Текст книги "Заветное Желание"

Автор книги: Роксолана Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

–  Я же говорила, что не сильна в риторике. Ладно, сейчас попробую.

Прокашлявшись, Анжи ударила кулаком по пьедесталу.

–  В память о Правительнице Тирлэй, погубленной волею двух поселившихся на наших землях Пиявок, мы отправимся к Чародейскому Полю и приложим все силы, чтобы уничтожить их! Это наш мир! И мы должны сберечь его! Избавить от этой разрастающейся червоточины!

Анжи невольно поморщилась. Откликнувшийся на ее реплику гул заставил вибрировать воздух. Вглядываясь в стоявших ближе, она не понимала, какое произвела впечатление. Растерян и напуган собравшийся люд или настроен воинственно? Если они не решатся сейчас, то потом может быть поздно.

–  Нужно созвать половину всех здешних врачевателей, знахарей и хотя бы одного-двух чародеев-лекарей! – продолжила Анжи, когда толпа стихла и воззрилась на нее. – А так же сильных волей женщин, которые могли бы быть им в помощь. Еще нам понадобятся мастера кузнечного дела, на случай… вернее, когда… придется высвобождать раненых воинов из смятой брони… Пусть каждый умелец своего назначения приготовит все необходимые инструменты, снадобья, полотна, светильни, подходящие повозки и прочее, что может им понадобиться. Знатоки боевого дела и ведущие ратей… если не удастся избежать войны… пусть созовут гонцов, лучников, стратегов.

–  О чем это ты? – кольнула локтем в бок Леа, глянув на углубившуюся в неоговоренные ранее речи Анжи. – Какие к черту стратеги? Из неодаренных? Да здесь их отродясь не водилось! И лучников у нас – по десятку на каждый замок. В связи с нехваткой мертвых деревьев, из которых делаются луки и стрелы. А гонцы перевелись еще лет десять назад, когда их заменили магические создания, переносящие послания по воздуху. И кого ты называешь ратью? Ха, еще бы оруженосцев припомнила! В Тир-ре истинные мастаки-вояки из смертных все пали еще до того, как сюда вернулась твоя сестра и заняла долго пустовавший трон!

–  Откуда вернулась? И почему трон пустовал?

–  Нашла самое подходящее время для расспросов!

Тир-ревцы долго шумели, поглядывая в сторону пьедестала с недоумением, вероятно, гадая, кого Анжи подразумевала под ведущими, под ратью, гонцами и стратегами. Но, видно, решили, что это не столь важно, и один отделился от толпы и вышел вперед.

–  Мы пойдем за тобой, Правительница! – бодро сказал мужчина. – Сейчас же разошлем весть во все другие замки. Вам пришлют в подмогу ратников и знахарей, а так же еще не вымерших магических созданий.

–  Благодарю тебя, Хранитель! – прошептала Анжи, посмотрев в небо. – Старцы, женщины и дети, остающиеся в городе, пусть переберутся под защиту замка. Три пары зорких стражей – в смотровые башни! Сменяться через каждую четверть дня!

–  Ишь ты, как разошлась! – хмыкнула Леа, покачав головой. – Кто бы мог подумать! Еще недавно твердила, что она не имеет к правящему роду никакого отношения. Никак природа взяла свое, а? Кстати, я еду с вами! Я немного умею врачевать, так что могу оказаться полезной.

–  А ты слышала, – Анжи повернулась к ней, пытаясь сладить с нетерпением, – тот господин сказал, что к нам присоединятся воины!

–  Да уж, воины! Натянул столетней давности кольчугу, взял в руку меч – и все – почет тебе и слава, защитник родной земли!

–  Твой живой оптимизм скоро раздавит мою несчастную надежду.

Еще два часа назад в ней бурлила безумная ажитация. Казалось, что этого лихорадочного запала хватит, чтобы за сутки осилить тысячи дорог и достичь колдовской обители. Она даже поверила, что ее ненависть и заветное желание одолеют проклятых Пиявок. А после она будет свободна, сможет отправиться к Ледяному Пламени!

Теперь же, когда эмоции поутихли, снова пришло уныние. И страх. Правильное ли выбрано решение? За спасением они едут или за смертью? Может, Анжи сама ведет их на закланье? А если они сдадутся, спасет ли это их жизни? Скорее всего, нет. Значит, выбор невелик.

