Текст книги "Гнев Безумного Бога (ЛП)"

Автор книги: Раймонд Фейст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Отойдя от центра деревни, Миранда сказала:

– В молодости Магнус больше любил взрывать вещи, но если нужно просто уничтожить, то и я справлюсь. – Она посмотрела на четверых мужчин. – Вам лучше отойти по тропе.

Они последовали её совету. Через мгновение Миранда взобралась на валун, откуда открывался вид на деревню, и начала сложное заклинание.

Земля под ногами содрогнулась. Деревья закачались, будто от мощного землетрясения, но толчки были не плавными, а резкими, словно невидимый великан тряс землю грубыми рывками.

Потом раздался низкий гул, но не привычный рокот подземных толчков, а нарастающий скрежещущий вой. Когда грохот стал невыносимым (Джомми, Каспар и Джим зажали уши), грянул оглушительный взрыв.

Огромная колонна земли, камней и вырванных деревьев взметнулась в небо. Казалось, чьи-то невидимые руки вырвали грунт вместе с поселением, перемололи в пыль и швырнули ввысь.

Миранда спрыгнула с валуна и крикнула:

– Быстрее вниз по тропе! Сейчас начнётся каменный дождь.

Они бросились бежать. Как и предупреждала Миранда, с неба посыпались камни и комья земли. К счастью, они уже были на краю зоны падения и быстро выбрались из-под ливня из камней.

Томас сказал:

– Без якоря их мира здесь, им потребуется время, чтобы найти новый путь.

– Кому? – переспросила Миранда. – Что это за существа?

Томас остановился:

– Что бы ни творил ваш безумный маг, – он посмотрел на Миранду, – и как бы ни складывалась война с дасати, – взгляд включил всех, – опаснее того, что мы только что встретили, ничего нет.

– Так что это было? – голос Миранды звучал теперь жёстче.

– Дети Пустоты или Бездны, – ответил Томас. – Когда Джим впервые рассказал мне о них, я не понял, с чем имею дело. Думал о призраках или тёмных посланниках низшего порядка. Но эти существа – Ужасники, младшие порождения Ужаса. Их ездовые твари не имеют имени, хотя валкеру называли их «Скакунами Ужаса». Летающие создания тоже безымянны, но подобно ястребам, они загоняют «дичь» для своего повелителя.

– Эльфы звали их пустотниками, – заметил Каспар.

– Достаточно точное название, – согласился Томас. – Они опасны, но ничто по сравнению с теми, кому служат – с Ужасом.

– Что такое Ужас? – спросил Джомми, в то время как Томас уже разворачивался, чтобы бежать вниз по склону.

– Существа настолько чуждые, что по сравнению с ними дасати кажутся нашими братьями. Они высасывают жизнь и похищают души – и теперь нашли путь в наш мир.

Каспар, с трудом поспевая за получеловеком-полудраконом, крикнул:

– Может, это часть плана дасати?

– Нет! – резко ответил Томас. – Это нечто куда более страшное. – Он остановился и повернулся к Миранде: – Соберите всех, кому доверяете – магов, жрецов – самых могущественных. Я явлюсь через три дня. Мне нужно в Эльвандар – поговорить с древнейшими заклинателями и хранителями знаний. Кастданур не распознал этих тварей, и это показывает, как далеко пали аноредхель. У них есть старейшины, но нет истинных Хранителей. – Он с досадой покачал головой. – И я должен поговорить с Квор.

– Кто такие Квор? – почти синхронно спросили Каспар и Миранда.

Томас продолжал идти, не останавливаясь:

– Они – сердце Мидкемии, древние и благотворные существа. Даже валкеру не тревожили их, ибо знали: Квор неразрывно связаны с самой основой жизни этого мира. Согласно легендам, если они погибнут, то погибнет и весь мир.

Они остановились, переглядываясь.

– Те существа, что мы только что уничтожили… были детьми. Всего лишь малышами, отправившимися на пикник, – продолжил Томас.

Лицо Миранды побледнело:

– Я не смогла их убить, Томас. Только обездвижить.

