Текст книги "Первый элемент (СИ)"
Автор книги: Рина Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
Девушка аккуратно сложила руки, положила на них голову, и сладко спала. Ей не мешал даже яркий солнечный свет, падающий на её отчего-то слишком бледное лицо. Кристофер подошёл к девушке ближе, прикрыв своим телом от солнечных лучей и внимательно рассматривая безмятежное во сне лицо. Длинные, изогнутые ресницы казались мягкими, бледная кожа была гладкой и нежной на вид, искусанные в кровь губы всё ещё были налиты ярким цветом – заснула совсем недавно. Проректор затаил дыхание, чувствуя, как в груди что-то щемит от нежности к девушке.
Пора признаться самому себе.
Он просто влюбился в эту маленькую девочку.
***
Я так чутко спала, что почувствовала лёгкое касание подушечек пальцев к моей щеке. Пальцы скользнули выше и убрали волосы на лице за ухо.
– Нет-нет, я не сплю! Я просто читаю! – Вскочила я со стула моментально, попеременно открывая то один, то второй глаз. Вместе они открываться не хотели – оба очень горели и жгли, это было пыткой. Я с трудом, но всё-таки подняла глаза: передо мной стоял босой магистр Эшфорд, в одних только брюках, с перебинтованной рукой, чуть склонивший голову к плечу. Взгляд его было спокойным, но несколько обеспокоенным. Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть его изумрудные глаза. Скулы выступали ещё сильнее, на них виднелась трехдневная щетина, на голове было месиво из черных волос.
– А… Магистр Эшфорд. – Я зевнула, прикрыв рот ладонью. – Рада вас видеть. Как себя чувствуете?
– Спасибо, замечательно. – Ответил тихим, немного хрипловатым голосом. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке, я была очень рада его слышать. – Только несколько проголодался.
Я понятливо кивнула. Тяжёлые времена, согласна.
– А ты что тут делаешь? Выглядишь уставшей. – Говорит он, слегка наклоняясь ко мне, чтобы заглянуть в глаза.
Я улыбаюсь, поджимаю губы, смотрю вниз, на стол, на котором лежал исписанный листок с записью различных ингредиентов и клякс от чернил.
– Да я вот… Зелье для вас придумывала…
И я молча уставилась на письменный стол. Пронеслось некоторое понимание. Наклоняюсь назад, заглядывая на кухню – там всё ещё стояла кружка, из которой я пила кофе. Медленно возвращаюсь в исходное положение, закусываю губу. Нерешительно поднимаю глаза на проректора. Медленно выдыхаю.
– Это правда вы?
Улыбается искренне в ответ, треплет меня, как ребёнка, по голове. И…
И я не выдерживаю. Глаза почему-то наполняются слёзами, я срываюсь с места, и резко обнимаю проректора, прижимаясь щекой к горячей коже. К черту приличие, я очень волновалась! Надеюсь, в этом мире объятье не значит желание выйти замуж.
– Ээ… Адептка, вы что делаете? – Спрашивает без особого возмущения, неуверенно накрывая руками мои плечи. Длинные, сильные пальцы слегка сжимают ткань мантии.
– Секунду. Сейчас. – Шепчу неразборчиво, пытаясь взять себя в руки, но только сильнее прижимаясь к магу. Нужно его отпустить, он – проректор, я – адепт. Отпусти, хватит.
Но я слишком волновалась. Очень сильно. И всё его лечение было на мне. А если бы он не выздоровел? А если бы не помогло? А если бы я сделала что-то не так? Он мне жизнь спас, в конце концов!
Я стояла, уткнувшись носом в голую кожу проректора, обхватив его спину руками, слегка сжимая пальцы. Дыхание его было быстрым и сбивчивым, совсем не ровным. От него пахло всеми моими микстурами и зельями, с примесью его личного, терпкого, мужского запаха. Я зажмурилась и прижалась чуть крепче. Нет, всё-таки, если бы он не очнулся…
– Не нужно плакать, всё хорошо. – Вдруг шепчет Кристофер, обнимая меня полностью.
Я киваю, чувствуя, как по щеке катиться очередная слёза. От его слов только хуже становится – закусываю губу, жмурюсь и начинаю плакать сильнее.
