Текст книги "Гнев Безумного Бога (ЛП)"

Автор книги: Раймонд Фейст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– Отец когда-нибудь рассказывал тебе об Ужасе? – Калеб опустился в кресло в углу.

Миранда вздохнула:

– О многом твой отец предпочитает не говорить, особенно о ранних годах. Думаю, на то есть целый ряд причин.

– Например?

Калеб не был из тех, кто задает вопросы просто так, и его мать понимала, что ему действительно интересно. Она в очередной раз осознала, насколько он отличается от Магнуса и от них с Пагом. Будучи единственным в семье, лишенным магического дара, он всегда оставался немного в стороне от их общего опыта, как бы они ни старались вовлечь его в свою жизнь и как сильно ни любили.

– У меня не так много времени до встречи с Томасом, – сказала Миранда, – но я могу немного поразмышлять вслух. – Она закрыла глаза, словно что-то вспоминая, затем продолжила: – Я тоже редко рассказывала о своей юности, а я ведь даже старше твоего отца.

Калеб усмехнулся:

– Ты же запрещала нам тебе об этом напоминать.

Она ответила улыбкой, хотя и не была тщеславной по-настоящему, но любила дразнить мужа и детей, разыгрывая обиду. Это был один из ее маленьких недостатков.

– То, что ты помнишь, – реально. Неважно, насколько точны твои воспоминания – для тебя они настоящие. То, что ты воспринимаешь как реальность, и есть реальность.

– Не уверен, что понимаю, – признался Калеб.

– В этом я не сомневаюсь, ведь из всех нас именно ты, Калеб, живешь в реальном мире. Ты не имеешь дела с абстрактными концепциями магии. Твоя жизнь наполнена вещами, которые можно потрогать, увидеть, почувствовать запах. Ты бродишь по лесам, охотясь, выслеживая… – Она прервала себя. – Допустим, ты видишь медвежьи следы. Искусно сделанные, созданные каким-то сапожником, это пара сапог, надетая человеком, чтобы имитировать медведя.

Калеб покачал головой:

– Глубина была бы неправильной, ведь медведь весит…

Миранда подняла руки:

– Не в этом суть. Предположим, я с помощью магии создаю идеальные медвежьи следы, и ты их находишь. Что ты подумаешь?

– Идеальные? – переспросил он, не уверенный, что такое возможно. Пожимая плечами, добавил: – Ладно, я нахожу эти идеальные медвежьи следы. Думаю, что это медведь.

– Именно. Ты следуешь за ними, ожидая увидеть медведя, и до самого момента, когда обнаруживаешь, что это я оставляла следы, ты думаешь: «Медведь, медведь, медведь». А когда понимаешь, что это был не медведь, что происходит?

– Не знаю. Я должен посмеяться над шуткой?

Она едва не закатила глаза, но удержалась от соблазна.

– До того момента, как ты узнаешь, что следы оставила я, если бы твой брат спросил, чем ты занят, ты бы ответил: «Выслеживаю медведя». Но с той секунды, как ты понимаешь правду, ты думаешь: «Мать оставила следы». – Она пристально посмотрела ему в глаза. – Ты понимаешь?

– Не уверен, что до конца.

– Твое восприятие изменилось. С этого момента, когда ты вспоминаешь те следы или рассказываешь о них, для тебя это уже «следы, которые оставила мать». Ты, возможно, даже скажешь кому-то: «Я думал, это был медведь», но в твоей голове медведя не существует.

– Медведя не было, – пробормотал Калеб, теперь выглядя ещё более растерянным.

Миранда рассмеялась.

– Если бы я не родила тебя сама, я бы усомнилась, кто твои настоящие родители.

– Я не глуп, матушка.

– Знаю, – сквозь смех ответила она. – Просто ты существуешь только в осязаемом мире, где всё можно потрогать, почувствовать и понюхать.

Её улыбка исчезла.

– Твой отец живёт в мире мысли больше, чем кто-либо из известных мне людей, включая меня или твоего деда. Возможно, когда-нибудь его превзойдёт Магнус, но твоему брату потребуется целая жизнь, чтобы набраться опыта. Однако, как и все, твой отец воспринимает свои воспоминания как реальность. Его взгляд на прошлое мог измениться, но не чувства, связанные с ним.