– Невозможно убить то, что не является живым. Они – дети пустоты, и ни одно живое существо не в силах постичь их природу. Из всех врагов, с которыми сталкивались валкеру, Ужасы были сильнейшими. Мы вторгались в их владения, и многие из нас пали. Отступив, мы лишь тешили себя иллюзией победы.

– Много лет назад мы с Пагом столкнулись с Повелителем Ужаса, когда искали Макроса. Двоим нам едва хватило хитрости и сил, чтобы одолеть его. – Он похлопал по эфесу меча. – Насколько я знаю, этот клинок – единственное в мире, что может уничтожить их одним прикосновением. Возможно, существуют и другие артефакты, о которых мне неизвестно, поэтому мы должны собрать всех мастеров и жрецов, кому можно доверять.

– Если Ужасы нашли путь в этот мир… – Томас резко оборвал себя и указал в сторону гор. – Эти дети могли случайно забрести в наш мир, не понимая, куда попали. Но если бы их повелители и хозяева обнаружили этот проход… – Его голос дрогнул. – Весь континент уже пылал бы в огне. Князья Ужаса обладают могуществом, сравнимым разве что с богами, и если они причастны к происходящему… – Он глубоко вздохнул. – Жаль, что Пага нет с нами.

Миранда тихо ответила:

– Я жалею об этом каждый день.

Томас продолжил путь.

– Я позову Райата и отправлюсь в Эльвандар, а затем вернусь с заклинателями. Нам нужно поговорить с Квор и исследовать то место, что ты уничтожила, Миранда. Если там осталась брешь в ткани мироздания, ведущая в Бездну, мы должны об этом знать. Объясни это Кастдануру, Каспар.

Он высоко подпрыгнул на валун на высоту, недоступную человеку, и воздел руку:

– Райат! Я взываю к тебе!

Уже через минуту оглушительный грохот в небе возвестил о появлении дракона.

– Я здесь, Всадник Драконов.

– Мне снова нужна твоя помощь, старый друг, – сказал Томас гигантскому красному дракону. – Наш мир в опасности, и мы должны его спасти.

Не дожидаясь, пока дракон приземлится, Томас прыгнул с валуна ему на спину. Райат развернулся и одним мощным взмахом крыльев взмыл в небо, оставив четверых людей в немом благоговении.

Миранда повернулась лицом к долине, её плечи напряглись от едва сдерживаемого гнева. Остальные едва расслышали её шёпот:

– Где же мой муж?..

* * *

Тем временем Паг с облегчением встретил Мартуха и Хиреа.

– Как поживают Накор и Бек? – спросил он.

Воины обменялись взглядами:

– С ними всё было в порядке, когда мы расстались.

Мартух огляделся:

– А где лорд Валко?

Паг ответил:

– Он с сестрой и другими Ведьмами Крови. Они сказали, что ему нужно остаться с ними на время.

Он на мгновение опустил взгляд, словно обдумывая следующие слова:

– Я чувствую, как события сходятся в одной точке. По некоторым признакам, Орден Белого готовится к действию и ждет подходящего момента.

– А-а, – протянул Хиреа. – Значит, Садовник тоже остался.

– Мне нужно многое вам рассказать, – сказал Паг, – и кое-что будет трудно понять. Но сначала – что с мобилизацией?

– Никто не передавал приказов лидерам боевых сообществ или великих домов. Мы знаем, что большая мобилизация предстоит, но не знаем когда. Необычно лишь то, что собрали Императорскую Гвардию. Мы считаем это прелюдией.

– Прелюдией к чему? – спросил Магнус. – Разве во дворце нет никого, кто мог бы прояснить ситуацию?

Мартух ответил:

– Наши союзы порой запутаны, и даже среди слуг Белого есть множество фракций. Садовник сплотил нас единой целью, но до этого…

Паг кивнул:

– Я понимаю. До этого были лишь поиски союзников и бесконечные речи.

Мартух нахмурился, а Хиреа даже положил руку на эфес меча.

– Многие погибли ради этих союзов и речей, человек, – прорычал старый инструктор. – Отец Валко добровольно отдал жизнь, чтобы его сын унаследовал дом Камарина. Мы – раса воинов; заговоры и планы даются нам нелегко, а ожидание и вовсе для нас невыносимо.

