Текст книги "Имя мне — Легион"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 50 страниц)

Бенедик рассмеялся.

– Ничего, – повторил он. – Ничего.

Надо сказать, что человек без сердца – штука весьма необычная. Его тело живет не по тем правилам, по которым существуют все остальные. Нет. Яйцо в груди Корго было умнее обычного сердца, к тому же оно являлось средоточием сложной коммуникационной системы. И хотя само по себе оно не живое существо, но прекрасно ориентируется в том, что происходит в окружающем мире; искусственное сердце не всесильно, однако оно обладает ресурсами, которых нет у настоящего.

Когда на теле Корго появились ожоги и раны, его необыкновенное сердце занялось делом: переключилось на функции, предусмотренные для экстренных случаев; превратилось в маяк, зажженный в самом центре бушующей стихии. Железы мгновенно отреагировали на его призыв и напоили тело Корго энергией; мышцы были приведены в действие, словно электрическим зарядом.

Корго не очень понимал, что промчался почти на нечеловеческой скорости сквозь обжигающую бурю и град обломков. Он не чувствовал боли. Не имеющие в данный момент существенного значения реакции нервной системы были блокированы. Он добрался до улицы и свалился в тени, на обочине дороги.

Яйцо, взяв на себя право оценивать, сколь ситуация опасна, посчитало, что заплаченная цена слишком высока, и приняло немедленные меры, для того чтобы привести функции в норму.

Все дальше, дальше уносило оно Корго – в почти коматозное состояние. Обычный человек не способен просто взять и решить, что он хочет впасть в спячку, а потом лечь и заснуть. Врачи, конечно, в состоянии погрузить человека в Dauerschlaf при помощи комбинаций наркотических средств и сложной аппаратуры.

Но Корго в подобных вещах не нуждался. У него в теле была аптечка, обладающая собственным сознанием; и она пришла к выводу, что состояние комы, которое выдерживает обычное сердце, для Корго недостаточно эффективно и что его следует отправить на невиданные для человеческого организма глубины. Поэтому, продолжая функционировать как полагается, яйцо в груди Корго делало то, на что не способно обычное сердце.

Оно швырнуло его в сумрак сна без сновидений, унесло в места, где сознание бессильно. Только подведя его к границе со смертью, оно могло сохранить ему жизнь, сделать его сильнее.

Поэтому мертвый Корго лежал в канаве.

Люди, естественно, всегда собираются на месте происшествия.

Жители Ривьеры в таких случаях надевают свои лучшие наряды. Те же, кто обитает в трущобах, не тратят на это время только потому, что у них не столь обширный гардероб.

Впрочем, один представитель этого слоя общества был уже одет и проходил мимо. Его звали Зим – по очевидным причинам. Когда-то у него было другое имя – давно забытое.

Зим, спотыкаясь, брел домой после того, как просидел весь вечер в зимлаковом баре, где с удовольствием тратил свою пенсию, полученную за этот месячный цикл.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: произошел взрыв. Бормоча себе под нос, он замер на месте и медленно повернулся в ту сторону, откуда доносился шум. Увидел языки пламени. Поднял голову, заметил повисший шар. В голове у него возникло воспоминание, он поморщился и продолжал наблюдать за происходящим.

Через некоторое время какой-то человек промчался сквозь ад на безумной скорости. Потом упал. Возникли новые вспышки, и вскоре шар отправился восвояси.

Прошла пара минут, прежде чем Зим сообразил, что случилось – сработал рефлекс, – и приблизился к человеку на земле.

Правила, вбитые в память давным-давно, постепенно возникли на поверхности сознания – страница за страницей, словно он перелистывал учебник по «Оказанию первой медицинской помощи на поле боя», разработанный специально для гвардейцев Службы Безопасности. Зим опустился на колени рядом с телом, багровым от ожогов, покрытым кровью и освещенным отблесками пламени.

– Капитан, – пробормотал он, вглядываясь в суровое лицо с закрытыми глазами. – Капитан…

Потом поднес руки к лицу, а когда опустил их, они были мокрыми от слез.

