Текст книги "Гнев Безумного Бога (ЛП)"

Автор книги: Раймонд Фейст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

Раймонд Э Фест
Гнев Безумного Бога

Глава 1
Побег

Миранда закричала.

На краткий миг невыносимая боль, охватившая её разум, ослабла, и в этот момент она наконец ощутила то, что так долго искала. Основная часть её сознания была поглощена битвой воли с мучителями, но крошечный фрагмент – вышколенная крупица разума – оставался наготове. Она использовала все свои силы, чтобы отделить эту часть от ослепляющей боли, сопровождавшей долгие допросы и пытки. Во время последних четырёх пыточных сеансов со Жрецами смерти дасати ей удавалось достичь этой отрешенности, заставив тело терпеть боль. Боль была здесь, она знала – воспаленные нервы вопили о чужеродной энергии, пронзающей поверхность ее разума, исследующей саму ее суть, но физическую боль она научилась игнорировать много веков назад. Ментальные атаки были более неприятными, потому что поражали ее главный источник силы, уникальный интеллект, который сделал ее невероятно могущественным магом на родной планете.

Эти дасати не имели ни малейшего представления об изящности. Они вторглись в ее мысли, как медведь, ломающий улей в поисках меда. Более слабый разум был бы растерзан при первом же ударе без надежды на восстановление. После третьего такого натиска Миранда сама едва не впала в беспамятство. Но она сопротивлялась, потому что знала, что не сможет победить, если не выживет. Поэтому все ее усилия были направлены на то, чтобы противостоять этим нападениям.

Способность отмахнуться от ужасных атак на разум и сосредоточиться на крошечной толике полученных знаний помогла ей сохранить рассудок. Её решимость выдержать плен и вернуться с этим знанием придавали ее борьбе цель.

Теперь она притворилась без сознания – это был новая уловка в борьбе с похитителями. Если только они не обладали более тонкими навыками, чем те, что она до сих пор наблюдала, ее обман оставался незамеченным: для них она казалась беспомощной. Эта искусная маскировка стала её первым успешным манёвром с момента пленения. Она позволила себе ровно столько телесного осознания, чтобы дыхание оставалось медленным и поверхностным, хотя и подозревала, что Жрецы смерти, изучавшие ее, все еще знали о людях слишком мало, чтобы понимать, какие физические признаки стоит отслеживать. Нет, ее настоящая битва происходила в разуме, и именно там она в конечном счете одержит победу. Она узнала о своих похитителях больше, чем они о ней, в этом она была уверена.

По отдельности дасати не могли сравниться ни с ней, ни даже с наиболее продвинутыми ее учениками дома. Она не сомневалась, что, если бы не ловушка, придуманная Лесо Вареном, чтобы дезориентировать её, она бы легко расправилась с двумя захватившими её Жрецами смерти. Но Варен был противником серьезным – некромантом с веками опыта, и даже ей одной было бы трудно одолеть его. На ее памяти трижды убивали одно из его тел (каждый раз множеством врагов и застигнув врасплох), но он все равно выживал. Варен вместе с Жрецами смерти быстро одолели её.

Теперь она понимала, кем на самом деле были Жрецы смерти – своего рода некромантами. Всю свою жизнь Миранда, как и большинство магов Мидкемии, предпочитала не обращать внимания на подобную магию, считая её просто проявлением силы богов. Теперь она горько сожалела об этой ошибке. Её муж Паг был единственным магом из её окружения, кто пытался постичь природу жреческой магии, несмотря на скрытность различных религиозных орденов. Благодаря многочисленным столкновениям со змеиными жрецами Пантатиана – культом смерти с их безумными амбициями, он узнал немало об этой тёмнейшей из магических практик. Он не раз сталкивался с их попытками посеять хаос по всему миру. Миранда же лишь рассеянно слушала его рассуждения на эту тему и теперь жалела, что не вникала глубже.

