявил Лёт и, не дожидаясь ответа, покинул комнату через окно.

Когда летунец вернулся к прощальному дому купцов, то и дело спотыкавшегося Пол-лица уже пригнали в резиденцию. Проводив смертника по каменной лестнице в подземелье, правильники связали его толстой веревкой по рукам и ногам, а затем грубо сорвали мешок с головы.

Пол-лица не сразу разобрал в тусклом свете факелов, что сидит на

деревянном полу в центре просторной камеры, отгороженной от коридора железной решеткой.

– Как-то подозрительно смиренно ты себя ведешь, – недобро произнесла баронесса, стоявшая вместе с четверкой лучников в коридоре.

– А что, есть смысл побуянить? – морща нос от запаха чада, клубившегося под потолком, неунывающим голосом молвил Пол-лица.

– Никакого. Просто твой предшественник был построптивей. Что, правда, не спасло его от медленной смерти, – с отвратительной улыбочкой пояснила баронесса.

– Зачем вам все это нужно? Уйма замученных смертников, освобождение вековых проклятий с истреблением невинных горожан? – завалившись на бок, меньше всего вкусивший ласки дубинок, поинтересовался Пол-лица.

– Думаешь тут собрались спятившие палачи? – удивившись осведомленности собеседника, с вызовов бросила баронесса. – Мы убиваем только смертников таскающихся с проклятиями, а остальных убеждаем служить на пользу нашему делу. Я всем сердцем желаю, чтобы никто из люда не страдал от проступков их предков, но иначе не получится пронять тварей стоящих за созданием проклятий. Впрочем, на кой ляд тебе об этом рассказывать. Смертники, как и толпы наивных бедолаг, знать не знают, откуда что взялось. Они, словно золотари, подчищают червоточины судьбинных правил, лишь укрепляя их владычество. Соболезную, что тебя угораздило спутаться с проклятием, но во имя всеобщего блага ты должен умереть.

– Незавидная перспектива. Может мне все же побрыкаться? – внимательно выслушав даму, прикинул Пол-лица.

– Лучше намекни, где искать твое ручное проклятие. Хотелось бы обойтись без новой порции осятников, шваркнутых нам на головы, – погладив раздувшуюся щеку, порекомендовала баронесса.

– Понятия не имею. Но чувствую, что на сей раз вы одними осятниками не отделаетесь, – оглядывая камеру, выдал предсказание Пол-лица.

– Ты зря надеешься на него. В соседних каморках караулят бдительные правильники. Ему не пробраться сюда незамеченным, – сдержанно отреагировала на мрачный посул баронесса. – Также не советую уповать на силу несчастий. Под дощатым полом, на котором ты развалился, торчат острые колья. Если попытаешься его обрушить, то погибнешь сам. Снимать веревки или отползать к стенам не стоит. За тобой будут неусыпно надзирать лучники, и в случае любых выкрутасов, они с радостью всадят тебе в ноги пару стрел.

– А вы неплохо подготовились, – оценил Пол-лица. – Я прямо ощущаю себя до ужаса важной персоной.

– Ты возгордишься собой еще пуще, когда увидишь припасенную специально для тебя комнату, – самодовольно ухмыльнулась баронесса. – Ах

да, болтай поменьше. Твой язык нам без надобности.

Понаблюдав за кротким смертником еще немного, дама молча удалилась, а лучники, тихонько посовещавшись, наложили стрелы на тетивы и расселись по лавкам у стен. Изредка мимо камеры проходили настороженные правильники, буравя прилегшего на спину Пол-лица недоверчивыми взорами. Смертник, дорожа языком, не предпринимал попыток заговорить с караульными и старательно изображал растерянного теленка, смирившегося со своей скверной участью.

Когда в крохотное окошко на потолке коридора начал пробиваться свет, со стороны выхода из подземелья донеслись гневные крики. Заскучавшие лучники тотчас встряхнулись и, косясь на Пол-лица, стали озабоченно перешептываться. Вскоре на лестнице послышались торопливые шаги, а затем в подземелье вошла взбудораженная баронесса в сопровождении напыщенного правильника.

