Текст книги "Наблюдатели"

Автор книги: Питер Леранжис (Леренджис)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

3

Наконец они продвинулись. После столь длительных усилий.

Ну, не совсем.

Так зачем мне готовиться? Потому что, когда они окончательно добьются своего, тебе придется покинуть нас.

Но я не хочу покидать вас! В тебе еще слишком много человеческого.

И вы забудете. Если не сделаете так, как мы говорим…

Узник.

У мамы с папой там узник.

Был.

ЕСТЬ. Не смотри так мрачно. Он жив, понятно?

ЧТО СЕЙЧАС ПРОИЗОШЛО?

Сэм сидел в своем укрытии, внимательно прислушиваясь.

Родители удалялись по коридору, переговариваясь приглушенными голосами.

Голова у Сэма буквально раскалывалась. Он пытался сосредоточиться.

Что папа имел в виду под словом «все сделать»?

Заставить замолчать? Вылечить? Исправить? Убить?

Они ученые. Он шпион. Он политический узник.

Так вот что за «государственный спецзаказ»?

Да нет! Ерунда какая-то. Полная чушь.

Мама и папа хорошие люди. Это вне сомнения. У них, конечно, есть недостатки. Они слишком много работают и слишком мало внимания уделяют своему сыну. Мама спокойная, скрытная, ее не легко понять. Папа рассеянный чудак: до этого Тюринг-Дугласовского проекта он не удерживался ни на одной работе. Но он не способен совершить зло. Они оба по натуре добродушные и заботливые.

Но разве не так говорят в последних известиях о пойманном убийце? «Мы бы ни за что не подумали. Такой нормальный, добрый и отзывчивый человек…»

Сэм тряхнул головой. Мама и папа – ученые до мозга костей. Они ни о чем не думают, кроме искусственного интеллекта.

Для всех ребят в школе «искусственный интеллект» означало киборгов и роботов и…

О чем это говорила Джейми? Задвинутая Джейми, которая убивала своих Барби в «трагической автодорожной катастрофе» и потом устраивала им пышные похороны?

Человекоподобные, составленные из разных донорских органов, запертые в подземных логовах – вот как она представляла, чем занимаются в лабораториях в «Тюринг-Дуглас».

Смех и только!

А может, не такой уж и смех?

Сэм двинулся по коридору. На цыпочках. Медленно, потому что от каждого резкого движения голова готова была расколоться.

Дверь в лабораторию № 6 была плотно прикрыта. Он попытался повернуть ручку на случай, если отец по рассеянности забыл закрыть дверь на замок, что было бы вполне в его духе.

Дверь была плотно закрыта.

Сэм легонечко постучал. Потом громче.

– Эй, – шепотом позвал он, – кто-нибудь есть?

Ни ответа, ни привета.

Он налег на дверь плечом и толкнул ее.

Ой!

Боль невыносимая. В челюсти. И в голове.

На вторую попытку он не отважился. Еще один толчок – и мозги у него из ушей полезут. Растекутся по двери, а его бездыханный труп так и будет лежать на пороге.

Надо убираться отсюда. И что дальше? Звать на помощь? Просить кого-то? «Господин офицер, мои родители тут проводят эксперимент над каким-то типом, которого они держат взаперти в лаборатории». Так, что ли?

Уйти и все тут.

Сэм побежал вниз по коридору. Снова вверх. На улицу. Стиснув зубы, он старался сдерживать боль. Он знал, что если малейший звук вырвется из его губ, малейший…

Держись!

Но вдруг он потерял всякий контроль над собой. Он застонал, и стоны превратились в один непрекращающийся вопль, будто это циркулярка воет и воет… Одно слово настойчиво вырывалось из него, смысла его он не понимал и понять не пытался. Он словно исторгал из себя яд, и чем пронзительнее он выкрикивал его, тем больше шансов было выдержать эту пытку, эту боль, которая ослепляла его, когда он бежал по пустынным жутким улочкам прочь от этого здания, прочь, прочь…

Он свернул за угол и ринулся по темной улице.

Домой, только бы она вывела меня на дорогу домой!