Меня резко отрывают от груди, вытягивая руки и выставляя меня на расстояние от себя. Точно, личное пространство. Вот я глупая.
– Камелия, пожалуйста! – Голос повышается, кажется, что немного дрожит. – Не плачь, очень тебя прошу.
И его рука поднимается, ладонью он очень нежно стирает влагу с щек.
– Я совсем не хочу видеть тебя в слёзах. – Голос снова падает до шёпота. Рука опускается к подбородку и линии скулы, большой палец надавливает на губы, оттягивает нижнюю и освобождает её из плена зубов. Я краснею просто моментально. Неосознанно касаюсь большим пальцем основания указательного – кольца нет. Что? В смысле его нет?? Опускаю взгляд на руку, судорожно пытаясь вспомнить, где могла его оставить. Видимо, в душе.
Чувствую себя куда неувереннее.
– Всё в порядке, я постараюсь не читать твои мысли. – Говорит проректор, скользя горячей ладонью до моей кисти. Берет ладонь в руку, слегка сжимает. Такое нежное, приятное прикосновение. Отчего-то хочется ему верить. – Да и не так это легко на данный момент.
Смотрю в изумрудные глаза, всё-такие же яркие и ясные, как и до болезни. Только лицо слишком бледное, осунувшееся, под красивыми глазами темные тени и мешочки.
– Зачем же вы встали? – Спрашиваю тихо, без особого возмущения. – У вас ослаблен организм, а вы его так мучаете. Идите лягте, пожалуйста. Я сварю вам бульон. А пока сделаю чай. И… оденьтесь, пожалуйста, не смущайте совестливую девушку.
Почему-то улыбается. Совсем немного, по-доброму, даже несколько нежно. Понятливо кивает, не отрывая взгляда и не отпуская руки и плеча. Послушно отступает, уходит в комнату, пока я пытаюсь собраться с силами и мыслями. Мне мои чувства совсем работать мешают, так нельзя. Кусаю губы, ломая руки, ухожу на кухню, по инерции ставлю чайник, открываю шкафчики, достаю травы, прохожу обратно в зал, беру свою сумку, микстуру комплексной регенерации, кладу сумку на пол, поднимаю глаза и вижу выходящего из спальни проректора. Вопросительно приподнимаю брови, смотря, как он поправляет воротник только что надетой кофты.
– Я же попросила вас лечь, вам нужен отдых…
– Не хочу оставлять тебя одну. – Бросает нервно, почему-то неприлично перебив. Злой какой-то не понятно почему. Голодный что ли? Ладно, сейчас накормлю.
Пожимаю плечами, показывая, что мне всё равно, разворачиваюсь, прохожу на кухню. Проректор идет за мной и просто садится за стол. Достаю всё необходимое для легкого куриного бульона, начинаю готовить, мурлыкая себе под нос какую-то незамысловатую песенку. Когда чайник вскипает, завариваю чай, добавляю пару капель микстуры, ставлю кружку на стол перед магистром.
– Пока так. Подождите минут сорок. Вот ещё чёрный шоколад. Его много нельзя, но немного будет на пользу.
– Спасибо. – Отвечает тихо, обхватывая длинными пальцами кружку. Сжимаю зубы. Не смотреть! Готовь суп!
Отворачиваюсь, начинаю быстро нарезать лук. Отсутствие кольца напрягало жутко, раньше я не задумывалась о том, что мои мысли могут читать, было спокойно, сейчас же без артефакта было откровенно говоря, страшно. Вдруг, о чём лишнем подумаю.
– А вы не думайте о лишнем. – Бурчит почему-то злой проректор.
Обиженно фыркаю, закатываю глаза. Чисто из вредности могла бы подумать, чего лишнего, но совсем не хотела. Продолжаю в голове напевать песенку, стараясь не думать ни о чем.
– Сколько я пролежал? – Спрашивает маг.
– Почти четыре дня. – Отвечаю, не отрываясь от нарезания овощей.
– Как мало… – Задумчиво говорит проректор так, словно и не мне это было адресовано.
– Мне хватило. – Отвечаю обиженно, содрогаясь от мысли о том, что раньше он мог пролежать куда больше. – Вы и раньше получали подобные ранения?
