355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Петр Иванов » Мы ничего им не должны! (СИ) » Текст книги (страница 31)
Мы ничего им не должны! (СИ)
  • Текст добавлен: 28 июня 2020, 14:30

Текст книги "Мы ничего им не должны! (СИ)"


Автор книги: Петр Иванов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

Глава 16. Дом на набережной Вольтера

Рассвет, чердачный «нумер» в дешевом доходном доме на окраине Парижа, где по утрам стоит аромат отнюдь не роз, а другого «продукта» – тянет ядреный, нет просто убойный запашок из вскрытой этой ночью золотарями выгребной ямы на заднем дворе, и все те же «герои нашего времени» на сцене…

– Хандришь приятель, почто так?

Александр пожал плечами, ответить невозможно он и сам не понимал, что и от чего, а просто "так было" по факту. Настроение и в самом деле прескверное.

– Ты не спеши домой товарищ сержант, экий ты быстрый… Без головы Его я из Парижа не уйду! – твердо заявил напарник Сашки, решение окончательное и как приговор обжалованию не подлежит.

– Это как, на царя и Барклая забьем, что-ли наконец? Будем ловить Его в домашней обстановке?

– Не получиться, я слово им дал и его сдержу. Есть братец еще одно местечко, но там настолько опасно, даже и не знаю… Придется!

Сашка меланхолично кивнул, он устал, нет не физически… скорее психология виновата, когда долго ничего не получается, то можно провалиться в такую "яму безнадеги".

– Ладно, я пока кое-куда отлучусь по делам, а ты сходи и отвлекись, бабу молодую что-ли найди и сам знаешь… для поднятия духа боевого. Смотреть на тебя не могу, самому тошно становиться! – последовало весьма разумное и своевременное распоряжение.

В другое бы время Александр не удержался бы и ответил, что он ради цари и отечества всегда готов как пионер молодую девку отодрать во все отверстия… в другое время, но не сегодня, депрессия навалилась жуткая. Хлопнула дверь чердака за Самойловичем и он остался один со своими невеселыми мыслями, и в самом деле может как Высоцкого там в песне было – «пусть Верка поможет, а водка спасет»?

На дно ему еще рано… это недолго успеем, когда час придет. С этой единственной мыслью в голове, как с последним патроном в обойме Александр заставил себя встать с лежанки – "Подъем солдат!". Ладонью по подбородку… ого ну и щетина отросла как у кабана, сколько дней он не брился?

Порывшись в вещевом мешке он извлек небольшую пластиковую коробочку, походный бритвенный набор – единственная "роскошь", какую они с Фигнером прихватили из всего богатого набора имевшегося в распоряжении путешественников во времени. Конспирация, конспирацией… опасной бритвой он сыт по горло за все последние годы, пришлось сделать ради этого "Жиллетта" исключение из жестких правил.

Покончив с приведением себя в порядок Сашка на минуту задумался, чисто выбритое лицо мало гармонирует с теми лохмотьями, что приходилось ему носить до последнего времени – у черту рубище. Фигнер запасся для предстоящей акции нормальной одеждой, вот она и пригодилась. Консьержка, соседи… да положим на них "болт", охота двух клошаров на императора все одно закончилась и зверь упущен. О… да тут припасено то, что "доктор прописал" прекрасные штаны из серой парусины, почти джинсы по меркам ХХ-го века Чистая нижняя рубашка из тонкого полотна и блуза – покрой не бесформенный "колокол", а скорее "толстовка", жаль нагрудных карманов для разных мелочей нет. В таком прикиде Сашка бы не постеснялся и на дискотеку в своем времени сходить. Он уже собирался запихать старые "тряпки" по кровать и навсегда и забыть о них, но пришлось все же вытащить рваную свою куртку обратно, там в подкладке зашиты две "штуки" франков ассигнациями. Страховой взнос, как в шутку сказал Фигнер, заначка сделана по его прямому приказу – на самый случай если повяжет напарника полиция, а отец-командир окажется не в силах помочь. Взятки берут везде, в том числе и в первой империи Бонапарта, давать просто осторожно надо и не кому попало…