– Думаю, ждать осталось недолго, – вмешался Магнус. – Отец, расскажи им о Белом, Ведьмах Крови и Садовнике. И самое главное – о Бан-Ате.

Паг глубоко вздохнул:

– Слушайте, друзья мои, и постарайтесь поверить, ибо каждое моё слово – правда.

И он начал рассказ о Макросе Чёрном и Боге-Трикстере.

Глава 14
Катастрофа

Хаос воцарился в Совете.

Несколько фракций, верных Императору, объединились, чтобы воспрепятствовать попытке Стратега восстановить былое влияние – такого, каким не обладал никто со времен Владычицы Империи. Тецу из дома Минванаби, Стратег Цурануанни, по милости своего кузена Императора, поднялся и воздел руки.

– Тишина! – приказал он.

Должность Стратега была верховной в отсутствие Императора, но перед ним сидели поколения правящих лордов и леди, которые никогда прежде не сталкивались с носителем этого титула. Они куда меньше склонны были подчиняться его приказам, чем их предки. Тем не менее, Тецу был харизматичным лидером и обладал авторитетом должности, а также дюжиной Императорской Гвардии, которая теперь расходилась по залу, призывая шумных правителей Империи к порядку.

– Выслушайте меня! – крикнул Тецу.

Тецу из дома Минванаби разрывался на части. Он был воспитан не так, как любой другой наследник власти в Империи. Дом Минванаби был одним из пяти великих домов Империи, и его место среди правящей элиты было обеспечено еще до его рождения. Но история всегда ставила Минванаби в подчиненное положение по отношению к их кузенам из дома Акома, рода Императора. Сколько он себя помнил, Тецу из Минванаби строил заговоры и плел интриги, чтобы подняться на высшую возможную позицию в Высоком Совете, и какие бы убийственные фантазии ни посещали его о золотом троне, он держал их при себе, ибо он был, в конечном счете, цурани.

Но сегодня его потрясло до глубины души.

Сегодня был его первый день управления Высоким Советом от имени Императора.

Сегодня он покинул императорскую резиденцию в старых владениях Акома, где за долгим завтраком Свет Небес поведал ему вещи, от которых любой здравомыслящий человек пришел бы в смятение.

Ему был дан мандат Императора, и какие бы честолюбивые мечты ни терзали его по ночам, при свете дня он отбрасывал их прочь.

Ибо он был, в конечном счете, цурани.

– Внимайте мне! – прогремел Стратег, и наконец в зале воцарилась тишина.

Он обвел взглядом собравшихся правителей и продолжил:

– Сегодня я говорил со Светом Небес. Благодаря искусствам Всемогущих меня перенесли сюда. Моя первая обязанность – передать его пожелания всем собравшимся.

Он сделал паузу.

– Моя вторая обязанность – напомнить вам о покушении на его особу в этих стенах.

Зал замер. Для элиты Империи не существовало более ужасного события, чем посягательство на жизнь Императора – божественного благословения для Цурануанни.

– Внемлите словам Света Небес! – возгласил Стратег. – Армии призваны! Печать Войны разбита! Империя вступает в войну с расой дасати!

Азулос из Кечендавы выкрикнул:

– Где эти… дасаги? Я не слышал о таком народе!

– Дасати, – поправил Стратег. – А что касается того, где они обитают… внемлите словам Всемогущего Аленки, говорящего от имени Ассамблеи и Света Небес.

Старый маг стоял рядом с троном Стратега, ожидая своего момента, чтобы заговорить. Он медленно прошел в центр зала и огляделся, по-видимому, узнавая каждое лицо в зале.

– Позвольте мне рассказать о дасати, – начал старый маг.

Почти час он подробно излагал все известные сведения о потенциальных захватчиках, дополняя ранние предупреждения, переданные Мирандой Императору и Высшему Совету. Те правители, кто присутствовал при первом докладе, слушали с мрачной сосредоточенностью, а те, кто слышал об этом впервые, выражали недоверие и замешательство.