Калеб вдруг понял.

– То есть я могу помнить, что чувствовал, думая, что выслеживаю медведя, даже если теперь знаю правду?

– Да! Твой отец пережил много боли и страданий в юности, и с тех пор ему досталось немало. Но испытания, с которыми он сталкивается сейчас, встречает уже зрелый мужчина с опытом и тяжёлыми уроками за плечами. А чувства его молодости, пусть и приглушённые, остались точно такими же, какими он их переживал тогда.

– Он когда-нибудь рассказывал тебе о принцессе Каролине?

– Не припоминаю.

– Она была дочерью лорда Боуррика и, по сути, считалась Пагу «двоюродной сестрой», – начала Миранда. – Но когда он был ещё мальчишкой на кухне замка Крайди, он вообразил себя влюблённым в неё. Судьба сначала дала ему шанс добиться её руки, а затем отняла его, когда он попал в плен к цурани. В конце концов она вышла замуж за его друга и стала герцогиней Саладора, а потом умерла. Но где-то глубоко в твоём отце до сих пор живёт тот мальчишеский восторг перед недосягаемой принцессой. – Она сделала паузу. – Он скучает по своей жене, – добавила она спокойно.

Калеб на мгновение задумался:

– Катала.

– Я знаю, что твой отец любит меня, и во многом мы идеально подходим друг другу. Но представь: обладать такой силой, как он, и при этом беспомощно наблюдать, как женщина, которую ты любишь, угасает от болезни… – Миранда вздохнула. – Я не раз пыталась представить, что он тогда чувствовал, но не могу. И он скучает по своим детям.

Калеб кивнул. Уильям и Гамина погибли в битве за Крондор в конце Змеиной Войны, за годы до его рождения.

– Легко забыть, что у меня были брат и сестра, которых я никогда не знал.

– Но твой отец их безмерно любил. И он так и не простил себе размолвки с Уильямом перед его гибелью. Именно поэтому он никогда не указывал тебе, какой путь в жизни выбрать, – пояснила Миранда.

Калеб пожал плечами:

– А я-то думал, отец разрешал мне бродить по лесам, охотиться и рыбачить просто потому, что я был бесполезен в магии.

Уголки губ Миранды дрогнули в мягкой улыбке:

– Если бы Магнус захотел странствовать с ружьём и удочкой, твой отец позволил бы и ему. Это был урок, который он вынес из истории с Уильямом.

– Значит, отец не любит вспоминать прошлое.

– Нет. В основном потому, что ему незачем бередить старые раны, и без того хватает боли, с которой приходится сталкиваться сейчас.

– Тогда выходит, он вообще не рассказывал тебе про Ужаса? – уточнил Калеб.

– Лишь немного, и, полагаю, он сказал бы то же, что говорил и скажет Томас, – она поднялась. – Нам пора. Я не планировала так много говорить о твоём отце, но твой вопрос напомнил мне о том, с чем я давно смирилась. Есть часть в моём муже, до которой мне не дотянуться: его воспоминания и чувства к первой семье.

Воцарилось молчание, и наконец Калеб произнёс:

– Я тоже беспокоюсь о нём, матушка.

Глаза Миранды наполнились слезами, и она часто моргнула.

– Можно подумать, после всего пережитого я должна была привыкнуть к… – Она резко оборвала себя и встала. – Нам нужно вернуться к гостям.

Калеб последовал за матерью по длинным коридорам виллы, пока они не вышли на поляну к западу от самого большого здания на острове, если не считать пустующего замка на далёких утёсах, нависающих над морем. Здесь установили скамьи, образующие полукруг. Миранда собрала сорок самых могущественных магов, не входящих в Конклав, равное число жрецов различных орденов (большинство из которых уже достигли соглашения с Конклавом или относились к нему благосклонно) и четверых старейшин островной общины.