– Нет, скорее, просто магический резерв уменьшался, таких больших ран ещё не было. Я не настолько стар, Камелия. – В словах слышится улыбка.
– Я рада.
Споласкиваю руки, стряхиваю излишки влаги и сажусь рядом с проректором за стол. У меня есть некоторое время, пока бульон закипит. Магистр Эшфорд внимательно следит за моими действиями, разглядывает руки и лицо. Натыкаюсь на пронзительный взгляд, вопросительно приподнимаю брови:
– Что такое?
– У тебя очень тонкая кожа, видны даже магические протоки. – В шоке поворачиваю голову к Кристоферу, но он только внимательно смотрит мне в глаза и также задумчиво говорит: – И синяки под глазами глубокие и тёмные… когда в последний раз ты ела? И сколько ты спишь?
Складываю руки перед собой, слегка наклоняясь к проректору.
– Почему вас это так волнует? – Спрашиваю, слегка улыбаясь. – На данный момент я – врач при исполнении. Вас не должны волновать такие мелочи.
И он вдруг злиться.
– Это не мелочи. – Отвечает коротко, но с нажимом. А потом резко выдыхает, словно заставляет себя успокоиться и добавляет: – Посмотри на себя! В попытках вылечить меня, сводишь себя в могилу.
– Магистр Эшфорд, вы восстановились менее, чем за пять дней. Какие ко мне претензии? Вас что-то не устраивает? Я плохо выполняю свои обязанности?
Я искренне недоумеваю.
– Да, меня не устраивает! Ты совсем не думаешь о себе. – Рычит уже в злости. Да что с ним такое?
– Почему вас это волнует? – Откровенно не понимаю, смотря в злые глаза.
Изумрудные глаза сначала буравят меня, смотрят прямо в душу, даже мысли читают, но потом проректор выдыхает сквозь сжатые зубы, смотрит сквозь меня и сухо отвечает:
– Мы обсудим это позже, когда я полностью восстановлюсь… потому что сейчас у меня проблемы со сдерживанием эмоций.
– Побочные от лекарств и микстур? – Задумчиво спрашиваю у самой себя, смотря перед собой. – Вполне возможно… Да, если нужно будет поговорить, то давайте недельки через две, когда ваш организм полностью восстановиться, а действие всех препаратов закончиться.
Кивает, соглашаясь с моими словами, кладёт шоколад в рот и запивает чаем. Победно улыбаюсь и возвращаюсь к готовке.
***
Я позвала проректора, когда суп был уже готов. Однако он не пришел, чем несколько напугал. Складываю еду на поднос, прохожу в комнату со стуком ноги, но без ответа.
Он лежал на кровати, внимательно смотрел в потолок, словно именно на нем решаются все важные проблемы мироздания, а я его совсем не интересую.
– Как это понимать? – Спрашиваю тихо, ставя поднос на тумбочку рядом. – Вам нужно поесть.
– Не хочу есть. – Отвечает всё также угрюмо.
Прелесть какая. Мысленно матерю мага, но только спокойно улыбаюсь и сажусь рядом на край кровати:
– Вы читаете мои мысли сейчас?
– Мне не до этого. – Отвечает как-то безразлично.
Я пожимаю плечами. Так даже лучше, на самом деле. Складываю пальцы веером, смотрю на проректора. Он все также смотрит на меня. Внимательно, но не строго, мне не становится страшно под этими ярко-зелёными глазами. Он просто смотрит, рассматривает моё лицо, особенно задерживается на глазах. Я тоже просто смотрю на него в ответ, не в силах отвести взгляда. Меня просто сковало, я не ощущала времени, просто смотрела. Глаза проректора, как изумруды – яркие, но у зрачка и по краям становятся темнее, поэтому взгляд кажется глубже, он проникает в самую душу, в прямом смысле читает изнутри, как раскрытую книгу. Невероятные глаза, узор по радужке… Кажется, я тонула в этих глазах и моё собственное отражение в зрачках меня совсем не волновало.
– Вам… Вам правда нужно поесть. Это я вам, как врач говорю. – Говорю тихо, почти шёпотом, пытаясь держать себя в руках.
Лия, хватит уже. Тебе никогда не быть с этим мужчиной, ты, если не совсем скоро, то, когда закончишь обучение, вернешься домой. Нельзя привязываться к другим, тебе же самой будет очень больно.
