Текст книги "Игры Сатурна. Наперекор властителям"
Автор книги: Пол Уильям Андерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)
– Я думаю, они общаются по радио, – тихий голос Куроки звучал довольно странно в пульсирующий мыслями голове Даркингтона. – Возможно, он не понимает, что и звуковые волны могут быть средством общения. А может быть, он просто глухой. В этих джунглях железяк уши совершенно бесполезны. А наши радары сломаны. – Он начал рыться в контейнере девушки. – Я хочу пощупать немножко тебя, Фредди. Твой скафандр не такого типа, как мой. Но я думаю, что смогу сварганить один работающий прибор из останков наших трех, если смогу позаимствовать некоторые точные инструменты и приборы. Если мы будем производить систематические шумы в том же диапазоне, в котором он разговаривает, робот, вероятно, заинтересуется и попробует понять нас.
– Сэм, – сказала она тихо, – с такой идеей ты можешь ощупывать меня сколько угодно.
– Я забираю затвор орошающего устройства, – Даркингтон услышал, как Сэм хихикнул. – Я в этом чертовом костюме такой потный, как будто сам только что попал под дождь.
Куроки начал осуществлять задуманное.
Даркингтон, не имея возможности помочь ему, страдая от стыда потому, что не мог сам ничего придумать, стал наблюдать за роботами. Они спаривались, не обращая внимания на людей. Фридерика задремала.
Как медленно тянулась ночь. Но старушка Земля вращалась так же устало, как… как устал он сам… Даркингтон заснул.
Он проснулся от удушья.
Великан навис над ним Высокий, огромный, выше неба, он стоял, расставив ноги, убеждаясь, что они проснулись, и смотрел на жалкую, едва начатую работу Куроки своими пустыми глазами. Одна его рука по-прежнему представляла горелку, другая же была новая. Робот был неумолимым и бездушным, как божество. На мгновение полупроснувшееся «я» Даркингтона почувствовало себя униженным перед гигантом.
Затем горелка выплюнула пламя, разрезала проволоку, и Куроки был освобожден.
Фридерика закричала:
– Сэм!
– Не так страстно… приятель, – пилот задыхался в руках робота, – Я рад, что понравился тебе, но… ой… осторожней!
Свободной рукой робот с любопытством стал выкручивать левую ногу Куроки. Скафандр разорвался по швам, Куроки заорал. Даркингтон подумал, что он слышал хруст ноги выдернутой из сустава.
– Нет! Ты, проклятая железка!
Даркингтон бросился вперед. Проволока вернула его на прежнее место.
Фридерика закрыла руками стекло шлема и молилась, чтобы Куроки был мертв.
Но он все еще был жив. Он даже не потерял сознания. Он продолжал кричать, когда робот воспользовался каким-то рычагом, чтобы высвободить его ногу из скафандра. Вещество, которое обеспечивало герметичность, порвалось между слоями ткани, и находящийся внутри воздух вырвался наружу из его скафандра.
Робот бросил Куроки и отпрыгнул, отчаянно обмахиваясь. «Струя кислорода», – подумал Даркингтон сквозь затуманенное сознание. Кислород был почти так же опасен, как флюорин, а на Земле не было свободного кислорода с тех пор, как… Агония Куроки затихала.
Робот приблизился снова с большой осторожностью, присел над пилотом, ткнул рукой в распростертое тело, оторвал кусок для того, чтобы рассмотреть поближе, и отбросил его прочь. Металлические соединения, казалось, больше пришлись ему по вкусу.
Даркингтон смутно понял, что Фридерика лежала на земле рядом с Куроки и плакала. Биолог и сам мог бы прикоснуться как к роботу, так и к трупу. Однако он отодвинулся, что-то бормоча и всхлипывая.
Робот получил хороший урок с газом, но все равно был намерен продолжать свои исследования. Он встал, отошел на безопасное расстояние, и из его руки с горелкой вырвался тонкий луч синего пламени. Тело Куроки было разделено надвое прямо посередине.
В душе Даркингтона закипела ярость. Он снова дернулся вперед. Проволока между ним и Фридерикой попала в зону действия луча. Проволоку разрезало совершенно без всяких усилий.