Но сейчас она училась с каждой минутой. Жрецы смерти действовали грубо и неумело, и их исследования часто раскрывали столько же об их собственной природе, сколько и о её. Их прямолинейность играла ей на руку.

Она услышала, как тюремщик уходит, но продолжала лежать с закрытыми глазами, постепенно возвращая сознание на поверхностный уровень. Каждое мгновение она цеплялась за полученное озарение. Затем к ней вернулась ясность мысли. А вместе с ней и боль. Она подавила порыв закричать, используя дыхательные практики и ментальную дисциплину, чтобы обуздать мучительную агонию.

Она лежала на каменной плите, но это был камень особого рода – пропитанный чужеродной, зловещей энергией, от одного прикосновения к которому становилось не по себе. Её обнажённое тело было приковано к этой поверхности. Всё её тело покрывал липкий пот, подкатывала тошнота. Мышцы сводило судорогой, а скованные конечности лишь усиливали невыносимые страдания. Она использовала все известные ей техники, чтобы подавить спазмы, успокоиться и отпустить боль.

Почти неделю длились допросы дасати, в ходе которых ей пришлось вынести не только физические мучения, но и унижения, пока они изучали её и человеческую природу. Втайне она была благодарна их грубым методам – это давало ей два преимущества: они совершенно не разбирались в человеческом коварстве и катастрофически недооценивали её возможности.

Отбросив размышления о дасати, она сосредоточилась на плане побега.

Попав в ловушку Лесо Варена и Жрецов смерти, Миранда быстро поняла, что лучшая тактика – это подбрасывать допрашивающим крупицы правды, чтобы всё остальное звучало убедительно. Варен, чьё злобное сознание сейчас обитало в теле цуранийского мага Винтакаты, не появлялся с момента её пленения, за что она была благодарна. Его присутствие дало бы дасати куда больше преимуществ. Она знала, что у него свои безумные планы, а союз с дасати – лишь временная мера, пока это ему выгодно. Их безумные амбиции его не волновали, только собственные.

Она открыла глаза. Как и ожидалось, тюремщиков не было. На мгновение её охватило беспокойство, вдруг один затаился в тени, наблюдая? Порой они говорили с ней почти приветливо, будто с гостьей, а в другие моменты обрушивали на неё физическую ярость. Логики в их действиях не прослеживалось.

Первое время ей оставили магические силы, Жрецы смерти были уверены в себе и хотели изучить пределы её возможностей. Но на четвёртый день плена, когда один из них осмелился прикоснуться к её обнажённому телу, она ответила яростным магическим ударом. После этого её способности сковали заклятием, пресекающим любые попытки колдовства.

Каждый нерв её тела горел, напоминая о непрекращающихся мучениях. Миранда сделала глубокий вдох и применила все свои навыки, чтобы приглушить боль, ровно настолько, чтобы игнорировать её.

Она сделала еще один глубокий вдох, пытаясь понять: было ли ее новое знание о мучителях истинным или всего лишь иллюзия надежды. Она заставила свой разум работать по-новому, применив незначительное заклинание, прошептав его так тихо, что звук едва различался. И боль начала медленно отступать! Наконец-то она обнаружила то, что так долго искала.

Закрыв глаза, она вновь вызвала в памяти образ, возникший во время пыток. Она интуитивно понимала, что нашла нечто чрезвычайно важное, но все еще не могла точно определить, что именно. На мгновение ей страстно захотелось связаться с Пагом или его другом Накором – оба обладали невероятной проницательностью в вопросах магии, понимая саму суть магических энергий, которые Накор упорно называл «материей». Уголки ее губ дрогнули в легкой улыбке, когда она снова глубоко вдохнула. Она бы рассмеялась, если бы не испытывала такой дискомфорт.

Накор пришел бы в восторг. Ее открытие об этом измерении дасати точно бы его восхитило: «материя» этого мира была похожа на знакомые каждому магу с Острова Колдуна энергии, но…

«Как бы выразился Накор?» – задумалась она.