Финансы… без пряников не заигрывают, ведь так. Кроме НЗ у Александра сегодня на руках примерно 500-от франков медью, серебром и ассигнациями. Сумма совершенно неподъемная даже для состоятельного "блузника", но сегодня можно – командир санкционировал тотальный разгул и разврат до вечера. О ценах на "сексуальные услуги" у местных девиц Сашка первоначально имел смутные представления, спросил он как то напарника, еще пару месяцев назад и…

– Что 500-от франков? За раз? Да ты с ума сошел братец, за такие бабки сама Жозефина под тебя ляжет! – заверил его Фигнер на правах знатока, и увидев, что его подопечный по данному вопросу "плавает", провел ему тогда краткий, но весьма подробный и содержательный инструктаж.

Все хорошо, да только воспользоваться казенными деньгами в личных целях, да и полезными сведениями от Самойловича до этого утра ни разу не получилось.

Покончив с последними сомнениями Александр проверил перед уходом, не осталось ли в "квартире" чего-нибудь эдакого… мало ли кто тут нагрянет в их отсутствие. Вроде порядок, револьвер с запасным барабаном и гранату забрал с собой Фигнер, у него же карта и бланки документов, ТТ и магазины – у Сашки… фонарик остается! Да и черт с ним на "адскую машину" это устройство явно не тянет. Консьержка, а шарятся по "нумерам" отсутствующих постояльцев обычно они, даже и не поймет что это такое, тем более – там на корпусе никакой маркировки нет. На всякий случай он эту "жужалку" затолкал туда же под нары к грязному тряпью, расчет на то, что побрезгует потенциальный воришка рыться в таком мусоре.

Район города, где они снимали очередную квартиру, сколько уж их было – со счету сбились, в трущобы еще не превратился окончательно. Но негативная тенденция была как говорится на лицо, или на лицах… достаточно посмотреть на людей вокруг, затяжной экономический кризис, как следствие череды войн, а ведь совсем недавно вроде в начале века был подъем. Тогда эти новые предместья застраивались и развивались, всюду требовались рабочие руки и вдруг "счастье" внезапно кончилось.

Александр стоял на мостовой, и прокручивал в памяти инструкции Фигнера, на предмет пикапа местных девиц. У Самойловича все выходило быстро и даже без особого похабства. Самый желательный вариант – гризетка… есть такие девицы без лишних комплексов в столице первой империи. В основном в данном сегменте подвизаются провинциалки "покоряющие Париж", обычное место работы – модная лавка или магазин галантереи. Отличительный признак – платье синее, но бывают иногда и по-другому одеты, зависит от сезона и от личных предпочтений. Вот как раз одна девчонка в голубом наряде мимо нашего бойца семенит, в руках большая картонка шляпная. Девушка молоденькая, едва ли даже 18-ть будет, фигурка более-менее, мордашка… ну ладно не будем придираться – скажем относительно симпатичная по парижским меркам, на один раз вполне пойдет.

– Мада… тьфу… мадемуазель, нельзя ли с вами познакомиться? – догоняет Сашка сзади первую, как ее там – "гризетку" вроде.

– Рasse ton chemin! Пусти!!! – возмущенно верещит "воздушное создание" и улепетывает прочь со всей возможной скоростью, какую позволяют ее развить неудобное платье.

Что-то совсем не так пошло, не так, почему это юная дурочка смотрит на него как кролик на удава? В чем дело, почему так боится? Одет нормально, "выбрит, вымыт, напомажен, к боку пистолет прилажен, не какой-нибудь там хер, а почти, что офицер". Чего же ей, вертихвостке безмозглой не хватает для полного счастья?