Анжи виновато глянула на детвору. Полно лукавить! Ведь главное, что ее заботит – это освобождение самой себя! От гнета долга, от тяжести титула, от обретенного мира, что уже не станет ей родным! Она готова пожертвовать невинными душами ради своей цели! Тирлэй бы ужаснулась, узнав свою сестру поближе.

Желая попросить прощения за свой детский эгоизм, Анжи долго стояла у гробницы, положив на крышку сиреневый букетик. Затем попрощалась и покинула внутренний двор.

Проводить ее в дальний путь пришли Вэндай, Блик и Дым.

–  Эта дура изгадит все дело, – заговорила Вэндай, осмотрев Правительницу. – Еще помянете мое слово. Вы гляньте! Да на нее же дунут, и она сломается! Воительница! Ха! Если раньше не надорвется от тяжести, таская за собой свой наследственный меч!

–  Коль такая отважная, встань на мою защиту.

–  Никак приказываешь? – оскалившись, уточнила Вэндай, и в ее черных глазах вспыхнула ненависть.

–  Приказываю, – серьезно кивнула Анжи.

–  Высоковато взлетела! Больно падешь, когда крыло подобьют! Напялила корону и тут же над всеми вознеслась? А по мне ты, что на троне, что на пне! Говорят, кто лихо начинает, лихом заканчивает! Я в тебе Правителя не признавала! И повелевать собой ничтожной пигалице не позволю! Для меня главой остается госпожа Тирлэй! Ясно?!

–  Я… я… ясно, – промямлила Анжи, задушив в себе высокомерие.

–  Я тоже еду с вами, – посмотрев по сторонам, нехотя сказал Блик.

–  Ты? – нерешительно спросила Анжи. – Швец…? Ты умеешь обращаться с мечом? Помимо ножниц и иголок…

–  Мы все, между прочим, отучились в Доме Необходимых Знаний, где владение клинковым и древковым оружием было обязательным.

–  Да-да, – с ехидством поддакнула Леа, уперев кулаки в бока. – Только это было давно. И практику он в наше еще недавно спокойное время похоронил под тюками канифаса и чесучи, демонстрируя свое мастерское владение пяльцами, крючками да иглами.

–  Кто бы говорил! – поморщился Блик, осмотрев подругу. – Сама-то когда в последний раз ножи по мишеням метала? А припомнишь, в каком году обезболивающее зелье варила? То-то! Да ты сто лет не заглядывала в книгу рецептов волхвования.

Как бы то ни было, швец Блик, Вэндай, работавшая еще недавно в поле, и Леа, усердно припоминавшая забытые составы порошков, пошли собирать вещи.

Взглянув на висевшее на стене замка полотно, Анжи узнала вышитое на нем растение. Такой же цветок был у нее на диадеме, мече и витисе. По преданию, этот вьюн опутывал места, где люди предавались запретной любви. Ползучие стебли словно укрывали от глаз богов околдованных страстью грешников. Странно, что цветок именно этого вьюна был выбран символом господствующего над остальными замка.

Мягкую луговую траву расчесывал легкий ветер. В воздухе витал аромат весенней зелени и прогретого камня. Неужели Анжи вошла в этот двор совсем недавно? Будто вечность минула с того дня. Она обрела семью и тут же потеряла. Едва оттаяла изнутри и вновь заледенела.

Вскоре к воротам начали стекаться жители близлежащих селений. Женщины и дети прощались с мужчинами, вешая им на шеи ладанки, амулеты, странные обереги, и просили небо защитить их. Анжи не знала, куда деться от этих угрюмых, растерянных волхвов, дрожащими руками перебирающих мешочки с травами, флаконы, баночки, лоскуты материи. От мастеров кузнечного дела, счищающих ржавчину со страшных, долгое время не пользовавшихся спросом инструментов. От роняющих слезы девушек, укладывающих в рундуки светильни, клетки со светляками, оставшимися магически сотворенными созданиями. О, эти строгие, решительные женщины с поджатыми губами! Это они готовили покойников к погребению. И совсем юные воспитанницы Святой Обители, считающие своим долгом помогать людям, нуждающимся в их вере и милосердии Светлых Богинь.