Она была… искривленной. Как будто энергии стремились двигаться под прямым углом к привычным ей направлениям. Она чувствовала себя ребенком, заново обучающимся ходить, только теперь для движения вперед нужно было думать «вбок».

Она мысленно протянула ментальные «пальцы» своего сознания к застежкам, сковывающим ее. Потребовалось почти никаких усилий, чтобы расстегнуть их. В мгновение ока она освободилась.

Приподнявшись, она размяла плечи, спину и ноги, ощущая, как восстанавливается кровообращение, и глубинную ломоту, будто проникающую до мозга костей.

Хотя Миранда прожила жизнь, измеряемую веками, но внешне ей можно было дать не больше сорока. Ее стройная фигура скрывала неожиданную силу, она любила бродить по холмам Острова Колдуна и подолгу плавать в море. Темные волосы были слегка тронуты сединой, а глубокие глаза сохраняли ясность и молодость. Она давно пришла к выводу, что магия даровала некоторым своим служителям не только долголетие, но и сохранение жизненных сил.

Сделав ещё один глубокий вдох, она почувствовала, как утихает тошнота. По крайней мере, дасати пока обходились без раскаленного железа и острых инструментов, ограничиваясь побоями, когда считали, что это поможет выбить из нее информацию.

Если ей доведется снова увидеть Накора, она его расцелует! Ведь если бы не его упрямые рассуждения о том, что магия состоит из некой фундаментальной энергии, она никогда не поняла бы, почему здесь, в мире дасати, все работает иначе.

Она была уверена, что все еще находится на Келеване, внутри той самой черной энергетической сферы, которую заметила перед пленением. Это «помещение» представляло собой всего лишь маленькую камеру, а высоко над головой зияла черная пустота, или же потолок был настолько высок, что терялся во тьме.

Оглядевшись теперь, когда ее больше не сковывали на плите, она разглядела округлые очертания купола: держатели темно-сизых занавесей возвышались метров на три, не больше. Освещение исходило от странного сероватого камня на соседнем столе, мерцавшего неровным светом.

Закрыв глаза, она мысленно протянула сознание наружу – и через несколько секунд наткнулась на то, что могло быть только оболочкой сферы.

«Как же так? – мысленно повторяла она. – Привычные законы магии были подменены законами дасати, словно они принесли с собой частицу своего мира».

Она поднялась на ноги – и внезапно осознала. Они не просто собирались вторгнуться на Келеван. Они намеревались изменить его, превратить в мир, где смогут жить комфортно. Это была колонизация в самом страшном смысле!

Теперь было жизненно важно выбраться из этой тюрьмы, немедленно найти Ассамблею и предупредить Всемогущих. Дасати оставалось лишь расширить эту сферу. Задача не из легких, но простая по сути: при достаточном количестве энергии сфера могла охватить весь мир, превратив его в подобие миров Второго измерения – или, как минимум, в аналог Делекордии, того странного мира между двумя уровнями реальности, который некогда обнаружил Паг.

Она осторожно выпустила ментальные щупы, сделав их крошечными и слабыми, готовая мгновенно отозвать при малейшем контакте с разумом, чтобы не привлечь внимание Жрецов смерти.

Оглядевшись, Миранда заметила свою одежду, брошенную в углу, и быстро оделась. Хотя нагишом она без стеснения появлялась в залах Ассамблеи магов, а цурани и вовсе относились к наготе проще многих народов Мидкемии, в текущих обстоятельствах это казалось попросту унизительным.

Миранда замешкалась. Время поджимало, но так хотелось задержаться, разведать больше и вернуться к Ассамблее с ценной информацией. Мелькнула мысль создать заклинание невидимости, чтобы пробраться глубже в эту… пузырьковую реальность. Но затем она решила, что лучше доставить предупреждение и вернуться с мощью всей Ассамблеи за спиной.