Одна девка сорвалась, мысленно читаем снова и снова инструкцию по пикапу. А кто сказал, что с ними болтать прямо на улице полагается, у Фигнера же как – "бери ее и тащи в кофейню ближайшую". Кофе, чай, вино и водка очень располагают к близкому и душевному общению с прекрасным полом, особенно последняя. Хорошо идет и смесь шампанского с коньяком, так называемая "табуретка". Затем когда гризетка "созреет" или опьянеет до должной кондиции, Александр только не понял сколько и какого надо влить в нее алкоголя, пожалуйте на съемную квартиру и в постель. Последний пункт самый простой – "билетики" о сдаче жилья внаем висят почти на каждой двери, если надо – дай монету привратнице, пустят и на пару часов. Кризис у них во Франции очередной, скажите спасибо Наполеону, и домовладельцы не прочь заработать любым путем.

Дальше, плата за "любовь" – пятнадцать франков обычный размер гонорара, если девчонка очень постарается и проявит энтузиазм в постели, то можно и до полусотни увеличит вознаграждение. Фигнеру, по его словам, часто парижские гризетки и вообще давали даром – "за красивые глаза и веселый нрав".

Дубль второй… камера, мотор и поехали… еще одна "синявка" с большим бумажным свертком идет по мостовой навстречу, лет так на 25-ть с виду. Не особенно красивая в этот раз попалась… может быть, кому как – за неимением лучшего нашему "руссо туристо" сойдет и такая. Попробуем действовать дословно по "заветам нашего вождя Самойловича", вежливо хватаем значит даму за руку и…

– Пусти меня негодяй!!! Помогите, полиция! – и девица перчатками, что у нее в левой руке были Сашку по лицу – "Хлоп!".

Пришлось отпустить ее, не вмешательства властей он испугался – одинокий полицейский в самом начале улицы даже и не почесался, и "народ" вокруг дружно на помощь подвергшейся нападению "мамзельке" не кинулся. Просто опять все пошло не так как надо, не по сценарию? Но не руку же ей выворачивать или выламывать и не на болевой прием брать? Чего им не нравиться, в чем же дело, хоть бы объяснили сперва, а то сразу норовят по морде двинуть… неприятно.

Что за проблемы идиотские, ведь не поверит никто, что будучи в "главном борделе мира" Александр не может найти себе бабу? А мы сейчас тупо в лоб действуем – следующей недотроге двести пятьдесят франков в лицо сунем! Красивую такую, зеленую бумажечку от BANQUE DE FRANCE, странно – портрета Бони на ней нет, вместо него лишь завитушки. Снова "промах", эта вообще едва завидев приближающегося к ней Александра подобрала свою длинную юбку и кинулась бежать прочь, сговорились они что-ли… а жаль, девушка как раз была "кровь с молоком" – сразу видно недавно из деревни приехала.

Александр сделал еще несколько безуспешных попыток познакомится с "приличными" девушками и молодыми женщинами, но в результате добился немного. Проходящие мимо представители мужского пола теперь улыбаются, а иные и жестами показывают – давай, мол вали ее дуру, чего смотришь? Сами же гризетки едва издали завидев "афганку" Сашки сворачивают поспешно в переулки или прячутся в ближайших лавках, всех девок он нормальных разогнал на протяжении целого километра в обе стороны улицы… маньяк. Остались только такие особы, что "даром не надо", да вскоре привязались проститутки – сразу две стали его донимать, с такими размалеванным как вождь краснокожих "дамами" и трезвому делать нечего, да и пьяный он на них не полезет никогда, ибо себе дороже.

Такие увлекательные занятия, как беготня туда-сюда за девками-"синявками" и неоднократное получение "перчатками по лицу" – оказывается сильно возбуждает аппетит. Сашка не стал заходить в кофейню, а просто купил длинный батон у разносчика, из числе тех, что снабжают хлебом лавки и магазины из пекарен. Мелких хлебцев и мужика с собой в корзине не было и пришлось взять у него настоящую оглоблю за десять сантимов. Обычно такая "палка" идет к обеду целой семье, Александр сгрыз только верхушку и дальше что-то в сухомятку не пошло. Куда девать остальное… не бегать с этой дубиной за девицами, точно сочтут психом. Он огляделся – может поблизости найдется продавец каких-нибудь напитков и тут заметил, что из под арки двора, что был совсем рядом за ним наблюдают, да не одна пара глаз, а сразу шесть. Гамены, гавроши, маленькие оборванцы, беспризорники или просто дети и кажется – голодные? Ничего не говоря, без всяких слов он просто протянул им булку, пусть возьмут, ему не жалко, все равно самому не съесть. Как бы подрались только… а нет, подарок принял самый старший из них, эдакий шкет "метр с кепкой" в рваном картузе и разделил между остальными – честно разделил, всем поровну досталось.