Сначала в зале раздавались перешептывания и вопросы, но к концу повествования Аленки лидеры Империи сидели в гробовом молчании, полностью убежденные. Впервые за всю историю Цурануанни над ними нависла столь страшная угроза – враг более могущественный, более безжалостный, столь же решительный и обладающий армией, превосходящей их собственную.

Стратег поднялся.

– Благодарю Всемогущего Аленку за его хладнокровное изложение фактов. А теперь – я говорю от имени Империи!

Эти церемониальные слова заставили всех правящих лордов и леди Высшего Совета устремить на Стратега все свое внимание, ибо они означали, что дальнейшие слова будут сказаны не ради личной славы, чести дома или выгоды, но исключительно во благо всех наций.

– Все мы связаны клятвой Империи и Свету Небес, – продолжал Стратег, – и на меня возложена тяжкая ноша ведения этой войны. Сегодня будут изданы указы. Двадцать пять домов, чьи правители получат распоряжения по окончании собрания, перейдут под командование региональных…

Оглушительный грохот и ударная волна, будто от взмаха гигантской руки, швырнули Аленку через весь зал. Старый маг тяжело рухнул на пол и проскользил добрый десяток ярдов, его тело обмякло, как тряпичная кукла.

Над мраморным полом зала Высшего Совета зависло пурпурное энергетическое овальное поле. Из его мерцающих глубин хлынул отряд воинов в черных доспехах с золотой окантовкой, выкрикивая невнятные слова на чужом языке. Они без раздумий бросились к ближайшим цуранийским аристократам, сверкая клинками.

Церемониальные мечи и шелковые мантии аристократов оказались бесполезны против смертоносной эффективности атакующих. Знать Цурануанни гибла под ударами, словно скошенная трава. Императорская Гвардия в зале отчаянно защищала правителей, но даже эти элитные воины быстро оказались подавлены и перебиты. За полминуты четверть присутствующих в зале уже лежали мертвыми или умирающими.

Пока воины дасати наводняли дворец, из тени дальнего коридора – того, что редко использовался чиновниками для переноса документов из зала заседаний в административное крыло – появилась одинокая фигура. Она подошла к Аленке, лежавшему без сознания, возможно, уже умирающему от внутренних повреждений. Фигура склонилась над старым магом, и на ее лице появилось выражение притворного сожаления. Затем она подняла ногу и каблуком сандалии раздавила гортань старика, убедившись, что первый из многих Всемогущих Империи сегодня мертв.

Резкий шаг вниз едва не заставил его потерять равновесие. Тело Винтакаты, ставшее теперь вместилищем Лесо Варена, страдало хромотой, что невероятно раздражало мага. Пока он не найдет безопасное место, где сможет заняться своей тёмной магией и создать ритуал для перехода в новое тело, ему приходилось мириться с этим несовершенным сосудом.

Его губы растянулись в улыбке при виде криков и крови. Он с наслаждением наблюдал, как доблестные правители Цурануанни гибли, словно беспомощные дети, под ударами гвардейцев ТеКараны, вырезавших каждого встречного человека. Лёгким взмахом руки он активировал заклинание маскировки, чтобы воины дасати по ошибке не обратили свои клинки против него. Варен был уверен: несмотря на все договорённости с Жрецами Смерти на Омадрабаре, вряд ли кто-то потрудился предупредить этих солдат «не трогать дряхлого хромого старика в чёрной мантии».

Хотя смерть и была излюбленным инструментом его тёмных искусств, Варен, при всей его привычке к крови и боли, находил это массовое убийство куда менее занимательным, чем если бы дворец штурмовали люди. Тревожные колокола уже звонили, и новые отряды Императорской Гвардии, лучших воинов Империи, бросались в зал, лишь чтобы погибнуть, как котята, нападающие на льва.

«Нечестно», – подумал Варен. В этом мире дасати были попросту слишком сильны.

Однако он с интересом отметил, что некоторые из первых атакующих уже проявляли признаки того странного опьянения, которое он наблюдал у того самого симулякра – их первопроходца в этот мир. То прелестное создание вспыхнуло как факел, проведя слишком много времени под местным солнцем.

Варен задался вопросом, поймёт ли он когда-нибудь природу этих миров – разницу уровней жизни, тепла и света, ту энергетическую магию, что так увлекала здешних Всемогущих. Его самого подобные изыскания интересовали мало, разве что аспект жизни, да и то лишь когда он поглощал её умирающие энергии.