Многие из собравшихся приветствовали Миранду и Калеба, другие же были поглощены собственными беседами. Она демонстративно проигнорировала чванливого представителя фракции «Руки Корша» из Академии. Эти кешианские традиционалисты, лишь немногим менее косные и реакционные, чем другая фракция – «Посох Ватумба», слишком увязли в собственной важности, чтобы представлять какую-либо политическую ценность. Хорошо хотя бы, что они настолько изолировали себя от социальных конфликтов и государственной политики, что ни Королевство, ни Империя не считали их угрозой.

Хотя, знай любая из монархий о реальном уровне магических сил, сосредоточенных на острове Звёздной Пристани, их реакция была бы совсем иной. Миранда также ценила, что внимание было приковано к Звёздной Пристани, а не к Острову Колдуна. Для внешнего мира здесь в одиночестве обитал безумный чародей – Чёрный Колдун. За долгие годы эту роль исполняли её отец, муж, Накор и множество учеников, достаточно искусных, чтобы отпугивать пиратов или заблудшие мирные суда. Достаточно было синей вспышки в окне башни старого замка, жутких звуков и, при необходимости, пары пугающих иллюзий на пляже – и непрошеные гости предпочитали держаться подальше.

Теперь Остров Колдуна напоминал скорее весенний садовый приём в королевском дворце Ролдема, если не считать отсутствия прекрасных дам и лихих молодых придворных.

– Благодарю всех за то, что пришли, – произнесла Миранда, и разговоры мгновенно смолкли. – Томас из Эльвандара должен прибыть с минуты на минуту. Но прежде чем он появится, я хочу кое-что сказать.

– Каждый из вас знаком остальным если не лично, то по репутации. Каждый приглашён сюда как признанный мастер своего искусства и влиятельный член своего ордена или общества. Я могу лишь умолять вас поверить: то, что вы услышите от лорда Томаса, каким бы невероятным оно ни казалось, является правдой.

Она услышала приближение дракона раньше, чем увидела его. Сидевшие полукругом перед ней в изумлении подняли головы.

Калеб подошёл к матери и тихо прошептал:

– Золотой был бы эффектнее.

Дракон, на котором прилетел Томас, затмевал своим величием того красного, что он оседлал ранее. Голова этого исполинского существа была размером с грузовой фургон, а размах крыльев мог бы накрыть главное здание острова целиком, кончики почти касаясь земли. Несмотря на исполинские размеры, дракон опустился на землю легко, как падающий лист, а Томас спрыгнул с его спины – это был прыжок скорее с крыши, чем со скамьи. Поблагодарив дракона, он наблюдал, как тот взмыл вверх, стремительно набирая высоту в вечернем небе.

Без предисловий Томас начал:

– Сам факт вашего присутствия здесь означает, что Миранда и Паг доверяют вам, а доверие сейчас потребуется как никогда. Я принёс предостережение, и оно поистине ужасающе.

– Я – Томас, супруг лучезарной королевы Агларанны, правительницы Эльвандара. По её назначению и с согласия подданных я являюсь Военачальником Эльвандара. Я ношу мантию Ашен-Шугара, Владыки Орлиных Вершин, и храню его чуждые воспоминания, хотя остаюсь смертным, как и каждый из вас. Мне дарована более долгая жизнь, чем другим людям, но я знаю, что в конце концов смерть настигнет и меня.

– Я путешествовал за пределами звёзд и в Чертогах самой Смерти, говорил с богами и демонами. Рассказываю вам это, чтобы вы понимали, кто я и что видел, ибо теперь я должен говорить об Ужасе.

– Некоторые из вас, возможно, слышали это имя в древних преданиях, другие – никогда не встречали его, но в конечном счёте это не имеет значения, ибо вы ничего не знаете об Ужасе. Я – единственный смертный в этом мире, кто знает о нём, за исключением одного человека, ныне находящегося далеко отсюда. Так что отбросьте все предубеждения и слушайте.

Калеб тихо прошептал:

– Он только что велел нам забыть про медведя, да?

Мать кивнула.

Томас начал свой рассказ.

Когда он закончил, лучшее слово, описывающее собравшихся магов и жрецов, было «потрясённые». Без прикрас и театральности Томас поведал им о первой и единственной встрече валкеру с Ужасом – в области, которую Повелители Драконов называли «Границей». Это было место между мирами и Бездной, подобно Залу Миров, Городу Вечности и Саду – пространство, не поддающееся рациональному описанию.

