Текст книги "Маэстро"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

– Это не было спектаклем, – отрезала женщина.

– Значит, глупая самоуверенность.

– Просто истина о том, что нам предстоит.

– Ты неверно оцениваешь свое положение в Лускане, – заявил Громф. – Я не уничтожил тебя в пещере Предвечного, в Гаунтлгриме, из уважения к тем, кто находился рядом, и еще потому, что счел, будто ты окажешься полезна мне в дальнейшем. Теперь, в этом деле, ты мне действительно полезна – вероятно, – но не совершай этой ошибки. Не думай, что какая-то возможная выгода от общения с тобой перевешивает в моих глазах твои надоедливые рассуждения и нарушение субординации.

– Нарушение субординации? Значит, ты ничего не понял? Мне кажется, что это ты неверно оцениваешь свое положение и место в иерархии здесь, в этом городе.

Он прорычал нечто неразборчивое.

– Я не говорю, что стою выше тебя, но и твое превосходство признавать не собираюсь, – предупредила Кэтти-бри.

– Может быть, продемонстрировать тебе, что архимаг и в самом деле превосходит тебя?

– Это угроза?

Громф поднял руку и медленно начал вращать ею в воздухе, ладонью вверх. Со стороны казалось, будто он накапливает магическую энергию, и Кэтти-бри почувствовала, что дело обстоит именно так.

– Прекрати! – потребовала она.

– Мудрое решение.

– О, если ты намерен продолжать, тогда знай, что найдешь противника, который более чем рад будет сразиться с тобой, – продолжала Кэтти-бри с дворфским акцентом и, услышав сама себя, поняла, что Громф действительно разозлил ее не на шутку. – И еще имей в виду, что в этом поединке тебе не победить.

– Ты даже понятия не имеешь, о чем говоришь, девчонка.

– Я вовсе не девчонка, – возразила женщина. – Поверь мне, я достаточно прожила на свете, чтобы понимать: тебя ждет куча неприятностей. Если ты меня убьешь…

– Несомненно, – спокойно произнес Громф.

– Тогда Дзирт убьет тебя, – таким же ровным тоном пообещала Кэтти-бри.

Громф презрительно фыркнул, словно нашел эту мысль нелепой – и Кэтти-бри знала, что он прав. Мог ли Дзирт, мог ли вообще какой-нибудь воин даже приблизиться к могущественному чародею?

Но она не сдавалась.

– А король Бренор прикажет всем дворфам Фаэруна найти тебя и убить. Все до единого будут охотиться за тобой. Не сомневайся и запомни: их будут тысячи и тысячи.

Эти слова, казалось, привлекли внимание Громфа.

– А Джарлакс, добрый друг моего мужа, выдаст тебя верховным матерям Мензоберранзана. Уж будь уверен. Выходит, из-за своего упрямства и гордыни ты готов рискнуть всем, что у тебя еще осталось, так? – С этими словами Кэтти-бри встала из-за стола, отбросила за спину прядь волос и одновременно отбросила свой дворфский акцент. – Я не враг тебе, архимаг Громф, – продолжала она на обычном всеобщем языке. – Мы союзники в этом деле, и, когда башня будет восстановлена, меня перестанут интересовать и это здание, и его обитатели. Меня волнует только одно: будет ли оно продолжать снабжать водой Гаунтлгрим и держать Предвечного в яме. Здесь я узнала достаточно об этой древней магии, о том, как она была сконструирована, о мерах предосторожности, которыми ее снабдили и которые до сих пор присутствуют в остатках башни. Достаточно для того, чтобы понять одно: магический поток воды, устремляющийся в Гаунтлгрим, – это нечто неподвластное смертным. Когда мы закончим работу, никто не сможет его остановить. Даже ты, если присвоишь себе титул архимага Главной башни тайного знания. Думаю, именно такие планы вы и строите с Джарлаксом. И поэтому, видишь ли, дорогой архимаг Громф, мне просто нет дела до твоих личных амбиций и намерений захватить башню после распада нашего временного союза. Это интересует меня не больше, чем тот факт, что Джарлакс является истинным хозяином Лускана. Это не мое дело, и потому, повторяю, я тебе не враг. Для нас обоих будет лучше, если все останется по-прежнему.

Громф продолжал постукивать пальцами, сложенными домиком, и пристально смотрел в лицо женщине – долго, очень долго.

Кэтти-бри решила, что более четкого ответа от разъяренного архимага она не получит, поэтому улыбнулась, тряхнула головой и прошла мимо Громфа к выходу, который находился у него за спиной.

Несмотря на внешнюю уверенность, она испытала неимоверное облегчение, когда очутилась в коридоре и закрыла за собой дверь.

* * *

Со стороны темных вод лусканской гавани дул холодный ветер, приносивший с собой мелкий дождь и запах соли и моря.

Кэтти-бри, которая стояла на берегу, закутавшись в плащ, была настолько поглощена мыслями о своем деле, что почти не замечала холода и сырости. Справа от нее стояли Ильнезара и Тазмикелла. С другой стороны лорд Пэрайс Ульфбиндер и леди Авельер негромко переговаривались с Пенелопой, Киппером и остальными Гарпеллами. За спиной у них архимаг Громф восседал на великолепном троне, который создал прямо из воздуха, и время от времени небрежно прикасался пальцем к губам. Его прекрасное лицо было неподвижно, как маска. Кэтти-бри эта поза и вид Громфа казались угрожающими. Она подумала, что он тратит больше времени на поиск слабостей и уязвимых мест своих союзников, чем на размышления о трудной задаче, стоящей перед ними.

Кэтти-бри нарочно повторяла себе это уже в который раз. Ее опыт общения с дроу, обитавшими на поверхности Фаэруна, включая ее мужа, Джарлакса и его сообщников, не мог подсказать ей ничего относительно образа действий и нравственного облика зловещих обитателей Мензоберранзана.

Она чувствовала, что постоянно должна держаться настороже.

Архимаг Громф сейчас был связан с Джарлаксом не по собственному желанию, не по причине общности характеров, а по необходимости. Он был типичным аристократом-дроу, который процветал в их темном и жестоком мире и, судя по всему, сам совершил немало преступлений и мерзостей.

Перед ней был вовсе не Джарлакс. Это Громф Бэнр. Этот дроу очень опасен.

Женщина снова мысленно произнесла эту фразу и сказала себе, что нельзя терять бдительности ни на минуту.

Внезапно ей представилось, как Громф стоит перед ней и смотрит на нее сверху вниз, однако теперь она видела мага в совершенно ином свете. Взгляд его янтарных глаз как будто пронизывал ее насквозь, дюйм за дюймом пожирал ее плоть. Она видела его губы, она слышала его дыхание, чувствовала его на своей коже. В своем воображении она увидела, как он поднял руку и породил некую таинственную магию, и от этих чар мурашки побежали по телу Кэтти-бри.

Смущенная, растерянная женщина собрала всю силу воли и отогнала непристойную картину, затем мысленно выбранила себя.

Она хотела обернуться и строго взглянуть на Громфа, просто чтобы вновь обрести уверенность, но в последний момент отвлеклась. Отряд из тысячи дворфов, окружавших главных волшебников, внезапно прекратил работу, и на острове наступила полная тишина. Кэтти-бри в недоумении взглянула на дворфов, перевела взгляд с одной группы рабочих на другую и в конце концов поняла, что все смотрят в одну сторону: на юго-запад, на море.

Женщина медленно обернулась, заметив, что остальные волшебники и ученые, окружавшие ее, совершенно неподобающим образом разинули рты, а сестры-драконихи улыбаются.

Она сама не была удивлена увиденным, но все же зрелище оказалось впечатляющим. Когда она снова взглянула в сторону моря, то заметила высоко над водой серые и черные контуры тяжелых плотных туч; одна туча чем-то отличалась от остальных, и вскоре Кэтти-бри поняла, что это вовсе не облако.

Предмет менял форму, постепенно его очертания стали более четкими, и оказалось, что это стена какой-то гигантской башни, округлой в плане.

Башня как будто была создана из того же вещества, что и тучи, – возможно, так оно и было, – но имела более четкую форму, чем другие облака, которые ветер нес к берегу. Вскоре появились высокие длинные серые стены и сформировался целый гигантский замок, парящий в воздухе.

И, словно этого было недостаточно для того, чтобы приковать к себе взгляды всех собравшихся, а также жителей Лускана, глазевших с материка, внезапно раздался какой-то шум, заставивший вздрогнуть даже Кэтти-бри.

Изумленное аханье и оханье сменилось одобрительным перешептыванием и восхищенными улыбками. А два медных дракона расправили крылья и взлетели к огромному облачному замку, парившему в воздухе. Невероятное здание опустилось на воду неподалеку от берега, драконы перелетели через стену и на несколько мгновений скрылись из виду. Затем они появились снова и направились обратно к магам и дворфам; они несли какие-то огромные носилки или нечто вроде гигантского трона, на котором восседала высокая могучая женщина с синей кожей. Она прижимала к груди скипетр, усыпанный драгоценными камнями, голову ее венчала золотая корона с пылающими рубинами, на плечи падали густые длинные белые волосы.

Драконы поставили трон перед собравшимися на берегу. Волшебники сохраняли спокойствие, но многие дворфы выхватили оружие и приготовились обороняться.

Гигантская королева, появившаяся из облаков, поднялась и медленно двинулась вперед в сопровождении Ильнезары и Тазмикеллы, снова принявших облик женщин. Королева подшила к Кэтти-бри и учтиво поклонилась – хотя, даже согнувшись пополам, она все равно была выше волшебницы. Великанша, сложенная как женщина из рода людей, ростом по меньшей мере в три раза превосходила Кэтти-бри.

– Меня зовут Сесилия, – заговорила она громким голосом – но этот громоподобный голос почему-то прозвучал ласково. – Мои друзья Ильнезара и Тазмикелла подумали, что я могу помочь вам в начинании, которое, по их мнению, меня очень заинтересует.

– Мы с радостью примем любого, кто согласится участвовать вместе с нами в этом важнейшем деле, – отвечала Кэтти-бри, пытаясь говорить спокойно, несмотря на волнение. Вдруг она вспомнила, что нужно ответить на поклон, но это получилось у нее гораздо менее изящно, чем у Сесилии.

– Значит, с твоего разрешения, я остаюсь, – произнесла Сесилия. Она обернулась к далекому замку, подняла руку, и из ее ладони вырвался луч ослепительно-белого света. – Мне потребуется большая палатка и, разумеется, большая кровать, – продолжала она. – Надеюсь, ты позаботишься о том, чтобы меня разместили должным образом.

– Разумеется, госпожа, – ответила Кэтти-бри и смутилась, произнося последнее слово. В конце концов, правильно ли называть великаншу «госпожой»? Какие правила этикета приняты в общении с такими существами?

Волшебный замок, паривший над гаванью, начал удаляться и вскоре слился с плотными тучами, застилавшими небо, практически пропав из виду. Многие продолжали смотреть в ту сторону, задрав головы и не понимая, что произошло с огромным зданием – исчезло оно или просто спряталось среди облаков.

Лишь спустя какое-то время дворфы и остальные вернулись к работе, а Сесилия ушла в сопровождении драконов, которые взялись ввести ее в курс дела. Кэтти-бри сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и напомнила себе, что удивительные события и появление необычной гостьи – все это к лучшему. Ей следовало думать только о Главной башне. Если ее не восстановят, Гаунтлгрим превратится в руины.

Она отвернулась прочь от моря и неба, скрытого тучами, тряхнула головой и попыталась восстановить прежнюю решимость.

И в этот момент увидела Громфа, который все так же сидел на своем троне и пристально смотрел на нее; вид у него был такой, словно Кэтти-бри забавляла его, а может быть, произвела на него некоторое впечатление.

И эта фантазия, эта воображаемая сцена – как архимаг склоняется над нею, целует ее, прикасается к ней – вдруг так четко представилась ей, так неожиданно захватила ее, что Кэтти-бри даже попятилась, пошатнулась, будто от удара, и едва не упала.

Громф улыбался.

Глава 12
Пещера Большого Столба

Джарлакс придирчиво осмотрел Энтрери, оценил его маскировку и одобрительно кивнул.

– Если случайно перейдете на всеобщий язык жителей поверхности, не паникуйте, ничего страшного не случится, – предупредил он своих спутников. – Вы служите в Бреган Д’эрт. Местные просто сочтут, что вы уже много лет не спускались в Араунилкаурак.

– Куда? – переспросил Энтрери.

– В Араунилкаурак, – повторил Дзирт прежде, чем Джарлакс успел открыть рот. – В Пещеру Большого Столба, где располагается Мензоберранзан.

Джарлакс и Энтрери продолжали беседу, но Дзирт перестал их слушать, как только эти слова слетели с его языка. Это название, «Араунилкаурак», снова и снова звучало у него в ушах. Он не слышал его со времен далекой юности.

Дзирт вспомнил тот день, когда покинул Мензоберранзан навсегда и вместе с Гвенвивар отправился навстречу неведомому, в полные опасностей туннели Подземья. И сейчас, в первый раз за сто с липшим лет, в первый раз с того момента, когда он вышел на поверхность, ему пришло в голову, что решение, принятое в тот далекий день, было ошибочным. Он мог тогда остаться в городе, мог прожить такую же жизнь, как Закнафейн. Возможно, его семья, его родичи остались бы живы; и никто не смог бы основать этот фальшивый Дом До’Урден с единственной целью – запятнать его, Дзирта, имя.

Может быть, его отца не убили бы.

А его несчастная сестра Вирна, слишком добрая, чтобы носить титул жрицы Ллос? Может быть, и она осталась бы жива? В конце концов, ведь это сам Дзирт убил ее.

К своему ужасу, он понял, что даже его друзьям из Верхнего Мира жилось бы лучше без него. Он в глубине души считал так уже много лет, после того как дроу пришли в Мифрил Халл, после того как Вульфгар угодил в лапы йоклол. Эти события побудили Дзирта вернуться в Мензоберранзан; он согласился сдаться своим жестоким сородичам, чтобы спасти друзей от страшной опасности.

Кэтти-бри пришла за ним, и их последующее бегство в компании Артемиса Энтрери показало Дзирту, что он совершил ошибку.

Но сейчас он осознал, что его любовь к Кэтти-бри, его благодарность ей ослепили его и помешали увидеть истину.

– В чем дело? – Голос Джарлакса вернул его к реальности. Он взглянул на друга, затем на Энтрери, который тоже пристально рассматривал следопыта.

– Все эти годы я считал себя смелым, – произнес Дзирт. – Но теперь я понял, что я все-таки трус.

Джарлакс и Энтрери, услышав это странное замечание, обменялись недоуменными встревоженными взглядами.

– Ему хочется наведаться в Мензоберранзан не больше, чем мне, – предположил Энтрери.

Джарлакс кивнул, с сочувствием взглянул на Дзирта, и тот решил не возражать. «Пусть верят в то, во что им хочется верить», – подумал он. Однако на самом деле все обстояло совершенно иначе: он не боялся вернуться в родной город, он стыдился того, что когда-то оставил его.

– Значит, давайте сделаем то, за чем пришли, и побыстрее! – нетерпеливо воскликнул Энтрери.

Джарлакс поднял руку, призывая его стоять на месте, покопался в своем магическом кошеле и вытащил небольшое колечко, украшенное драгоценным камнем. Бросил его обратно и, снова сунув руку в кошель, извлек другое. Второе кольцо, очевидно, тоже оказалось неподходящим; Джарлакс положил его на место и сунул руку в мешок до локтя, хотя на вид он казался таким маленьким, что едва мог вместить ладонь.

На этот раз Джарлакс достал целую пригоршню колец, пару минут перебирал их, затем надел на палец одно – золотой ободок с каким-то искрящимся камнем, может быть, бриллиантом. Он подождал мгновение, прикоснулся пальцем к виску и произнес магическое слово.

Его широкополая шляпа зашевелилась, потом как будто бы поднялась сама по себе. Джарлакс продемонстрировал своим товарищам разгадку этого странного явления, сняв шляпу: по плечам у него рассыпалась копна белых волос. Густые волосы были уложены в оригинальную прическу: часть их была подстрижена «слоями», а часть спускалась на выбритую половину головы.

Джарлакс хлопнул шляпой по бедру. Волшебный головной убор начал уменьшаться в размере и наконец стал таким крошечным, что Джарлакс легко спрятал его в карман.

– Уверен, что для меня лучше будет изменить внешность, – пояснил наемник, подмигнув – а может быть, он просто моргнул. Это было непонятно, потому что черную повязку он снимать не стал. Сунув кольцо обратно в кошель, заменил его каким-то другим волшебным кольцом и знаком велел двум товарищам следовать за собой.

Они встретились с агентом Верховной Матери Зирит через пару минут, в пещере с наклонными стенами и естественными дымоходами. Пол был неровным, а кровь и слизь, покрывавшие камни, затрудняли движения.

– Вам следовало бы появиться раньше, – заметил Паленмас, молодой воин из Дома Ксорларрин. – Нам бы пригодились еще несколько клинков.

– Я не ожидал найти вас в Лабиринте, – отозвался Джарлакс, имея в виду туннели, ведущие к самым отдаленным восточным окраинам Мензоберранзана.

– Господские пути закрыты, магическим образом и в обычном смысле, – объяснил Паленмас. Господские пути представляли собой систему туннелей, которыми преимущественно пользовались для входа в Мензоберранзан. – Лишь глупец пойдет туда, рискуя напороться на глифы и защитные заклинания, которые понаставили там жрицы и маги.

– Однако я не сомневаюсь, что эта защита ежедневно подвергается испытаниям, – пробормотал Джарлакс.

– Непрерывно, – подтвердил Паленмас. – В коридорах нечем дышать от вони разлагающихся трупов демонов. Каждый час боевые отряды с риском для жизни выходят из укрытий, чтобы восстановить магическую защиту. Но безмозглые чудища продолжают наступать, хотя и дохнут, не добравшись до Мензоберранзана. – Он оглядел пришельцев. – То, что вы сумели целыми и невредимыми добраться до этой пещеры, говорит о вашей боевой отваге и хитрости. Но дальше ваш путь станет легче.

Однако трое путешественников почему-то сомневались в этом.

Паленмас кивком велел им следовать за ним и повел их к своему отряду; он объяснил остальным, что перед ними воины из другого патруля, чудом уцелевшие после жестокой схватки.

Они появились в подходящий момент. Группа дроу уже возвращалась в город, и лишь несколько переходов и пещер отделяли их от прямого, но хорошо охраняемого туннеля, ведущего прямо в Араунилкаурак.

Отряд без задержек миновал несколько сторожевых постов и недавно сооруженных ворот. Добравшись до огромной пещеры, командир распустил воинов, и те разошлись в разные стороны по улицам Мензоберранзана.

Джарлакс остановился и удержал своих спутников, чтобы Дзирт смог сориентироваться. Слева от них располагалось озеро под названием Донигартен; оттуда доносилось мычание домашних животных, рофов, которые паслись на небольшом островке. Пространство впереди было занято грибными рощами и фермами; среди рощ виднелись небольшие домики и одноэтажные склады. Собственно город начинался в сотне футов справа, с хибар Браэрина, района трущоб, известного также под названием Вонючие Улицы. Дальше в той стороне, вдоль стены пещеры, как вспомнил Дзирт, тянулось ущелье Когтя, за ним – Господские пути и Брешская крепость, возвышенность, на которой располагались академии дроу.

Дзирт взглянул в противоположную от входа сторону, на юго-запад, на дворцы самых могущественных благородных Домов – они стояли на плато Ку’элларз’орл. Его внимание захватило городское освещение – непрерывно сменявшие друг друга синие, пурпурные и зеленые сказочные огни. Искусно созданные магические «фонарики» живописно подсвечивали каждый сталактит и сталагмит. Это замечательное освещение совершенно изменило когда-то темную и мрачную пещеру Араунилкаурак и превратило ее в Мензоберранзан.

Следопыт продолжал изучать город, и взгляд его переместился на север и задержался на светящемся Нарбонделе, огромном столбе, который дал пещере имя. Когда-то Дзирт отсчитывал свое время по интенсивности свечения этой гигантской колонны.

Нарбондель представлял собой островок порядка в море хаоса, он являлся постоянной величиной в бурлящем водовороте событий, символом часа, дня, вечности для дроу.

– Сейчас идем в Вонючие Улицы, – сообщил Джарлакс, когда чужие воины разошлись. – Там я раздобуду кое-какие сведения… – И тут он смолк, заметив выражение лица Дзирта.

Следопыт стоял неподвижно, словно зачарованный, и, не отрываясь, смотрел на магическую колонну.

Впрочем, мысли Дзирта, судя по его отрешенному, безразличному взгляду, витали далеко-далеко отсюда.

* * *

Брелин прежде даже представить себе не мог, что на свете существует такая боль. Жжение не прекращалось ни на секунду и было намного хуже того, что он испытывал в молодости от удара змееголовой плетки своей верховной матери или злобной магии жриц.

Он не мог в это поверить. Это длилось бесконечно. Он был уверен, что скоро сойдет с ума от страшных, невыносимых мучений. Он был подвешен над полом на цепях, с запястий, охваченных железными наручниками, струилась кровь; он беспомощно смотрел на то, как правая нога раздувалась, увеличиваясь в размерах. Брелин не мог представить себе более жуткой боли – кости в его ноге расщеплялись надвое, рвались мышцы и кожа.

Они разорвутся и сломаются снова, так обещали ему заклинания жриц Меларн, которые танцевали вокруг; и их злобная магия была обращена на Брелина, подвергаемого страшным пыткам. Одна нога превратится в четыре, затем придет очередь второй, и он станет гигантским пауком.

Он давно должен был отключиться, но по-прежнему сохранял ясность сознания – это тоже была часть магии демонических жриц. Они желали, чтобы он видел мучительное, отвратительное превращение.

Брелин вопил – о, что это были за вопли! Он кричал до тех пор, пока не охрип настолько, что не мог больше издать ни звука. Голова его моталась из стороны в сторону, руки подергивались, но у него почти не осталось сил извиваться и вырываться.

– Боль не утихает, – произнесла жрица. Брелин был слишком измучен, чтобы понять, которая из них. Но все равно слова эти снова и снова повторялись в его мозгу, как зловещее напоминание о страданиях, которые все длились и длились.

– Ты будешь чувствовать ее сто лет, – сказал ему другой голос.

– Она не отступит.

– Это проклятье драука.

Несмотря на то что страдания почти лишили Брелина рассудка, он все же понял: жрицы-извращенки наслаждаются, пытая его.

Но вдруг мучения прекратились, хотя Брелин понял это лишь спустя несколько долгих-долгих минут. Над головой у него раздалось металлическое позвякивание – кто-то вставил ключ в замок наручников.

Он тяжело рухнул на пол, и, когда несчастная нога ударилась о каменные плиты, все тело снова пронзила невыносимая боль.

– Исцелите его, – донеслось до Брелина откуда-то издалека, и, как это ни странно, он узнал резкий голос Верховной Матери Жиндии Меларн.

Вскоре теплые волны целительной магии проникли в его тело, и Брелин погрузился в глубокий сон без сновидений.

* * *

– Ты в этом уверена? – обратилась Верховная Мать Жиндия к Кирий Ксорларрин. – Джарлакс здесь, в городе?

– Это подтвердил мой агент, – заверила ее Кирий, – воин-Ксорларрин, который провел Джарлакса и двух его сообщников через восточные ворота по приказу Верховной Матери Зирит.

– Это согласовано с Бэнрами?

– Нет, – уверенно отвечала Кирий. – Верховная Мать не знает о прибытии Джарлакса – он явился не по ее распоряжению. Он затеял это путешествие самостоятельно, на свой страх и риск.

– А кто другие?

– Этого я не знаю. Но, очевидно, для Джарлакса очень важно проникнуть в город именно сейчас, ведь он пришел, не побоявшись рыщущих по туннелям демонов.

– Верховная Мать Дартиир, – кивнула Жиндия.

– Верховная Мать Зирит действительно решила бороться за Дом До’Урден, – сделала вывод Кирий. – Если Джарлаксу нужна эта иблит, Далия, значит, Верховная Мать Зирит одобрила его планы и помогает ему. Когда иблит исчезнет, образуется вакантное место, и его, вне всякого сомнения, займет кто-то из Ксорларринов.

– А именно верховная жрица Кирий Ксорларрин, которая не забыла законов и требований богини Хаоса.

Кирий улыбнулась.

– Я не думаю, что Верховная Мать Зирит обрадуется успеху своей затеи, – заметила Верховная Мать Дома Меларн. – Она не понимает свою старшую дочь.

– Она не сможет даже приблизиться к Мензоберранзану, чтобы узнать правду.

Верховная Мать Жиндия в ответ на эти слова покачала головой.

– После того как мы захватим Дом До’Урден, Верховную Мать Зирит нельзя оставлять в живых. Она не смирится с тем, что ты будешь править бывшим Домом До’Урден, что ты установишь в семье Ксорларринов новые правила. Она начнет интриговать вместе с другими верховными матерями, чтобы избавиться от тебя.

– Возможно, Джарлакс в конце концов приведет нас к ней.

– Джарлакс скоро умрет, – отрезала Верховная Мать Жиндия. – Но в Бреган Д’эрт есть и другие наемники, которые могут быть нам полезны. Однако сначала нам нужно многое выяснить. Мы сейчас основываемся лишь на собственных предположениях. Ведь нам неизвестны истинные цели появления Джарлакса в городе.

– Я посмотрю, что можно сделать.

Верховная Мать Жиндия снова покачала головой:

– Просто приведи меня к нему. У меня есть способ узнать все, что мне нужно.

Кирий посмотрела в сторону двери, находившейся справа от нее, двери в камеру пыток, где Брелин Джанкей приходил в себя после чудовищного превращения.

– Мы остановились потому, что я хочу его использовать, – объяснила Верховная Мать Жиндия.

– Наемники Джарлакса исключительно преданы ему, – предупредила ее Кирий.

– Никакая преданность не сравнится со страхом перед карой, которая обрушится на отступника Брелина, если он не выполнит моего приказа, – и он это прекрасно знает.

– Эта кара постигнет его и в том случае, если он исполнит все в точности.

Разумеется, но я не собираюсь говорить ему об этом; и поскольку воспоминания о превращении еще свежи в его памяти, он будет верить лишь в благополучный исход.

* * *

Демон показал ему Кэтти-бри, его жену; у них родились дети, и все было прекрасно, и они были счастливы.

А потом чудовищный Эррту пожрал их, он рвал их плоть, терзал их прямо на глазах у Вульфгара, и тот едва не лишился рассудка…

Эта жестокая картина резко вырвала Дзирта из полузабытья. Они сидели за столом в убогом зале обветшавшей таверны в квартале Вонючие Улицы. Открыв глаза, он обнаружил, что Джарлакс и Энтрери изумленно уставились на него.

– Наступил самый опасный момент нашего путешествия, а ты считаешь, что самое время вздремнуть?! – сердито прикрикнул Энтрери.

Джарлакс попытался успокоить ассасина, похлопав его по руке, а сам окинул Дзирта внимательным взглядом.

– С тобой все в порядке, друг мой? – спросил он.

– А что вообще здесь в порядке? – ответил Дзирт вопросом на вопрос. – Может ли быть в этом мире хоть что-нибудь в порядке?

Джарлакс и Энтрери уже в который раз обменялись тревожными взглядами.

– Он ворчит точь-в-точь как я, – фыркнул Энтрери. – И еще называет меня нытиком!

Джарлакс нахмурился, не желая продолжать бессмысленную болтовню.

– Дзирт, – серьезно произнес он. – Мы почти на месте. Наша цель уже видна, она вон там, у Западной Стены.

Дзирт пристально смотрел на него, не потрудившись даже кивнуть в знак согласия. Он понимал свою роль в их предприятии и, хотя сейчас уже сомневался в его целесообразности, с радостью думал о сражении с любым, кто соберется ему помешать. Никогда ему так сильно не хотелось обнажить мечи.

Просто потому, что ему нужно было кого-нибудь убить.

– Ради Далии, – продолжал Джарлакс, и Дзирт подумал, действительно ли Далия сидит сейчас на троне Верховной Матери Дома До’Урден. Насколько полным, глубоким, циничным может быть этот обман?

– А вот и твой друг, – перебил его Энтрери и кивнул на вход в таверну. Брелин Джанкей приближался к ним, заметно хромая и стараясь не наступать на правую ногу.

Наемник, подойдя к столу, огляделся по сторонам, затем уселся напротив Дзирта, слева от Джарлакса. Он лишь мельком посмотрел на начальника, привалился грудью к столешнице, спрятал руки под столом и начал было складывать пальцы в знаки, но замер и снова настороженно огляделся.

Затем пальцы Брелина начали быстро двигаться – он заговорил на тайном языке дроу, сообщая Джарлаксу, что в городе все спокойно и что путь в Дом До’Урден свободен. Он объяснил, что Далия, как всегда неподвижная, словно изваяние, сидит на троне в приемном зале. Никто не знает о появлении Джарлакса в городе, так говорил Брелин, и ни один Дом не планирует нападение на До’Урденов. Все складывалось самым наилучшим образом, в точности так, как они надеялись; настал идеальный момент для осуществления их дерзкого плана.

Брелин опять обвел тревожным взглядом зал и с трудом поднялся. Все трое заметили эту неловкость и уставились на его правую ногу.

– Меня ранили, когда я патрулировал туннель, – сообщил Брелин в ответ на озабоченный взгляд Джарлакса. – Скоро заживет.

Когда он ушел, Джарлакс посмотрел на своих товарищей и кивнул.

* * *

В эту самую минуту в Доме Бэнр, в зале прорицания, дочь Громфа Бэнра, пристально разглядывавшая изображение в магической чаше, рассмеялась от души. Она крепко схватила К’йорл за запястья и заставила себя погрузиться в сознание могущественной женщины-псионика. Этот «резервуар» сослужил ей хорошую службу.

* * *

Верховная Мать Жиндия Меларн как раз говорила Кирий Ксорларрин:

– А сейчас подготовься к защите Дома До’Урден.

– Ты нам поможешь?

– Их всего трое, – коварно произнесла Жиндия. Из ее ответа нельзя было понять, соглашается она или отказывается.

– Значит, убьем их, пока они не добрались до дворца, и покончим с этим, – предложила Кирий.

– Если мы застукаем Джарлакса из Бреган Д’эрт во время попытки выкрасть из города треклятую Верховную Мать Дартиир, то позиции нашей дорогой Квентл и ее влияние в Совете сильно пошатнутся, – возразила Верховная Мать Жиндия. – Более того, такой случай, предательство Джарлакса, предоставит нам возможность покончить с Домом До’Урден, – продолжала она. – Известие о том, что Бреган Д’эрт открыто строит козни против Дома Бэнр, придаст смелости Верховной Матери Мез’Баррис Армго. И она наконец-то предпримет шаги, чтобы поставить Дом Бэнр на место и избавиться от тиранического правления Верховной Матери Квентл, которая упорствует в своих заблуждениях. – Она бросила многозначительный взгляд на Илцтрава, мага Дома Меларн, который при помощи чар ясновидения дал им возможность наблюдать за Брелином и слушать его разговор с незваными гостями. Затем она добавила: – Особенно после того, как выяснится личность спутника Джарлакса. – И повернулась к Кирий, которая в недоумении хлопала глазами. – Разве ты не заметила? – усмехнулась Жиндия.

Кирий едва заметно покачала головой.

– Тот, что сидел напротив Брелина, – пояснила Жиндия. – С лиловыми глазами.

У Кирий Ксорларрин перехватило дыхание, и она замерла, приоткрыв рот.

– Дзирт До’Урден, – одними губами произнесла она.

– В Мензоберранзане, – торжествующе ухмылялась Жиндия, – и направляется в Дом До’Урден. Когда он окажется там, мы пришлем вам подкрепление, чтобы наверняка захватить его.