На мгновение он задумался о полезности фанатиков. Цурани, до последнего мужчины и женщины, готовы были умирать за Императора (который, как он предполагал, находился где-то далеко). А гвардейцы ТеКараны и вовсе были обречены, даже выжившие в этой резне вскоре падут жертвой избытка энергии этого мира.

Интересно, они просто рухнут замертво или вспыхнут, как тот симулякр? Жаль, что не удастся задержаться и понаблюдать.

Варен оглядел зал, превратившийся в настоящую бойню, где кровь покрывала каждый камень. Его позабавило, что часть крови была оранжевой – значит, несмотря на подавляющее превосходство в силе, дасати всё же получали повреждения, уничтожая правящую элиту Цурануанни.

Императорские солдаты всё ещё прибывали, но Варену уже наскучило наблюдать за чужими убийствами. Он развернулся и заковылял обратно по коридору в административное крыло дворца. Проходя мимо первого кабинета, того, где трудились чиновники Первого Советника, он заглянул внутрь, чтобы полюбоваться собственным творением. Дюжина придворных чинов лежала в неестественных позах, на лицах некоторых всё ещё застыла предсмертная агония. Вот это, подумал он, настоящее искусство смерти!

Насвистывая бессмысленный мотивчик, он прошёл мимо ещё шести кабинетов, усеянных трупами. Ухмыляясь, Варен размышлял: убийство лидеров великих домов, конечно, забавно и создаст цурани массу проблем, но как мальчишка-император попытается управлять Империей без своего бюрократического аппарата?

* * *

Мартух поспешно спустился по лестнице в укрытие и объявил:

– Вести достигли дворца ТеКараны. Теперь мы знаем, о чём был вчерашний сбор.

Паг, Магнус и Хиреа, сидевшие на походных койках, устремили взгляды на старого воина.

– По велению Темнейшего, ТеКарана отправил два легиона – Третий и Пятый, десять тысяч воинов – через так называемые порталы в ваш мир. – Он обратился непосредственно к Пагу и Магнусу.

– Куда именно? – спросил Паг.

– В мир цурани. Подробностей я не знаю, но ходят слухи, что каждый воин получил приказ подготовить «смертное наследие».

– Смертное наследие? – переспросил Магнус.

Хиреа пояснил:

– Каждый воин на службе у ТеКараны или одного из Каранов имеет специальный ларец, куда помещает вещи, которые должны быть переданы его дому или обществу после гибели. Туда кладут личные предметы, послания отцам или наставникам – всё, что воин желает оставить в наследие.

– Это означает, – добавил Мартух, – что каждый воин был послан на верную смерть. Этот рейд был одновременно убийственным и самоубийственным. Воинам сказали, что они должны умереть за Темнейшего.

Хиреа с неверием покачал головой.

– Два легиона, – прошептал он. Затем обратился к Мартуху: – Ты же знаешь, что старший сын Астамона из Хингалары служил в Пятом.

– Астамон был хорошим человеком, хоть дом Хингалара и принадлежал к Салмоди. – Мартух взглянул на Пага и Магнуса. – Салмоди и Садхарины почти всегда оказываются по разные стороны в любом споре. Но в каждом сообществе есть достойные люди.

– Что это значит? – спросил Паг. – Зачем посылать самоубийственный рейд?

– Это значит, что множество цурани теперь мертвы, а Темнейшему всё равно, сколько из нас погибнет ради этой цели. – Мартух тяжело вздохнул. – Я отверг многое из того, что мой народ считает нормой, но даже самые ярые традиционалисты не смогли бы принять потерю десяти тысяч жизней лишь для того, чтобы досадить врагу. Мы завоеватели, – добавил он, – а не чаттак, которого можно зарезать по чьей-то прихоти!

Магнус недоумённо спросил:

– Я не понимаю.

Паг кратко пояснил:

– Скот.

Хиреа продолжил:

– Для любого воина дасати вопрос личной гордости в том, что взятое – удерживается. Шесть миров покорены со времён восхождения Темнейшего. И ни пяди завоёванного мы никогда не отдавали.