Она закрыла глаза и исследовала оболочку над собой. Прикосновение к ней причиняло боль, и Миранда быстро отступила, но полученных сведений было достаточно. Это была граница между её миром и измерением дасати – или, по крайней мере, той его частью, которую захватчики принесли с собой на Келеван. Преодолеть барьер она смогла бы, но требовалось больше времени на подготовку.

Задумавшись о количестве тюремщиков, она выслала тончайшую нить восприятия – едва ощутимый щуп, способный уловить жизненную энергию. При должной осторожности это не должно было привлечь внимания. Лёгкое касание, подобное тому, как семя одуванчика, подхваченное ветерком, едва касается щеки, и она мгновенно отпрянула, чтобы не быть обнаруженной. Один. Снова и снова она посылала невидимые щупы, пока не убедилась, что в куполе находятся всего два Жреца смерти.

Глубоко вдохнув, Миранда приготовилась действовать – и вдруг заколебалась.

Разум подсказывал самый логичный выбор: бежать, найти дорогу в Ассамблею и вернуться с отрядом Всемогущих, чтобы уничтожить эту угрозу. Но другая часть её существа жаждала узнать больше о захватчиках, лучше понять, с кем им предстоит сражаться. Леденящее душу предчувствие довершало мысль: на случай, если Паг не вернётся из мира дасати.

Она была уверена в своих силах – оба Жреца смерти не устояли бы перед ней, а одного даже можно было бы взять в плен. Миранда с радостью вернула бы им их же «гостеприимство». Однако она понимала, что Варен, вероятно, уже вернулся в Ассамблею и на вопросы о её исчезновении просто сказал, что она неожиданно убыла на Мидкемию. Могут пройти недели, прежде чем станет известно, что домой она не возвращалась, и лишь тогда начнутся поиски. Один из недостатков её положения, а именно быть агентом Конклава, заключался в необходимости хранить секретность. Вполне возможно, о её пропаже не вспомнят и месяц.

Она внимательно изучила ближайшую «стену», осторожно ощупывая её своим магическим чутьём, пытаясь уловить ритм энергий. Это было рискованное предприятие, потому что она плохо знала местность, а дальний прыжок в знакомое место, скажем, в Ассамблею, через плотную магическую сферу таил неизвестные опасности.

Решив, что благоразумнее будет переместиться на короткое расстояние, она выбрала холм, который запомнила по ярко цветущим лордсбушам, именно их она заметила перед тем, как увидела сферу.

В этот момент она ощутила присутствие. Мгновенно развернувшись, Миранда увидела Жреца смерти дасати, направлявшего в её сторону некое устройство. Применив новые знания о местной магии, она послала заклинание, которое должно было просто сбить его с ног. Однако энергии вырвались из неё будто против воли, и на лице чужака застыло шокированное выражение, когда невидимая сила швырнула его сквозь занавес.

За занавесом оказалась стена из незнакомой древесины. Она взорвалась, когда тело жреца пробило её насквозь, врезавшись в соседнее помещение. Его безжизненный труп оставил кровавый след на полу, и Миранда с удивлением отметила, что кровь дасати была скорее оранжевой, чем красной.

Неожиданная ярость нападения принесла неожиданный бонус. Второй Жрец смерти лежал без сознания, оглушённый ударом своего сородича, пронесшегося мимо него.

Быстро проверив обоих дасати, Миранда убедилась, что первый мёртв, а второй без сознания. Она осмотрелась, пытаясь обнаружить других, кто мог ускользнуть от её магических щупов, но вскоре поняла, что теперь она осталась наедине с трупом и потенциальным пленником.

Разрушенная стена и опрокинутая перегородка наконец позволили ей увидеть свою тюрьму целиком. Сфера диаметром не более тридцати метров была разделена деревянными стенами и занавесями. Внутри обнаружились две походные кровати, стол с письменными принадлежностями, еще один из тех странных каменных светильников, сундук и большая плетеная циновка на земляном полу.

