Текст книги "Проблемный мужчина (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Нолан никогда не был злым или жестоким, когда объяснял, чего он от меня ожидал, но вся эта система ценностей была вшита в него, как и во весь этот город. Это был маленький город, и он мало ожидал от своих жителей. Но если других людей это устраивало, я не могла согласиться на это. Я была бы не я, если бы покорилась его воле.

Меня никогда бы не удовлетворило что-то маленькое. Чёрт возьми, я безумно хотела уйти от чего-то среднего. Я была из тех девушек, которые считали, что надо добиваться многого или возвращаться домой.

– Ты, правда, так считаешь? – спросила я его, мой голос был чуть громче шёпота.

Он пристально посмотрел на меня, его глаза потемнели.

– Да. Мне нравится, когда ты страшная. Или мне становится скучно.

Мы оба засмеялись. Его юмор был совсем не в тему, учитывая моё учащённое сердцебиение. Но это сработало. Моё настроение улучшилось? И я смогла, наконец, глубоко вдохнуть.

– Поэтому, – выражение его лица снова сделалось серьёзным, – я не могу позволить тебе уйти. Ты слишком нужна мне. Что бы тебе ни предлагали, я готов заплатить больше. Я готов даже удвоить твою зарплату.

Моё сердце перестало учащённо биться. Оно вдруг вообще перестало биться.

– Ты удвоишь мою зарплату?

Он кивнул.

– Мне придётся.

– Тогда сделай это сейчас.

У него вырвался низкий смешок, который поразил меня в самое нутро и попал прямо в сердце, заставив его снова биться.

– Кто они? Мне надо знать, кто пытается разорить мою кухню.

– Никто, – уверила я его, пытаясь увести его со следа "Сариты". – Я ищу, но никто ничего не предлагал. Это просто моё желание.

Он смотрел на меня в течение минуты, взвешивая мой ответ, пытаясь понять, сказала ли я правду, выискивая в нём скрытые смыслы. В итоге он удовлетворенно выдохнул:

– Хорошо.

Мой желудок скрутило от нервов, и я почувствовала себя виноватой. Я не могла избавиться от ощущения, что мне следовало сказать ему, что я задумала и на что надеялась. Он, по крайней мере, заслуживал честности. Но пока "Сарита" казалась мне недостижимой. Эзра всё ещё был в отпуске. У меня был всего один урок с Верой, и я ещё даже не работала на кухне. Было ещё слишком много неопределённого.

Лучше было бы молчать об этом, пока я не попробую устроиться на эту должность.

Уайетт переместился к двери и взялся за ручку.

– Если ты не собираешься целоваться со мной, тогда тебе, вероятно, следует вернуться к работе.

Я повернулась к нему, не в силах устоять перед его хитрой полуулыбкой и словами, что он мне сказал, а также его заявлениями и милыми признаниями. Неужели я и правда нравилась Уайетту? Не как друг или хороший работник, но как потенциальная девушка?

Это казалось мне невозможным.

После всех тех огорчений, что мы доставляли друг другу в течение всех этих лет, он должен был ненавидеть меня, а не хотеть со мной отношений. Хотя, если бы я была честна с собой, ссоры с ним никогда не были похожи на ссоры.

Когда мы ругались, мы скорее подстёгивали друг друга. Это было похоже на игру в салочки. Или шахматы, в особенно изощрённых ситуациях. И каждый раз во время наших противостояний сердце начинало биться сильнее.

И меня это устраивало. Мне нравились наши перепалки. Меня они забавляли. Забавляло делать это... с ним. Даже когда это напоминало третью мировую войну. Но то, что он только что сказал и то, как он это сделал. Он признался, что я ему нравлюсь такой, какая я есть. Теперь я уже не могла забыть эти воодушевляющие признания, как бы я не хотела.

Я остановилась у двери, зная, что это ещё больше усложнит наши отношения. Но моё тело инстинктивно двинулось вперёд, руки прижались к его свежему чёрному кителю.

Его тело застыло от моего прикосновения. Наслаждаясь его реакцией больше чем следовало, я сделала шаг вперёд и прижалась к нему своим телом. Стук его сердца под моей ладонью стал тем финальным стимулом, что был мне нужен.