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

– Смерть дасати – обычное дело, мы все к ней готовы. Но мы умираем, чтобы наш народ расширял владения. Не просто ради самой смерти. Это не путь дасати.

Мартух видел, что объяснение не до конца ясно Пагу и Магнусу. Прожив среди обитателей Первого Уровня Реальности, он лучше понимал их образ мыслей.

– Мы не философы, как ипилиаки. Они постигают то, что нам невообразимо. Они воображают то, что нам непостижимо. Мы – раса насилия, где высшее его проявление – завоевание. Ибо насилие без цели…

– …Насмешка, – тихо закончил Паг. – Насмешка над чужой болью.

– И это оскорбительно, – сказал Мартух. – Это насмешка над тем, для чего родились десять тысяч воинов дасати, лучших из нас: завоевывать!

– Смеяться над чужими страданиями – одно дело. Но видеть такую растрату… – Слова Хиреи оборвались.

– Зависит от того, для чего их выбрали и как использовали, – сказал Магнус.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Мартух.

Магнус задумчиво посмотрел на старого воина.

– Если бы ТеКарана просто хотел сокрушить Келеван, он бросил бы в бой миллионы ваших воинов.

Мартух и Хирея оба кивнули в знак согласия.

– Цурани – доблестные воины, и каждый из них умрёт, защищая свою землю, но против такой атаки им не устоять. Значит, должна быть веская причина жертвовать десятью тысячами его личной гвардии вместо полномасштабного вторжения на Келеван, – сказал Паг. – Я не знаю наверняка, но подозреваю, что воинам дасати потребуется такая же адаптация к моему миру, как и нам – к этому.

– Совершенно верно, – сказал Мартух. – Я могу путешествовать в Делекордию без особого дискомфорта. Ипилиаки похожи на меня так же, как Хиреа, но живут в мире, застрявшем посередине между этой реальностью и вашей. Однако им потребовались века, чтобы привыкнуть к энергиям того мира. – Он сделал паузу. – Без подготовки нам было бы трудно прожить там больше недели-двух. Некоторые смогли бы адаптироваться, другие заболели бы и умерли. Но Делекордия – не в Первой реальности. Без подготовки, подобной вашей, ни один дасати не смог бы просуществовать в вашем мире дольше нескольких часов, от силы дня.

Паг вспомнил, как тяжело далась адаптация ему, Накору, Беку и Магнусу.

– Но как они собираются подготовить целую армию немагов к вторжению? – тихо спросил он.

– Никак, – ответил Мартух. – Мы, дасати, не изменяемся, чтобы существовать в новом мире; мы изменяем мир под себя.

– Каким образом? – спросил Магнус.

– Магией, – сказал Хиреа, как если бы ответ был очевиден.

– Но… магия таких масштабов… – Паг замолчал. – Темнейшему нужно столько жизней не просто для открытия разломов в Первую реальность или переброски армий. Ему требуются миллионы жизней, чтобы получить достаточно силы для переустройства миров!

Паг умолк. Магнус взглянул на отца и увидел человека, почти подавленного грандиозностью того, с чем они столкнулись.

– Отец?..

– Сегодняшняя атака – не завоевание, а отвлекающий манёвр.

– Что ты имеешь в виду, человек? – спросил Мартух.

– У вашего ТеКараны есть союзник – безумный некромант по имени Лесо Варен. Он умеет захватывать тела и сейчас скрывается где-то в Империи Цурануанни. Моя жена и другие пытаются выследить его, но он мог принять облик кого угодно. Они ищут следы его магии смерти, но пока он сам не проявится…

– Откуда ты знаешь об их союзе? – спросил Хирея.

– Потому что у них общая цель: тотальное уничтожение и смерть на Келеване.

– Зачем человеку такое?

– Он безумец, – сказал Магнус.

– Но он не глупец, – сказал Паг. – Если он увидит выгоду в том, чтобы распахнуть врата на Келеван перед вашим народом, он так и сделает. И ни один дасати даже не поймет, что он им манипулировал.

Мартух и Хиреа слушали с предельным вниманием.