Обыскав остальные отсеки, она нашла непостижимый набор предметов, но так и не обнаружила устройство, позволявшее совершить переход из мира дасати на Келеван. Она ожидала увидеть нечто громоздкое, вроде цуранийских машин для создания разломов, или хотя бы подобие пьедестала для транспортировки, но ничего подобного не нашлось.

Ярость кипела в ее жилах. Как смели эти чужаки вторгнуться в ее мир и посягнуть на нее! Всю жизнь Миранда боролась с бурным темпераментом, доставшимся от матери. Обычно она сохраняла ледяное спокойствие, но когда ее терпение лопалось, даже семья предпочитала держаться подальше.

На полу валялась стопка странных вощеных бумаг. Схватив несколько листов, она попыталась разобрать непонятные письмена, возможно, они могли пролить свет на природу этих существ.

Тихий стон заставил ее обернуться. Выживший жрец дернулся, приходя в сознание. Не раздумывая, она вскочила и со всей силы лягнула его в челюсть.

– Черт! – вырвалось у нее, когда ее нога встретила сопротивление, будто ударилась о гранит. Ей показалось, будто она сломала палец. Сжимая бумаги в одной руке, она схватила жреца за одежду и прошипела: – Ты идешь со мной!

Закрыв глаза, Миранда сосредоточилась на стенках сферы, ловя странный ритм энергий, словно настраивая лютню, пока не почувствовала резонанс.

Когда Миранда почувствовала себя готовой, она сосредоточилась на перемещении за пределы сферы. Ее тело пронзила волна острой боли, будто тысячи ледяных игл впились в нервы, и в следующий миг она уже стояла на коленях среди сухой травы холмов провинции Лаш. Было утро – этот факт почему-то удивил ее. Каждый вдох давался с трудом, причиняя невыносимую боль.

Ее организм яростно сопротивлялся возвращению в родную реальность. Те адаптации, которые дасати сделали для ее выживания в их мире (или в том его кусочке под куполом), теперь при обратном переходе обернулись мукой.

Жрец смерти, похоже, тоже пережил переход. Она схватила его за одежду, словно это был единственный якорь, удерживающий ее в сознании. Постепенно боль начала отступать, и через несколько мгновений она почувствовала, как тело адаптируется. Сделав глубокий, прерывистый вдох, она попыталась открыть глаза – и тут же снова их зажмурила.

«Это плохо», – успела подумать она.

Собрав волю в кулак, Миранда проигнорировала жгучую боль и мысленно перенеслась в Зал Узоров в Ассамблее.

В помещении оказалось двое магов. Она швырнула пленника перед ними:

– Свяжите его. Это Жрец смерти дасати.

Она не знала, в курсе ли эти двое о сведениях, которые Паг передал Ассамблее после доставки Талной на Келеван, но каждый Всемогущий слышал о дасати. Вид бесчувственного жреца у их ног заставил магов на мгновение замереть, но затем они поспешно выполнили приказ.

Напряжение побега и транспортировка пленника окончательно истощили и без того исчерпанные силы Миранды. Сделав два шатающихся шага, она без сознания рухнула на пол.

* * *

Миранда открыла глаза и обнаружила себя в покоях, предназначенных для неё и Пага во время их визитов. Аленка, старейший член Ассамблеи магов, сидел на табурете у её кровати. Его лицо, спокойное и невозмутимое, напоминало дедушку, терпеливо ожидающего пробуждения заболевшего внука.

Она моргнула и хрипло спросила:

– Сколько времени прошло?

– Один день, ночь и всё утро. Как ты себя чувствуешь?

Миранда осторожно приподнялась и заметила, что на ней простое льняное платье. Аленка улыбнулся:

– Надеюсь, ты не против, что мы привели тебя в порядок. Ты предстала перед нами в весьма плачевном состоянии.

Она спустила ноги с кровати и медленно поднялась. На диване у окна, выходящего на озеро, аккуратно сложенная и вычищенная мантия ждала её. Послеполуденное солнце играло бликами на воде. Не обращая внимания на присутствие старца, она сняла платье и облачилась в свои одеяния.