– Спасибо месье! – и разбежались, как воробьи разлетелись.

Александр тем временем уже прикидывал продолжить ли "ловлю девок", здесь, перейти ли на соседнюю улицу или вернуться домой, но его опять отвлекли.

– Слышь пруссак! Ты че, бабу хочешь? – неожиданно раздалось рядом, тот самый шустрый не по годам "шкет", что булку делил, вернулся к Сашке.

Александр кивнул ему – "Ага!", прямо анекдот выходит, про Герасима и Муму.

– А с такой дебильной рожей ты только шлюху за франк снимешь, дорогие девки тебя боятся! – смело заявил новый "приятель", хоть его и не спрашивали.

Тут наконец до Сашки дошло в чем дело, это все Самойлович с его маскировкой виноват… чтоб ему провалиться. Александр и от природы был, что называется "простоват" на вид. В обычной жизни это ему нисколько не мешало, если кто и считал Сашку дураком, то это их беда, а не его. Школа, армия, ВУЗ, работа – нигде и никогда никаких проблем не возникало, везде он был на хорошем счету. Не доставал никто его и в российской императорской армии, а там и натуральных "дураков", в медицинском понимании этого термина всегда хватало, их в первую очередь в рекруты и сдавали помещики. Все изменилось в тот день, когда бывшему сержанту пришлось играть эту роль, "личина" словно прилипла к нему и не снять и не оторвать. Забегая вперед скажем, что настанет еще время когда неоднократно он услышит от близкого и любимого человека что-то вроде: "Сашка выключи дурака, ты не в Париже!". Он слишком хорошо, на совесть замаскировался, словно в какой-то момент "камуфляж" стал его кожей. Со временем "это" пройдет, все проходит – дай срок, но пока придется смириться с текущей реальностью.

– Я тут на улице среди ребят главный, держу всех! Дай франк и я тебе девку найду. – предложил беспризорник. И Александр машинально запустил руку в карман – как раз монета нужная попалась, не жалко… пусть берет, если обманет – небольшой урон.

– Тут за тем вон домом пустырь, на нем сарай дровяной, там подожди меня, – предложил юный "держатель улицы", и сразу же пояснил, заметив тень недоверия на лице у Сашки, – Мои девки фараону не платят и он их с улицы гоняет! Да не боись пруссак, таких у тебя еще не было. "Целок" поди и не пробовал еще?

Зачем он согласился на весьма сомнительное предложение беспризорника – а бывает такие моменты в жизни, когда человек принимает подобные решения просто из принципа "а вдруг"…

Ждать Сашке пришлось примерно час не более. Правда, он принял меры предосторожности, у сарая "светиться" не стал, а залег в кустах рядом. Удобная позиция для засады, если парнишка вдруг приведет "девок" в штанах и с ножами, а скорее всего так и будет. Тут выбор невелик – или перестрелять их прямо из укрытия, или незаметно уйти. Сегодня Александр злой и в ствол ТТ заранее дослан патрон, и если что, то любителям чужого добра в этот раз сильно не повезет. Место хорошее, на самом отшибе, окраина… не факт, что кто-то вообще услышит выстрелы, да и когда сюда пожалует полиция, виновник происшествия уже будет далеко. Зимой бы Сашка здесь никого поджидать не стал, но на дворе вторая половина марта, снег давно сошел, почки распускаются – весна в этом году ранняя, и первая зелень давно появилась. В любом случае сидеть или лежать даже на пожухлой старой прошлогодней траве намного приятнее, чем на мерзлом грунте.