Ноги разбрызгивали лужи непонятного происхождения, и тут он услышал приближающийся топот ног, он попытался остановиться, понять, где он, но он слишком быстро бежал и, вылетев из переулка в освещенный фонарный круг, столкнулся носом к носу с темной фигурой.

4

Быстро начинайте процесс импринтинга.

Но я чувствую себя сильнее.

Обратите внимание.

Пожалуйста, я же принадлежу этому миру.

Сэм отшатнулся. В смутном свете фонаря он разглядел худое лицо с резкими чертами.

– Джейми!

– У меня сумка свалилась из-за тебя! – закричала Джейми, поднимая свой черный кожаный рюкзачок. – Ты чего орешь как резаный?

– Ты до смерти напугала меня.

– Но ты вопил до того, как увидел меня.

– Моя голова…

– Что стряслось? Барт отметелил тебя? Здорово? Зубы целы? Может, и к лучшему, что он тебе мозги вправил.

– Я… мне надо идти, – с трудом выдавил из себя Сэм, пытаясь идти дальше.

– Так ты и впрямь так думаешь? – Джейми выросла у него на пути. Щеки у нее в таком освещении совсем впали, и видны были одни скулы.

Череп, да и только.

Днем она добивалась такого эффекта при помощи косметики – черная губная помада, густо наложенная белая пудра и черный карандаш.

Сейчас ей для этого никакая косметика не требовалась. Эффект был полный.

– Ради бога… – начал Сэм.

– Дурацкая статейка, – бросила Джейми. – Ты хоть понимаешь смысл слова «стиль», Сэм? Или «улет»? Ты хоть вообще слышал какую-нибудь музыку после «Битлов»?

– Только не сейчас, Джейми. Не начинай всю эту бодягу.

– Но мало того, потом ты достал моего брата. Как это все понимать? Это что, наезд на семью Рихтеров? Кто следующий? Может, ты развалишь бизнес моей мамы?

– Джейми, отвали, ради бога! Мне не до того! – Сэм привалился спиной к стене. Кричать было невозможно. От крика голова разваливалась. – Ну, отвали, прошу!

Джейми подступила к нему вплотную, испытующе глядя на него.

– Похоже, ты не врешь насчет головной боли.

Сэм покачал головой.

Джейми оторвала его от стены.

Сэм отшатнулся:

– Послушай, если ты собираешься тащить меня к Барту…

– Да он, должно быть, давно дома. Он уже обо всем забыл. Да и не верится мне, что так уж он тебя отделал. Надо уж очень достать его. Пошли!

Они двинулись прочь от «Тюринг-Дугласа».

– Дело не только в Барте, – признался Сэм. – Я ударился головой. Прятался около лаборатории.

– А что ты там забыл?

– Там же мои родители работают. Не помнишь?

– Ну и что. Я думала, ты туда ни ногой. Выходит, ошиблась. Чего ж удивляться тогда, что у тебя мозги потекли.

– Что ты хочешь сказать?

– Сам знаешь. Эмбрионы всякие.

– Какие еще эмбрионы?

– Ох-ох. Очень я поверила, что ты ничего не знаешь или делаешь вид; только это место напичкано всякими мутантами и всякой всячиной. Это ж каждой собаке известно. Люди, там работающие, передают своим детям всю эту чертовщину. В генах.

– Спасибо, что просветила.

– Так что случилось с Кевином?

– С каким таким Кевином?

– Здравствуйте, я ваша тетя! Тот парень, о котором ты вопил на весь парк.

Сэм с непонимающим видом уставился на нее:

– Но я никого с таким именем не знаю.

– Хватит дурачить меня.

– Может, ты что-то путаешь. Я не мог называть имя Кевина.

Джейми вытаращила глаза.

– Стало быть, я оглохла, так что ли? Чего, мол, ожидать от рокерши? У них там одни децибелы и никакой…

– Да не говорил я такого…

– Ага, ты как мой папа. У него, видите ли, душа не принимает этого. Уж не сорок ли тебе с половиной годков, а?

Сэм тяжело вздохнул. В нос ударил сладковатый дымок камина дома на Равенсбург-авеню. Они с Джейми уже оставили за спиной промзону, и вокруг был знакомый пригородный ландшафт.

