Текст книги "Тринадцатая (СИ)"
Автор книги: Полина Белова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Глава 38
С началом осени, жизнь Озы в школе стала вполне налаженной.
Покрылась прелым золотым ковром из опавших листьев тропа к винограднику, и сам виноградник сначала расцвёл жёлтыми и красными красками, потом постепенно облетел. Зарядили дожди, лишь изредка перемежаясь с сухими и солнечными днями.
Кроме обычных утренних работ на винограднике, когда не было дождя, несколько учеников с огромными корзинами в обеих руках отправлялись за грибами. Иногда Розалия отправлялась с ними. Ей никогда раньше не доводилось собирать грибы, и это занятие очаровало её. Правда, поначалу, её заподозрили в попытке отравить всю школу. В свой первый поход, в корзинах больше половины, собранных ею, как она искренне считала, белых грибов оказалась молодыми мухоморами, которые не успели дорасти до красной шляпки, часть добычи относилась к условно съедобным, а часть – к ядовитым и очень ядовитым грибам. Из-за того, что все эти грибочки, и съедобные, и ядовитые, были вперемешку, в одной корзине, всё собранное Розалией, выбросили подальше, в лесу, за школьным забором. После этого случая, ей не сразу удалось уговорить подозрительно настроенного мастера снова отпустить её на тихую охоту. Да и потом, когда во второй раз довольная Розалия вернулась с полными корзинами, мастер лично перепроверил всё, что она принесли. Хотя она собирала грибы с личным добровольным сопровождающим, и молодой маг, с которым она ходила, проверял каждый, найденный ею гриб.
К счастью, остальные ученики прекрасно разбирались в дарах леса. С каждого похода маги возвращались с полными корзинами. Потом самые лучшие грибы нанизывали на нити и отдавали в столовую на сушку, а часть добычи сразу приготавливалась к обеду.
Между Розалией и мастером было достигнуто подобие перемирия. И хотя мелкие стычки по-прежнему случались, в целом, Асмеш сдался на милость победителя. Озе он чем-то напоминал прирученного тигра из бродячего цирка – животное грозное и опасное, но через обруч прыгает и на тумбе на задние лапы поднимается.
С того дня, точнее ночи, когда она устроила смерч, мастер более никогда в воспитательных целях не лишал её приёма пищи в столовой. Со своей стороны, после долгих пояснений о необходимости правильного питания для воинов, Розалия, скрепя сердце, согласилась не магичить, добывая дополнительную еду, помимо положенного всем меню.
В виноградник Роза теперь шла работать исключительно по своему желанию. Но, если смотреть правде в глаза, она больше не гнула там спину, а, скорее, пользовалась возможностью погулять за пределами школьного забора и полакомиться поздним виноградом. Вопрос с выполнением необходимых работ она потихоньку решала магией. И, хотя все, включая мастера, знали об этом, однако старательно делали вид, что остаются в неведении.
Часть учеников с утра до вечера заново отстраивали женское общежитие и домик мастера. Девушки временно спали в мужском, за занавеской из двух белых простыней.
Розалия продолжала тренироваться со всеми, но теперь мастер не сыпал в её сторону неодобрительными окриками. На тренировках он обходил её в ряду учениц взглядом, словно, она – пустое место.
Правда, Асмеш продолжил с ней индивидуальные занятия по медитации, проводя их в то время, когда остальные ученики были заняты самостоятельными тренировками между обедом и ужином. Розалия с мастером теперь старательно медитировали вместе. Сидели в специальных позах по нескольку вечерних часов: мастер, избавляясь от гнева, а Роза, чаще всего, мечтая о грядущем брачном сезоне. Иногда, в её мысли пробирался образ Тираша. Порою, она вспоминала, как он заботился о ней в детстве, в приюте. А то, перед глазами во время медитации всплывал его высокомерный вид, когда Принц сидел на балконе городской управы в день порки, или радостный, когда, наконец, узнал её.
Розалия, с удивлением, думала о том, что лицо Тираша – единственное, которое никогда не казалось ей чужим в обоих мирах. Разве что, тётушка Роза постепенно тоже стала очень близким человеком. Даже новообретённые отец и мать, пока, почему-то не кажутся ей такими родными, как Тираш… От таких мыслей Оза всегда встряхивала головой и старательно переходила к упражнениям по медитации, освобождающей от гнева и страданий.
Брачный сезон в столице начался в первый день последнего месяца осени. На месяц раньше, чем Король собрался забирать Розалию из школы.