– Есть место, Пики Квора, – продолжил Томас, – в той части Великого Кеша, что ближе всего к островному королевству Ролдем. Именно там мы обнаружили брешь в барьерах реальности – зону, где этот мир и Граница сосуществуют. Каким-то образом дети Ужаса – существа, почти безобидные по меркам Бездны, проникли сначала в Границу, а оттуда в наш мир. Они играли… но их игра была смертоносной. Миранда и я изгнали их из этого мира, и я надеюсь, что угроза устранена. Однако я собрал вас здесь сегодня, чтобы предупредить: есть вероятность, что опасность ещё не миновала.

Он сделал паузу, и в его глазах вспыхнула холодная решимость.

– Если Ужас когда-либо найдёт путь в нашу реальность, у нас почти не останется времени на ответ.

– Как мы можем рационально противостоять угрозе, которую вы описали? – спросил Верховный Жрец Ордена Далы из Крондора. Пожилой священнослужитель сегодня облачился в простые белые одеяния вместо богато расшитых ритуальных облачений.

– Именно поэтому я попросил Миранду созвать это собрание, – ответил Томас. – Возможно, необходимость так и не возникнет, но гораздо лучше быть готовыми к тому, что никогда не случится, чем оказаться неподготовленными в час нужды.

– Что вы можете рассказать нам об этих существах? – поинтересовался маг по имени Комиc со Звездной Пристани.

В отличие от большинства коллег, носивших темные мантии в стиле основателя Академии Пага, он выбрал роскошные одеяния темно-сливового цвета с белой тесьмой по вороту, манжетам и подолу. Его моложавая внешность контрастировала с положением старшего преподавателя по новому направлению – магии теней, изучающей энергии, связанные с иными реальностями. Именно его исследования лежали в основе большинства вопросов, поднятых Томасом.

– Лишь то, что их прикосновение способно вытягивать жизненную энергию и иссушать плоть за мгновения, если не защититься. Чем могущественнее существо, тем оно разумнее. Уничтоженные нами твари были всего лишь бессмысленными детёнышами, неспособными говорить – или, по крайней мере, говорить так, чтобы мы могли понять, но жаждущими охоты и вкуса плоти в нашем мире.

– Более могущественные среди них поддаются пониманию: я говорил с одним и знаю, где заключён другой.

– Мы должны изучить его! – воскликнул Верховный Жрец Ордена Ишапа из Рилланона. Ишапийцы, древнейший из сохранившихся орденов, единственный публично служащий великому богу, обладали огромным влиянием, не одна межхрамовая война была предотвращена их вмешательством.

Томас покачал головой:

– Путешествие опасно, а место почти недостижимо. – Он задумался на мгновение. – Позвольте мне обдумать эту экспедицию. Объединив искусства… – Его взгляд переметнулся к Миранде, которая ответила неопределённым жестом. Она понимала, о чём он: Повелитель Ужаса был заточён Пагом и Томасом в глубочайших подземельях чёрной цитадели в Сердце Города Вечности – месте, лишь отчасти принадлежащем реальности.

Один из магов воскликнул:

– Если мы поймём его природу, то сможем создать заклятие удержания!

– И изгнания! – добавил жрец. – Если оно не принадлежит этому миру, надлежащие обряды изгонят его.

Это вызвало оживлённую дискуссию среди присутствующих. Томас жестом подозвал Миранду отойти в сторону и, когда они оказались вне слышимости, произнёс:

– Неплохое начало.

– Надеюсь, – ответила она. – Ты мастерски сыграл на преуменьшении угрозы в нужный момент, сделав её ещё зловещей. – Её лицо омрачилось. – Хотя я и правда не представляю, насколько всё может быть хуже.

– Ужаса невозможно убить по-настоящему. Повелитель Ужаса, которого мы с Пагом пленили в Городе Вечности, почти наверняка всё ещё жив, если его кто-то не освободил. – Томас бросил взгляд на обсуждающих. – Сегодня мне предстоит ответить на множество вопросов. Можно мне остаться здесь?