Слегка кивает, не отрывая взгляда.
– Прости. – Просит тихо, чуть хриплым голосом. – Я просто…
Маг запнулся и о чем-то своём задумался. Молчит совсем недолго, а потом спрашивает:
– Вы наказали того участника?
– Какого участника?.. – Спрашиваю, но натыкаюсь на очень выразительный взгляд. – А… вы про это. Ничего не знаю. Возможно, ректор с этим разобрался. У меня были другие заботы.
Ничего не говорит, снова смотрит в потолок. В комнате так тихо. Пространство освещает мягкий свет ночника. Пахнет микстурами, травами и немного спиртом.
– Поешьте, пожалуйста. Я завтра ещё приду, перевяжу рану, может, даже швы уже сниму… Вы быстро лечитесь, приятно работать с такими пациентами… особо не напрягайтесь, работать я вам запрещаю… вы меня слышите? Магистр Эшфорд?
Поворачиваюсь к магу, но глаза его уже были закрыты. Болезненная усталость дала о себе знать – Кристофер заснул. Я проверила – действительно спал. Выдохнула и улыбнулась, укрыла проректора одеялом, почему-то провела пальцами по щеке проректора, собрала свои вещи, убрала еду, зашторила окна тёмными шторами и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
***
Спустя три дня.
– Кристофер! – Улыбается ректор, подняв на ученика всё ещё молодые глаза. – Рад видеть тебя в здравии.
Кабинет встречает молодого проректора всё тем же запахом бумаги и приятным теплым светом. Как и ожидалось – ничего не изменилось, совсем ничего. Разве что сам Кристофер. Он теперь точно не будет таким, как прежде.
Маг встает, чтобы поприветствовать ученика, но тот лишь искажает губы на подобие улыбки, коротко кивает.
– Что-то случилось? – Спрашивает Никандор, не заставляя молодого мага проявлять более нежные чувства. Мальчишка рос на глазах ректора, поэтому он понимал его буквально с полуслова. Но, кажется, не в этот раз.
Проректор, почему-то очень напряженный, садится на стул напротив места ректора и поднимает на последнего уставшие глаза.
– Вы разобрались с тем, почему на конкурсе был артефакт? – Сразу по делу начинает маг Эфира. Видно, что это до сих пор сильно его волнует. Ректор хмурится, понимая, что так просто Кристофер не отступит, отворачивается к окну, напряженно играет желваками.
– Тот маг слишком жаждал победы, вот и воспользовался самым простым способом достижения триумфа.
Проректор в бешенстве резко вдыхает, чем привлекает внимание Никандора. Ректор поворачивается к ученику. Но тот откидывается на спинку стула, поморщившись от неприятной боли в плече, а потом возвращается в прежнее положение, пристально смотря пожилому магу в глаза.
– И вы в это верите? – Спрашивает он так, что начинает волноваться даже ректор АС.
– А почему не должен? – Отвечает он вопросом на вопрос.
– Потому что это бред чистейшей воды! – Рявкает вдруг Эшфорд, теряя всякое самообладание. Что-то сильно тревожило молодого мага, буквально съедало изнутри.
– Ты хочешь сказать, что этот парнишка специально пронес на охраняемую зону меч, чтобы убить Камелию? – Предположил ректор, скептически глянув на ученика. Ему казалось, что Кристофер окончательно потерял голову. В частности, из-за этой девчонки.
– Как зовут того парня? – Глухо спрашивает маг Эфира.
– Зак Беркли, он совсем недавно открыл в себе дар целителя, заканчивал Университет Колдовства, сейчас уже давно работает боевым магом в крупной компании. Это всё, что я могу тебе сказать.
Ему больше и не нужно было.
– Он никогда не пересекался с Камелией, она была ему не нужна. И победа ему была не нужна. Если он давно закончил обучение в Университете Колдовства, начал работать, то явно имеет все, что хочет.
Ректор не перебивал, внимательно слушая мага, полностью ему доверяя. Таким напряженным Никандор Кристофера ещё никогда не видел. Видимо, это всё произошло действительно не случайно.
– За Беркли стоит кто-то ещё. – Говорит вдруг очень уверенно проректор.