К этому времени в главный город королевства съехались не только местные неженатые маги всех возрастов. Прознали о том, что найдена Принцесса с особенным даром, и соседи. Столичные постоялые дворы и гостиные дома были переполнены, более того, куплены все дома, выставленные на продажу, даже в окрестностях города.
На королевский бал невест, открывающий сезон, добыть приглашение было практически невозможно.
Половина молодых магов, которые смогли получить приглашение, имели непосредственное отношение к первым лицам своих стран.
Тираш и Рош оказались среди приглашённых избранных счастливчиков. Оба мага, в тщательно подобранных одеждах, с начищенными до зеркального блеска серебряными пуговицами, с нетерпением ждали появления Их Величеств и Её Высочества Принцессы.
И Король появился… с дочерью… Он открыл брачный сезон.
Первый танец, по традиции, Его Величество танцевал с самой знатной девушкой на выданье, участвующей в сезоне. Он вёл по бальному залу Принцессу, и сотни молодых магов с жадностью рассматривали её.
Только Тираш и Рош испытали острое разочарование.
Его Величество торжественно кружился в танце со своей второй дочерью, Лилией.
Король открыл брачный сезон с дочерью, которую родила его фаворитка, обозначая её, как самую знатную невесту в этом году.
Королева на балу, открывающем сезон, так и не появилась.
После очередной отчаянной ссоры с мужем, Её Величество Королева Камелия провела этот вечер в своих покоях. Сейчас женщина была очень расстроена: она ничем не смогла помочь родной дочери. Родная крошка где-то терпит лишения в суровых условиях военной школы, пока её сестра по отцу скачет на балу. Королева в бессильной ярости сжала в горсти подол пышного платья.
Камелия прислонилась горячим лбом к прохладному оконному стеклу. Перед её невидящим взором отдельными цветными картинками проносились воспоминания юности. Её брачный сезон: она в сверкающем белом платье и интерес на красивом лице, тогда ещё, Наследного Принца соседней страны. Двадцать лет тому назад, в горном королевстве Фупан она была самой завидной невестой с невероятно сильным воздушным даром, подходящим по совместимости магам всех стихий.
Молодые, и не очень, кандидаты в женихи приглашали её танцевать, флиртовали, изобретательно ухаживали. Юная головка Камелии кружилась от мужского внимания и лестных слов. Ей тогда особенно понравился один молодой ясноглазый Советник. Знатный маг, невзирая на занимаемый пост, был очень весёлым, постоянно смешил девушку, рассказывая невероятно забавные истории из жизни Королевского двора, а однажды они даже украдкой поцеловались на балконе. Но их, едва начинающейся, истории не суждено было продолжаться. Король горного королевства Фупан приказал родителям Камелии принять сватовство Наследного Принца соседней страны, обладающего особенным магическим даром, и выдать за него единственную дочь.
Камелия совершенно не хотела становиться Наследной Принцессой и, тем более, Королевой, но кто её спрашивал? Ей мечталось о простой семейной жизни с любимым, без интриг, без огромного бремени ответственности, борьбы за власть и бесконечных происков врагов. Однако, она действительно понравилась особо одарённому Наследному Принцу, а с его желаниями и предпочтениями считались все, абсолютно все, правители соседних государств, включая такого же одарённого соседа, который хоть и смог бы противостоять в конфликте, но естественно не желал его. Что уж говорить о простых магах!
Надо отдать должное Принцу, постепенно он сумел растопить сердце юной жены.
По щеке Камелии скатилась слеза. Она отмахнулась от воспоминаний и сердито вытерла её.
Растопить и растоптать. Конечно, не сразу. Сначала, Наследный Принц был само очарование и обаяние.
Первая фаворитка появилась у него только, когда молодая жена забеременела, стала плаксивой и капризной, постоянно чувствовала недомогание, и, неделя за неделей, начала терять привлекательность.
А сколько их ещё было потом, этих фавориток…
Но они появились не сразу. Сначала Принц души не чаял в своей жене. Но Камелия очень плохо переносила беременность, постоянно болела, подурнела, отекла, почти постоянно плакала и изрядно мотала мужу нервы. А тут ещё нелепо, от несчастного случая, погибли Король с Королевой! На юного Короля тогда разом свалились острое горе от утраты самых родных и близких, непростые обязанности и огромная ответственность за свою страну и народ. Придворные и Советники тянули на себя внимание молодого монарха, как одеяло в холодную ночь, пытаясь сформировать у Короля нужное им мнение по тому или иному вопросу. Ему было безумно трудно в тот период. Нужна была хоть какая-то разрядка от постоянного напряжения.