Анжи следила за действиями людей, наполняющих повозки-шары всем необходимым, пока не подъехала новообразовавшаяся свита. Вэндай еще короче остригла торчащие колючками волосы и надела потертый замшевый жилет, украшенный стальными бляхами. Дым, облаченный в зеленый бархат, приторочил мешки с яблоками так, чтобы в любой момент дотянуться до них. Леа впервые заплела косу и обула высокие сапоги, опасаясь лесных клещей.

–  Скажи, а кони что, тоже чародейское творение?

–  Не совсем, – повернулся к Анжи Дым, с хрустом надкусывая яблоко. – Я, без ложной скромности, лошадиный Ридоронт. Мой отец тоже управлял конями. Мы умеем призывать из мира духов чистопородных призраков. А чему ты удивляешься? Обычное дело!

Анжи оглядела идущую впереди толпу. Блик не преминул похвастать, что это он сшил им эти темно-синие, одинаковые накидки с символом главенствующего замка. Они были предназначены как раз для такого случая, когда любой дееспособный житель вынужден становиться воином. Первый признак всеобщего бедствия.

Сзади плелась круглая повозка, запряженная мускулистыми крылатыми собаками. В ней дрожали и позвякивали кольчуги, наручи, шлемы. На миг показалось, что это постановка, какую разыгрывают перед Знатью Тир-ре. По случаю какого-нибудь празднества. А потом будут музыка, танцы, пение! Шелест дорогих одеяний, блеск каменьев, поклоны и хороводы, меняющиеся пары, тысячи огней лампионов. Так было всегда! Когда правили… Кто же правил до Тирлэй, пока что-то не произошло? И что же произошло?

* * *

Анжи все время вырывалась вперед. Невозможно было смотреть на эту медлительность, с какой двигались уже спустя три часа утомившиеся воины. Тяжелые повозки постоянно застревали, запутываясь колесами то во вьюнах, обвивших дорогу, то в оголенных корнях деревьев. Лишь те, кто подолгу работал в поле, еще не растерял энергии. Но к вечеру и у них пропал построенный на вспышке злости энтузиазм. Похоже, они уже не особо жаждали расправляться с Пиявками. И это все больше злило Анжи, хоть она и старалась держать себя в руках.

Впереди виднелись холмы, белела большая мельница, издалека выглядевшая эфемерной. По голубой небесной реке плыли облака, а под ними парили чекрылы, несущие на качелях созерцателей опасных районов.

Анжи прислушалась к разговорам Блика и Вэндай. Именно сейчас они вздумали строить планы на будущее. Нашли время! Если победим,… если выживем,… если вернемся… Одно сплошное «если»!

–  Эй, Правительница, – окликнула ее Леа и показала на поле с грядками, с которых вояки собирали розовую капусту. – Наши песни отогнали от урожая злых духов. Но кому он теперь достанется?

–  Дозвольте сделать привал, – опершись на поводырь, обратился к Анжи запыхавшийся волхв. – По сумеркам в той стороне ходить не положено. Духи холмов прогневаются. Эта дорога к колдовской обители лежит через Окаянный Край. Надо проявить осмотрительность. Там частенько разверзается земля и пожирает любого ступившего на нее.

Анжи вспомнилась разрушенная деревня, в которой они с Асифе впервые столкнулись с чем-то подобным. Удивительно, ведь слепой парнишка был несколько странным, но она негаданно к нему привязалась. Зачем? Чтобы и по нему сейчас скучать?

Она спешилась, дав согласие переждать ночь. Понимала, что всем нужно отдохнуть, восстановить силы, но все равно не переставала злиться. Если они будут передвигаться с такой скоростью, то до дьявольской обители доберутся в лучшем случае через полгода! Но что делать? Нужно принять это как неизбежность. Лошади здесь – редкость, на всех бы все равно не хватило.

Когда стемнело, на холмах вспыхнули длинные языки пламени, словно пытающиеся лизнуть озарившиеся облака.

–  Эй, Правительница, – окликнула Леа, протягивая чашу с ужином.