– Конечно. Тебе даже не нужно спрашивать. Ты – семья.

– Как никогда сейчас я жалею, что Пага нет здесь. Его понимание угрозы может быть глубже моего.

– Знаешь что? – горько усмехнулась Миранда. – Ты не сможешь желать его возвращения сильнее, чем я.

Томас кивнул:

– Разумеется.

– Во всём этом меня не покидает ощущение, что события связаны, – продолжила она. – Появление тех существ у Квора и вторжение дасати… Возможно ли, что Варен перед бегством тоже пытался призвать существ из Бездны в наш мир?

– Всё возможно. Варен, по любым меркам, безумен. Но он слуга Безымянного, – голос Томаса стал жёстче, – а хотя Безымянный часто насылает своих приспешников сеять хаос, он не настолько глуп, чтобы думать, будто Ужас в этом мире станет ему служить. Боги – главные враги Ужаса, ведь они воплощают саму суть нашей реальности, тогда как Ужас чужд ей абсолютно.

– Когда ты отправишься изучать того Ужаса, что вы заточили, – сказала Миранда, – я хочу пойти с тобой. Мне нужно узнать, существует ли способ убить их или хотя бы изгнать.

Томас согласился:

– Хорошо. А теперь, – добавил он, – мне следует поговорить с этими важными господами.

– Когда ты планируешь отправиться к Квору? – спросила она.

– Скоро, через несколько дней. А что?

– Потому что я хотела бы пойти с тобой.

– Посмотрим, – ответил он, отворачиваясь. – Есть вещи, о которых иногда лучше не знать.

Она могла лишь молча кивнуть в знак согласия. Как же хорошо она это понимала.

Глава 15
Разведка

Паг исчез.

Мартух ожидал этого, но всё равно округлил глаза, когда Паг произнёс свои заклинания. Решение отправиться на поиски Накора и Бека уже было принято, когда до них добрались новые сообщения о событиях на Келеване. Агенты Белого в течение всего дня и вечера передавали отрывочные сведения. По отдельности эти обрывки информации лишь приоткрывали картину происходящего, но, сложенные вместе, они складывались в нечто ужасающее.

Три группы нападавших проникли на Келеван через «портал», созданный жрецами смерти дасати, – нечто вроде разлома, позволявшего десяткам Рыцарей Смерти проходить ежеминутно. В Священном Городе были атакованы три ключевые точки: зал совета во дворце, крыло, отведённое для Первого Советника и других министров с их помощниками, а также центр торгового квартала.

Паг мгновенно понял: разведданные дасати получили от Лесо Варена. Дасати, конечно, могли догадаться уничтожить руководство и бюрократический аппарат, но удар по торговцам был явно не в их стиле. В их мире не существовало ничего похожего на купеческое сословие, а сама идея подорвать финансовые устои Империи показалась бы им настолько чуждой, что её источником мог быть только Варен.

Разум Пага лихорадочно работа. Если бы он смог выяснить, кто здесь поддерживал связь с Вареном, то, возможно, по возвращении, если он вообще вернётся, у него появился бы шанс выследить этого чудовищного мясника.

– Это безумие, – произнёс Мартух.

Паг расхохотался. Смех будто вырвался из него помимо воли. Хирея и двое Ничтожных, служивших Белому, застыли в явном шоке, услышав звуки, доносящиеся будто из пустоты. Эффект был вдвойне тревожным: не только источник звука оставался невидимым, но и сам смех в понимании дасати ассоциировался исключительно с болью и смертью.

– Отец, что происходит? – спросил Магнус, и смех Пага оборвался.

– Простите, – сказал Паг, глубоко вздохнув и медленно выдыхая. – Меня внезапно ошеломил масштаб того, что нам предстоит сделать… А затем Мартух назвал это безумием… Всё, с чем мы сталкиваемся со времён появления Лесо Варена, было сплошным безумием. И вот меня осенило: насколько же безумным должно быть наше нынешнее предприятие, если оно выделяется как «безумие» на фоне всего этого хаоса. Не знаю, почему это показалось мне смешным, но так и было.