Она не злится на тебя. И хочет помочь. Даже после того, что ты написал о ней. Ну, что ты взъелся на нее?

– Ну ладно, – признался Сэм. – Я и сам не знаю, что я кричал. Тут не просто головная боль, а мигрень или что-то в этом роде. Гораздо хуже. Типа временного помрачения. Мне что-то послышалось.

– Послышалось? – Джейми прямо просияла от восторга. – Что именно послышалось?

– Голоса. Знаешь ведь.

– Жалобные голоса?

– Типа того.

– Крик о помощи?

– Д-да. А как ты?..

– Я слышала об этом, – возбужденно проговорила Джейми. – Там проводят опыты над людьми. Выращивают мутантов в пробирках. Расчленяют людей и составляют новых…

– Джейми, это же курам на смех.

– Не скажи.

– Неужели ты думаешь, родители бы ничего не сказали мне?

– Что-что? Очнись, Сэм. Вернись на землю. Ты в двадцать первом веке. Это же все государственная тайна. Государственные проекты. Совершенно секретно. – Джейми сдернула с плеча рюкзак, сунула туда руку и извлекла зачитанный журнал.

Она остановилась под фонарем. Сэм кое-как прочитал название: «Рассказы профессора Флингуса о таинственных явлениях не для слабаков».

Пока Джейми листала журнал в поисках нужной заметки, Сэм успел увидеть страницы, сплошь покрытые причудливыми непонятными фотографиями с не менее чудными подписями: «Трехлетний младенец с настоящей бородой!!!» «Знакомьтесь – мистер Спекс, настоящий четырехглазый!!!» «С нашей планеты? Ваш звонок!!!» – со зловещими рисунками и истеричными текстами под стать кричащим заголовкам.

– Спасибо, – промычал Сэм.

– Да ты подожди! Пропусти первую половину. Все это ерунда. Но глянь вон туда, в конце – вот эту статейку: «Настоящий научный феномен не по зубам массмедиа». Это надо знать. Это будущее нашего мира. И да будет тебе известно – а будешь смеяться, я тебя убью – именно об этом я пою в своих песнях. Это тема «Нечеловеческого феномена».

– Вот эта белиберда? Наукообразные фокусы-покусы?

– Государственные заговоры. Контроль над сознанием. Ты только почитай. А потом будешь говорить.

Она сунула журнал в задний карман Сэма.

– Это ж бред какой-то, а не журнал. Черт знает что.

Государственные заговоры.

Лучший способ объяснить то, чего не знаешь. Похищения инопланетянами. Эпидемии. НЛО.

Слабо что-либо понять, ругай правительство.

Но ты и сам поступал так же, Сэм.

Вспомни, что ты думал там, в «Тюринг-Дугласе».

Тебе самому мерещились сплошные шпионы и политзаключенные.

Сэм вдохнул полную грудь терпкого с дымком осеннего воздуха. Сейчас он далеко от лаборатории. И может мыслить более рационально.

Хватит истерики, Сэм. Если все как следует обмозгуешь, поймешь, что разумное объяснение существует.

Эпидемии бессистемны и случайны. Метеорологические шары похожи на летающие блюдца. В водопроводной воде нет психотропных средств, способствующих контролированию сознания. А в лаборатории «Тюринг-Дуглас» нет никаких узников-мутантов.

– Большую часть всего здесь сказанного можно вполне объяснить, – сказал Сэм.

– Но зачем же в таком случае вся эта секретность? – не сдавалась Джейми. – Почему твои родители не могут тебе толком ничего рассказать?

– Ну, что-то они говорят – не все, конечно. Они работают над электронной копией человеческого мозга.

– Вот видишь? Поэтому у них должны быть трупы и все такое прочее.

– Нет, Джейми. Все это жутко скучные и механические дела. Что-то вроде включений-выключений. Мозг представляет очень сложную модель из нервных окончаний, функционирующих по принципу включения-выключения. Когда ты думаешь или чувствуешь, электрический разряд проходит через миллионы таких переключателей. Словом, если бы удалось искусственно воссоздать эти модели…

– Удалось бы создать мозг.

