Текст книги "Игры Сатурна. Наперекор властителям"
Автор книги: Пол Уильям Андерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
– Да, но… но тогда видишь все слишком приземленное, как будто смотришь на вещи ручной работы, ничего неизведанного, непознанного, никакой свободы. Солнце стирает звезды, кажется, как будто Вселенная и не существует за этой скорлупкой, в которой мы находимся. Сегодняшняя ночь похожа, как будто мы в Мараноа. (Королевство, где Риция – принцесса, королевство старинных вещей и обрядов, язычества, волшебства.)
– Гм-м-м, да, иногда мне и самому кажется, что меня загнали в ловушку, – согласился Скоби. – Я думал, что я всю дорогу проведу за изучением геологических данных, но кажется, мой проект несколько скучноват.
– Со мной то же самое, – выпрямилась Броберг на своем месте и слегка улыбнулась. Темнота сделала черты ее лица более мягкими, молодыми.
– Ну, нам не следует себя жалеть. Мы тут в целости и сохранности доберемся до Сатурна. И уж тогда-то мы не будем испытывать ни недостатка впечатлений, ни недостатка в материалах для работы.
– Верно, – Скоби поднял стакан, – Ну, «Скоаль»! [1]1
Скааль (шведск.) – Ваше здоровье!
[Закрыть]Надеюсь, я правильно произнес.
– Откуда мне знать? – она рассмеялась. – Моя девичья фамилия – Алмаейер.
– Верно, значит, вы взяли фамилию Тома. А я-то думал. Хотя в наши дни это довольно необычно, а?
Она развела руками.
– Моя семья была состоятельной, но они были… то есть, являются… католиками в Иерусалиме. Очень строгими насчет определенных вещей: можно сказать, устаревшие, – Она подняла свой бокал и глотнула, – Да, конечно, я оставила церковь, но есть вещи, которые никогда не оставят меня.
– Понимаю. Не из любопытства, но это… объясняет некоторые вещи, несколько странные, которым я не переставал удивляться.
Она посмотрела на него через край своего бокала.
– Например?
– Ну, в вас столько жизни, энергии, чувства юмора, но вы также… как бы лучше сказать?., необычайно домашняя. Вы сказали мне, что были незаметным преподавателем в Юконском Университете, пока не вышли замуж на Тома. – Скоби широко улыбнулся, – Поскольку вы двое любезно пригласили меня отметить вашу последнюю годовщину свадьбы, и, зная ваш настоящий возраст, я вычислил, что тогда вам было тридцать лет, – Неотмеченным осталось подозрение, что она до тех пор оставалась девственницей, – … о, забудьте об этом. Я сказал, что не хотел проявлять излишнее любопытство.
– Продолжайте, Колин, – настаивала она. – Мне запала в память та строчка из Бернса с тех пор, как вы познакомили меня с его поэзией. «Смотреть на себя глазами других». Потому что это похоже на то, как будто мы вращаемся вокруг одной и той же луны…
Скоби сделал изрядный глоток скотча.
– Ну, не так уж и много, – сказал он вопреки себе неравнодушно, – Если хотите знать, ну хорошо, у меня возникло впечатление, что любовь – не единственная причина того, что вы вышли замуж за Тома. Он уже был принят в экспедицию и дал вам личную характеристику, чтобы и вы туда попали. Короче говоря, вы связали себя с ним из обычного уважения, вот как вы прокладывали себе путь сюда. Я прав?
– Да, – Ее взгляд задержался на нем. – Вы более сообразительны, чем я себе представляла.
– Нет, не более. Хулиганская выходка. Но Риция помогла мне увидеть, что вы – больше, чем преданная жена, мать и ученый…
Она собралась возразить. Он поднял ладонь.
– Нет, пожалуйста, позвольте мне закончить. Я понимаю, что невежливо обвинять человека в том, что использовал в своих личных интересах другую личность, но я и не собираюсь этого делать. Конечно же, вы не хотели быть бродягой-бездельницей, раздающей свою любовь направо и налево, не больше чем я хотел бы ездить верхом и рубить разных врагов. И все-таки, если бы вы выросли в мире нашей игры, я уверен, вы здорово были бы похожи на Рицию. И этой возможностью вы обязаны себе, Джин, – Он отставил свой напиток, – Я слишком разболтался, пожалуйста, извините меня. Хотите закажем еще выпить?
