Текст книги "Маэстро"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

– Могу я идти, Верховная Мать? – спросила Ивоннель.

– Конечно, как пожелаешь, – ответила Квентл, пытаясь изобразить ласковый тон.

Ивоннель встала с дивана, и Зирит подняла голову. В разрезе простого, но элегантного платья, доходившем чуть ли не до пояса, показалась ее нога, и Зирит даже приоткрыла рот, когда девушка развернулась и направилась к выходу.

В этот момент Квентл и Зирит заметили, что на ней нет обуви, и почему-то это показалось им вполне уместным, словно обещание чего-то неведомого, необузданных, но сладких наслаждений.

Дверь закрылась, но Зирит потребовалось еще несколько минут, чтобы успокоиться и вспомнить о присутствии хозяйки.

– Она довольно… симпатичная, – произнесла Верховная Мать Зирит, и Квентл прекрасно поняла, зачем ее гостья сделала небольшую паузу – она подыскивала достаточно сильное выражение, потому что слово «симпатичная», очевидно, не было вполне удачным.

– Ты собираешься сказать им, что я погибла в сражении? – спросила Зирит, затем тряхнула головой и, казалось, освободилась от чар Ивоннель и забыла обо всем, что касалось удивительного происхождения девушки.

«Неужели внешность Ивоннель настолько околдовала ее, – подумала Квентл, – или же молодая ведьма при помощи заклинания просто изгнала мысль о странности своего взросления из головы Зирит?»

– Я не считаю, что это наилучшая линия поведения, если ты не против выслушать мой совет, Верховная Мать, – сбивчиво продолжала Зирит.

«Неужели Ивоннель настолько сильна в колдовстве, что смогла без видимых усилий воздействовать на сознание верховной матери могущественного Дома? Да, она сильна», – призналась самой себе Квентл и тяжело вздохнула.

– Но если у тебя есть другие соображения… – довольно робко пролепетала Зирит.

– Нет-нет, я просто задумалась о другом. Столько всего в последнее время произошло, и столько всего произойдет. Ты, разумеется, права, дорогая моя. Верховную Мать Зирит не забудут в Мензоберранзане – что угодно, только не это! Ты устроишь себе жилище где-нибудь за пределами города, и вместе мы найдем для тебя новые возможности обрести власть.

– Пока мои дети строят карьеру, – добавила Зирит, и глаза ее сверкнули.

– Ты говоришь о верховной жрице Кирий?

Зирит кивнула, затем предложила:

– Как насчет места верховной жрицы До’Урден?

– Верховная жрица этого Дома – Сарибель, – сурово поправила ее Квентл. – Кирий должна осознать этот факт и смириться с ним.

– Да, Верховная Мать, – сказала Зирит и почтительно опустила взгляд. Она нисколько не удивилась. Несмотря на то что Кирий являлась гораздо более могущественной жрицей, была намного старше Сарибель, была старшей дочерью Дома, у Сарибель имелось нечто такое, чего не было у Кирий: муж из рода Бэнров.

– Но кто займет это место, когда придет время для перестановок? – поинтересовалась Зирит.

– Об этом мы поговорим в следующий раз, – ответила Квентл. – Я знаю, что ты благоволишь к Кирий.

– Должна признаться, что Сарибель – женщина весьма недалекого ума, – вздохнула Зирит. – Мне очень неприятно это говорить, но я бы хотела, чтобы Ллос приняла ее в качестве жертвы вместо Парабрака, моего третьего сына.

– Молись Ллос, чтобы она простила тебе эти слова, – шутливым тоном произнесла Квентл, однако эта фраза была шуткой лишь наполовину.

– Как бы мне хотелось присоединиться к тебе в Правящем Совете, – продолжала Зирит. – Хотя бы ради того, чтобы увидеть лицо этой ведьмы Мез’Баррис, когда ей сообщат, что Тсабрак Ксорларрин теперь официально займет пост архимага Мензоберранзана.

– Ты будешь наблюдать за церемонией, – пообещала Квентл, и Верховная Мать Зирит надулась от гордости.