Я обвила его шею левой рукой и притянула его к себе.

– Спасибо тебе за то, что ты сказал, шеф, – его глаза загорелись от предвкушения. – Теперь я ненавижу тебя немного меньше.

Я коснулась своими губами его губ. Этот милый и несколько затянувшийся поцелуй обещал нечто большее. И он хотел большего, но мне хотелось подарить ему что-то более значимое.

Этот поцелуй был таким медленным и дразнящим, что у меня по спине побежали мурашки. Я схватила зубами его нижнюю губу и провела по ней языком, пообещав ему все те нехорошие вещи, которые я, вероятно, была не готова ему дать. Он издал горловой звук, похожий на стон, и на вздох удовлетворения, и мне тут же захотелось раздеть нас обоих и посмотреть, как далеко он готов зайти.

Но я этого не сделала.

Я оторвалась от него, сделав шаг назад, чтобы сделать вдох. Затем я выбежала из его офиса, и побежала на кухню, где было безопасно. Я знала, что мои щёки горят, и у меня перехватило дыхание, но мне была нужна кухня, её гул. Мне нужен был звон кастрюль и суета. Мне нужны были все эти вкусные запахи и шипение гриля. Мне надо было привести свой маятник души в состояние покоя.

Потому что Уайетт забрал у меня этот покой. Он перевернул меня и вывернул наизнанку, а затем оставил собирать себя обратно по кусочкам.

Мужчины не кружили мне голову. Я не сходила от них с ума.

Даже когда они говорили самые милые вещи, и оказывались лучше, чем я от них ожидала. Даже когда они выглядели как полубоги, и были такими сладкими на вкус.

Даже когда они были Уайеттом Шоу, чёрт бы его побрал.

С этого момента, я должна была справиться с ним и с этим новым неожиданным влечением между нами. Я знала, что не раз уже это говорила, но на этот раз я была настроена решительно.

Уайетт стал проблемой, которую я не могла больше игнорировать. Проблемой, которая стала уже очень большой, и которую было сложно решить. Проблемой, которая сама по себе казалась мне решением. Я покачала головой и решила, что мне пора перестать пытаться понять всё это, понять его. Но самое главное, мне надо было перестать целовать его.

И я собиралась это сделать. Собиралась прекратить этот бред, и вернуть мою карьеру туда, где она должна была находиться, и забыть о моём сумасшедшем, глупом, сексуальном боссе.

Начиная с... этого момента.

ГЛАВА 12

– Твою мать! – закричала я, когда стакан диетической колы выскользнул у меня из рук и упал на пол. Каким-то волшебным образом стакан не разбился, потому что упал на резиновый ковёр, но липкая газировка залила мне все ботинки.

Они уже никогда не будут прежними. Чёрт побери.

– Как у тебя там дела? – крикнула Вера на другом конце кухни.

Я прикусила язык, чтобы не сказать, как на самом деле у меня были дела. Потому что моё объяснение содержало бы ещё больше ненормативной лексики. Очень много ненормативной лексики.

– Ты когда-нибудь вытирала столы раньше? – крикнула я в ответ, заранее зная, что она скажет.

По крайней мере, я думала, что знала ответ.

– У меня был вагончик с едой, дорогая, – огрызнулась она. – Я всё делала сама, чёрт побери.

Я вытерла подошву ботинка о штанину, в надежде стереть оставшуюся жидкость, но когда поставила ногу на пол, поняла, что мои штаны теперь такие же мокрые, как и ботинки. Ну вот.

– Да, да, ты супер-женщина. Но ты когда-нибудь мыла столы в настоящем ресторане?

Вся кухня ожила, и я услышала фразы типа "ого", "жги" и кто-то даже сказал "ох, ни фига себе". Я покраснела, но стояла на своём.

Вера наклонила голову назад и засмеялась, услышав мой подкол.

– Не могу сказать, что я это делала.

Наши взгляды встретились.

– Мы платим нашим мойщикам столов не достаточно. Им надо поднять зарплату.

Она закатила глаза, в то время как два мойщика, работающие в эту смену, радостно закричали.

– Ты плохо на них влияешь, – пожурила меня Вера. – Ты устроишь бунт на моей кухне.