– Соседи. Здесь. Мы с вами. Я не знал… – Он приложил ухо к сердцу, но не услышал ничего утешительного. – Пал… На палубе лежит мой капитан… уже остыл… он умер. Мы с ним. Соседи, даже… – Зим как-то неуверенно всхлипнул, а потом начал икать; через некоторое время справился с собой и приподнял веко мертвеца.

Корго дернул головой чуть влево, чтобы спрятаться от ослепительно ярких вспышек.

Зим с облегчением рассмеялся:

– Вы живы, кэп! Вы все еще живы!

То, что носило имя Корго, ничего не сказало ему в ответ. Тогда Зим наклонился и с трудом поднял тело.

– «Не следует сдвигать жертву с места» – так говорится в учебнике. Только вы пойдете со мной, кэп. Теперь я вспомнил… Все. Я помню; точно… да. Они убьют вас в следующий раз – если вы, конечно, выживете… Они это непременно сделают. Уж я-то их знаю. Поэтому мне придется сдвинуть жертву с места. Я вынужден… Жаль только, что я так набрался… извините, кэп. Вы всегда хорошо обращались с командой, и со мной тоже. Порядок у нас был строгий на «Скитальце», но вы отличный человек… Старина «Скиталец», счастливчик… Да. Убийца, мы уходим! Валим отсюда, и как можно быстрее. Прежде чем прибудут гиены. Да. Я помню… вас. Хороший человек кэп. Да.

Итак, «Скиталец» совершил свой последний прыжок – так сообщалось в отчете Службы Безопасности. Однако Корго все еще находился на границе смерти, в стране, где нет сновидений, и крошечные семена-компьютеры вместе с яйцом в груди оберегали его жизнь.

Когда прошло десять дней, Рысь и Бенедик не уехали от Сандора, который совсем не хотел с ними расставаться. Раньше ему не приходилось работать; ему нравилось ощущение, что рядом с ним коллеги, люди, с которыми его связывают общие воспоминания. Бенедик не мог и помыслить о том, что ему придется распрощаться с мисс Барбарой, единственным человеком, который с удовольствием с ним разговаривал. Рыси нравились еда и климат, и он решил, что дети и внуки спокойно без него проживут.

Поэтому оба остались в доме Сандора.

Возвращение к жизни – дело медленное и непростое. Реальность исполняет причудливые танцы с покрывалами. И проходит довольно много времени, прежде чем вы понимаете, что́ под ними прячется (если вообще когда-нибудь понимаете).

Как только Корго смог сформулировать свою первую мысль, он крикнул:

– Мала!

…Мрак.

А потом он увидел лицо из далекого прошлого.

– Сержант Эмил?..

– Да, сэр. К вашим услугам, капитан.

– Где я?

– В моей хижине, сэр. Ваша сгорела.

– Как?

– Ее сожгли лучом из шара.

– А мой… питомец? Дриллен…

– Я нашел только вас, сэр, больше никого – и ничего. Это произошло почти месячный цикл назад…

Корго хотел было сесть, у него ничего не получилось, он предпринял новую попытку, чуть приподнялся, опираясь на локти.

– А что со мной?

– У вас было несколько переломов, ожоги, ранения, внутренние повреждения… Но теперь все будет в порядке.

– Интересно, каким образом они меня снова нашли – так быстро?..

– Не знаю, сэр. Может, хотите немного бульона?

– Чуть позже.

– Он уже готов и ждет вас – горяченький.

– Ладно, Эмил, давай неси. Конечно, неси.

Корго снова лег и принялся раздумывать. И услышал ее голос. Он дремал весь день, и она была частью сна.

– Корго, где ты? Корго, где ты? Корго…

Рука! Кольцо!

– Да! Это я, Корго! – Он включил приемник. – Мала! Где ты?

– В пещере у моря. Я каждый день звала тебя. Ты жив или отвечаешь мне из Иной Страны?