* * *

– Это такие мелкие, ничтожные существа, – заметила Ивоннель, обращаясь к Минолин Фей, когда они вышли в соседнюю комнату. Девушка стояла над магическим сосудом с водой, предназначенным для ясновидения; с его помощью она могла подслушивать разговор в приемном зале Бэнров и подсматривать за женщинами. – Они пыхтят и суетятся по поводу совершенно незначительных и неинтересных вещей.

Ивоннель вздохнула и обернулась к матери, которая уставилась на нее круглыми глазами.

– Как ты это сделала? – спросила Минолин Фей. – Как у тебя получилось?

– Сделала что?

– Все это время, – бормотала женщина. – Там, с Верховной Матерью Зирит. И со всеми, кого ты видишь, – со всеми, кто видит тебя. И с мужчинами, и с женщинами. Любой теряется, забывает об осторожности от одного твоего взгляда.

– Что же, матушка, разве ты не считаешь меня красивой? – игриво произнесла Ивоннель.

Минолин Фей смогла лишь покачать головой и ответить едва слышным шепотом:

– Многие дроу красивы. – И продолжала качать головой. Она понимала, что здесь кроется нечто большее.

– Твоя мать, Биртин, – начала Ивоннель, – она же художница, верно? Я слышала, что в этом самом доме висят несколько портретов ее работы.

– Да, она довольно талантлива.

– Значит, приведи ее сюда. Я хочу, чтобы она написала мой портрет.

– Я не знаю, найдется ли у нее время…

– Найдется, – перебила ее Ивоннель. – Скажи ей, что верховная мать на этом настаивает и что Биртин получит хорошее вознаграждение.

Минолин Фей несколько растерялась. Верховная Мать Биртин еще даже не видела эту девушку, свою внучку, которой сейчас должно было едва исполниться два года.

– Верховная Мать Биртин узнала обо мне от аватара Ллос в гостиной своего собственного Дома, – напомнила Ивоннель матери. – Скажи ей, чтобы она явилась во дворец Бэнров послезавтра, после того, как Тсабрак будет назначен архимагом Мензоберранзана, и приступила к работе. И пусть приходит каждый день, до тех пор, пока картина не будет закончена.

Минолин Фей тупо смотрела на дочь.

– Это не просьба, – угрожающим тоном произнесла Ивоннель. Она снова взглянула в сосуд для ясновидения, затем скорчила гримасу отвращения, взмахнула рукой, и изображение исчезло. – Такая скучная и вздорная, – фыркнула она, прошла мимо Минолин Фей и направилась к двери, расположенной в дальней части комнаты.

– Ты говоришь о Верховной Матери Мензоберранзана, – напомнила ей Минолин Фей.

– Да, – усмехнулась Ивоннель. – И что дальше?

Она небрежно пожала плечами, подмигнула и ушла, оставив Минолин Фей в полной растерянности размышлять над ответом на этот простой, но в то же время страшный вопрос. Она посмотрела на прозрачную воду в чаше. Минолин Фей не под силу было сотворить заклинание ясновидения, достаточно мощное, чтобы преодолеть защитный барьер Квентл Бэнр, как это только что с такой легкостью проделала Ивоннель. Она поразмыслила о разговоре в соседней комнате. Нескончаемые заговоры и интриги, отчаянная погоня за целью, которая в большинстве случаев оказывается не более чем ступенью на пути к следующей цели.

– И что дальше? – прошептала она, нахмурившись.

* * *

Стоя на балконе дворца До’Урден, сестры Ксорларрин наблюдали за церемонией, происходившей на противоположной стороне улицы. Рейвел и Джемас находились там, на территории Академии Магик, а с ними Тиаго, который присутствовал по приказу верховной матери.

– Да, это всегда было мечтой Верховной Матери Зирит, – заметила Сарибель, когда десятки фейерверков взмыли к потолку пещеры из ниши в Брешской Крепости, возвышенности, на которой располагались три академии дроу. – Увидеть одного из Ксорларринов на месте архимага Мензоберранзана…

– Лучше сейчас, чем вообще никогда, я думаю, – без особого воодушевления произнесла Кирий.

– Лучше в любом случае, – поправила ее Сарибель. – Но почему женщина из рода Ксорларринов хмурится в такой день?

– Дорогая сестра, заткнись, пожалуйста.