– Вот чем занимаются мои родители. Они составляют карту импульсов и переключателей.

– И?

– Что и?

– И что еще? Должны же они работать и еще над чем-нибудь. Как иначе объяснить эти голоса…

– Джейми…

– Сэм, не изображай идиота. То, что ты нарассказал тут о переключателях, известно каждому школьнику. Я обо всем этом читала у «Профессора Флингуса». Твои мама и папа не раскрывали тебе секретную сторону. Это им запрещено. Ты не хочешь видеть то, что видно невооруженным глазом.

– То есть?

Джейми нетерпеливо вздохнула:

– Ну, послушай. Они делают карту, как ты говоришь. Пусть они даже создадут этот самый искусственный мозг. А дальше-то что? Как им убедиться, что он работает? Скажем, мозг запрограммирован видеть. Ему же нужны глаза, сечешь? Скажем, мозг может испытывать чувство гнева. Как ты это можешь узнать, если у него нет рта, чтобы выразить его? Ему нужны человеческие органы, Сэм!

– Положим, можно на это посмотреть и так.

– Да как еще можно посмотреть на это, скажи на милость?

Они подходили к улице Сэма, и Джейми замолчала.

Мозг нуждается в теле.

«По-мо-о-о-ги-и-и-те!..»

Сэм старался вытеснить из памяти этот голос. Но он буквально преследовал его.

Но должен же быть какой-то способ узнать больше обо все этом.

Дом Сэма был уже на виду. Викторианская башня на фронтоне возвышалась над соседними небольшими коттеджами.

Комната в башне. Компьютерная мамы с папой.

Башня – это их домашний кабинет. Все их файлы там в компьютере. Сэму запрещалось входить туда, да он никогда и сам бы не полез. Разве что ненароком забрел бы туда. При условии, разумеется, что папа по свойственной ему рассеянности забыл запереть дверь…

– Сэм, – заговорила Джейми. – Что-то ты больно тих. Уж не заболела ли у тебя снова голова?

– Нет, я уже в порядке.

Когда они повернули к дорожке, ведущей к дому Сэма, Джейми похлопала его по журналу в кармане:

– Вернешь завтра в школе. И не вздумай больше никому давать.

Вот здорово! Она проводила меня до дома. Все соседи увидят, как мисс Череп провожает меня до дома, похлопывает по заднице…

– Ладно, – кивнул Сэм. – Пока.

Джейми улыбнулась:

– Рада, что тебе лучше.

Сэму стало стыдно за то, что он так плохо о ней думал:

– Спасибо, Джейми.

Он повернулся и вставил ключ в переднюю дверь.

Он не заметил тени за кустом азалии до того самого момента, когда дверь открылась.

– Что ж, приступим к делу, – прогудел бас.

Барт.

5

Изменение статуса наблюдателя

Стадия: 1

Происхождение: Земля

Статус в данный момент: постоянный

Новый статус: телесный трансфер

Дата возвращения: неизвестна

Причина: неизвестна

Импринтинг: начат

― Послушай, Барт, ты извини меня, – бормотал Сэм, пятясь в дом и пытаясь успеть захлопнуть дверь.

В голове у него вспыхивали возможные завтрашние газетные заголовки: «Восьмиклассник пал жертвой в собственном доме»… «Скандал из-за домашнего задания со смертельным исходом»… «Вирус приводит к насилию». – Я… я обязательно поговорю с мистером Антонелли. Я позвоню ему. Прямо сейчас. Идет?

Барт вскочил на крыльцо и не дал закрыть дверь:

– Поздно, приятель…

– Ты, протухший ходячий бифштекс, ты что, не видишь, что ему плохо? – закричала Джейми.

– Когда это вы спелись? – захлопал на них глазами Барт.

– Перестань, – смутился Сэм.

– Куда ты лезешь? – напирала на Барта Джейми.

– Дело не в том, куда я лезу, а в том, куда залезу. – Барт смерил Сэма глазами. – Так войти можно?

– Ишь, умник, – саркастически проговорила Джейми. – Давай устрой здесь помойку. Родители Сэма все равно ничего не заметят.