Принять посильное участие в сокращении поголовья парижских "гопников" бывшему сержанту СА не довелось в этот раз… Пацан его не обманул, не "кинул" и действительно привел девиц, как и обещал и не одну даже, а сразу двух.

– Эй шваб ты где?

Пришлось Сашке встать в полный рост и выйти к назначенному для свидания месту, скрываться уже теперь нет смысла. Можно было бы незаметно убраться прочь, но неожиданно возникло сильное желание дать малолетнему сутенеру на прощание этих самых "не пряников". Но сначала все же надо кое-что прояснить, может быть имеет место недоразумение, надает он ему тумаков, а там выйдет, что это просто младшие сестры или подружки за мальчишкой увязались, на "тупого немца" посмотреть захотелось девочкам.

– Им двоим в сумме хоть двенадцать то будет? Что я с ними делать должен?

– Ежели в дырку им не вставишь, так суй в рот, или пусть руками ублажают. У девок мать – шлюха, моет посуду в харчевне и раздвигает ноги для всех подряд, кто ей нальет. Куда их теперь девать? Замуж никто не возьмет, все одно на улице будут мохнаткой промышлять.

Александр еще раз посмотрел на "девок", одной лет пять от силы, другой – семь или восемь. Все же придется ему их взять… жалко до слез, особенно младшую, красивый ребенок – хоть сразу в костел ангелочком под потолок, ни грязь ни рубище нисколько ее не уродуют. Если он всю троицу прогонит взашей, то где гарантия, что ушлый подросток-"гаврош" не запродаст детей кому-нибудь не столь разборчивому. Так он хоть на полдня избавит несчастных девчонок от страданий, а может быть и от серьезного увечья, что с ними будет другой "клиент", кто знает? Все же жизнь беспощадна даже к взрослым, а уж к этим малолеткам тем более. Как они жмутся друг к другу словно щеночки, не понятно – понимают или нет, зачем парнишка их сюда приволок. Заметно однако, что боятся девочки, старшая как осиновый лист на ветру дрожит, младшая вроде спокойна пока, но того и гляди – заплачет, надулась и губки выпятила. Блондинка и брюнетка, черненькая и беленькая, беспризорник сказал – родные сестры, очень может быть, но скорее всего от разных отцов. Одеты малышки… одеждой это рванье назвать трудно… на младшей сверху вообще мешок с дырками для рук и головы, под ним что-то еще есть, может быть нижняя рубашка – заметно сквозь прорехи, у старшей вроде бы платье, но состоит оно целиком из одних заплат и дыр между ними. Вдобавок вся "мелкая" компания, включая и самого сутенера – босиком, а ведь земля еще холодная, как они только выдерживают, скорее всего следствие многолетней привычки. Групповой портрет, "парижский пролетарий и дети" – пожалуй со стороны все так и выглядит, да только у нашего "рабочего" пистолет ТТ в кобуре блузой, а детишки занимаются проституцией…

– С тебя пять франков за труды, а девкам – старшей три, младшей – сам решишь. Может тебе мальца надо пруссак, коли девчонки не по нраву? Ты скажи, и я найду.

– Нет… – машинально ответил Александр, ему и "девки" эти в сущности не нужны, а уж тем более и "мальчики".

Пришлось ему все же раскошелиться, в смысле расплатиться. На прощание он поставщику "живого товара" еще и хорошую затрещину в качестве бонуса отвесил. Парнишка нисколько не обиделся, видимо и такая "благодарность" за услуги ему не в новинку, выхватил серебро и медь из рук и только его и видели.

Получив свою мзду сутенер исчез, оставив Сашку разбираться с девчонками. Ни о каком сношении естественно и мыслей у него не было, собирался он лишь провести "воспитательную работу", дать малышкам немного денег и отпустить их с миром, но вышло немного иначе.

– Подите сюда… поговорим, – и Александр сел на обрубок бревна возле стенки сарая, чего зря ноги бить – не казенные.