Сарибель некоторое время брызгала слюной и наконец все же выговорила:

– Я верховная жрица Дома До’Урден.

Кирий медленно повернулась и оглядела сестру с головы до ног. Если увиденное и произвело на нее хоть какое-то впечатление, она ничем не показала этого.

– Дом До’Урден… – презрительно прошептала она.

– Битва была жестокой? – спросила Сарибель, пытаясь найти причину дурного настроения сестры.

Кирий озадаченно посмотрела на нее.

– В К’Ксорларрине, – пояснила Сарибель.

– Вряд ли это можно назвать битвой, – ответила старшая сестра и снова взглянула на здание Академии Магик. – Это было больше похоже на жалкое беспомощное бегство.

– Неужели ты считаешь, что Верховная Мать Зирит совершила ошибку, сдав…

– Я считаю, что если бы все аристократы Дома Ксорларрин присутствовали в городе, как им следовало бы, и если бы Мензоберранзан предоставил достойные подкрепления вместо армии неуправляемых демонов, слишком занятых пожиранием плоти друг друга, чтобы обращать внимание на наших врагов, тогда мы бы сейчас не разговаривали с тобой об этом.

Эти откровенные слова и решительный тон ошеломили Сарибель.

– И вот мы здесь, – продолжала Кирий, – так называемые «аристократы» дурацкого недоразумения под названием «Дом До’Урден».

– Верховная мать которого занимает кресло в Правящем Совете, – напомнила ей Сарибель, и Кирий презрительно фыркнула. – Правление Верховной Матери Дартиир будет коротким, – добавила Сарибель.

– О, в самом деле. – Кирий отступила на шаг и снова оглядела Сарибель, улыбаясь с таким видом, словно знала нечто, неведомое младшей сестре. – А ты верховная жрица Сарибель и будешь занимать этот пост долго, если станешь умно вести себя.

Сарибель внезапно ощутила себя жалкой, беспомощной и очень уязвимой. Мысли ее устремились к детским годам, когда Кирий воспитывала ее, властно и безжалостно, и часто – так часто! – наказывала. Маленькую Сарибель за самое ничтожное нарушение этикета избивали до потери сознания, кусали ядовитые змеи с плетки суровой Кирий.

В этот момент один лишь взгляд на Кирий заставил кровь в жилах Сарибель снова вскипеть от этого кошмарного яда, и в горле у нее пересохло, затем она почувствовала страшную изжогу, как будто сейчас ее должно было вырвать от змеиной отравы.

«Пост» – так сказала Кирий, а не «правление».

В голове Сарибель одновременно роились сотни противоречивых мыслей. Ей захотелось поговорить с Верховной Матерью Зирит, но она знала, что Зирит должна тайно покинуть город сегодня же – на долгие годы, а может, и на десятилетия.

Она подумала, что стоило бы пойти к верховной матери, но поняла, что Квентл Бэнр скорее убьет ее, чем поможет.

«Возможно, мое спасение – Тиаго», – подумала она, и эта мысль встревожила ее сильнее остальных. Ее единственная тропа к трону Дома До’Урден лежала рядом с Тиаго, и он, а не она, должен был проложить эту тропу. Сарибель ненавидела саму мысль об этом, ненавидела мысль о том, что Тиаго сохранит власть над ней даже в том случае, если она осуществит свою заветную мечту и станет Верховной Матерью До’Урден.

Сколько еще лет ей придется терпеть его рядом с собой?

В этот миг от оглушительного грохота задрожал балкон, да и весь город – это был последний залп в честь назначения Тсабрака Ксорларрина архимагом.

Сарибель снова взглянула на Кирий, которая блестящим взором наблюдала за церемонией. Сарибель никогда не была близка с Тсабраком. Он был значительно старше, он был самым старшим из детей Ксорларринов, но Кирий родилась всего на несколько лет позже него. Эти двое играли по отношению к Сарибель и Рейвелу скорее роль родителей, нежели брата и сестры, а Береллип стояла между ними и всегда натравливала старших Ксорларринов на двоих младших, особенно на Сарибель.

Только в этот момент Сарибель пришло в голову, что. ввиду предстоящего долгого изгнания Верховной Матери Зирит, Кирий приобрела могущественного сообщника в лице архимага Тсабрака.