Камелия неохотно признавала, что тогда не смогла должным образом поддержать мужа, не справилась. То ли беременность повлияла, то ли любила его недостаточно… Зато других, желающих оказать поддержку, развлечь и утешить, теперь уже, Его Величество было предостаточно. Одна из самых настырных и ушлых фавориток умудрилась даже забеременеть. Её дочь, Лилия, родилась всего через полгода после рождения Розочки.
Его Величество не сразу признал своей вторую дочь. Довольная фаворитка поначалу получила лишь поместье и земли, а также весьма престарелого мужа, который сделал её респектабельной вдовой ещё до рождения королевского ребёнка.
Особенный королевский дар наследует только первенец. Лилия, которая была на полгода младше Розалии, была очень сильным магом, но её дар был обычным, огненным, как у матери.
После пропажи маленькой Розочки, Королева день за днём все свои силы и время тратила на поиски дочери. Подспудно она обвиняла в её пропаже мужа. Умом понимала, что нет вины Короля в том, что похитили его ребёнка, а сердце обвиняло – не защитил, не досмотрел. Убитый горем отец, который поначалу тоже отчаянно искал свою одарённую дочь, со временем потерял надежду, в отличие от её матери. Он горевал не меньше жены, но снова не нашёл в ней поддержки в трудную минуту.
Зато фаворитка примчалась из поместья в столицу и сумела найти нужные слова утешения, и не только слова… Воспользовавшись моментом, подсунула мужчине его младшую дочь. Король действительно нашёл некоторое утешение для души в возне со вторым своим ребёнком. Шли дни… Милая, ласковая, заботливая и хитрая фаворитка обосновалась в столице. Подкармливала целую шпионскую сеть слуг, чтобы быть в курсе жизни Короля и Королевы.
А Его Величеству за прошедшие годы удавалось получать лишь крохи внимания или заботы от жены. Она с головой ушла в поиски их дочери, чем немедля воспользовалась весьма умная и целеустремлённая соперница.
Камелия видела в заднее окно своих покоев каретный двор, где сегодня яблоку было негде упасть от огромного количества экипажей и выездов. Карета фаворитки была самой шикарной, она выделялась размерами и позолотой. Дочь этой стервы давно проживала во дворце, как Наследная Принцесса.
В своё время интриганке удалось с помощью хитрости и уловок воспользоваться моментом и зачать ребёнка, потом, она не упустила новые возможности при сложившихся обстоятельствах, и сумела вызвать в мужчине привязанность к младшей дочери.
Несмотря на возмущение Камелии, её горечь и разочарование в муже, через пять лет после безуспешных поисков Розалии, Его Величество официально признал единственного побочного ребёнка, дочь от любовницы, и объявил Лилию своей наследницей и Принцессой.
Глава 39
Первый бал сезона продолжался.
Очаровательная Лилия без остановки кружилась то в одном танце, то в другом. Многочисленные кавалеры наперебой приносили и предлагали ей прохладительные напитки, поднимали оброненный платок или подавали веер. Между собой молодые маги, не гнушаясь, прибегали к нечестным методам борьбы, пытаясь перехватить друг у друга возможность встать с ней в пару. Чаще всего, это было просто, якобы неосторожное обращение с напитком, который почти полностью оказывался на одежде соперника, но применялись и другие способы.
В лицо младшую Принцессу знали лишь немногие молодые маги из приближённых ко двору семей. Только этим летом она возвратилась во дворец после трёхлетнего обучения в специальной магической школе для девушек.
Абсолютное большинство, налетевших во дворец, как пчёлы на мёд, женихов, оставались в неведении, что по огромному залу, в сиянии тысяч магических светильников сейчас кружится не по-особому одарённая наследница, а всего лишь её младшая сестра. Толпа претендентов остервенело сражалась за право на каждый следующий танец Лилии.