– Я жив. В твоем ошейнике нет никакого волшебства. Как тебе удалось выжить?

– Я выхожу ночью. Ворую еду в больших домах, где зеленые окна похожи на двери, – для Дилка и себя.

– Твой щенок? Он тоже жив?

– Да. Той ночью он сидел в будке во дворе… Где ты?

– Не знаю точно… Неподалеку от нашего бывшего дома. Я со старым другом…

– Хочу тебя увидеть.

– Подожди до наступления темноты. Я расскажу, куда нужно идти. Нет, я за тобой пришлю, подружка… Где находится твоя пещера?

– На пляже… нужно пройти мимо красного дома, про который ты сказал, что он ужасно уродливый. Три скалы с острыми вершинами. Дальше – узкая тропинка, ее иногда заливает вода, потом завернуть за угол, сделать тридцать один мой шаг, и увидишь нависшую скалу. Там есть трещина, достаточно маленькая сначала, но я могу протиснуться, а потом она расширяется. Вот тут мы и прячемся.

– Мой друг придет за вами после наступления темноты.

– Ты ранен?

– Был. Но теперь мне лучше. Увидимся позже и поговорим.

– Хорошо…

Корго быстро поправлялся. Он играл с Эмилом в шахматы, и они вспоминали времена, проведенные в Гвардии. Впервые за много лет он смеялся, когда Эмил рассказал ему историю про парик командора и что с ним стало во время серьезной потасовки на Сордидо-Ш, около тридцати лет назад…

Мала держалась в сторонке, играла только с Дилком. Иногда Корго чувствовал, что она за ним наблюдает. Но каждый раз, когда он поворачивался, оказывалось, что она смотрит в противоположную сторону. Неожиданно он сообразил, что она никогда не видела, чтобы он дружелюбно вел себя с кем-нибудь, кроме нее. Ее это озадачивало.

Он частенько пропускал вместе с Эмилом стаканчик зимлака, иногда они принимались распевать баллады – получалось довольно-таки фальшиво.

А потом до него вдруг дошло…

– Эмил, а на что ты живешь?

– Пенсия, кэп.

– О священное Пламя! Мы же тебя объедаем! Продукты, и лекарства, и все остальное…

– У меня было кое-что отложено – на черный день, кэп.

– Отлично. Но тебе не следовало растрачивать это на нас. В моих ботинках припрятано достаточно денег. Вот. Минутку… Смотри! Возьми!

– Я не могу, кэп…

– Еще как можешь! Бери деньги, это приказ!

– Хорошо, сэр. Только вам не нужно…

– Эмил, за мою голову назначена награда – ты это знаешь?

– Знаю.

– Очень солидная.

– Да.

– Она твоя по праву.

– Я не мог сдать вас, сэр.

– И тем не менее награда твоя. Только тебе причитается в два раза больше. Я пришлю – через несколько недель после того, как уеду отсюда.

– Я не могу принять ваши деньги, сэр.

– Чушь, ты их возьмешь!

– Нет, сэр. Я этого не сделаю.

– Почему?

– Я не могу принять эти деньги.

– Почему? Чем они тебе не подходят?

– Ну, ничего такого… только я не хочу к ним прикасаться. То, что вы даете за еду и все остальное, – да. Но не больше. И не нужно меня уговаривать.

– О… ладно, Эмил. Я не собирался тебя заставлять…

– Знаю, кэп.

– Еще сыграем? На этот раз я дам тебе фору слона и три пешки.

– Отлично, сэр.

– Хорошие были времена, верно?

– Да уж точно, кэп. Тау Кита – отпуск три месяца. Помните долину Красной реки – и семью местных жизненных форм?

– Ха! А Лебедь-VII – багряный мир, где живут радужные женщины?

– У меня три недели ушло на то, чтобы отмыться от их краски. Я сначала решил, что это какая-то новая болезнь… Хотелось бы мне снова взойти на борт корабля!

Рука Корго замерла в воздухе.