– Лучше не надо, но следовать моему примеру не обязательно.
– Ни в коем случае, – он поднялся и ушел.
Когда он вернулся, он увидел, что она наблюдает за ним через застекленную дверь. Когда он сел, она улыбнулась, немного наклонилась через стол и тихо сказала ему:
– Я рада, что ты высказал все, что думал. Теперь я могу сообщить, что оказывается Кендрик – такой сложный человек.
– Что? – спросил Скоби в неподдельном удивлении. – Ну да! Он – бродяга со щитом и мечом, человек, который любит путешествовать точно так же, как и я, и в подростковом возрасте я был таким же скандалистом, как и он.
– Возможно, ему не хватает блеска, но он – благородный рыцарь, справедливый владыка, ценитель поэзии и музыки, и сам немного бард… Риция скучает по нему. Когда он вернется из своего последнего похода?
– Именно в эту минуту я направляюсь домой. Мы с Н'Кумой ускользнули от этих пиратов и высадились в Хавернессе два дня назад. После того как мы спрятали добычу, мы захотели погостить у Бэлы и Карины и присоединиться к ним, что бы они ни собирались предпринять, поэтому мы распрощались на время. Скоби и Хардинг последнее время воспользовались несколькими часами, чтобы закончить это свое приключение. Остальные из группы некоторое время были заняты своими делами.
Глаза Броберг расширились.
– Из Хавернесса на Острова? Но я ведь нахожусь в Замке Даваранда, как раз на середине пути.
– Надеюсь, что ты там и останешься.
– Не могу дождаться, чтобы услышать твой рассказ.
– Я поспешил вперед после наступления темноты. Луна светила ярко, и у меня была пара оставшихся золотых монет, из тех, что я привез в качестве добычи. – Пыль клубилась белыми облаками под ударами копыт. Там, где конь наступал на мелкую гальку, летели горячие искры. Кендрик нахмурился.
– Ты не была с этим, как его… забыл его имя?
–…Джорданом Рыжим? Мне он не нравится. Я велела ему убираться еще месяц назад. У него возникла идея, что если он разделит со мной постель, то это даст ему преимущества надо мной. Между ним и мной не было ничего – это все пустая болтовня. Я стояла одна на Башне Герфалкона, обратив взор на юг на залитые лунным светом поля и думала, как ты там. Дорога вилась к Замку, как серая река. Неужели я вижу всадника, скачущего вдалеке?
После многих месяцев игры не было необходимости в изображении на экране. Знамена, развевающиеся на ночном ветре, вздымались к звездам.
– Я подъезжаю. Я подаю сигнал, дуя в рог, чтобы охранники у ворот проснулись. Разве я могу забыть эти веселые ноты…
В ту же самую ночь Кендрик и Риция стали любовниками.Искусные в игре и аккуратно придерживаясь ее этикета, Скоби и Броберг не стали детально описывать это, они не касались друг друга, обмениваясь только взглядами, и прощальные пожелания доброй ночи были очень показательны. В конце концов это была история о двух совершенно вымышленных персонажах, действующих в мире, который никогда не существовал.
Более низкие склоны фьорда поднимались ярусами, которые сами по себе были глубоко вогнуты, люди ходили по краям и восхищались причудливыми образованиями внизу. С их губ сыпались названия: Морозный Сад, Мост Привидений, Трон Снежной Королевы, в то время как Кендрик продвигался в Город, а Риция поджидала его в Бальном Зале, а дух Алварлана передавал их послания друг другу, как будто она тоже путешествовала рядом со своим рыцарем.Тем не менее, они продвигались осторожно, следя за признаками опасности, особенно когда изменение текстуры или оттенков или что-либо еще на поверхности, которая была у них под ногами, предвещали изменения природы льда.