– Ты просто устал, отец, – сказал Магнус.

– Мы все устали.

Хиреа, до этого сидевший молча, поднялся:

– Я не вижу здесь ничего смешного. Если вам нужно сделать это, чтобы найти своих друзей, лучше поторопиться. Очень скоро наше присутствие возле казарм Дворцовой Стражи станет слишком заметным.

Не говоря больше ни слова, он поднялся по лестнице к люку. Приоткрыв его, он осмотрелся, убедившись, что в этой части рощи никого нет, и только тогда выбрался наружу.

Паг и Магнус последовали за ним, причём Магнус предупредил Мартуха, когда освободил лестницу. Воин и двое Ничтожных поднялись последними, после чего люк был закрыт.

Стоял вечер, но в городе кипела жизнь, и два воина, скачущих по срочному делу, вряд ли привлекли бы внимание. Мартух настаивал: им нужно успеть проникнуть во дворец и выбраться обратно до рассвета. Он дал Пагу чёткие указания, как добраться до наиболее вероятного места, где могли находиться Накор и Бек – казармы новобранцев.

Паг и Магнус взгромоздились позади двух воинов, крепко ухватившись, поскольку боевые варнины нервничали от дополнительного веса на своих спинах. Мартух и Хиреа двинулись быстрым шагом – два всадника посреди якобы пустого сада в это время суток могли привлечь ненужное внимание.

Они быстро добрались до первого туннеля, ведущего в город, и если кто-то заметил их проход, то не подал виду. Стремительно преодолевая оживлённые бульвары (хотя и менее многолюдные, чем обычно), группа продвигалась вперёд. Недавний Великий Отбор не прошёл бесследно. Хотя смерть и была неотъемлемой частью жизни дасати, в воздухе витало предчувствие, словно Отбор был лишь предвестием грядущих бед.

Когда они впервые прибыли в этот мир, Паг заметил, что многие Рыцари Смерти выходили по вечерам без доспехов, предпочитая удобные одеяния и более спокойных верховых животных, чем боевые варнины. Тогда же улицы кишели дасатийскими женщинами, свободно перемещавшимися между подобиями мидкемийских таверн и подобиями лавок – местами, отведёнными для Ничтожных определённых профессий. Но сегодня женщин почти не было видно, а все мужчины на улицах носили доспехи, за исключением Ничтожных, следовавших за Рыцарями Смерти.

Ни Жрецов Смерти, ни Иерофантов Паг не встретил вовсе. Все они были заняты – ещё один знак, что готовилось нечто важное. Паг не знал, означало ли это подготовку к вторжению на Келеван (хотя он полагал, что лидеры великих домов и обществ получили бы приказ о мобилизации) или, возможно, очередной Отбор, если Темнейшему потребовалось больше магии смерти для создания новых порталов.

Когда они достигли квартала, вход в который находился ближе всего к казармам, где могли содержать Бека и Накора, Мартух и Хиреа осадили своих варнинов. Не оборачиваясь, Мартух произнёс:

– Мы пойдём окружными улицами и обойдём квартал. Вернёмся сюда на рассвете. Если сможете, покажитесь, и мы сделаем вид, что вы наши слуги, чтобы вы могли следовать за нами. Если нет, мы задержимся. Говорите с нами, если получится, и скажите, что вам нужно. Если мы вас не найдём…

Он оставил фразу незавершённой. Паг понял его без слов.

– Если вы нас не найдёте, – тихо сказал он, – мы сами проберёмся обратно в Рощу.

– Удачи, – произнёс Хирея.

– И вам, – ответил Паг.

Когда двое всадников скрылись из виду, Паг позвал:

– Магнус?

– Здесь, отец, – раздался голос справа. Магнус протянул руку, чтобы не потерять контакт.

– Держимся ближе к стене. Даже случайное прикосновение Ничтожного нас выдаст.

Они поспешили в туннель, минуя ряд закрытых дверей и занавешенных окон.

– Похоже, все попрятались, – тихо заметил Магнус.

– Нам это только на руку, – ответил отец.