– Хм-м… Знаешь, Эмил… Не исключено.

– Каким образом?

Корго сделал ход.

– На борт «Скитальца». Он спрятан на Независимой Территории, дожидается меня. Сейчас я там капитан, а заодно и команда, все я сам. Мала делает, что может, но – если честно – мне не помешал бы первый помощник. Вспомним старые добрые времена.

Эмил поставил коня, которого было поднял, посмотрел на Корго, снова опустил глаза.

– Я… я не знаю, что сказать, кэп. Я и представить себе не мог, что вы предложите…

– А почему нет? Мне хороший человек не помешает. Активная жизнь, совсем как прежде. Много денег. Никаких забот. Захотим устроить себе трехмесячный отпуск на тау Кита – пожалуйста, мы же сами себе хозяева!

– Я… и правда не прочь снова попасть в космос, кэп… Но – нет, я не могу…

– Почему, Эмил? Почему нет? Все будет совсем как раньше!

– Не знаю, как это лучше сказать, кэп… Но когда мы… сжигали разные места, раньше… ну, мы сражались с преступниками – пиратами, нарушителями Кодекса… понимаете? А теперь… теперь, я слышал, вы простых людей убиваете. Ну… совсем не нарушителей Кодекса. Самых обычных, гражданских. Ну… я не могу.

Корго ничего ему не ответил, и Эмил поставил коня на доску.

– Я их ненавижу, Эмил, – произнес Корго через некоторое время. – Каждого, всех до одного… Ненавижу. Ты знаешь, что они сотворили на Брилде? С дрилленами?

– Да, сэр. Только это были не гражданские, не рабочие рудников. Не каждый из них. Виноваты в этом не все, сэр… Я не могу. Не сердитесь.

– Я не сержусь, Эмил.

– Конечно, и я не прочь пожечь мерзавцев – и наплевать на то, нарушают они Кодекс или нет. Но только совсем не так, как вы это делаете, сэр. И деньги за такую работу я брать не стану.

– Ха!

Корго передвинул своего единственного слона.

– Поэтому мои деньги тебе не нужны?

– Нет, сэр. Дело вовсе не в этом, сэр. Ну, может быть, немного и в этом… но только немного. Я просто не могу брать деньги за то, что помог человеку, которого я уважал и которым восхищался.

– Ты употребил прошедшее время.

– Да, сэр. Я все равно продолжаю считать, что они ведут себя с вами нечестно, а с дрилленами поступили плохо, несправедливо, жестоко – но нельзя ненавидеть за это всех, сэр, ведь виноваты не все.

– Они не возражали, Эмил, а это такое же преступление. Я ненавижу их только за то, что они промолчали. Да и люди все одинаковые, разве нет? Теперь я сжигаю их без разбора, потому что на самом деле не имеет никакого значения, кого убивать. Вина распределяется равномерно. Все человечество преступно и заслуживает наказания.

– Нет, сэр, прошу прощения, но в громадной системе, вроде Межзвездного Сообщества, далеко не все знают, кто что собирается делать. Некоторые думают так, как вы, а есть такие, кому наплевать. Многие просто не имеют ни малейшего представления о том, что происходит, а если бы знали, наверняка что-нибудь сделали бы по этому поводу.

– Твой ход, Эмил.

– Да, сэр.

– Жаль, что ты не принял моего предложения, Эмил. Из тебя вышел бы хороший офицер.

– Нет, сэр, не вышел бы хороший офицер. У меня неподходящий характер – я слишком добродушный. Мне бы на шею сели все, кому не лень.

– Печально. Так всегда получается. Хорошие люди либо слишком добродушны, либо слабаки. Почему?

– Откуда мне знать, сэр?

Они сделали по несколько ходов.

– Знаешь, если бы я перестал… жечь их, я имею в виду, и занялся на «Скитальце» обычной честной контрабандой, меня бы это вполне устроило. Устроило бы. Сейчас. Я устал. Я так страшно устал, что с удовольствием уснул бы – на четыре, пять, шесть лет… Предположим, я просто возил бы всякую всячину туда-сюда… тогда ты бы присоединился ко мне?