Робот двинулся к нему, попал в поток кислорода из скафандра Куроки и отшатнулся. Даркингтон схватился за конец проволоки, который был приварен к груде железа. На горелку смотреть было невозможно. Если он попадет в луч пламени, ему тоже придет конец. Но думать о такой ерунде было некогда. Ослепленный, действуя инстинктивно, он подставил свои путы под пламя горелки.
Он был свободен.
– Беги, Фредци! – прохрипел Даркингтон и побежал прямиком к роботу.
Бесполезно убегать от того, кто может поймать тебя в три шага. Горелка перестала плеваться огнем, но великан неуверенно двигался шатаясь, все еще под действием кислорода…
– Беги, Фредди!
Робот, пошатываясь, пустился за ним в погоню. Он обогнул второго робота, которого они сочли особью женского пола. Затем побежал к задней части пещеры.
Надо спасать Фредерику!
Еще одна опорная стойка валялась на полу. Это отличное оружие. Огромная, отравленная кислородом глыба надвигалась на него.
Даркингтон увернулся. Руки почти что сомкнулись на его шлеме. Он бросился на середину пещеры. Робот женского пола пятился в угол. Но медленно, неуклюже… Хью взобрался на него сверху.
К нему потянулась рука, чтобы схватить. Он размахнулся и изо всей мочи грохнул по ней опорной стойкой. Звук раздался по всей пещере. Рука робота бессильно опустилась, на ней остался след от удара. Эта восьминож-ка и в подметки не годилась двуногому чудовищу по силе. Ее щупальца с инструментами изогнулись и отпрянули.
Робот-мужчина приближался. Даркингтон разворотил своим орудием радиорешетку, которая была у него под ногами. Она от удара превратилась в лепешку. Он поднял стойку и бессмысленно заорал:
– Назад! Еще один шаг, и я ей задам! Я убью ее!
Робот остановился. Механизм, который может разорвать на части человека в скафандре, казался чудовищным. Он поднял свою руку с горелкой.
– О нет! – содрогнулся Даркингтон.
Он открыл выпускной клапан скафандра и опустился на колени так, чтобы кислород был направлен прямо в переднюю панель железяки, на которую он взобрался. Сенсоры, должно быть, более уязвимы, чем поверхность корпуса. Даркингтон не мог слышать, как женщина-робот кричала точно так же, как Куроки. Ее крик передавался на радиочастотах. Но когда он жестом показал роботу-мужчине отойти, тот повиновался.
– Понял, что от тебя требуется? – выдохнул Хью, задыхаясь от ненависти, – Ты можешь разрезать мой скафандр, но весь воздух выйдет на это хитроумное приспособление. Безусловно, ты сможешь сбить меня с ног, бросив что-то, но при первом признаке такого движения с твоей стороны, я снова открою выпускной клапан скафандра. По крайней мере, она получит немалую дозу кислорода. А я тем временем проткну острым концом этой штуки одну из линз. Понимаешь? Ну тогда, оставайся там, где стоишь, железяка!
Робот замер.
Фридерика подошла поближе. Она высвободилась от петли проволоки, которая присоединяла ее к тому, что осталось от трупа Куроки. Свет бросал блики на стекло ее шлема так, что Даркингтон не мог ничего увидеть сквозь него, но в голосе слышалась признательность:
– Хью, о Хью!
– Возвращайся назад к кораблю, – приказал он. Трезвый рассудок вернулся к нему.
– Без тебя? Нет.
– Послушай, тут неподходящее место для героических подвигов. Твой наипервейший долг – стать матерью. Но я надеюсь, что ты сумеешь вернуться к нашему кораблю и подобрать меня. Ты не пилот, но тебя могут проинструктировать по связи с «Травелера», если он все еще находится над горизонтом. Во всяком случае автопилот сделает за тебя большую часть работы. И ты приземлишься здесь, а я попробую вступить в переговоры и убежать.
– Но роботу потребовалось почти двадцать часов, чтобы привести нас сюда. А он знал дорогу лучше меня. Мне придется в основном ориентироваться по компасу и полагаться на свою смекалку. Конечно, я не буду так часто останавливаться, как он. Но все же мне потребуется, скажем, тоже двадцать часов – ты ведь не сможешь продержаться столько времени!