Над самым высоким утесом выступала скала, слишком отвесная, чтобы на нее можно было взобраться, даже при гравитации на Иапетусе, – крепостная стена.Однако с орбиты команда заметила поблизости выемку, которая образовывала проход, несомненно вытопленную метеоритом в войне между богами и волшебниками, когда камни летели с небес и устроили такое отвратительное опустошение, что никто впоследствии не осмелился все восстановить.Это было веселое восхождение в окружении высот, сверкающих в синих сумерках, которые они отбрасывали, небеса сужались до размера полоски между ними, где звезды, казалось, сияли задумчиво.
– У входа должна быть стража, – сказал Кендрик.
– Единственный страж, – отвечал телепатически Алварлан, —но это – дракон. Если ты вступишь с ним в бой, шум и пламя поднимут всех воинов против тебя. Не бойся. Я проникну в его горящий мозг и навею ему такой сон, что он просто не заметит тебя.
– Король может почувствовать заклинание, – сказала Риция, и Алварлан передал ее слова. – Поскольку ты оставишь нас, пока будешь бродить по душе этого животного, Алварлан, я выслежу Короля и отвлеку его.
Кендрик сморщился, прекрасно понимая, какими средствами ей это удастся.А ведь она говорила ему, что тосковала по свободе и по своему рыцарю, она даже намекала, что его любовь – не чета человеческой. Неужели она хочет напоследок… перед тем, как ее освободят?.. Ну, ведь Риция и Кендрик никогда не были обручены и не давали друг другу клятвы верности.Во всяком случае Колин Скоби не давал. Он выдавил улыбку и продолжал идти в молчании, которое охватило всех троих.
Они вышли на вершину ледяной глыбы и осмотрелись. Скоби присвистнул. Гарциласо, заикаясь, произнес:
– Дева Мария!
Броберг всплеснула руками.
Под ними обрыв простирался до утесов, скульптурность которых отсюда принимала совершенно новый, сверхъестественный аспект, блеск и тени сменяли друг друга до тех пор, пока обрыв не кончался равниной. Если смотреть отсюда сверху, орбита луны кривилась так, как косолапый человек ставит носки вовнутрь, будто она хотела прильнуть к планете, а не вращаться среди звезд, которые ее окружали. Команда астронавтов стояла некоторое время на темном дырчатом камне, как памятник, воздвигнутый одиночеству.
На востоке лед простирался насколько хватало взгляда. («Там должен быть конец света», – сказал Гарциласо, а Риция ответила:«Да, Город находился близко к нему».) Углубления всех размеров, в различных породах минералов, на различных уступах – нельзя было найти двух одинаковых, что придавало им на всем протяжении сюрреалистический вид. Узорчатые внешние края, которые были целью исследователей, простирались до горизонта. Все, что было освещено, лежало в мягком свечении. Хотя солнце и было сверкающим, оно отбрасывало свет, возможно, в пять тысяч раз интенсивней света Луны на Землю. К югу огромные многочисленные диски Сатурна давали еще свет, который по интенсивности был равен половине лунного сияния, но в этом направлении пустынная местность отливала янтарем.
Скоби пришел в себя.
– Ну что, пойдем?
Его прозаический вопрос раздражающе подействовал на остальных: Гарциласо нахмурился, а Броберг моргнула.
Она очнулась.
– Да, поторопимся, – сказала Риция —Я – сама не своя. Ты уже выбрался из дракона, Алварлан?
– Ага, – проинформировал ее чародей– Кендрик без приключений проник в руины. Скажи нам, как тебя найти.
– Вы находитесь в подточенном временем Королевском Доме. Перед вами тянется улица Кователей Щитов…
Скоби нахмурил брови.
– Сейчас полдень, эльфы не осмеливаются выходить, – сказал Кендрик назидательно, командным голосом.– Я не хочу наткнуться ни на одного из них. Никаких драк, никаких осложнений. Мы собираемся найти тебя и скрыться без дальнейших неприятностей.
Броберг и Гарциласо поняли его, но не могли скрыть разочарования. Игра кончается, если один из участников не принимает того, что пытается другой в нее вложить. Зачастую повествовательные нити не сходились вместе и собирались долгие дни. Броберг вздохнула.