Они быстро продвигались по длинному коридору. Пространство было настолько широким, что шесть всадников могли бы проехать плечом к плечу, но сейчас оно было пустынным. Паг беспокоился, что в такой тишине даже звук их шагов может быть услышан, но продолжал идти.

Отсутствие стражников казалось странным, но затем Паг вспомнил, что имеет дело не с человеческими правителями. Даже императоры Цурануанни или Великого Кеша за свою историю сталкивались с амбициозными знатью и угрозами как изнутри, так и извне. Но здесь ТеКарана пользовался абсолютной властью – единственным исключением был Орден Белого, настолько малочисленный, что для большинства дасати он казался мифом. Когда подавляющее большинство мужского населения вооружено и фанатично предано своему правителю, необходимость в охране отпадает сама собой.

Мартух дал Пагу точные указания, как найти казармы новобранцев, и вскоре они достигли первого спального помещения. Однако, переступив порог, они осознали весь масштаб задачи: по обе стороны от прохода, в котором они оказались, стояли сотни коек с отдыхающими молодыми дасати. Как найти Бека?

Ничтожные спали на циновках, разбросанных по полу, что делало любую попытку пройти между кроватями крайне рискованной. Однако можно было пройти вдоль стен помещения, что они и сделали, быстро и бесшумно осмотрев первый зал. Ни огромного молодого воина, ни Накора они не обнаружили.

Они прошли через второй зал, затем третий, но ни Бека, ни Накора там не было. Несколько раз молодые Рыцари Смерти ворочались во сне, но Паг отметил любопытную деталь – дасати не храпели и почти не двигались во сне. Все без исключения спали на спине, и хотя позы немного различались, никто не лежал на боку или животе. Паг задумался, не было ли это своеобразным механизмом выживания: отсутствие движений во сне уменьшало шансы быть обнаруженным хищником или позволяло быстрее среагировать при нападении. Он не знал точного ответа, но это единообразие поз казалось ему странно тревожным.

Когда же они добрались до четвёртого помещения, удача им улыбнулась. В дальнем углу они увидели Бека, сидящего на своей койке. Накор расположился на полу и что-то тихо говорил ему. Приблизившись, Паг разобрал слова:

– Скоро всё изменится, и тебе предстоит очень многое сделать за очень короткое время.

– Да, Накор. Я понимаю, – прошептал Бек.

– Хорошо, – так же тихо ответил Накор. – Возможно, я не всегда буду рядом, поэтому ты должен точно знать, что делать, если меня не окажется рядом.

– Я понимаю, – повторил молодой воин.

– Отлично. А теперь спи. Мне нужно поговорить с Пагом и Магнусом.

Бек улёгся в той же позе, что и остальные воины дасати, а Накор повернулся, глядя прямо на невидимых Пага и Магнуса.

– Я уже начал гадать, когда же вы меня найдёте.

– Как?.. – невидимый Паг начал вопрос, но Накор перебил:

– Потом. Сделай и меня невидимым. Если меня увидят бродящим здесь, то убьют. Мне нужно кое-что вам показать.

Вскоре Накор стал так же невидим, как Паг и Магнус.

– Нам нужно пройти через ту дверь слева, – прошептал он (было очевидно, какую именно дверь он имел в виду), – затем повернуть направо в коридоре. Дальше я покажу путь на развилке.

Он бесшумно вышел из казармы. Когда они миновали дверь, Паг понял, что покинули зону казарм новобранцев.

Шёпот Накора звучал отчётливо в пустынном коридоре:

– Скоро произойдёт нечто важное, Паг. Все напуганы. Даже Рыцари Смерти. Не знаю почему. Никогда прежде не видел страха у дасати. Ну, разве что Ничтожные съёживались, но это часть их роли. Любой Ничтожный при возможности убить Рыцаря Смерти или Жреца ради повышения статуса сделал бы это без колебаний. Но сейчас… даже Рыцари едва скрывают тревогу.

– Я тоже это чувствую, – отозвался Магнус. – Что-то заставляет их бояться.

Паг тяжело вздохнул:

– С тех пор как мы покинули Рощу, меня тоже не покидает тревога.

– У нас сильные умы, – заметил Накор. – А теперь представь, каково этим существам, которые не знают, что такое страх.