–  Прекрати меня так величать! – не сдержалась Анжи, швырнув на траву снятый с лошади чепрак. – Хочешь подчеркнуть свое пренебрежение к моему незаслуженному титулу? Тогда зови по имени! Как простолюдинку!

Люди, устроившиеся возле костров, озадаченно обернулись. Заметив это, Анжи потупилась и, взяв чашу, отошла в сторону. Почти следом к ней присоединился Блик, решивший мягко указать на ее несдержанность. Но немного перестарался, заработав негаданную оплеуху. Анжи и сама не ожидала, что посмеет его ударить.

–  Кто ты такой, чтобы стыдить меня?

–  Извиняюсь, – погладив щеку, поклонился ей Блик и, развернувшись, торопливо скрылся в темноте.

Анжи зло топнула каблуком по камню. Какая она все-таки дрянь! Он же заботился о ней столько времени! Приютил на пороге зимы, ночи напролет шил вещи помимо заказов придворных Тирлэй. Научил создавать обереги, бегал по городу с поручениями. Неужели забыла? Что с ней происходит? Она никогда не считала себя неблагодарной! И как теперь быть? На радость ликующей Вэндай пойти и извиниться? Чтобы все окончательно уверовали в то, что ее титул – пустой звук? Или наплевать на гордость и попробовать сохранить дружеские отношения?

Она так и не решилась отыскать оскорбившегося швеца.

* * *

Анжи проснулась от боли. Витис сдавил запястье так, что онемевшие пальцы посинели. Приподнявшись, она хотела расстегнуть секретную застежку браслета, но так ее и не нашла.

Уже светало. Тонкий ободок солнца начинал золотить горизонт. Неподалеку, в обнимку с мечами и топорами, спали люди. Один старый волхв сидел на камне и, как сова, вертел седой головой.

Вытерев рукавом влажную от травы щеку, Анжи подобрала свою диадему. Надо же, она умудрилась уронить ее дважды.

–  Как спалось, Правительница? – проскрипела сзади Вэндай, разминая затекшие мышцы. – Не жестковато было? Для госпожи Тирлэй носили перину и ставили на ночь шатер! Зимой запрягали псами отапливаемые жаровнями дормезы. Где же все эти удобства ныне? Ха! Все забыли в спешке! Первый признак – быть тебе калифом!

Разбуженные басом Вэндай люди начали нехотя подниматься. Подкрепляясь на ходу, выстраивались в длинную цепь и двигались за указывающим им путь волхвом. Похоже, он один был настроен воинственно. Даже огрел поводырем своего сына, собравшегося сбежать. Но от этого всеобщая апатия только разрасталась.

 Анжи, забравшись в седло, прикрикнула на коня, подняв его в галоп. Идущие впереди вояки оглядывались на нее и поспешно расступались, опасаясь быть сбитыми. Старый волхв окликнул ее, попросив быть осторожнее, так как в той стороне начинался Окаянный Край. Анжи проигнорировала его предостережения. Пусть не притворяется, что его заботит жизнь Правительницы. Она слышала, как он делился сомнениями со своим другом. Он почти уверен, что Тирлэй обманули, и ее место заняла самозванка. Слишком молодая для наследницы! Неужели Тирлэй так околдовали, что она не обратила внимания на такой важный нюанс? Кто знает, откуда взялась эта малявка? Не с земель ли ныне вражеского Фаэтона, о чем покойная подозрительно умолчала?

Неожиданно перед ней вырос лес. Кроны деревьев запестрели всеми цветами радуги, переливаясь блеском в лучах взошедшего солнца. Анжи остановила Мотылька и долго созерцала необычную красоту. Потом начала спускаться по пологому склону, заросшему крупными цветами.

Нырнув в тенистую прохладу, она словно очутилась в древесной паутине. И в этой паутине погрязли побрякивающие на ветру связки скелетов. Одни висели на ветвях, другие были приколоты мечами к стволам. Некоторые лежали на земле, и сквозь их округлые ребра прорастала трава.

Анжи, осматриваясь, схватилась за запястье. Витис снова до боли сжал руку. Сзади послышался шорох. Донеслись голоса Дыма и Леи, но неожиданно прервались на полуслове.

–  Мертвяки! – визгливо воскликнула Леа.