Особо выделился из подобных, случай с Принцем горного Фупана. Ему кто-то сзади, по шву, исхитрился надрезать плотно обтягивающие светлые штаны с золотыми лампасами по бокам, верх от его парадного костюма достигал всего лишь линии талии. Когда Его Фупанское Высочество галантно чуть склонился для поцелуя нежной ручки, приглашая Лилию на танец, громкий треск и резкое высвобождение волосатой мужской задницы из тесного плена ткани, привлекли внимание большей половины зала. Наряд несчастного Высочества не предполагал чего-то, чем можно было бы прикрыть такой позор. Громкий смех Лилии, подхваченный и усиленный окружающими, заставил Принца немедленно бежать не только из дворца, но и, после рывка с открытой филейной частью тела, сквозь хихикающий девичий строй в бальной зале – из страны. Он уехал в Фупан той же ночью, опозоренный и злой. Если бы не страх перед особым даром отца Лилии, возможно, быть бы войне…чтобы уничтожить всех свидетелей такого позора.
Танцы продолжались. Остальные девушки, собирались небольшими группками и тихо переговаривались между собой. Не все прелестницы раньше вникали в ситуацию с обнаружением старшей Королевской дочери. Однако, сейчас, когда она непосредственно коснулась их, пытались разобраться. Многие из них учились вместе с Лилией, и знали, что она Принцесса, но всё же не ожидали такого неприятного, мягко говоря, отношения кавалеров к ним. В начале бала все магички были рады такому огромному наплыву блистательных женихов, но потом их радость поугасла. К сожалению, присутствующие юные леди приглашались на танец только после того, как Принцесса окончательно определялась с очередным партнёром.
Очень многих молоденьких магичек такое поведение мужчин сильно обидело. Всё же, не так девушки представляли в мечтах свой первый бал. Каждой хотелось оказаться для кого-то особенной, а не заменой из-за неудачи с другой. Зато Лилия откровенно наслаждалась своим положением. Бешенная популярность буквально вскружила девушке голову.
– Ты остаёшься? Потому, что я ухожу. Мне здесь нечего делать, – повернулся Тираш к другу.
– Я тоже домой. Только, не хочешь, сначала выяснить у Величества, где наша девочка? Я помню, что мы с тобой договорились честно бороться за неё. Но хотелось бы уже лицезреть наше сокровище.
Кое-где, по углам или у стенки, растерянно топтались лишь некоторые молодые маги, не участвуя в гонке за благосклонность Лилии. Осведомлённые придворные или их знатные отпрыски недоумевали: Его Величество открыл сезон, представив обществу свою младшую дочь, Лилию, однако, всем было известно, что нашлась старшая. И они точно знали, Лилия – не первенец.
Попытка Тираша поговорить с Королём с треском провалилась. Его Величество уже покинул мероприятие.
Балы, рауты, утренние чаепития, верховые прогулки в Королевском лесу, который по сути был огромным ухоженным парком недалеко от дворца – одно развлечение сменяло другое. Дни летели. Осень заканчивалась, а Тираш и Рош так и не встретились с Розалией.
Тираш никак не мог добиться встречи с Королём и уже сильно искрил от гнева. Рош тоже находился не в лучшем состоянии. Пока Принц безуспешно пытался выяснить что-то о Розалии официальным путём, высиживая сутками в Приёмной, его Первый Советник, по их общей договорённости искал иные пути, чтобы добыть информацию. Наконец, Рошу удалось соблазнить молоденькую служанку из свиты бывшей фаворитки Его Величества, очень влиятельной при дворе женщины, матери Лилии.
– Его Величество отправил эту злыдню куда-то в горы. Наша Принцесса Лилия получила подобающее леди воспитание, поэтому она и представлена в сезоне, – щебетала магичка, делясь секретами после жаркой ночи с огневиком. – Все женихи просто падают к её ногам. А Вам она нравится, Ваша Светлость?
– Зачем нужны эти Принцессы, если есть ты, – шептал, целуя её, Рош, – точнее, одна Принцесса, ведь второй так и не будет в сезоне, да?
– Будет… – отвечала довольная служанка между ласками, – я слышала, как Лилия говорила, что Его Величество скоро позволит ей появиться ин… ког… ни…тооо-ох!
Оставив на столике у постели мешочек с монетами, уже уходя, как бы между делом, Рош поинтересовался:
– Когда мы теперь снова с тобой встретимся? Ты так занята у Лилии. Тебя же не заставят прислуживать ещё и этой инкогнито? Когда там она появится?
– Ещё чего! Я работаю только в покоях Принцессы Лилии. А ту вторую, выросшую в приюте, среди убожеств из нижнего мира никто у нас, во дворце, не хочет обслуживать. Её мамаша, Королева, еле нашла своей дочурке личных служанок в провинции.
Что-то в голосе девушки заставило Роша заподозрить, что Королева просто не захотела брать в услужение к Розалии кого-то из дворцовых, и это их задело.