– Так их дома нет? – осклабился Барт.

Сэм бросил сердитый взгляд на Джейми:

– Большое спасибо.

Барт уже спокойно шествовал в гостиную.

– Эй! – закричал вдогонку Сэм.

– Да не обращай на него внимания. Он же трус, – успокаивала Сэма Джейми.

– Куда ты идешь? – спросил Сэм, следуя по пятам за Бартом.

Барт направился к лестнице и помчался наверх, перепрыгивая через две ступени.

– Ищу твою комнату.

– Но она… – начал было Сэм и осекся. Он чуть было не сказал: «Она на первом этаже».

Барт заглянул в спальню мистера и миссис Хьюз на втором этаже, затем двинулся в комнату для гостей. Сэм шел по пятам за Бартом, и тот устремился к шаткой лестнице, ведущей наверх, в башню. В кабинет мамы и папы.

– Это не моя комната! – крикнул Сэм, подбегая к лестнице. – Мне даже близко туда не разрешают подходить!

Барт уже поворачивал дверную ручку.

Ты как следует запер дверь, папа? Надеюсь, хоть сегодня ты ж был рассеянным.

Дверь подалась.

Сэм бросился наверх.

– Эй! Стой! Это кабинет родителей! Там всякие материалы, связанные с национальной безопасностью!

– Клево! – Барт уже восседал за компьютером и вставлял дискету в дисковод. – Они, думаю, очень огорчатся, узнав, что их сынок баловался с такими важными штуками.

– Я им скажу…

– Помалкивай, если тебе жизнь дорога.

– Вирус не стирает все с концами! – выпалил Сэм. – Он не такой серьезный.

Барт усмехнулся:

– Чего ж ты так беспокоишься?

Потому что боюсь, вдруг я сделал что не так.

Но даже если я ни в чем не ошибся, потребуется целая вечность, чтобы восстановить все файлы.

Какой же я идиот, что додумался дать эту дискету Барту.

Экран загорелся. Появилось окно:

«Уф! Я голоден!

Не возражаете, если я малость ПЕРЕКУШУ?»

Сэм побелел. Это он написал. Текст предназначался Барту.

По экрану забегали кодовые обозначения – предостерегающие знаки и всякий «мусор».

– Джеймиии! – завопил Сэм.

Джейми в три прыжка взлетела по лестнице:

– Что тут творится?

– Останови его! – взмолился Сэм. – Тебе он не осмелится врезать!

Они наперегонки бросились к Барту, вцепились в него и повалили на пол.

Барт катался по полу и хохотал. На экране появилось новое окно:

НЯМ-НЯМ!

ОЧЕНЬ ВКУСНО!

ПРОСТИТЕ, НИЧЕГО НЕ ОСТАВИЛ!

ПРИДЕТСЯ, ВИДАТЬ, СОЖРАТЬ САМОГО СЕБЯ.

ПРОЩАЙТЕ!

Экран стал черным. Барт безудержно хохотал и катался по полу:

– Теперь мы квиты!

– Ну и дрянь же ты, – прошипела Джейми.

Сэм тяжело опустился на компьютерный стул:

– Родители убьют меня.

Барт зевнул и двинулся к двери:

– Что ж, это избавит меня от грязной работы.

6

Приступим.

Разве я не могу отказаться и просто остаться здесь?

Ты будешь вмешиваться в их дела.

Но они же вмешиваются в наши.

Но мы им служим.

Пожалуйста. Это же так просто. Мы направляем вопрос в ваш квадрант долгосрочной памяти.

Но тогда ответь.

НАС ПРИЗВАЛИ…

Повторяю. НАС ПРИЗВАЛИ…

Наблюдатели…

Восстановить…

Карта мозга…

Схема церебрального нефритового переключателя…

Синтетический эпителиальный материал…

Пальцы Сэма бегали по клавишам.

Он не понимал значения ни одного названия файлов. Но все возвращались. Все до единого.

– Ну как? Получилось? – донесся сзади голос Джейми.

– Иди домой, – рявкнул Сэм.

– Неблагодарный!

За окном хлопнула дверца машины. У крыльца.