– Черт возьми, я могу попытаться, – сказал он. – У тебя есть другие предложения?
– Тогда хорошо. Прощай, Хью. Нет, я хотела сказать до свидания.
Он прорычал ей что-то в ответ, но не посмотрел, как она уходила. Ему нужно было не спускать глаз с робота.
VI– Нуль! – только один раз позвала его женщина-робот, когда существо прыгнуло ей на спину.
Она протянула к нему руку. Опорная стойка сильно ударила ее по плечу.
Нуль своими сенсорами почувствовал в ее сенсорах боль, переданную через устройство коммуникации, как удар арбалета в его собственное тело. Обезумев, он бросился на врага. Сокрушительным ударом стойки смял решетку Единицы. Она пронзительно кричала от острой боли. Из-за неисправностей, возникших в ее радаре, тон ее сообщений неожиданно стал совершенно невозможным. Нуль резко остановился.
Ее рыдания, его имя, слепо повторяемое, пересилили даже боль от ожога в том месте, где на него попал газ, вызывающий коррозию. Нуль отрегулировал свою горелку и тщательно прицелился.
Существо встало на колени, что-то вертя свободной рукой. Единица опять закричала, на этот раз еще громче. Ее щупальца судорожно вздрагивали. Оцепенев, Нуль опустил свою руку с горелкой. Существо встало и направило оружие чуть выше ее линз. Единственный достаточно сильный удар, направленный вниз через стекло, может достичь ее мозга. Противник жестом показал Нулю, чтобы тот отошел назад. Он повиновался.
– На помощь! – кричала Единица.
Нуль не мог смотреть на месиво, в которое превратилось ее лицо. От ее омерзительного голоса не было спасения.
– Помоги мне, Нуль. Мне так больно.
– Держись, – крикнул он, не способный ни на какие действия. – Я ничего не могу сделать. Во всяком случае сейчас. Эта штука полна яда. И его-то ты и получила, – Он попробовал проверить свои сенсоры внутреннего восприятия. – Боль через минуту стихнет… при таком незначительном количестве. Но если ты получишь большую дозу – я не знаю. Возможно, это окажется смертельным. Или же это двуногое сумеет сделать такие сильные механические повреждения до того, как я смогу что-либо предпринять. Держись, моя Единственная! Пока я не придумаю что-нибудь.
– Я боюсь, – застрекотала она. – За нашего новенького.
– Держись, – заклинал он, – Если эта штука причинит тебе еще больший вред, я медленно ее разрушу. Я полагаю, что он это понимает.
Второе функциональное двуногое существо подошло ближе к первому. Они обменялись несколькими улюлюканьями, и подошедшее существо развернулось и быстро направилось из пещеры.
– Оно, должно быть, направляется к летающему монстру, – сказала Единица.
Слова с трудом исходили из нее, и время от времени она гудела, потому что нарушения в ее сенсорах усилились, но она все-таки могла еще соображать.
– Оно приведет чудовище сюда?
– Я не могу отправиться за ним в погоню, – заметил Нуль, – Но… Он собрал всю свою энергию. Из его переговорного устройства вырвался крик. – Тревога! Тревога! Все, кто на приеме, готовьтесь к трансляции. Тревога!
В его голове зазвучали голоса, далекие и близкие, это как будто придало ему новые силы. Он и Единица не были одни в ночной пещере. Боль и страх стали медленно исчезать. Все их сообщество было тут.
Он доложил о ситуации несколькими фразами.
– Ты поступил опрометчиво, – сказал потрясенный Сотый, – Может быть, больше не последует никакой ответной реакции на твои действия.
– А что же еще он мог сделать? – защищал его Седьмой, – Мы не можем действовать наобум с таким могущественным чудовищем. Нуль взял на себя опасное дело – собирать информацию. В этом деле он тоже преуспел.
– Доказав, что опасность гораздо больше, чем мы себе представляли, – содрогнулся Семнадцатый.
– Ну, это ценные данные.