– Следуйте по улице до конца, к площади, где бьет фонтан, – направляла Риция. —Поверните и продолжайте идти по Бульвару Алефа Зайна. Вы узнаете его по воротам в форме черепа с открытым ртом. Если где-нибудь вы заметите сияние радуги в воздухе, замрите, пока оно не кончится, потому что это – сияющий волк…
При такой низкой силе гравитации потребовалось тридцать минут, чтобы покрыть это расстояние. Позднее все трое были вынуждены сделать крюк по кромке льда, такого полированного, что он скользил под их подошвами и пытался поглотить их. Несколько таких островков с нерегулярными интервалами лежали на пути их следования.
Здесь путешественники опять остановились на некоторое время в благоговении.
Углубление под их ногами, должно быть, доходило почти до основной породы, сто метров вниз, и было в два раза шире этой глубины. У краев поднималась стена, которую они видели со скалы, – арка длиной в пятьдесят метров и такой же высотой; толщиной, однако не более пяти метров, с возвышающимися причудливыми завитками, отливающими зеленым цветом в тех местах, где они не были прозрачными. Это был самый верхний конец пласта, который уходил зубцами вниз, в кратер. Другие обнажения пород и ущелья были больше похожи на сон, хотя… разве это не голова единорога, а это разве не колоннада кариатид, а это – ну чем не ледяная беседка?.. На глубине было озеро холодных синих теней.
– Ты пришел, Кендрик, любимый! – воскликнула Риция и бросилась в его объятия.
– Тише, – предупредило их телепатическое послание Алварлана-Мудрого. – Не разбудите наших бессмертных врагов.
– Да, мы должны возвращаться, – Скоби сощурился. – Господи, мы как одержимые! Шутки шутками, но мы определенно прошли гораздо дальше и быстрее, чем было разумно, не так ли?
– Давайте останемся тут еще немного, – сказала умоляюще Броберг, – Это такое чудо – Бальный Зал Короля Эльфов, который для него построил Властелин Танцев…
– Вспомните, если мы останемся, нас поймают, и твое заточение продлится вечно, – Скоби включил свой радиоприемник, – Алло, Марк? Ты слышишь меня?
Ни Броберг, ни Гарциласо не последовали его примеру. Они не слышали голоса Данцига:
– О да! Я на корточках сижу над приемником, грызя ногти. Как вы?
– Порядок. Мы находимся в огромном углублении и скоро направимся назад, как только я сделаю несколько фотографий.
– У меня нет слов, чтобы выразить, какое я почувствовал облегчение. С научной точки зрения, стоило рисковать-то?
Скоби с шумом втянул в себя воздух. Он уставился прямо перед собой.
– Колин? – позвал Данциг. – Ты тут?
– Да. Да.
– Я спросил, какие важные наблюдения вы сделали.
– Я не знаю, – пробурчал Скоби, – Я не могу вспомнить. Все стало таким нереальным, после того мы начали восхождение.
– Вам лучше сразу же вернуться, – сурово сказал Данциг, – Забудь о своих фотографиях.
– Правильно. – Скоби обратился к своим товарищам: – Вперед марш!
– Я не могу, – отвечал Алварлан– Приступ бродяжничества захватил мой дух в щупальца дыма.
– Я знаю, где хранится огненный кинжал, – сказала Риция. – Я попробую стянуть его.
Броберг двинулась вперед, как будто собралась спуститься в кратер. Крошечные ледяные гранулы скатились с края воронки вниз из-под ее ботинок. Она могла легко потерять равновесие и скатиться вниз.
– Нет, подожди, – крикнул ей Кендрик. – Не нужно. Моя пика сделана из лунного сплава. Она может перерубить…
Ледник задрожал. Край раскололся на части и распался на частицы, похожие на надкрылья жука. То место, где стояли люди, рассыпалось и обрушилось в воронку. Следом пошла лавина. Кристаллы, летящие в вышине, отражали солнечный свет, сверкали своими гранями, бросая вызов звездам, медленно опускались и тихо ложились на землю.
За исключением ударной волны, пробежавшейся по твердым породам, все произошло в абсолютной тишине космоса.