Подошли к нему "мелкие", приблизились на расстояние вытянутой руки и смотрят насторожено, чего же им хозяин прикажет… У старшей уже давно глаза "на мокром месте", она вроде бы поняла, что от них хотят, а ее сестренка считает происходящее игрой Хотел было Сашка им сказать кое-чего на предмет "что такое хорошо, а что такое плохо", да не успел как всегда его опередили.

– Люси давай, вишь месье ждет! – с этими словами старшая из девчонок ухватила младшую за подол потянула вверх и оголила сестренку снизу и до уровня груди.

Мешок-платье и нижняя рубашка у мелкой оказались в результате такой подвижки на голове и почти полностью скрыли ее лицо. Закончив с сестренкой старшая – брюнетка и свое одеяние подняла вверх обнажив худенькое детское тело до уровня пупка.

Стриптиз в детском саду… от увиденного Александр "выпал", не "выпал" в осадок, но все же невольно отклонился назад и больно стукнулся затылком о стену сарайчика. Между тем исполнительницы номера – Мари и Люси та к и стоят перед ним обнажив все свои прелести. Никаких "филий" у Сашки никогда нет и в помине, но не страдал он и "фобиями". Да его Глафире было 13-ть всего… Глаша, Глаша… перед глазами на мгновение снова встал столь дорогой образ единственной любимой женщины-девочки… Он прогнал это видение прочь, зачем травить старую рану. Но там – подросток, уже все же ближе к взрослой девушке, а эти… Тонкие ножки-спички, грязные до щиколотки, впалый животик с дырочкой пупка, бюст или в в просторечии "сиськи" отсутствует как класс. Главное их "сокровище" – к нему даже ни медицинский ни похабный термин пока никак не применить, пусть будет – "писька". Так вернее, как раз по функционалу – в этом раннем возрасте природой им суждено только так данный орган использовать.

– Что за… а ну быстро опустите подолы! Не надо мне вас, – наконец справился с минутным замешательством и обрел дар речи Александру.

Не стоило так резко, вышло только хуже… старшая заревела, и младшая вслед за ней захныкала, да вторая еще и запуталась окончательно в своих тряпках. Она ничего не видит – мешок и нижняя рубашка плотно "упаковали" ей голову и плечи, и не может самостоятельно высвободить ручки, стоит и судорожно дергается.

– Месье не бейте нас, мы в первый раз… Мы не умеем!

Пришлось ему все встать и помочь девчонкам. С Мари вышло быстро, легкий шлепок кончиками пальцев по животику, "ой-ой" и она выпускает из рук свои лохмотья, что собрала узлом на груди. С ее сестрой пришлось повозиться, опустить вниз ее тряпки Сашка не смог, пришлось снять с нее и платье и рубашку через голову и одеть заново, может быть и вышло "задом наперед", он не специалист по этой части. Одно хорошо – Люси не вертелась как его маленькая свояченица, когда ее одевали, а стояла более-менее смирно. Опять воспоминания полезли, купают он с женой Машку дома при свете свечей, затем одевать ее надо… супруга смеется – "ты почто с дитем малым управиться не можешь?", а та ведь специально сопротивляется, чуть ли не с частотой 50-т Герц крутиться. "Война" тогда у него с Машкой была и враждовали они, ну да дело прошлое, пора уж забыть.

Привел в порядок он этих "подруг" сопли слезы им немного утер носовым платком, затем усадил рядом с собой на все то же оказавшееся очень кстати бревно. Люську он поместил на коленях, спиной к себе. Мари сбоку рядом пристроилась и сразу же прильнула лицом в его боку, прижалась… резкий переход, но бывает.

Разговор… какой о чем, младшая быстро успокоилась и весело щебечет что-то вроде: "дяденьки… маму… посикали…". Смысл понятен, скорее всего она полагала, что Александр с ними начнет так же "играть" как с ее родительницей "клиенты". Старшая же больше молчит и потихоньку плачет мочит слезами блузу "пруссака", хорошо хоть с правой стороны она сидит, а не там где кобура.