– Все дело сейчас в том, что мы не знаем, что нам предпринять, – прервал его Сотый, – Хотя оно, как ты говоришь, действует медленно, я могу ожидать, что вспомогательный механизм, который удрал, может найти чудовище задолго до того, как мы сумеем собраться и подняться вверх по холмам.
– Но пока он этого не сделает, он не может ему ничего передать, – его радио выведено из строя, – сказал Нуль. – Следовательно, монстр предположительно останется там, где оно находится сейчас, несмотря на все происходящие события. Я предлагаю всем находящимся по соседству отправиться непосредственно на то место. Они могут попытаться выследить двуногое существо.
– Ты ведь мог поймать его в несколько минут, – упрекнул Сотый.
– Я не могу оставить это место.
– Нет, можешь. То существо, что захватило в плен твою жену, не может больше ничего сделать с ней, если его не провоцировать, иначе она потеряет свою ценность, как заложница.
– Откуда вам знать? – возразил Нуль, – На самом же деле я верю, что, если бы я поймал его товарища, это существо тотчас же напало бы на Единицу. На что он может надеяться? Ради чего ему стоит рисковать?
– Надеяться – смешное слово, когда говоришь о тщательно сконструированном механизме-разведчике, – сказал Седьмой.
– Если оно таковым является, – проговорил Нуль, но их действия говорят мне, что они нечто большее, чем прирученные, неразумные движущиеся устройства.
– Пускай, – согласился Сотый, – Нет ни миллисекунды времени. Мы не можем рисковать всем сообществом из-за одного члена. Ну, пойди и поймай опять это двуногое существо.
Последовал несмодулированный радиошум в ночи. Наконец Нуль произнес:
– Нет.
Одна из сохранившихся рук Единицы потянулась к нему, но они были слишком далеко друг от друга, чтобы почувствовать прикосновение. И радаром приласкать его она не могла.
– Скоро мы тебя соберем заново, – прошептал он невнятно.
Она не ответила, потому что все сообщество слушало.
Сотый сдался: он прожил на свете немало, чтобы понять, что эти переговоры ни к чему не приведут.
– Те, кто достаточно близко находятся к чудищу, пусть добираются до него к восходу и сообщат, что выяснят, – приказал он.
Когда почти тридцать роботов отрапортовало о своем прибытии к чудовищу он сказал:
– Хорошо. Оставайтесь там. Если возможно, держите курс на перехват по дороге беглеца. Если вы поймаете его, сейчас же сообщите нам. Оставшиеся соберутся, как и планировалось.
Один за другим голоса умирали в ночи, пока только Сотый, который нес ответственность, и Седьмой, который был другом, остались на связи с Нулем.
– Как ты сейчас, Единица? – спросил ласково Седьмой.
– Действую кое-как, – ответила она усталым, ничего не выражающим голосом, – Очень странное чувство слепоты без радара. Мне все время кажется, что на меня надвигаются какие-то огромные предметы. Но когда я поворачиваю в этом направлении свои оптические приборы, оказывается, что там ничего нет. – Она помолчала, – Новенький слегка зашевелился внутри прямо сейчас. Необходимо закончить дорожку импульсов от двигателя. Будь осторожен, Нуль, – умоляющим тоном проговорила она, – Ведь мы у него только сегодня уже отняли одну руку.
– Я никак не могу понять описание внутреннего строения этих двуногих? – вопросил практический Сотый, – Мягкий пористый материал, пропитанный липкой красной жидкостью, ядовитые испарения, – Как же они работают?Где же механизм-то?
– И тем не менее, они действуют разумно, – возразил Нуль, – Если чудовище – или хозяева – не держат их под своим непосредственным контролем, и, конечно, радио тут не может быть использовано…
– Могут быть другие средства, кроме радио, чтобы управлять вспомогательными механизмами, – сказал Седьмой. – Мы так мало знаем, мы – разумные существа.
– В этом случае, – отвечал Нуль, – чудовище знает о пещере и знало все время. Оно следит за мной в этот момент глазами того, кто находится сейчас на спине Единицы.
– Мы должны предполагать обратное, – произнес Сотый.