Возможно, подумалось Сарибель, с ее стороны недальновидно желать безвременной кончины Верховной Матери Дартиир До’Урден.

Глава 5
Последний бросок

Они были из клана Боевого Молота. Он понял это, когда бесшумно скользил мимо растерзанного тела дворфа. Стокли Серебряная Стрела предупреждал об этом. Они обнаружили нескольких дворфов из Долины Ледяного Ветра, израненных, но живых, в туннелях неподалеку от Кузни и залов, которые дроу использовали под жилье.

Но что касается дальних туннелей…

Охотник посмотрел на кандалы, которыми дворф был прикован к стене. Бедняга едва не оторвал себе ступню, пытаясь высвободиться.

Потому что он знал, что ему угрожает, как теперь это знал Охотник.

Эти туннели кишели демонами.

За поворотом, в тусклом свете лишайников, Охотник различил тело другой жертвы, точнее, куски тела несчастной женщины. Он закинул Тулмарил на плечо и вытащил изогнутые мечи. Ему хотелось увидеть этих хищных тварей вблизи.

Ему хотелось почувствовать тепло пролитой крови врага.

Он находился во тьме Подземья, где существа из Бездны, естественно, чувствовали себя как дома. Но Подземье также было родиной дроу, а Охотник являлся совершенным представителем этой расы.

Он уловил какое-то сопение, донесшееся издалека, из-за поворота, который вел влево, и сообразил, что демон учуял его запах. Там был тупик, но напротив уходил вправо второй коридор, и Охотник понял, что если быстро завернет за угол, то окажется на виду у сообщников демона – если у него имелись сообщники.

Он быстро оглянулся на истерзанные тела и помедлил, размышляя об опасности.

Затем взглянул на развилку, представил себе возможную ловушку, поджидавшую его, и забыл об опасности и осторожности.

Охотник в мгновение ока завернул за угол, яростно вращая мечами, хотя еще даже не видел врага, и нанес первый удар прежде, чем узнал, кто перед ним. Это оказался балгура, коренастое, широкоплечее существо, напоминавшее дворфа, но ростом превосходившее Охотника; туловище его было вдвое шире, чем у дроу, – никакого жира, сплошные мышцы и тяжелые кости.

Ледяная Смерть вонзилась в плечо демона, и тварь взвыла, когда волшебный меч начал пить его жизненную силу. Демон резко развернулся, взмахнул огромным молотом, и Охотник отпрянул, рванул на себя меч и бросился на пол. От тяжелого удара молота содрогнулись стены и пол коридора, с потолка посыпались камни и пыль.

Вскочив на ноги, Охотник понял, что угодил в ловушку: к нему приближались три фигуры, напоминавшие оживших мертвецов. Он сначала бросился к балгура, но быстро отскочил; мечи его вращались и рубили, он устремился на манов, кромсая их плоть. Куски тел демонов полетели во все стороны.

Он прорвался сквозь группу низших демонов, как крот сквозь мягкую землю; он прорубал себе дорогу, расталкивал в стороны смертельно раненых тварей. Услышав за спиной тяжелые шаги балгура, Охотник решил было броситься вперед, на пол, и схватиться за лук.

Но нет, он должен отомстить лично.

Охотник хотел почувствовать жар пролитой крови этой адской твари.

Он остановился, резко развернулся, присел так низко, что коснулся каменного пола, и тяжелый молот просвистел у него над головой и снова врезался в стену туннеля.

Охотник вскочил, перехватил мечи, замахнулся и движением сверху вниз одновременно вонзил клинки в тело широкоплечего демона; он действовал так, будто с помощью мечей хотел вскарабкаться по ледяной стене.

Повинуясь инстинкту, практически не думая о том, что делает, он оттолкнулся ногами от пола и подпрыгнул; его тело повисло в воздухе горизонтально, и выпад демона, в очередной раз замахнувшегося молотом, не причинил ему вреда.

Он коснулся ногами пола, стремительно шагнул вперед, но одновременно подался всем корпусом назад, вырвал клинки из тела балгура и метнулся прочь, чтобы избежать нового удара молотом, от которого задрожал коридор.

Противники застыли на мгновение, приняли боевую стойку, приготовились к драке, и Охотник заметил выражение боли в черных глазах балгура; он увидел кровь, струившуюся из ран, особенно из глубоких порезов на плечах. И Охотник почувствовал горячую кровь врага на своих руках, и его охватила радость.

Он атаковал в тот миг, когда балгура занес свой огромный молот над головой. Клинки Охотника мелькали так быстро, что образовывали туманные полосы; он колол и рубил, а затем подпрыгнул и, скрестив мечи, устремился вперед. Он пролетел над могучим приземистым демоном и быстро сгруппировался, выставив скрещенные мечи навстречу поднимавшемуся молоту.

Он взлетел над молотом, изогнулся всем телом, надавил на мечи и лишь в последний момент развел их в стороны, развернулся в воздухе и изящно приземлился. Балгура действовал не так проворно: его застиг врасплох этот смелый и стремительный маневр противника. Демон потерял равновесие и очутился в неустойчивом положении. Он начал беспорядочно подскакивать на месте, последним усилием занес над головой молот, но в этот момент пошатнулся и врезался плечом в стену туннеля.

С недовольным ревом демон оттолкнулся от каменной стены и развернулся лицом к врагу.

– Я не прикован к стене! – воскликнул Охотник, который в этот миг был совсем близко. Он вонзил в демона клинки, и на этот раз, когда Ледяная Смерть проткнула горло твари из Бездны, Охотник не стал отступать. Он сильнее надавил на клинок, в то же время взмахнул Сверкающим и несколько раз ударил врага снизу, по той лапе, в которой был зажат молот.

Словно хорошо обученный боевой пес, Охотник не собирался отпускать добычу. Ледяная Смерть упивалась энергией жертвы, и балгура взвыл.

И умер.

Резко дернув запястьем, Охотник перерезал демону глотку еще прежде, чем труп коснулся пола.

За спиной у дроу, в том туннеле, откуда он пришел, раздался оглушительный рев; Охотник одним плавным движением схватился за лук и быстро вложил в него стрелу – стороннему наблюдателю могло показаться, что стрела с самого начала находилась в его руке.

Другой балгура набросился на Охотника из туннеля напротив.

Но Охотник не стал стрелять. В туннеле показалась вторая фигура, стройная и изящная, напоминавшая его собственную.

Второй дроу взмахнул тонким клинком и пронзил бок балгура. Демон взвыл и бросился к дальней стене, намереваясь напасть на врага; но тот не отставал, ловко действовал мечом, наносил один за другим безукоризненные колющие удары и при каждом выпаде пронзал мышцы и хрящи демона. Охотнику оставалось лишь восхищенно наблюдать за поединком.

Дроу, без сомнения, искусно владевший оружием, снова и снова атаковал демона своим смертоносным клинком и всякий раз опережал растерявшегося, истекавшего кровью противника.

Когда тот наконец рухнул на пол в предсмертных судорогах, второй дроу снова очутился между Охотником и жертвой, и Дзирт узнал его ио смехотворной шляпе еще прежде, чем дроу повернулся к нему и вежливо поклонился.

– Рад встрече, мой дорогой друг, – заговорил Джарлакс и отсалютовал мечом, хорошо знакомым Дзирту: это был Хазид-Хи, клинок, больше известный под именем Потрошитель.

Однако, как ни странно, на поясе, в ножнах, где Джарлакс обычно держал Потрошитель, висел другой меч.

– Я долго искал тебя, – продолжал наемник. – Хотя и не так долго, как опасался сначала, – добавил он со смешком, пиная тело балгура, убитого Дзиртом. – Ты действительно оставляешь за собой заметный след.

– Это приманка для других демонов, – объяснил Дзирт. – Пусть сами найдут меня и упростят мне охоту.

– Здесь бродит несколько поистине могущественных тварей, – предупредил Джарлакс.

– Я еще не вызывал Гвенвивар. Возможно, приберегу ее до того момента, когда наткнусь на очередную марилит.

«Найдется кое-кто и покрупнее», – подумал Джарлакс, но оставил эти слова при себе. Он был полностью осведомлен о происходящем и знал, что в Подземье появились несколько лордов демонов в сопровождении крупного отряда самых могучих подданных.