– Что с дасати? – спросила она, проверяя свой вид в небольшом зеркале.

– Он всё ещё без сознания и, похоже, умирает.

– Правда? – удивилась Миранда. – Я не думала, что его ранения настолько серьёзны.

Она посмотрела на старого мага:

– Мне нужно его осмотреть, и нам необходимо собрать как можно больше членов Ассамблеи.

– Это уже сделано, – старик тихо рассмеялся. – Весть о пленнике быстро разнеслась, отсутствуют только те, кто слишком болен для путешествия.

– Винтаката?

– Пропал, естественно. – Он жестом указал ей путь к выходу в коридор и последовал за ней. – Мы предполагаем, что он либо мёртв, либо причастен к этому.

– Он не Винтаката, – сказала Миранда. – Это Лесо Варен, некромант.

– А, – произнёс старик. – Это многое объясняет.

Они повернули за угол, и он вздохнул:

– Жаль, конечно. Мне нравился Винтаката, хоть он и любил отклоняться от темы в разговорах. Но он был умным и приятным собеседником.

Миранде было сложно отделить образ настоящего Винтакаты от паразита, захватившего его тело, но она понимала, что старик искренне скорбит.

– Мне жаль, что вы потеряли друга, – сказала она, – но боюсь, мы можем лишиться многих друзей, прежде чем это закончится.

Она остановилась на просторном перекрестке коридоров и вопросительно взглянула на спутника. Тот указал на длинный проход:

– Мы поместили дасати в охраняемую комнату.

– Хорошо, – кивнула Миранда.

У двери стояли двое учеников в серых мантиях. Внутри двое Всемогущих наблюдали за распростертой фигурой Жреца смерти.

– Миранда, – приветствовал ее Хостан, в то время как его напарник не сводил глаз с бесчувственного пленника. – Мы с Кубаем уверены, что с этим… существом что-то не так.

Кубай заметно выделялся среди прочих Всемогущих своим интересом к целительским искусствам, обычно это была прерогатива магов Малого Пути и жрецов некоторых орденов. Миранда считала его идеальным кандидатом для наблюдения за Жрецом смерти.

– Он не подает признаков жизни, дыхание становится прерывистым. Будь он человеком, я бы сказал, что у него лихорадка. – Он беспомощно развел руками. – Но для этого создания у меня нет даже ориентиров.

Миранда подошла ближе:

– В плену я кое-что поняла об этих существах. Дасати не так уж отличаются от людей, примерно как эльфы, гномы или гоблины: двуногие, с узнаваемыми чертами лица. У них два пола, женщины вынашивают детей… Это я усвоила во время их «исследований». Я не знаю их языка, но уловила пару слов и теперь представляю, как они воспринимают людей.

Миранда повернулась к группе магов, собравшихся в комнате, когда разнеслась весть о её пробуждении. Она повысила голос, чтобы все могли слышать:

– Они значительно сильнее нас физически. Я полагаю, это свойство их природы, усиленное пребыванием в нашем мире. Но, похоже, они испытывают трудности из-за различий между мирами, отсюда и этот энергетический купол, где они обитают. Один их рядовой воин может одолеть любого человека, будь то воин цурани или солдат Королевства.

«Самое время посеять мысль о помощи с Мидкемии», – промелькнуло у неё в голове.

Она взглянула на Жреца смерти, пытаясь сопоставить его нынешний вид с тем, каким он был во время их «экспериментов».

– Он явно не в порядке, – констатировала она, заметив испарину на лбу. – Кубай, ты прав насчёт лихорадки. Его кожа кажется бледной, но, возможно, это из-за разницы в освещении между…

Её голос прервался, когда веки существа дрогнули. Миранда отступила назад:

– Он просыпается!

Мгновенно двое магов начали накладывать защитные заклятия, другие приготовили удерживающие заклинания. Но дасати не поднялся. Вместо этого с глухим стоном агонии его тело выгнулось, начались судороги.

