Текст книги "Другой близнец (СИ)"

Автор книги: Рина Мирт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Мия прерывисто дышала в такт его неспешному темпу, полностью отдаваясь ощущениям. Она крепче обняла его и завела ноги ему за поясницу, пуская глубже и чувствуя, как внизу живота всё стягивается в узел. Бен охнул и закусил нижнюю губу, борясь с подступающей разрядкой. Ему хотелось продержаться подольше. Он не заметил, как потерял контроль и усилил ритм, выбивая из неё тихие короткие стоны. Она зажмурилась, фокусируясь на нарастающем удовольствии, подмахивая ему бедрами, пока его толчки не стали совсем беспорядочными. Вдруг он замер на миг, заставив её распахнуть глаза, а после вновь толкнулся с большей силой, и она кончила с тихим «Ри-ик…», заглушенным мужским стоном.

Глава двадцать шестая

6 ноября, Атланта, 7:03

Солнце неторопливо поднималось над городом, проникая в незанавешенные окна спальни. Под требование физиологии Мия медленно открыла глаза. Полминуты она смотрела перед собой, сонно моргая, пытаясь окончательно проснуться. Окружавшее её тепло и тяжесть поперек талии манили вновь закрыть глаза и продолжить спать, но её тело требовало облегчиться.

Она уже хотела осторожно убрать обнимающую её руку, как вдруг застыла с выражением осознания и полнейшего ужаса на лице, перестав дышать. Сердце ускорило ритм, а выплеснувшийся в кровь адреналин окончательно прогнал остатки сна.

Все мысли покинули её голову. Даже в туалет перехотелось идти. Она боялась повернуться и увидеть подтверждение своей догадки, ведь она прекрасно ощущала, что обнажена под простыней, как и прижавшееся к ней сзади тело.

Она крепко зажмурилась, а затем вновь открыла глаза, проверяя не сон ли это, но, к сожалению, всё, что сейчас происходило, было явью. Она резко вдохнула, так как воздух в легких кончился, а затем украдкой повернулась. Бен спал мертвым сном. Его голова покоилась на соседней подушке в нескольких дюймах от неё.

«Что я наделала?!»

В голову тут же, словно рой пчел, влетели мысли, и Мию забила мелкая дрожь. Хотелось кричать. Она бы крикнула, если бы могла, но была слишком потрясена. Медленно, стараясь не разбудить его, она выбралась из постели. Её взгляд лихорадочно искал, чем бы прикрыться, в итоге она схватила упавшее на пол полотенце и чуть ли не побежала в ванную комнату. Заперев дверь, она облокотилась на неё, тяжело и часто дыша, чувствуя, как трясутся её колени. Прикрыв рот рукой, она села на край ванны, пытаясь воскресить в памяти последние двенадцать часов.

Смутные образы калейдоскопом сменяли друг друга. Какие-то обрывки поцелуев на полу в гостиной и в темной спальне на кровати. Большие мужские ладони, прижимающие её к матрацу, переплетая пальцы. Сплетшиеся, словно клубок, тела. Ритмичные покачивания потолка. Сомнений не было – вчера ночью у неё был секс с Беном.

О, Боже, с Беном! О чём она думала?! Как это вообще произошло? Ведь они спали в разных комнатах!

«Не может быть. Это происходит не со мной!» – подумала она в отчаянии, согнувшись к коленям и схватившись за шею, больно оттягивая волосы. – «Я сплю! Это очередной дикий сон!»

Мочевой вновь напомнил о себе, заставив Мию отвлечься от самокопания и поиска причин, приведших к этому результату. А после, ополаскивая руки, она ощутила подступающую тошноту и её вырвало в раковину. В нос ударил отвратительный запах алкоголя и желудочного сока. Еще одно неприятное последствие выпитого.

Неужели она была пьяна настолько, что полезла к Бену? Неужели они оба были так пьяны, что в итоге проснулись в одной постели голыми? Мия не знала, что испытывала в этот самый момент. Ужас от того, что она пьяная переспала с братом, пусть и не по крови, но всё же. Или отвращение и злость на саму себя, ведь могила Рика «еще не остыла», а она уже с кем-то переспала. Не с кем-то. С его родным братом-близнецом! Что делало ситуацию просто невозможной. Больше похоже на сюжет какого-нибудь бразильского сериала, а не на жизнь нормальных людей!

«А кто сказал, что мы нормальные?», – шепнул внутренний голос чистого разума.

Чувствуя легкое головокружение, она осела на пол, тяжело дыша через рот. Разумеется, это будет не последний приступ рвоты, так как организм интоксицирован алкоголем. Она затравленно посмотрела на дверь, боясь выйти и встретиться с Беном, посмотреть ему в глаза. Что она скажет ему? Что он скажет ей? В этот самый момент она страшно жалела, что появилась на свет.

***

Из объятий Морфея его вырвала назойливая трель мобильника. Бен резко открыл глаза и поднял голову. Телефон продолжал звонить где-то поблизости, но не это интересовало его в данный момент. Он лежал голый посреди огромной кровати, а память тут же частично восстановила картины предыдущей ночи. Бен посмотрел на соседнюю подушку, на которой еле заметно виднелась вмятина, а затем уткнулся в неё носом. Наволочка пахла ей – значит всё это произошло на самом деле. Эта мысль заставила его улыбнуться, но лишь на короткий миг. Сердце мужчины тут же наполнилось сомнениями и страхом. Как относиться к произошедшему? Как быть дальше и как теперь вести себя? Что на это сказал бы Рик?

Щека Бена дернулась при мысли о Рике. Он чувствовал себя если не предателем, то как минимум Давидом, присвоившим себе чужую жену. Он ведь фактически подглядывал за ней. Нет, у него не было никакого злого умысла, но в итоге случилось то, что случилось. И он не мог остановиться, да и не хотел. Нужно признаться хотя бы самому себе. Он не хотел останавливаться, и он знал, что всё происходившее с ними этой ночью не было сном, но все равно было волшебным. Так что, если бы дух мертвого брата появился сейчас перед ним, требуя ответа, он бы честно признался, что даже, если бы можно было повернуть время вспять, он бы сделал всё то же самое. Не ушел бы, стыдливо пряча взгляд, не отстранился бы, когда она поцеловала его, и ни за что не прервал бы этого поцелуя. Потому что хотел её. Хотел всем сердцем.

Но личная исповедь перед воображаемым духом покойного не уняла сомнений в сердце. Теперь ему предстоял разговор с Мией, которого он страшно боялся. Но это было необходимостью. Она сама поцеловала его. Сама помогла освободиться от штанов и белья, а в прошлый вечер смотрела на него таким томным взглядом, особенно после их эпичного падения на пол. У неё к нему чувства? Или она проецирует на него чувства к Рику? Они ведь все-таки близнецы.

Телефон зазвонил еще раз, прерывая его тяжелые мысли. Бен нехотя поднялся, борясь с головной болью, и пошел искать мобильный, который обнаружился рядом с кроватью под джинсами, принадлежавшими Мие.

Звонили с незнакомого номера. Он поколебался несколько мгновений, но всё же ответил. Это оказалась компания по перевозке вещей, которая проинформировала, что грузчики подъедут в течение часа. Бен машинально посмотрел на свои часы, было восемь тридцать утра. Поблагодарив звонившего, он сбросил звонок и, быстро одевшись, вышел из спальни на поиски Мии. Хотя логика подсказывала ему, что она в ванной, ведь вся её одежда была разбросана около кровати. Но он всё равно сначала прошел в гостиную и даже заглянул в бывший кабинет, и только потом постучал в дверь, ведущую в ванную комнату.

– Мия?

Лежащая в наполненной ванне девушка встрепенулась от резкого стука. Сколько она уже сидит тут, периодически подливая горячую воду? Кожа ладоней сморщилась, как сушеный финик, да и вся она сама размякла, словно медуза.

– Мия? – повторил приглушенный из-за двери голос Бена. – Ты там?

Во рту пересохло, а сердце упало в желудок, болезненно стукнув. Этот момент настал, и она никак не может его избежать. Бен прямо здесь, за дверью. Рано или поздно ей нужно будет покинуть ванну и выйти к нему. Нужно будет смотреть ему в глаза и что-то говорить. Но, самое страшное, что она не может. Просто физически не может этого сделать. И где-то в глубине души она надеялась, что когда Бен проснется, сразу покинет апартаменты. Ведь он должен быть смущенным не в меньшей степени, чем она? А может он и не помнит ничего? Но скорее Солнце потухнет, чем Бен сбежит из женской постели, она прекрасно понимала это.

– Мия, с тобой всё хорошо? – он надавил на ручку, проверяя не заперта ли дверь.

А она растеряла все слова. Хотелось, чтобы Бен ушел и избавил её от необходимости смотреть на него, говорить с ним, выяснять отношения и объясняться. Можно ведь отложить час расплаты за свои действия, которые она не могла объяснить даже себе. Не обязательно делать это сейчас.

– Мия?! – он продолжал лихорадочно давить на ручку, борясь с ужасными картинами, наполнившими его мозг.

Ручка задергалась. Мия понимала, что нужно было что-то сказать.

– Д-да-а, – выдавила она из себя, – всё хорошо. Я принимаю ванну.

– Звонили из компании по грузоперевозкам, – послышалось из-за двери после короткой паузы. – Они приедут в течение часа.

«Черт!» – выругалась про себя Мия. – «У меня совсем из головы вылетело».

– Я сейчас выйду! – крикнула она и вытащила пробку, чтобы спустить воду.

Она осторожно вылезла из ванны и тут же села на закрытую крышку унитаза, так как её всё еще мутило. Вытеревшись, она запоздало поняла, что вся её одежда осталась в спальне. Мия обругала саму себя. Как она выйдет к нему в таком виде? И просить Бена подать ей вещи через приоткрытую дверь ванной было немыслимо. Господи, да это худший день в её жизни! Намного хуже того, когда у неё в бассейне пошли первые месячные на глазах у всех одноклассников!

Её снова охватила паника: желудок сдавило, колени затряслись, а сердце ускорило ритм. Она глубоко вздохнула несколько раз, прежде чем отпереть дверь и выйти к человеку, отношения с которым теперь никогда не станут прежними. Дрожащей рукой она надавила на ручку, приоткрыв дверь. Бена рядом не было, но зато на полу аккуратно были сложены её вещи, включая трусики. Этот жест окончательно вывел её из себя и Мия задрожала, но уже не от волнения, а от злости. Злости на себя, что она сама загнала себя в такую ситуацию. Злости на Бена, что позволил этому случиться.

Как это вообще произошло? Пусть они оба потеряли близкого человека и каждый из них доведен до определенной степени отчаяния, но это не могло быть оправданием для того, чтобы спать с ней, явно ничего не соображающей. Бен он ведь не такой. Он бы не стал пользоваться состоянием девушки ради секса.

Или стал бы? Нынешняя ситуация только подтверждает это. Но он был пьян в той же степени, что и она. Может он представил себе кого-то другого, как она думала, нет, хотела думать, что это Рик.

Мия оделась нарочито медленно, оттягивая болезненный момент встречи.

Выйдя наконец из своего убежища, она, к своему сожалению, застала Бена в гостиной, смотрящим в окно. Его поза – заведенные назад руки – говорила о том, что он страшно напряжен. Увидев его, Мия вновь ощутила, как её охватывает дрожь. Даже перед тяжелыми разговорами с Риком у неё не было такой реакции. Но куда там выяснению отношений с парнем до этой ситуации.

– Привет, – произнесла она совсем тихо.

Он обернулся, посмотрев прямо на неё, но она не выдержала и отвела взгляд, краснея с головы до пят.

– Здравствуй.

У неё совершенно не было подходящих слов для этого разговора. Да и она не знала, что хочет сказать ему. Вернее знала, но не представляла как.

Глядя на её откровенное смущение, он тоже не знал, что сказать ей. Признаться в своих чувствах? Или она уже поняла это сама? Попросить прощения за произошедшее? Что нужно говорить в таких ситуациях? Нельзя молчать.

– Вчера вечером, – вымолвила она, подойдя к спинке дивана, – нас обоих занесло.

«Ох», – осознав, куда она клонит, он ощутил болезненный укол в сердце.

– Вся эта ситуация. Смерть Рика, – продолжала она, глядя в пол и царапая ногтем обивку дивана. – Мы перебрали. В общем я хочу сказать…

Мия нервно облизала губы:

– Понятно ведь, что это было ошибкой. Поэтому давай постараемся сделать вид, что ничего не было.

Её слова, как кислота, растекались внутри него, выжигая всё на своём пути, а к горлу подступил горький ком, затрудняющий дыхание.

«Ошибка. Ну конечно», – с горечью подумал Бен. – «Неужели ты думал иначе? Неужели думал, что она по-настоящему хочет тебя. Думал, что… А чтоб тебя!» – он оборвал сам себя, чтобы не причинять себе еще больше боли.

Наступила тяжелая, физически ощутимая пауза. Бен ничего не ответил, даже не пошевелился, как и она. Мия словно приросла к месту, вцепившись в кожаную обивку. Она рискнула поднять глаза и посмотреть на него. У неё перехватило дыхание: его глаза были влажными, а подбородок слегка, еле видимо подрагивал. Бен смотрел на неё с такой болью, с таким отчаянием и досадой, что разрывалось сердце.

«Не может быть».

– Нет, – потрясенным шепотом произнесла она, прокручивая в голове свою догадку. – Нет. Нет. Не может быть.

Она отвернулась, закрыв рот руками.

– Нет! – она чуть не кричала, вновь повернувшись к нему. – Скажи мне, что я ошибаюсь!

– Не ошибаешься, – тихо вымолвил он, опустив взгляд.

– Как… Как давно? – ноги отказывались держать её, и она опустилась на диван, пораженно глядя на Бена.

Она не могла поверить в то, что узнала. Но память сама принялась выискивать подтверждения. Он уже смотрел на неё похожим взглядом два года назад, когда приехал на церемонию окончания школы. Пазл тут же сложился. Эти его робкие взгляды, какими он порой смотрел на неё. И смысл слов.

– Слишком давно, – ответил он. – Возможно, с самого начала.

Мия заморгала растерянно. Теперь, когда ей открылась шокирующая тайна, она не понимала, как не заметила раньше. Не ощутила. И как теперь быть с этим знанием?

Всё это время он тайно любил её, а она не замечала. Не видела ничего, кроме Рика. О Боже, как Бену, должно быть, было больно всё это время! Особенно, когда он узнал о них с Риком. Почему же он не сделал ничего? Даже не намекнул. А знал ли Рик о чувствах брата? А что было бы если Бен признался ей, и они были бы вместе, а не она с Риком? Как это изменило бы их судьбу? Выжил бы Рик? Но в этой реальности он умер, а его смерть стала своеобразным ключом от ящика Пандоры, который выпустил шокирующие секреты. Мия не знала, как реагировать и жить дальше.

«Это слишком», – подумала окончательно разбитая Мия. – «Всё это – слишком».

Ей захотелось побыть одной.

– Пожалуйста, оставь меня одну, – попросила она, глядя на коробки, стоящие в стороне.

– Мия…

– Я хочу побыть одна, – произнесла она уже громче, поднявшись на ноги. – Пожалуйста, Бен. Это всё слишком для меня одной. У меня только что был пьяный секс с человеком, к которому я относилась, как к старшему брату, а теперь ты говоришь мне, что всё это время был влюблён в меня! Как я должна реагировать на всё это?! – её голос сорвался.

– Как ты должна реагировать?! – его глаза сверкнули, а на лице отобразилась крайняя степень оскорбления. – Ты подумала, каково мне?! Каково мне было знать всё это время, что ты с моим родным братом, но разве я обвиняю тебя? – он повысил голос.

Мия уже без смущения смотрела на Бена, у него заходили желваки.

– Ты сама поцеловала меня! – продолжал нападать он. – А теперь говоришь, что это было в пьяном угаре, раня меня в самое сердце. Скажи мне честно, Мия, – он умолк на короткий миг, а затем продолжил уже спокойней, но это было злое спокойствие, – в тот момент ты думала, что я – это он? Так ведь?

Она побледнела и отвела взгляд, чувствуя, что вот-вот заплачет.

– Ответь мне! – он оказался совсем близко, заставив её вздрогнуть и затрястись.

Она не могла припомнить Бена в таком гневе. Своим нынешним поведением он страшно напоминал Рика. Но в отличие от Рика она не знала, что ожидать от него. Под тихими водами океанского залива оказался подводный вулкан, пришедший в активность.

– Я… я не знаю, – прошептала она дрожащим голосом; по щекам скатились несколько слезинок. – Я запуталась.

Бен ничего не ответил, так и продолжая стоять над ней хмурой горой, сжимая и разжимая кулаки, его трясло ровно в той же степени, как и её. Страшно хотелось, чтобы это прекратилось. Хотелось, как в детстве, убежать к себе в комнату под одеяло или в шкаф, спрятавшись от проблем, и дать выход своим слезам.

– Пожалуйста, уйди, – выдавила она из себя. – Оставь меня одну.

Он не сдвинулся с места.

– Уйди, Бен! – она повысила голос. – Уйди!

Мужчина отошел в сторону и стремительно направился к двери под её «уйди», усиливающиеся с каждым шагом. Когда дверь захлопнулась за ним, Мия упала на диван и разрыдалась, закрыв лицо руками.

***

Он вылетел на общую площадку, громко хлопнув дверью. Миг, и он уже возле лифта нервно давит на кнопку, молясь, чтобы тот быстрее пришел и борясь с подступившими горячими слезами. Дыхание вырывалось короткими, рваными выдохами, а его самого трясло крупной дрожью. В голове эхом отдавался крик Мии, требующей уйти, который с каждым разом всё усиливался. А после, когда лифт пришел, и его двери закрылись за ним, продолжал преследовать. Будто она кричала, стоя рядом с ним.

Внутри него всё кипело от негодования и унижения, что он испытал пару минут назад. Она изрезала его сердце, превратив его в дуршлаг. А он! Дурак, какой же дурак, что понадеялся. Решил, раз она сама сделала первый шаг, то у неё есть к нему чувства. Идиот. У неё чувства к Рику. К Рику, а не к нему! Со сна она подумала, что он – это Рик, вот и поцеловала его, а он? Ведь чувствовал же интуитивно, что надо остановиться, и всего этого бы не было!

Но он ведь знал, что не смог бы остановиться. А тот факт, что Мия видела в нём Рика, просто убивал. Всё это время с момента похорон, она видела в нём Рика. Ему казалось, что его разрывает на части, настолько ему было обидно. И больно вдвойне от её ответа. «Я не знаю… Я запуталась».

«О, Мия! Зачем ты меня так мучаешь? Разве я заслужил это?»

Разросшиеся в нём злость и досада требовали выхода, и в этот же миг он изо всей силы ударил кулаком в металлическую стенку лифта, в которой он смутно отражался, оставляя кровавый след. Боль сковала пальцы, но он ударил еще раз, не обращая на это внимания. А затем еще, пока не ощутил, что лифт тормозит. Характерный звук и погаснувшая кнопка оповестили, что он прибыл к месту назначения, в лобби здания. Двери открылись, и Бен стремительно вышел, провожаемый ошарашенными взглядами трех парней в комбинезонах – скорее всего, прибывших грузчиков. Но ему было плевать. Хотелось сбежать подальше от этого места. От этой женщины. Сесть за штурвал и унестись на край света, может даже уничтожить несколько целей заодно. Он впервые в жизни пожалел, что не стал пилотом истребителя.

Глава двадцать седьмая

6 ноября, Атланта, 21:45

Затемненную комнату отеля освещал лишь приглушенно работающий телевизор. Бен смотрел на экран, но не видел сменяющих друг друга картинок, слышал шум, но не вслушивался в слова и звуки. Его мысли были заняты произошедшим, как бы он ни старался отвлечь себя.

У него была волшебная ночь с девушкой, которую он любил несколько долгих лет, но он не ощущал и капли радости. Его раненое сердце оплакивало разбитую надежду, осколки которой врезались в него, усиливая боль, словно та хотела навредить за сострадание. Как Мия, которая отплатила болью за любовь. А он и правда подумал, что у неё есть к нему чувства. Понадеялся… Какой же он наивный дурак! Мозги совсем отключились, стоило ему побыть с ней наедине пару дней. Конечно, она видела в нём Рика и никого другого.

Она и раньше не хотела видеть в нём просто Бена. Не хотела видеть в нём объект обожания. Не хотела видеть в нём мужчину. Так почему же это должно было произойти сейчас, когда Рик ушел и утрата еще так свежа? Дурак он. Дурак и есть. Она видела в нём лишь удобного и заботливого старшего брата, но нельзя винить её за это. Ведь он сам охотно исполнял эту роль, скрывая истинные чувства, в отличие от Рика, который с самого начала был для неё «чужим». Да и куда ему до Рика, который мог разжечь в девушке огонь одним лишь взглядом. Рик, который ничего не боялся, который брал, что хотел.

Конечно, Мия обратила внимание на брата, а не на него – того, кто побоялся бороться за свою любовь. И предпочел играть роль заботливого старшего брата, которая обеспечивала стабильность пусть и платонических отношений, когда Рик пошел ва-банк и выиграл.

Несмотря на всю душевную боль Бен всё равно восхищался братом. Его смелостью. Он бы никогда, наверное, не решился озвучить Мие свои чувства, если бы не произошедшее с ними прошлой ночью, и то – она сделала первый шаг. Видимо, вся смелость передалась Рику, а ему трусость; он был полной противоположностью брату. Зеркальные близнецы. Ну конечно.

Внезапно сего мысли унеслись в другое русло, заставив щеки гореть, а сердце биться чаще.

«Но почему именно Мия?» – думал он. – «Неужели во всём мире, да хотя бы в этой же Джорджии, закончились девушки, у которых можно было бы завоевать сердце без остатка? Почему именно она – та, которую я люблю? Неужели Рик не понял тогда, два года назад, что у меня к ней чувства?»

Или всё прекрасно понял? Понял и ничего не сделал, оставив Мию себе. Бена поразила собственная догадка. Настолько, что давящее чувство собственной никчемности на миг покинуло его. Неужели Рик мог так поступить с ним? Продолжить встречаться с Мией, чтобы показать ему, Бену, что он может это делать несмотря ни на что. Своеобразный переход границ, пренебрежение узами крови и их братской связью. А он, в свою очередь, позволил ему сделать это, не сказав и слова. Негласно благословил их союз, так как боготворил брата и любил Мию. Неужели Рик был способен на подобное?

– Нет. Нет. Я отказываюсь верить! – произнес он вслух.

Но интуиция подсказывала, что он на верном пути. Ведь, как обычно бывает, самые невероятные теории в итоге оказываются истинной.

Неужели брат не любил его так, как любил брата Бен? Или затаил какую-то обиду и тем самым решил отомстить? А бедная Мия – всего лишь средство для достижения цели? И он действительно не любил её, как та предполагала, изменяя с другими. Но тогда зачем кольцо? Неужели он готов был зайти так далеко? Нет, Бен не мог поверить в это! Его брат не чудовище! Тот не поступил бы так со своими близкими.

«Рик не знал о моих чувствах к Мие, потому что я не озвучил их даже ему. И он любил её и поэтому хотел сделать предложение, и точка. Больше ничего».

У него просто поехала крыша. От боли и отчаяния он выдумал всякий вздор, чтобы хоть как-то унять чувство собственной никчемности и оправдать свою трусость. А он – трус, и то, что произошло сегодня между ним и ней, то, что он чувствует сейчас – расплата за его порок. Так ему и надо! Особенно сейчас, после того, как он очернил память брата своими несусветными конспирационными теориями.

– Сжалься надо мной, Боже, по милости Твоей, по великому милосердию Твоему сотри грехи мои. Смой с меня совершенно грех мой и от проступка моего очисть меня. Ибо преступления свои знаю я, и проступок мой всегда предо мной… – произнес он вслух одну из немногих молитв, что знал и еще помнил наизусть.

От острого чувства раскаяния хотелось выть, и Бен инстинктивно закрыл лицо руками в попытке спрятаться от собственной совести. Внезапно он дернулся и, схватив телефон, набрал номер Мии. Ему было необходимо её прощение, прежде чем он улетит домой завтра с утра. Ведь за свои грязные домыслы не перед кем просить прощения, в отличие от содеянного. Ему хотелось объясниться с ней. Не хотелось расставаться вот так. Но с каждым долгим гудком его надежда таяла, и когда в трубке послышалась запись автоответчика, сбросил звонок. Прежнее негодование вновь поднялось в нём, заглушив на какое-то мгновение муки совести. Ему опять захотелось что-нибудь разрушить. Но тут дала о себе знать ноющая боль в левой руке, которая была аккуратно забинтована. Он отделался лишь ушибом сустава, но могло быть и хуже, а ему всё-таки «заправщиком» управлять.

Он еще несколько минут гипнотизировал взглядом телефон, а затем поднялся и, включив свет, принялся собирать вещи.

***

Ночью он никак не мог заснуть, ворочаясь с бока на бок, периодически проверяя телефон. Но – ничего. Мия не ответила и, скорее всего, уже не ответит. Её молчание можно было бы списать на позднее время, но Бен был уверен, что она не отвечает специально. Он пытался припомнить, как вести себя в подобных ситуациях при ссоре с девушкой, но ничего, кроме того, чтобы «дать ей время», не приходило на ум.

Было понятно, что после произошедшего, все мизерные шансы на то, что между ними могло что-то быть, рассыпались в прах. Она всегда будет видеть в нём Рика, что бы он не делал. А он, несмотря на все чувства к ней, не может дать ей этого. Он – личность, и, если для того, чтобы быть с любимой женщиной необходимо стать тенью брата, увы, он не готов платить эту цену. Он не готов быть дешевым аналогом, чтобы вновь ощутить её губы на своих.

Наверное это к лучшему. Лучше знать, что она представляла его брата, чем жить во лжи и неведении, думая, что она любит его, Бена. Так что, лучше так. К тому же он знал, что рано или поздно эти мысли все равно посетили бы его: настоящие ли её чувства, или это попытка заменить любимого столь похожим на него человеком? Всё к лучшему. Пусть и больно сейчас. Все точки над i расставлены. Он признался в своих чувствах и понял, что между ними ничего не будет. Ясность. А не какие-то туманные мечты и надежды.

Можно было сказать, что Бен смирился с произошедшим. Их устоявшийся мир рухнул, и ничего теперь не будет как прежде, но теперь он хотя бы не должен будет притворяться, что видит в ней лишь дорогую сестренку. Кто знает, может с годами, когда всё устаканится, и раны заживут, он действительно сможет относиться к Мие так. Но это туманное будущее, которое может и не наступить. Важно лишь то, что есть сейчас. Единственное, чего ему было жаль, так это то, что его признание и следующие за ним вопросы ранили её, причинив дополнительные страдания. Он, как никто другой, хотел этого меньше всего. Он хотел оградить её от боли, но в итоге причинил боль сам. Это он хотел сказать ей. Попросить прощения.

Сон никак не шел, и он поднялся с постели и направился в ванную. Мужчина придирчиво оглядел своё лицо, а затем потянулся к одноразовому лезвию, которое приготовил со вечера. Он нанес гель на кожу и принялся водить бритвой. Его движения были автоматическими, еще бы, за годы учёбы на курсах офицеров и службы он никогда не пропускал бритье. Ну, кроме недели плена, конечно. Его рука непроизвольно дернулась, и он порезался. Бен бездумно посмотрел на две капли крови, которые, оказавшись на сферической поверхности раковины, поползли вниз, оставляя после себя алый след, превращаясь в параллельные линии. Он промыл лезвие, смыв их, а когда вновь поднял глаза к зеркалу, увидел в отражении позади себя Рика. Он выронил бритву с испуганным: «Господи!» и повернулся, но Рик никуда не исчез, а всё также стоял, непринужденно облокотившись плечом о стену.

– Не угадал. Это я, – хмыкнул брат и, выпрямившись, засунул руки в карманы брюк.

– Тебя нет, – выдавил из себя вмиг побледневший Бен. – Ты умер.

– А разве, чтобы жить я должен иметь физическое тело? – он посмотрел на его шею, поморщившись, а затем вытащил платок из нагрудного кармана, протягивая ему. – У тебя кровь.

Бен принял платок помертвевшей рукой. Очевидно, он сошел с ума, раз мертвый брат мерещится ему в ванной за бритьём.

– Что такое, Бенни? – он вновь облокотился о стену, но теперь уже спиной. – С каких это пор тебе не приятно проводить время с родным братом?

Бен тяжело сглотнул и отвел взгляд.

– О, я понял. С момента, когда ты узнал, что я трахаю малышку Мию, – он помолчал, а затем добавил. – Но почему ты ничего не сделал по этому поводу? Ты даже отказался поговорить со мной об этом, я ведь не умею твои мысли читать.

– Ты знал о моих чувствах к ней, – обиженно произнес Бен. – Ты понял тогда.

– Может и понял, но многое я могу себе выдумать, – он пожал плечами. – Ты просто злишься, что она выбрала меня, а не тебя, признай это.

Не получив никакого ответа Рик продолжил:

– Но кто ж тебе мешал тоже сделать хоть что-то. Уж точно не я. Ты завидуешь мне, потому что я был смелее и наглее тебя, ты всегда хотел быть на моём месте…

– Неправда, – горячо ответил Бен. – Я боготворил тебя…

– О, черта с два! – перебил его мертвец. – Боготвори ты меня, ты не переспал бы с ней сразу же после моей смерти. Небось, только этого и ждал!

– Неправда!

– Чтобы получить её себе, убитую горем и жаждущую утешения. Что говорить, чтобы трахнуть её, ты выбрал шикарный момент!

– Заткнись! – крикнул Бен, подскочив на постели.

Часто дыша, он осмотрелся по сторонам, вглядываясь в силуэты, подсвеченные экраном работающего телевизора. Сердце в груди отплясывало чечетку, отдаваясь шумом в ушах. Упав обратно на кровать, он закрыл лицо руками, пытаясь успокоиться и восстановить дыхание. Произошедшее оказалось очередным диким сном. Но он был таким реальным! Прямо, как тогда в самолёте. А после он узнал, что Рик погиб в тот самый час, что приснился ему.

Бен резко поднялся с кровати и ворвался в ванную. Но, как и ожидалось, никого там не было. Подготовленное к утреннему бритью лезвие ожидало его у раковины, там, где он его оставил. В сердцах Бен швырнул его в мусорное ведро и, не глядя в зеркало, покинул ванную. Машинально он проверил время: было начало четвертого утра. В аэропорту ему надо быть в восемь, и у него оставалось еще минимум два часа на сон, но о каком сне теперь могла идти речь? Приснившееся не отпускало его. Особенно последние слова покойного.

Он не желал своему брату смерти. И уж тем более не использовал скорбь по нему, чтобы провести ночь с Мией. Он вообще не планировал с ней спать. Совершенно не думал, что зайдет так далеко.

«Но надеялся», – произнес из глубины внутренний голос. – «И хотел».

Да, он хотел её. Близость проведенных вместе дней возымела свой эффект, и, лежа здесь на этой кровати один, он мастурбировал на ролики эротического платного канала, представляя себя и Мией. И, конечно, он надеялся, что между ними вспыхнет искра, и она посмотрит на него, как смотрела на Рика. Но это не значит, что он желал тому смерти.

«А что тогда с кольцом?», – не унимался голос. – «Почему не рассказал о кольце? Чтобы она поняла, как на самом деле серьёзно Рик относился к их отношениям. Вместо этого лишь спокойно выслушивал её негодование из-за возможных измен, не пытаясь опровергнуть».

– Признайся, ты просто хотел выйти белым и пушистым на моём фоне, вот и всё.

Бен вздрогнул и медленно повернул голову на голос. На соседней кровати сидел Рик. Он тяжело сглотнул.

– Чтобы она наконец увидела, какое сокровище было всё это время рядом с ней, а она не замечала, – продолжал тот.

– Я не сказал ей, – прошептал Бен, – потому что хотел уберечь от очередного потрясения.