– Мне нужно подумать, кэп.

– Хорошо, подумай. Пожалуйста. Мне очень хотелось бы заполучить тебя в напарники.

– Да, сэр. Ваш ход, сэр.

Этого никогда бы не случилось и его никогда бы не обнаружили, потому что он и в самом деле перестал сжигать все подряд; этого бы не случилось – потому что в отчетах Межзвездной Службы Безопасности он числился мертвым и его никто больше не разыскивал. Однако это все-таки произошло – ах, если бы не избыток ксми-ли и рвение со стороны охотников!

Они уже собирались разъехаться по домам. Их сотрудничество подошло к концу, и ностальгия сменила хорошее настроение.

У Бенедика раньше никогда не было друзей – надеюсь, вы этого не забыли. А теперь появилось сразу двое, и ему предстояло с ними расстаться.

Рысь поглотил изрядное количество хорошей пищи и напитков, его развлекло приятное общество простых инвалидов, чьи неврозы не испорчены разными изощренными глупостями, – он получал настоящее удовольствие, находясь рядом с ними.

Сфера человеческих отношений для Сандора расширилась сразу в три раза, и он постепенно начал считать себя почетным представителем огромного сообщества, которое раньше называл человечеством, или Другими.

Поэтому, сидя в библиотеке, они выпивали, закусывали и разговаривали – и вернулись к охоте. Мертвые тигры всегда лучше живых.

Ну и конечно, в один прекрасный момент Бенедик снова взял в руки сердце, держа его аккуратно и бережно; так знаток любуется произведением искусства – с благоговением и любовью.

Они сидели в библиотеке, а в толстеньком животике Бенедика возникло необычное ощущение, начало медленно набирать силу, пока глаза у него не загорелись диким огнем.

– Я… я чувствую.

– Безусловно. – Рысь.

– Да. – Сандор.

– На самом деле!

– Естественно. – Рысь. – Он на Дистене, пятой планете системы Блейка, в хижине неподалеку от Лаядеара…

– Нет, – Сандор. – Он на мире Филлипса, в Деллесе-у-Моря.

Они рассмеялись; Рысь рокотал, а Сандор хихикал и задыхался.

– Нет, – сказал Бенедик. – Он находится на борту «Скитальца». Только что совершил прыжок, и его сознание еще дремлет. Он везет серую амбру в систему тау Кита, пятая планета – Толмен. После этого планирует провести отпуск в долине Красной реки на третьей планете – Кардифф. Вместе с дрилленом и щенком, а еще появился новый член команды. Ничего не могу про него сказать – знаю лишь, что он гвардеец в отставке.

– О, святой Огонь Великого и Славного Пламени!

– Нам же известно, что корабль так и не нашли…

– …И тело тоже. А ты не можешь ошибаться, Бенедик? Не уловил ли ты чье-то чужое присутствие? Вдруг это кто-то другой?

– Нет.

– Что будем делать, Рысь? – Сандор.

– Человек, лишенный принципов, был бы склонен проигнорировать наше открытие. Дело закрыто. Нам заплатили и разрешили отправиться по домам.

– Верно.

– Но ведь он может снова нанести удар…

– …И в этом будем виноваты мы, наша неспособность выполнить порученное дело.

– Да.

– И многие погибнут.

– А машины будут уничтожены, и страховые компании понесут убытки.

– Да.

– Из-за нас.

– Да.

– Жаль…

– Да.

– Однако хорошо будет поработать вместе еще разок – напоследок.

– Да. Точно. Очень.

– Толмен, система тау Кита, он только что совершил прыжок? – Рысь.

– Да.

– Я позвоню, его будут ждать в порту.

– Я же говорил вам, – сказал обливающийся слезами Бенедик, – что он еще не готов умереть.

Сандор улыбнулся и поднял стакан, который держал рукой, совсем похожей на живую.