Я оглядела персонал, не в силах сдержать улыбку. Они немного ко мне потеплели. Не сильно. Они не были готовы мне подчиняться, как предполагала Вера, но они не совсем ненавидели меня. Я делала успехи.

Однако мне было нужно больше времени. Эзра должен был скоро вернуться. Я надеялась заслужить их преданность, и тогда они, вероятно, могут устроить забастовку, если я не получу эту работу. Но пока что они только едва терпели меня. Я двигалась в нужном направлении, но этого было не достаточно.

И Вера ещё даже не поставила меня на кухню.

Я вытерла лоб тыльной стороной руки и опять взялась за тележку для посуды.

– Я, пожалуй, продолжу. Всем спокойно! Оставим восстание до следующей недели.

Вера подняла кулак в воздух и засмеялась.

– Работаем-работаем, кузнечики.

Я махнула Кристиану и продолжила убирать и вытирать столы, готовя их к следующей группе людей.

Ещё на прошлой неделе я узнала, что воскресенье был одним из самых загруженных дней в "Сарите" благодаря скидкам на алкоголь. Это был гениальный бизнес ход, и в "Лилу" такого не предлагали.

Хотя, если честно, гостям были не нужны дополнительные стимулы, чтобы ходить в "Лилу". Напитки в "Лилу" были хороши, но люди приходили туда, чтобы впечатлиться едой.

В "Сарите" было более простое меню, а атмосфера более оживлённой. Здесь в основном выпивали и хорошо проводили время. Плюс, коктейли были лучшими в городе – именно так им удавалось выживать с предыдущим шеф-поваром.

Сегодня вечер был ещё более сумасшедшим, чем неделю назад. Постоянный поток людей не прекращался все те несколько часов, что я здесь была. Мои конечности болели, пахла я, точно испорченный соус сальса, и мои ноги были мокрые от пролитого напитка, а ботинки не спасали.

Я не помню, чтобы мне когда-нибудь было так тяжело работать. Хорошо, это была не совсем правда. Некоторые вечера на кухне полностью выбивали меня из колеи. Обычно в конце вечера я была сильно вымотана, но сегодняшний вечер должен был меня вымотать до смерти.

Очередной столик оплатил счет, и я терпеливо ждала, пока они соберутся и уйдут. Я воспользовалась возможностью и проверила телефон. Всё, что я смогла заметить, это уведомления, которые заботили меня больше всего. Три пропущенных сообщения от Уайетта.

«Тебя опять здесь нет. И это ужасно. Бенни налетел на Гэйл, и она уронила три тарелки. Я никогда не смогу очистить свои ботинки от этого ризотто. Я виню во всём тебя».

«Серьёзно, ты где? Тебе скучно? Тебе стоит принести мне обед. Что-нибудь жирное и мерзкое».

Я улыбнулась и задалась вопросом, когда я так успела потерять голову от этого мужчины. Он был слишком смелым, слишком напористым и абсолютно нелепым. И вот опять моя голова закружились, и настырные бабочки вернулись, порхая, кружась и напоминая мне о том, что его невозможные сообщения были сильнее моего желания держаться от него подальше.

Десять минут назад он написал:

«Хорошо, можешь принести тако. Только, пожалуйста, возьми „У Гектора“. Я понял, что пошёл бы прямо туда, если бы не был занят. Тем более что у него лучший вагончик в стране. Я думаю, у нас были бы большие проблемы, если бы я решил бросить всё в свой выходной и пошёл бы ужинать».

«Прости, шеф. У меня сегодня нет времени для тако. Может быть, я как-нибудь разрешу тебе купить мне несколько. Если будешь себя хорошо вести».

Он ответил быстрее, чем я ожидала:

«Слишком занята для тако? Должно быть что-то серьёзное».

Он выпытывал. Я так сильно улыбнулась, что мои щёки заболели. О Боже, этот мужчина.

"Я мою посуду, – призналась я. – Конечно же, это очень серьёзно".

«Врушка».

«Я никогда не вру».

Он прислал мне смайлик с нимбом, на что я ответила целующимся смайликом. Я притворилась, что этот короткий разговор не сделал весь мой день.

Убрав телефон назад себе в фартук, я поспешила к опустевшему двухместному столику и начала убирать грязные тарелки и стаканы со льдом в тазик, чтобы протереть стол и подготовить его для следующей пары.