– Он достаточно знает о цурани, чтобы понимать: если агенты Темнейшего попытаются закрепиться и начать изменять тот мир, Император бросит миллион воинов на штурм этой позиции, и каждый из них будет готов умереть за Империю. А объединенная мощь Ассамблеи Магов и магии всех храмов обрушится на захватчиков. Это может нанести цурани урон, но они уничтожат любой плацдарм в их мире, как только обнаружат его.

Паг ненадолго замолчал, обдумывая свои слова.

– Темнейшему нужно время, чтобы создать на Келеване достаточно мощный опорный пункт – такой, чтобы вся мощь Цурануанни, миллион воинов, тысячи магов и жрецов вместе взятые не смогли его остановить.

– Это означает хаос, – сказал Магнус.

– Да, – согласился Паг. – Ему нужно ввергнуть Империю в хаос, чтобы она не смогла противостоять его вторжению.

– Как? – спросил Мартух.

– Убив Императора, – ответил Магнус.

– Или уничтожить Ассамблею, – добавил Паг. – Варен не сможет подорвать влияние храмов, потому что они слишком рассредоточены, и это потребует времени. Так что цель – либо Император, либо Ассамблея.

– Или Высший Совет, – предположил Магнус.

– Да, возможно, он… – Паг резко поднялся и посмотрел на Мартуха и Хиреа. – Мне нужно срочно поговорить с Накором. Сегодня же.

– Невозможно, – отрезал старый воин. – Мы уже официально попрощались как наставник и ученик. Ты не можешь просто пойти туда. Ни у кого, а тем более у двух Ничтожных, не может быть причин требовать встречи с Ничтожным из числа новобранцев Императорской Гвардии.

– Есть ли способ следить за новобранцами, чтобы воспользоваться возможностью, если она появится? – спросил Паг.

– Возможно, – ответил Мартух. – Члены Ордена Белого уже собираются в ключевых точках Империи, особенно у дворцов Каран, ТеКараны и Храма Темнейшего. Мы никому не рассказывали о том, что вы поведали про Садовника и Ведьм Крови. Пока пусть все думают, что мы действуем по воле единого мудрого разума. – В его голосе прозвучала усталость, когда он добавил: – Мы должны делать то, что должны: у нас нет выбора, и время нам не подвластно. Если удар нужно нанести скоро – значит, так тому и быть.

– Готовы мы или нет… – произнес Магнус.

– Если мне удастся связаться с Накором, возможно, я хотя бы помогу вам быть более готовыми, чем нет.

– Я посмотрю, что можно сделать, – сказал Мартух, поднимаясь. Он направился к лестнице, ведущей на поверхность. – Отдохните пока. Боюсь, вскоре у нас либо не будет времени на отдых, либо мы обретем вечный покой.

Хирея подождал, пока его друг уйдет, затем сказал:

– То, что ты рассказал нам о Садовнике, тяжким грузом легло на него. Мы верили, что именно Садовник избавит нас от безумия Темнейшего.

Паг тщательно обдумал следующие слова. Наконец он произнес:

– Возможно, вы все еще правы. – Когда Хиреа посмотрел на него с вопросительным выражением, добавил: – Перед тем как покинуть нас, тот разум, что был Макросом, та крошечная частица его, что находилась в теле дасати, дал мне понять, что Накор является ключом ко всему этому. «Найди Накора», – сказал он, и я верю, что это и есть разгадка. Накор и Бек.

– Бек… – произнес Хиреа, и в его голосе слышался немой вопрос. – Я тренировал многих воинов, людей, некоторых из величайших за свою жизнь. Но это… существо – неестественно. Насколько я знаю вашу расу, ни один человек не способен на то, что делает он. А теперь и ни один дасати не может повторить его подвиги. – Он пристально посмотрел на Пага. – Что он такое на самом деле?

– Думаю, он оружие, – ответил Паг. – Но только Накор знает наверняка.

Хиреа снял меч с поясом и положил на свободную койку. Сам растянулся на другой.

– Значит, нам остается ждать.

– Но недолго, – сказал Паг. Затем, обращаясь к Магнусу, добавил: – Что бы ни выяснил Мартух, сегодня мы должны найти Накора.

