Текст книги "Имя мне — Легион"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 50 страниц)

– Эта ушедшая цивилизация не оставила никаких записей о себе?

– Вместе с уходом произошли изменения. Записи были переписаны на натурально выглядевшие камни и окаменелости, были рассеяны, скрыты при наступлении морей.

– Допустим, что все это так, – сказала она, отпивая кофе, – но если энергия ушла, если здесь ничего не осталось, как можешь ты быть волшебником?

– Но она ушла не вся. Небольшие источники сохранились, появились новые и…

– …и вы боретесь за них? Те из вас, кто остался?

– Не совсем так. Нас не так уж и много. Мы удерживаем наше число на постоянном уровне, так что никто не голодает.

– Голодает?

– Своего рода иносказание. Означает достаточное количество манны для поддержания души в теле, предотвращения старения, поддержания здоровья и наслаждения прекрасным.

– Вы можете омолаживаться? Сколько же тебе лет?

– Не задавай глупых вопросов. Если мои запасы истощатся и вокруг не будет больше манны, я постарею быстро. Но мы умеем разыскивать ее, собирать и хранить. Она может быть запасена в различных объектах или, даже лучше, укрываться в особых заклинаниях, похожих на телефонный номер владельца без последней цифры. Чары, которые поддерживают чье-то существование, всегда очень важны.

Она улыбнулась:

– Должно быть, ты очень много потратил на меня.

Я посмотрел в сторону.

– Да.

– Итак, ты не можешь оставить все это, стать нормальным человеком и продолжать жить?

– Нет.

– А все-таки, что это было? Что произошло здесь?

– Мой враг напал на меня. Мы выжили.

Она сделала большой глоток, откинулась назад и закрыла глаза.

– Может ли это произойти снова?

– Вероятно. Если я позволю.

– Что ты имеешь в виду?

– Это был скорее вызов, а не настоящее нападение. Мой неприятель устает от игры и хочет покончить со всем.

– Ты собираешься принять вызов?

– У меня нет выбора. Разве что сидеть и ждать, что снова что-нибудь произойдет, на этот раз похуже.

Она слегка вздрогнула.

– Прости, – сказал я.

– У меня такое чувство, что и я могла бы сказать это.

Она допила кофе, поднялась, подошла к окну и выглянула.

– Что будем делать? – спросила она, поворачиваясь и глядя на меня.

– Я собираюсь поместить тебя в безопасное место и уйти – на некоторое время. – Мне казалось необходимым произнести последние слова, хотя я сомневался, что мы когда-нибудь увидимся.

– Ты мерзавец, – сказала она.

– Да? Что это значит? Ты хочешь быть в безопасности или нет?

– Если твой неприятель думает, что я для тебя что-нибудь значу, я очень уязвима, – объяснила она.

– Может быть…

Конечно, ее можно погрузить в недельный транс и поместить в подвал под мощную защиту. Так как моя магическая сила еще не совсем ушла, я поднял одну руку и посмотрел ей прямо в глаза.

Почему она уклонилась, я точно не знаю. Она отвела глаза и устремилась к книжному шкафу. Когда она повернулась, она держала старую костяную флейту, которая лежала там очень давно. Я удержался от того, чтобы выругаться. Она держала запасающий энергию предмет, один из многих лежащих в комнате и один из немногих, которые я не опустошил только что.

– Что ты собираешься делать? – спросил я.

– Я пока не знаю. Но я не позволю тебе убрать меня при помощи твоего чародейства.

– Откуда такие подозрения?

– Просто чувствую.

– Ну ладно, черт побери, ты права. Мы были вместе слишком долго. Ты можешь читать мои мысли. Хорошо, положи эту штуку на место, и я ничего не буду с тобой делать.

– Этому можно верить, Дэйв?

– Я полагаю, да.

– Я боюсь, ты можешь пренебречь обещанием и стереть мою память.

– Я держу свои обещания.

– Хорошо. – Она положила флейту на место. – Что мы теперь будем делать?

– Я все-таки поместил бы тебя в безопасное место.

– Исключено.

Я вздохнул:

– Я должен направиться туда, где извергается этот вулкан.