Его слова звучали, как гром средь ясного неба.
– И кто же? – Вкрадчиво спрашивает ректор, немного наклонившись к молодому магу.
Но тот только откидывает голову, смотрит в потолок и шумно выдыхает.
– Этого я не знаю.
Кажется, это не только гром, но и молния средь ясного неба.
– Ты… не знаешь?.. – Ректор откидывается на спинку стула, складывает руки у груди, внимательно смотрит на молодого мага.
Кристофер возвращает взгляд на Хильдеса.
– Во время боя, я был сосредоточен только на нём. Возможно, из моего внимания ускользнули чьи-то мысли. Они давно стали просто шумом на фоне, на который можно не обращать внимания. Возможно, в этот раз мне стоило сосредоточится на ситуации вокруг.
– Постой. Не гони коней. – Останавливает его ректор, серъёзно задумавшись над ситуацией в целом. Всё это казалось чем-то жутко запутанным. – Если это было действительно покушение, то из тех, кому Камелия могла перейти дорогу… её выходки многим жизнь подпортили. Хотя бы взять того адепта, которому она на голову вылила баночку с чернилами.
– Это не он. – Отрицательно качает головой проректор. – И никто из тех, кому она, как вы выразились, подпортила жизнь.
– Неужели адептка Трисгольд?? – Вскакивает с места ректор, ошеломлённый догадкой.
Но и на это проректор качает головой. Рассуждает уже вслух:
– Это тот, чьи мысли я не могу прочесть…
В голове сразу всплывает образ друга Камелии из первого курса факультета Воды. Его мысли Кристофер никогда не мог прочесть. Особо он никогда об этом не задумывался, ведь вокруг столько магов, что думать о том, почему он не слышит мысли одного из них, вполне себе безобидного, было глупо. У проректора и без того забот выше крыши. Особенно их прибавилось с появлением адептки Васильченко.
И тут он неожиданно вспомнил, что говорил с этим самым водником на турнире. И именно во время их разговора произошло нападение. И весь этот разговор был до безобразия странным, потому что адепт словно специально направлял всё внимание Криса на «странный» меч. Так сильно волновался за Камелию? Но если даже предположить (как бы то неприятно для Кристофера не было), что он влюблен в нее, то вряд ли его гордость позволила бы подойти ему к мужчине, с которым возлюбленная (теоритическая, естественно) довольно близка (Крису хотелось на это надеяться). Если только…
Если только этот самый адепт не хотел поставить под удар Кристофера.
На сколько было предсказуемо то, что он прикрыл бы Камелию собой? «На много. Процентов на семьдесят так точно», – честно ответил самому себе Крис. А если на это еще и сконцентрировать внимание, при этом отвлекая от собственных мыслей? Вероятность возрастет многократно!
Но зачем этому мелкому воднику Кристофер? Ему-то он чем успел насолить?
– Адепт с первого курса факультета Воды, который вертиться вокруг Камелии. – Задумчиво говорит маг Эфира, поднимая глаза на ректора. – Знаете его?
– Адепт Каффер? Его отец подходил ко мне на турнире целителей. А что такое?
– Демоны! – Выругивается проректор, ударив кулаком здоровой руки по столу, и вскакивает с места, чуть не опрокинув стул.
Ректор вздрагивает от неожиданности. Медленно поднимает глаза на молодого мага. Что это значит?
***
Весна пришла очень рано. Снег растаял, солнышко грело землю и растения. Я даже и не заметила, как вокруг всё стало зеленым – не таким пышным и ярким, но совсем молодым, живым. Мне всё больше нравилось выходить на улицу, садиться на лавочки у столиков, и долго читать. И всё равно, что именно читать – всё было одинаково интересным. Я хотела находится вокруг природы, ощущать, как она набирается сил, как просыпается каждый листочек, тянется к родному солнечному теплу.
– Лия! – Окликает меня знакомый голос. Поднимаю глаза с чуть пожелтевших листов книги и искренне улыбаюсь.
Маг Воды подходит ко мне, опускается рядом на лавочку. У него явно хорошее настроение.
– Привет. – Здороваюсь я, прикрывая книгу ладонью. – Что ты здесь делаешь?
– На самом деле, искал тебя, цветочек.