Наконец-то я оценила эти маленькие столы. Сначала мне казалось, что они должны были раздражать, потому что на них едва ли хватало места для башен из тапас и множества напитков. Но понаблюдав за залом в течение двух вечеров, я поменяла своё мнение. Интимная атмосфера сближала парочки. А для больших компаний официанты просто сдвигали столы вместе.

В отличие от "Лилу", где всё было срежиссировано и спланировано, в "Сарите" была тёплая, уютная атмосфера, которая сближала людей. В "Лилу" люди приходили за гастрономическим опытом. В "Сариту" – за опытом общения. И этому помогали блюда в домашнем стиле. Гости заказывали множество маленьких тарелок, и каждый мог попробовать всего понемногу.

Чем больше я работала в "Сарите", тем больше я её любила. Тем больше я её хотела.

Я начала верить в то, что идея Веры показать мне ресторан таким образом была гениальной. Даже если бы меня наняли сюда благодаря моему опыту, я бы не смогла увидеть эту сторону бизнеса, я бы не удостоилась чести узнать "Сариту" так близко.

Это был подарок. И я планировала использовать его по полной.

– Кайа?

Чёрт.

Я забрала свои слова назад. Все до единого. Это был не подарок, а разоблачение, к которому я была не готова. И это было немного унизительно, учитывая, что я была су-шефом в одном из лучших ресторанов в городе, а сейчас на добровольных началах вытирала столы в конкурирующем ресторане.

– Что ты делаешь? – голос Киллиана звучал обескуражено.

Я заткнула прядь вьющихся волос за ухо и повернулась к нему.

– О, привет, шеф.

Наши улыбки дрогнули. Моя из-за унижения, а его из-за того, что он не мог понять, что означает тазик с посудой в моей руке и тряпка, свисающая из кармана моего фартука.

– С каких пор ты тут работаешь? – сказал он строго, его брови сдвинулись, а выражение лица сделалось обеспокоенным.

– Я, эм, тут не работаю.

Его взгляд упал на тазик с грязными тарелками у меня в руке.

– Я вижу это несколько иначе.

Откашлявшись, я решила, что лучше сказать правду. Хорошо, серьёзный разговор. Я не смогла бы так быстро придумать, что соврать, поэтому честно призналась во всём:

– Я хочу "Сариту", – выпалила я, и тут же возненавидела себя, как только эти слова повисли в воздухе между нами.

Я почувствовала себя беззащитной, уязвимой. Я хотела пойти и спрятаться в кухне и не выходить, пока Эзра не даст мне работу.

– Я имею в виду, я хочу должность шеф-повара. Вера, эм, тренирует меня, чтобы я могла получить её.

– Вера? – спросил он, его голос звучал ещё более озадаченно, чем раньше. – Моя Вера?

– Ага. Она единственная Вера, которую я знаю.

Он язвительно посмотрел на меня.

– Она ничего об этом не говорила.

О, чёрт. Я знала, что она хотела сохранить это в тайне, но я теперь уже не могла отвертеться. Или придумать что-то правдоподобное – поверьте, я пыталась.

Я никак не смогла бы внятно объяснить, что я делаю здесь, притворяясь мойщиком столов в свой единственный выходной. Оставалась только правда. Она была вполне понятна. По крайней мере, для меня.

Хотя можно было придумать, что грязная посуда – мой фетиш. Киллиан мог бы мне поверить. Или хотя бы не стал задавать так много вопросов.

О, Киллиан, привет. У меня нездоровая одержимость грязными тарелками. Есть что-то такое в жирных тарелках... Я работаю над этим, но я, кхм, ещё слаба.

Можно было бы посмотреть, как он убегает от меня из ресторана, чтобы больше никогда не общаться. Или пристально смотрит мне в глаза.

Да, лучше было сказать правду.

– О, я просила её никому не говорить, – почти правда.

Его взгляд снова упал на тарелки.

– Я понимаю, почему.

Оставив тазик на столе, я сделала шаг к нему и оглядела зал. Неожиданно меня накрыло паникой. Если Киллиан уже обнаружил меня, скоро всё сообщество должно было узнать, что я задумала.