– Нашла служанок? И долго они будут сидеть без дела? Это же такое расточительство!
– А тебе то, что? – подозрительно прищурилась девушка.
– А нельзя сделать так, чтобы эти новенькие пока выполняли твою работу, и мы бы смогли чаще бывать вместе? Я хочу узнать тебя получше, – загадочно, с намёком, протянул Рош.
– Не получится, – тут же огорчённо ответила девушка. – Наша дорогая Принцесса пыталась попросить их у отца в помощь нам. Говорила Его Величеству, что пока нет его старшей дочери, девицы, нанятые Королевой, могли бы не сидеть без дела, но он отказал. Сказал, что привезёт Принцессу Розалию в первый день зимы. А это уже меньше, чем через неделю. В покоях Королевы сейчас дым коромыслом, так там все готовятся.
Последний месяц осени оказался для Розалии непривычно холодным. Снег рано лёг на горы толстым покрывалом и больше не таял. Иногда случалось небольшое потепление, и пушистый белый пласт немного плавился сверху, замерзая к ночи и покрываясь твёрдой крошащейся, если наступить, коркой. Часто, поверх корки, всё вокруг ещё больше засыпало пушистым слоем снега.
Работы на винограднике давно закончились. За школьную стену, в лес, ходили теперь только парни с мастером, и то, только за дровами и хворостом для печей.
Женское общежитие достроили, и девушки дружно переместились ночевать туда.
Мастер пока так и остался без жилья, теперь уже до весны. Его неоконченное строение в одно прекрасное утро сильно засыпало снегом. Асмеш остался зимовать в мужском общежитии, устроившись попросторнее там, где до этого, за занавеской, обретались девушки.
Каждое утро дежурные вставали первыми и топили печь. Это была весьма неприятная обязанность, потому, что за ночь дрова прогорали, и помещение выстывало так сильно, что вылезть из-под одеяла было сродни окунанию в прорубь.
К школьному облачению теперь добавилась меховая безрукавка до середины бедра с широким кожаным, у парней, или тканевым, у девушек, поясом. На тренировках такая тёплая одежда была удобна, не мешала двигаться, но в остальное время, она не согревала настолько, чтобы вальяжно бродить на улице, поэтому все ученики на улице передвигались мелкой рысью.
Розалия почти не разговаривала с другими девушками. Она не нуждалась в их обществе и не желала его. Простить их поступок в отношении себя Оза не смогла. Нет, она не собиралась как-то мстить или вредить им по мелочи. Просто вычеркнула этих людей из своей жизни, и в общежитии жила так, будто вокруг никого не было. И странное дело! Она не испытывала от этого никакого неудобства. Скорее, это девушки избегали прямого взгляда на Озу, старались не попадаться ей под руку, и не стоять у неё на дороге.
После незабываемого представления со смерчем, парни, которым, к тому же, пришлось больше всего работать, чтобы устранить его последствия, как это ни странно, не обозлились на Розалию. Наоборот, в школе началась тихая охота за её благосклонностью.
Например, Розалия в своё дежурство никогда по утрам не занималась растопкой. К тому времени, как наступало утро её дежурства, и пора было высовывать нос из-под тёплого одеяла, пламя уже весело лизало каменные бока печки, а рядом копошился кто-то из парней, заканчивая укладывать запас дров на день.
– Спасибо, – Розалия сонно благодарила добровольного помощника, и получала в ответ радостную улыбку.
Розалия узнала, что в отличие от долины, снег в горах всегда ложился рано и лежал всю зиму. Обильные снегопады с самой осени здесь были очень частым явлением, поэтому школьный двор и дорожки регулярно чистили все, включая девушек. Розалия, казалось бы, не должна была быть исключением. Но её нежные ладошки так и не покрылись волдырями от работы лопатой, хоть она честно таскалась с ней по двору, пытаясь найти себе участок для очистки. Пару раз Розалия даже успела зачерпнуть немного снега, но подбрасывали лопату с ним вверх уже мужские руки.
– Это для тебя слишком тяжело, Ураганька ты наша, – горячо шептали ей на ушко.
Парни оказались невероятно изобретательными в попытках позаботиться о ней. И Розалия иногда чувствовала себя так, будто у неё несколько десятков нянек.
Но неожиданно переплюнул всех Асмеш.