Миранда замешкалась, не решаясь прикоснуться к нему, и в этот момент он свалился с ложа на пол.

В диких конвульсиях его кожа начала покрываться волдырями. Не вполне понимая почему, Миранда крикнула:

– Назад!

Маги отпрянули. Внезапно тело жреца охватило пламя, затем ослепительная вспышка света и жара опалила волосы стоящим рядом и заставила всех отступить.

В воздухе повис тошнотворный запах серы и гниющего мяса, многие зажали носы, сдерживая рвотные позывы. Отступая от места самовозгорания, Миранда разглядела лишь бледные очертания тела в белом пепле на полу.

– Что только что произошло? – спросил Аленка, явно потрясенный увиденным.

– Не знаю, – ответила Миранда. – Думаю, за пределами купола они не способны справиться с избытком энергии, который для нас естественен. Это его перегрузило… ну, вы видели результат.

– Что теперь? – поинтересовался старый маг.

– Возвращаемся к куполу и исследуем его, – заявила Миранда, не дожидаясь просьб и автоматически беря командование на себя. – Это вторжение представляет угрозу для Империи.

Одного этого было достаточно, чтобы мобилизовать Всемогущих. Аленка кивнул:

– Нам нужно не просто исследовать этот купол, его необходимо уничтожить. – Повернувшись к другому магу, он добавил: – Хочака, будь добр доставить весть Свету Небес в Священном Городе. Император должен знать о происходящем. Передай, что мы предоставим детальный отчет по завершении.

Миранде стало любопытно наблюдать, как в этом обычно мягком старике просыпается стальная решимость, в молодости он, должно быть, был впечатляющим лидером. Именно такие люди умеют незаметно брать бразды правления в свои руки, перехватывая инициативу у более громких, но менее компетентных коллег.

Поддержав его инициативу, Миранда тихо сказала:

– Мне пришлось… особым образом ощущать пространство внутри купола, чтобы сбежать. – Она сделала театральную паузу. – Позвольте мне стать вашим проводником в этом деле.

Присутствующие Всемогущие явно опешили от такой просьбы – женщина, да ещё и чужеземка, возглавит их? Однако взгляды обратились к Аленке, который спокойно произнёс:

– Это вполне логично.

Всего четыре слова – и власть над Ассамблеей магов, величайшим собранием волшебников двух миров, перешла к Миранде.

Она кивнула:

– Прошу всех членов Ассамблеи собраться в Большом зале через час. Я расскажу всё, что знаю, и предложу план действий.

Маги тут же принялись рассылать магические послания, созывая собратьев. Миранда знала, что как только весть об угрозе Империи достигнет даже самых отдалённых членов Ассамблеи, все вернутся. В зале не окажутся лишь те, кто физически не сможет прибыть, – когда она объявит, что Империя Цурануанни и весь мир Келевана столкнулись с величайшей угрозой за всю историю.

Уединившись в своих покоях, Миранда опустила на мягкий диван. Лечь на кровать она не решалась, потому что понимала, что мгновенно уснёт. Одной ночи отдыха и лёгкой трапезы было недостаточно, чтобы восстановиться после мучений, причинённых дасати. Страх, боль и осознание срочности должны были стать её пищей и питьём – время работало против них.

Какие бы процессы ни запустили дасати, с каждым часом остановить их будет сложнее.

В дверь деликатно постучали. На пороге стояла ученица в серой мантии – одна из немногих девушек, допущенных к изучению магии. На подносе она несла фарфоровый кувшин, чашку и тарелку с фруктами и хлебом:

– Всемогущая, Всемогущий Аленка подумал, что вам нужно подкрепиться.

– Благодарю, – сказала Миранда, жестом указывая ученице оставить поднос. Едва дверь закрылась, она осознала, что умирает от голода. Принявшись за еду, она почти сразу почувствовала, как силы возвращаются в её измученное тело.