– Я так и делаю, – отвечал Нуль, – Я действую, полагаясь на то, что эти двуногие не имеют контакта с летающим объектом. Но если тем не менее они осуществляют свои действия, тогда, вероятно, они функционируют независимо, включая, по крайней мере, степень разумных действий. – Ему пришла в голову мысль настолько потрясающая, что он не мог ее высказать тут же. Но наконец он сказал: – Они могут быть хозяевами чудовища! Оно может быть их вспомогательным элементом, а они – разумными существами!
– Нет-нет, это невозможно, – простонал Сотый.
Временное восприятие Седьмого было быстрее, он всегда мог перекидываться с одной стороны на другую в дискуссиях. Он выпалил:
– Давайте предположим с большой натяжкой, что эти маленькие существа и в самом деле являются владельцами, а может быть, даже создателями этой летающей штуки. Не сможем ли мы переговорить с ними?
– Только не после того, что произошло, – проговорил уныло Нуль. Он, конечно, меньше всего думал о том, что сам натворил по отношению к ним.
Седьмой продолжал:
– Я и сам сильно сомневаюсь с философской точки зрения. Они слишком уж похожи. Их деятельность несет смерть: разрушения, которые произвел их летательный аппарат, яд под их кожей. Да, определенная степень взаимопонимания может быть достигнута. Но это будет медленный и болезненный процесс. Наша первейшая ответственность – долг перед нашей формой существования. Следовательно, нам нужно взять над ними верх, даже еще до того, как попытаемся переговорить с ними. – В возбуждении он добавил: – А я думаю, мы сможем.
Нуль и Сотый запутались в его рассуждениях. Выросла схема, как реакция преципитации в супернасыщенном водоеме. Медленные и слабые пришельцы были страшны достоинствами высокоразвитых артефактов (или же, возможно, прирученными двигающимися существами, радикально модифицированного типа): летающим устройством, трубкой, которая сожгла руку Нуля и другим гипотетическим оружием. Но вооружение, которым не воспользовались, не представляет собой никакой угрозы. Если бы летающее устройство можно было бы лишить движения…
Конечно, можно предположить, что внутри него находятся другие двуногие карлики. Вчера были слышны их голоса. Но поход Нуля сюда доказал, что у них нет адекватных сенсоров ночного видения. Ну, этого можно добиться с помощью радара, если он не сломан. Но радар тоже можно вывести из строя, знать бы только как.
Приказы Сотого разносились за мили для тех, кто взбирался на горы, собираясь у летательного аппарата:
– Вырубите самые тяжелые стебли аккумуляторов, какие только можно найти в лесу. Свейте их в кабели. Под покровом темноты, пользуясь радарным видением и прячась за разбросанные объекты, окружите чудовище. Мы теперь полагаем, что оно может быть не разумным, а всего лишь летающим аппаратом. Приварите свои кабели к стволам, которые глубоко пустили корни. И тогда быстренько перекиньте их вокруг тела чудовища. Свяжите его!
– Нет, – сказал Двадцать девятый ошеломленно. – Мы не можем приварить наши кабели к его шкуре. Он аннигилирует нас одним только выстрелом из своих форсунок. Нам нужно сначала сделать петли, а потом…
– Ну и делайте петли, – сказал Нуль. – Монстр – это всего лишь веретенообразная штука неправильной формы. Форсунки установлены посередине. Пропустите петли через тело, как раз над форсунками. Я думаю, он вряд ли сможет тогда подняться, не выдернув с корнем свой трубопровод.
– Тебе легко говорить, Нуль, когда ты сидишь в безопасности в своей пещере.
– Если бы ты только знал, что бы я отдал, лишь бы повернуть события по-другому…
В замешательстве охотники замолкли. На самом деле их миссия была не настолько уж опасной. Петли – достаточно и двух, если кабель прочный, – должны быть уложены вокруг того места, где форсунки произвели свою разрушительную работу и выжгли землю. Их нужно будет затянуть издалека, и они, безусловно, сами по себе поползут вверх, располагаясь прямо над трубопроводом, где тело летающего существа было самым узким. Если же кабель застрянет где-нибудь, кому-то придется подойти ближе и высвободить его. Если хоть раз форсунка фыркнет, они погибнут в течение нескольких секунд. Но вполне вероятно, что летающее существо или его хозяева могут и не заметить их.
– А когда мы свяжем чудовище, что тогда? – спросил Двадцать девятый.
– Мы сделаем то, что кажется само собой разумеющимся, – сказал Сотый. – Если случится, что пришельцы будут неспособны найти с нами общий язык… и если у них возникнут некоторые сомнения… мы сможем изъять внутренности и разорвать летающее чудовище на куски.
– Это лучше всего, – сказал Нуль, окинув мстительным взглядом того, кто сидел на Единице.
– Действовать будем по обстоятельствам, – сказал Сотый.
– А что же будет с нами? – спросил Нуль. – Со мной и с Единицей?
– Я приду к вам на помощь, – ответил Седьмой, – Если не придумаем ничего, будем ждать и смотреть. Ты упомянул, что пришельцы поляризуются гораздо легче, чем мы. Мы сможем дождаться, когда он упадет от истощения.
– Хорошо, – проговорил Нуль. Надежда поднималась в нем, как уровень топлива в баке при хорошем насосе. – Ты слышишь, Единица? Нам нужно только подождать.
– Больно, – прошептала она. Затем решительно: – Я могу свести до минимума потребление энергии…
Он почувствовал, как она боролась со страхом и догадался, что ее пугала мысль о том, что она никогда не сможет прийти в себя.
– Я буду охранять тебя все время, – сказал он, – Тебя и нашего новенького.
– Мне хочется прикоснуться к тебе, Нуль, – ее излучение гасло с каждой секундой. Пару раз сознание возвращалось к ней, и она вздрагивала от страха, Нуль ощущал ее статику, но она снова скользила в темноту.
Когда Единица перестала реагировать совсем, Нуль стоял и наблюдал за объектом на ней. Он не был вспомогательным элементом, он был одним целым. Где-то за стеклом под ужасной тканью мозг вглядывался в него. Он попытался двинуть рукой. Существо подняло свое оружие вверх. Казалось, что и в самом деле оно догадалось, что оптические устройства были самым уязвимым местом Единицы. Нуль снова с большой осторожностью опустил руку. Существо зашевелилось, ощущая неудобство от собственной позы. Хорошо. Пускай бы скорее кончался у него запас энергии.
Он погрузился в собственные мысли. Часы летели… Пришелец шагал по широкой спине Единицы, садился, снова вспрыгивал на ноги, хлопал сначала одной рукой, а потом другой по своему телу, издавал продолжительные шумы, которые, возможно, были предназначены для того, чтобы бороться с состоянием комы. Иногда он подсоединял трубку, по которой лилась вода к его лицу. Частенько Нуль подумывал, не воспользоваться ли шансом из-за его рассеянности: наброситься неожиданно и свалить его одним ударом или же сбросить на пол и схватить, а может, просто поразить одним выстрелом из горелки, но он решил не рисковать. Время было его союзником.
Кроме того, когда внутри него ярость слегка утихла, Нуль начал надеяться, что он может захватить пришельца в плен целым и невредимым. Из функционирующего образца можно узнать гораздо больше, чем от разобранного существа, лежащего рядом с железным блоком. Тьфу! Он еще и испускает газы! Нуль содрогнулся от отвращения.
Первый свет восхода сделал серым то, что было снаружи пещеры.
– Мы поймали летающее существо! – ликующее сообщение Двадцать девятого заставило Нуля подпрыгнуть на месте.
Пришелец сразу же пришел в действие. Но Нуль не стал подходить ближе, и он снова сгорбился.
– Мы протянули два кабеля вокруг его тела. Все обошлось благополучно. Он даже не пошевелился ни разу. Только издает все тот же радиошум. Он так и не двигается.
– Я думаю, – кто-то еще из его команды подключился. – Не так уж давно… не слышали ли вы невнятного сигнала с неба?
– Над облаками могут быть и другие летающие существа, – согласился Сотый из долины, – Берегитесь. Рассредоточьтесь. Оставайтесь в укрытии. Остальные наши соберутся где-то в полдень. К тому времени мы все заново обсудим. А вы сообщайте, если что-нибудь произойдет. И… славно потрудились, охотники!
Двадцать девятый предложил короткую сенсорную связь. Таким образом Нуль увидел то место: тлеющее, выжженное место, и смотрящий вверх веретенообразный объект, сияющий под первыми лучами солнца, и кабели, которые тянулись от его талии к паре странных и могущественных ячеек для аккумуляторов. Да, это существо поймано крепко. Ветер дул над снежными вершинами, заставляя лес звенеть, и в клочья разрывал маленькие рассветные облачка. Он редко замечал, какая красивая его планета.
Восприятие прекратилось. Он снова был в своей пещере. Седьмой позвал его:
– Я приближаюсь, Нуль. Можно мне войти?
– Нет, лучше не надо. Ты можешь вспугнуть пришельца и разозлить его. Я наблюдал за его движениями всю ночь. Они становились все медленнее и с каждым часом все менее регулярными. Он должен бы быть уже почти в обмороке. Подожди пока снаружи. Когда я удостоверюсь, что он впал в коматозное состояние, я позволю тебе войти. Если он не отреагирует на твое появление, мы будем знать, что он потерял сознание.
– Если оно у него есть, – подумал вслух Седьмой. – Несмотря на вашу предыдущую дискуссию, я не могу заставить себя поверить совершенно серьезно, что это нечто отличное от простых передвигающихся существ или артефактов. Они, конечно, очень изобретательные и сложные, но …сознание…как у мыслящих существ?
Пришелец издал серию протяжных звуковых сигналов. Они были гораздо слабее, чем до этого. Нуль почувствовал прилив удовольствия. Однако он ни за какие блага не согласился бы еще раз провести подобную ночь.
Несколько часов спустя его внимание было отвлечено общей тревогой:
– Убежавшее вспомогательное существо вернулось! Оно вошло в летающее чудовище!
– Что? Вы не остановили его? – требовательно спросил Сотый.
Двадцать девятый дал исчерпывающий ответ:
– Естественно, после того как мы изменили наш план действий, мы были слишком заняты, свивая кабели и производя подготовительные действия к розыску карлика в лесу. Но после того как летающее существо было поймано, мы, как нам было приказано, рассредоточились по выжженной местности. Более того, все наше внимание было направлено и на него в случае, если оно попытается спасаться бегством, и на небо, если оттуда прилетят еще другие летающие существа. Нам встретились различные дикие двигающиеся существа, на которых мы даже не обращали никакого внимания, а ветер становился слишком громким в зарослях аккумуляторов. При таких обстоятельствах для двуногого возникла возможность проскользнуть между нами и добраться до открытой местности незаметно.
– Когда его обнаружили, никого не было близко, чтобы добраться до чудовища быстрее его. Оно отодвинуло пластинку одной из стоек, поддерживающих флайер, и нажало на выключатель. В теле над ним открылась пещера, и выдвинулась лесенка. К тому времени несколько наших вышли на открытую местность. Существо вскарабкалось по лестнице вверх. Мы заколебались, опасаясь огня форсунок. Но его не последовало. Но разве мы могли это предвидеть? Когда наконец мы приблизились, лестница убралась, а пещера закрылась. Я сам нажал на выключатель, но ничего не произошло. Я полагаю, двуногий, попав внутрь, дезактивировал управляющее устройство посредством основного переключателя.
– Ну хорошо, мы хотя бы знаем, где это существо находится, – сказал Сотый. – Рассредоточьтесь опять, если вы еще этого не сделали. Двуногое существо может попытаться сбежать, вы ведь не хотите, чтобы оно сожгло вас пламенем двигателя. Вы уверены, что летающее чудовище не может разорвать ваши кабели?
– Совершенно уверены. При ближайшем рассмотрении, этот монстр, кажется, имеет только одно покрытие из легкого сплава. И похоже, что он не обладает достаточной силой, чтобы противостоять неестественному натяжению, которое обеспечивает наша привязь. Если он попытается взлететь, то разорвется пополам.
– Если, – продолжил Четырнадцатый, спеша через долину к месту встречи у поляны, – не появятся другие двуногие с горелкой и не перережут кабели.