Поскольку сразу сообразить, о чем можно потолковать с такими "девицами" Александр не смог, он решил пока заняться пистолетом, все же инструкцию по эксплуатацию нарушать нельзя. Пока он разряжал оружие, затем снова вставлял магазин в рукоятку, то неожиданно привлек внимание Мари, младшая так ничего и не заметила.

– Месье. а что за штука у вас?

– Игрушка для больших мальчиков, не спрашивай, тебе не надо.

– А-а-а… – в детском голосе недетская тоска. Скорее всего не пистолет ей нужен, а просто без "игрушек" ребенок страдает, им же вроде надо для нормального развития. Особенно девочкам нужны всякие куколки-пупсики, а у этих "детей улицы" откуда… кто о них заботится – растут сами по себе, как сорная трава.

Так мало помалу они и разговорились со старшей из девчонок… История обычная, была в начале века в Париже семья – отец работает на заводе, мать – домохозяйка, вроде бы жили они не богато, но и не побирались подаянием. Затем мужика забирают в конскрипты, в армию – императору нужны герои, и куда бабе податься? В России тоже самое те же "скрепы", пока чудо-богатырь одолевает супостатов в дальних краях, его жена вынуждена раздвигать ноги для всей деревни или околотка в городе, добывая кусок хлеба для своих детей. Как у мещан дела обстоят Сашка толком и не знал, но в деревнях у солдатки сразу же отбирают и земельный надел и почти все имущество в пользу общины или помещика, оставляют только одежду и кое-какие мелкие личные вещи.

– Ты Прасковья теперя человек не нашенский, а казенной. Царь твоего Степана в солдаты забрал? Вот с него на жисть и истребуй… – патриархальны нравы они такие, простые до жути, "лишнему" человеку в общине места нет, никто его кормить даром не станет.

Иногда солдатке удается и в самом деле выпросить, "истребовать" от властей мизерное пособие, или оплату казной проезда к месту службы мужа. Такие случаи редки, куда как чаще настырную бабу просто посекут для порядка, на этом все и закончиться.

При Потемкине бывало – сотнями перевозили жен солдатских, да и семьи целиком с детьми, то в Крым, то еще куда-то там на окраины. Тогда существовала необходимость заселять новые земли, создавать на местах "русский элемент". И властью и влиянием Григорий Александрович обладал почти в "петровских" масштабах. Его провинциальная знать боялась как огня, какое там "не дам" – своих бы жен с детьми отправили, если бы приказал, не то, что – солдатских.

Посидел он с девчонками, поболтали они и даже потискал Сашка чуток мелких – смеются, отбиваются, поиграли… пора и расставаться. Чуть не слезы по щекам, ведь пропадут тут они, так бы и взял с собой в Россию. Не смей мечтать даже… Фигнер и тот свою пассию вынужден будет бросить, иного выхода нет. Он отдал Мари франков двадцать серебром, выгреб все медяки – короче отдал ей весь «металл» и прибавил пару сотен франков ассигнациями. Пожалуй перебор, скорее всего у детей деньги отберут взрослые, разве может монетку-другую где-нибудь удастся им утаить. Мари даже не могла долго сообразить, куда все внезапно свалившееся богатство спрятать, у нее и карманов то почти не было. Пришлось ей расстаться со всеми детскими сокровищами, что были при себе – стеклышки цветные и камушки полетели на землю. Сашка с помощью ножа и шила на скорую руку изготовить для нее что-то вроде ладанки, что носят на шее, туда бумагу и серебро и уложили. Взял он с девочек честное, слово – более ни к каким «дяденькам» не ходить ни за какие деньги. Уж клялись, клялись они ему при расставании, понятно – родительница захочет и ничего другого им не останется…

Только он их проводил, как понял, что снова "ступил", надо было хоть в харчевню или кабачок сводить детей и накормить досыта, а он дурак не догадался.