…Сознание возвращалось к Скоби с каждым ударом сердца. Он оказался погребенным внизу, недвижимым, в темноте и боли. Скафандр его не пострадал и спас ему жизнь. Он был оглушен, но избежал сотрясения мозга. Однако каждый вздох вызывал неестественную боль. Казалось, слева у него сломана пара ребер, должно быть, чудовищная сила смяла металл в этом месте. И он был похоронен под тяжестью, которую не в силах был сдвинуть.
– Алло, – прокашлял он, – Кто-нибудь меня слышит? – Единственным ответом было биение его собственного пульса. Если его радио все еще работало, – а что должно было быть, потому что приемник был встроен в его скафандр, – окружающая его масса экранировала.
Она также поглощала тепло с ужасающей скоростью, неизвестно почему. Он не чувствовал холода, поскольку система электрообогрева высасывала энергию из батарейки с необходимой скоростью, чтобы поддерживать тепло и химическим способом осуществлять рециркуляцию воздуха. Было нормальным явлением, то что он терял тепло вследствие медленного процесса теплоизлучения, и совершенные пустяки – через свои подошвы из теплоизоляционного материала, поскольку для этого требуется гораздо больше тепла. Теперь процесс охватывал каждый квадратный сантиметр поверхности. У него был дополнительный блок питания за спиной, но достать его он не мог никакими силами.
– Бесполезно, – рассмеялся он хрипло. Распрямляясь, он почувствовал, что материал, который похоронил его, слегка поддался под давлением его рук и ног. И его шлем слегка звенел от шума, хруста, бульканья. Его тюрьмой был материал с гораздо более низкой точкой замерзания, чем вода, обращенная в лед. Тепло, исходящее от него, растапливало этот состав, сублимируя, образуя пространство вокруг.
Если он будет лежать, не двигаясь, он будет опускаться ниже, в то время как над ним материал станет замерзать и осыпаться, образуя ему могилу. Он мог бы стать превосходным новообразованием в этой породе, но это ему не понравилось. Он должен воспользоваться хоть малейшей возможностью, которая ему дана, чтобы пробиться наверх, роя, и найти точку опоры там, где этот лед не рассыпается, чтобы вылезти наверх, к звездам.
Он начал.
Вскоре агония изнурила его, дыхание вырывалось из его обожженных легких, силы таяли, а на их месте возникала дрожь, он больше не понимал, поднимается ли он вверх или же соскальзывает еще глубже вниз. Ослепленный, полузадохнувшийся, Скоби копал руками, как крот.
Это невозможно выдержать. Он перестал об этом думать…
Заклинание его силы не возымело действия, Король Эльфов обрушил на него свои башни страха, чтобы уничтожить его. Если только дух Алварлана вернется в его тело, чародей обдумает положение дел и поймет в чем дело, а эти знания дадут смертным ужасающую силу над Волшебством. Пробудившись ото сна, Король посмотрит в «магический кристалл», чтобы заколдовать Кендрика. Нет времени ни для чего, кроме как разрушить чары, которые поддерживают Бальный Зал. Он в основном был выстроен из тумана и лунного света, но там было достаточно камней, добытых из застывшей части Пропасти Гинингагэп, поэтому, когда они рухнут, они непременно должны будут убить рыцаря. Риция тоже погибнет, и в своем подвижном, как ртуть, мозге Король сожалел об этом. И тем не менее, он сказал необходимые заклинания.
Он не понял, сколько могут вынести плоть и кости. Сэр Кендрик расчищал себе путь из руин, чтобы найти и спасти свою даму сердца. И пока он это делал, он укреплял свой дух мыслями о приключениях – прошлых и будущих…
…и неожиданно он прозрел, и перед ним был Сатурн, играющий своими кольцами.
Скоби выбрался на животе на поверхность и лежал, весь дрожа.
Он должен подняться, не важно какую боль это вызовет в его травмированном теле, иначе он растопит себе еще одну могилу. Он, пошатываясь, поднялся на ноги и огляделся вокруг.
От той скульптуры остались только обнаженные породы и скалы. По большей части кратер стал гладкой воронкой и белел под небесами. Редкие тени не давали точно определить расстояние, но Скоби прикинул, что находится на глубине приблизительно семидесяти пяти метров. А вокруг – пустота.