У них появилась работа.

Когда «Скиталец» вошел в систему тау Кита, разразился настоящий ад.

Его поджидали три гвардейских корабля с командами, совсем как сам «Скиталец» – в прежние времена.

Служба Безопасности на три дня закрыла всю систему. Перепутать эбеновую поганку, когда она появилась на экранах, было ни с чем невозможно. Никто не потребовал никакого подтверждения.

Однако первый выстрел не попал в цель, и новый первый помощник капитана «Скитальца», как только прозвучал сигнал тревоги, выстрелил из всех орудий во всех направлениях сразу. Корго внес небольшие изменения в систему вооружения корабля, учитывая размеры проводимых им операций: в случае необходимости его «Скиталец» мог мгновенно совершить самоубийство. Он был одиноким волком и не нуждался ни в какой стае. Одна кнопка на центральной панели управления – прикоснись к ней, и «Скиталец» превращается в ощетинившегося лазерами дикобраза.

Корго приготовился сделать новый прыжок, но ему потребовалось сорок три секунды.

За это время его дважды атаковали гвардейские корабли, которым удалось уцелеть под огнем орудий «Скитальца».

А потом он исчез.

Время и Случай, управляющие всем в жизни и иногда выдающие себя за Судьбу, вцепились в «Скитальца», щенка, дриллена, первого помощника Эмила и человека без сердца. Когда Корго готовился сделать новый прыжок, он не задал своему кораблю направления – не хватило времени.

Два попадания из орудий гвардейских кораблей заметно изменили курс «Скитальца», а заодно и сожгли двадцать три установки для фазирования.

«Скиталец» прыгал вслепую, да еще подбитый.

Толчки континуума сотрясали команду, а корпус занимался латкой прорех на своей шкуре.

Целых тридцать девять часов и двадцать три минуты члены команды по очереди несли вахту, готовые в любой момент отреагировать на сигнал тревоги.

«Скиталец» выстоял.

Но куда они попали, никто не знал, и уж меньше всего обливающийся слезами человек с паранормальными способностями, наблюдавший за сражением, и Корго, когда тот дежурил у панели управления; Бенедик не отпускал его от себя, несмотря на страдания, которые испытал при столкновении с континуумом, и страшную головную боль – сказывалось похмелье.

Вдруг Бенедику стало страшно:

– Он намеревается закончить прыжок. Я разорву с ним связь.

– Почему? – Рысь.

– А ты знаешь, где он?

– Нет, естественно, нет!

– Он тоже этого не знает. Предположим, он окажется в самом центре какой-нибудь звезды или в атмосфере – да еще на такой скорости?

– Ну и что будет? Он умрет.

– Именно. Я еще никогда не был в сознании умирающего человека – не думаю, что смогу справиться. Прошу прощения. Я не стану этого делать. Боюсь, что могу и сам умереть, если туда попаду. Я так устал… придется поискать его несколько позже.

С этими словами Бенедик заснул, и они не смогли его разбудить.

Итак, сердце Корго отправилось назад в свою банку, а банка была убрана в нижний правый ящик стола Сандора, и никто из охотников не слышал, что сказал Корго своему первому помощнику после того, как они завершили прыжок:

– Где мы? Компьютер утверждает, что ближе всего находится крошечный, ничем не примечательный мир под названием Домбек. Придется сесть там, чтобы произвести ремонт. Может быть, это совсем неплохо – раз планета находится далеко от шумных трасс. Нам нужны новые установки для фазирования.

Поэтому они посадили «Скитальца» и занялись его корпусом, в то время как охотники мирно спали всего в пятистах сорока двух милях от них.

Команда Корго залатала корпус в трех местах, а Рысь в это время съел солидный кусок ветчины, три бисквита, два яблока и грушу и выпил пол-литра лучшего мозельского.

Корго и его первый помощник исправили электрические цепи, в которых произошло короткое замыкание, Бенедик же улыбался во сне: ему снилась Ослепительная Губительная Барби – такая, какой была в юности.