– Меня? – Удивляет просто сильно. – Что-то случилось?
Парень в ответ на моё беспокойство только смеётся, отводя взгляд в сторону.
– Нет, ничего. Я просто по тебе соскучился.
Я улыбаюсь. Пора бы мне уже успокоится и расслабится, ничего плохого больше не произойдет.
– Тогда ясно. – Я закрываю книгу, показывая, что полностью готова слушать и внимать друга. – У тебя закончились пары?
Тот просто кивает, рассматривая территорию академии. Думаю, все стихийники чувствуют мощные изменения в природе, когда происходит смена времен года. После переводит взгляд на обложку книги, которую я прикрыла ладонью.
– Красивое кольцо. – Говорит он вдруг. – На нем магические руны?
Я перевожу взгляд на свою руку. Указательный палец, а точнее, блестящее на солнце кольцо, было видно очень хорошо. Хоть сейчас на витрину ювелирного. Но я даже и не знала, что нужно ответить Мейлу. Кольцо всё-таки принадлежало проректору, кто-то ещё может знать, что оно является мощным амулетом?
– Да так. Очередная побрякушка. Ты же знаешь, как я люблю такие вещи. – Улыбаюсь немного неловко.
Но маг Воды лишь улыбается, демонстрируя красивые ямочки на щеках, снова кивает. А потом вдруг начинает говорить, смотря вдаль:
– Просто понимаешь… мне тоже нравятся разного рода «побрякушки».
Не знаю почему, но я начинаю нервничать.
– Кольцо не отдам! – Говорю почему-то, прижав руки к груди, тем самым спрятав подарок магистра Эшфорда. В голос добавляю, как можно больше чертят, чтобы всё превратить в шутку.
И Мейл действительно смеётся:
– Мне оно не нужно.
А потом добавляет уже тише и несколько серъёзнее:
– У меня уже есть нечто подобное.
***
– Кристофер! – Пытается вразумить ректор ученика. – Что это всё значит? Объясни, наконец!
Кафферы – заклятые враги магов Эфира. Поколениями они занимались тем, что продавали амулеты и артефакты. Большинство подобных украшений создавали маги Эфира, однако ни о каком авторском праве не идет речь – Кафферы воровали подобные артефакты (да вообще все), нелегально продавали их за неслыханные деньги и тем самым добились большого влияния в обществе.
– Это его мысли я не могу прочесть из-за амулетов, которыми он пользуется. Это он протащил меч на конкурс. – Отвечает тот, стуча пальцами по поверхности стола.
– Но зачем ему убивать Камелию?
– А он и не хотел убивать её. – Глухо отвечает маг Эфира, понимая, насколько был слеп и глуп всё это время. Нужно было догадаться сразу, нужно было…
– А кого тогда? – Заводится уже и ректор. Всё это походило, по его мнению, на цирк на выезде, где каждый никак не разберётся со своей ролью.
– Меня.
В кабинете на несколько секунд повисла гробовая тишина. Кристофер просто думал о чем-то своём, а ректор никак не мог понять суть дела. Что этот мальчишка вообще несет?
– Зачем адепту первого курса факультета Воды убивать проректора по научной деятельности? – Медленно, отчеканивая каждое слово спросил Хильдес, не веря в смысл этого предложения никоем образом. Цирк на выезде – не более.
– Для него я не проректор академии, в которой он учится, а враг семьи.
Ректор устало провел ладонью по лицу. Глубоко вздохнул. Пазл медленно сошёлся. Кафферы хотели отомстить Кристоферу самым подлым способом – угрожая жизни любимой. Не зря Мейл постоянно находился рядом с Камелией, он явно знал об особом отношении Криса к девушке с Земли. На прямую вызывать проректора на бой глупо, куда проще и безопаснее для Кафферов заставить самого мага Эфира прыгнуть под удар. А если бы не высокий рост проректора, то удар действительно стал бы смертельным. Элементарное везение, не более.
– Нужно предупредить Камелию. – Сорвался с места ректор, понимая, что находится с таким психопатом адептке своей академии не позволит. С адептом Каффером он разберется позже.
– Чего ты застыл? Телепортируй нас к ней. – Торопит Никандор ученика, подходя к нему ближе.
Но тот лишь смотрит в окно, нервно играя желваками и сжимая кулаки.
– Я не знаю, где она сейчас.
***
– Ты проголодалась, цветочек? – Учтиво спрашивает Мейл через некоторое время. – Может, возьмем еды из столовой и пройдемся до леса? Устроим что-то вроде пикника.
– Чем тебя не устраивает перспектива перекусить в столовой? – Спрашиваю я, уже складывая книгу в сумку. Без шуток – проголодалась я сильно.
– Тем, что здесь много людей. – Улыбается маг Воды.
Он встаёт и протягиваем мне руку. Без задней мысли принимаю помощь, встаю, и возвращаю свою ладонь себе. Киваю в знак благодарности, краем глаза заметив, как он сжал ладонь до побелевших костяшек… Я что-то сделала не так?..
***
– В каком смысле ты не знаешь, где она? – Никандора уже жутко бесила вся эта ситуация. Почему они ведут себя, как малые дети?
– Я отдал ей кольцо. – Простой ответ глухим голосом.
– Что ты сделал? Ты с ума сошел??
Казалось, ректор мог бы действительно врезать своему ученику, настолько его действия стали глупыми и непредсказуемыми. Что произошло с вечно собранным, серъёзным, а главное, расчетливо-холодным магом Эфира? Неужели та девчонка настолько смягчила его?
– А что мне оставалось делать? – Завелся уже и проректор. – Она догадалась.
Маг Воды нервно проходит из угла в угол кабинета, усиленно думая над тем, что произошло и происходит. А самое главное – должно произойти. Ощущение того, что это далеко не конец не покидало ректора. Он сильно переживал за своего ученика и адептку с Земли.
– Так и скажи, что влюбился в адептку по уши. Я бы отстал. – Пробурчал себе под нос ректор.
И наткнулся на взгляд очень злых малахитовых глаз. Оттенок радужки потемнел, свидетельствуя о том, что шутить молодой маг был не настроен. Между длинных пальцев перекатывалась чёрная дымка, все сгущаясь и увеличиваясь.
– Мы начнем поиски с её комнаты.
Видимо, плохое предчувствие было не только у ректора. Он успел только кивнуть, как чёрный дым и холод накрыли его, телепортируя на чердак главной башни.
***
Я с трудом разлепила глаза, ощущая тяжесть головы и то, как сильно болят руки. Мне хватило всего пары секунд, чтобы понять, что я связана. Легче жить от этого осознания не стало, даже как-то наоборот.
Осматриваюсь. Понимаю, что нахожусь всё на той же поляне, на которую мы пришли с Мейлом пообедать. Рядом, всё также лежит мой плед, посуда и недоеденная еда. Я сама привязана к дереву, рядом с которым мы приземлились. К мантии приколота странная брошка из зелёных драгоценных камней в виде листочка. Что это?
Мага Воды нигде не было. Где он? С ним всё в порядке? Или его тоже связали??
Пару рывков были очень болезненными. Дерево не очень большое, если бы Мейл был привязан сзади, мы бы явно пересеклись руками, либо были связаны по-другому.
Еще рывок.
Чёрт.
Понимаю, что кричать, привлекая внимание – глупо. Понятия не имею, кто меня связал, поэтому от этой затеи отказываюсь сразу. И ждать кого-то – еще глупее. Я всё-таки в лесу, так и состариться можно. Также понимаю, что привязана к дереву, значит, можно обратить его жизненные процессы вспять, оно уменьшится, и я просто спокойненько выберусь.
Главное, без паники, Лия. Спокойствие, только спокойствие.
Успокаивая саму себя, вспоминаю нужное заклинание. Жизненно необходимо хорошо учиться, уже который раз в этом убеждаюсь. Сосредотачиваюсь на магическом резерве, зачитываю про себя заклинание, пытаюсь пальцами коснуться дерева. Получается не очень, но, надеюсь, этого будет достаточно.
Но ничего не получается. Я не чувствую, как магия проходит от меня к дереву. Её что-то блокирует. Эта брошка?
Вот теперь самое время паниковать.
Начинаю вырывать руки куда сильнее, игнорируя жжение кожи.
Что происходит с моей магией? Куда она делась? Почему ничего не работает? Кто меня связал? Что происходит вообще?
Я даже пытаюсь снять кольцо проректора, чтобы позвать магистра Эшфорда на помощь, пока не натыкаюсь на верёвку и на пальце. Чёрт. Кому пришло в голову связать палец?
– Уже проснулась? – Раздаётся сзади приторно нежно, вкрадчивым голосом.
Мейл?..
Я застываю на месте, прекращая все попытки вырваться. Маг выходит из-за дерева, медленно показывая себя, встает передо мной. Слегка наклоняет голову к правому плечу, внимательно меня рассматривая глазами неестественно синего цвета.
Паника усиливается. Неосознанно. Мне просто дико страшно, и я даже не понимаю, почему именно.
– Мейл?.. что происходит? – Спрашиваю я неуверенно, пытаясь вернуть того милого парня, с которым мы часто обедали вместе.
Но тот лишь усмехается, страшно искривив в этой усмешке красивые губы. Что-то внутри подсказывает, что выпустят меня не скоро.
– Я что-то не так сделала?.. Прекрати молчать! Ответь мне! – Паника взяла всё в свои руки, я снова начинаю вырываться, как бы то глупо не было.
– Я сделал это, потому что хотел… – маг на секунду задумался, рассматривая лес вокруг, но потом снова вернул взгляд на меня и продолжил: – отомстить Эшфорду.
Я замерла, пытаясь понять о какой именно мести говорит Мейл, понять вообще хоть что-то, но, благо, тот, видя то, что я не перебиваю и внимательно слушаю, медленно продолжил:
– Вообще он должен был умереть. Но всё вышло из-под контроля. Прости, что пришлось связать тебя. И спасибо, что доверяла мне. Скоро всё закончиться, тебе не стоит переживать.
Кажется, все мое тело было напряжено до предела. Внутри клокотала злость. В первую очередь на саму себя – как я могла довериться кому-то из этого мира? Тихо спрашиваю, разделяя каждое слово:
– Что ты задумал?
Мейл посмотрел на меня исподлобья холодным, уверенным, злым взглядом. Я никогда не видела такой взгляд, выражающий тихую, безжалостную ярость. И я сама ответила на свой ответ – ему нужно было отомстить Кристоферу. Но за что? И причём тут я?
Маг воды сложил руки за спину и начал медленно ходить из стороны в сторону, попеременно внимательно смотря мне в глаза и рассказывая, что именно задумал. Видимо, шансов на спасения у меня не было – слишком уверенная поза, да ещё и в планы свои посвящает.
– Ты наверняка не знаешь, но моя семья много поколений торгует артефактами. И год назад твой многоуважаемый магистр Эшфорд поспособствовал тому, чтобы моего отца (а, значит, и весь наш род) лишили права заниматься этим делом.
– Почему?
Мейл останавливается передо мной, внимательно смотрит с высоты своего роста, словно сам не знает ответа на этот вопрос, но потом садиться на корточки и спокойно отвечает:
– На самом деле, отец занимался этим нелегально. Знаешь кто такие охотники за сокровищами?
Медленно киваю.
– Его идея.
Вздрагиваю.
Охотники за сокровищами – маги-наёмники, в чьих головах нет понятия справедливости, жалости, честности и благородства. У них есть одна цель – украсть, как можно больше артефактов, забрать себе или продать, как можно дороже. Их совершенно не волнует права собственности создателя той, или иной магической вещи, не волнует ничего, кроме возможности заработать большие деньги.
Я молча смотрела Мейлу в глаза. Он всё сразу понял и продолжил объяснять:
– Да, отец был не прав. Однако, и магистру Эшфорду не нужно было совать свой нос в чужие дела. Из-за него мы лишились титула виконтов, влияния в обществе, работы, слуг и денег.
Это точно слова самого Мейла? Или то, что ему пытался донести отец?
– …Пришлось переехать на юг страны, в родные земли моей мамы, выращивать фрукты на плантациях, доставшиеся ей по наследству.
Говоря это, Мейл не выглядел несчастным.
Его лицо сохраняло прежнее ледяное выражение, словно всё, о чем он говорил, вообще его никак не касалось. Словно, всё это было бессмысленным набором слов, который ему пришлось заучить и проговорить сейчас передо мной.