Ночи становились всё холоднее, и неженка, по сравнению с остальными натренированными магами, Розалия ожидаемо захлюпала носом. Днём, всё время в движении или сидя возле печи, ей было ещё более-менее тепло, но за ночь она застывала, несмотря на, выданное ей, второе одеяло.
Однажды на парней, которые вместе с мастером пошли в лес за дровами, напал медведь шатун. Схватка Асмеша с мощным животным была яростной и жестокой.
Парням мастер приказал бежать в школу, опасаясь, что шатун нападёт на них, если задерёт его. Но ученики ослушались, не оставили мастера, за что, кстати, были наказаны, но не слишком.
А вечером школа объедалась медвежьим мясом. А ещё через пару дней, глубокой ночью, выделанная и высушенная огромная пушистая шкура легла на спящую Розалию, укрывая её почти с головой. Девушка так сладко сопела, угревшись, наконец, что утром не услышала гонг, возвещающий подъём. Она проспала и завтрак, и первую тренировку. Но даже, когда проснулась и поняла, что всюду опоздала, вылезала из жаркого кокона не спеша, с огромной неохотой.
Разглядывая шкуру медведя на своей постели, Розалия водила рукой по мягкому меху и пыталась понять, как это здесь оказалось, и знает ли мастер, что у него украли трофей. А главное, что теперь делать? Спрятать её под кровать? Соседки не донесут? Мысли вернуть краденное у неё как-то не возникло совершенно. То ли мастер сам виноват в таком отношении, то ли воровское детство о себе напомнило, но решение задачи было направлено только на то, как прикопать себе такое сокровище.
– Выспалась?
Розалия подскочила на месте от неожиданности. Мастер на её памяти никогда не входил в женское общежитие.
– Да…, – пальцы на руках растопырила инстинктивно, но разве можно прикрыть ладошками огромную шкуру.
– Я подумал ты совсем заболела, неженка. Пришёл посмотреть. Тепло тебе сегодня было? – почти улыбнулся Асмеш.
– Очень… – Розалия отвечала, не думая, испугавшись, что её застали с краденным.
Вдруг, последний вопрос мастера навёл её на невероятную мысль и девушка, вскинув голову, посмотрела на Асмеша.
– Это Вы?!
– В смысле? Да, я, Асмеш. Не узнаёшь меня? У тебя начался жар?
– Нет! Это – Вы?
– Я. Твой Мастер. Приляг-ка обратно в кроватку, девочка. Сейчас тебе приготовят лечебный отвар.
– Шкуру мне… Вы принесли?! – не обращая внимания на попытку мастера уложить её, потрясённо спросила Розалия.
– Я, – лицо мастера выглядело невозмутимым, но Розалия чувствовала, что он смущён.
– Но зачем? – она, скорее, могла предположить, что он заставит её каждый день дежурить.
– Ты же мёрзла. Носом начала хлюпать.
– Ну и что? То есть… Вам то, что?
– Ничего, – буркнул Асмеш. – Просто беспокоился о здоровье ученицы.
– Угу. Ну да. Конечно. Беспокоился, – задумчиво покосилась на него Розалия и вдруг, догадавшись, что мастер ухаживает за ней, расхохоталась.
– Нет. Ну ладно они! Но Вы?! Вы! Ой, не могу! – она начала вытирать выступившие от неудержимого хохота слёзы.
Асмеш хотел уже рявкнуть на неё, но неожиданно очарованно залюбовался. Стены этой школы, возможно, впервые слышали искренний девичий смех.
Он звенел колокольчиком и дробно рассыпался по школьному двору волшебными разноцветными искрами. Неподдельный радостный звук проникал в сердце каждого, и мир вокруг для молодых воинов-магов неожиданно менялся. Все тяготы и заботы перестали на них давить. Вдруг, появился в душе каждого ученика и каждой ученицы здоровый азарт и желание одолеть все трудности, окрепла их вера в прекрасное будущее, в свои силы.
Жизнь во всех её проявлениях, стала казаться всем невероятно прекрасной и интересной. Потом, даже уже, когда смех Розалии стих, улыбки не сразу исчезли с лиц магов. Все, странным образом, чувствовали себя так, будто её короткая радость вдохнула в них новые жизненные силы.
Асмеш несмело дотронулся розовых губ девушки кончиком указательного пальца. Хотелось коснуться чуда. Обычно бесстрастное лицо мужчины на миг показалось растерянным.
– Насмешница, – почти ласково протянул он. – Ты осталась без завтрака. Хочешь кушать? Я принёс тебе лепёшку.