Хотя, может быть, я слишком много о себе возомнила, и люди не были настолько одержимы мной, как я этого боялась. Но они все были сплетниками. Каждый из них. Поэтому никому нельзя было доверять.

Даже моему бывшему боссу.

– Она заставила тебя мыть столы?

Я одарила его полуулыбкой.

– На прошлой неделе она заставила меня обслуживать столики.

Ласковая улыбка растянулась у него на лице.

– Она злая.

– Я полагаю, злой гений. И её план работает.

– Да? Ты чувствуешь, что готова взять "Сариту"?

Его тон мне не понравился. В нём слышалось, что я даже близко не готова. Стараясь не смотреть на него, я выдала ему ещё порцию правды – правды, которой он не заслуживал, но похоже я не умела врать.

– Нет, ещё нет. Но она хочет, чтобы я оценила ресторан в целом, и начала с зала. Я уже поняла, что работает, и что надо исправить. Я познакомилась с персоналом и системой работы ресторана. Если у меня есть шанс получить эту работу, то чем больше я знаю о нём, тем лучше я справлюсь.

Его улыбка снова стала искренней.

– Знание – сила.

– Да! Именно так. Я хочу знать об это месте больше, чем Эзра.

Он сложил руки на груди.

– Не думаю, что это возможно. Эзра контролирует всё как маньяк. Но ты можешь в итоге впечатлить его, а это случается не часто.

Я пожевала свое колечко в губе, раздумывая над следующим вопросом, пока он не вылетел у меня изо рта без моего разрешения.

– Думаешь, у меня есть шансы? Будь со мной честен.

Его тело покачивалось из стороны в сторону, пока он обдумывал мой вопрос. Я ожидала немедленного ответа, и его неуверенность заставила меня пожалеть, что я вообще раскрыла свой глупый рот. Я хотела поймать свои слова из воздуха и проглотить их.

Наконец, он нагнулся вперёд и сказал:

– Ты офигенный шеф, Кайа. Это бесспорно. Но ты вспыльчивая, и Эзра попытается сделать всё возможное, чтобы не нанять очередного буйного эго-маньяка. Эта работа выведет тебя из себя. Сильно. Тебе надо научить справляться с ней, чтобы не закатывать сцен и не привлекать внимания Эзры.

Его слова точно ударили мне в живот. Я бы проворчала что-нибудь грубое, если бы он не был прав.

Проблема была в том, что все повара были наглыми и вспыльчивыми. По крайней мере, большинство из нас. Чёрт, да он сам был королём среди наглых и буйных.

– Также, – добавил он, а я сжалась в ожидании того, что он собирался сказать дальше. – Ты часто пережариваешь рыбу.

Я закрыла лицо руками и простонала:

– Мне не надо было тебя спрашивать.

Он легонько ударил меня кулаком по руке.

– Эй, не расстраивайся. Исправь эти две вещи, и Эзра будет дураком, если не наймёт тебя. Я буду рад сказать ему это.

Его замечание придало мне смелости, я убрала руки от лица и опять осмелилась спросить его:

– Ты бы сделал это?

Он улыбнулся.

– Ты хороша, Кайа. В этом месте ты станешь офигенной, чёрт побери. Но тебе надо контролировать свои эмоции, – он указал на меня пальцем. – И твою рыбу.

После того, что он сказал про меня и "Сариту", мне было проще проглотить его критику.

– Я справлюсь с этим.

– Да, чёрт побери, ты сможешь.

– Спасибо, шеф.

– Нет проб... – он оборвал сам себя, осознав что-то. – Уайетт знает?

Он уже знал ответ.

– Пожалуйста, не говори ему.

– Кайа...

– Пожалуйста, Киллиан. Я хочу сама ему сказать. Но пока я всего лишь играю в эту работу. Эзра ещё даже не вернулся. Я не знаю, наймёт ли он меня или вакансия останется открытой, или он наймёт кого-то ещё. Я расскажу Уайетту... но не сразу... Мне надо больше времени.

Он нахмурился, и в животе у меня всё перевернулось, когда я вспомнила о том времени, когда он был моим боссом.

– Если он спросит...

– Напрямую, – быстро вставила я. – Если он напрямую спросит про меня и "Сариту", я знаю, что ты не сможешь ему соврать. Я просто прошу, чтобы ты не заводил об этом разговор.

Он покачал головой.

– Хорошо, ладно. Я не буду заводить об этом разговор.

– И с Эзрой тоже, – он сощурился, и я быстро добавила: – Пожалуйста?

Он тяжело и страдальчески вздохнул.

– Ну ладно. Хорошо. Я могу уважать твоё решение. Хотя, я ещё поговорю со своей невестой. Ей следовало рассказать мне.

– Она помогала мне, – настаивала я.

Он издал горловой звук, и на мгновение мне показалось, что он собирается поспорить со мной, но к нему подошёл какой-то мужчина и похлопал его по плечу.

– Эй, дружище. Прости, я ждал тебя снаружи.

Я взглянула на нового парня и положила руку себе на подбородок, чтобы моя челюсть не отвисла. Господи Боже мой, он был прекрасен. Его кожа, его волнистые каштановые волосы, такие густые и объёмные, и с таким рыжеватым оттенком, который заставлял тебя захотеть стать рыжей. У него были татуировки, но только на предплечьях, не как у Уайетта, у которого они доходили до самых ушей.

Честно говоря, если уж я вспомнила про Уайетта, то он мне нравился больше. Мне нравилось его тело, которое было как произведение искусства. Мне нравилось, что татуировки покрывают почти каждый его сантиметр. Но у этого парня было мальчишеское лицо, которое дополняли озорные ямочки на щеках. А сам он выглядел так, как будто бы только что встал с кровати.

Внешность Уайетта была менее озорной, скорее порочной. Его лицо не было милым, или мальчишеским или прелестным. Почти всё время Уайетт выглядел раздражённым, он редко улыбался и делал это только после серьёзной ссоры. Уайетт был сексуальный как чёрт.

Когда я перестала внутренне сравнивать их, мне захотелось закрыть глаза рукой, потому что я не могла перестать всё сравнивать с Уайеттом. Соберись, Кайа.

– О, нет проблем, – уверил его Киллиан, повернувшись, чтобы пожать ему руку. – Я разговаривал тут со старым другом, – он отошёл в сторону, включив меня в разговор. – Уилл, это Кайа Свифт. Она су-шеф Уайетта в "Лилу".

Уилл уронил взгляд на тарелки у меня в руке и белую рубашку, которая была надета на мне вместо поварского халата. Прежде чем он успел что-то сказать, Киллиан продолжил:

– Кайа, это Уилл Инглиш. Он владелец "Крафта".

Я никогда раньше не слышала про "Крафт". Это означало, что он был либо новым, либо на грани банкротства. Я старалась следить за тем, что происходит в Дареме. Но до этого момента я не слышала, чтобы кто-либо, будь-то блог или ресторанный критик, отзывался о "Крафте". Но я ничего из этого не сказала. Я протянула руку, чтобы пожать её и проговорила:

– Приятно познакомиться.

Он улыбнулся, ямочки на щеках стали ещё заметнее. И если бы я была послабее, я бы упала в обморок. Боже, он был привлекательный.

– Мне тоже приятно познакомиться, – он продолжил жать мне руку пока я не почувствовала себя неловко.

Он недоуменно опустил брови и в итоге задал вопрос, который, как я уже поняла, крутился у него в голове:

– Это что подработка? Или?..

– Ага, – я откашлялась, стараясь не смотреть на Киллиана. – Пока что. Мне, эм, тут нравится.

Лучше уж было ответить так, чем рассказывать о том, что грязные тарелки – мой фетиш.

– Классно, – сказал Уилл.

– "Крафт" это новое место? Какая там кухня?

Его резкий глубокий смех наполнил собой воздух. Он должно быть часто смеялся. Ему это шло. И я опять подумала про Уайетта и о том, каким серьёзным он всегда был.

Только не со мной.

Со мной улыбок было больше.

Смеха было больше.

Его... его было больше.

Я опять сосредоточилась на Уилле и его ответе:

– Нет никакой кухни. Это бар. Крафтовые коктейли и крафтовое пиво.

Теперь понятно, почему я не слышала о нём. Моя социальная жизнь закончилась несколько месяцев назад.

– Это классно, – искренне сказала я.

– Тебе надо прийти и оценить нас, – добавил он, наконец-то отпустив мою руку.

Я проигнорировала то, как Киллиан смотрел на наши руки.

– Нас?

– Я владею им вместе с моим братом и сестрой, – объяснил он.

– Ааа.

Он снова улыбнулся.

Он флиртовал. Он флиртовал со мной! Мои короткие волосы кудрявились как черти из-за того, что я вся вспотела сегодня, а я сама была в газировке. Либо он был из тех парней, которым нравились девушки, весь вечер кувыркавшиеся в мусорном баке... либо... либо... я даже не могла придумать какой-то альтернативы для этого парня. Он определённо был странным.

Я отогнала чувство незащищённости и решила, что я возможно более красивая, чем отдаю себе отчёт. К тому же дело было вовсе не в низкой самооценке. А в Уайетте. Я чувствовала себя на удивление не комфортно из-за того, что другой мужчина обратил на меня внимание. Я чувствовала, что как будто предаю Уайетта.

Не то, чтобы мы как-то определили наши отношения. И всё же... В любое другое время я была бы рада вниманию Уилла. Я бы тоже начала с ним флиртовать. Но сейчас? Сейчас я вся сжалась и постаралась избежать его взгляда, чтобы он не подумал, что он мне интересен.

Я винила во всём Уайетта.

Киллиан хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание.

– Мы здесь, чтобы украсть бармена Эзры, – он заговорщически подмигнул. – Не будем тебе больше мешать.

Я раскрыла рот:

– Ты серьёзно?

Ухмыльнувшись, он сказал:

– Пусть это останется между нами, хорошо? Ну, если только он напрямую тебя не спросит.

Это что была угроза? Я покачала головой и засмеялась. Может он так перестраховывался? Я не скажу, если ты не скажешь?

– Поняла, шеф.

– Не сдавайся, Кайа. У тебя есть шанс. Смотри не облажайся.

Я отмахнулась.

– Да, да, – я снова повернулась к Уиллу. – Было приятно познакомиться. Удачи с барменом.

Он улыбнулся мне, но даже на его красивом лице улыбка смотрелась тускло. Я видела, что Уилл свободно и щедро раздавал свои улыбки. Мне же больше нравились те, кто делал это неохотно.

– Ага, спасибо. Может быть, увидимся в "Крафте"?

И опять появились эти ямочки. Когда-то они, может быть, и вызвали бы во мне трепет и заставили улыбнуться. Но сегодня я просто пожала плечами и сказала:

– Может быть.

Он отошёл к бару, а я вернулась к работе и больше не поднимала голову до конца вечера. Мне не хотелось, чтобы кто-то ещё узнал меня, но я также хотела сегодня хорошо поработать.

Я отчаянно хотела вернуться на кухню к Вере. А это значило, что мне надо было сначала разделаться с работой в зале. Мне надо отдраить эти чёртовы столы до блеска.

Что я и сделала. К тому моменту, как я сложила последние тарелки в посудомоечную машину ближе к двум часам ночи, я фактически спала стоя. Завтра будет ад. Но это того стоило.

У меня было настолько хорошее настроение, что я даже решила написать сообщение Уайетту, когда пришла домой.

«Сегодня был хороший день. Спасибо, что разрешил взять выходной».

Он ответил через две минуты.

«Он был бы еще лучше, если бы ты принесла мне тако».

«Лучше для тебя или для меня?» – просила я, забравшись под свое тяжёлое одеяло, в то время как по моему телу прошла дрожь.

«Для нас обоих. Когда мы вместе, это лучше для нас обоих».

«Всегда есть завтра», – сказала я ему.

«Хорошо. Я скучал по тебе сегодня, Кайа».

Мой ответ был быстрым и знакомым.

«Хорошо».

Моё сердце дрогнуло, а на лице появилась нежная улыбка, которая куда-то потерялась, когда мы разговаривали с Уиллом Инглишем. Она ждала Уайетта.

ГЛАВА 13

Мой телефон завибрировал у меня в кармане, напоминая о том, что он всё ещё у меня был. Был понедельник, и я готовилась к рабочей смене. Мне было жарко, и я уже была раздражена.

Жарко в прямом смысле слова.