* * *

Миранда была на грани отчаяния от донесений, поступающих через разлом с Келевана. В Священном Городе разворачивалось масштабное наступление. Несмотря на разлад между её мужем и руководством Звёздной Пристани, многие в Академии оставались её друзьями или агентами.

Согласно всем сообщениям, буквально из ниоткуда через разлом в зал Высшего Совета хлынули тысячи дасати. Ни один цурани в том помещении и в радиусе полумили от него не выжил.

Императорская Гвардия, за исключением отряда, охранявшего Императора в старых владениях Акомы, полегла, защищая знатных цурани. Аленка и полдюжины Всемогущих Цурануанни погибли в первые минуты атаки. Остальные, прибывшие по тревоге, тоже в основном были убиты. Большинство заклинаний не оказывало на дасати никакого воздействия, хотя один находчивый маг выжил, просто обрушив массивную каменную статую на двух Рыцарей Смерти.

Вспоминая свою собственную стычку с низшим Ужасом у Пиков Квора, Миранда недоумевала, почему ей не пришло в голову использовать силы, чтобы поднять валун и сбросить его на врага. Возможно, это сработало бы.

Миранда откинулась в кресле, обычно занимаемом Пагом, чувствуя себя совершенно подавленной. Спустя несколько минут вошел Калеб.

– Новости с Келевана.

– Какие?

Он протянул ей донесение.

– Последний дасати погиб меньше двух часов назад. Некоторые, похоже, ослабели от долгого пребывания под солнцем цурани или из-за чего-то в воздухе, что вызвало у них болезнь. Какой бы ни была причина, последнего Рыцаря Смерти растерзали на рыночной площади дюжина торговцев, вооружившихся инструментами и кухонной утварью.

– Хотя бы приятно знать, что они смертны, – горько произнесла Миранда. – Что ещё?

– До пятидесяти тысяч убитых и раненых.

– Боги! – воскликнула она. – Неужели так много?

– По оценкам, около десяти тысяч дасати проникли в город через три точки: две в Императорском дворце – одна прямо в зале заседаний Высшего Совета во время собрания, другая в административном крыле, где работают дворцовые чиновники, и третья – в самом богатом торговом квартале Священного Города.

Миранда уже читала отчёт, из которого следовало, что Высший Совет как раз заседал, когда началась атака. Точных данных о масштабах разрушений у неё ещё не было, но, судя по количеству жертв, о котором сообщил Калеб, ущерб должен был быть чудовищным.

– Варен.

– Почему ты так думаешь?

– Дасати не могли сами знать, как нанести такой точечный удар. Варен должен был им подсказать. Одним ударом они обезглавили Империю Цурануанни.

– Но Император-то остался, – возразил Калеб.

– Но кто теперь будет командовать? – Миранда вскочила и зашагала по комнате, как всегда делала в моменты напряжения. – Старшие сыновья? Дочери? Жёны? Управление каждого знатного дома Империи нарушено, а значит, пострадали все политические партии и кланы. Сейчас баланс сил в Империи полностью разрушен, и на каждый дом, где старший сын готов занять место отца, найдётся двадцать других, где царит горе и нет действенного руководства. Это куда более страшная катастрофа, чем если бы убили самого Императора.

– По крайней мере, он жив, – заметил Калеб.

– Да, и это даёт цурани одно преимущество.

– Какое? – спросил он.

Миранда развернулась к нему:

– Слепое повиновение.

На лице Калеба появилось сомнение.

– Какое же это преимущество, если нет действенного руководства?

– Цурани нужны генералы. А мы можем их предоставить. Им всего лишь нужно приказать подчиняться чужеземцам…

– …и если Император прикажет им слушаться генералов с Мидкемии, они послушаются, – закончил за нее Калеб.

Миранда перевела разговор:

– Как продвигается подготовка к встрече, о которой просил Томас?

– Все, кто согласился приехать, будут здесь до заката.

– Хорошо. Я не знаю точно, что Томас скажет собравшимся, но догадываюсь. Виделась с ним всего несколько раз, но, судя по рассказам твоего отца, он не из тех, кто поддается панике. И все же, Калеб, мне кажется, он встревожен.