– Теперь понятно, почему ты вел себя, как благонравная девица, – злобно произнесла баронесса, одарив Пол-лица испепеляющим взглядом. – Каким же чудом ты убедил герцога послать за тобой отряд стражи с требованием немедленного освобождения всех плененных смертников?

– Может он нашел во мне родственную душу? – разминая затекшую ногу, невозмутимо предположил Пол-лица.

– А гадостей ему про меня кто наплел? Чувствую, тут не обошлось без твоего ручного проклятия, – треснув по двери решетки ладонью, прорычала баронесса.

– Отчего бы просто не убить его? Герцогу мы скажем, что ведать не ведаем о каком-то там смертнике, – прогнусавил чванливый правильник.

– Не выйдет. Герцог настроен очень серьезно. Он чуть ли не сам порывался идти выручать смертников. Если мы не выдадим Пол-лица добровольно, то мало того, что навлечем на себя немилость герцога, так нам еще и обыск учинят. Тогда откроются все наши тайны, – нервно проговорила баронесса, расхаживая по коридору. – Вдобавок не ясно, на какого смертника перескочит крылатая рыбина. Выпустив его сейчас, мы хотя бы сможем попробовать поймать этого прохиндея, когда все поутихнет.

На лестнице вновь раздался топот и в подземелье вбежал запыхавшийся правильник с измазанной сажей физиономией.

– Пожар! Прямо над нами горит. Кто-то поджег библиотеку! – едва не плача, сокрушенно простонал правильник.

– Твоих рук дело?! – ненавистно бросила смертнику баронесса.

– Мои руки связаны. Да и где у вас тут библиотека я не знаю, – улыбнувшись краешком губ, ответил повеселевший Пол-лица.

– Выводите его наружу. Я займусь остальными смертниками, – распорядилась баронесса, обратившись к всполошенным лучникам.

– А как быть с тем смертником… ну который якшался с котом-проклятием? – уточнил плечистый лучник, убирая стрелу в колчан.

– Плюньте на него. Он преставился нынче ночью, – махнула рукой баронесса и вместе с правильниками спешно покинула подземелье.

Тем временем Пол-лица, незаметно для тюремщиков, уже превратил в тлен связывавшие его веревки. Как только баронесса исчезла на лестнице, он одним прыжком очутился у решетки, отделявшей коридор от камеры, и прикоснулся кончиками пальцев к петлям узкой дверки.

– Ты чего творишь? – удивленно пялясь на ржавчину, мгновенно облепившую петли, вопросил плечистый лучник.

– Идите без меня. Я вас догоню, – отступая в дальний угол камеры, беспечно молвил Пол-лица.

– Ты шутковать вздумал? А ну отворяй! – с силой дернув задрожавшую решетку, грозно велел плечистый лучник.

– Погодь. Ща я его подстрелю, он сразу по-другому запоет, – потянулся к колчану моложавый лучник.

– Герцог наверняка обрадуется, увидев торчащую из меня стрелу. Я обязательно поведаю ему, кто был этим метким стрелком, – сердечно пообещал Пол-лица. – А уж как баронесса восхитится твоей сообразительностью.

– Ты же подохнешь здесь, остолоп! – отчаянно крикнул плечистый лучник, учуяв запах гари.

– А может, я жажду погибнуть? Мне опостылела жизнь смертника. Мало того, что от проклятий приходится отбиваться, так еще и под дудку правильников плясать заставляют! – с жаром возгласил Пол-лица, театрально обхватив голову руками. – Все! С меня довольно мытарств.

– Почесали отсель. Он, похоже, сбрендил, – взмолился моложавый лучник, услышав приглушенные вопли, донесшиеся откуда-то сверху.

– Так приказ же! – напомнил плечистый лучник, что есть мочи толкнув дверь.

– Ты готов сгореть вместе с ним? – включился в беседу беспокойно переминавшийся с ноги на ногу сутулившийся лучник. – Пущай баронесса сама его выкуривает, ежели он ей так дорог. Как хочешь, а я ухожу.

– Пропади ты пропадом! – процедил плечистый лучник и побежал за товарищами к лестнице.

Стоило лучникам убраться из подземелья, как тут же из темной каморки выпорхнул летунец.

– Я уж думал, они так прикипели к тебе, что никогда не умотают отсюда, – проворчал Лёт, разгоняя крыльями чад под потолком. – Надеюсь, олухи купились на твою байку о страстном желании скопытиться.

– Ты сделал все, как я говорил? – строго спросил Пол-лица, подойдя к решетке.

– Все. И даже паче того, поджег не спальни правильников, как ты советовал, а библиотеку, притащив со складов побольше масла. Она занялась просто отменно, да и лишних глаз там не было, – отчитался летунец, наблюдая,

как смертник вновь поглаживает заржавевшие петли.

– Прекрасно. Теперь они решат, что я сгинул в пожаре. Ну, или хотя бы засомневаются, а надо ли продолжать меня разыскивать. Осталось только взаправду не сгореть. Где здесь самая тонкая стена? – чувствуя, как под пальцами металл обращается в рыжую пыль, осведомился Пол-лица.

– Стены толстенные – кузнечный молот не возьмет. А вот потолок в конце коридора находится аккурат под амбаром. Там нас никто не заметит, – ловко увернувшись от гулко рухнувшей на пол двери, сообщил Лёт.

– Ну так веди, – перешагнув дверь, распорядился Пол-лица. – А то не ровен час я стану копченым смертником.

Рыбина послушно полетела прочь от лестницы, колыша огонь потрескивавших факелов. Унюхав сильный запах гари, тянувший со стороны выхода, Пол-лица торопливо последовал за ней мимо череды распахнутых дверей и пустых каморок. Но увиденное в одной из камер заставило смертника остановиться как вкопанного.

Над ямой утыканной острыми кольями висел на цепях, прикрепленных к потолку, нагой человек.

– Кто это? Неужели мой незадачливый предшественник связанный с котом-проклятием? – приглядевшись к впалым бокам и безвольно запрокинутой голове, скорбным голосом пробормотал Пол-лица.

– Он самый. Отмаялся как раз под утро. Повезло, что бедняга продержался так долго. Иначе на его месте уже болтался бы ты, – вернувшись к смертнику, грустно подтвердил летунец.

– Поганые правильники! Хорошо бы эта окаянная резиденция сгорела дотла, – с ожесточением прохрипел Пол-лица и, саданув ногой по двери, двинулся дальше.

Миновав крутой поворот, закадычная парочка очутилась в темном тупике. Смертник проворно взобрался на стоявшую у стены бочку и, коснувшись каменного потолка одной рукой, второй предусмотрительно прикрыл голову.

Небольшой участок свода тут же начал трескаться, осыпая Пол-лица пыльным песком. Медленно пробиваясь через камень, пальцы смертника все глубже погружались в потолок, пока наконец не проломили в нем сквозную дыру. Отерев крупные бусины пота со лба, Пол-лица расширил отверстие дрожащей рукой и устало осел на бочку.

– Ну, ты что-то совсем раскис. Веселей! Ты все еще жив в отличие от того бедолаги висящего на цепях, – ободряюще напомнил летунец, ласково шлепнув хвостом смертника по щеке.

– Спорное преимущество. Может ему сейчас лучше чем мне, – поднимаясь на ноги, хмыкнул Пол-лица.

– Ты выяснишь это, если будешь и дальше топтаться на месте, – заверила рыбина. – Пожар скоро ворвется в самые глухие уголки резиденции.

Ухватившись за края дыры, Пол-лица с трудом подтянулся на руках и

влез в задымленный амбар. Оказавшись между рядами уложенных друг на друга мешков с зерном, он стал осторожно прокрадываться к распахнутым настежь воротам, зажимая нос ладонью.

Заметив взмыленного правильника, волоком тащившего тяжелый куль к выходу, смертник, затаив дыхание, спрятался у порожней кадки. Подождав, пока увлеченный спасением гибнувшего добра враг выберется из амбара, Пол-лица взвалил на спину маленький мешок и, согнувшись, поковылял во двор.

Среди общей кутерьмы сновавших с ведрами взад вперед людей притворство смертника выглядело весьма натурально. Ловко лавируя в толчее взбудораженных правильников, он без проблем доплелся до тихого закоулка.

Окинув ненавистным взором полыхавшую резиденцию, Пол-лица сбросил мешок на землю и, не оборачиваясь, поспешил затеряться в лабиринте улочек. Вместе с клубами дыма, вырывавшимися из-под крыши амбара, за ним устремилась крылатая тень, мимолетом роняя на головы правильников тлеющие угольки.

Ранним утром следующего дня на крыльцо дома ордена смертников вышел заспанный Савва. С наслаждением вдохнув воздух свободы, он сладко потянулся и направился в ближайший закуток. Беззаботно насвистывая бравурную мелодию, Савва развязал пояс на штанах, как вдруг услышал:

– Уцелел, значит? Даже бока не подпалил.

Задорный свист как-то сам собой превратился в хрип умирающего. Боязливо заозиравшись, подмастерье узрел угрюмого летунца, сидевшего на крыше покосившийся клети.

– О! Лёт! Ну и напугал же ты меня, – хватаясь за сердце, пролепетал Савва.

– Видать, слабовато, раз ты портки не обмочил, – сверля подмастерья осуждающим взглядом, съязвил летунец. – Давно отпустили?

– Весь орден, как только кладовые занялись, вывели на площадь перед резиденцией. Хорошо, что она наособицу от прочих домов стояла. Иначе полгорода бы точно выгорело, – покорно доложил Савва, медленно пятясь от рыбины.

– Ну, погулял на воле и будет. Чеши за мной, – велела рыбина, поманив подмастерья плавником.

– Куда? Пол-лица же вроде как погиб в пожаре. Зачем я тебе понадобился? – смятенно закрутив головой в поисках хоть какой-нибудь подмоги, вопросил Савва.

– Не кочевряжься! А то так и подохнешь с голым задом, – свирепо ощерилась рыбина и, спорхнув с крыши, принялась виться над подмастерьем, словно огромный комар.

Согласно закивав, Савва подтянул штаны и послушно последовал за летунцом в смрадный проулок рядом с прощальным домом купцов. Увидев подпиравшую забор знакомую фигуру смертника в плаще, он издал невнятный

стон, похожий на мольбу о помощи.

– Я думал ты… того, Пол-лица. Так рад, что ошибся, – подойдя к смертнику, скривил губы в некоем подобии улыбки Савва.

– Но к твоему разочарованию он жив-здоров, – ехидно изрек Лёт. – Вот незадача!

– Правильники болтали, что из подземелья никто не спасся! Да если бы я… – оправдательно заголосил подмастерье, чуть ли не срывая рубаху с груди.

– Ты вспомнил, где таблички? – мрачно воззрившись на Савву, пресек лирические излияния Пол-лица.

Савва проницательно посмотрел на смертника, будто бы прикидывая, что тому известно и трусливо пробормотал:

– Кое-что вспомнил.

– Кое-что, стало быть? Лёт, ты, по-моему, хотел перегрызть эту брехливую глотку. Я разрешаю, – сухо проговорил Пол-лица.

– С удовольствием! Меня уже давно воротит от его постоянного нытья, – демонстративно разминая челюсти, возликовал летунец.

– Погоди. Я, кажется, припоминаю, где таблички. Не надо меня убивать! – заскулил подмастерье, заслоняя шею руками.

– Кажется – меня не устроит. Давай, Лёт, приступай, – отрезал Пол-лица.

– Я вспомнил, где таблички! – выпалил Савва, уклонившись от разинутой пасти рыбины, кинувшейся на него коршуном. – Сейчас моя голова окончательно прояснилась.

– Ну, гляди у меня. Если вдруг в твою башку сызнова забредет туман забытья, то ты тут же распрощаешься с ней, – заверил Пол-лица, устремляясь прочь из проулка. – Не отставай!

Пасмурной ночью того же дня, здоровенная птица, смахивавшая на крылатую рыбину, отвлекла куковавших на стене караульных, умыкнув у них из-под носа узелок со снедью. Пока взбешенные стражники гонялись за ней по всей улице, суля ужасные муки, их место заняли две тени.