В такие моменты ей особенно жаль, что она не последовала примеру мужа и не изучила жреческую магию. Паг не раз демонстрировал её силу – одним заклинанием или глотком отвратительного на вкус, но чудодейственного эликсира он мог бы вернуть ей ощущение, будто она неделю проспала в мягкой постели, а не провела дни в плену, терпя унижения и пытки.

Мысли о Паге навели на грустные размышления. Трудно было представить троих людей, лучше подготовленных к путешествию в мир дасати – тот самый «второй уровень реальности», как называл его Паг. И всё же тревога грызла её.

Миранда, женщина со сложным характером и неоднозначными чувствами, любила мужа глубокой, зрелой любовью. Не страстным угаром юности (этот период она пережила, когда Паг был ещё ребёнком, а спокойным восхищением его уникальными качествами, которые сделали его идеальным спутником жизни.

Сыновья стали неожиданным даром могучей жизненной магии, благословением, которого она даже не смела ожидать. Возможно, по меркам других она была не самой образцовой матерью, но материнство приносило ей радость.

Калеб оказался испытанием, особенно после того, как в нём не обнаружили явных магических способностей, в отличие от его брата-вундеркинда Магнуса. Она любила обоих сыновей по-особенному: первенца Магнуса – с той неповторимой нежностью, которую испытывает каждая мать к своему первому ребёнку; младшего Калеба – с щемящей жалостью, ведь его детство среди магов было непростым. Жестокие проказы других детей, постоянная необходимость Магнуса заступаться за брата… И всё же оба выросли достойными людьми, которыми она не переставала гордиться.

Она ненадолго замолчала, затем поднялась на ноги. Эти трое мужчин – Паг, Магнус и Калеб – стали для неё достаточной причиной, чтобы уничтожить весь мир дасати, если потребуется. В её долгой жизни не было существ важнее них.

Гнев подкатывал к горлу, и она знала: будь здесь Паг, он бы уже мягко напомнил ей обуздать пылкий нрав, ведь ярость лишь затуманивает разум.

Миранда потянулась, игнорируя протестующие мышцы и ноющие суставы. Время на восстановление будет потом. Сейчас перед ней стояла задача остановить вторжение.

Стук в дверь возвестил о приходе Аленки.

– Они собрались, – сказал он.

Миранда кивнула:

– Благодарю, старый друг.

Они направились в Большой зал Ассамблеи магов. Как она и ожидала, почти все места были заняты, а приглушённый гул голосов стих, когда Аленка поднялся на кафедру.

– Братья… и сёстры, – начал он, с трудом привыкая к присутствию женщин среди Всемогущих, – мы собрались по просьбе нашей давней союзницы Миранды.

Он уступил ей место. Никому в зале не нужно было представлять Миранду – статус Пага как одного из величайших магов установился ещё до рождения самого Аленки, а её собственная магическая мощь и связь с ним говорили сами за себя.

– Келеван под угрозой вторжения, – без предисловий заявила Миранда. – В этот самый момент в северной долине расширяется купол чёрной энергии. Изначально я сочла его плацдармом, подобным Разлому, через который ваши предки вторглись в мой мир.

Упоминание Войны Врат было не случайным. Каждый ученик в этом зале знал трагическую историю того злосчастного вторжения, где тысячи жизней стали разменной монетой в политических играх. Смертоносная «Игра Совета» принесла гибель тысячам мидкемийских и цуранийских солдат – всё ради укрепления власти одной из фракций Высокого Совета. Некоторые Всемогущие участвовали в этом кровавом заговоре, помогая тогдашнему Военачальнику занять неприступную позицию. Лишь вмешательство Пага и возвышение удивительной женщины – Мары из Акомы – изменили правила этой смертельной игры.

Миранда продолжила:

– Каждый из вас знает подлинные причины Войны Врат, поэтому я не стану читать лекцию о том, что вам и так известно. Это вторжение преследует куда более страшные цели, чем политические амбиции, военная добыча или территориальные уступки.

Она сделала паузу, прежде чем продолжить: