Текст книги "Спасти футболиста (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Гудмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– По какому поводу? – спросил я, подготавливая себя к плохим новостям. Это было не столь редким случаем, когда агенты общались с кем-то из тренерского состава, но это не было обычным делом для Скотта.

– Около часа назад я получил ответ из отдела по расследованию, – сказал он, его голос был напряженным.

Внутри меня зародился ужас, словно тяжкий груз падая вниз.

– И?

Скотт вздохнул.

– Они закончили свое расследование и хотят, чтобы ты явился на слушание.

– На слушание чего? Я не сделал ничего незаконного, – я старался не повышать свой голос, чтобы Тони и Остин не могли подслушать.

Он замолчал на какое-то мгновение, как будто аккуратно подбирая следующие слова. Наконец он произнес:

– Тебе известно, что НФЛ делает все, что им там вздумается. В половине случаев они придумывают правила по ходу дела или налагают санкции по своему усмотрению. Времена халатного отношения к нарушителям отошли в прошлое.

– Ну, и что же ты услышал? Какое наказание? – я отбивал неровный ритм по зеленой бутылке с Gatorade и сказал самому себе не волноваться.

– Ходят слухи, что в следующем сезоне нас ожидает дисквалификация на несколько игр или это будет огромный штраф. мы не будем знать наверняка вплоть до слушания, – сказал он, перекрывая скрип дверных петель на заднем плане.

– Дисквалификация? – спросил я, мое разочарование и обеспокоенность возрастали вместе с громкостью моего голоса. – Это полная чушь, и ты сам знаешь об этом. Я с большим рвением выполнил все требования дознавателя. Черт, современные исследования Мельдония утверждают, что мой первый тест был положительным, потому что препарат все еще оставался в моем организме, а не потому что я продолжал принимать его, что должно было послужить доказательством того, что я прекратил прием этого препарата до того, как он попал в список запрещенных. Чего еще им там надо?

– Мне понятны твои доводы, Крис, но факт остается фактом, что твой первоначальный анализ крови не был чистым, даже если повторное исследование оказалось отрицательным. Дознаватель не собирается не принимать это во внимание. И в любом случае, Кент Макдугалл настаивает на том, что он будет обжаловать решение, если в результате нельзя будет обжаловать окончательный приговор, – последнее Скотт произнес спокойно, как будто это каким-то образом могло облегчить слушание.

– Обжаловать? Я подам в суд лично на самого комиссара, – сказал я. – И я само собой не позволю, чтобы лига превращала меня в показательный пример.

– Это стало частью работы, когда ты подписывал контракт, Крис. Если ты хочешь бежать вместе со всей стаей, то ты должен следовать за вожаком.

Хейзел говорила что-то похожее, но я сомневался, что она имела в виду временное отстранение.

Прежде чем повесить трубку, я услышал, как Скотт быстро проговаривает расписание слушаний.

– Чёрт, – произнес я, ударяя по стене, весь страх, беспокойство и ярость в конце концов вырвались из меня как одна сплошная взрывоопасная смесь.

Последствия всей этой неразберихи могли разрушить все нынешние и будущие контракты, так еще хуже было то, что это могло разрушить мою карьеру, задвинуть меня за пределы Зала Славы, все годы моей карьеры и упорного труда в лиге могли стать просто-напросто напрасными. Чёрт побери.

– Все в порядке, Лалонд? – спросил Тони, перекидывая полотенце через плечо и приближаясь ко мне с такой осторожностью, как если бы я был хищником, готовым к атаке.

Остин просто смотрел на меня с дальнего конца комнаты, выражение его лица говорило о том, что лучше он остался бы в неведении, чем узнал бы какие-то подробности. Он поднялся и направился наружу – на тренировочное поле.

Конечно же, это должно было произойти в тот момент, когда мы с ребятами снова стали входить в привычный ритм. Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь замедлить стук собственного сердца, который отдавался у меня в ушах. Мне нужно было обуздать свой гнев. Если я выплесну все это наружу, то это не решит проблемы.

– Комиссариат завершил свое расследование. Должно состояться слушание, – сказал я. Не было никакого смысла обманывать по этому поводу – в скором времени все всё узнали бы в любом случае.

Я ожидал, что Тони устроит мне словесную выволочку, расскажет мне о том, что новости о проведении слушания породит настоящий хаос, который отразился бы на динамике команды, что это ослабило бы и без того слабый задел, окончательно сбивая нас с ног, но вместо этого он покачал головой и сказал:

– Это плохо, чувак. Плохо. Когда ты вылетаешь в Нью-Йорк?

– Все пройдет здесь, в тренировочном центре the Blizzards, через пару недель. Скорее всего они уже будут в городе для присутствия на заседании. Я счастливчик, правда?

Тони кивнул.

– И что ты собираешься с этим делать?

Я пожал плечами.

– Явиться, высказаться в свою защиту и надеяться на то, что комиссар проявит великодушие.

Он похлопал меня по плечу и сказал:

– Или в душ, а потом я куплю тебе пиво, – я не был уверен в причине, по которой он предложил мне свою поддержку, учитывая все обстоятельства, но я был ему благодарен за это.

Когда мы вошли в раздевалку, я ощутил, как в кармане моих шорт зажужжал телефон. Я вытащил его и с удивлением увидел сообщение от Хейзел.

«Можешь мне помочь? Я на мероприятии по одобрению усыновления», – прочитал я в сообщении, и несмотря на расстройство и беспокойство, которые я по-прежнему ощущал, на моем лице растянулась улыбка. Сегодня все шло не так как надо, но Хейзел отбросила прочь свои сомнения и обратилась ко мне? Это было верным решением.

Именно к этому я стремился, питая надежду, что если буду достаточно усерден, то стану тем человеком, которого она заслуживает, чтобы она на самом деле начала полагаться на меня, верить в меня – и в ответ я смог бы сам поверить в себя. Меня не волновало, что я мог бы понадобиться ей для того, чтобы усмирить дюжину блохастых пуделей – и я был бы там.

– У меня изменились планы, Тони, – сказал я. – Что думаешь по поводу того, чтобы выпить пива вместе с дюжиной собак?

Приют «Неизбежное Спасение» устраивал встречу на пивоварне Breckenridge. Но когда я добрался, то заметил, что на гравийной дорожке практически не было машин – хороший знак. Это означало, что большую часть собак отдали, несмотря на то, что до самого события оставалось еще почти четыре часа. Не могу сказать, чтобы я был удивлен. Мой рекламный щит привлек всеобщее внимание, и в результате этого дела в приюте шли на лад.

Я припарковал свой Aston Martin около главного здания, где находился ресторан, магазин и раздача на вынос. Располагавшаяся на двенадцати акрах земли, примыкавшей к руслу реки Платт в Литтлтоне, пивоварня включала в себя фермерские домики и амбары, которые были оснащены самыми последними технологиями для производства пива.

Когда я вышел из автомобиля, Тони поставил свой грузовик рядом со мной. Он выпрыгнул из кабины и сделал глубокий вдох.

– Чувствуешь это? – спросил он, натягивая на руки перчатки и шапочку с медведем-боксером на голову. День был ясным и безоблачным, небо было безупречно – голубого цвета, но ветер, дувший со стороны Скалистых Гор, был достаточно резким.

– Солод и ячмень, друг мой. Об этом можно только мечтать, – сказал я, застегивая свою куртку и двигаясь к тому месту, где стоял Тони. – Встреча проходит в пивоварне под открытым небом. Хейзел не уточнила, что ей понадобилось, но я подозреваю, что просто нужно погрузить какое-то оборудование или что-то там еще. А потом мы можем заскочить в пивную за ванильным портером.

Он рассмеялся.

– Значит, мы с Остином были правы.

– Насчет чего?

– Ну, если я тебе нужен для того, чтобы помочь таскать ящики с собаками, тогда тебе точно следует проводить больше времени на скамье, выполняя жим лежа, чтобы тренировать свои сиськи.

Я толкнул Тони в плечо, мои костяшки пальцев болели в тех местах, где они раньше приложились к стене.

– За этот подкол – первые кружки оплачиваешь ты.

Мы прошли к задней части основного здания, лед смешался с гравием и хрустел у нас под ногами, когда мы шли по дорожке. Когда мы свернули за угол, я резко остановился, наблюдая перед собой настоящее зрелище. Ящики были сложены на траве, но ни один из них не был пуст в том смысле, как об этом подумал я. Я нахмурился. Если те, кого должны были забрать, были по-прежнему здесь, тогда где же толпа?

Я оглядел двор пивоварни в поисках Хейзел, но она не грела руки около костра вместе с Пенни и Донной, не направилась ни с одной из собак, чтобы та сделала свои дела на горшке. Куда она делась?

Тони подался вперед и просвистел.

– Ты сказал мне, что мероприятие окончено.

– Я именно так и думал… – я замолчал, когда наконец заметил Хейзел, которая рухнула на складной стул, стоявший на крытой веранде, ее плечи прикрывало одеяло, выражение ее лица было в равной степени полно грусти и разочарования.

– Постой здесь минуту, – сказал я Тони, помахав Пенни и Донне, пока пересекал двор и взбегал вверх по деревянным ступеням.

Хейзел быстро поднялась, практически утрачивая равновесие.

– Ты пришел.

– Конечно, я пришел. Что происходит? – спросил я.

Она взглянула на мои распухшие костяшки пальцев, где уже проявлялись синяки, но ничего не сказала. Поднявшийся ветер растрепал хмельные поля, которые располагались вокруг пивоварни, и принес с собой запах жареной пищи. Позади меня раздался лай, за которым последовал целый хор завываний.

Мгновение спустя Хейзел прочистила горло и заговорила:

– Сегодняшнее мероприятие должно было помочь самой возрастной части наших животных.

– Да, я помню, – я предлагал свою помощь в качестве волонтера, но она заверила меня, что у нее с Пенни и Донной все было под контролем.

– Да, спасенные собаки старше семи лет часто считаются уже непригодными, потому как большинство предпочитает выбирать домашних животных, которые будут частью их семьи в течение долгих лет, но я подумала, что у этой группы будет больше шансов, потому что…

– Из-за недавних позитивных отзывов прессы по поводу приюта? – закончил я за нее, мое беспокойство возрастало.

Она кивнула, туже затягивая одеяло вокруг своего тела.

– Но как ты видишь, у нас была не слишком восторженная публика.

– Да, здесь довольно немноголюдно.

– Я знаю, что у тебя сегодня выходной, но надеялась, что ты… – Хейзел прикусила губу и посмотрела в сторону. Когда она вновь встретилась со мной взглядом, ее глаза были стеклянными. Мне хотелось притянуть ее в свои объятия, чтобы утешить, но я сдержался. Она явно стеснялась того, что обратилась ко мне, и я не хотел давить на нее. – Я надеялась, что ты смог бы рассказать об этом мероприятии в своих социальных сетях, и возможно связаться с прессой, точно также как ты это сделал с доставкой?

– Значит, в целом ты признаешь, что я нужен тебе, – поддразнил я ее.

Хейзел фыркнула и откинула с лица выбившиеся волосы.

– Ты правда собираешься заставить меня признать это во всеуслышание?

– Я много чего хочу услышать из твоих уст Хейзел Грант, но начать мы можем с этого, – сказал я, делая шаг в ее личное пространство. У нее перехватило дыхание, зрачки расширились, а мое желание коснуться ее, поцеловать только усиливалось.

– Ладно, хорошо, ты мне нужен, – сказала она, жар охватил ее щеки. Я усмехнулся – Хейзел абсолютно не могла изображать каменное лицо.

– Хейзел, мне не известно о твоих предпочтениях, но когда в их число входит некто Лалонд, будь осторожна в своих желаниях, – крикнул Тони с того места, где он опустился на колени на траву перед открытым ящиком с Сосиской и Фасолинкой на руках, обе таксы словно одержимые облизывали его подборок.

Вот же засранец. По крайней мере, Хейзел могла быть уверена, что эти два пса сами нашли себе новый дом.

– Вот что я скажу тебе, – сказал я, разворачиваясь к ней обратно. – Я сделаю кое-что получше, чем просто размещу пост о твоей встрече в моих соцсетях.

– О чем ты? – спросила она.

– Просто смотри и удивляйся, как творит свою магию твоей единственный и неповторимый ФИГДЖЕМ.

Хейзел закатила глаза, но в уголках ее губ притаилась улыбка.

– Ты на самом деле только что назвал себя ФИГДЖЕМ, да еще и в третьем лице?

Подмигнув, я спрыгнул с крыльца и подошел к Тони, объясняя ему свой план. Он опустил Фасолинку и Сосиску обратно в их ящики и произнес:

– За это она влюбится в тебя.

– Ты думаешь? – спросил я.

Он фыркнул.

– Я позвоню Олсену и Фитцпатрику.

Я молча кивнул. Это означало, что уговорить Стоунстрита приехать было моей задачей. Мы не разговаривали с того благотворительного вечера, но Гвен сказала, что он уже остыл. Я собирался лично выяснить так ли это. Я набрал номер Логана, он ответил на третьем гудке.

– Крис? – произнес он, звон тарелок и громкий звук разговора заглушали его голос.

Я прикрыл ухо, чтобы расслышать его сквозь свист ветра в кронах деревьев, и спросил:

– Ты занят?

– Только что вышел из студии. А теперь делаю обход в ресторане, – сказал он. – В чем дело?

– Как насчет того, чтобы сделать небольшую остановку на мероприятии по усыновлению собак по дороге домой?

Гвен как обычно была права, потому что через тридцать минут, Логан заезжал на стоянку, а вскоре следом за ним прибыли Дастин и Бен. Я провел парней по саду, ухмыляясь тому, как отвисла челюсть у Донны, а Пенни чуть не споткнулась, когда они нас увидели. Хейзел без движения стояла на крыльце.

– Ну как тебе, Грант? Думаю, что скамья игроков команды Blizzards приведет толпу, которая тебе так нужна? – спросил я, широко распахивая свои руки. – Мы все готовы отписаться о твоем мероприятии на Facebook и в Twitter. Вскоре и пресса будет здесь.

– Я… я… – начала она, но не смогла произнести и слова.

Да, Хейзел определенно подумывала о том, чтобы поцеловать меня, и я определенно собирался насладиться этим позже.

***

Последние солнечные лучи скрылись за горами вслед за последним одобрением, девятилетний шнауцер по имени Имбирь свернулся клубком на заднем сидении джипа своих новых хозяев. Хейзел помахала молодой паре, когда они уезжали, и мы вместе наблюдали за тем, как их габаритные огни становились все меньше, пока они отъезжали все дальше.

Хейзел развернулась и пошла к горе оборудования, которая была свалена позади бампера ее Chevy Malibu.

– Я все еще не могу поверить, что ты не только убедил половину атакующей линии команды the Blizzards появиться здесь, чтобы поддержать это мероприятие, но еще каждый из вас оставил автографы на футболках каждому, кто забрал животное.

Я потер подбородок и улыбнулся.

– Пришло время использовать наши силы во благо, а не во вред.

Покачав головой, Хейзел открыла багажник и загрузила туда кое-какие вещи.

– Благодаря тебе каждая проблемная для размещения возрастная собака нашла свой дом. Я более чем уверена, что на самом деле ты переодевшийся супергерой.

– Я прошу тебя, продолжай льстить мне. Ты знаешь, насколько хрупкая у меня самооценка, – я шутил конечно же, но будь я проклят, если от ее похвалы у меня все не затрепетало внутри. – Но если честно, то мы с парнями всегда рады помочь. Черт, Тони чуть не заплакал, когда ты предложила ему забрать Сосиску и Фасолинку.

Хейзел рассмеялась.

– Ну, псы явно привязались к нему. Не говоря уже о том, что Тони грозился украсть их, если я не уступлю ему.

– Верное замечание. Он уже начал поговаривать о незаконном проносе такс в ручной клади во время выездных игр. Службе безопасности в аэропорту должно быть будет очень интересно, – я взял один из пустых ящиков и начал его разбирать.

Она коснулась моей руки, прерывая мои движения.

– Что произошло с твоей рукой?

Я посмотрел на свои распухшие, покрытые синяками костяшки пальцев.

– Плохой день в офисе.

– И что же произошло? – снова спросила она, ее взгляд пробежался по мне так, как будто она читала книгу. Было что-то проницательное и приветливое в глубинах ее зеленых глаз, что каким-то образом вытягивало из меня все наружу.

– До этого позвонил мой агент… – я пересказал ей весь диалог, рассказывая Хейзел о слушании. – Однако несомненно, что каким бы ни было вынесенное наказание, я буду продолжать борьбу.

– Это один из вариантов, – сказала она, а потом заколебалась. – Но, возможно, это то самое время, когда тебе стоит взять на себя настоящую ответственность.

Настоящую ответственность?

– Значит, ты не согласна со мной в том, что я буду против вынесенного комиссаром решения, если в результате этого меня отстранят, принимая во внимание тот факт, что я не делал ничего противозаконного?

Хейзел пожала плечами.

– Я имела в виду, что борьба с вынесенным решением – это именно то, чего все от тебя ожидают…

– Ну, да, – оборвал я ее. – Есть разница между распоряжением своими действиями и разрешением кому-то обращаться с собой как с боксерской грушей, чтобы доказать свою правоту. И я отказываюсь становиться показательным примером для всех остальных.

– Хорошо.

И это все? Хорошо? Как могло такое простое слово из шести букв выражать столько смирения, более похожего на разочарование?

– Если все хорошо, тогда почему я слышу это «но» в твоем голосе? – спросил я. Почему она не могла принять мою позицию?

– Я просто думаю, что тебе пора наконец понять, что последствия этого отражаются на всех нас, даже на непобедимого Криса Лалонда. – Она потянулась к ящику у меня в руках. – В любом случае, тебе не обязательно менять все из-за меня. – Разговор окончен. Тема разговора поменялась. Все именно так.

Я забрал ящик у нее из рук.

– Хейзел.

– Что?

– Я не оставлю тебя здесь одну разбираться со всем этим. – Я закончил складывать ящик прежде чем добавить его к остальным.

– На самом деле все в порядке. Ты сегодня более чем заслужил свою зарплату. – Хейзел подняла коробку с едой и мисками для воды и бросила ее на заднее сидение своего автомобиля, избегая моего взгляда точно также как избегала ссоры несколько минут назад. – И кроме того, я знаю, что единственная причина твоего присутствия здесь сегодня, это то, что ты чувствовал себя обязанным.

– Обязанным? – я покачал головой. – А тебе не приходило в голову, что мое пребывание в приюте больше не связано с этим?

Она посмотрела на меня, прикусывая губу.

– Тогда что?

– Иногда ты на самом деле бываешь невыносимой, – я схватил Хейзел за запястье и притянул к себе. Ее щеки покраснели от ветра, и она была достаточно близко, чтобы я мог почувствовать запах дыма и костра от ее волос.

– Я думала, что ты именно на невыносимых и специализируешься, – пробормотала она, ее взгляд скользнул по моим губам, и мне стало интересно, представляла ли она все способы, которыми я хотел коснуться ее кожи, всех мест, которых я хотел ими распробовать, погладить, дотронуться.

– Помимо всего прочего, – я скользнул рукой к ее затылку, обхватывая ее голову ладонями, и подался вперед, касаясь ее губ. Дразня, обещая, соблазняя. – Хочу раскрыть свои остальные таланты…

– Эй, вы двое, вы будете с нами праздновать или нет? – прокричал Тони, его голос эхом раздался на тихой парковке.

Я собирался придушить его за то, что он помешал мне. Я посмотрел туда, где Тони маячил у входа в пивную, силуэт его высокой, массивной фигуры против желтого света показывал, что спящие Сосиска и Фасолинка спали в его сильных руках.

– Боже, он просто настоящий обломщик, – проворчал я.

Хейзел вздохнула.

– Пойдем присоединимся к остальным за пивом. Пенни и Донна могут стать буйными, когда их бросают на произвол судьбы. С остальным я справлюсь сама.

– Вам двоим нужна помощь? – спросил Тони, перекрикивая громкие, веселые звуки, доносившиеся из открытой двери прямо в холодную ночь.

– Может быть ты уже свалишь? – прокричал я до того, как Хейзел смогла вырваться из моих объятий, я притянул ее к себе и поцеловал, не желая больше дразнить ее или искушать. Время игр ушло. Теперь, это была полномасштабная война. Завоевание. Покорение. Поглощение.

Я прижал ее к машине, целуя так крепко, что Тони испустил длинный, резкий свист, сопровождавшийся «Прости, брат», а потом отступил обратно в пивную, погружая нас в тишину.

Откинув голову назад ровно на столько, чтобы у Хейзел появилось пространство сделать вдох, я посмотрел сверху вниз на нее, наслаждаясь румянцем, растекавшимся по ее шее, тем, как ее глаза сверкали от желания, как ее грудь поднималась и опадала в неровном ритме. Больше всего мне нравилось, как ее пальцы впились в мои плечи.

– Итак, ты хочешь пойти туда, чтобы выпить пару кружек со всеми или…

– Или? – спросила она, ее голос был высоким и тонким, напоминая мне щебетание птички.

– Или мы могли бы навести здесь порядок, а потом пойти куда-то, что не было бы парковкой или пивной, и я мог бы снова целовать тебя. Вот сюда, – я прижался губами к ее лбу. – Или сюда, – я провел губами по ее подбородку, получая удовольствие от того, как ее голова инстинктивно склонилась в сторону, давая мне лучший доступ. – Или… – я скользнул ладонью вниз по ее позвоночнику, положив ее чуть выше изгиба ее ягодиц, не желая заходить слишком далеко. – Так что ты скажешь?

– Или. Я определенно выбираю то, что после или, – сказала она, хрипло смеясь.

Глава 12

ХЕЙЗЕЛ

Все мое нутро превратилось в один сплошной комок нервов, когда я открыла входную дверь своего дома и провела Криса вовнутрь. Я все еще не могла поверить, что пригласила его сюда, но вот он здесь, просунул свои пальцы в петли на ремне, стоит в моей гостиной и смотрит на меня так, как будто я была его любимым десертом. Я заставила себя не дергаться под тяжестью его взгляда.

Я провела больше времени, чем мне бы хотелось признать, на то, чтобы не глазеть на Криса, – как он чистил собачьи будки в приюте, как перетаскивал коробки с припасами на склад, даже когда он бегал по полю, его бицепсы напрягались, натягивая швы его форменной одежды, его задница и мышцы ног вздувались при каждом сделанном выпаде. Но ничего из всего этого не могло подготовить меня к тому, как он выглядел прямо сейчас, его сила в самом прямом, примитивном и первобытном проявлении, не смотря на одежду, которая скрывала ее. У него были широкие плечи, длинный и мускулистый торс, который сужался к талии.

И если в самое ближайшее время Крис не заговорит или не сделает какое-то движение, то в самое ближайшее время меня полностью поглотит вся та тяжесть, струившаяся по моим венам, или я растекусь лужицей прямо на полу. Прошла целая вечность с тех пор, как я приводила домой мужчину, и еще дольше с тех времен, когда кто-то был чем-то значимым для меня. И вот теперь прямо здесь и сейчас, я падала стремительно, тяжело и безрассудно, отчаянно желая, чтобы Крис тоже присоединился ко мне.

Когда он продолжил просто смотреть на меня, я прочистила горло и неловко спросила:

– Ты хочешь воды или…

– Остановить, Хейзел, – сказал он, качая головой. – Ты не особо обдумала все это на парковке, поэтому подумай обо всем прямо сейчас.

Крис преодолел разделявшее нас расстояние, запустив пальцы в мои волосы и прижав свои губы к моим, с еще больше силой, чем делал это раньше. Его поцелуи были медленными, его язык едва касался, но эти прикосновения быстро превратились в безумные, его зубы скользили по моей нижней губе. Кровь стучала у меня в ушах, а мое сердце трепетало в груди, как пойманная птичка.

Его руки обхватили мое тело, скользя вниз по спине, по изгибу моих бедер и еще ниже, хватая за ягодицы. Я задохнулась, мои пальцы сжались, и я скомкала ткань его свитера в своих кулаках. Он улыбнулся мне в губы, а потом отстранился, проводя своим ртом по моей шее, облизывая и посасывая, заставляя мой пульс подняться до новых высот, тем самым вырывая стон из моего горла. Щетина, покрывавшая его щеки, заставляла мурашки бежать по моей коже от предвкушения.

Крис наклонился и снял с меня обувь и носки, целуя каждую ступню, прежде чем разуться самому. А потом он провел меня по моему дому, как будто точно зная куда идти, хотя никогда раньше здесь не был. Мгновение спустя мы уже были в спальне, мои ноги упирались в край моего матраса. До того, как я успела осознать, что происходит, Крис опустился на меня. На его лице появилась просто убийственно греховная ухмылка.

– Что? – спросила я, наслаждаясь тем, как лунный сет пробивался через окно, бросая тени на его лицо и играя на нем серебристым светом.

– Просто даю тебе время, чтобы все осознать, – он пожал плечами, как будто каждая секунда, которую он провел, не касаясь меня своими огрубевшими, ловкими руками, не были теми непростительно долгими мгновениями отчаянного желания, угрожавшего поглотить меня. Как будто он не знал, как сильно я хотела ощутить на себе вес его тела, почувствовать его движения внутри меня, пока не исчезнет все вокруг и не останемся только мы вдвоем.

– Я все еще одета, Лалонд, – сказала я. Я видела под его джинсами очертания длинного, жесткого, напряженного члена, и все мое тело напряглось.

– Ненадолго. – Он скользнул пальцами ей под рубашку, костяшки пальцев слегка коснулись моей спины, опустились ниже пупка, провели по ребрам. Теплая боль все еще пронизывала низ моего живота. Он схватил край моей рубашки и стянул ее через голову, мучительно медленно обнажая мою бледную кожу и лифчик дюйм за дюймом.

– Быстрее, – хрипло отозвалась я. Как ему удалось так основательно обезоружить меня?

– Расслабься, Грант, я наконец-таки добрался до тебя. Дай мне насладиться этим, – сказал он, роняя рубашку у моих ног. Крис обхватил мою грудь через тонкое кружево бюстгальтера, его большие пальцы касались вершинок моих сосков, каждый раз вызывая фейерверк в моем теле.

Я сжала его предплечье, чтобы успокоиться, мышцы были напряжены и непоколебимы, и пробормотала:

– Я думала, что ты не способен на медлительность.

Крис провел носом по моей скуле, пока губы не коснулись моего уха.

– На поле, но не с тобой. И в особенности не в этот самый момент. – Он расстегнул мой лифчик легким движением пальцев, и тонкая ткань присоединилась к моей рубашке на полу.

– Это тоже надо снять, – я взялась за край его свитера и стащила его через шею одним быстрым движением, не имея столько терпения, сколько было у него. Мои глаза просто упивались видом его загорелой, гладкой кожи. Тот проклятый билборд на шоссе должен быть демонтирован – он даже отдаленно не показывал того, что было на самом деле.

Мои пальцы блуждали по твердой груди Криса, его скульптурному прессу, манящих косых мышц, которые исчезали под поясом его джинсов. Боже, это было просто не честно, чтобы кто-то выглядел настолько хорошо, настолько… недосягаемым. И прямо сейчас Крис был здесь, со мной, отдавая мне все свое безраздельное внимание.

Не отводя от него взгляд, я ослабила его ремень и вытащила кожаную полоску из петель, отбрасывая куда-то позади себя. Когда я добралась до ширинки его джинсов, Крис схватил меня за запястья и пробормотал:

– Не сейчас.

Он склонил голову к моему соску, обводя его вершину языком, перекатывая во рту, а потом проделал тоже самое с другой стороны. Я резко выдохнула воздух и зарылась пальцами в его волосы, натягивая их. Из груди Криса вырвался стон, низкий и утробный, от звука которого меня накрыло волной чистого вожделения.

Крис снова завладел моими губами, углубляя поцелуй, и расстегнул мои брюки, отработанным движением спуская ткань по моим бедрам. Мое нижнее белье вскоре отправилось туда же, оставляя меня абсолютно голой. Он отстранился назад, его темный, прикрытый веками, взгляд путешествовал по моей груди, а потом опустился ниже. Я почувствовала, что краснею под обжигающей силой его взгляда.

Прежде чем во мне вспыхнуло инстинктивное желание прикрыться, его рука разместилась между моих бедер, его пальцы двигались медленно вверх по моему бедру, останавливаясь ровно в том месте, где я была влажной и такой истосковавшейся по нему. Я могла поклясться, что готова была взорваться от того, как он дразнил меня.

– Крис, – произнесла я, это было желание, это была мольба, вместе с этим я расстегивала пуговицу на его штанах и неуклюже стаскивала плотную ткань с его бедер, благодарная гравитации за то, что та победила и штаны упали вниз без всякой дальнейшей помощи. – Пожалуйста… Мне надо…

Я сглотнула, мое горло пересохло, мои колени дрожали. Я села на матрас, пробегая дрожащими пальцами по его груди и животу, запоминая каждую бороздку, каждую впадинку. Когда мои пальцы проследовали по полоске волос, которая исчезала под резинкой его трусов, Крис замер без движения, сквозь стиснутые зубы у него вырвалось проклятие.

– Хейзел, – сказал он. – Не дразни меня…

Его грубый голос с силой обрушился на меня, наполняя чувством спокойствия и правоты. Я подняла взгляд вверх, откуда он смотрел вниз на меня, выражение его лица было серьезным, мышцы на его скулах натянулись, когда он сжал по бокам руки в кулаки. Крис хотел меня так же отчаянно, как я желала его, но он сдерживал себя.

Я желала его силы, его страсти, доказательства его желания на своей коже, но еще я ценила его сдержанность. Он позволял мне контролировать все, не торопить события. Крис отдавал в мои руки страховочный трос, который был мне столь необходим, но я начала понимать, что это могло мне и не понадобиться. Во всяком случае не с ним.

Принятие этого факта неожиданно придало мне храбрости, красивая и смелая часть меня поднялась над поверхностью.

– Нет? – спросила я, подняв бровь. – Ты начал. Так что это будет справедливо. – Я обхватила его там, где он был твердым и готовым для меня под мягкой хлопковой тканью, мой пульс пропустил удар от ощущения того, как он дернулся в моей руке.

– Грант, – выдохнул он, и звук собственного имени только подстегнул меня.

Подавшись вперед, я скользила языком по гладкой коже его бедра, а потом оставила влажные поцелуи напротив его члена, позволяя жару собственного дыхания терзать его сквозь слой хлопковой ткани. В то мгновение, когда мои зубы пошли в ход, его контролю пришел конец, и Крис потянул меня вверх, пока я со свистом не опустилась в центр кровати.

Мое сердце затрепыхалось в области горла от того, как он взял инициативу в свои руки, и вместо того, чтобы почувствовать страх, я, наоборот, ощутила себя живой, меня поддерживали похоть и возбуждение, которые пульсировали в каждом дюйм моего тела.

– Предсезонный период окончен, – сказал он, бросая свои боксеры куда-то за плечо.

Матрас прогнулся, когда Крис опустился на кровать и навис надо мной, его карие глаза казались практически черными на фоне лунного света, который падал ему на лицо. Его руки были по обе стороны от моей головы, чтобы не придавить меня весом всего своего тела. Но я по-прежнему задыхалась от ощущения эрекции, которая вдавливалась во внутреннюю часть моих бедер, мои ноги раздвинулись еще шире, чтобы он стал еще ближе. Ощущать его прямо здесь и сейчас было одновременно столь важным и в тоже время самым главным, что только я могла себе представить.