– Значит, ты пришел присоединиться ко мне на охоте, – отметил тем временем Дзирт. – Рад твоему обществу.

– Ты обнаружил нескольких выживших из Долины Ледяного Ветра.

Дзирт не сомневался, что живых дворфов больше не осталось, а потому мрачно покачал головой.

– Значит, ты остался здесь, чтобы отомстить.

– Чтобы расчистить эти места от врагов перед приходом воинов Бренора, – поправил его Дзирт, хотя эти две цели не исключали одна другую; то и другое было правдой.

– В таком случае, если не возражаешь, составлю тебе компанию. Но я пришел не только за этим, друг мой.

Дзирт в недоумении взглянул на Джарлакса, не зная, чего ожидать.

– У меня есть много новостей с нижних уровней, как мрачных, так и обнадеживающих, – объяснил наемник. – Давай уйдем подальше от этого зловонного места. Я приготовлю для нас отличный обед.

– Обед? Здесь, в туннелях?

– Бурчание, которое ты сейчас слышишь, издает не демон, а мой живот, и я наверняка помру от голода прежде, чем доберусь до залов Бренора, даже если на обратном пути мне не попадется ни один враг. Идем.

Дзирт покачал головой, напомнив себе, что никогда нельзя удивляться словам Джарлакса, – и все же обнаружил, что сильно озадачен. Когда Джарлакс отвернулся, Дзирт смог лучше разглядеть меч, висевший у него на поясе. Этот клинок Дзирт также не раз видел: Коготь Шарона, тот самый, который Артемис Энтрери на глазах у самого Дзирта швырнул в яму Предвечного.

– Откуда?! – невольно воскликнул он.

Джарлакс повернул голову и проследил за взглядом Дзирта, устремленным на единственный в своем роде эфес в виде скелета и алое лезвие хищного меча.

– А я думал, ты хорошо меня знаешь. Разве я могу оставить такое сокровище, как Коготь Шарона, валяться на раскаленных камнях в какой-то яме, – с самым невинным выражением лица проговорил Джарлакс.

– И ты спустился туда, вниз, чтобы найти…

– Нет, – небрежно ответил Джарлакс, пошел прочь и бросил на ходу: – Это сделала твоя жена.

Дзирт на несколько мгновений застыл на месте, совершенно ошеломленный услышанным. Затем, спотыкаясь, побежал за наемником и догнал его за поворотом коридора, в укромной пещере, где тот уже начал готовить «банкет». Из магического кошеля появился хитроумно сложенный стол; когда Джарлакс расставил его, оказалось, что в длину он не меньше роста Дзирта. За столом последовали стулья, тонкая льняная скатерть, тарелки и роскошное серебро, вместительные кубки – и все это из кошеля размером с тот, в котором Дзирт хранил ониксовую фигурку для вызова Гвенвивар.

Из потайного кармана плаща Джарлакс извлек волшебную палочку и с ее помощью сотворил обед, достойный стола Бренора во время самого веселого праздника в году.

– Садись, – пригласил он Дзирта. – И ешь. Нам нужно многое обсудить.

Какой-то стон, донесшийся из коридора, дал понять дроу, что они не одни. Дзирт потянулся к своим клинкам, но Джарлакс жестом остановил его и взялся за пышное перо, украшавшее его широкополую шляпу. Он бросил перо на пол и вызвал гигантскую нелетающую птицу, диатриму, с огромным клювом, который легко мог проломить самый толстый череп, и массивными лапами, из которых получились бы превосходные барабанные палочки для богов великанов.

Птица выскочила в коридор с карканьем, которое разнеслось по соседним туннелям. Едва она успела покинуть пещеру, как первые демоны-маны издали громкие вздохи – это воздух с шипением выходил из разорванных легких.

Джарлакс взмахом руки пригласил Дзирта сесть, а сам занял место напротив и осторожно положил Хазид-Хи на стол.

Дзирт также положил рядом свой лук и убедился в том, что фигурка Гвенвивар находится под рукой.

Джарлакс оторвал ножку от превосходно подрумяненной индейки, красовавшейся на серебряном блюде, и поднял большую кружку с отличным элем.

– За друзей! – произнес он.

Дзирт взял свою кружку и кивнул в знак согласия.

– Ты ведь понимаешь, почему дворфы так легко одержали победу, не правда ли? – спросил Джарлакс. Но затем поднял руку, дав Дзирту знак молчать, и покачал головой, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из-за угла. Лицо его выразило отвращение. Он снова потянулся было к магическому кошелю, но затем передумал и сунул руку в другой кошель.

Он извлек крошечный струнный инструмент с маленьким смычком и подбросил его вверх.

Инструмент остался висеть в воздухе и начал играть.

– Вот так намного лучше! – отметил Джарлакс, когда музыка заглушила доносившийся из коридора треск разрываемой плоти и ломающихся костей. Дзирт лишь растерянно покачал головой и рассмеялся.

– А теперь к делу, – продолжал Джарлакс. – Итак, ты понимаешь, почему дворфы победили так легко?

– Думаю, несколько сотен погибших не согласились бы с подобной оценкой.

– Это верно, – усмехнулся Джарлакс. – Конечно, я вовсе не собираюсь умалять и твой вклад в победу, особенно поединок с гигантскими демонами, которых ты одолел в главной пещере нижнего уровня. Да, об этой битве действительно будут долго помнить. Не знаю, видел ли я когда-нибудь, чтобы ты сражался лучше, а за годы нашего знакомства я множество раз наблюдал тебя в бою.

– У меня были сильные союзники, – возразил Дзирт. – Именно благодаря им дворфы и победили.

– Ты прав; они одержали бы победу в любом случае.

– Но не так быстро?

– Нужно ли мне напоминать тебе о могуществе аристократического Дома дроу? Ведь наверняка ты все помнишь. А это был Дом Ксорларрин, друг мой, в котором найдется немало смертельно опасных магов. Магов, каждый из которых в состоянии в одно мгновение отправить на тот свет тысячу сородичей Бренора.

– Но они не сделали этого, – догадался Дзирт, – потому что…

Джарлакс улыбнулся.

– Я знаком с Верховной Матерью Зирит еще с тех пор, как она была юной девицей, – пояснил наемник. – Это существо исключительно практичное и разумное. Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но прошу тебя довериться моим суждениям в этом вопросе.

– Ты убедил ее оставить город, – произнес Дзирт. Он уже о многом догадался в тот момент, когда Верховная Мать Зирит сдалась им в пещере Предвечного и вернула пленников – Гарпеллов и Стокли Серебряную Стрелу – в обмен на возможность отступить в Подземье.

– Ты видел поблизости кого-нибудь из них? – спросил Джарлакс. – Какого-нибудь дроу?

Дзирт покачал головой.

– А почему, как ты думаешь? В туннелях полным-полно демонов – уж наверняка верховная мать Дома и ее жрицы могли бы уговорить целый отряд этих тварей навести шорох среди дворфов, которые устраиваются в своем новом жилище.

– А откуда мне знать, что это не так? – парировал Дзирт. – Ты сам видел, что демоны продолжают бродить вокруг. Возможно, их послала Верховная Мать Зирит.

– Вовсе нет, – заверил его Джарлакс. – Дом Ксорларрин сейчас находится далеко отсюда и будет соблюдать условия капитуляции. Да, друг мой, и все это благодаря мне.

– В таком случае – тост за Джарлакса! – провозгласил Дзирт и выпил.

– Мне пришлось приложить немало усилий, – добавил наемник.

– Не сомневаюсь.

– А теперь я хотел бы попросить тебя кое о чем.

– Ты устроил перемирие только ради того, чтобы попросить меня об услуге? – удивился Дзирт. – Тогда я действительно обижен.

– А иначе ради чего я сделал это, по-твоему?

– Ради нашей дружбы и из уважения ко мне – я осмелился на это надеяться. Значит, я ошибался?

Джарлакс рассмеялся и, в свою очередь, поднял кружку, чтобы выпить за Дзирта.

– В таком случае я прошу тебя как друг, и еще потому, что это будет благое дело, – заговорил Джарлакс, сделав большой глоток эля и откусив кусок нежной индейки. – Мне нужно, чтобы ты отправился со мной.

– Куда?

– Домой.