– Откуда это исходит? – спросил Паг.

– Именно это я и хочу вам показать.

Они достигли развилки, и Накор продолжил:

– Теперь налево, и нам предстоит долгий путь. Я собираюсь бежать, советую вам последовать моему примеру. Когда доберемся до конца, вы сами поймете, где остановиться.

– Погоди, – вмешался Магнус. – Я все еще могу перенести нас по воздуху, если мы будем держаться низко.

Они вновь поднялись в воздух и понеслись вдоль коридора. Паг лишь надеялся, что контроль сына окажется достаточно точным, он не сомневался, что магические навыки мало помогут, если они вдруг врежутся в каменную стену.

Коридор тянулся, казалось, на мили, в отличие от предыдущих, он не освещался. Теперь Пагу приходилось полностью полагаться на свечение камней, невидимое человеческому глазу, но дававшее слабый свет, достаточный для различения очертаний и текстур глазами дасати. Он будет скучать по этой способности, подумал он, когда вернётся домой… и вдруг почувствовал острую боль – тревогу, которую прежде не испытывал.

Он знал, что так или иначе вернётся домой. Это ему обещала не кто иная, как сама Богиня Смерти, предсказавшая его судьбу: ему суждено жить, пока он не исполнит волю богов, и эта же судьба уготовила ему увидеть смерть всех, кого он любит. Он вернётся домой, но не мог знать наверняка, вернутся ли с ним Магнус и Накор.

– Теперь можно сбавить скорость, – сказал Накор. – Мы приближаемся к концу.

Они достигли конца очень длинного коридора. Паг прикинул, что пролетели не меньше двух миль.

– В прошлый раз меня чуть не поймали здесь, – признался Накор. – Я тогда не был невидим. Казалось бы, пора уже научиться. Но мне удалось выкрутиться и избежать смерти.

Пагу стало смешно, и он пожалел, что не слышал тот разговор. Он не сомневался: дасати, столкнувшийся с Накором, оказался в таком же замешательстве, как и любой человек, ставший жертвой его трюков.

– Как-нибудь расскажешь мне об этом.

– Теперь можно стать видимыми, – сказал Накор.

Паг прекратил действие заклинания невидимости.

– Где мы?

– Это удивительно полезное изобретение, – сказал Накор.

Они стояли на платформе, и Паг ощущал лёгкую вибрацию под ногами, а где-то в глубине слышался низкий гул.

– Скоро появится нечто вроде повозки, и мы должны будем в неё запрыгнуть. Двигайтесь быстро, она не замедляет ход.

– Что?.. – начал Магнус, как раз в тот момент, когда описанное Накором устройство появилось из темноты.

Это действительно напоминало повозку: плоское основание, место для возницы спереди, вот только не было ни лошадей, ни упряжи. А вместо грузового отсека сзади располагались ряды скамеек.

– Прыгайте! – крикнул Накор.

Они прыгнули, и все трое оказались на соседних скамьях.

– Видимо, нужна практика, – философски заметил Накор.

– Что это?

– Не знаю, как они это называют, но я зову это «очень большой телегой».

– Телегой? – переспросил Магнус.

– Шахтёры используют такие, – пояснил его отец. – Король гномов Долган из Серых Башен рассказывал мне о них. Когда мы путешествовали через древнюю шахту, я видел брошенную вагонетку в боковом туннеле.

Накор добавил:

– Я видел их в копях Кеша, где добывают медь и олово. Там у них большие колёса, чтобы мулы могли тянуть. Они загружают их рудой и вывозят из шахты. Для загрузки используют маленькие ручные вагонетки. Иногда прокладывают деревянные рельсы.

– Но как работает эта штука?

– Где-то есть огромный механизм, двигатель, возможно, водяной или ещё какой, который движется по гигантской петле. Если ехать достаточно долго, вернёшься туда, где сел. – Он сделал паузу. – Держитесь, впереди место, где мы… – Не успел он договорить, как вагонетку резко дёрнуло, и она внезапно набрала скорость. – Думаю, есть устройство, которое переводит её с медленного контура на быстрый. В конце будет ещё один толчок, когда будем замедляться.