–  Скелеты! – весело поправил Дым, выуживая из кармана яблоко. – Им уж лет сто. Когда-то в сторону этого леса плюнула одна зловредная колдунья, и с тех пор здесь всякая чертовщина творится. Еще мой дед рассказывал. Да и чего удивляться? Отсюда ведь начинается Окаянный Край.

Дым собрался проехать тенечком, но спешно передумал. Столетние скелеты зашевелились, начав подбирать оружие, которым были убиты. Анжи трясущейся рукой вытянула из ножен меч, и он впрямь запел на своем никому не понятном языке.

Витис похолодел, и из него вырвалась огненная стрела. Никто не понял, что за красно-оранжевое перо пролетело мимо них. Луч коснулся черепа одного из нападавших, и на кочки посыпался едкий пепел. Анжи, выставив перед собой руку, боялась отвести ее в сторону. Еще немного, и горящая стрела угодила бы в Лею. Те скелеты, что были подальше, стали пятиться и, спотыкаясь, уходить вглубь леса.

–  Все закончилось, – оказавшаяся рядом Леа плавно опустила дрожащую руку Анжи. – Все сгинули. Успокойся.

–  Чего еще я не знаю об этом жезле? Откуда в нем огонь?

–  Здесь твой огонь.

Леа, не особо церемонясь, постучала пальцем по лбу Анжи, в десятый раз напоминая, что наручным жезлом управляют ее мысли.

В лес забежал один из сопровождающих. Вид у него был растерянный или, скорее, шокированный.

–  Правительница! – заорал он. – Там, там наши гибнут!

–  Что случилось? – дернувшись, спросила Леа.

–  Они проваливаются в землю! Вначале засосало одну из повозок, а пока пытались вытащить, и их самих тоже того! Собаки с воем вырвались и улетели! Столько добра сгинуло! Помогите!

Человек побежал обратно. Леа и Дым поспешили на помощь. Анжи осталась на прежнем месте. Чем она может помочь? Как выяснилось, ей даже неведомо, как управлять витисом. А просто смотреть на умирающих… Нет, ее и так постоянно преследуют воспоминания пережитого. Алые растекающиеся лужи, крики плачущих детей, остекленевшие глаза. И гробы, плывущие по воздуху на погост.

Развернув Мотылька, она поехала вглубь леса. Кто-то окликнул ее, назвав незнакомкой, и она обернулась. Что это? В стволах деревьев угадываются человеческие фигуры? Ноги уходят в землю перевитыми корнями, белесые лица под кронами…

–  Помоги нам… – разнесся шелестом листьев странный голос.

–  Кто, или что вы такое? – Анжи на всякий случай отъехала подальше, усмиряя разволновавшегося коня.

Ей не успели ответить. Из песка полезли полупрозрачные, длинные щупальца с загнутыми когтями и ворвались в тела древесных чудовищ.

Анжи, прижавшись к Мотыльку, кольнула его пятками, и тот рванул вглубь зарослей, вынося ее на желтое от подсолнухов поле. Остановившись, она оглянулась. Весь маленький, цветной лесок трепетал янтарными всполохами. Донесся треск, скрип, будто неведомая сила ломала толстые ветви.

Огромная рыжая сепия проворно вытекла на поле. Сжав меч, Анжи покрутила им, в кратком забытьи упиваясь его пением. Она могла бы рвануть прочь, но боялась потеряться и отстать от остальных. К тому же, выдался случай проверить свои силы. Кто знает, с какими чудовищами ей еще предстоит столкнуться.

Яркое, полуденное солнце жгло спину и накаляло металлические наплечники. Хотелось скинуть все лишнее, но времени не было.

Фантомная сепия остановилась неподалеку: оранжевые прожилки обозначили глаза с круглыми ввалившимися зрачками. Она поползла к Мотыльку, и тот испуганно шарахнулся, заржав и забив копытами. Анжи взяла кожаные поводья в одну руку, и взмахнула мечом, намереваясь ударить, но не успела. У чудовища вырос хвост и выбил ее из седла. Меч выскользнул из пальцев. Анжи в последний момент успела сжаться в комок, провалившись между сочными стеблями. Застонав от боли, потерла бедро. Перед глазами поплыло небо, полетели облака, и даже звезды засияли среди дня. А круглолицые подсолнухи закивали, словно надсмехаясь над ее неудачей.

Зашуршали листья. Мелькнул множеством шипов хвост. Анжи хотела отползти, упираясь спиной в стебли. Заметила меч и, повалившись на бок, потянулась к рукояти. Сепия была расторопнее: плоскость клинка прилипла к щупальце. Обвив меч спиралью, она, похоже, намеревалась его сломать.

Анжи с трудом поднялась. Чудовище намахнулось, желая нанести еще один удар хвостом. Из витиса вырвался свет и горизонтальным лучом вонзился в полужидкое туловище. Меч отлетел к ногам хозяйки. Анжи подняла его, толкнула трясущейся рукой в устье ножен и собралась бежать.

Сепия загорелась и пронзительно завизжала, сотрясая белеющие в траве камни. Анжи зажала уши. Под ней завибрировала почва. В разные стороны полетели горящие куски и еще шевелящиеся щупальца.

Наконец все стихло. Кое-где горела трава, но от чудовища ничего не осталось. Почему оно напало на лес? Зачем преследовало ее? Может, это один из наземных прислужников госпожи Пиявки? Впрочем, в Окаянном Крае, наверное, хватает и своей нечисти. Волхвы предупреждали, предлагали ехать в объезд, но Анжи настояла. Хотела максимально сократить путь и сэкономить время! Вот вам результат!

Вдали показались воины. Их стало вполовину меньше, чем было утром! Прилично отстав, ползла, покачиваясь, всего одна из уцелевших повозок. Сколько же людей погибло? Их смерти останутся на совести Правительницы. Она вынудила их двигаться этой дорогой, а когда люди попали в беду, даже не подумала им помочь.

Завидевшая Анжи Леа подогнала лошадь.

–  Ты предала свой народ! – зло бросила она, заливаясь слезами. – А теперь все сожраны разверзшейся пастью земли! Ты бы видела эту пропасть, слышала рычание, исходящее из бездны, в кою ссыпались, как муравьи, люди! Госпожа Тирлэй бы так не поступила!

–  Они, какие-никакие, но воины, и должны были за себя постоять! Что я могла сделать? Простите… Мне очень жаль. Да, я виновата…

Анжи расстегнула брошь и скинула с себя накидку, сорвала крючки с блузы и села на камень. Оставшиеся воины осуждающе смотрели на нее. Что она могла сказать в свое оправдание?

Еле сдерживая слезы, она поплелась пешком, не осмелившись с болящей спиной забраться в седло. Под ногами стелилась изумрудная трава, белели отполированные камни, словно растерянные великаном пуговицы. Все вокруг дышало надеждой. Кто бы мог подумать, что этот щедрый мир только что поглотил столько душ? Был человек – и нет его, а солнце продолжало светить, все вокруг жило дальше, даже не заметив ничтожной потери.

Вот что они для вселенной.

…К вечеру Анжи совсем обессилела. Собралась было рухнуть, не устояв на подкосившихся ногах, но подвернулся Дым, успевший подхватить и усадить ее на пологом склоне.

–  Что это с моей Правительницей? – поинтересовался парень.

–  Оставь меня, – взмолилась та, уткнувшись в колени. – Люди погибли. И я в том виновата. Как мне с этим жить?

–  Всему виной – неосторожность. Их предупреждали, что места здесь гиблые. Так что, тебе не за что себя корить.

–  Почему все свернули с дороги? Куда мы сейчас направляемся?

–  В Трюэлле. Нам нужно пополнить строй нашей поредевшей братии. Когда мы в день отъезда разослали во все замки призыв к объединению, откликнулась одна хозяйка этих владений. Обещала в течение двух недель собрать и отправить нам в подмогу своих лучших людей. Но теперь мы не можем ждать так долго. Будем торопить сборы.

–  А может так статься, что к нам никто больше не присоединится?

–  Все возможно. Кому из господ охота отдавать своих людей? Особенно сейчас, когда им грозит опасность? Кто встанет на защиту хозяйской семьи? Кто постоит за нажитое добро? То-то же!

Анжи посмотрела на расписные полосы облаков, жарившихся на раскаленном противне неба в бронзовом масле лучей.

Неподалеку стоял миниатюрный, позолоченный закатом замок, построенный на небольшой возвышенности, напоминающей ледяной коралл. Темнели ажурные провалы окон. На острых верхушках пяти башенок, соединенных мостами, словно паруса, раздувались красные стяги. Вокруг росли деревья и кустарники с гроздьями крупных ягод. За леском поблескивали серебристые, водяные ленты речной богини.

–  Какое небо! – восторгался Дым. – Ты только посмотри!

Облака, меняя форму, выстраивались в целые воздушные города. И этот небесный мир жил собственной мимолетной жизнью. Силуэты людей вдруг превращались в огромных драконов, еще миг назад нелепые чудища становились рваными комочками пуха.

Дым без устали болтал. Похоже, его ничуть не волновало произошедшее. Он рассказывал о льющих блеск озерах, по водам которых плавали златовласые девушки в удивительных лодках. Тот, кто соглашался быть переправленным ими на другой берег, навсегда пропадал в подводном царстве. Их бренные тела точили рыбы, а плененные души служили своим похитителям.

Анжи не верила россказням Дыма, но отметила, что ей становилось легче. Мысли летели к тем таинственным озерам. Красивые девы сажали их в свои необычные лодки и вместе с ними уплывали к волшебным берегам.

Там, где недавно сияли начищенными монетами озера, все заволакивало вечерним сумраком. Солнечные лучи уже касались ближайших к горизонту облаков. Несмело проступали треугольники зеленоватых звезд. И в эту идиллию вмешалась ругань. Это поднимался ненадолго отлучавшийся Дым, стряхивающий облепившие его репьи.

–  Прошу прощения! Я взвалил на себя дерзость принести нам ужин.

–  Как ты думаешь, – почерпнув ложкой кашу, заговорила Анжи, посмотрев в темнеющее небо, – у Тирлэй могли быть враги в царстве короля? Те, кто желал бы ей смерти?

–  Вряд ли. А почему ты туда так рвешься? – в голосе Дыма проявилось недоверие. – Ведь здесь твои истоки.

–  Иссохшие истоки, – уточнила Анжи, наигранно засмотревшись на разгорающиеся созвездия. – А там остались все мои друзья.

–  И возлюбленный, что ныне тебе неровня?

–  Да, там есть человек, который, прибегнув к обману, выкрал мое сердце. Эту холодную пустоту уже ничто не в силах заполнить. Она во мне навсегда. Разоткровенничалась! Пойдем, и забудь, что я наговорила.

Широкая тропа, петлявшая между деревьями, вела к забору, ограждавшему замок. И здесь ворота – настежь!

В просторном дворе било ключом странное оживление. Анжи замедлила шаги, надеясь понять, что происходит. Неужели все сошли с ума? Сидящие за накрытыми столами вояки с торжественным ревом чокались кубками, расплескивая налитое до краев вино. Некоторые приплясывали с визжащими прислужницами, не успевшими расстаться с подносами. Кто-то просил музыкантов играть живее. Строгие женщины, сидевшие в стороне, недовольно поджимали губы. Девушки из Святой Обители оплакивали погибших и молились за их души. Не безумие ли?

И только выхватив из шума несколько фраз, Анжи догадалась, в чем дело. И не смела поверить. Недавно замок облетел вестник. Доложил, что господа Пиявки покинули Чародейское Поле и всей безобразной толпой направились к излому мира. Они покидали Тир-ре! Что заставило их отказаться от своих планов – неизвестно, да и неважно! Главное, что здешним обитателям больше не грозила опасность! Не нужно было заниматься самоуничтожением, пытаясь противостоять не равному по силе противнику!

Анжи свободна!

Она с трудом совладала с охватившей ее радостью. Хотелось возблагодарить небеса за посланное чудо. Хранитель сжалился над ней. Больше нет преград на пути к Ледяному Пламени! Она скоро будет дома.

–  Я отрекаюсь, – сказала подошедшая к ликующей Анжи одна из строгих женщин и вернула ей кинжал-оберег. – Я более не признаю тебя Правительницей. Отказываюсь служить твоему трону. Мы все.

Остальные женщины демонстративно вытащили свои обереги и с грохотом положили их на край стола. Воины последовали их примеру. Анжи перевела взгляд на Дыма и непонимающе пожала плечами.

–  Объяснитесь, – несмело попросила она.

–  Я объясню, коль сама не додумалась, – проскрипела старой телегой привалившаяся к забору Вэндай. – Если бы не твое спешно принятое решение, основанное на личных побуждениях, всех понесенных нами жертв можно было избежать. Всего-то надо было обождать! Не пришлось бы покидать город. И еще, не ты ли приказала ехать через Окаянный Край? И все ради чего? Зазря сгубила стольких людей и повозок с добром.

Анжи опасливо осмотрела примолкших воинов, уставившихся на нее исподлобья. Куда деться от этих уничтожающих взглядов? От ненависти, оцепившей непроницаемым кольцом? И вдруг она нашла лазейку из удушающего мрака незнакомого двора. Из сумрака выплыл воздушный ангел. Из-за пелены слез, застеливших глаза, Анжи не сразу разглядела в нем светловолосую женщину в белом платье.

–  Добро пожаловать в замок Трюэлле, Правительница, – громко произнесла она, словно бросив всем вызов. – Просторы этих владений в твоем распоряжении. И я, Блэкмара Трюэлле, хозяйка этой обители, к твоим услугам. Окажи нам честь, отужинай за нашим столом.

Взяв Анжи за руку, она повела ее в центральную часть двора. Кому-то из слуг по ходу велела убрать сданные обереги и принести угощение. Устроившись на высоком стуле, Анжи заметила, что хозяйка ее тайком разглядывает. И почему всех, кто видит в ней сестру Тирлэй, что-то непременно поражает? Или их наоборот удивляет то, что они не узнают в ней сестру Тирлэй? Да, они не были похожи, но что с того?

Перед Анжи поставили изящную розетку с кашей, какой потчевал ее недавно Дым. Такой куверт стал неожиданностью. Что это значит? Проверка ее благородного происхождения? Знать никогда не ужинала кашами! Вот и эта женщина сомневается, что гостья из прославленного рода. Этому не будет конца.

Две девушки, встав напротив столов, взялись за руки и запели.

Музыканты трясли бубнами, звенели колокольчиками. Жалобно свиристели дудочки и дергали за душу певучие струны арф. Это была прощальная песнь в память о погибших.

–  Тебе пришлось по вкусу угощение? – обратилась к Анжи Блэкмара, погладив ее по плечу. – Или попросить сменить вечернее блюдо?

–  Благодарю, еда отменна. – Анжи уже давилась и с закрытыми глазами подносила ложку ко рту.

–  Изволишь добавки?

–  Нет! – взмолилась Анжи. – Я насытилась, благодарю.

–  Тогда позволь сопроводить тебя в ночные покои.

Фух, испытание окончено! Век бы больше не видеть такой каши!

Блэкмара погрозила пальцем маленьким сыновьям и провела Анжи через сумрачную, проходную и совершенно неуютную приемную залу. Под одной из арок белела лестница, ведущая на верхние ярусы. На стенах, освещенные маленькими лампионами, висели картины. Множество коридоров, сотни одинаковых дверей, десятки окон, тысячи напольных шандалов! Как можно не плутать в этом лабиринте?

Наконец Блэкмара привела Правительницу в одну из довольно скромно обставленных комнат. Каменные стены покрывали расписные гобелены. Полы застилали светло-розовые ковры и узкие дорожки. У дальней стены – огромная кровать с пирамидой подушек. Справа темнел проем в крошечную комнатку с котлом в углу и лоханью, выстеленной шелком. На встроенных полках лежали стопки полотенец, в лунках подставок блестели различные бутыльки. На узком подоконнике примостилась похожая на коралловую ветку светильня с плавающими внутри огненными рыбками.

Блэкмара, заметив интерес Анжи к этой комнате, спросила, не желает ли та понежиться в объятьях воды. Конечно же, она желала. Настало время очередного испытания? Как она относилась к каше – выяснили, теперь следовало узнать, по-королевски ли она чистоплотна?

Лохань наполнилась теплой водой, принесенной длинной вереницей крылатых кувшинов. Свечи в миниатюрных жирандолях, висящих под потолком, стали потрескивать от легкого пара.