Корго отправился в город, расположенный в трехстах милях от места посадки, как раз в тот момент, когда над Домбеком начало подниматься бледное солнце.

– Он здесь! – воскликнул Бенедик, распахнув дверь в комнату Рыси и подбегая к его постели. – Он…

В следующее мгновение он потерял сознание, потому что никому не дозволено неожиданно приближаться к Рыси, когда тот спит.

Бенедик пришел в себя через пять минут на кровати, а вокруг собрались все, кто был в доме. На лбу у него лежала холодная мокрая тряпка, горло саднило так, как еще никогда в жизни.

– Дорогой брат, – проговорил Рысь, – не следует резко подходить к спящему человеку.

– Н-но он здесь, – с трудом проговорил Бенедик. – На Домбеке! Мне даже не нужен Сандор, чтобы это подтвердить!

– Ты уверен, что не стал жертвой излишества в спиртном?

– Уверен, говорю же вам, он здесь! – Бенедик сел, отбросил в сторону тряпку. – Маленький городок Колд-стрим… – Он показал рукой на стену. – Я был там всего неделю назад. Я знаю это место!

– Тебе приснилось…

– Да пусть погаснет твое Пламя!.. Ничего мне не приснилось! Я держал его сердце вот в этих руках, и я все видел!

Рысь поморщился, когда Бенедик выругался, но принялся рассматривать возможность того, что тот говорит правду.

– В таком случае пойдем в библиотеку, поглядим, найдешь ли ты его снова.

– Уж можешь не сомневаться, найду!

В этот момент Корго пил кофе и ждал, когда проснется город. И раздумывал над словами своего первого помощника, который подал в отставку.

– Я никогда не хотел никого убивать, кэп. И уж меньше всего гвардейцев. Простите меня, но я не могу иначе. Я с этим покончил. Оставьте меня здесь, дайте денег на проезд домой, на Филлипс – больше мне ничего не нужно. Я знаю, вы не хотели, чтобы все произошло именно так, но, если я не уйду, это может случиться еще раз. Так наверняка и будет. Каким-то образом им удается вас все время выслеживать, а я больше никогда не смогу сделать это снова. Я помогу вам привести в порядок «Скитальца», и все. Прошу меня простить.

Корго вздохнул и заказал еще одну чашечку кофе. Потом посмотрел на часы на стене. Скоро, скоро…

– Эти часы, эта стена, это окно! Кафе, где я завтракал на прошлой неделе, в Колдстриме! – воскликнул Бенедик, вытирая слезы.

– Как ты думаешь, может быть, континуум?.. – спросил Рысь.

– Не знаю, – Сандор.

– Как проверить?

– Позвони в это проклятое кафе и попроси их описать единственного посетителя, который завтракает у них в такое раннее время! – потребовал Бенедик.

– Отличная идея, – заявил Рысь.

И подошел к телефону, стоящему на столе Сандора.

Неожиданно Рысь крикнул:

– Твой флайер, брат Сандор! Могу я взять его?

– Ну конечно… Конечно.

– Сейчас я позвоню в местное отделение Службы Безопасности и попрошу лазерную пушку. Им приказано оказывать нам поддержку и не задавать лишних вопросов, этот приказ еще никто не отменил. Я ведь все-таки наемный убийца. Похоже, если мы хотим, чтобы работа была сделана, мы должны заняться ею сами. Снарядить твой флайер пушкой не займет много времени. Бенедик, не прерывай контакта. Корго ведь нужно будет приобрести кое-что из оборудования, доставить и установить на корабле. Следовательно, время у нас есть. Оставайся с ним, будешь докладывать о его передвижениях.

– Шах!

– А ты уверен, что поступаешь правильно? – Сандор.

– Уверен.

Когда прибыла пушка, Корго занимался покупками. Когда ее монтировали, он загрузил катер и отправился назад. Когда пушку испытывали на пне, который тетушка Фэй давным-давно просила убрать, Корго мчался в сторону пустыни.