– Я уже дома, – сказал Дзирт, не желая понимать намека.

– Верховная Мать Бэнр возродила Дом До’Урден.

– Они мне не родня по крови, они не моя семья.

– Разумеется, нет. В основном этот Дом состоит из Ксорларринов и моих воинов.

– Думаю, она сделала это, чтобы запятнать мое имя; я помню, как все повторяли его во время войны за Серебристые Болота. Не могу представить себе ничего более жалкого, к тому же мне это совершенно безразлично.

– Конечно, тебе не следует об этом задумываться! Ты давно покинул этот Дом и этот город, вас ничто не связывает. Однако, – Джарлакс наклонился вперед и взмахнул перед носом Дзирта недоеденной ножкой индейки, чтобы подчеркнуть свои слова, – тебе неплохо бы задуматься о новой Верховной Матери Дома До’Урден. Ты хорошо знаком с этой женщиной, и она отчаянно нуждается в твоей помощи.

Дзирт в недоумении уставился на своего собеседника, мысленно перебирая воспоминания о далеком прошлом и пытаясь припомнить хотя бы имена тех жриц, которых когда-то знал в Мензоберранзане. Единственной, кто пришел ему в голову и кто хотя бы отдаленно отвечал описанию Джарлакса, была его сестра Вирна. Но Вирна ведь мертва, давно мертва, Дзирт слишком хорошо знал это. Он сам убил ее.

– Далия, – произнес Джарлакс, и Дзирту показалось, что у него остановилось сердце. – Да, это истинная правда, – заверил Джарлакс следопыта, на лице которого было написано недоверие.

– Но ведь Далия не дроу!

– Она дартиир, эльфийка с поверхности, и действительно, именно такое имя дала ей Верховная Мать Бэнр. Верховная Мать Дартиир До’Урден.

Дзирт покачал головой, не веря своим ушам; он просто не мог найти слов.

– Разумеется, она не более чем марионетка, – продолжал Джарлакс. – Бэнр использует ее, чтобы унизить остальных верховных матерей. Далия даже заседает в Правящем Совете, но ее разум помрачен, она не понимает, что происходит, и может лишь повторять слова Верховной Матери Бэнр. Так она долго не протянет: несколько верховных матерей уже пытались ее убить. Рано или поздно они добьются своего, или она надоест Матери Бэнр, и та от нее избавится.

– Этого не может быть.

– Мне незачем лгать тебе. Далия превратилась в жалкое, сломленное, больное создание. Однако душа ее все еще обитает в смертном теле, блуждает в потемках среди паутины, в которую превратил ее сознание иллитид, слуга Верховной Матери Бэнр. Киммуриэль заглядывал в ее мысли; да, я уверен в этом – душа ее еще жива. Она понимает, что попала в беду, и она очень напугана. Ужас терзает ее каждую минуту, каждую секунду.

– И ты хочешь, чтобы я вернулся в Мензоберранзан вместе с тобой и спас ее? – Тон Дзирта явно свидетельствовал: он не верит ни единому слову наемника.

– У меня есть план.

– Значит, придумай новый план, получше.

– Тиаго Бэнр является мастером оружия Дома До’Урден, – сообщил Джарлакс.

Упоминание этого имени вызвало на губах Дзирта зловещую ухмылку, а также заставило его вспомнить еще кое о чем.

– А что с Дум’вилль?

– Громф изгнал ее из города. Я считаю, что она еще жива. Я отправил своих агентов искать ее. Но, мне кажется, спасти эту женщину будет гораздо труднее, чем освободить Далию. Не в физическом смысле, конечно. Если Далия утратила рассудок и душевный покой, то Дум’вилль утратила саму душу и пала слишком низко. В океане, омывающем Побережье Мечей, не найдется достаточно воды, чтобы смыть кровь с рук этой молодой особы.

Дзирт уронил на тарелку обгрызенное крыло индейки, поставил локоть на стол и оперся о ладонь подбородком, не сводя пристального взгляда с Джарлакса.

– Без сомнения, Тиаго придет за тобой опять, – продолжал тот. – Он совершенно помешался, зациклился на тебе, и никто не может его остановить. И еще он приведет с собой много друзей, могущественных друзей.