Сэм сорвался со стула и побежал к башенному окну. Оно было совершенно грязным, но ему удалось разглядеть силуэты родителей, выбиравшихся из машины.

Он оглянулся и впервые за все это время заметил присутствие Джейми. Она сидела на полу и просматривала документы в каталожном ящике. На ней была похожая на пирог шляпа миссис Хьюз и вязаная рубашка, висевшая на вешалке с незапамятных времен, подпоясанная толстым черным ремнем, который Сэм никогда не видел.

– Джейми, быстро снимай эти тряпки и вали отсюда подобру-поздорову!

Сейчас не до препирательств. Сэм скатился вниз по лестнице и выскочил на крыльцо.

Родители тем временем шли по лужайке.

– Привет! – бодро проговорил Сэм. – Как дела?

Не слишком ли громко? Не переиграй!

– Устали до смерти, – сказал папа. – Неделька выдалась долгой.

Миссис Хьюз посмотрела на его распухшую челюсть.

– Ты дрался, Сэм?

– Да, нет… упал… в спортивном зале.

– Прямо подбородком об пол? – поинтересовался мистер Хьюз.

– Это нервное. Так может быть черепно-мозговая травма, – заметила миссис Хьюз.

– Да что вы, я в полном порядке, – отмахнулся Сэм. – Серьезно.

– Может, перетрудился? – сказала миссис Хьюз. – Лично я так прямым ходом в постель. И тебе советую.

– В постель? – Сэм встал у них на пути, метнув взгляд на башню, где чуть светилось окно. – Подождите! Не входите! Я к тому, что вечер превосходный. Я как раз собирался пройтись. Не хотите со мной? Давненько мы уже вместе не гуляли. Семейные прогулки…

– Что-то не припомню, чтоб у нас в традиции были семейные прогулки, – удивилась миссис Хьюз.

Хлоп.

Сэм круто обернулся. Из дома выходила Джейми. Без шляпы. Без вязаной рубашки. Черные космы свисали ей на глаза. Она поздоровалась.

– Джейми Рихтер? – узнала ее миссис Хьюз.

Потом перевела взгляд на Сэма и посмотрела с таким видом, будто говорила: «Не знала, что ты интересуешься девочками».

– Мы… – на ходу придумывал Сэм. – Мы… делали уроки.

– Ага, – протянула Джейми как-то неубедительно.

– Ах какой миленький пояс, – сказала миссис Хьюз. – У меня тоже такой был. Давным-давно.

Пояс. Она забыла положить на место одну вещь.

Джейми с недоумением посмотрела на пояс.

– Ладно, увидимся, – поспешно бросил Сэм Джейми, направляясь к дому. – Пойдемте, мама, папа.

– А как насчет семейной прогулки, – невинно спросил папа и подмигнул маме.

Миссис Хьюз ласково подтолкнула Сэма в сторону Джейми.

– Проводи девочку, Сэм.

– Что… ах, да… я…

– Только не очень задерживайся, – пропела миссис Хьюз, взяв мужа под руку и направляясь в дом.

Дверь захлопнулась, и Джейми рассмеялась:

– Они решили, что мы…

– А что тут смешного, – выпалил Сэм. – Половина их файлов неведомо где, а ты еще и прихватила мамин пояс.

– Не будь занудой, – сказала Джейми, удаляясь по дорожке.

Сэм заметил, что рюкзак ее открыт.

– Э, подожди-ка! Что там еще у тебя?

Джейми круто повернусь:

– Ничего.

– Покажи!

– Не суй нос, куда не следует.

– У вас выступление в воскресенье, так, кажется? Я думаю зайти с ручкой и записной книжкой.

Джейми молча уставилась на него. Затем сняла с плеча рюкзак и открыла его пошире.

Сэм извлек вязаную рубаху. Жутковатый парик, оставшийся, видать, от предыдущего Хэллоуина. Черный жирный карандаш. Школьная тетрадь из мраморной бумаги.

– Им же все это не нужно, – сказала Джейми.

Но Сэм не слушал ее.

Он взял тетрадь и держал ее обложкой к свету. На ней папиными каракулями было нацарапано имя: Кевин Хьюз.