Корго летел над пустыней, а Бенедик наблюдал его глазами за песчаными дюнами, кустарником и разбегающимися кролиферами.

А еще за панелью управления.

Когда Рысь пустился в путь, Мала и Дилк прогуливались возле «Скитальца». Мала раздумывала над тем, будет ли еще Корго убивать людей. Новый Корго нравился ей гораздо меньше, чем Корго-мститель. Она пыталась понять, навсегда ли изменился ее друг. Надеялась, что нет…

Рысь поддерживал радиоконтакт с Бенедиком.

Сандор потягивал ксмили и улыбался.

Через некоторое время Корго опустил катер на землю.

Рысь спешил к нему с противоположной стороны.

Корго и его первый помощник начали разгружать катер.

Рысь очень торопился.

– Я рядом. Пять минут.

– В таком случае я прерываю контакт, – Бенедик.

– Еще рано.

– Прости, приятель, но ты слышал, что я сказал. Я не собираюсь присутствовать при его смерти.

– Ладно, дальше я и сам справлюсь, – Рысь.

Вот как получилось, что, прибыв на место, он увидел рядом со «Скитальцем» собаку, человека и уродливое, но разумное четвероногое существо.

Первый выстрел попал в корабль. Человек упал.

Четвероногое существо хотело сбежать, и Рысь спалил его.

Собака метнулась в корабль.

Рысь развернул флайер для очередной атаки.

И заметил еще одного человека, который подошел с другой стороны корабля, видимо, что-то там делал.

Человек поднял руку, и возникла вспышка. Корго выпустил лазерный луч, запрятанный в смертоносном кольце.

Луч прорезал корпус флайера, поразил левую руку Рыси возле локтя и вышел наружу через крышу.

Рысь вскрикнул от боли, попытался удержать управление, а Корго бросился внутрь «Скитальца».

И тут Рысь задействовал пушку – снова, и снова, и снова. Он кружил над «Скитальцем», который превратился в охваченные пламенем обломки посреди моря расплавленного песка.

Но Рысь продолжал выпускать заряды, а потом связался с Бенедиком и задал один-единственный вопрос.

– Ничего, – пришел ответ.

Тогда Рысь повернул назад, включил автопилот и потянулся к аптечке первой помощи.

– …А потом Корго хотел забраться в «Скитальца», собирался обстрелять меня, но я успел раньше. – Рысь.

– Нет, – Бенедик.

– В каком смысле «нет»? Я там был.

– Я тоже, некоторое время. Я должен был понять, что он чувствует.

– И что?

– Он схватил на руки щенка Дилка и сказал ему: «Прости меня».

– Ну, как бы там ни было, он мертв, и мы выполнили задание. Все кончено. – Сандор.

– Да.

– Да.

– Давайте, прежде чем расстаться навсегда, выпьем за то, что мы отлично справились со своей работой.

– Давайте.

– Давайте.

Что они и сделали.

Несмотря на то что от «Скитальца» и его капитана ничего не осталось, Службе Безопасности удалось идентифицировать искусственное сердце, которое все еще билось, хоть и не очень ритмично, среди горячих обломков.

Корго умер, и все тут.

Ему следовало знать, против кого он осмелился выступить, и вовремя сдаться властям. Разве можно надеяться справиться с тем, кто в состоянии найти отмычку к твоему сознанию, с тем, кто отправил сорок восемь человек и семнадцать злобных, уродливых инопланетян в лучший мир, и с тем, кто знает все до единой улицы в Галактике?

Зря он связался с Сандором Сандором, Бенедиком Бенедиктом и Рысью Рысом. Ему следовало знать.

Потому что их настоящие имена – Тисифона, Алекто и Мегера. Фурии. Они возникают из хаоса и несут отмщение; насылают несчастья и безумие на головы тех, кто забывает о законе, кто совершает преступления против жизни и света, кто берет силу Пламени в свои слишком смертные руки.