Жарко не из-за того, как Уайетт смотрел на меня через всю кухню. Это скорее раздражало, чем заводило.

Хорошо, вру. Это заводило. Очень заводило. И только слегка раздражало.

Но он вёл себя так, как будто бы мы не были окружены коллегами и его персоналом, и как будто бы он мог делать то, что хотел, и ему бы за это ничего не было.

Я предполагала, что так он делал всё. Он вёл себя так всегда, сколько я его знала. Но сейчас, когда это бунтарское тело обратило своё внимание на меня, я не знала, что делать.

Параноидальная часть меня задавалась вопросом, знает ли он про "Сариту", и не была ли это какая-то диверсия по отношению ко мне. Я этого не исключала.

Очарованная им девушка внутри меня не могла насытиться им и тем, как темнели его глаза, каждый раз, когда он смотрел в мою сторону.

Вибрация прекратилась, но потом началась снова. Я вытащила телефон из кармана, беспокоясь о том, что это могло быть что-то важное.

Звонили мои родители.

Я задумалась о том, насколько важным было то, ради чего они решили мне позвонить. Мы не разговаривали с ними уже неделю. В прошлый раз, когда я ответила на звонок, моя мама попыталась убедить меня устроиться поваром в местную столовую на освободившееся место. Она попыталась завлечь меня тем, как близко я буду к дому, и тем, какое удобное там расписание. И что хотя работа и начиналась в пять утра, но к часу я была бы уже свободна. Но самое главное было то, что Нолан заходил туда каждое утро, чтобы выпить кофе перед работой. Она была очень разочарована, когда я отказала ей под предлогом того, что я "сова".

– Ты могла бы измениться ради такой возможности, – огрызнулась она. – Такая возможность предоставляется не часто, Кайа Камилла. Тебе надо лучше расставлять свои приоритеты.

Я решила не напоминать ей о том, что такие возможности предоставляются не часто, потому что во всём Гамильтоне работал только один повар, и он умер от сердечного приступа две недели назад прямо на рабочем месте. Я также очень аккуратно обошла комментарий по поводу приоритетов.

С моими приоритетами всё было в порядке. И они не включали в себя Гамильтон и отказ от мечты стать шеф-поваром. И среди них совершенно точно не было переезда домой, где я должна была выйти замуж за тренера школьной футбольной команды и нарожать ему детей, чтобы не дать уменьшиться населению города.

Я хотела детей, не подумайте ничего такого. А ещё я хотела работу, которой бы горела, и мужа, от которого по спине бы бежали мурашки. Я мечтала оставить что-то после себя. Я мечтала о балансе между работой и семьёй, и хотела рассказать этому миру о том, что Кайа Свифт делает всё возможное, чтобы взять всё от своей единственной маленькой жизни.

Я хотела всё и сразу. И, может быть, это было нереально. Но переезд в Гамильтон означал десять шагов назад в неправильном направлении. И самое главное, этого бы никогда не случилось. Я надеялась, что мои родители поймут это, и мы перестанем из-за этого ругаться.

Учитывая, что на прошлой неделе разговор закончился плохо, я решила, что мне лучше взять трубку. Я ответила на звонок, крикнув:

– Секунду!

После чего вышла на улицу. Дни становились всё жарче и жарче по мере того как приближалось лето. Я сощурилась, ослеплённая солнцем. Мне нравилось, как оно начало нагревать мои оголённые руки и лицо. Ароматный бриз, окутывающий меня ароматом цветущих деревьев, усиливал это ощущение.

Снаружи не было особенно тихо. Суматошный центр Дарема гудел и жужжал, иногда было слышно, как сигналят машины. Дорожный трафик и пешеходы, захваченные деловой жизнью города, шумели вокруг меня. Но пространство площади было больше, и звук распространялся вширь, в отличие от оглушающей какофонии звуков на кухне.

Не то, чтобы мне не нравился этот звук. Это был словно саундтрек всей моей жизни. Стук металлических кастрюль и сковородок, передвигаемых туда-сюда. Стук ножей, режущих, крошащих, измельчающих. Кипение воды. Шипение соусов. Музыка, играющая где-то. Крики и смех, указания что-то передвинуть или помешать. Это была наша симфония. Звук сотни инструментов, готовящихся к представлению.