С воспоминаниями покончено, а до темноты еще далеко хоть уже и вечер, не возвращаться же ни с чем? Александр прошел пару к югу кварталов и решил попробовать счастья на новом месте. Гризеток тут не видно, преобладают в основном «серые мышки» – разного рода наемный работницы. Местное ноу-хау капиталист платит молодой женщине или девушке примерно три четверти от того, что выработала, предполагается, что остальное она добудет у «спонсоров». Строго говоря это не проституция в чистом виде, белошвейка пойдет только с тем, кто ей понравиться.

В бордель пойти, можно, только что уж сразу не в префектуру? Там даже официально содержательница числится полицейским осведомителем и обязана давать "наверх" отчет обо всех подозрительных клиентах.

Можно сунуться в притон, вроде тех, что в Сити чуть ли не на каждом шагу, но там в одиночку даже с верным Токаревым страшно, как минимум напарник нужен для подстраховки. Нож в спину получить, пока с женщиной занят в таких местах – самое обычное дело. Как то раз с Фигнером в одно такое "стремное" заведение заглянули чисто из спортивного интереса. Сразу же в холле наткнулись на труп молодой женщины в луже крови – валяется прямо на полу, "экспозиция" еще та, непривычного человека вывернет наизнанку. Голова у нее на боку и почти отрезана, едва висит на паре жилок и лоскуте кожи, вместо шеи какой-то короткий кровавый обрубок из которого торчит белая кость. Самойлович аж присвистнул как увидел – работа профессионала высокого класса. Не всякий мясник так сможет отсечь голову с одного удара, надо что бы лезвие ножа точно попало в зазор между позвонков.

– Почто мертвое тело не убираете? – спросил напарник у вышибалы, мрачного такого парня с физиономией отпетого подонка.

– Дело мокрое и не наше, кот маруху свою пришил. Пусть лежит, фараоны к вечеру сами заберут. – спокойно ответил то, давая понять, что у них подобное случается часто и администрация здесь не при чем.

После ознакомление же с самим технологическим процессом обслуживания клиентов в заведении у Александра сразу возникли кое-какие стойкие ассоциации со своим недавним прошлым. Совсем как в том провинциальном Мухосранске с Матреной-дурочкой на майских праздниках в пригородном лесу, местами один в один. "Мамзель", что обслуживает клиентов абсолютно невменяемая, только там идиотка от природы была, а здесь нормальная – вусмерть пьяная, к ней живая очередь по принципу "кончил, не кончил – но пять минут и пусти другого". Единственная разница – Матрену употребляли нижние чины прямо на траве, а тут все же постель есть с грязной простыней. Для любящих уединение клиентов в таком заведении в обязательном порядке имеются ВИП-номера, уголки с койками отгороженные занавесками, но уж больно псиной и мочой оттуда несет нестерпимо.

Пропустив мимо себя двух «сереньких» девиц Александр двинулся за третьей, что показалась ему мало-мальски привлекательной. К его великому удивлению «мамзель» не стала ни орать, ни размахивать руками, а ускорила шаг и свернула в переулок, он за ней следом, потом девчонка побежала и Сашка тоже. Такое впечатление, что данное предместье было раньше отдельным городом и Париж его поглотил, как Москва разные там Черемушки. Застройка не то что старая – древняя, местами промежутки между домами такие, что взрослый человек только боком и пройдет. Вот по таким крысиным норам Александр и гонял свою мышку-"белошвейку", в одном месте, по ногами что-то звонко хрустнуло, может горшок глиняный, в другом по ноги метнулась с лаем мелкая шавка – пинок и полетела собачка куда-то влево. Цель впереди мелькает и одна – серое платье, у девчонки уже пот на спине выступил темным пятном, но она местная и пока ей удается держать дистанцию, только за счет этого фактора – знает куда вовремя следует свернуть. Сколько они пробежали в этом марафоне, да немного, не более километра, прежде чем бегунья ошиблась и угодила в тупик.

Добегалась красотка, влево – вправо метнулась везде глухие каменные стены. Впереди – доски сарая, а позади – преследователь, Сашка наш. Он и сам сразу не понял, что дальше делать, пока носились по лабиринту старинных улочек все было ясно, а вот теперь… да неожиданно девица подсказала.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю