Текст книги "Право на выбор (СИ)"
Автор книги: Рина Михеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
ГЛАВА 33. Подходящее место
– Мы не причиним вам зла, – мысленно обратилась к людям первая норенга, останавливаясь рядом с ними, тогда как остальные направились к своим впавшим в детство сородичам. – Мы женщины рода НорСаХит. Мы пришли, чтобы помочь. Мое имя ЛешаНорТана.
Мирна, полулежавшая на полу и поддерживаемая Сигирдом, закусила губу, силясь сдержать стон. Полина и Сай растерянно топтались рядом. Норенга вдруг уставилась на Мирну с таким вниманием, словно увидела нечто совершенно поразительное и неожиданное.
– Она… – норенга склонила голову набок, все ее чувствительные усы интенсивно шевелились. – Она… мать рода?
Верен нахмурился, силясь сообразить, что это значит для норенг в сложившихся обстоятельствах и как лучше ответить.
– Она… это… вздутие на ее теле содержит новую жизнь? – норенга решила задать вопрос иначе.
– Содержит, – обреченно кивнул Верен, полагая, что врать сейчас не имеет смысла.
– О… – норенга, казалось, впала в оцепенение, но продлилось оно не более трех секунд. – О, какая честь… – она осторожно приблизилась и заглянула Мирне в лицо, протягивая лапу к ее животу – очень медленно, лапа при этом мелко подрагивала.
– Новая жизнь… – мысленный голос норенги был тихим и исполненным благоговения.
Все, кто явился вместе с ней и пытался сейчас успокоить и организовать великовозрастных "малышей", тоже замерли каждый на своем месте и дружно повернули головы в сторону Мирны.
– Новая жизнь… новая жизнь… – их мысленные голоса слились в многоголосый восторженный хор.
Мирна смотрела на них широко раскрытыми и откровенно испуганными глазами.
– Это первая новая жизнь в твоем роду? – осторожно и почтительно спросила ее норенга.
Мирна сглотнула, подумала секунду и неуверенно кивнула, прибавив мысленно: – Да.
– Тебе нужна помощь? – встревожилась норенга.
Тут уж Мирна не медлила с ответом:
– Да.
Норенга начала покачиваться из стороны в сторону.
– Как же нам помочь тебе… О, как помочь? Мы не подготовлены к тому, чтобы принимать новую жизнь даже у наших матерей. А как это происходит у ваших, мы и вовсе не знаем.
– Ну, думаю, примерно также, – рискнул предположить Верен. – Как минимум, ее нужно устроить поудобнее и… ну как там… Всегда обычно приносят теплую воду и чистую ткань, хотя я смутно представляю, что с ними делают и как они могут помочь роженице… Обмыть младенца – это понятно… Но его же сначала еще родить надо… Кто-нибудь знает, что нужно делать? – он посмотрел поочередно на Полину, Сая и фею.
Все трое дружно помотали головами, даже фея совершила некое отрицательное колебание всем телом, чтобы никто уж точно не заподозрил, что она может помочь.
– Вот ведь влипли, – выразил общее состояние Сай. – А с другой стороны… – он почесал в затылке. – Ну как тут вообще можно помочь-то? Кроме как за руку подержать? Рожать-то все равно ей.
Словно в подтверждение этих слов Мирна выгнулась, держась обеими руками за живот и вскрикнула. Лицо ее было бледно, на лбу выступила испарина.
– Чего-то схватки-то у нее очень часто как-то… – пробормотала Полина. – Ну, то есть, чем меньше промежутки между схватками, тем…
– Тем что? – испугался Сигирд.
– Тем скорее все случится.
– Ну, может, это и хорошо… – попытался быть оптимистом Верен, но все уставились на него с таким ужасом, что он понял: попытка провалилась.
– Мы доставим мать рода в подходящее место, – решилась главная норенга. – Я думаю… мы доставим ее туда, где с ней уж точно не случится ничего плохого.
Мирна и Сигирд по-прежнему смотрели со страхом и недоверием.
– Это самое подходящее место, – горячо заверила их норенга. – Самое лучшее для матери рода.
– Но я не могу идти, – прошептала Мирна.
– Этого и не нужно. Если ты позволишь нам… прикоснуться к тебе… – норенга вытянула шею, вероятно, ее поза обозначала почтительную просьбу.
– Да, конечно… – прошептала Мирна, понимая, что деваться некуда.
Придется довериться этим странным созданиям. Интуиция подсказывала ей, что они на самом деле хотят помочь.
Главная норенга кивнула своим спутницам, и двое, которых она удостоила такой чести, приблизились, очень осторожно подняли Мирну и уложили на спину главной норенги.
– Благодарим за оказанную честь, мать рода, – прошелестели они и отступили, а норенга, на спине которой возлежала Мирна, припустила вперед с такой скоростью, что Сигирд, обернувшись оленем, едва поспевал за ней.
Он, конечно, очень волновался, но должен был признать, что Мирна не только не свалилась со спины норенги, но ее там и не трясло, и вообще, судя по ее виду, более удобного способа перемещения было невозможно представить.
– А мы? – растерянно спросил Сай, глядя на стремительно удаляющуюся норенгу и скачущего за ней оленя.
– Мы отвезем вас, – кивнули другие норенги. – Раз вы спутники матери рода, вы достойны этого.
И уже через несколько секунд весьма странная процессия из норенг, несущих на себе людей, мчалась по подземным туннелям. Оборотни даже перекидываться не стали. По-видимому, их вес практически не имел значения для этих существ, которые с легкостью могли уменьшать или увеличивать его и держать седоков на своих спинах так, что те просто не могли с них свалиться, даже если бы у них возникло такое желание.
Они неслись с такой скоростью, что узоры из пепельников, украшавшие стены туннелей едва ли не сливались в завихряющиеся цветные полосы. Скоро стало заметно, что пепельников становится все больше, они росли гуще и светились более ярко. Преобладали лиловые, фиолетовые и серебристые цвета.
Наконец норенги перешли на шаг. Они вступали под широкую арку, за которой лежал огромный округлый зал. Потолок его выгибался куполом, ближе к стенам виднелись резные колонны, а пол поднимался к дальней стене несколькими уступами. На последнем уступе, дальше всего от входящих, возвышалась огромная статуя змея, изогнутого восьмеркой, стоящей вертикально – как бы ребром к зрителям. На плавно отогнутом хвосте покоилась морда с серебряными совершенно живыми глазами.
Это изваяние могло бы привести в ужас, но… не приводило. Изгибы мощного тела, а главное – живой и исполненный мудрости взгляд, притягивали и словно гипнотизировали, умиротворяя и восхищая одновременно. Столько понимания, столько печали было в этих глазах, что в их хотелось смотреть вечно… Вечно…
– Шере-Лоа-Ри… – прошелестел мысленный голос норенги. – Повелитель… Великий Змей Времен… Обнимающий Миры… Поглощающий, Преобразующий, Возрождающий… – Все норенги дружно бухнулись на животы, уткнувшись головами в пол и простирая вперед лапы-ласты.
– Святилище Времен, также именуемое святилищем Вечности… Потерянное… забытое… – прошептала фея, замершая на плече у Полины.
ГЛАВА 34. Новая жизнь
– Святилище Времен, также именуемое святилищем Вечности… Потерянное… забытое… – прошептала фея, замершая на плече у Полины.
Люди почтительно поклонились и продолжили осматриваться. Чуть ниже изваяния Змея и по сторонам от него располагалось нечто непонятное. С одной стороны было что-то, похожее на стену застывшего прямо в падении песка. С другой – массивный круглый постамент, на котором лежала небольшая фигурка змея, повторявшая своей формой священное изваяние, но лежала она так сиротливо, что сразу было ясно – постамент не был предназначен для нее, он воздвигнут для чего-то большого, массивного, а фигурка, вероятно, была его частью, но теперь осталась только она.
Еще ниже, на очередном широком уступе, лежали какие-то камни, образующие правильный, но разорванный круг – камней явно не доставало. Еще одним уступом ниже стояло нечто, напоминающее широкое ложе, застеленное чем-то мягким, тут же лежали свернутые куски светлой ткани. Поднявшиеся на лапы норенги потащили Мирну именно туда и со всеми предосторожностями уложили.
Полина подняла голову. На потолке святилища мерцала традиционная Звезда Всетворца. Но здесь она была огромной. Почти во весь потолок. Лучи, густые у центра настолько, что сливались в сплошное золотое сияние, дальше расходились, становясь тоньше, реже, но доходили почти до стен, словно обнимая сверху весь зал, все и всех, кто в нем находился.
Тут Полина в полной мере поняла, как оно бывает, когда тебя затягивает в изображение, когда потерять себя и раствориться в том, что видишь, становится легко-легко, и хочется взлететь, раскрыть сердце навстречу этим обнимающим лучам и уплыть куда-то… – в другое измерение реальности, в Вечность…
Из счастливого забытья ее вырвал новый стон Мирны и появление в зале еще одной группы норенг.
– Мать рода, – почтительно поклонились уже знакомые норенги самой большой и важной среди новоприбывших.
Далее последовал быстрый мысленный разговор, за которым людям было почти невозможно уследить, они поняли лишь, что норенги обменялись информацией и рассказали, что произошло и почему они здесь.
– Принимать новую жизнь должны матери. А ты еще не стала матерью, – голос незнакомой самки звучал осуждающе.
– Прошу прощения, мать рода… – та норенга, что принесла сюда Мирну, опустила голову и попятилась.
– Я хочу, чтобы она осталась со мной, – подала голос Мирна.
Мать рода, заметно более крупная, чем все прочие норенги, приблизилась, посмотрела на Мирну, спросила: – Ты уверена? Это великая честь – принять новую жизнь. Ты хочешь оказать ее этой женщине? Она еще не мать, но самка первого ранга рода НорСаХит.
– Да, – девушка снова закусила губу, сдерживая стон.
Ее совершенно не интересовало, кто там какого рода и ранга, она уже начала жалеть, что отказалась от помощи более опытной норенги, но та, что несла ее по туннелям, уже стала не такой далекой, вызывала доверие. Мирне казалось, что между ними возникла особая связь – теплая нить заботы и доверия.
– Да будет так. Мы останемся поблизости. Дети мои, приготовьтесь дать силы рождающей. Я чувствую, что дитя уже на пороге нашего мира.
И словно в подтверждение ее слов, Мирна закричала – надрывно, отчаянно.
ЛешаНорТана, осознав, что удостоена высокой чести, кинулась к роженице, трепеща от волнения. Она помогла Мирне принять более удобное положение, Сигирд поддерживал ее и держал за руку. Мирна цеплялась за него, как утопающий, но больше не кричала, только стонала.
Верен, Полина и Сай стояли поодаль и изо всех сил надеялись, что все обойдется, – обойдется в том смысле, что будет хорошо, и обойдется – без них.
– Светан и Тена, – прошептал Сай, – напомните мне об этом кошмаре, если я сойду с ума и решу жениться…
– Я тебе магическую напоминалку сделаю, – пообещал Верен. – Чтобы она кричала и стонала голосом Мирны каждый раз, когда ты вздумаешь потащить в постель очередную девицу.
Сай вздрогнул и с опаской покосился на ворона. Полина фыркнула.
– Правильно, – поддержала она. – Надо помнить, к чему это может привести…
– Жестокие вы, – ухмыльнулся енот.
Норенги, выстроившись в ряд, совершенно скрыли от них происходящее, чему они, откровенно говоря, были только рады. Темные бархатные туши покачивались и что-то подвывали в такт. Полина ощутила дыхание мягкой силы, разлитой в воздухе.
– Они знают, что делают, – удовлетворенно кивнул Верен. – Они снимают боль и придают ей сил. Нам сказочно посчастливилось, – он тяжело вздохнул.
Даже сейчас становилось жутко при одной мысли, что они могли остаться с… ЭТИМ один на один. А если бы что-то пошло не так? Другое дело – норенги. Похоже, разница между родами людей и норенг была не столь велика, чтобы это чем-то помешало. Прошло, наверное, минут двадцать, хотя и они показались очень долгим сроком, и в покинутом святилище раздался писк новорожденного, прозвучавший для всех неземной музыкой.
Мирна всхлипнула. ЛешаНорТана, дрожа всем телом от благоговения и восторга, держала в лапах младенца. И даже новоявленной матери не пришло в голову, что норенга чем-то может ему повредить. Лапы норенги казались такими надежными и нежными, что Мирна на миг подумала: ее собственные руки не настолько хорошо приспособлены для того, чтобы держать и обнимать дитя.
Норенги споро перерезали и перевязали пуповину, словно только этим всю жизнь и занимались. И процесс обмывания ребенка у них проходил совершенно не так, как у людей, а легче, быстрее и эффективнее, так как они превосходно владели очищающей магией: два взмаха лап матери рода, приблизившейся к роженице и новорожденному, и вот они уже очищены и подлечены. Матери рода владели не только очищающей, но и целительной магией.
– Мальчик… – прошептала Мирна, улыбаясь сквозь слезы.
Сигирд тоже улыбался и выглядел не менее измученным, чем роженица. Переживать за любимую и быть не в силах ей помочь – это не шутки. Очень нелегко чувствовать, что от тебя ничего не зависит.
ЛешаНорТана ловко закутала младенца в чистую ткань и прижала к груди.
– ЛешаНорТана, ты удостоена великой чести, – торжественно проговорила мать рода. – Представь новую жизнь Великому Змею.
Норенга двинулась было к изваянию, держа в лапах младенца, но тут Мирна снова вскрикнула.
– Великий Змей удостоил нас двойной чести, – провозгласила мать рода.
– Это что… еще не все? – прошелестел Сай.
Полина и Верен молча переглянулись, понимая, что рано вздохнули с облегчением. Фея метнулась к Мирне и вернулась назад.
– Не все, – громко прошептала она. – Там еще осталось.
– Ох ты ж… рас…
– Не вздумай ругаться в святилище, енот безголовый, – прошипел Верен, чувствительно ткнув Сая локтем в бок. – Оно, может, и спящее… Но сила просыпается. Не хватало только прогневать Великого Змея.
Сай испуганно прикрыл рот ладонью, потешно вытаращив глаза.
– Просыпается? – переспросил он.
– А то…
Полина и Сай проследили направление взгляда ворона. Глаза изваяния светились ярче, чем прежде, и все тело его слабо мерцало. Мерцали и колонны, теперь казавшиеся полупрозрачными, внутри них словно перетекали самоцветы. А та странная стена из застывшего песка теперь двигалась. Это действительно был песок, он сыпался неизвестно откуда и исчезал, соответственно, тоже – неизвестно где.
Со вторым младенцем все прошло еще быстрее и легче, чем с первым. Пока Верен, Полина и Сай рассматривали то стену песка, то колонны, где, будто в жидком стекле, плавали светящиеся камни всех цветов радуги, запищал уже второй младенец.
– Девочка, – радостно объявил Сигирд.
– Полный комплект, – подытожил Сай.
– Надеюсь, – прищурился Верен.
– Теперь точно все, – доложила вернувшаяся с разведки фея.
– Почему ты так уверена? – приподнял бровь ворон. – Иногда случаются и тройни. Правда, очень редко. Но и двойни тоже большая редкость.
– Она уже совсем похудела, – подпрыгнула Фая. – Негде там третьему помещаться. Ну… мне так кажется… – все же усомнилась она.
– Благодарим за оказанную честь, – снова вступила со своей торжественной партией мать рода.
А ЛешаНорТана отправилась к Великому Змею уже с двумя младенцами – по одному в каждой лапе. Мирна тревожно следила за ней. Когда норенга остановилась перед изваянием, оно показалось еще более огромным, а светящиеся глаза на змеиной морде засияли еще ярче, но их взгляд не пугал, а казался ласковым, почти нежным.
И тут за полотнищем непрерывно струящегося песка проступила какая-то тень. Норенга, почтительно опустившая голову перед статуей, этого не заметила, но остальные увидели. Там кто-то был. И этот кто-то медленно приближался. Тень росла, становясь все более отчетливой. Полина испуганно замерла.
– Хранителя призовет новая жизнь… – задумчиво проговорил Верен. – Новая жизнь…
– Ты думаешь, это Хранитель? – прошептал Сай.
Темная фигура стала выше и приобрела явственно человеческие очертания, постепенно выступая из песка.
– Думаю, да, – спокойно отозвался Верен. – Песок пришел в движение, когда родился первый ребенок, а теперь, когда детей поднесли к изваянию, оттуда кто-то… входит. Думаю, это должен быть Хранитель.
– Хорошо, если так, – прерывисто вздохнула Полина.
Между тем неведомый пришелец полностью вышел из-за пелены струящегося песка. Хотя через несколько секунд потрясенного рассматривания некоторые из присутствующих догадались, что все же не совсем полностью. Изрядная часть длинного хвоста еще оставалась за завесой – неужели его хвост еще был в другом мире, тогда как большая часть тела – уже в этом? Полина подумала об этом и едва не хихикнула, но в последний момент все же сдержалась.
Под изумленными взглядами людей и норенг стоял… на первый взгляд – человек. Определенно – мужчина. Правильные мужественные черты лица, обнаженный мускулистый торс, крепкие руки, обвитые многочисленными браслетами, искрящиеся россыпи мелких кристаллов на широкой груди, складывающиеся в загадочные узоры и сверкающие в длинных волнистых волосах песочного цвета и яркие золотые глаза с черными вертикальными зрачками. Нечеловеческие глаза, необычно красивые, затягивающие. Волосы были перехвачены золотым обручем с одним крупным камнем впереди – тоже золотистым, искрящимся, внутри него словно плавали крохотные блестки.
Все это они увидели в первые мгновения, и только потом – одеяние, напоминающее юбочку из полос блестящего металла и светлой ткани, а ниже… ниже было чешуйчатое тело, тоже песочного цвета, как и волосы. Или это уже не тело, а хвост? Или хвост – это тоже тело? Полина сжала одной рукой пальцы другой, чтобы удержать нервный смех.
– Наг, – едва слышно констатировал Верен. – Третий Хранитель – Наг.
ГЛАВА 35. Возвращение Хранителя
– Наг, – едва слышно констатировал Верен. – Третий Хранитель – Наг.
Возможно, это было простым совпадением, а может быть, Хранитель отличался особо острым слухом, но после этих слов он уставился прямо на Верена своим гипнотическим изучающим взглядом. После нескольких секунд полной неподвижности и тишины, которую не нарушали даже младенцы, притихшие в теплых бархатных объятиях норенги, наг перевел взгляд на детей.
– Ш-ш-шеришш… – прошелестел наг и двинулся к детям.
Все как завороженные следили за тем, как он движется, как изгибается нижняя часть его тела, а хвост, тянущийся из-за песчаной завесы, кажется бесконечным… И только Мирна сбросила оцепенение, приподнялась, глаза ее испуганно расширились, из горла вырвался неопределенный протестующий и одновременно вопросительный возглас.
Наг остановился, посмотрел на нее.
– Не бойссся, – голос у него был шуршащим, но по-своему приятным – таким же гипнотически успокаивающим, как и невероятный золотой взгляд немигающих глаз. – Я не причиню вреда… Я подарю им благосссловение Великого З-змея. – Он приблизился к норенге.
Только теперь его хвост окончательно переместился в святилище и можно было увидеть его пошевеливающийся из стороны в сторону кончик. Наг простер руки и коснулся голов притихших младенцев.
– Нассследники Сссвета и Тени… Сссилой Великого Шшшери-Лоа-Ри благосссловляю вассс. Вам править этими землями, вам сссоединить их доверием и любовью. Мать, ссскажи, какого дара для сссвоих детей ты желаешшшь?
– Мудрости, – выпалила Мирна, прежде чем успела подумать над вопросом.
Наверное, это слова о правлении так на нее подействовали. Она тут же заметалась внутренне, уже жалея, что не попросила удачи, долгой жизни, сил и счастья, счастливого брака, здорового потомства…
– Шшш-ххх… – Хранитель смеялся, глядя на Мирну. – Ты правильно попросссила. Всссе, о чем ты думаешшшь, будет тоже. Мудросссть им была нужнее всссего. Без нее – всссего могли бы лишшшитьссся.
Проговорив это, Хранитель отступил от норенги и остановился напротив изваяния. ЛешаНорТана поклонилась и оставила нага наедине с его божеством. Она вернула детей матери, и Мирна, забыв обо всем, обнимала их, а скоро уже и кормила, как сообщила людям вернувшаяся с очередной вылазки за стену из тел норенг Фая. На этот раз фея выглядела странно притихшей и задумчивой.
– Что-то не так, Фаюшка? – спросила Поля.
– Нет-нет, все хорошо… – фея по рассеянности опустилась на плечо Сая, чем удивила всех.
– Ну-ка признавайся, в чем дело? – прищурился Верен, пока енот косился на желтого пушистика на своем плече, растерянно моргая, когда радужные крылышки едва не задевали его нос.
– Все в порядке, правда, – ответила фея, глядя прямо перед собой затуманенным взглядом. – Я просто… я вспомнила… или мне кажется…
– Кажется, что? – шепотом рявкнул ворон.
– Это только меня… только обо мне… – прошелестела Фая. – Мне кажется, я тоже… когда-то… Рожала и кормила дитя… – взгляд феи обрел сосредоточенность. Она напряженно всматривалась куда-то – видимо, в глубины своего прошлого.
– Дочь… у меня была дочь…
– Ты вспоминаешь прежнюю жизнь, – успокоенно кивнул Верен. – Это нормально. Это значит, что твое служение и искупление скоро подойдут к концу.
– И нам придется расстаться? – грустно спросила Полина.
– Ну, ты же понимаешь, что фея – это временное состояние души, – начал Верен и осекся, видя, что Фая по-прежнему смотрит куда-то, в недоступную для других даль, и не реагирует на их слова.
– Фаюшка? – прошептала Полина.
– Вряд ли мы скоро расстанемся, – ответила фея, наконец-то переводя взгляд на Полину. – Кажется, я очень виновата… Виновата перед своей дочерью… и многими…
– Многими?
Фея вздохнула, встряхнулась и перепрыгнула на плечо Полины.
– Сейчас не до этого, – сказала она преувеличенно бодро. – Вам ведь нужно поговорить с Хранителем.
На это возразить было нечего, и все снова посмотрели на Хранителя, по-прежнему стоявшего перед статуей Великого Змея. Казалось, что теперь там два изваяния, настолько неподвижной была фигура нага. Несколько растерянные, но совершенно счастливые норенги покачивались из стороны в сторону, вознося благодарственные молитвы.
Словно ощутив их взгляды, Хранитель повернулся к ним и неторопливо двинулся вперед. Полина неотрывно следила за изгибами мощного хвоста, за тем, как это удивительное тело перетекает со ступени вниз, и удивлялась тому, что не испытывает ни страха, ни отвращения, хотя всегда до ужаса боялась не то что змей, а даже безобидных червяков.
Хранитель дошел до круга из разноцветных камней, помедлил, вошел в его центр, прикрыл глаза. Хвост двигался будто сам по себе, и когда Хранитель уже остановился, тот еще продолжал движение, укладываясь кольцом на полу вокруг своего обладателя. Полина снова едва удержала смех, отчасти нервный, конечно. Снова вспомнился мультик из детства: "Я еще не совсем пришла, я ожидаю свой хвост с минуты на минуту"
– Мало камней… – кончик хвоста нага сердито шевельнулся и замер. – Мало… – Хранитель посмотрел на норенг, столпившихся вокруг счастливых родителей и младенцев, потом на Полину, Верена и Сая.
– Сссвятищщще Душшш… – прошипел он задумчиво.
– Оно… с ним… – начала Полина, не зная, как сказать Хранителю о том кошмаре, который там видела.
– Ззнаю, – прервал ее наг. – Нет Часссов, нет камней… Надо вернуть…
– Да мы бы с радостью, – Полина развела руками.
– И Ярон, я думаю, был бы не против их вернуть, – вставил Верен.
– Ярон? – Хранитель, казалось, задумался. – Князь?
– Да, – дружно кивнули все трое и даже фея на плече у Полины чуть подпрыгнула.
– Есссли он и правда сссогласссен вернуть… Один камень здесссь… Я чувствссствую…
– Ой, это ведь о священных камнях речь? – встрепенулась Полина. – Так у меня же вот… – она сделала несколько шагов в сторону нага, но тут же смутилась и остановилась.
– Подойди, – сказал Хранитель, внимательно наблюдая за ней.
Полина послушалась, отмечая, что Верен пошел следом. От этого страх и неловкость сразу отступили, съежились и почти исчезли. Она подошла и протянула руку с браслетом – тем, что был прежде брачным, а потом стал "браслетом долга". Металл его теперь напоминал сталь, и камень был ему под стать – такой же строгий, серо-голубой, с ровным неярким блеском.
– Сссвященный камень, – констатировал Хранитель. – Отдашшшь? – спросил он.
– Конечно, – с готовностью кивнула Полина.
– Он может исссполнить то, что захочешшшь… Принесссти тебе желаемое, – сообщил Хранитель, пристально глядя на девушку.
– Желаемое? – удивилась она. – Это Ярон, что ли, был "желаемым"?
– Нет, хххх-шшш, – рассмеялся наг. – Камень приводит к тому, чего ххочешшшь. Они ххотели сссильныхх нассследников. Те, кто забрали камни, – пояснил он, видя в глазах Полины недоумение.
– Вот оно что… – пробормотал Верен. – А если бы пожелали найти любовь всей своей жизни… – он приподнял бровь.
– Тогда камни сссоединяли бы техх, чьи душшши сссвязаны на небесссахх, – серьезно кивнул Хранитель.
– Но я уже нашла любовь всей своей жизни, – Полина улыбнулась, снова протягивая руку Хранителю.
– Правильно, иссскать иссстинную любовь нужно сссамим, – согласился наг. – Большшше ничего не ххочешшшь? – слегка удивленно спросил он, помедлив.
– А что, можно загадать желание? – оживилась Поля. – И камень исполнит? А потом отдать?
– Нет… – наг печально покачал головой, и вся его фигура начала мерно раскачиваться, балансируя на мощном хвосте.
– Тогда не отдашшшь… Тогда не сможешшшь вернуть…
– Значит, забирай, – Поля в очередной раз сунула Хранителю свою руку, теперь едва ли не под нос. – Я думала, может, помочь кому-нибудь выйдет, а если нельзя, значит, бери. Он же отсюда, его же надо вернуть.
– Ссспасссибо, – Хранитель слегка поклонился ей. – Правильное решшшение… – Он только коснулся камня в браслете, и в тот же миг камень оказался у него в ладони, а браслет просто исчез.
– Ты вернула долг, – торжественно произнес Хранитель и раскрыл ладонь.
Камень парил над ней, наливаясь свечением, меняя цвета, а потом медленно поплыл вниз и занял свое место в круге. Другие камни тоже светились, но почему-то казалось, что они должны светиться ярче, что им недостает сил.
– Мало… – с сожалением прошептал Хранитель, подтверждая это впечатление. – Но может быть… – Он выпрямился, прикрыл глаза и простер руки в стороны.
* * *
Спальня тонула в предутреннем сумраке. Ярону снился очередной кошмар. Райяна в каком-то ужасном подземелье, на цепи, окруженная врагами, тени родителей, зовущие его из темноты, ехидно смеющаяся Тамила, силуэт огромного медведя, надвигающегося на него явно не с дружескими намерениями и целое полчище мраков. Нормальные сны, обычные.
Но внезапно в них ворвалось нечто, чего никогда прежде там не было – видение подземного святилища со статуей огромного змея, изогнутого восьмеркой. У статуи серебром светились глаза, рядом потоком струился песок, падая неизвестно откуда и исчезая неведомо где.
Мерцали пепельники на стенах, сияли яркие камни, парящие внутри прозрачных колонн. Это явно было святилище, но Ярон никогда прежде его не видел. Там были еще какие-то существа, похожие на огромных кротов, и люди, вроде бы, тоже были, но князь не успел их рассмотреть.
Его взгляд словно помимо воли приковался к невероятному созданию, стоящему в круге из светящихся камней. Наг. Ярон видел нагов только на картинках в книгах мифов и еще – в книгах о Фаомире, мире, из которого приходят Хранители. На Фаомире живут и единороги, и драконы, и наги тоже.
Наг смотрел на Ярона своими сияющими золотыми глазами с вертикальными змеиными зрачками, и отвести от него взгляд было невозможно. Да и не хотелось. Этот сон нравился Ярону намного больше, чем прежние.
– Ты князь, – медленно проговорил наг.
Ярон в своем сне кивнул, не видя смысла отрицать.
– Ты нассследник техх, кто забрал Часссы Времен и сссвященные камни…
Ярон снова кивнул. Наследник, куда ж денешься…
– Ты ххотел бы вернуть их? – требовательно спросил наг.
– Еще как, – Ярон невесело усмехнулся.
Это был сон, и он чувствовал себя в нем свободно. Во сне нет смысла в расшаркиваниях. Если бы это был настоящий наг да еще и Хранитель, Ярон бы сто раз подумал, как надо с ним разговаривать. Но приснившийся наг – дело другое, тут можно не волноваться и отвечать, что в голову придет.
– Если б я только знал, как это сделать, тут же вернул бы. Но до святилища теперь не добраться… Да и камни… У меня только один.
– И ты сссогласен вернуть его? – наг склонил голову к плечу, глядя на Ярона с явной заинтересованностью. – Ты знаешшшь, что камень приводит к тому, чего желаешшшь? Есссли не хочешшшь ссссильного нассследника, он может указать твою иссстинную любовь…
– Я и так знаю, кто моя истинная любовь, – Ярон вздохнул. – Не отказался бы, конечно, если бы камень привел меня к ней. Но прежде всего мне нужен мир на землях Тено… – он осекся. – На землях Лоаниры, – закончил твердо.
Сейчас он почти забыл, что это сон, что неважно, что он будет говорить и делать, ведь сон ничего не изменит. Ему вдруг показалось, что все происходящее – реально и значительно.
– Ххорошшшо, – наг удовлетворенно кивнул. – Очень ххорошшшо. Скажи, что возвращаешшшь Часссы Времен в сссвятилище Великого Змея. По доброй воле.
– Я возвращаю Часы Времен в святилище Великого Змея. По доброй воле, – покорно повторил Ярон, хотя ощущение реальности снова ускользнуло от него, и чувствовал он себя при этом несколько глупо. Но кого стесняться во сне?
– Прекрасссно… – прошипел наг и улыбнулся. Улыбка у него была несколько жутковатая, верхние клыки заметно выдавались.
Ярон в очередной раз подивился реалистичности и логичности этого странного сна.
– Теперь отдай мне камень… – наг протянул руку.
Ярон почти машинально протянул свою – ту, на которой был браслет.
Наг коснулся камня кончиками пальцев, Ярон успел заметить, что у него длинные слегка загнутые ногти, похожие на когти, золотые, сверкающие. Камень тут же оказался в руке нага, а браслет на запястье Ярона просто растаял, как и не было его.
– Ты принял правильно решшшение, – одобрил наг. – Я поссстараюсссь помочь тебе… Прощай.
Ярон кивнул, улыбнулся грустно, ощущая, как выныривает из этой волшебной реальности-нереальности. Такие чудесные сны долго не длятся. Он и так в нем подзадержался.
Наконец все исчезло: и наг-Хранитель, и темные фигуры кротоподобных существ, и удивительные колонны, и невероятная песчаная стена, и поразительно изваяние огромного змея. Все исчезло. И браслет с руки князя исчез тоже.
Он сел в постели, в недоумении рассматривая запястье. Но сколько ни смотри, сколько ни щупай, браслета не было.
– Так это что же… был не сон? – прошептал потрясенный Ярон. Он быстро встал, привел себя в порядок, оделся. Было еще очень рано, но оставаться в постели смысла не было. Сон как рукой сняло.
Подойдя к окну, Ярон смотрел на светлеющее небо, на лениво перелетающих с места на место светов. Они устраивались на деревьях, чтобы дремать до вечера, впитывая свет.
"Интересно, снятся ли им сны", – подумал Ярон, впервые в жизни задавшись таким вопросом. И насколько близки к реальности другие сны, которые видит он сам. Снова посмотрел на руку. Браслета не было. И он почти не сомневался, что Часы Времен тоже исчезли из малого святилища. Оно когда-то было посвящено Олиане, а потом в него перенесли Часы и начали называть святилищем Времен.