– Марк, ты меня слышишь? – закричал он.
– Это ты, Колин? – зазвенело у него в наушниках, – Господи помилуй, что случилось? Я слышал, как ты со мной говорил, а потом увидел, как поднялось огромное облако… а потом ничего почти целый час. С вами все в порядке?
– Со мной – почти. Но я не вижу ни Джин, ни Луи. Неожиданно произошел сдвиг породы и похоронил нас под собой. Поддерживай связь, пока я буду их искать.
Когда он стоял прямо, ребра его болели меньше. Он довольно сносно мог двигаться, если делал это осторожно. Оба типа анальгетиков в его укладке были одинаково бесполезны, один – слишком слабый, чтобы дать заметное облегчение, а другой – слишком сильный, он от него станет вялым. Взвешивая все «за» и «против», он вскоре обнаружил то, чего искал – небольшое углубление в разбросанном, похожем на снег веществе, слегка подтаявшее.
В стандартную экипировку входили также инструменты для ручного труда. Скоби перестал обращать внимание на боль и принялся копать. Показался шлем. В нем была голова Броберг. Она тоже рыла туннель вверх.
– Джин!
– Кендрик! – Она выбралась наверх, и они обнялись, – О, Колин!
– Как ты? – взволнованно спросил он.
– Жива, – ответила она. – Никаких серьезных травм нет, я полагаю. Нужно сказать спасибо низкой гравитации… А ты? А Луи? – Кровь тоненьким ручейком лилась у нее из носа, а синяк на лбу стал алым, но она стояла твердо и говорила ясно.
– Я – в рабочем состоянии. Пока еще Луи не нашел. Помоги мне в поисках. Хотя сперва нам лучше проверить свое оснащение.
Она обняла себя руками, как будто это могло ей помочь.
– Я озябла, – согласилась она.
Скоби указал на счетчик.
– Не удивительно. Твоя батарейка на последнем издыхании. Моя – чуть лучше. Но давай их сменим.
Они не стали тратить время на то, чтобы снимать со спины контейнеры, а просто стали вытаскивать блоки из контейнеров друг у друга. Бросив использованные батарейки на землю, где тут же образовался пар и тотчас же появились проталины, которые сразу же замерзли, они вставили новые в свои скафандры.
– Выключи свой обогреватель, – посоветовал Скоби. – Мы не скоро найдем укрытие. Физическая активность поможет нам не замерзнуть.
– Но потребует более быстрого обновления воздуха, – напомнила Броберг.
– Да. Но на некоторое время, мы, по крайней мере, сэкономим энергию батареек. О’кей, давай проверим натяжение, возможные утечки или какие-либо другие повреждения и неисправности.
– Поспеши, ведь Луи все еще находится подо льдом.
Осмотр был привычным и был произведен автоматически – годы тренировок сделали свое дело. Пока ее пальцы исследовали скафандр Скоби, Броберг обвела местность взглядом.
– Большой Зал исчез, – невнятно сказала Риция– Я думаю, Король разрушил его, чтобы мы не смогли спастись.
– Я тоже так думаю. Если он обнаружит, что мы остались живы и ищем душу Алварлана…
– Эй, погодите! Перестаньте! – голос Данцига дрожал, – Как вы там?
– Похоже, что мы в отличной форме, – ответил Скоби. – Мои латы немного погнулись, но герметичность не нарушена. Теперь нам нужно найти Луи… Джин, положим, ты станешь обходить воронку по правой стороне, а я по левой.
Это заняло некоторое время, поскольку проталина, которой было отмечено место, где был погребен Гарциласо, походила на минускул (строчная буква в средневековых рукописях). Скоби начал копать. Броберг посмотрела, как он двигается, услышала, как тяжело он дышит, и сказала:
– Дай мне это орудие производства. Просто воткни там, где стоишь, ладно?
Он согласился из-за своего состояния и отступил. Хрустящие куски льда отлетали от ее лопаты. Она быстро продвигалась, поскольку какой бы ни лежал в этом месте лед, он, к счастью, был рыхлым, и при гравитации Иапетуса она могла вырыть яму с почти вертикальными сторонами.
– Я тоже сделаю что-нибудь полезное, – сказал Скоби, – а именно, пойду поищу путь наверх.
Когда он ступил на ближайший склон, тот задрожал. И тут же он был унесен потоком, который с хрустом ударился о его скафандр, а белый туман из сухих белых хлопьев ослепил его. Борясь с болью, он выкарабкался на дне и попробовал взобраться в другом месте. В конце концов он доложил Данцигу:
– Боюсь, что здесь легкого пути наверх нет. Когда кромка обрушилась там, где мы стояли, от удара хрупкий верхний слой разрушился по всему кратеру. Тонны этого рыхлого вещества – этого льда определенного вида – скатились вниз. При местных условиях этот лед похож на мелкий песок. Вся внутренняя поверхность воронки покрыта им. В большинстве мест он залегает на метры от более твердого материала. Мы будем соскальзывать вниз быстрее, чем сможем карабкаться наверх там, где этот слой тонкий, там же, где он толстый – мы просто в нем утонем.
Данциг вздохнул:
– Я полагаю, что мне придется совершить отличную прогулку для собственного здоровья.
– Я лично думаю, что тебе лучше позвать на помощь.
– Конечно. У них есть еще два корабля-разведчика всего-то в ста часах полета. И это самое короткое время, за которое они только смогут успеть. И ты это прекрасно знаешь.
– Угу. А наших батареек хватит, возможно, всего на пятьдесят часов.
– Ну, об этом вы можете не беспокоиться. Я привезу запасные и сброшу их вам, если вы застрянете до тех пор, пока не прибудет спасательная экспедиция. М-м-м-м… может быть, мне лучше сначала подать какой-нибудь сигнал… может, из ракетницы?
– У тебя может возникнуть проблема в определении нашего месторасположения. Ведь это не просто воронка, это окруженная ореолом рытвина, которая одной своей стороной достигает вершины ледника. Те метки, которые мы оставили по пути, когда шли по этой необычной кромке, исчезли.
– Большое дело! Вспомни, я смогу уловить вас с помощью прямой антенны. Возможно, что от магнитного компаса не будет тут никакого проку, но я могу ориентироваться по небу. Вряд ли Сатурн тут сильно отклоняется, да и солнце, и звезды движутся не так уж быстро.
– Черт побери! Ты прав. Я не подумал. У меня на уме только Луи, и ничего больше. – Скоби посмотрел через пустыню на Броберг. Утомленная, она делала короткую передышку, опустив плечи, она стояла над своей траншеей. В его наушниках послышалось ее тяжелое дыхание.
Он должен собрать все силы, которые у него остались, они ему могут понадобиться позже. Он глотнул воды из трубки, съел немного еды из шлюза подачи пищи, заставляя себя есть через силу.
– Я также могу попытаться восстановить в памяти, что случилось, – сказал он, – О'кей, Марк, мы действительно поступили безрассудно. Игра – восемь лет слишком долгое время, чтобы играть в одну и ту же игру – в таком окружении слишком мало напоминала нам о действительности. Но кто же мог это предвидеть? Господи, пошли на «Хронос» предостережение! Я случайно узнал, что одна из команд на «Титане» начала играть в экспедиции к морскому народу под Красным Океаном – из-за красных туманов – специально, как мы, прежде чем они отправились…
Скоби сглотнул.
– Ну, – с ударением продолжал он, – я не думаю, что мы когда-нибудь точно узнаем, почему все пошло тут наперекосяк. Но ясно видно, что все это строение было всего лишь стабильным на вид. И на Земле, конечно, обвалы происходят фатально просто – только при одном неловком прикосновении. Мне бы следовало догадаться, что под поверхностным слоем лежит слой метана. С ростом температуры он слегка разжижается после того, как солнце взойдет, но ведь это не играет такой уж большой роли при низкой гравитации и в вакууме… до тех пор, пока мы на себе это не прочувствовали. Тепло, вибрация – во всяком случае, пласт поплыл под нами, что и вызвало общую катастрофу. Такая догадка не кажется тебе обоснованной?
– Да, для такого неспециалиста, как я, – сказал Данциг, – Я восхищаюсь тем, что тебе при таких обстоятельствах удается сохранить тягу к знаниям.
– Я просто человек практический, – огрызнулся Скоби, – Луи может потребоваться медицинская помощь раньше, чем за нами прилетят спасатели. В этом случае, как мы сможем доставить его до наших?
Голос Данцига потерял свою решительность.
– Какие будут предложения?
– Я ищу способ. Видишь ли, эта воронка немногим отличается от других. Она не осела. Это говорит за то, что тут есть твердая порода – лед из воды и скала. И действительно, видны некоторые оставшиеся выступы над этим веществом, похожим на песок. Что касается того, что они из себя представляют – возможно, соединения углерода с аммонием, всякие двуокиси, а возможно, нечто более экзотическое, – ты разберешься с этим позднее. А сейчас… мои геологические инструменты помогут мне проследить, где находится твердая порода под наиболее тонким слоем этого «льда». У нас у всех есть, конечно, подручные средства. Мы попытаемся расчистить себе дорогу вверх зигзагами из последних сил. Конечно, это может вызвать то, что сыпучий слой может обрушиться на нас сверху, но и это в свою очередь может способствовать нашему продвижению вперед. В тех местах, где непокрытые льдом шельфы слишком отвесны или слишком скользки, чтобы по ним взбираться, мы сможем забить в них опоры. Медленная и трудная работа, и, возможно, мы выберемся на поверхность выше, чем сможем выпрыгнуть на ледник, или что-нибудь еще.
– Я могу помочь, – предложил Данциг, – Пока я ждал от вас сигнала, я провел инвентаризацию наших запасов свободного кабеля, веревок, оборудования, которое можно разрушить, чтобы добыть провода; одежду и постельное белье я могу разорвать на полоски – все, что можно связать, чтобы получилась веревка. Нам ведь не требуется, чтобы она выдерживала большое напряжение. Ну, я определил, что смогу получить что-то приблизительно около сорока метров. В соответствии с твоим описанием, это будет половина длины склона той ловушки, в которую вы попали. Если вы сможете вскарабкаться до половины, пока я буду вас разыскивать, я смогу вас вытянуть с того места на оставшуюся часть пути.
– Спасибо, – сказал Скоби, – хотя…
– Луи! – послышался крик в его шлеме. – Колин, иди быстрее, помоги мне, это ужасно!
Не обращая внимания на боль, выругавшись пару раз, Скоби бросился на помощь Броберг.
Гарциласо не был совершенно без сознания. Именно это усиливало ужас положения. Они услышали, как он бормотал:
– Ад, Король бросил мою душу в Ад, я не могу выбраться. Я пропал, ах, если бы этот Ад не был таким холодным…
Они не могли видеть его лица, его шлем изнутри был покрыт инеем. Глубже и дольше оставаясь подо льдом, чем другие, получив тяжелую травму, он непременно умер бы сразу после того, как его батарейки закончились. Броберг откопала его вовремя.
Согнувшись в траншее, которую она выкопала, она перевернула его на живот. Его руки и ноги болтались, как тряпичные, и он бормотал:
– Демон напал на меня, я ослеп, но я чувствую ветер от его крыльев… – Говорил он монотонно, нараспев.
Она отстегнула его энергетический блок и бросила его наверх, говоря:
– Мы должны все это возвратить на корабль по возможности. – Такие тривиальные детали служили нередко опорой в чрезвычайных обстоятельствах.
Наверху Скоби внимательно рассмотрел блок. Он даже не сохранил ни чуточки тепла и от него не шел пар, как от его и ее блоков, он просто лежал. Корпус его представлял металлическую коробку размером тридцать на пятьдесят на шесть, совершенно гладкую, только с двумя вставленными вилками на одной из широких сторон. Регуляторы, встроенные в скафандр, позволяют остановить или начать химические реакции внутри и регулировать их скорость вручную, но, как правило, подобную работу поручали термостату и аэростату. Теперь эти реакции идут вовсю. До тех пор пока он не перезаряжен, этот блок представляет собой не что иное, как кусок железа.
