Текст книги "Другой близнец (СИ)"

Автор книги: Рина Мирт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Глава сорок девятая

Увидев её, он дернулся и инстинктивно отпрянул назад, а из уст Мии с выдохом вырвался свист.

– Какого…?! – вырвалось у не на шутку испугавшегося Бена. – Господи…

– Это ты, – облегченно прошептала Мия, опустив молоток.

Оба они смотрели друг на друга, вытаращив глаза. Бен тяжело сглотнул.

В этот миг Мия испытывала два противоположных друг другу чувства. Облегчение от того факта, что источником звука был Бен, а не нанятые убийцы. И волнующий трепет от встречи с ним. Его взгляд впился в её «оружие», заставив Мию смутиться и спрятать молоток за спину, словно она – ребенок, которого застали за игрой с запрещенной вещью.

– Прости, – проговорила она на выдохе. – Я думала, в дом кто-то пробрался.

Шокированный Бен пришел в себя и часто заморгал, будто проверяя не чудится ли ему её присутствие.

– Ты… Ты здесь? – его лицо выражало изумленное недоумение.

Она закивала головой. Во рту внезапно пересохло, а коленки дрожали, и не по причине отголосков недавно пережитого испуга. Мия во все глаза рассматривала того, с кем так долго хотела и боялась встретиться. Бен изменился. Волосы отрасли так, что уже прикрывали кончики ушей. Да и сам он стал более… мужественным. Осанистым. Сразу видно – настоящий пилот, будущий командир экипажа. В его взгляде появилось что-то такое, что придавало его виду авторитетность, заставляя выглядеть старше своего истинного возраста.

– Но… – начал он было, но резко оборвал себя, заставляя её тем самым опустить взгляд. Она ведь прекрасно понимала, что он хотел сказать.

«Но, что ты тут делаешь?», «Но, где ты была всё время?», «Но, почему сейчас?»

Разные вопросы, зато смысл один.

– Рад тебя видеть.

– Я тоже, – сказала Мия его ногам.

«Я скучала».

Несколько мгновений они так и продолжили молча стоять друг напротив друга, пока Бена не передернуло от холода.

– Мне кажется, или в доме холодно?

– Котел сломался, походу дела, – тут же ответила Мия. – Я как раз спустилась в подвал, проверить, как вдруг услышала шаги сверху. Прости… Я ведь никого не ждала сегодня.

– Всё нормально, – произнес Бен, как ей показалось немного раздраженно. – Но будет еще лучше, если ты уберешь молоток подальше.

С виноватым видом она вынула тот из-за спины.

– Пойду посмотрю, что там. Нужно разобраться с этим как можно скорее.

Мия кивнула и посторонилась, дав ему пройти, а сама со всех ног рванула на второй этаж, уничтожать следы своего присутствия в его комнате.

Спустя сорок минут, переодетая и причесанная, она вновь спустилась на первый этаж. Поломка котла значительно сократила её время на умывание, которое Мия использовала, чтобы подобрать наряд. Ей не хотелось предстать перед Беном в темных, траурных вещах, которые она привезла с собой из-за Эйлин. Но та отсутствовала в данный момент, и Мия не видела другой причины, по которой она должна рядить себя в старящие её, бесформенные тряпки. Поэтому пришлось выбирать одежду из своих старых, еще времен старшей школы, вещей. Но с того момента Мия не сильно изменилась: не выросла и не располнела.

Бен к тому моменту уже был в гостиной. Ходил из угла в угол с трубкой у уха. Увидев её, он сбросил вызов.

– Котел сдох, – сообщил он, при этом его лицо было отрешенным. Безразличным, словно ничего между ними никогда не было, даже разлуки. Глаза и те ничего не выражали.

– Я пытаюсь вызвать техника. Позвонил в три фирмы, но нигде не берут трубку.

– Что же делать?

– Я буду пытаться дальше, завтра Рождество, не встречать же его в куртках.

В подтверждение его слов она шмыгнула носом.

– Надень пуховик, – вдруг произнес он мягко, а Мия непроизвольно задержала дыхание.

Даже не его слова, сколько его тон заставлял её и без того быстро бьющееся сердце биться быстрее, разжигая внутри огонь, разливающийся по венам приятным теплом. Вот он – заботливый, участливый Бен, которого она всегда знала, а не бездушный робот, который стоял перед ней до этого

– Один свитер не согреет тебя. И нужно выпить чего-нибудь горячего.

– Я сделаю нам кофе. Только вот молока нет. Продукты в холодильнике пережили свой срок годности, и мне пришлось всё выбросить.

– Когда ты приехала?

– Вчера вечером, – она вновь опустила взгляд, так как Бен пристально смотрел на неё, смущая. – Эйлин попросила меня приехать раньше, если я смогу, чтобы подготовить дом к празднику, они ведь вернутся только ночью. Я планировала сделать это сегодня.

Глядя на его ноги, она не заметила, как Бен слегка нахмурился.

– Я думала, ты приедешь только завтра, как и Марк.

– Я… эм, – его заминка заставила её вновь посмотреть на него. Глаза Бена бегали. – Я хотел сделать сюрприз. Да. Сюрприз, – он кивнул сам себе.

Он явно врал, но Мия не могла понять почему. Только, может, он зол на неё, поэтому не хочет говорить правду? Поэтому он держит себя так рядом с ней?

– В любом случае, – Бен взял себя в руки, и его лицо вновь накрыла маска равнодушия. – Не откажусь от кофе. Предлагаю разделить обязанности, пока я пытаюсь дозвониться до мастера, ты займешься чем планировала, потом я присоединюсь к тебе.

– Хорошо, – произнесла Мия поникшим голосом, а затем повернулась и пошла в сторону кухни, не замечая, каким грустным, полным боли взглядом он проводил её.

***

Несмотря на то, что она страшно соскучилась по нему, Мия удалилась наверх, решив начать уборку с чердака, где обычно спал Марк. Отрешенный вид Бена расстроил её, и это чувство перекрывало всю радость от его внезапного приезда.

Она хотела поговорить с ним, попытаться извиниться за свои прежние слова. Мия видела некий божественный знак в том, что Бен приехал на день раньше. Не иначе как сама судьба распорядилась оставить их на какое-то время наедине. И она понимала, что этот шанс нужно использовать. Но теперь не знала стоит ли. Это его равнодушие. Наверное, худшее отношение, которое можно получить от человека, а от любимого это просто невыносимо.

Несколько раз она спускалась, чтобы налить себе очередную кружку, сначала кофе, затем просто кипятка, чтобы согреться. В последний раз, когда она спустилась, Бен сообщил ей, что техник придет чинить котел лишь завтра, так что на сегодня они остались без отопления. Мия просто представить не могла, как будет спать сегодняшнюю ночь, да что там ночь, она не знала сможет ли провести в доме еще пару часов.

И должен был котел сломаться в день, когда обещали похолодание?

– Надо п. предупредить Эйлин, – мысль о том, что ночью будет еще холоднее, заставляла Мию дрожать еще больше. – Что они с Ливаем вернутся из отпуска прямо в ледяное царство, – она поднесла замерзшие руки ко рту.

– Нельзя оставаться тут, – произнес Бен. – Это вредно для здоровья, а ночью будет еще холоднее. Переночуем в каком-нибудь отеле, сначала только сделаем всё, что нужно по дому.

– Нужно еще убрать здесь, в гостиной, – деловито произнесла Мия. – И закупить продуктов, да и ели нет. Какое Рождество без ёлки?

– Давай начнем с покупок. Нам нужно отогреться.

– Я только за.

Спустя несколько часов с делами было покончено. Чтобы не терять напрасно время, они разделились. Бен отвез её в супермаркет, оставив там, а сам поехал покупать ёлку, затем вернувшись домой, они быстро принялись наводить порядок на первом этаже, практически не разговаривая друг с другом. Холод заставил обоих сосредоточиться на задаче.

Закончив уборку, Мия вызвалась позвонить Эйлин, чтобы предупредить её. Бен не возражал. Мия сделала это не просто так, ведь она собиралась сохранить в тайне приезд Бена, понимая, как приемная мать может отреагировать, узнав о том, что они тут вдвоем. Одни.

– Какое несчастье, – проговорила та в трубку. – И еще когда – прям перед самым Рождеством! И ещё не известно, придет тот техник завтра или нет, и как мы будем праздновать? – было слышно, что это известие расстроило женщину.

– Обещали кого-то прислать, – ответила ей Мия. – Но я думаю вам не стоит ехать сюда из аэропорта. Переночуйте у Ливая, ведь ночью будет намного холоднее.

– А ты?

– Я сниму номер в каком-нибудь отеле.

– Что она там говорит? – послышался в трубке знакомый мужской голос. – Дай её мне. Мия?

– Да, Ливай, как дела?

– У нас всё хорошо. Я вот, что хочу тебе сказать, поезжай и ты на мою квартиру. У соседа есть запасной ключ, я дам тебе адрес и предупрежу его, что ты придёшь. Там правда только одна спальня…

– Не нужно, Ливай, правда. Поезжайте туда вы, когда вернетесь. Встретимся все завтра в доме, надеюсь, что мастер придет, и у нас будет отопление.

– Хорошо, – как-то быстро сдался мужчина. – Как скажешь. Скоро уже увидимся.

– Я пошлю тебе сообщение перед посадкой в самолет, дорогая, – вновь послышался голос женщины. – Спасибо, что предупредила.

– Буду ждать. Скоро увидимся.

– Скоро увидимся, дорогая. Ты можешь, пожалуйста, предупредить Марка и Бена? Они хоть и прибудут завтра, но всё равно нужно, чтобы мы были готовы ко всему.

– Я предупрежу, – произнесла Мия, глядя на Бена. – Хорошего полёта.

Забрав свои сумки с вещами, они поехали в единственный отель, о котором знали в этом городе. Там часто останавливался Марк, когда приезжал на праздники, до того, как Эйлин и Боб приобрели дом попросторнее. Но, к несчастью и удивлению обоих, всё номера были заняты. По рекомендации ресепшиониста они поехали в другой отель, но и там не оказалось ни одного свободного номера, кроме «королевского сьюта» за баснословную сумму за ночь. Они поехали в другое место.

За всё время с того момента, как они покинули стены дома, никто не произнес и слова. Бен, казалось, был сосредоточен на вождении, а Мия совсем сникла из-за отсутствия к ней его интереса.

«Неужели ему совсем не интересно, как у меня дела, и как прошел для меня этот год? Чем я занималась всё это время, да и элементарно, куда пропала?» – думала про себя Мия. – «Наверное он ждет, что я начну первая? Это ведь я – та, кто не поддерживала связь. Он определенно зол на меня. Я не верю, что ему все равно. Ох, если бы он только знал».

– Эйлин рассказывала, что ты поступил в летную школу учиться на коммерческого пилота?

– Всё верно.

– Где это находится? – на самом деле она прекрасно знала где, просто ей хотелось хоть как-то развести его на беседу.

– В Лос-Анджелесе.

– Что-то ты не загорел совсем, проживая в «нескольких футах от пляжа».

Он ничего не ответил на её слабую шутку.

– Что еще у тебя нового? – она не собиралась просто так сдаваться.

– Ничего особенного.

От бессилия хотелось кричать. Мия громко выдохнула и отвернулась к своему окну. «Я хотя бы пыталась».

В следующем отеле им повезло больше – был один свободный двухместный номер и несколько дорогих сьютов.

– Отлично, мы берем его, – произнес Бен, доставая кошелек.

Мия вмиг вспыхнула, как зажженная спичка. Они что, вновь останутся вдвоем в закрытом пространстве? Голову тут же заполнили неприличные мысли. Она поддалась им лишь на несколько мгновений, а затем прогнала.

– Скажите, какая в номере кровать? – обратилась она к служащей.

– Двухспальная, мэм.

Мия бросила на Бена быстрый взгляд, густо покраснев.

– Эм… – она прочистила горло. – Можно ли разделить её на две?

– Это не понадобится, – подал голос Бен.

Она молча уставилась на него в немом вопросе.

– Я не останусь тут, – пояснил он. – Поеду на квартиру к Ливаю. Я слышал, как ты отказалась от его предложения переночевать там.

– Но где тогда они будут спать с дороги? Он сказал там одна спальня…

– Именно, поэтому ты останешься в гостинице, а я поеду туда. Адрес я знаю, ключ у меня есть. Благодарю, – он взял у служащей ключи и отдал Мии. – Помочь тебе отнести сумку?

– Подожди, Бен, – она взяла его за локоть и отвела в сторону. – Почему ты решил, что я должна остаться в отеле, а ты поедешь туда? Ты не подумал, что у меня тоже может быть выбор?

– Хорошо, – спокойно ответил он. – Ты хочешь ночевать в апартаментах Ливая? Я отвезу тебя туда.

– Я… – она не договорила.

– Что?

«Я не хочу ночевать у Ливая в квартире», – подумала она. – «Как и ночевать здесь. Одна. Я хочу быть с тобой. И не просто физически рядом. Я хочу занимать твои мысли в той же степени, как ты мои. Хочу без страха дотрагиваться твоей кожи. Хочу пропустить твои волосы сквозь пальцы. Хочу вновь увидеть твою улыбку и ощутить твоё дыхание на своих губах».

– Нет, – вдруг произнес он ледяным голосом, а его лицо приняло жестокое выражение. – Не смей думать об этом, а уж тем более произносить вслух.

Мия застыла, приоткрыв в изумлении рот. Сейчас перед ней будто стоял Рик, когда тот был в схожем настроении. Таким Рик был, когда умер Боб, и он злился на неё из-за того, что Мия не разбудила его, когда им нужно было ехать в аэропорт. Сходство просто поразительное. Она тряхнула головой, пытаясь прогнать «наваждение», но все осталось прежним. Внутри неё все похолодело. Меньше всего она хотела сейчас обнаружить сходство братьев.

– О чем ты? – прохрипела она, так как во рту внезапно пересохло.

– Я не останусь здесь с тобой! У меня есть девушка!

– Я… я… У меня и в мыслях не было, – ответила растерявшаяся в конец Мия.

«Ложь! Ложь! Он видит меня насквозь!»

– Вот и хорошо, – Бен стыдливо отвел взгляд. Он был весь красный.

– Как её зовут? – неожиданно для себя спросила она.

«Идиотка, что ты спрашиваешь? Нужно было разыграть оскорбление и уйти к себе в номер!»

– Э…мм.

Мия прищурилась, а он разозлился еще больше. Это было видно по его горящим глазам.

– Ка… Карэн.

– Та Карэн, о которой я думаю?

– Да.

– А это-то как произошло?

– Не твоё дело, – огрызнулся он. – Вот, возьми твой ключ.

Она приняла его мертвой рукой, не отводя глаз. Во взгляде Бена бесновался пожар, но в самой глубине там было кое-что еще. Знакомая ей боль.

«Ему больно», – подумала она, глядя, как тот быстро удаляется. – «И я – тому виной».

***

Эмоции пришли не сразу. Где-то спустя десять минут, после того, как она заставила себя раздеться и принять горячую ванну. Видимо, те замерзли вместе с ней в их доме, и стоило ей согреться, они оттаяли, хлынув потоком. Она плакала, пока вода не остыла.

Даже в самом худшем сценарии развития событий, что она представляла себе, всё было не так паршиво. Она прекрасно помнила, как ощущала себя, когда Рик относился к ней подобным образом, особенно в детстве, но Мия не могла припомнить, чтобы ей было так больно, как сейчас.

Может, всё дело в прожитых годах? Говорят же некоторые, что со временем человеку становится тяжелее переносить невзгоды. Никто ведь не железный, и врут те, кто утверждает, что «то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее». Черта с два. За любой опыт мы платим частичками своей души, которая не возрождается, как феникс из пепла.

Но дело было не в возрасте и не в горькой чаше, что ей пришлось испить. Мия знала, что именно расстроило её больше всего – тот факт, что Бен был потерян для неё навсегда. Её отчаяние было схоже с тем, если бы тот умер. И кто стала его избранницей? Эта противная блондинка Карэн, смеявшаяся тогда со всеми, глядя на её унижение.

Но вряд ли она бы порадовалась за Бена, будь на месте Карэн другая. Мия эгоистично хотела его себе, и несмотря на слова Эйлин, несмотря на то, что сама же старалась буквально следовать им, «держась от Бена подальше», она лелеяла надежду, что когда-нибудь всё изменится.

Выбравшись из ванны, она облачилась в махровый халат с эмблемой отеля. Её лицо покраснело и распухло от пролитых слез, и больше походило сейчас на какой-то хилый помидор, нежели на девичье лицо. Но Мии было плевать на свой внешний вид. Более того, реши Гидион послать своих людей к ней сейчас, она бы не стала сопротивляться, настолько она была разбита.

Включив телевизор просто для фона, она легла в кровать, продолжая прокручивать в памяти произошедшее сегодня, волей-неволей вспоминая похожие моменты с Риком.

Её размышления прервал резкий стук в дверь, заставивший вздрогнуть. Первой мыслью было, как обычно – люди Гидиона пришли её убивать. Но Мия тут же отбросила её. Вряд ли те бы стали так пугающе настойчиво стучать.

– Кто там?

– Это я, – послышался за дверью голос Бена.

Дрожащей рукой она открыла ему и тут же посторонилась, давая ему проход. Мужчина вихрем ворвался в номер. Она не успела произнести и слова, как тот принялся яро расспрашивать её:

– Всё это время ты видела во мне Рика? Я хочу знать правду! – он подошел практически вплотную, глядя ей прямо в глаза:

– Я не имею в виду ту ночь. А тогда, когда поцеловала меня? И после, сказав, что не хочешь потерять меня? Ты хотела заменить его мной, скажи? Скажи мне, Мия! – он крепко взял её за плечи.

Мия в немом шоке уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова.

– Почему ты поступила со мной так? Я имею право знать! – он встряхнул её, правда, не сильно. – Ты хотела рядом с собой копию Рика, но тебя замучила совесть? Отвечай! Мы обязаны закрыть этот счет, сейчас или никогда.

– Ты делаешь мне больно, – тихо произнесла она. Ложь. Но своими действиями Бен не на шутку напугал её.

Он тут же выпустил её и отступил на шаг, сжав кулаки.

– Прости, – вымолвил он на выдохе. – Я просто хочу знать, чем я заслужил это всё?

«Ты не заслужил», – горько подумала Мия.

Её губы задрожали, а в глазах защипало.

– Правду, Мия. Это все, что я прошу. Почему ты поступила так?

– Из-за Эйлин, – тихо проговорила она.

В свете телевизора он разглядел, как по её щеке скатилась слезинка.

– Что?

– Эйлин попросила меня, чтобы я держалась подальше от оставшегося у неё сына! – громко произнесла Мия, а затем закрыла лицо руками, тихо заплакав.

Всё, назад пути нет.

– Что ты сказала?!

Он вновь оказался впритык к ней. Мия почувствовала его горячее, частое дыхание на своей макушке. Сквозь плач она принялась рассказывать, как всё было. Бену стоило огромных трудов отнять её руки от лица, не применив силы, чтобы расслышать слова.

– Я не хотела. Я, правда, не хотела, – всё повторяла она под конец.

Из его уст вырвался громкий судорожный выдох, а после он обнял её, крепко прижимая к себе.

Глава пятидесятая

Мия замерла в его руках, словно пойманная птичка, слушая его тяжелое дыхание. Она не видела, как лицо мужчины искривилось болью в то мгновение, когда он обнял её. Бен был готов заплакать, но в итоге сдержал себя. Всё обернулось не так, как он ожидал.

Он и не предполагал, что здесь может быть замешана его мать. Хотя мог бы и догадаться, учитывая её странное поведение и уклончивые ответы. Но тогда он не придал этому всему значения.

Его защитник добился освобождения под домашний арест до разбирательства. Вернувшись домой, он решил сообщить об этом Мии, чтобы она тоже приехала: он хотел как можно больше времени провести с ней, в случае, если его посадят. Он собирался рассказать об их отношениях матери, но сперва нужно было посоветоваться с ней об этом.

Когда он спросил мать, как можно связаться с Мией, та повела себя очень странно. Впоследствии Бен списывал её поведение на то, что она понимала, зачем он спрашивает, всем видом показывая, что не одобряет этого. Она ответила что-то вроде: «Мии нужно побыть одной, чтобы оплакать Рика, и мы должны уважать её желание».

Её номер она ему не дала. Он не стал давить и решил узнать нужную ему информацию другим путем. Через Роуг, которая оказалась сговорчивей. Но Мия не отвечала на его звонки. Он оставил ей несколько сообщений, а ответа всё не было. Тогда он не на шутку испугался, думая, что с ней что-то случилось, но Роуг развеяла его страхи после повторного разговора.

Спустя несколько дней она позвонила сама, предложив расстаться. Хотя технически они и не были вместе, чтобы расставаться, она не хотела быть с ним – вот что было главным. Когда до Бена дошел смысл её слов, внутри него что-то оборвалось. Где-то в глубине души он знал, что так и будет, он ведь уже проходил через это с ней, и всё равно вновь отдал ей в руки своё сердце, наивно полагая, что в этот раз всё будет по-другому.

Обида ощущалась, как пузырящийся на коже ожог, но это чувство уже было знакомо, поэтому Бен старался занять себя всем, чем только можно, лишь бы не дать ядовитой горечи, наполняющей тот, прорваться и затопить его. У него впереди еще был трибунал, и он решил сосредоточиться на нём. Днем эта назойливая и давящая боль немного притуплялась, зато ночью разгоралась в полную силу. Будто подпитывалась от темноты, ожидая, когда мысли о насущном отступят, чтобы полностью овладеть им.

«Неужели ты думал, что она станет твоей, стоит тебе только спасти её?» – всё всплывал в голове голос, очень похожий на голос брата. – «Что вот так, в миг, она позабудет о Рике? Ты лишь его внешняя копия, жалкий суррогат, и то, даже не это, иначе она была бы сейчас здесь».

«Но разве я спас её для того, чтобы она стала моей?» – отвечал он себе же. – «Я спас её, потому что не мог поступить иначе. Её могли убить».

«Ты врешь сам себе!» – смеялся голос. – «Ты бы не стал делать этого, если бы не хотел её».

Но Бен знал, что он бы поступил так же, даже знай он будущее заранее. И да, в глубине души он надеялся, что этот поступок расположит Мию к нему. Заставит её посмотреть на него не как на близнеца Рика, а как на готового на всё ради неё мужчину. Но насильно мил не будешь, – это он знал хорошо, поэтому решил довольствоваться меньшим, зная, что с Мией всё в порядке, пусть она и не рядом с ним.

Если бы он тогда знал. Он должен был догадаться. Ведь мать не упоминала о Мии. От слова совсем. Будто той и не существовало вовсе. А это было так не в её стиле. Но тогда, полный мучительной печали и охваченный неизвестностью, он не придал этому значения. Дальше было то интервью, которое потом показывали по NBC, сделавшее из него звезду, но он его не смотрел. Ему не нужна была эта слава, он и согласился на интервью лишь по настоятельной рекомендации адвоката, уверяющего, что это может помочь ему. На следующий и все последующие дни после выпуска и до самого заседания в доме невозможно было пройти из-за количества людей, пришедших поддержать их.

Люди приезжали даже из других штатов, чтобы лично познакомиться с ним. Особенно много было женщин, желающих «познакомиться поближе» и недвусмысленно намекавших ему на это. Он не коснулся ни одной, прекрасно помня то чувство, что пришло после содеянного, когда он пытался забыться в объятьях другой. А от любовных писем не было отбоя.

В один такой день в доме, переполненном чужими людьми, он увидел знакомое лицо. Того самого частного детектива-«последнего бойскаута», спасшего Мию. Он был страшно рад его видеть, к тому же хотел лично поблагодарить за его тогдашнюю помощь. Неизвестно, как всё закончилось бы, реши он заняться самодеятельностью.

– М.можем ли мы п…п-переговорить где-то с глаз-зу на глаз? – спросил тот после обмена любезностями.

Единственной комнатой, где никого не было, была комната Рика. Они зашли туда. Мужчина принес с собой сумку, которую положил на бывшую кровать брата. В сумке оказались деньги.

– Но я думал, агенты конфисковали их?

– Только п-половину, – ответил тот. – К…к-когда ко мне п-пришли те федералы, я тут же р-распорядился, чтобы эту ч-часть с…спрятали в другом м-месте, прежде ч. чем они добрались до д-денег.

– Не стоило так утруждать себя, – он горько улыбнулся. – Не думаю, что моя мать захочет прикоснуться к этим деньгам, не то, что использовать их. А мне они не нужны.

– Так или и-иначе они в-ваши. Сделайте с н-ними всё, что за-захотите.

Он не долго думал, что делать. Той же ночью, вытащив на середину их заднего двора мангал для барбекю, он сжег их.

Трибунал кончился для него хорошо. Ну, во всяком случае, так ему сказал адвокат. Ему светила тюрьма, а его «всего лишь» преждевременно уволили, разжаловав.

«…Когда мы говорим о самоволке, мы все автоматически подразумеваем дезертирство, а дезертирство означает предательство. В военное время или в ходе боевых действий такой поступок карается смертной казнью», – сказал тогда судья.

«За всю свою карьеру военного судьи я повидал много оступившихся солдат, дезертиров в том числе. И у всех у них были свои веские причины так поступить. Но ваш случай, лейтенант Хадсон, особенный. Вы встали перед тяжелым выбором: быть верным своей семье или своей присяге. Не думаю, что кто-то из присутствующих здесь солдат и офицеров сможет сказать нам, что бы выбрал он, попав в подобную ситуацию. Даже я. К тому же Вы остались единственным мужчиной после смерти отца и брата, что делает Вас априори ответственным за семью и заботу о ней. Да, Вы предали государство, но не поступи Вы так, ваша семья могла понести еще одну невосполнимую потерю, а виновные могли избежать наказания. По этой причине Вы не сядете в тюрьму, как этого желает обвинитель. Я приговариваю Вас к досрочному увольнению, разжалованию и лишению всех привилегий и пособий…»

Все вокруг него радовались этому решению, а его самого охватила какая-то отрешенность. Люди поздравляли его с успешным окончанием, хлопали по плечу, а он лишь механически их всех благодарил. Это чувство продлилось у него долго, сменив себя апатией. Он чувствовал себя неполноценным, словно разбитым на куски. Армия много значила для него, он никогда не задумывался о том, чем займется, когда выйдет в отставку. Он ничего не хотел делать со своей жизнью, много времени проводя перед телевизором в гостиной родительского дома и в ресторанах быстрого питания, поедая всякую дрянь. Спустя два таких месяца к нему с серьезным разговором подошла мать, предложив поступить в лётную школу на коммерческого пилота. Он тут же ухватился за эту идею, хотя не был уверен до конца, что хочет пойти по стопам отца. Но ему было стыдно за себя, за своё безделье, за то, что практически в двадцать шесть он живет в родительском доме с матерью, которая вновь начала встречаться с Ливаем.

Этот старый плут Ливай. Нет, он не был против их отношений, просто он до сих пор не забыл ему ту историю, хотя он же сам хотел знать правду.

Именно Ливай позвонил ему два дня назад, попросив приехать домой пораньше, приготовить дом к празднику.

«Не всё же твой матери убирать и готовить еще праздничный обед», – сказал он ему. – «К тому же, она, наверное, будет уставшей после перелета, а так ты сделаешь основную часть работы по дому, как хороший сын».

При последних словах он выгнул бровь. Не то, чтобы в просьбе мужчины не было смысла, просто, прозвучало это всё как-то наставительно. Словно он – подросток, а Ливай – его отчим, пытающийся воспитывать.

Вот он и приехал сегодня утром, чтобы «как хороший сын, освободить мать от грязной работы по дому», обнаружив дома Мию. Он уже в тот момент понял, что Ливай сделал это специально, а её слова лишь подтвердили его догадки. Чертов купидон.

Огромного труда ему стоило сохранять рядом с ней внешнюю отрешенность, когда внутри бушевал пожар эмоций. Дурак. Она поступила так лишь из-за матери. Дурак он и есть. Нужно было тогда заставить её озвучить причину, а не сдаваться без боя. С матерью он бы как-нибудь нашел общий язык.

Лишенный всё это время её прикосновений, он обнимал Мию так крепко, словно пытался восполнить все эти месяцы разлуки, прижавшись щекой к её макушке. Постепенно та расслабилась в его руках. Она перестала плакать, её дыхание выровнялось. Прижимая всё это время ладони к себе, она коснулась ими его груди, упираясь. Бен ослабил хватку и чуть отстранился.

Их взгляды встретились. И то, что Бен прочел в её глазах, заставило его сердце подпрыгнуть и совершить кульбит: она боялась верить – полное отражение его эмоций.

Судорожный девичий вздох. Проблеск надежды во взгляде. Одновременно они потянулись друг к другу, не прерывая зрительного контакта, пока их губы не соприкоснулись. Оба замерли на мгновение, словно они не целовались, а шли по минному полю. Затем еще одно осторожное, еле ощутимое прикосновение губ. И еще одно.

Они целовались неторопливо, нежно касаясь лиц друг друга, боясь спугнуть этот момент. Мия подумала в ту секунду, что если это сон, то она убьет любого, кто посмеет разбудить её сейчас. Их поцелуи были лишены страстного пыла, но Бену все равно стало нестерпимо жарко в своей куртке, так что по спине уже вовсю стекал пот. Он попытался освободиться от неё, не отрываясь от губ Мии, но потерпел поражение. Она отстранилась. Очевидно, его елозящие движения разрушили всё волшебство их действий. Но он ошибся. Мия помогла ему избавиться от мешающей части гардероба, а затем вновь поцеловала, уже более взросло, обхватив своими мягкими руками его шею. Одним движением он прижал её вплотную к себе, углубляя поцелуй, зарывшись свободной рукой во влажные волосы.

Вдруг она переместила руки на его грудь, и резко отстранилась.

– Погоди, – выдохнула она. – А как же Карэн?

– Нет никакой Карэн, – ответил он, глядя ей прямо в глаза. – Я соврал.

Мия пристально всматривалась в его лицо, отслеживая признаки лжи.

– Прости, – он накрыл её щеку своей ладонью. – Я… Я хотел оттолкнуть тебя, поэтому соврал и сказал первое попавшееся имя.

Она не сводила с него своего прожигающего насквозь взгляда.

– Ну ладно, не попавшееся, – он понимал, что обязан быть откровенным с ней, ведь Рик не был ей верен. – У нас была интрижка, но давно, еще Р… – не хотелось произносить имя брата в такой чувственный момент. – Еще Рик был жив.

Взгляд Мии смягчился, он ощутил, как её мышцы расслабились.

– Я никогда не предам тебя, Мия. Я клянусь. И я никогда больше не сделаю тебе больно, – произнес он, взяв её лицо в руки, а затем, как бы в подтверждение своих слов, накрыл её рот своим.

Из-за трения тел, верхняя часть её халата распахнулась. Не удержавшись, он посмотрел вниз, сказав себе, что сразу же вернет халат на место. Во рту Бена стало сухо, когда он понял, что на Мии ничего нет. Его палец нечаянно коснулся кожи её ключиц, заставив девушку резко вздрогнуть, а Бена отдернуть руку.

«Она забыла каково это. Прикосновение мужчины».

Бен напрягся. Глаза выдавали его страх: он боялся, что напугал её. И, может, головой Мия и понимала, что не нужно бросаться с места в карьер, и наверное, стоит пока повременить с физической близостью, особенно после всего, через что они прошли, но она отчаянно, до дрожи в пальцах хотела его всего себе, в себе, и сейчас. И несмотря на страх в его взгляде, она видела и ощутила бедром его желание, но он не собирался и, может, даже не хотел торопить её.

Быстрым движением она дернула пояс халата, скидывая тот с плеч.

Бен завороженно глядел на неё. В слабом свечении работающего телевизора фигура Мии казалась ему произведением искусства. Белая, из-за освещения, кожа. Тонкие запястья. Собранные назад влажные волосы. Ниспадающие на плечи выбившиеся пряди, завивающиеся на концах. Нежные полушария груди. Словно перед ним стояла ожившая нимфа, статую которой он видел когда-то в музее.

– Ты прекрасна, – произнес он на выдохе, а затем обнял её, сливаясь в поцелуе.