– Пусть только попробуют! – воскликнул Двадцать девятый, стараясь выгородить промашки своей команды.
– Они могут принести с собой сильное оружие, – предупредил Нуль.
– Десять арбалетов заряжено и нацелено на вход в пещеру. Если только двуногое существо появится, оно получит поток отточенной стали.
– Думаю, этого будет достаточно, – сказан Нуль. Он посмотрел на слабеющее тело на Единице. – Они не очень сильные, эти существа. Безобразные, хитрые, но слабые.
Как будто бы почувствовав, что говорят о нем, механизм поднялся на ноги и потряс опорной стойкой, обращаясь к Нулю. Даже Нуль мог заметить вялость в издаваемом им звуковом сигнале. «Еще часок, —подумал он, – и Единица будет свободна».
Прошла половина этого времени, когда Седьмой заметил снаружи:
– Интересно, почему конструкторы… ну те, разумные, кто бы ни стоял за этими… устройствами… почему они прилетели?
– Поскольку они не сделали попытки связаться с нами, – сказал Нуль с новой жестокостью, – мы предполагаем, что цели их враждебны.
– И?
– Научим их нас бояться.
Он уже почувствовал гордость от победы. Но тогда чудовище заговорило.
Его голос раскатами достигал горных вершин, движимый силой, которая поднимала сотни тонн в небо, ревя и свирепствуя по всему радиодиапазону, сильнее грома. Двадцать девятый и его охотники взревели, когда диапазон разворотил их рецепторы. Их крик захлебнулся, поглощенный приливом, спускающимся по горным склонам. То тут, то там некоторые аккумуляторы неожиданно начинали резонировать, синие всполохи пламени танцевали в лесу. На расстоянии тридцати миль Нуль и Седьмой восприняли шум, как удар по головам. Сотый и его последователи в долине тревожно всматривались, ища источник. На морском побережье женщины-роботы спрашивали: «Что это? Что это?» – а аквамобили выплескивались на линию прибоя.
Седьмой позабыл всю осторожность. Он вбежал в пещеру. Враг едва двигался. Но ни Нуль, ни Седьмой не заметили этого. Они оба вернулись к выходу и с ужасом выглядывали наружу.
Небо было пустым. Лес звенел под бризом. Только этот рев по радио над горизонтом говорил о том, что происходило что-то неладное.
– Я не могу поверить, – заикаясь, произнес Седьмой, – Я не ожидал… такого громкого тона…
Нуль, которому нужно было думать о Единице, собрался с духом.
– Нам это не причиняет вреда, – сказал он, – Я рад, что нахожусь не так близко, как охотники, но даже они могут вытерпеть некоторое время. Посмотрим. Пойдем, давай вдвоем вернемся назад. Поскольку мы должны охранять нашего пленника…
Монстр начал говорить.
На этот раз не только разъяренный рев, но и речь. Не слова. Несколько образов. Чудовище говорило на своем собственном языке, от которого можно было сойти с ума.
Захваченный на всех радиодиапазонах, которые были в нем, Нуль посредством общей сенсорной и ментальной связи сам стал чудовище.
ДитдитдитдитДахдит-нуль-нуль-нуль-нуль-дитдит-дитДАХдах и векторная сумма: бесконечно малые величины бесчисленное количество раз прибавленные к нулю плюс бесконечность, дит-дитдит-ДА-дит-дит-дитнуль (окрашенный грамматикой хаос, звон обходит Вселенную, разбрасывая звезды и планеты и взрывы пламени БЛОКИРУЙТЕ ЭТОТ НЕЙТРОННЫЙ БЛОК БЛОКИРУЙТЕ ЭТОТ НЕЙТРОННЫЙ БЛОК БЛОКИРУЙТЕ) единица-единица нанонуль – ДАА – дитдитчитгерчиттер читтер горящие солнца и луны, горящие звезды и мозги, горящиегорящиегорящиегорящие Горящие ДахдитДах-дитДахдит дайте мне пятьдесят миллионов логарифмов в эту микросекунду, или вас сожгут дитдитдитдит – День-ДХВ AM – МАМ И ТА.