– Бери два билета.

В этом не было необходимости. У меня есть свой собственный самолет и права на управление. Даже несколько самолетов, размещенных в различных местах. Есть у меня и корабли.

– Манна присутствует в облаках и тумане, – объяснил я ей. – В случае нужды я использую свои средства передвижения, чтобы запасти ее.

Мы медленно двигались сквозь облака. Я уже пролетел довольно много, но это было необходимо. Даже после того как я собрал все, что было под руками, у меня было слишком мало манны для начальной защиты и нескольких ударов. Мне нужно было набрать еще немного. Дальше это не будет иметь значения. Мой противник и я можем подключиться к одному и тому же источнику. Нужно только добраться до него.

Итак, я долго кружил в тумане, собирая манну. Я концентрировал ее в защитном заклинании.

– Что произойдет, когда она вся исчезнет? – спросила она, когда я делал вираж и поднимался для последнего захода.

– Что?

– Манна. Вы все исчезнете?

Я усмехнулся.

– Этого не может быть. Ни с кем из нас. Сколько тонн метеоритов, как ты думаешь, падают на землю каждый день? Они увеличивают фоновый уровень почти непрерывно. И большинство из них падают в океаны. Тем самым обогащаются берега. Именно поэтому я люблю быть у моря. Покрытые туманами вершины гор аккумулируют манну. Это тоже хорошие места для пополнения запасов. Всегда образуются новые облака. Смысл нашей жизни больше чем простое выживание. Мы ожидаем, когда количество манны достигнет уровня, на котором она будет образовывать большие поля. Тогда мы перестанем зависеть от запасающих заклинаний и аккумуляторов манны, так как она будет повсюду. И магия возродится.

– Тогда вы истощите ее снова и очутитесь в прежнем положении.

– Вполне возможно. Если мы ничему не научились, это может произойти. Мы войдем в новый золотой век, будем зависеть от нее, забудем свое прежнее умение, снова исчерпаем манну и придем к следующему темному времени. До тех пор…

– До тех пор, пока что?

– До тех пор, пока мы кое-чему не научимся. Нам нужно знать скорость истощения запасов манны и учитывать эти знания в своей жизни. Мы должны развивать и сохранять технологию, которая сберегает манну. Наш опыт этого столетия с физическими ресурсами может оказаться очень полезен. Но есть и надежда, что некоторые космические области могут быть более богатыми манной или располагать возможностью ее накопления. Именно поэтому мы ожидаем программы исследования космического пространства – чтобы достичь других миров, богатых тем, в чем мы нуждаемся.

– Звучит так, будто вы все уже разработали.

– У нас было много времени, чтобы подумать над этим.

– А какой могла бы быть ваша связь с теми, кто не сведущ в магии?

– Благотворной. Мы все выиграем от этого.

– Ты говоришь за себя или за других тоже?

– Большинство других должны чувствовать то же самое.

– Ты говорил, что довольно давно не общался с ними.

– Да, но…

Она покачала головой и отвернулась поглядеть на туман.

У меня не было возможности найти хорошую посадочную площадку, поэтому я выбрал более или менее ровное место и приземлился.

Мы вылезли из машины и начали двигаться к скалистому дымящемуся кратеру на горизонте.

– Мы никогда не дойдем до него, – сказала она.

– Ты права. Хотя я это не планировал. Если время выбрано правильно, кое-что еще себя проявит.

– Что ты имеешь в виду?

– Ожидай и наблюдай.

Мы прошли несколько миль, никого не встретив. Дорога была теплой и пыльной, с внезапными колебаниями почвы. Вскоре я почувствовал движение манны и набрал ее.

– Возьми меня за руку, – сказал я.

Я произнес слова, нужные для того, чтобы мы могли лететь в нескольких футах над скалистой местностью. Мы заскользили по воздуху, и энергия вокруг нас увеличивалась по мере того, как мы приближались к своей дели. Я использовал ее, произнося заклинания, увеличивающие нашу скорость, воздвигающие вокруг нас защитные поля, предохраняющие нас от жары и падающих обломков.

Небо потемнело от пепла и дыма задолго до того, как мы начали подъем. Вначале уклон был небольшим, но резко возрастал по мере того, как мы двигались вперед. Я применял разнообразные заклинания, открывающие и закрывающие, связывая манну словом и жестом.

– Двигайся, двигайся и коснись кого-нибудь, – бормотал я, когда видимый мир появлялся и исчезал в клубящихся облаках.

Мы попали в зону, где чуть не задохнулись, если бы не защитное поле. Шум становился все сильнее. Вне поля, наверное, было достаточно жарко. Когда наконец мы добрались до края, темные массы поднимались за нами и молнии прорезывали облака. Впереди и ниже раскаленные массы бурлили и перемешивались посреди взрывов.

– Все в порядке! – крикнул я. – Я заряжу все вещи, которые я принес, и запасу еще больше манны в целой библиотеке заклинаний. Устраивайся поудобнее!

Ага, сказала она, облизывая губы и смотря вниз. – Я так и сделаю. А как насчет твоего врага?

– Никого не было видно – и здесь слишком много свободной манны. Я буду настороже и приму в расчет ситуацию. Ты тоже наблюдай.

– Ладно. Это безопасно?

– Так же, как езда в автомобиле по дорогам Лос-Анджелеса.

– Грандиозно, – заметила она, когда громадная скала обрушилась позади нас.

Мы разделились. Я оставил ее внутри защитного поля, прислонившуюся к выступу скалы, и двинулся вправо, чтобы проделать ритуал, который требовал большей свободы движений.

Тут сноп искр возник в воздухе передо мной… В этом не было ничего необычного, пока я не понял, что он висит необычно долго. Через некоторое время он стал рассеиваться.

– Феникс, Феникс, горящий ярко! – Слова гудели, перекрывая адский шум.

– Кто меня зовет? – спросил я.

У кого есть сильнейшая причина причинить тебе вред?

– Если бы знал, я бы не спрашивал.

– Тогда поищи ответ в аду!

Стена пламени ринулась навстречу мне. Я произнес слова, усилившие мою защиту. Но и после этого я покачнулся в защитном шаре, когда он ударил. Как я понял, нанести ответный удар было очень непростым делом.

– Пусть будет смертельным! – закричал я, призывая удар молнии по тому месту, где кружились искры.

Хотя я отвернулся и прикрыл глаза от яркого света, я чувствовал его присутствие кожей.

Мой энергетический шар продолжал качаться, когда я прищурился и посмотрел вперед. Воздух передо мной очистился, но впереди что-то темнело и…

Какое-то существо – грубая человекообразная форма из полузастывшей лавы – обхватило пространство вокруг меня и сжимало его. Мое заклинание выдержало, но я оказался на краю кратера.

– Это не сработает, – сказал я, пытаясь разрушить существо.

– Черт тебя побери! – донесся голос далеко сверху.

Я быстро понял, что существо из лавы защищено от простых заклинаний. Отлично, теперь он швыряет меня вниз. Я мог бы взлететь. Феникс может подняться снова. Я…

Я перевалился через край кратера и начал падать. Положение было не из легких.

Расплавленное существо сжимало мой защитный пузырь. Магия есть магия, а наука есть наука, но здесь есть определенные связи. Чем большую массу вы хотите сдвинуть, тем больше манны вы должны потратить. Итак, перевалившись через край, я падал в огненную яму, несмотря на левитирующее заклинание, которое могло бы поднять меня при других обстоятельствах. Я немедленно начал творить другое заклинание, которое должно было придать мне добавочную плавучесть.

Но когда я окончил, то увидел, что мне что-то мешает – другое заклинание, которое увеличивает массу моей ноши. За исключением небольшой области между моими ступнями, через которую я видел бурлящее озеро огня, я был полностью окружен текущей массой. Я мог подумать о единственном выходе, который у меня оставался, но я не знал, хватит ли у меня времени.

Я начал заклинание, которое могло бы превратить меня в искрящийся вихрь, подобный тому, каким был мой противник. Когда я закончил его, я снял мое защитное заклинание и потек.

Скользя по искажаемой жаром поверхности лавы, я проскочил мимо тяжеловесного существа и уже поднимался с возрастающей скоростью, подталкиваемый волнами жара, когда оно ударило по поверхности лавы и исчезло. Я добавил собственной энергии и двинулся вверх, через клубы дыма и пара, мимо вспышек лавовых ядер.

Я придал вид птицы моим светящимся вихрям, я упивался манной, я испустил длинный, идущий изнутри нарастающий крик. Я распростер крылья по силовым линиям, ища моего противника, как только достиг края кратера.

Никого. Я устремлялся вперед и назад, я описал круг. Его или ее не было.

– Я здесь! – кричал я. – Покажись мне!

Но никто не ответил. Лишь новые взрывы лавы внизу.

– Приходи! Я жду! – закричал я.

Потом я поискал Элайну, но ее не оказалось на том месте, где я ее оставил. Мой враг либо уничтожил ее, либо убрал прочь.

Я громогласно выругался и закрутился в громадный вихрь, поднимающуюся башню света. Затем я направился вверх, покидая землю, и этот горящий прыщ остался далеко внизу.

Как долго я несся, вне себя от гнева, не могу сказать. Я знаю, что облетел планету несколько раз, прежде чем ко мне вернулась способность к трезвому рассуждению и я достаточно остыл для того, чтобы составить какой-нибудь план действий.

Со всей очевидностью, меня пытался убить один из моих приятелей, он же забрал у меня Элайну. Я избегал контактов с подобными мне слишком долго. Теперь я знаю, что должен разыскать их, несмотря на риск, чтобы получить сведения, которые мне нужны для самосохранения, для мщения.

Я начал снижаться, когда находился над Ближним Востоком. Аравия.

Да. Нефтяные поля – пространства, богатые дорогим, загрязняющим окружающую среду веществом, изливающим из земли потоки манны.

Здесь дом Дервиша.

Приняв форму Феникса, я летел от поля к полю, похожий на пчелу, пробуя, используя энергию для усиления заклинания, которое сейчас действовало. Ища…

Три дня я искал, проносясь над лишенными растительности ландшафтами, посещая поле за полем. Это было похоже на серию шведских столов. Так легко было бы использовать манну для того, чтобы изменить местность. Но конечно, это была бы во многих отношениях бесполезная трата.

Итак, на третий день вечером, низко скользя над мерцающими песками, я ощутил, что поблизости находится то, что я ищу. Физически нефтяное поле ничем не отличалось от других. Но мои чувства подсказали мне, что тут что-то не так. Уровень манны был намного ниже, чем в других местах, и это был признак того, что в этих местах действует кто-то из нас.

Я продолжил поиск. Определил высоту. Начал кружить.

Да, это то, что я ищу. Это стало ясно, когда я исследовал район. Область с низким содержанием манны описывала грубую окружность вблизи северо-западного края поля, ее центр находился вблизи цепи холмов.

Он, должно быть, работал в качестве какого-нибудь официального лица здесь на месторождении. Если так, его обязанности должны быть минимальными и работа явно служит только прикрытием. Он всегда был достаточно ленивым.

Я сделал вираж и стал спускаться к цели. Как только я направился к ней, я увидел небольшое покосившееся строение из необожженной глины, которое почти сливалось с окружением. Дом сторожа или привратника… Неважно, чем он кажется.

Я начал опускаться перед строением. Я отменил прежнее заклинание и снова приобрел человеческую форму. Толкнул старую дверь без замка и вошел внутрь.

В доме было пусто, за исключением нескольких предметов убогой мебели и густой пыли. Я мог поклясться, что это именно то, что мне надо.

Я медленно прошел по комнате, ища какой-нибудь ключ.

Вначале я ничего не видел и даже не почувствовал. Память об одном туманном варианте старого заклинания и о характере Дервиша – вот что заставило меня повернуться и выйти наружу.

Я закрыл дверь и стал вспоминать слова заклинания. Очень трудно было точно вспомнить, как оно должно произноситься. Наконец слова сложились, и я чувствовал, что они падают на место, паз и шип, ключ и замок. Да, это был отклик. Я ощутил слабое ответное давление. Значит, я не ошибся.

Когда я окончил, то увидел, что все совершенно изменилось. Я направился к двери, затем заколебался. Вероятно, я обнаружил какую-то тревогу. Лучше иметь пару заклинаний наготове, ожидая просто каких-то наводящих слов. Я пробормотал их и открыл дверь.

Мраморная лестница, такая же широкая, как и сам дом, вела вниз, с обеих сторон, как стоваттные лампочки, сияли драгоценные камни.

Я прошел вперед и начал спускаться. До меня донесся запах жасмина, шафрана и сандала. Потом я услышал в отдалении звуки струнных инструментов и флейты. Затем я смог увидеть часть изразцового пола с изысканным орнаментом. Я наложил на себя заклинание невидимости и продолжал идти.

Я еще не достиг основания лестницы, как увидел его в длинном зале с колоннами.

Он был в дальнем конце, возвышаясь в гнезде из подушек и ярких ковров. Изысканная еда находилась перед ним. Рядом бормотал фонтан. Юная женщина исполняла танец живота.

Я остановился у основания лестницы и осмотрелся. Арки слева и справа, по-видимому, вели в другие покои. За ним находилась пара широких окон с видом на высокий горный пик под очень синим небом – представляющий либо очень хорошую иллюзию, либо растрату большого количества манны на изменяющее пространство заклинание. Конечно, вокруг было много манны для возможности экспериментировать. Но это было явным расточительством.

Я рассмотрел самого мужчину. Его внешность совсем не изменилась – с резкими чертами лица, темнокожий, высокий, склонный к полноте.

Я медленно приблизился, ключи полудюжины заклинаний были готовы для произнесения и жестикуляции.

Когда я был приблизительно в тридцати шагах, он с трудом повернулся. Посмотрел в мою сторону. Его ощущение энергии, очевидно, было в хорошем состоянии.

Я произнес два слова, одно из которых положило в мою руку невзрачный, но очень мощный дротик, второе сняло покров невидимости.

– Феникс! – воскликнул он, сидя прямо и глядя на меня. – Я думал, что ты погиб!

Я улыбнулся:

– Как давно эта мысль возникла в твоем мозгу?

– Боюсь, я не понимаю…

– Один из наших пытался убить меня в Мексике.

Он покачал головой:

– Я не был в этой части света уже давно.

– Докажи это.

– Я не могу, – ответил он. – Ты знаешь, что мои люди здесь будут говорить только то, что я пожелаю, – так что это не поможет. Я не делал этого, но я и не могу найти способ доказать это. Доказывать отсутствие чего-либо всегда сложно. Собственно говоря, почему ты меня подозреваешь?

Я вздохнул:

– Так уж получилось. Я подозреваю или, скорее, должен подозревать всех. Я выбрал тебя наугад и собираюсь проверить всех.

– По крайней мере, статистика на моей стороне.

– Я полагаю, ты прав, черт побери.

Он встал, подняв ладони вверх.

– Мы никогда не были особенно близки, – сказал он. – Но мы ведь и не были врагами. У меня совсем нет причины желать тебе вреда.

Он перевел взгляд на дротик в моей руке и протянул свою правую руку, все еще держащую бутылку.

– Ты собираешься всех нас убить, чтобы подстраховаться?

– Нет, я думал, что ты мог бы напасть на меня и тем самым доказать свою вину. Это могло бы облегчить жизнь.

Я отбросил дротик в доказательство добрых намерений.

– Я тебе доверяю.

Он откинулся назад и поместил бутылку, которую до сих пор держал, на диванную подушку.

– Если бы ты убил меня, она бы упала и разбилась. Или, может быть, я мог бы спровоцировать тебя на атаку и вытащить пробку. В бутылке атакующий джинн.

– Тонкая штучка.

– Давай пообедаем вместе, – сказал он. – Я хотел бы послушать твою историю. Тот, кто напал на тебя без причины, может однажды напасть и на меня.

– Хорошо, – ответил я.

Танцовщицу отпустили. С едой было покончено. Мы потягивали кофе. Я говорил без перерыва почти час. Я устал, но у меня было заклинание против этого.

– Немного странно, – сказал он наконец. – И ты не причинил кому-нибудь вред, не оскорбил, не обманул кого-нибудь – не помнишь?

– Нет.

Я отпил кофе.

– Итак, это может быть кто-нибудь из них, – сказал я через некоторое время. – Священник, Амазонка, Гном, Сирена, Оборотень, Ламия, Леди, Эльф, Ковбой…

– Исключи Ламию, – сказал он. – Я полагаю, она умерла.

– Как?

Он пожал плечами, глядя в сторону.

– Не знаю точно, – сказал он медленно. – Вначале был слух, что ты и она удалились вместе. Потом, позднее, казалось, что вы умерли вместе… каким-то образом.

– Ламия и я? Это глупо. Между нами никогда ничего не было.

Он кивнул:

– Значит, с ней просто что-нибудь случилось.

– Слух… Кто же его распространял?

– Ты же знаешь. Истории просто возникают. Никогда не знаешь точно, откуда они пошли.

– Когда ты впервые услышал эту историю?

Он задумался, уставясь в пространство.

– Гном. Да. Именно Гном рассказал мне на Звездопаде в этом году.

– Он не сказал, откуда он знает это?

– Ничего такого, что я мог бы вспомнить.

– Хорошо, я полагаю, что должен поговорить с Гномом. Он все еще в Южной Африке?

Он отрицательно покачал головой, наполняя мою чашку из высокого кофейника с элегантной гравировкой.

– В Корнуолле. Там все еще много сока в старых шахтах.

Я слегка вздрогнул.

– Это его дело. У меня начинается клаустрофобия, как только я подумаю об этом. Но если он сможет рассказать мне, кто…

– Бывший друг – самый коварный враг. Если ты бросил своих друзей, так же как и всех остальных, и стал скрываться, это означает, что ты уже все это продумал.

– Да, как бы мне ни претила эта мысль. Я дал этому рациональное объяснение, сказав, что не хочу подвергать их опасности, но…

– Именно.

– Ковбой и Оборотень были моими приятелями…

– …А ты долгое время был с Сиреной, не правда ли?

– Да, но…

– Она переживала?

– Вряд ли. Мы расстались друзьями.

Он покачал головой и поднял чашку.

– Я исчерпал все свои мысли насчет этого дела.

Мы допили кофе. Затем я встал.

– Ну, спасибо. Я полагаю, мне пора. Я рад, что пришел к тебе первому.

Он поднял бутылку.

– Хочешь, возьми джинна?

– Я не знаю, как с ним обращаться.

– Команды очень простые. Вся работа уже сделана.

– Ну давай. Почему бы нет?

Он коротко проинструктировал меня, и я отбыл. Поднимаясь ввысь над громадным нефтяным полем, я оглянулся на крошечное разрушенное строение. Затем я расправил крылья и поднялся, чтобы проглотить порцию манны из облаков, прежде чем повернуть на запад.

Звездопад, думал я, пока земля и воды проносились подо мной. Звездопад – большое августовское выпадение метеоритов, сопровождаемое волной манны, называемой Звездным ветром, единственное время в году, когда мы собираемся вместе. Да, именно тогда сплетня была пущена. Прошла только неделя после Звездопада, когда меня атаковали в первый раз, почти убили. Произошло ли что-то в предыдущий Звездопад – что-нибудь сказанное или совершенное мною, – что сделало меня врагом, которого нужно уничтожить, и чем скорее, тем лучше?

Я упорно пытался вспомнить, что же такое произошло на последнем Звездопаде, который я посетил. Это был самый богатый Звездопад на моей памяти. Я вспомнил это. «Манна небесная», – пошутил Священник. Все были в прекрасном настроении. Мы говорили о служебных делах, обменивались заклинаниями, гадали, что предвещает мощный Звездопад, обсуждали политику – все обычные вещи. Всплыло то, о чем говорила Элайна…

Элайна… Жива ли она еще? Я не был уверен. Чья-нибудь пленница? Чья-нибудь заложница на случай, если я сделаю именно то, что я сделал? Или ее пепел давно уже распылен по всему земному шару?

Так или иначе, но за это кто-то должен заплатить.

Я издал пронзительный крик навстречу мчащемуся ветру. Крик моментально пропал, не вызвав эха. Я летел в ночи. Звезды снова появились и разгорелись еще ярче.

Детальные инструкции, которые мне дал Дервиш, доказали свою точность. Это была рудничная шахта в точке, которую он указал на карте, торопливо набросанной огненными линиями на полу. Способа войти туда в человеческом виде не было. В виде Феникса я, по крайней мере, буду защищен от клаустрофобии. Я не могу чувствовать себя полностью запертым, пока я не совсем материален.

Я спускался, уменьшаясь в размерах, втягивая свои призрачные крылья и хвост. При этом я становился все более плотным. После всего этого я истекал энергией, сохраняя свои новые размеры и вновь становясь все в большей степени эфирным.

Как призрачная птица, я проник в шахту и начал падать. Это было мертвое место. Нигде вокруг меня не было манны. Конечно, этого следовало ожидать. Верхние горизонты истощаются быстрее всего.

Я падал во влажную пустоту еще некоторое время, прежде чем почувствовал первые слабые признаки энергии. Она очень медленно увеличивалась, пока я двигался.

В конце концов она опять стала уменьшаться, и я изменил направление движения. Да, поворот в эту сторону… источник.

Я вошел и двинулся по следу.

По мере того как я шел все дальше и дальше, интенсивность постоянно увеличивалась. Я никак не мог решить, должен ли я искать более сильную или более слабую энергетическую область. Но здесь было не то положение, которое нравилось Дервишу. Источник его энергии был возобновимым, так что он мог оставаться на одном месте. Гном же должен был передвигаться по мере истощения запасов манны, имеющихся в его области.

Я свернул за угол в туннель и вынужден был остановиться. Черт побери.

Это была силовая сеть, держащая меня как бабочку. Я прекратил дергаться, заметив, что это только ухудшает мое положение.

Я вновь принял человеческий вид. Но чертова сеть только раздвинулась, чтобы соответствовать этим изменениям, и продолжала крепко меня держать.

Я применил огненное заклинание, но без всякого успеха. Я попробовал уменьшить количество манны в заклинании сети, но получил только головную боль. Это очень опасный способ, который можно применять лишь против небрежно сделанной работы, – и в результате вы получаете силовой удар, когда манна освобождается.

Я попробовал этот способ, поскольку был доведен до отчаяния и чувствовал приступ клаустрофобии. Послышался грохот камней дальше в туннеле.

Потом я услышал хохот и узнал голос Гнома.

В углу появился свет, за которым двигалась непонятная фигура.

Свет плыл прямо перед ним слегка слева – шар, отбрасывающий оранжевый свет на его горбатую изогнутую фигуру. Прихрамывая, он шел ко мне. Он снова захохотал.

– Неужели я поймал Феникса? – наконец сказал он.

– Очень смешно. Как насчет того, чтобы освободить меня? – спросил я.

– Конечно, конечно, – пробормотал он, уже готовый к необходимым жестам.

Сеть разрушилась. Я выступил вперед.

– Я повсюду спрашивал, что это за история между мной и Ламией?

Он продолжал свои пассы. Я уже был готов произнести нападающее или защищающее заклинание, когда он кончил. Я не почувствовал ничего плохого и решил, что это заключительные жесты для его сети.

– Ламия? Ты? О! Да. Я слышал, вы ушли вместе. Да. Так и было.

– Где ты слышал это?

Он уставился на меня своими большими блеклыми глазами.

– Где ты слышал это? – повторил я.

– Я не помню.

– Постарайся.

– Извини.

– К дьяволу извинения! – сказал я, делая шаг вперед. – Кто-то пытался убить меня и…

Он произнес слово, которое заставило меня замереть на полушаге.

Хорошая штучка.

– …и он, к сожалению, был глуп, – закончил Гном.

– Отпусти меня, черт побери!

– Ты пришел в мой дом и напал на меня.

– Хорошо, я прошу прощения. Теперь…

– Пошли.

Он повернулся ко мне спиной и двинулся. Помимо воли мое тело делало необходимые движения. Я последовал за ним.

Я открыл рот, чтобы произнести заклинания. Я не смог сказать ни одного слова. Я попробовал сделать жест. Безуспешно.

– Куда ты меня ведешь? – попробовал я сказать.

Слова выговорились совершенно правильно. Но он некоторое время не утруждал себя ответом. Свет двигался по искрящимся пластам какого-то металлического материала на отсыревших стенах.

– К месту ожидания, – в конце концов сказал он, поворачивая в коридор направо, где мы некоторое время шлепали по грязи.

– Почему? – спросил я. – Чего мы будем ждать?

Он снова засмеялся. Свет прыгал. Он не ответил.

Мы шли несколько минут. Я начал думать, что все эти тонны земли и камня надо мной слишком тяжелы. Я почувствовал себя в ловушке. Но я даже не мог должным образом паниковать в рамках этого заклинания. Я начал обильно потеть, несмотря на то что тянуло холодом.

Гном внезапно повернулся и пошел, протискиваясь через такую узкую трещину, которую я бы и не заметил, если бы шел здесь один.

– Проходи, – услышал я его голос.

Мои ноги последовали за светом, который теперь был между нами. Я автоматически повернул весь корпус. Я протискивался за ним достаточно долго, пока путь не стал расширяться. Грунт под ногами стал грубым и каменистым, свет бил вверх.

Гном вытянул свою ручищу и остановил меня. Мы находились в маленькой, неправильной формы камере – естественной, я полагаю. Ее наполнял слабый свет. Я осмотрелся. Я понятия не имел, почему мы остановились именно здесь. Рука Гнома шевельнулась и указала куда-то.

Я проследил его движение, но все еще не мог сказать, на что он пытался указать. Свет продвинулся вперед и затем закачался возле ниши.

Углы изменились, тени сместились. Я увидел ее.

Это была статуя откинувшейся назад женщины, изваянная из каменного угля.

Я подошел ближе. Она была очень хорошо выполнена и очень знакома.

– Я и не знал, что ты художник… – Я начал говорить и внезапно все понял.

– Это «наше» искусство. Не разновидность всемирного.

Я потянулся, чтобы коснуться темной щеки. И опустил руку.

– Это Ламия, не так ли? Это действительно она…

– Конечно.

– Почему?

– Она должна быть где-то, не правда ли?

– Боюсь, что я не понимаю.

Он снова захохотал:

– Ты мертвец, Феникс, и она тому причина. Я никогда не думал, что у меня будет возможность провести тебя этим путем. Но сейчас, так как ты здесь, все мои проблемы решены. Ты будешь отдыхать несколькими коридорами дальше, в пещере, где совершенно нет манны. Ты будешь ждать, пока я не пошлю за Оборотнем, чтобы он пришел и убил тебя. Он был влюблен в Ламию, ты знаешь. Вы же были друзьями. Я ожидал, что он сделает это раньше, но либо он был слишком неуклюж, либо ты слишком удачлив. Скорее всего, и то и другое.

– Итак, за всем этим стоит Оборотень.

– Да.

– Почему? Почему ты хочешь, чтобы он убил меня?

– Если бы я сам это сделал, это бы плохо выглядело. Я хотел быть уверенным, что кто-нибудь другой будет здесь, когда это произойдет. Чтобы мое имя было незапятнанным. В действительности я покончу с самим Оборотнем, как только он покончит с тобой.

Последний мазок совершенного творения.

– Что бы я тебе ни сделал, я хотел бы примирения.

Гном отрицательно покачал головой:

– То, что ты сделал, исключает возможность примирения.

– Скажи, будь любезен, в чем же я все-таки виноват?

Он сделал жест, и я почувствовал толчок, повернувший меня и заставивший меня двигаться обратно по направлению к коридору. Он следовал за мной.

Пока мы двигались, он спросил меня:

– Знаешь ли ты о том, что с каждым Звездопадом за последние десять или двенадцать лет содержание манны в Звездном Ветре становится чуть выше?

– Я уже десять или двенадцать лет не посещаю Звездопадов, – сказал я. – Припоминаю, содержание манны в тот последний год было очень высоким. С тех пор, когда мне приходила в голову мысль измерить содержание манны в определенное время, уровень оказывался неизменно высоким.